Название: Если любишь кого-то
Жанр: AU
Рейтинг: R
Пейринг: Мэри Элис/Ярослав, Джеймс
Бета: +
Саммари: Мэри Элис Брэндон - возлюбленная врача психиатрической клиники в Билокси, штат Миссисипи. Он дарит ей свободу, обращает и забирает с собой, не зная, какое будущее их ждёт.


Перевод

---

Примечание от переводчика: Курсивом выделены русские слова, которые в оригинале истории были написаны транслитом.

- Мама! Мама, вернись! Я обещаю, больше не будет никаких видений! Клянусь!
Когда лунный свет залил коридор, маленькие ручки снова забарабанили по двери палаты. Дежурный врач – специалист, чья способность успокаивать пациентов высоко ценилась всеми – почувствовал, как что-то сжалось у него в груди. Он знал, если бы его сердце могло биться, то сейчас, после того как он услышал жалкие безнадежные обещания девочки, оно бы его подвело. Она давала эти клятвы уже на протяжении многих лет.
Здесь, в психиатрической больнице Билокси, он должен был следить за порядком ночью. Он признавал, что у него есть к этому особый талант, впрочем, это не было большой неожиданностью для его вида. Люди, даже те, чье здравомыслие было всего лишь далёким воспоминанием, поддавались очарованию вампира.
- Тише, Мэри Элис, тише, - пробормотал он, стоя около двери. – Сейчас.

Его руки быстро отыскали нужный ключ – никакой наигранной возни, ведь рядом никого не было. В комнате девочки царила темнота, заметил он, открыв скрипучую металлическую дверь. Со стены отвалился кусок штукатурки и приземлился прямо на его плечо. Он стряхнул его, внимательно изучая свою подопечную, бывшую его любимицей.
- Это я. Доктор Ярослав.
Девочка тяжело опустилась на пол, её крошечное тело, на вид принадлежавшее восьмилетнему ребенку, хотя на самом деле ей, согласно документам, уже исполнилось шестнадцать, завершалось неаккуратно обрезанными волосами. Сейчас они закрывали её колени во время очередного приступа грусти. Молчание. Он глубоко вдохнул, пытаясь понять, почему она так реагирует на него.
Понюхав воздух, он тихо выругался:
- Черт подери!
Ярость забурлила внутри, и он, не удержавшись, ударил кулаком по дверной раме, согнув её и даже не заметив этого. Затем доктор присел рядом, не касаясь своей малышки.
- Кто, моя красавица? – она была его маленькой красавицей, его возлюбленной, и поэтому, когда они были наедине, он называл её ласковым прозвищем. – Кто был здесь?
Угроза, произнесённая зловещим шепотом, эхом пронеслась по голым стенам комнаты, будто пройдясь по ним острой бритвой. Хотя девушка не представляла никакой опасности для других, себя она уверила в обратном, что, возможно, и забрало у неё чувство покоя. По правде говоря, он не верил, что она вообще была душевнобольной.
Он был готов иссушить того, кто причинил ей боль. Изнасиловал её. Оставил мерзкий запах человеческой жидкости в этой комнате, где его Мэри Элис держали взаперти. Нет, он не выпьет их. Лучше убьет и оставит трупы гнить под палящим солнцем Миссисипи.
Какой бы получился пир стервятников.
- Я видела, что они придут, но никто не поверил мне, – её шепот был сломанным, как будто надтреснутым по краям, поэтому густой воздух между ними зазвенел как колокол. - Они сказали, что читали о «женской истерии»* (Редкое заболевание. Женская истерия считается признаком неудовлетворенности. При этом нельзя говорить исключительно о сексуальной неудовлетворенности, скорее, виной неудовлетворенность любовными отношениями и жизнью в целом.) и собирались попробовать…
- Нет! - закричал Ярослав, проломив рукой пол. – Милая, это больше не лечебная практика. Это оправдание, чтобы причинить тебе боль. – Он протянул руку, обращаясь с ней так, будто она могла быть раненной птицей. Девочка не ответила, но он обладал бесконечным запасом терпения. - Ты можешь сказать мне, кто это сделал?
- Да, - прошептала она, её тело сотрясала дрожь, как при электрошоковой терапии.* (Иногда при шизофрении врачи используют шоковую терапию.) Мэри Элис подняла голову, и он увидел два больших темно-серых глаза, выглядывающих из-под неаккуратно обрезанных прядей её иссиня-черных волос. – Но если я скажу вам, они узнают и… и я не смогу сбежать отсюда, доктор. Я не могу. К тому же вы здесь только ночью… - Вдруг она уняла дрожь и сделала то, что он посчитал невероятной храбростью, - взяла его за руку. – Вы можете помочь мне выбраться отсюда?
Её вопрос был свидетельством крайней степени отчаянья – рубежа, который она переступила. Начиная с того дня, когда он познакомился с ней, Ярослав наблюдал, как девочка уживается с горем и печалью, растерянностью и гневом, переполнявшими её до краев. Однако никогда не слышал ни слова о желании покинуть это место. В его голове пронеслось несколько сотен различных сценариев, когда он поднялся во весь рост – пять футов десять дюймов* (178 см) – и принялся расхаживать по её маленькой комнате. Половицы поскрипывали под его ногами, нарушая воцарившуюся тишину, когда он обострил все свои чувства, чтобы услышать, что происходило в других комнатах.
Амелия, тремя этажами ниже, бормотала во сне. Днём у неё были посетители – они всегда заставляли девушку нервничать.
- Мэри Элис, - произнес он на выдохе. – Если бы я даже помог тебе бежать, рано или поздно они бы все равно поймали тебя и привели обратно. Ужесточив обращение с тобой.
Девушка издала что-то среднее между недоверчивым смехом и мучительным рыданием.
- Ужесточив? Как? – мощная зловещая энергия отскочила от её тела, когда она начала оживленно жестикулировать резкими, отрывистыми движениями. – Какие ещё испытания приготовили для меня? Что может быть хуже?
Приблизившись к ней, он нежно заключил Мэри Элис в свои объятия. Он чувствовал каждый изгиб её тела – настолько худой она была. Изгибы, которые, по-видимому, и привлекли фельдшеров этой «больницы» с их грязными оправданиями.
- Моя красавица, если тебя поймают и вернут, то тебя ждет смирительная рубашка. Круглосуточно. Или наркотики. И твой разум, моя дорогая девочка. Они могут подвергнуть тебя лоботомии.* (Форма психохирургии, нейрохирургическая операция, при которой одна из долей мозга (лобная, теменная, височная или затылочная) иссекается или разъединяется с другими областями мозга, это приводит к отсутствию мышления и воли у пациента.)
- Сделайте меня такой, как вы, - пробормотала она прямо в его твердую тихую грудь. – Обратите меня, я тоже смогу жить в темноте.
Острая тоска, какую он не чувствовал уже так давно, заставила его затрепетать над ней.
- Так и сделаю. Как только станешь совершеннолетней. Я так и сделаю.
Он вдыхал запах её волос, улыбаясь, когда она поступила точно так же – Мэри Элис глубоко вздохнула, зарываясь носом в его белый халат, прижимаясь всё ближе, всё крепче к его рубашке. Ярослав предположил, что она не чувствовала физической реакции его тела, пока искала комфорт, который он мог предоставить ей в эту минуту. Ей больше не нужно чувствовать мужчину, только не так ещё раз.

