Это место было ее убежищем - стеллажи, заставленные книгами, устоявшийся аромат старого пергамента и тонкий слой древней пыли, покрывавший всё вокруг. Вздохнув, она взяла с полки еще один свиток и добавила его к растущей кипе, которую держала в руках. Волшебный архив был одним из тех мест в Министерстве, куда она могла сбежать, находясь в растрепанных чувствах. Единственным местом, где она могла подумать.

Едва услышав шаги за спиной, она поняла, что это он, но пыталась игнорировать его присутствие, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы убедить его уйти. Конечно, это было гиблым делом.

– Пытаешься спрятаться от меня, Грейнджер?

– Я не прячусь, – возразила она, но продолжила стоять к нему спиной. Она была слишком зла, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Но он стал изводить ее, дергая за волосы, тем самым вынудив развернуться и стукнуть его по груди одним из свитков. – У тебя умственное развитие на уровне девятилетнего, ты знаешь это, верно?

Малфой ухмыльнулся, а его пальцы запутались в ее длинных каштановых локонах.

– Я так понимаю, ты все еще зла на меня, верно?

– А ты как думаешь? – огрызнулась она.

Малфой открыл рот, чтобы ответить, но потом, казалось, передумал. Вместо этого он высвободил руку из ее прядей и коснулся серебряного цветка – заколки для волос, которой она этим утром забрала назад свои буйные кудри.

– Красивая, - прокомментировал он. – Новая?

– Перестань пытаться сменить тему, – сказала Гермиона, шлепая его по руке пергаментом. – И перестань пытаться задобрить мою хорошую сторону.

– Абсурдная мысль, – ответил он. – Ведь это предполагает наличие хорошей стороны, Грейнджер.

По тону было понятно, что он шутил, но сегодня у Гермионы просто не хватало терпения на его колкости. Выйдя из себя, она помчалась прочь, однако далеко уйти не успела. Через несколько шагов Малфой, оставшийся позади, поймал ее, крепко обхватив за талию.

– Разве мы не договаривались, что не позволим политике встать между нами? – прошептал он ей на ухо. – И вот они мы, спустя всего два месяца с тех пор, как начали встречаться, а уже спорим из-за этого. Я знаю, что не должен был говорить то, что сказал, и мне очень жаль. Почему бы тебе не позволить мне загладить вину перед тобой?

Слова Малфоя звучали вкрадчиво и соблазнительно, а его дыхание омывало теплом ее шею, заставляя мурашки бежать по коже. Гермиона чувствовала сильное искушение сдаться, развернуться и узнать, как именно он намеревался загладить свою вину перед ней (и она могла вообразить несколько весьма приятных способов), но не поддалась ему.

– Ты знаешь, сколько этот законопроект значит для меня, – заспорила она, высвобождаясь из его рук. – Ты видел, сколько часов я потратила на его разработку, и все равно намереваешься голосовать против. Так что если ты думаешь, что я так легко прощу тебя, то ты явно не в себе. – С этим она, громко топая, прошла к рабочему столу, положила на него пергаменты и шлепнулась на стул.

Малфой не отставал. Пока она разворачивала свиток и старательно делала вид, что читает, он схватил стул от соседнего стола и сел рядом с ней, словно его приглашали. Гермиона одарила его взглядом, от которого и ромашка бы засохла, но ему, казалось, было плевать.

– Я тебе не мешаю? – рявкнула она.

– Нет, нисколько.

Малфой небрежно откинулся в кресле, скрестил ноги и сложил руки на коленях, словно сидел здесь уже давно. Гермиона задумалась о том, чтобы собрать документы и уйти, но не хотела доставлять ему такого удовольствия. Она украдкой бросила на него взгляд. Придурок был привлекателен, стоило отдать ему должное. Его платиновые светлые волосы были подстрижены в идущем ему стиле, а черты лица, которые когда-то были заостренными, теперь можно было назвать аристократическими. Даже если они и носили одинаковые фиолетовые мантии Визенгамота, его была идеально отутюжена и сидела на нем как влитая, словно была сшита специально на заказ (впрочем, она знала, что, вероятно, так и было). Она не понимала, как ему удавалось пережить весь рабочий день, не поставив ни единой складки на свою одежду. Оставалось лишь предполагать, что это было частью какого-то его гнусного заговора – заставить каждого, в том числе и ее саму, в сравнении с ним выглядеть полным разгильдяем.

