Глава 7. Следы. Часть 1

Я был недостаточно сильным, и, несмотря на то, что осознание происходящего нервировало меня, это было правдой. Жестокой правдой. Небольшая передышка ощущалась слишком незначительной для моих проблем. Я задыхался в вихре чувств, тревог и других незнакомых ощущений, которым не мог дать названия, понять их, а тем более преодолеть. Мои сжатые кулаки расслабились и снова сжались.

Меня одолевали слишком сильные эмоции. Мощь враждующих желаний пронизывала каждую мысль, неустанно мучила меня, пробиваясь сквозь рациональный ум. Разум бесконтрольно гудел, перепрыгивая с одной точки зрения на другую. И казалось, чем больше я сопротивлялся, тем хуже становилось. Воспоминания, образы, мысли, слова, чувства – все приходило и уходило, когда им заблагорассудится. Интенсивность этого угнетала.

И все было понятно. Я не обладал достаточным количеством самодисциплины, чтобы контролировать накатывающие чувства. Сколько человеческих эмоций, ощущений, беспокойств может обработать вампир? Я достиг своего предела? Да, возможно это было так… Я, наконец, достиг максимального уровня волнения. Нет. Не согласен. Я собирался продолжать сохранять ясную голову и незатронутое самообладание.

И я не просто испытывал беспокойство. Это было хуже, гораздо хуже. Эмоции, которые я собирался игнорировать, были не просто сильны, они жили собственной жизнью, пузырясь на поверхности, как мерзкая, отвратительная чума. Они были уродливы.

Обидчивость… и… ревность, близнецы-предвестники моей неуверенности и беспощадной ненависти к себе.

Но… несмотря на эти испытываемые мной чувства, часто здесь хозяйствовали другие силы. Инстинкт, заставляющий бунтовать. Инстинкт и биологическая потребность бороться за выживание. И без Беллы выживание было… невозможно.

Джейкоб Блэк представлял угрозу для меня, для нее, для нашего совместного будущего. Каждая клеточка моего существа кричала, сопротивлялась ее убеждению доверять ему. Все, о чем я знал и что чувствовал, восставало против идеи оставить Беллу под его защитой, даже если с ним она будем в безопасности, даже если он будет осторожен. Ничто не могло быть сильнее моего инстинкта вернуть ее ко мне, когда Блэк зашагал с Беллой на руках прочь, самодовольный и самоуверенный. Понадобилась каждая капля самоконтроля, чтобы не кинуться вслед за ними. Я ушел, но даже сейчас… образ его лица мучил меня, как навязчивая идея.

Это случилось в тот момент, когда я понял его. Храбрый Джейкоб Блэк был искренним в своей миссии. И я ничего не мог поделать, чтобы остановить его. Противостоять ему было наихудшим планом действий. Бросить вызов было так же ужасно. Один из нас ушел бы. И Белла никогда не простила бы мне этого. Кроме того, бессчетное количество причин требовало сохранить его жизнь. И самая важная причина заключалась в том, что я нуждался в его помощи, и она тоже.

Тем не менее, мои инстинкты были правильными. Сокрытие их рациональности и логичности было нелегкой задачей. На самом деле, это было почти невозможно. Блэк планировал поговорить с Беллой о своих чувствах к ней. И, вероятно, это происходит сейчас, когда я, обезумев, оставил их наедине и зашагал в наш лагерь. В равной степени я испытывал отчаяние и ярость, потому что в глубине души Джейкоб Блэк был убежден, что Белла любит его. И крошечная часть меня подозревала, что он мог быть прав.

Мстительная и злобная сторона меня безмерно радовалась тому факту, что я знал его мысли. Я улыбался, понимая, что мне удалось пробраться в его голову, хотя он сознательно не пускал меня туда, защищая себя. Стоит отметить, что Джейкоб становится достаточно опытным в попытке контролировать мысли – возможно, постоянные тренировки помогали ему. И все же псу не удалось ускользнуть. Попытка оказалась неудачной.

Единственное, чего я не мог понять: почему меня удивили его мысли. Стоило ожидать его высокомерия, упорства, уверенности в победе, желания похитить у меня Беллу. Честно говоря, в процессе нашего взаимодействия он никогда не скрывал, что готов использовать любые возможности. Обманывал ли я себя, думая, что Джейкоб готов сдаться? Я не был уверен. И как только я мог позволить грубому самообману вкупе с неуверенностью в сложившейся ситуации почти свести меня с ума? Я обустроил наш лагерь в считанные секунды, и теперь, лишив себя каких-либо отвлекающих мотивов, страдал. Дурак.