- Кто это сделал? – снова спросил он, его дыхание заблудилось в её волосах. – Скажи мне, Мэри Элис.
- Малькольм и Бейли, - её голос звучал безжизненно и отстраненно, - они пришли вместе с надзирательницей. Она сказала, было бы неправильно, если бы она не пришла.
В памяти всплыли косые взгляды мужчин и странный возбужденный блеск в их глазах. В рот хлынул яд, заставляя его сглатывать, прежде чем он закапает слюнями свою любимую девушку.
- Она злая, – он будет убивать их, ломать кости…
Внезапно Мэри Элис застыла в его объятиях, голова отклонилась, а глаза наполовину закрылись.

- Ох, доктор… Ох, – девушка моргнула и, широко открыв глаза, встретилась с его не менее шокированным взглядом. – Вы собираетесь убить их…
В её голосе, однако, не слышалось ни капли неодобрения, а наоборот, почти жажда. У неё был талант, который, как он надеялся, проявит себя сильнее в более зрелом возрасте.
Она превратится в удивительного вампира.
Но не сегодня. Его ждала работа, «рабочие часы», которые он должен провести здесь.



Бейли жил в меблированных комнатах.* (Гостиница с обставленными мебелью комнатами, сдающимися внаём на длительный срок.) Он был истинным франтом с головы до ног, что в это время и в этом месте имело значение. Да, он не был счастливым обладателям автомобиля, но зато у него имелась целая коллекция воротников и подтяжек, а также помада для волос. Не удивительно, что он всегда «пах так же прекрасно, как и вино». Его рыжие волосы были действительно зачесаны назад, когда Ярослав повернул ручку двери, входя в комнату. Бейли был высоким и стройным молодым мужчиной, что приводило всех дам в трепет, и, как и его отглаженный галстук-бабочка, он был готов подтвердить их ожидания этим же вечером.