– Прекрати, – вдруг произнес Малфой, прерывая поток ее мыслей.

– Прекратить что?

– Прекрати смотреть на меня этим взглядом.

– Каким еще взглядом?

– Ты знаешь! Тем взглядом, которым женщины смотрят на мужчин, когда составляют планы их убийства, которое можно было бы списать на несчастный случай.

Гермиона раздраженно фыркнула и отвела взгляд.

– Не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь, Малфой.

Она погрузилась в чтение и постаралась игнорировать его. Как выяснилось, не обращать внимание на Драко Малфоя было примерно так же легко, как игнорировать бьющего копытами гиппогрифа.

– Нашла что-нибудь интересное? – после недолгой паузы спросил он.

– Нет, если хочешь знать, – твердо сказала она, сосредоточив внимание на странице перед собой. Опять тишина. А потом…

– Грейнджер, хочешь знать, что я думаю?

– Не особенно.

– Я думаю, что ты привыкла постоянно добиваться своего, и это – реальная причина, почему ты злишься на меня за нежелание проголосовать за твое новое предложение.

Прежде, чем заговорить, Гермиона сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь, чтобы не потерять самообладание.

– Это не правда, и ты знаешь это.

– Конечно, правда. Вот почему ты даже не потрудилась рассмотреть аргументы против твоего проекта.

– Например?

Малфой наклонился вперед, положив локти на стол и подперев подбородок руками. Гермиона пыталась игнорировать необъяснимое желание отбросить с его лица светлые пряди, упавшие ему на лоб при этом движении.

– Например, стоимость всего этого, – начал он. – Ты действительно думаешь, что в такие трудные экономические времена с точки зрения финансов будет ответственно внести в учебную программу Хогвартса обязательное изучение Маггловедения для всех студентов? Вероятно, это повлечет за собой необходимость найма ещё одного профессора, который будет преподавать эту дисциплину. Не говоря уже о том, что всем студентам от третьего курса и старше придется отказаться от факультатива, чтобы вместить дополнительный класс. Или так, или нам придется увеличить школьные часы, что означает повышение оплаты работы профессоров. И, наконец, ты понимаешь, что после окончания Хогвартса только пять процентов всех ведьм и колдунов выберут профессию, которая будет предполагать регулярное пересечение с миром магглов? В чем смысл учить Маггловедению всех студентов, когда лишь у такой небольшой части будет возможность использовать эти знания?

Гермиона уставилась на него.

– Это… – (Несколько очень хороших причин, про себя подумала она). – … вряд ли уважительные причины для непринятия закона в силу.

Малфой недоуменно покачал головой.

– Удивительно. Словно у тебя паталогическая необходимость быть правой во всем.

– У меня нет «паталогической необходимости»…

– Нет, есть. Я уверен, мы могли бы найти об этом книгу в разделе самопомощи…

– К твоему сведению, здесь, в Волшебном архиве, нет раздела самопомощи, а даже если бы и был…

– Ты хочешь сказать, что искала его раньше?

– Ты такой придурок, Малфой.

– И все же ты встречаешься со мной, – ответил он с дерзкой усмешкой.

– Да, что ж, это просто «Эффект бумеранга» в действии.

Улыбка исчезла с лица Малфоя, и он посмотрел на нее в абсолютном замешательстве.

– Что, черт возьми, еще за брумеранг?

Гермиона закатила глаза.

– Бумеранг, недоумок. Это маггловское слово. Но, конечно, ты не знаешь, что оно означает, ведь тогда выходит, что смысл понимать хоть что-нибудь о мире магглов есть, верно? – Сказав это, она демонстративно отвернулась и сделала вид, что с головой ушла в работу.

Спустя несколько минут тишины Драко встал со своего места и, не сказав ни слова, исчез в проходе между книжными стеллажами.