Тысячи возможностей проносились в голове, я искал улики, намеки на то, чего раньше не замечал. Я недооценил смелость пса, но нельзя сказать, что я совсем ничего не видел. Всегда настороженно относился к нему и, если быть честным, к их отношениям. Постоянно повторял, что он опасен для Беллы, угрожает ее безопасности, что он молод, неопытен, настоящий дикий оборотень. Теперь притворство таяло, настороженность превратилась в страх. Возможно, именно этот страх и был со мной все время, но я не понимал его. Я расстроено вздохнул. Неспособность сосредоточиться на управлении собственными мыслями, своим беспокойством было… невыносимо. Я балансировал на краю самообладания? Да, именно это и происходило.

И Белла. Ее реакция на него, ее желание, тяга к нему удручала. Я вздрогнул от отчаяния. Не мог игнорировать этого. Она чувствовала притяжение. Об этом говорило ее лицо, язык тела, ее улыбки. Казалось, что их влечет друг к другу. Неужели она не могла оторваться от него? Был ли Джейкоб причиной, истинной причиной того, что она вернула мне кольцо матери? Я скрыл расстройство, но неужели она не задумывалась, что мне будет интересна причина ее поступка?

Сложная смесь эмоций вновь охватила меня, как и прежде. При каждой новой вспышке я надеялся, что непонятная мощная смесь чувств будет уменьшаться, но был крайне не прав. Все становилось гораздо хуже, интенсивность только нарастала. Не помогало то, что часть меня знала – гнев был оправдан. Даже человек сердился бы! Вся сложившаяся ситуация была оскорбительной. Кто смог бы спокойно ждать, беспомощно сидя в бездействии, в то время как романтичный соперник бредет по склону горы, неся свою любовь в руках, беседуя с ней, уговаривая выбрать совместную судьбу? Не только я.

Вокруг было так много вопросов, которые угрожали мне потеряться в неопределенности. Что Джейкоб говорил ей? Было ли между ними что-нибудь, чего я не заметил раньше? Что она ответит ему? Поднявшийся сильный ветер за спиной отвлек меня от размышлений. Элис предупреждала, что приближается шторм. Температура порыва ветра был на несколько градусов ниже той, что держалась в горах. К счастью, я был хорошо подготовлен.

Ах. Подготовка – лучший способ обеспечить успех. Это хорошо, но я был не в настроении сосредоточиться на позитиве. Даже позволить надежде и радости утешить меня в той ситуации, в которой я находился, было неразумно. Казалось, что эти прекрасные чувства тут же пачкаются моей безнадежностью. Сейчас я находился в постоянном двойственном настроении.

Если бы я хотя бы имел надежду на примирение с собой, я бы просто отсортировал эмоции. Проанализировать их было единственной возможностью освободиться. Что же еще я мог сделать, чтобы справиться с собой, кроме попытки восстановить здравомыслие? Будущее было под сомнением. Я не мог управлять сердцем Беллы.

Чего же хочет сердце Беллы? Не это ли самый главный вопрос? Я был эгоистичным, но в результате всегда хотел для нее только счастья. Неопровержимой правдой было то, что Белла испытывала глубокие чувства к Джейкобу Блэку, пылкие чувства, которые были взаимными. Ее шепот во сне, нежные прикосновения к мерзкому меху, ее тайные телефонные звонки, о которых, как она надеялась, я не знал; ее негодование от его предательства, которое очень противоречило глубоким чувствам и доброй улыбке. Улыбка была почти похожа на ту, которую она дарила мне, только более расслабленная…

Тьфу. Вихрь негативных эмоций снова начал кружить вокруг, и я за краткую долю секунды смог определить чувство, лежащее на поверхности: жалкая агония.

Тебе нужно отвлечься! Шаги туда и обратно сводили меня с ума, но я не мог остановиться. Это всегда помогало мне, но не сегодня. Воспользуйся умом!

Рациональное отношение к ситуации, сдержанность и сосредоточенность оставались единственными доступными способами. По крайней мере, у меня были хоть какие-то варианты. Мне не следовало поддаваться. Я мог столкнуться с чувствами тревоги и неуверенности той же силы, что и раньше.

Кроме того, я, конечно, уже достигал пределов своего расстройства из-за Джейкоба Блэка при намного более чрезвычайных обстоятельствах и преуспел в борьбе с этими эмоциями. В сравнении с той ситуацией эта была ничем! Я был намного сильнее мелких эмоций, вне зависимости от того, насколько ненамеренными они были. Я не мог колебаться теперь.

Я продолжал ходить.