- Какие люди, доктор Яр! Как дела, милейший, - он закончил начищать один из своих ботинок до блеска. - Что ты делаешь в моей комнате?
- Чем ты занимался в её комнате? - спросил Ярослав грубым голосом, переполненным необходимостью укусить, разорвать, растерзать.
Сердце Бейли ускорило ритм, и он растерял весь свой уверенный вид. Страх взорвался, просачиваясь сквозь его поры, когда он столкнулся лицом к лицу с вампиром, который даже не думал отрицать свою сущность, жаждавшую крови. Ярослав смаковал его ужас и, широко улыбнувшись, глядя в налитые кровью глаза Бейли, тихо прикрыл за собой дверь.
- Я пришел от имени друга. Друга, которого ты лечил недостаточно хорошо, – он пересек комнату со скоростью, незаметной для человеческого глаза, и схватил Бейли за подтяжки холодными твердыми пальцами. – Друга, который заслуживает только самого лучшего обращения со стороны медперсонала, и не только.
Дыхание Бейли сбилось, а сердце застучало, словно паровой молот. Его худощавое лицо приобрело мертвенно-бледный оттенок. Ярослав сожалел только об одной вещи – его Мэри Элис не видит этого.
- Я… я не знаю, о ком ты говоришь.
- Мэри Элис.
- Эй, я только… э-э-э, что она наговорила тебе? Да девчонка же сумасшедшая. Ты не можешь верить всему, что говорят такие люди. Они всё время несут всякую чушь, всё время…
Пронзительный крик и тишина. Ярослав сломал его шею.



Меньше чем через час после того, как Бейли испустил последний вздох, Малькольма постигла та же участь. Его безжизненное тело с тошнотворным стуком свалилось на пол, газ со свистом вырвался из его открытого, наполовину беззубого рта. * (При дисбактериозе, когда в кишечнике недостаточное количество полезных микроорганизмов, нарушается процесс пищеварения, усиливаются процессы брожения и гниения, замедляется эвакуация пищи, в кишечнике образуется особенно много зловонных газов. Все эти "ароматы" из кишечника удаляются путем отхождения газов или в процессе их всасывания в кровь. Из крови газы попадают в легкие и выдыхаются наружу.) Отвратительно.
Он не мог наведаться к надзирательнице до начала его смены, поэтому он вернулся в свою маленькую комнату, в которой была небольшая лохань. Ярослав не был прихотлив и всегда довольствовался малым, но проточная вода доставляла ему наслаждение. Комнатка, хоть и не была большой, но принадлежала ему. Помывшись, Ярослав спрятал в карман небольшой томик стихов. Она может наслаждаться их совместным чтением.
Закончив свой обход, доктор наведался к ней в комнату и, опустившись на пол, подозвал ближе к себе.
- У меня есть новости, моя красавица.
- Вы убили Малькольма и Бейли, - заявила она, свернувшись калачиком у него под мышкой.
Он уставился на неё, полностью ошеломленный услышанным.
- Ты… видела… это? – он одновременно испытывал и радость, и сожаление.
- Просто почувствовала, - на несколько мгновений воцарилась тишина. – Спасибо, доктор.
- Пожалуйста, называй меня Ярославом.
Он почувствовал, как её кровь запела в ответ на заданный им интимный тон.
- Ярослав. Спасибо.
- Тебе не за что благодарить меня. Кроме того, я принёс тебе подарок, - сообщил он девушке, вручив ей томик стихов. – Почитать тебе?

- Но уже так темно…

- Для меня это не помеха, - заверил он её. – Тише, малышка. Тише, моя дорогая.

Так отношения между ними перешли на новый этап и продолжались вплоть до её восемнадцатилетия.

Он так и не смог отомстить надзирательнице.



Облака лениво плыли по небу, когда Ярослав принимал свою смену. Он нервничал, возможно, впервые за всё своё существование в новой ипостаси. Сегодня вечером Мэри Элис Брэндон исполнялось восемнадцать лет. Он проведёт в роли доктора Ярослава последний вечер. Сегодня они сбегут вместе.
Вампир был неприятно шокирован, увидев, как надзирательница суетится, исполняя свои служебные обязанности. После смерти Малкольма и Бейли она больше никогда и нигде не появлялась в одиночестве. У неё появилась соседка, другая женщина, которая, по мнению Ярослава, была её любовницей, но кроме характерного аромата, пропитавшего их дом, других доказательств у него не было. Люди, которые решали работать в психиатрической больнице, часто становились изгоями по тем или иным причинам.
- Доктор Ярослав, - твёрдым, командным голосом позвала его надзирательница. - У одной из ваших пациенток сегодня день рождения, и её семья приехала, чтобы увидеться с ней.
- Да? У кого? – спросил он, изображая полное неведение и безразличие.
- У Брэндон. Нам пришлось усмирить её. Приблизительно через сорок пять минут холодные компрессы можно будет снять.
Гнев забурлил внутри, но он сдержался, всего лишь сжав челюсти. Его Мэри Элис! Его возлюбленную! Облачили в ткань, пропитанную ледяной водой, и связали. Всевозможные проклятия заполнили его разум, но он не подал вида, кивнув с вежливым выражением лица.
- Я прослежу за всем. Спасибо, – желая разузнать как можно больше, он повернулся к файлам, чтобы просмотреть карточки пациентов, которых он должен был обойти сегодня, и начал разведывательную операцию. – Так, значит, праздник в тесном семейном кругу. У вас есть планы на этот вечер, сестра?
- Нет, - ответила женщина, сняв свое пальто с крючка гардеробной комнаты. Моя соседка отправилась с визитом к семье на целую неделю, так что, думаю, этот вечер я проведу за чтением. Надеюсь, у вас будет такая же мирная ночь, - заключила она и, закинув ремешок сумочки на плечо, прошла мимо него. Её короткие волосы запутались в воротнике пальто.
Что ж… это были хорошие новости. Он задумался, почему раньше не спрашивал женщину о её планах напрямую. Возможно, всё можно было бы ускорить.
Как только звуки её шагов стихли, Ярослав, не теряя времени, метнулся к двери комнаты Мэри Элис. Он слышал только её шепот, будто бы она разговаривала сама с собой.
И только подойдя ближе, он смог разобрать бормотание.