Гермиона застонала и уткнулась лицом в ладони. Она знала, что слишком эмоционально отреагировала в отношении законопроекта, особенно после того, как выяснилось, что Малфой, возможно, будет не единственным чистокровным членом Визенгамота, который проголосует против него – на самом деле, большинство из них, вероятно, проголосует так же. Но она работала в течение нескольких месяцев, готовя проект для рассмотрения и надеясь, что это будет толчком для перемен в мире волшебников, и какое разочарование, что ее собственный парень не поддерживал ее стремлений. Кроме того, Малфой имел способность пробираться ей под кожу, что особенно раздражало…

Тем не менее, то, что Малфой пробрался ей под кожу, также имело и ряд плюсов. Именно благодаря этому после многих лет препирательств и попыток саботировать карьеру друг друга с противоположных сторон зала Визенгамота они, наконец, осознали, что страсть между ними не обязательно была связана с ненавистью. Это могла быть похоть, желание, привязанность… а, может, даже что-то большее.

Гермиона встала и решительно двинулась по проходу, в котором, как она видела, исчез Малфой. Она не собиралась отдавать ему роль взрослого в этих отношениях. Она заберет ее себе, признает свою ошибку и извинится.

Она нашла его в разделе истории, просматривающим довольно большую книгу в потертой кожаной обложке. Когда она подошла, он поднял глаза и удовлетворенно улыбнулся, словно ждал ее.

– Ищешь меня? – спросил он.

– Н-нет, конечно, нет, – возразила Гермиона. – Я тут, м-м… ищу книгу.

Что ж, замечательное признание своих ошибок.

– О, серьезно? – поддразнил Малфой. Очевидно, он не поверил ей.

– Да, серьезно. Ах, вот же она!

Гермиона потянулась и схватила с полки «Пол и Общество» первую попавшуюся книгу и тут же с разочарованием уставилась на название. Прежде чем она успела спрятать ее за спину, Малфой наклонился, чтобы разглядеть обложку.

– «Моя жизнь как гермафродита: когда смена пола заклинанием пошла неправильно», автора Гейлорда/Глэдис Гугенхаймер, – смеясь, прочитал он. – Ну и ну, Грейнджер, ты полна сюрпризов.

С пылающими щеками и угрюмым видом, Гермиона как попало сунула книгу обратно на полку.

– Хорошо, ты меня поймал. А ты-то что читаешь?

– Что? – Малфой опустил взгляд на том, который все еще держал в руках. – А, это. Я просто искал определение «бумеранга», так как ты не выглядела склонной объяснить мне это.

– И нашел его? – спросила Гермиона, не обращая внимание на обвинительный тон его голоса.

– Да, нашел. – Малфой откашлялся и зачитал: – «Бумеранг – изогнутый деревянный объект, берущий начало в маггловской Австралии. При правильном броске объект возвращается к человеку, который бросил его. Лондонское Общество Чистокровных Волшебников проголосовало за бумеранг как за четвертое самое бесполезное изобретение магглов в истории, которое уступает лишь резиновой утке, фондюшнице и прическе «рыбий хвост».

– Последнюю часть ты придумал! – запротестовала Гермиона, стараясь выхватить книгу.

– Не придумал, – возразил Малфой, отодвинув книгу так, чтобы она не могла ее достать. Он закрыл тяжелый фолиант, что позволило Гермионе увидеть обложку.

– «Руководство для чайников по маггловской ущербности», – прочитала она вслух. – Это ужасно!

– Кому ты это рассказываешь? – нахмурившись, сказал Драко. – Мои родители брали эту книгу, чтобы читать мне на ночь, когда я был ребенком. Позволь заметить, это не самая захватывающая сказка на ночь.

– Малфой, – Гермиона вырвала книгу из его рук и подняла перед собой. – Это именно то, что я пытаюсь предотвратить своим законопроектом об улучшении образования – эту глубоко посеянную, беспричинную ненависть ко всему маггловскому, по-прежнему присущую миру волшебников.

Малфой вздохнул, осторожно разжал ее пальцы, высвобождая книгу, и поставил ее обратно на полку.
– Я не пытался превратить это в шутку, – тихо сказал он. – Я знаю, что этот законопроект многое значит для тебя, но, видимо, не осознавал, насколько. Прости меня.