Донесся лающий смех. Это был смех сумасшедшего. Я же не мог управлять ни своим смехом… ни своими шагами, ни движениями. Я не понимал, когда пошел в их сторону. Ноги сами устремились через обустроенную мной лагерную площадку, раньше, чем я осознал это. Я пытался управлять собой, справиться с дикими, импульсивными намерениями, но они вынуждали мое тело двигаться вперед. Я чувствовал себя хорошо в движении. Казалось, эти шаги были самым естественным из всего, что я делал в последние часы, они были физическим проявлением напряжения… Я кивнул, соглашаясь со своими ощущениями. Да, это было именно так. Ты ведешь себя как безумец…

Нахмурившись, я повернул и остановился, возможно, впервые с того момента, как пришел на лагерную площадку. От скалы позади меня исходил холодок. Он успокаивал. Прохладная стена была устойчива и надежна. Я прислонился к ней, ценя ее неподвижность. Утешительно было знать, что есть нечто, никогда не покидающее это место. Непогрешимая, твердая структура…

Я сходил с ума. Несомненно, именно это сейчас и происходило.

Сделав еще один глубокий вздох, я закрыл глаза. Концентрация внимания на сильных сторонах ситуации имела большое значение. Не было никакой необходимости пятнать положительное негативным, я же пытался собрать все воедино. Нужно было сосредоточиться. Если я начну перечислять положительные моменты, они смогут нанести удар по окутавшей меня тревоге. Это был хороший план.

Я начал загибать пальцы правой руки раньше, чем остановился, опомнившись. Осмотревшись вокруг, я порадовался, что находился тут один. Мне нужно было сейчас остаться наедине с самим собой, ходя по кругу, бормоча, смеясь, считая свои причины, сохраняя здравомыслие.

Во-первых, собака шла всего девять миль, и они не опаздывали. А если он появится сейчас, пораньше, это будет означать, что он безумец.

Во-вторых, те девять миль, что он шел, были легко просматриваемы, хотя он, вероятно, использовал в своих интересах каждый уединенный момент с Беллой, смакуя ощущение ее мягкого теплого тела, прижимающегося к нему.

И, тем не менее, он продолжает делать свою работу в соответствии с планом. Дальше…

В-третьих, новорожденные, без сомнения, будут легко побеждены. Элис видела, что аромат Беллы приведет вампиров в расставленную нами ловушку, а согласно плану Джэйкоба, его аромат спрячет Беллу от них и Виктории, позволяя ей остаться со мной.

В четвертых… ну может это было больше, чем четыре, но… его помощь была крайне важна для успеха этого грандиозного плана. Белла была жива благодаря псу, и с моей стороны было единственно правильно испытывать благодарность за все, что он сделал и продолжает делать.

В-пятых, и это самое главное, Белла согласилась стать моей женой. Конечно, она отказалась надевать кольцо, но это произойдет.

Элис видела это тоже.

Я успокоился. Почему я сопротивлялся этому методу? Идиот. Неблагодарный хам. У меня намного больше причин быть благодарным. Я не должен позволять неуверенности загонять меня глубже в мой личный, придуманный ад. Моя челюсть была крепко сжата. Как я раньше не замечал этого? Расслабься… больше никакого напряжения… Я сделал глубокий вздох и попытался успокоиться, дыша медленно и размеренно, позволяя легким равномерно наполняться воздухом. Когда ты берешь дыхание под контроль, мучительный бред останавливается…

Я продолжал дышать, и это немного помогало. Совсем, совсем немного…

Новый порыв ветра ударил мне в лицо. Я закрыл глаза, чтобы ощутить озноб. Это было восхитительно освежающе. Я чувствовал себя более сильным и очищенным. Приятно, да, приятно. Напряжение немного спало. Мне следовало привести себя в порядок раньше, чем они прибудут, и единственным способом добиться этого было сосредоточиться на положительных элементах ситуации. Я проигнорировал всплывший в мыслях образ Беллы на руках Джэйкоба Блэка. Сопротивление было крайне важно.

Итак, во всей этой ситуации была вторая сторона. Действительно, единственный неприятный момент, который предвидела Элис, теперь был устранен моим решением остаться с Беллой. Белла в видениях Элис… ее волосы и дикие, широко распахнутые от страха глаза – она пыталась принести себя в жертву, помогая выиграть войну, которая и без нее была практически выиграна. Я покачал головой и сжал переносицу, стараясь выкинуть из мыслей неприятные образы. Худшего воспоминания сейчас нельзя было и придумать.

За долю секунды изображение стало почти непреодолимым отвлечением. Я не мог его просто так выкинуть из головы, оно задержалось. Это было бесполезное сражение, поэтому я попытался сосредоточиться на изучении некоторых деталей, ища то, что, возможно, пропустил раньше. И ничего не нашел. Я абсолютно не догадывался, какие именно обстоятельства вдохновили ее на такой опрометчивый поступок. Этот факт только усугубил мою неуверенность. Белла была непредсказуема.