- Скоро. Он обещал. Скоро. Он придёт. Скоро. Я знаю. Уверена в этом. Они даже… даже не заметят. Нет, не заметят. Скоро. Он обещал.
Ярослав рывком распахнул дверь и освободил девушку меньше, чем за две секунды.

- Моя красавица. Я здесь. Я пришёл.
На ней была одета только тонкая хлопковая сорочка, поверх которой находилась всё ещё влажная простыня. Он притянул её в свои холодные объятия и завернул в одеяло. Мэри Элис дрожала, и он начал растирать её руки, чтобы согреть.
- Я здесь. Прости за то, что тебе пришлось пройти через всё это, милая, – лёгкий поцелуй на лбу. Ярослав пытался делать всё, чтобы заставить её тело согреться.
- Ты пришёл.
- Иначе и быть не могло, ты же знаешь.
- Да… Я так рада.
Постепенно она успокоилась, но ему совсем не хотелось её отпускать. Обнимать Мэри Элис было так приятно и заманчиво.
- У меня есть для тебя подарок, - прошептал он, позволяя себе прижаться к её волосам.
Он слышал, как у неё перехватило дыхание, а сердце быстро-быстро забилось в груди. И он наслаждался этим звуком, особенно сейчас, понимая, что сегодня оно затихнет навечно, если она не передумает.
- Правда?
- Да.
Её маленькая фигурка, всё ещё укутанная в одеяло, с готовностью заворочалась в его объятиях; девушка забралась к нему на колени и обняла за плечи. Даже в тусклом лунном свете, который будто освещал дорогу к ней через всю комнату, её глаза ярко сияли.
- У меня тоже есть для тебя подарок, - прошептала она.

Вампир улыбнулся, удивившись такому заявлению, и прижался своим лбом к её.
- Что же это?

- Я.
- Что?.. – начал он, но Мэри Элис прервала врача, прижавшись к его губам в поцелуе. Опасно. Но так восхитительно. Будто бы каждая его фантазия ожила. Это было ошибкой, но в то же время самой правильной вещью в мире.
Его тело напряглось от возбуждения, и ему пришлось бороться с внутренним демоном, чтобы ненароком не навредить ей. Быть нежным.
- Ты уверена? – выдохнул он, когда она оторвалась от его губ, чтобы сделать вдох. – Не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной…
Смех.

- Доктор… Мне нравится, что ты относишься ко мне, как к нормальному человеку. Когда ты рядом, я чувствую себя женщиной. Я сплю весь день, когда они приходят, но ночь… ночь только для нас двоих.
- Я заметил, - ответил он, принимая её приглашение и проскользив носом вниз, по её нежному горлу, над ключицей, затем откинув прочь одеяло. Она вздрогнула, но он почувствовал, насколько возбуждено её тело. Желание переполняло её.
- Твоё желание – закон для меня, милая.
Он смаковал её - холодный язык ни на минуту не отрывался от ароматной кожи. У Мэри Элис был свой неповторимый соблазнительный запах. Он наслаждался происходящим. Лелеял. И даже немного сожалел, зная, что совсем скоро её человеческая жизнь оборвётся.
- Это… это то, в чём я нуждалась, - прошептала она. – То, что я увидела, с тобой. Тогда, пару лет назад, ты помнишь? - Тело её выгнулось, предлагая себя. – Ох, прошу тебя, покажи мне…
Простыни исчезли, его тело было подарком для неё, как и её было даром для него. Лучик лунного света на мгновенье осветил их кожу, прежде чем раствориться в другом конце палаты. Она вела себе очень тихо, когда они раздели друг друга, но свет в её глазах, мягкая улыбка говорили об её наслаждении.
Он погрузился в неё – в её желание, её человечность. Получая удовольствие от звука пульсации её крови, биения сердца, света в глазах. Он был завершенным.
В больнице царила тишина, когда он, насытившись, наконец, сделал глубокий вдох.