Гермиона вздохнула.

– Я думала, что это может помочь будущим поколениям магглорожденных, чтобы им не пришлось проходить через то же, что и мне. Это просто… это так трудно – половина Министерства думает, что я не достойна занимать свое место только из-за моего наследия. Ты - бывший Пожиратель Смерти, и никто не ставит под сомнение твое присутствие в Визенгамоте. Прости, – добавила она, увидев, что он вздрогнул, – я знаю, ты не хотел бы ворошить прошлое.

Малфой покачал головой.

– Все в порядке. Слушай, я знаю, кажется, что я вписываюсь сюда, но правда в том, что я чувствую себя таким же аутсайдером, как и ты. Конечно, другие члены Визенгамота относятся ко мне с уважением, потому что моя семья все еще богата, но, поверь мне, как только я поворачиваюсь к ним спиной, уверен, они просто счастливы подвергнуть сомнению мое присутствие здесь так же, как и твое.

Гермиона скрестила руки на груди и откинулась на книжные полки, задумчиво нахмурившись.

– Что ж, тогда, мы составляем прекрасную бракованную пару, не так ли? – проворчала она. Малфой усмехнулся и обвил руки вокруг ее талии, притягивая ее вспыхнувшее тело к своему.

– О, я даже не знаю, Грейнджер, – сказал он, посылая ей обаятельную улыбку. – Не пока мы есть друг у друга, чтобы не давать другому заскучать. А сейчас, я думаю, самое время тебе принять мои извинения – примирительный секс необязателен, но предпочтителен.

– Придурок, – пробормотала Гермиона, но не удержалась и изогнула уголки губ в усмешке. – Только если ты заберешь назад слова, что сказал этим утром.

– Отлично, я забираю их обратно.

Гермиона покачала головой.

– Так не пойдет. Я хочу, чтобы ты сказал это.

Малфой закрыл глаза и стиснул зубы, как будто собирался с силами, чтобы решить труднейшую задачу в мире.

– Магглы не бесполезны, – пробормотал он, выдавливая каждое слово.

– Очень хорошо, – одобрила Гермиона.

– Теперь ты скажи мне кое-что, Грейнджер. Что ты имела в виду ранее, когда сказала о том, что наши отношения являются результатом «Эффекта бумеранга»?

– Это? О, просто моя небольшая теория. Не секрет, что чем больше ты пытаешься избежать чего-то, тем вероятнее это вернется и шлепнет тебя по лицу.

Малфой нахмурился.

– То есть, получается, ты сравниваешь меня со шлепком по лицу?

– Э-э… да. Но в хорошем смысле! – искренне добавила Гермиона.

– Так я – хороший шлепок по лицу? – растерянное выражение лица Драко превратилось в его обычную ухмылку. – Звучит странно. Я не думал, что ты из такого типа девушек, Грейнджер. Мы должны осуществить одну из этих твоих маленьких фантазий в ближайшие дни, не находишь?

Гермиона скользнула по нему лукавым взглядом.

– Ну, может быть, если бы ты пообещал проголосовать завтра за мой законопроект…

Малфой сделал вид, что потрясен.

– Ты шантажируешь меня, Грейнджер? Это… ну, довольно горячо, если честно.

Гермиона закатила глаза, хотя осознавала, что Малфой не мог этого видеть, так как в настоящий момент был занят тем, что уткнулся губами в ее шею.

– Ты безнадежен, – прошептала она, сдерживая стон, когда он нашел чувствительное местечко под ее ухом.

– Ммм-хмм, – промурлыкал он в ее шею. – Может, ты должна придумать для меня другую безнадежную затею.

– Уже, – ответила она, пробежав пальцами по его мягким белокурым локонам и настойчиво притянув его ближе. – Я собираюсь назвать это Сообществом Поддержки Амбициозных Малфоев.

– С.П.А.М., – сказал он, сдвигая воротник ее блузки в сторону и перемещая свой рот на открывшуюся ключицу. – Мне нравится аббревиатура. Звучит приятно. И это, безусловно, более полезное дело, чем спасение этих чёртовых домашних эльфов.

Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но Драко ожидал этого и закрыл ей его таким долгим поцелуем, что вскоре ее пальцы сжались от предвкушения. Но когда его руки стали дергать застежки ее мантии, начиная безумные поиски голой кожи, она с тревогой его оттолкнула.

– Малфой, не здесь, – прошипела она, посмотрев в оба конца прохода, чтобы убедиться, что никто не стал свидетелем их страстных объятий.

– Почему нет? Разве не ты всегда говорила, что сделать это в библиотеке – твоя фантазия?

Гермиона почувствовала, как вспыхнули от смущения щеки.

– Я знала, что не стоило говорить тебе это. Кроме того, это технический архив, а не библиотека…

– Здесь есть книги, так? Не библиотека, но близко.

– …и, ко всему прочему, мы здесь не одни. Нас могут застукать!

Малфой снова подошел ближе, его синевато-серые глаза были полны озорства.

– Где твой гриффиндорский дух, Грейнджер? Угроза попасться – половина веселья. – Он наклонился вперед и втянул на мгновение мочку ее уха в рот, в результате чего вся кровь отлила от головы Гермионы в другие зоны ее тела, которые были готовы рассмотреть предложение Малфоя. Затем он выпустил ее ухо и прошептал: – Я обещаю, что не обижусь, если ты больше возбудишься от книг, чем от меня.

Гермиона не могла не захихикать в ответ на это замечание, и Малфой воспринял это как знак, снова начиная расстегивать ее мантию. Вскоре он распахнул блузку, и прошло совсем немного времени, прежде его пальцы нашли застежку ее лифчика.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – прошептала она, хотя ее тело быстро сдавалось под напором его действий.

– Все будет хорошо. Это не Министерство, где натыканы все эти маггловские устройства. Еще раз, как ты их называешь? Скрытые камеруны?

– Это называется «камеры», – исправила Гермиона строго. – Честное слово, Малфой, Камерун – республика в Западной Африке. Видишь, если бы ты изучал в школе Маггловедение…

– Грейнджер?

– Что?

– Заткнись.

А потом он снова поцеловал ее, но не так, словно ставил точку, а как если бы говорил, что не примет «нет» в качестве ответа. Но Гермиона и не собиралась говорить «нет» на этот раз. На самом деле, она была уверена, что сказала «да», по крайней мере, раз десять в следующие минуты, в течение которых книжные полки так сильно тряслись, что в результате «Руководство для чайников по маггловской ущербности» упало и ударило ее по макушке. И она не была уверена, чему пришлось хуже – ее позвоночнику или тем книгам, в которые они с Малфоем многократно врезались.

Когда они оба, наконец, вернулись на землю, Гермиона внимательно оглядела потного и растрепанного Малфоя и послала ему глупую ухмылку.

– Твоя мантия измялась, – торжественно пробормотала она, хотя понимала, что ее мантия, вероятно, была в гораздо худшем состоянии, чем его. Малфой приподнял бровь.

– Не совсем то спасибо-за-великолепный-секс замечание, которого я ожидал, – пробубнил он. – Хотя, хочу сказать тебе, Грейднжер, ты самая гибкая женщина из всех, кого я соблазнял. И это не просто философские рассуждения. Эта позиция, в которую ты встала между металлической лесенкой и книжными полками…

– О, – покраснев, сказала Гермиона, – это, наверное, потому что я занимаюсь пилатесом.

– Пилатесом?

– Это маггловский курс упражнений, который направлен на повышение выносливости и гибкости.

– А, – Малфой обдумывал эту информацию в течение нескольких секунд. – Ну, тогда это официально. Думаю, я буду голосовать за новый законопроект завтра. Очевидно, магглы все же для чего-то хороши, и их знания должны быть распространены в волшебном мире.

– Малфой?

– Что?

– Заткнись.

Она заставила его замолчать очередным страстным поцелуем, и вскоре он снова прижал ее к книжным полкам. На этот раз, правда, она убедила его вернуться для второго раунда в ее квартиру. Как бы захватывающа не была любовь в Волшебных архивах, все же это было не очень удобно. Кроме того, существовало еще много гениальных изобретений магглов, которые она надеялась показать Малфою прежде, чем закончится день.

Перевод: Shantanel
Бета: Aelitka