Я почувствовал прилив разочарования. Белла была храброй, но неуклонно безрассудной. Она действительно считала, что я позволю ей подвергнуть себя опасности? На самом деле, да… именно на это она и рассчитывала. Она была помолвлена с вампиром. Мы оба были безрассудны.

Я усмехнулся, думая о Белле, о себе, об Элис.

На горизонте небо начало темнеть, и это заставляло чувствовать себя нелепо. Еще несколько видений Элис всплыло в мыслях: новорожденные, Джаспер, стремящийся вперед и в полете расправляющийся сразу с двумя вампирами, в то время как Белла здесь со мной в безопасности в лагере. Было верно, что наши с Элис способности становились или разрушительным проклятием, или настоящим благословением. И редко когда появлялась возможность передышки, уж точно не у Элис. Ее видения появлялись одно за другим, и в момент каждых следующих образов, после принятия новых решений, предыдущие все еще оставались актуальными. Так что, каким-то образом, в какой-то момент, Белла все еще могла оказаться на поляне, и именно эта причина заставила меня принять решение остаться рядом с ней. Самостоятельно добраться до этого места для Беллы было бы невероятно сложно. Сбежать отсюда без моей помощи ей точно не удастся.

Я улыбнулся, представив ее попытки. Это было бы интересно. 1:0 в пользу Эдварда.

Может, я был слишком суров к себе. Вчера вечером, например, я видел радость в ее глазах. Хотя и очень хорошо спрятанную. Может, это было больше, чем радость? Я вспомнил образ Беллы, стоящей передо мной. Сконцентрировался на эмоциях в ее глазах, когда она смотрела на меня, опустившегося на одно колено с предложением руки и сердца. Удивленная и неуверенная. А ее дыхание немного сбилось от моего жеста. Она сказала мне «да». Несмотря на попытку выглядеть беспечной, она переживала. Я поразил ее. Память об этом была так сильна. Облегчение почти моментально охватило меня. Я осмотрелся вокруг, мысленно насмехаясь над Джейкобом и над собственной глупостью.

Я чувствовал, как улыбка расползается на моем лице. Именно на этих воспоминаниях мне следовало сосредоточиться. На воспоминаниях о Белле. Белла Свон собиралась стать моей женой. Я не мог понять, достаточно ли мне этого. В границах своего самого дикого воображения я действительно надеялся, что рядом друг с другом мы обретем настоящий рай. Я собирался полностью использовать шанс, чтобы заработать ее доверие, любовь, преданность… Ведь она согласилась выйти за меня замуж, я был обязан любить ее, защищать. Я кивнул, согласный с этими утверждениями. Почувствовал иронию и вздрогнул, представив, как Белла в крепких объятиях Джейкоба прижимается к нему, пока они вместе двигаются в гору.

Я вздохнул против воли. Раздражал сам себя. Еще минуту назад… это смешно.

Прошло, по крайней мере, полчаса, прежде чем они подошли ближе. И в тот момент – неужели я по-настоящему хотел, чтобы Белла заметила мои ненавистные размышления?

Я посмотрел вокруг: интересно, с какой стороны они появятся? Вероятно, когда они приблизятся, я совсем не почувствую запах: западный ветер был довольно сильным. Тяжелые тучи все больше набирали черноту, вероятно, шторм будет очень суровым.

Я снова осмотрелся в поисках приближающихся, но ничего не разглядел. Возможно, я был таким дураком, что не заметил, какая вокруг природа. Пейзаж был невероятно прекрасен; при других обстоятельствах это место было бы идеальным вариантом для отдыха на выходных, время для нас побыть наедине. Я снова закрыл глаза и позволил Белле заполнить мои мысли.

Я представлял, как Белла вышла из нашей палатки прохладным утром, нетвердо стоящая на ногах, дезориентированная после спокойного ночного сна. Ее длинные волосы, волнами ниспадающие на спину, блестели в лучах восходящего солнца. И именно волосы в моем представлении были ее полным бедствием. Непреодолимым, великолепным, хаотическим беспорядком. Я слегка улыбнулся, думая о том времени, которое нам, возможно, придется провести вместе, как только это сражение будет закончено, как только мы сыграем свадьбу. Как только Джейкоба больше не будет рядом. Джейкоба…

Вдруг я услышал низкий гул мыслей, его устойчивое глубокое дыхание и тяжелый топот; он бежал. Мои глаза распахнулись. Нет! Он быстро несся вверх по склону горы. Я тут же дернулся с места, снова двигаясь им навстречу. Черт возьми, Джейкоб. Почему он так опрометчиво бежал с Беллой на руках? Она так легко могла упасть…