- Мэри Элис Брэндон, ты всё ещё хочешь быть такой, как я?
- Да, - без колебаний ответила она. – Для этого я была предназначена. Я видела это.
Девушка усмехнулась, но он почувствовал запах адреналина. Как будто бы кто-то добавил специй в её аромат.
- Что мне надо делать? – она быстро обошла комнату, а затем плюхнулась на одежду, сооружая из нее себе постель. Они оба избегали мокрых простыней, будто бы те были ядовитыми змеями.
- Довериться мне. Ты позволишь мне забрать тебя отсюда и позаботиться о тебе, – он обхватил ладонями её маленькое эльфийское личико. – Я люблю тебя. Но следующие полчаса будут очень напряженными. Тебе не нужно бороться со мной, моя красавица, все хорошо?
Широко раскрыв глаза, она торжественно кивнула и прижалась губами к его руке.
- Хорошо.

Спустя несколько минут он накинул ей на плечи белое пальто.

- Вот, надень его. Я знаю, оно слишком большое, но так надо.

- Слушаюсь, доктор.

- Хорошо. Теперь пойдем со мной.
Она кивнула, кончики её волос из-за холодной воды застыли и теперь торчали в разные стороны. Ярослав открыл дверь и, выведя свою любимую в коридор, подхватил её на руки и побежал.
Если бы кто-то сидел на дежурстве, то он бы увидел всего лишь размытое пятно в воздухе и, возможно, решил бы, что это призрак бывшего несчастного пациента психиатрической больницы Билокси. Блуждающий дух, который пытается примириться со своей новой жизнью.
Что ж, это утверждение не было далёким от истины для Ярослава и Мэри Элис, они так и делали, на свой особый манер.
Он больше не думал о больнице, когда бежал с любимой на руках. Она была с ним. Он обратит её, и они смогут провести вечность вместе. Ярослав больше никогда не будет одинок. Как и она - у неё будет кто-то, кто любит её всем сердцем и верит в неё.
За городом, за пределами того, что можно было бы назвать «цивилизацией», он построил хижину. Вещей там было немного, но зато она была прочной. Он принес туда одежду, в которой Мэри Элис будет нуждаться после обращения. Много одежды. Для них двоих. Её первое кормление, вероятно, будет… не очень аккуратным.
- Ярослав?
Добравшись до их убежища, он застыл, всё ещё сжимая её в объятиях.
- Вот мы и здесь. Как ты себя чувствуешь?
Она хихикнула, удивив его.
- У меня кружится голова, – она заизвивалась, прося отпустить её, и он позволил ей освободиться; её ноги коснулись усеянной листьями земли. – Где мы? Ты бежал так быстро!
- Ты сможешь бегать так же быстро. Вскоре.
- Это будет весело.
Он вздохнул и крепче обнял девушку.

- Мы стоим около нашего нового дома, милая. Если ты готова, мы можем зайти внутрь и… и я обращу тебя.
В её глазах светилась знание, когда она повернулась к нему лицом. Черные изогнутые брови, знающее выражение, любимые губы. Она облизнула эти губы и медленно кивнула.

- Я готова. Расскажи мне, чего ожидать?
- Я буду всё время рядом, подробно объясняя всё, что происходит, - заверил он её, так и не сказав, что именно её ждёт. Девушку держали взаперти, а иногда она уходила в себя из-за воспоминаний о невыразимых зверствах, которым её подвергали. Электрошоковая терапия, холодные компрессы, наркотики… Он не хотел навредить её разуму, рассказав про ужасы обращения в вампира. – Но сначала я укушу тебя.
Мэри Элис промолчала и позволила отвести себя внутрь неосвещенной комнатки, к кровати, на которой и будет происходить её обращение. Не говоря ни слова, она повернулась к нему и обняла, спрятав лицо у него на груди. Он нежно погладил её по волосам, снова запоминая ощущение её человечности, стук её сердца.
И именно тогда, в разгар их взаимного экстаза, когда он снова овладел ею, он поцеловал её горло, извинился и укусил.



- Эта боль, милая, останется твоим первым воспоминанием о вампирской жизни. Ты запомнишь её, это цена бессмертия, – Мэри Элис шипела, стонала и рычала, но ни разу не закричала. – Ты обращаешься, любимая. Я уже чувствую, как меняется твой запах.

- Запах? - ей удалось заговорить, невзирая на разгорающуюся агонию в теле.
- Твои чувства обостряются. Да, запах. Твоё тело меняется.
Прошло несколько часов. Дней. Мэри Элис затихла, когда в последний день её обращения село солнце. Теперь её кожа выглядела кремово-белой. Волосы стали гуще, хоть и остались короткими, но сохранили богатый иссиня-черный оттенок. Цвет её губ напоминал лепестки роз, крошечное тело было произведением искусства. Похожая на балерину, она зашевелилась, чтобы облегчить внутреннее мучение обращения.
- Ты увидишь так много, когда откроешь глаза, малышка. Уверен, ты уже можешь унюхать всё. И ты не сошла с ума. Всё это реально.
- Не сумасшедшая!

- Нет, - напомнил он ей, поглаживая её лицо кончиками пальцев. – Я приготовил для тебя новую одежду, поэтому, когда будешь готова…
Её сердце заколотилось, отчаянно пытаясь продолжить работать. На последнем стуке Мэри Элис вскрикнула. Птицы снаружи раскричались в ответ, прежде чем воцарившаяся суматоха рассказала Ярославу, что его возлюбленная распугала всю живность в округе.
Мэри Элис открыла глаза с еле слышимым щелчком. Когда-то серые, теперь они горели малиновым цветом.
- Горит! Ад! Ты заставил меня пройти через ад, - прошептала она, сомкнув руку на своём горле, а затем бросилась на него, сжав пальцы, точно когти.
- Кто ты? Что ты сделал со мной?
Глубокая печаль пронзила его, оставив больное жжение в груди.

- Я - Ярослав, милая. Ты – Мэри Элис Брэндон, и я люблю тебя до боли в сердце, – он удерживал её руки подальше от своей кожи с огромным усилием: хотя она была очень маленькой, с силой новорождённой следовало считаться. – Идём. Я покажу тебе, как утолить жажду.
Девушка замерла, и он услышал, как яд хлынул ей в рот.
- Да. Покажи мне!
Хоть солнце зашло, но на улице всё ещё было довольно светло.

- Сначала давай оденем тебя, моя красавица.
- Что ты сказал?
- Любимая, милая. Это по-русски.
- Научи меня!
- Научу, - спокойно сказал он. – Я научу тебя всему, что знаю. Всему. Но сначала мы переоденем тебя в новое платье и накормим.
- Горит… - она держалась за горло, пока он не надел на её совершенное, обнаженное тело легкое платье. Никакого нижнего белья или обуви.

- Знаю. Идём. Держи меня за руку, я буду направлять тебя.
Они побежали сквозь сумерки, двое бледнолицых людей, держащихся за руки. Через деревья, вдоль окраины Билокси. Ярослав направил её подальше от болот, удерживал, когда она начинала бежать слишком быстро, помогал сохранить контроль над собой.

- Мы устроим целый пир по твоему вкусу. Не убегай от меня.
Она остановилась, почти вибрируя в полной неподвижности.

- Я вижу её. Мы с ней знакомы?
- Да, и она причинила тебе боль.
- Я смогу питаться от неё? – в голосе Мэри Элис слышались нотки любопытства, но ни капли сожаления. Ярослав обрадовался, ведь именно так и была устроена природа вампира - видеть в людях добычу. - Она утолит мою жажду? – прохрипела она.
- Да, разумеется.
- Я вижу, куда мне нужно пойти. Пить! Ужасно хочется пить! – её голос, высокий и музыкальный, донесся до Ярослава, когда он пытался догнать её. Мэри Элис так резко сорвалась с места, и она была такой быстрой!..
И она, по-видимому, знала, куда следует идти. Но он удивился, когда девушка направилась к дому надзирательницы, где та жила вместе со своей подругой.
Без всякого ухищрения Мэри Элис прыгнула через тонкое оконное стекло на первом этаже.
- Что? Как? - кричала надзирательница возмущенным, как никогда, голосом.
- Мэри Элис Брэндон, прямо через окно, – объяснения прозвучали как шутка для Ярослава, который ожидал снаружи, пока его любимая с отчаянным рычанием утоляла жажду.



- Что ты видишь? – он задал ей уже привычный вопрос, когда его любимая замерла на месте, как бывало раньше. Неважно, занята она или нет, охотится, шьет новое платье или просто работает, периодически она внезапно замирает, наклонив голову, и прикрывает глаза, сосредотачиваясь.
Мэри Элис была действительно одарённым вампиром. Они провели несколько месяцев вместе, пока она приспосабливалась к новой жизни.
Он научил её законам их вида, показал наиболее эффективные способы охоты и ответил на все её вопросы.
Днём они занимались любовью, а иногда смеялись, когда она представляла, как воображаемые туристы недоумевают, откуда появились вмятины в твёрдом граните.
Выйдя из транса, Мэри Элис выпустила рваный вздох сквозь сжатые губы.

- Мужчина. Со светлыми волосами. А с ним ещё один, у него волосы цвета осенних листьев, какие бывают в Пенсильвании в это время года, – несколько дней спустя после её обращения они перебрались в Нью-Йорк. Мэри Элис опять убежала от него. Скрыть столько смертей было трудно.
- Опять? Ты часто их видишь, - немного встревожился он, ведь она сказала, что видела мужчин. – Какого цвета были их глаза?
- У этих глаза напоминали золото. Не как у других, - ответила она и, вскочив на спину Ярослава, поцеловала его шею. – А у того глаза были рубинового цвета, и он охотился, как мы. Честно говоря, он меня беспокоит.
Извернувшись, он притянул девушку к себе на колени.
- А другие не охотились?

- Они бежали, охотились на горного льва. На горе. Почему?
- Понятия не имею. Возможно, они так развлекались, потому что им было скучно.



На улице был 1923 год, теперь Ярослав с трудом мог добыть пропитание. Они жили в Висконсине, им повезло найти ферму в хорошем месте. Глаза Мэри Элис почернели от жажды, но в последнее время она отказывалась охотиться.
- Я вижу, чем занимается их семья, слышу их разговоры, и… и это ранит, Яр, - призналась она ему. – Когда я решаю прекратить охоту, видения изменяются, и все они… счастливы. Как я могу отнять это у них?
- А те двое? – спросил он, находясь на ферме. – Сегодня ты поешь, милая?
- Я должна…
Они забрались в дом, в спальню к пожилой паре, чтобы насытиться. По одному на каждого. Они были такими тихими – никто даже не проснулся. Позже Мэри Элис упала, полностью опустошенная, забившись в угол комнаты.
- Он будет так разочарован во мне…
Ревность боролась с любопытством, но даже тогда жажда знаний возобладала над Ярославом, и он присел перед ней на корточки. Ласково взяв любимую за руки, сложенные на коленях, он прошептал:
- Кто?
- Он. Я не знаю его имени, но узнаю и буду охотиться только на животных. Он хочет, чтобы мы все охотились на животных.
- Что?
- Чтобы спасти человеческие жизни. Потому что когда-то мы тоже были людьми, – она задрожала от нетерпения. – Я могу сделать это! Я могу спасти человеческие жизни и пить из животных. Могу! И тогда они не будут разочарованы во мне!
Ярослав наблюдал, как она вприпрыжку спустилась вниз по лестнице дома, совершенно забыв об иссушенных телах на кровати. Он вздохнул, поднял тела и, устроив их на своих плечах, вынес наружу, где и сбросил в старый колодец.



У его Мэри Элис, у его возлюбленной, были глаза цвета золотой гинеи.* (Английская, затем британская золотая монета, имевшая хождение с 1663 по 1813 год.) Она так сильно привлекала его, расчесывая волосы и купаясь с ним в реке, что было очень редким удовольствием. Совсем другая, не похожая ни на кого из их вида. Он ни в малейшей степени не возражал против того, что зачастую эти вылазки заканчивались физической близостью.
Но он не считал, что они занимаются любовью, больше нет. И это причиняло боль, будто кто-то пробил его грудную клетку насквозь. Нет, она ничего не сказала и не сделала, чтобы вызвать в нём такие чувства, наоборот. Она радовалась всему вокруг, каждый день и каждую ночь их совместного существования.
Тем не менее, он знал.
Однажды он застал её во время очередного видения. Сверкающее тело застыло, пока в её голове мелькали тысячи движущихся картинок.
- Ах, - выдохнула она, на лице появилась улыбка, и она, полностью расслабившись, легла на землю. – Джаспер. Вот как тебя зовут.
- Мэри Элис, - начал он, чувствуя себя некомфортно, и потянул за рукав рубашки, которую он приобрел после последнего приема пищи. – Ты счастлива со мной?
Ресницы дрогнули, она оглянулась.
- Конечно, Яр! Ты же знаешь, как я счастлива. Ты мой отец, мой друг, мой любовник. Я никогда не была так счастлива, как сейчас, с тех пор, как ты подарил мне новую жизнь. И хоть я и не помню много о своей человеческой жизни, но я знаю, что она не была столь радужной, – она замолчала и, приблизившись к нему, обняла его, как делала бесчисленное количество раз в течение пары последних лет. - Ты – весь мой мир.
Он открыл рот, чтобы оспорить это утверждение, ведь в её видениях был другой мужчина, которого она слушалась, как его сейчас. Но в этот момент его провидица замерла в тисках другого видения, которое заставило её громко зарыдать, распугав всю живность на пару миль вокруг.
- Нет!
- Что? – он поднял её на руки и побежал, не зная, куда идти, только чувствуя, что оставаться на месте опасно. – Что ты видела?
- Нападение! Ох, Яр, я не могу потерять тебя!
Ужас исходил от неё почти что материальными волнами, и бывший врач заставил себя что есть силы бежать дальше. Держать её в своих объятиях было его защитным инстинктом, и она не стала спорить с ним. Он ходил по земле на протяжении веков, и прошлый опыт показал им, что его инстинкты были лучше развиты, чем её.
- Думаю, сейчас мы в безопасности… думаю… я думаю… - глаза Мэри Элис были чёрными от жажды. Мощные видения полностью исчерпали её внутренние ресурсы, что было не впервой, поэтому он не удивился. – Поохотишься со мной? – спросила она.
Он согласился, хоть и пошел против всех своих принципов. Ярославу было нужно всё время держать её в поле зрения, даже если она останется не с ним. Сейчас он чувствовал тёмную тень, упавшую на его светлое счастье, которое он испытывал все эти годы. Но ему было необходимо знать, что его Мэри Элис в безопасности.
Они оказались в Южной Дакоте.
- Лось, - пробормотала девушка. – Я вижу их. – Глубоко вздохнув, она приняла позу охотника и сорвалась с места. Сексуальный рык, зародившийся у неё в груди, вызвал сладко-горький отклик у него.
Он занял позицию, присматривая за ней. Мэри Элис не была его парой – второй половинкой, которую вампиры встречают раз на всю жизнь, чтобы провести вечность вместе, но он любил её и уже некоторое время не имел возможности наблюдать за её охотой. Упражнение в эротике, соблазн и мучение. Её гибкая фигурка вскочила, сгруппировавшись, прежде чем упасть на спину массивного рогатого животного. Его собственное дыхание ускорилось, когда он увидел, как она впилась зубами в горло зверя. Сексуальное возбуждение охватило всю его сущность, и он прижал ладонь к паху, задаваясь вопросом, почему он отказал себе в удовольствии следить за завораживающей красотой охоты своей любимой.
Мэри Элис полностью завладела всем вниманием вампира, поэтому он не заметил высокого мускулистого кочевника, который несся с юга быстрее ветра. Именно боль, которую он почувствовал, когда его голову отрывали от тела, дала ему знать о чужаке. Слишком поздно.
- Мэри Элис! – его губы складывались в слова, но голосовой аппарат отказывался работать. Он мог только беспомощно наблюдать, как кочевник быстро разрывает его тело на куски. Отсутствие огня давало Ярославу надежду. Она было всем, за что он мог цепляться, когда полураздетый, босой неотесанный ублюдок опустился на колени рядом с его головой.
- Привет. Я Джеймс. Это твоя пара? Она совсем крошечная, но, как я погляжу, довольно игривая. Давай проверим!
Прежде чем он сделал попытку отодвинуться, прибежала Мэри Элис. Со своей затрудненной точки обозрения Ярослав ещё слышал, как она кричала его имя перед тем, как размытое пятно светлого и черного врезалось в нападавшего сзади, повалив того на землю.
- Яр!
Джеймс рассмеялся, явно не воспринимая маленького вампира всерьез. По крайней мере, до того, как она оторвала ему одну руку, бросив её возле головы Ярослава.
Крик его любимой Мэри Элис Брэндон был последним, что он увидел.



Она не хотела помнить. Мэри Элис заставляла себя думать только о будущем, путешествуя лишь с помощью видений. Никогда о прошлом. Она больше не может называть себя Мэри Элис, потому что каждый раз она слышала его лёгкий акцент. Теперь она Элис. И вина была её постоянной спутницей.
«Я должна была убить Джеймса. Оторвать его голову и… »
«Нет! Я не буду думать об этом. Не буду!»
Устроившаяся в пустой квартире в Филадельфии, штат Пенсильвания, она сделала все, чтобы контролировать свои воспоминания. Позволила завладеть её мыслями высокому красивому южному воину, который, она знала, придет к ней. Ожидание займёт ещё несколько лет, как она думала, но он обязательно придет. Его звали Джаспер Уитлок, и он будет нуждаться в ком-то, как и она сама нуждалась однажды…
И вместе они найдут клан Карлайла Каллена. В этом клане был телепат, и Мэри Элис уже делала всё возможное, чтобы найти способ скрыть своё позорное прошлое.
«Меня зовут Элис. И у меня есть дар, который направляет меня, я вижу будущее. Карлайл Каллен и его клан научили меня пить исключительно из животных. Я видела свою вторую половинку, Джаспера Уитлока, в видении и жду его. Он найдет меня в закусочной».
Снова и снова она врезала новые воспоминания в свою голову, произнося слова на английском и русском языках. Вскоре она будет изучать новые языки. Много новых языков. Достаточно, чтобы скрыть свои воспоминания от телепата. Они станут лучшими друзьями, настоящими братом и сестрой. Может быть, он сохранит её секреты?
«Меня зовут Элис. И у меня есть дар…»