Глава 4. Темперамент Часть 2. (к 8 главе)

Мы проехали полукруглую подъездную площадку и припарковались в гараже, уже открытом. Элис ждала нас, сидя на капоте моего «вольво», и наблюдала, как мы выбираемся из машины. Она старалась выглядеть равнодушной, но внутри бушевала.

Все быстро покинули машину, оставив вещи, которые следует разобрать, на потом. Сознательно я закрыл свою дверь тихо, надеясь, что другие поймут – в доме есть та, кого ненароком можно разбудить.

- Эдвард. Карлайл. Эмметт… - продолжая восседать на капоте, Элис кивнула каждому из нас, стараясь спрятать лучезарную улыбку за напускной серьезностью.

И сразу же перевела взгляд на Джаспера, отчего ее улыбка все же проявилась. Он улыбнулся в ответ и, подойдя к ней, прислонился к машине.

- Где Роуз? – спросил Эмметт.

- Внутри… - спокойно ответила Элис, ее звонкий музыкальный голос звучал выше обычного. Она бросила хитрый взгляд в моем направлении.

- Сладкая! – тут же выдохнул Эмметт и моментально скрылся с глаз долой, устремившись к дальнему концу дома. Ему не терпелось сообщить о своей победе.

- Пойду внутрь. Спокойной ночи, - кивнул Карлайл уже от двери.

Я попытался пройти мимо Элис и Джаспера. Направляясь к выходу, постарался сделать походку легкой и непринужденной. Но Элис было не одурачить. Одним ловким движением она соскочила с капота «вольво» и приземлилась прямо передо мной с усмешкой на губах. Любопытно, она все еще скрывала мысли. Внимательно изучив мое лицо, она решила, что, вероятно, еще рано позволить мне прочитать их. Подмигнув, предоставила мне одно видение, в котором она неслась по Тихоокеанскому шоссе в новом «порше» вместе с Джаспером, занимающим пассажирское сидение. Несомненно, в эти выходные планировалась верховая езда по пляжу. Я улыбнулся в ответ. У нее не было «порше», но она заслужила его.

- Да, Элис… - усмехнулся я.

- О, Эдвард! – завизжала она, приплясывая, при этом каждый прыжок отдавался на бетоне изящно-сильным ударом.

- Тише, Элис! – отругал я, пытаясь нахмуриться, но это получилось плохо. Я действительно любил ее просто за то, что она была Элис – мой лучший друг.

Застенчиво улыбнувшись, она приложила указательный палец к губам, демонстрируя обещание вести себя тихо. Элис была в восторге. Джаспер рассмеялся, почувствовав ее радость. Он тут же рассеял вокруг это приподнятое настроение. Мне оно не требовалось, но все же. Рассмеявшись от его жеста, я пожелал им спокойной ночи и направился к выходу, напоследок глянув через плечо.

Все, чего мне хотелось, добраться до своей комнаты и увидеть Беллу. Я сосредоточился на устойчивом гуле мыслей членов семьи, чтобы точно определить их местоположение во избежание случайной встречи. Карлайл с Эсме находились в своей комнате, оба читали; я немедленно прекратил слушать их мысли сразу после того, как до меня донесся мысленный крик Эммета: «Черт!»

Не хотелось знать больше ничего.

Вверх по лестнице я двигался слишком быстро, не в состоянии больше сдерживать нетерпение. Слышал сердцебиение и был в восторге от этого звука. Готовясь почувствовать аромат, я преодолел второй пролет лестницы. Но как только ноги замерли перед дверью, я отшатнулся назад.

Я находился вдали слишком долго. Остановился. Стараясь достигнуть цели, сделал шесть глубоких вдохов подряд. Невероятно мощный аромат затопил чувства, и я сглотнул три огромных глотка яда, которым рот наполнялся не переставая. Горло сжалось, мышцы взбунтовались против регулярного самоистязания. Чувствовал, что желудок разрывает, но не сдавался. Сглотнув последнюю, прибывающую уже не так быстро, порцию яда, я медленно шагнул вперед, контролируя каждое движение. Не хотел больше причинять ей боль никогда.

Остановившись у двери своей комнаты, я закрыл глаза и молча наслаждался уверенным и прекрасным звуком ударов сердца. Не шевелясь еще секунду, вздохнул, положил руку на ручку двери, а лбом прислонился к гладкой древесине. Устойчивые удары были настолько сильны, что звук пронизывал мое тело, отражался, окутывал, вызывая головокружение… тук-тук… тук-тук… песня моего существования.

Крутанув ручку, я тихо шагнул в комнату. Как только оказался внутри, быстро схватился за ручку с другой стороны, чтобы бесшумно закрыть за собой дверь.

Аромат был опьяняющим, и я боролся с вновь прибывающим ядом каждой унцией своего существа, не обращая внимания на боль и дискомфорт из-за этого. Пробежался глазами по кровати, находящейся в полном беспорядке. Где же девушка? Стрельнув взглядом на кушетку, я увидел, что Белла спала там, ее дыхание было абсолютно беззвучным. Ее отказ от кровати задел меня. Неужели она была настолько зла, что отвергла мой подарок?

Я не особо сожалел об обмане. Откровенно говоря, это была необходимость. Я обратил внимание на еще одно подтверждение ее безалаберности по отношению к собственной безопасности - она спокойно и сладко спала в спальне вампира. Белла была храброй. Я усмехнулся в темноте, оценивая ее тонкую силу. Внезапно мне захотелось извиниться.

Сделав шаг вперед, я остановился, осознавая, что все еще держусь за дверную ручку. Ха! Ей удалось довести меня до полного безумия даже во сне. О, Белла…

Я вздохнул, желая прикоснуться к ней. Но почему она на кушетке? Я специально купил кровать, учтя видения Элис. Снова прокрутив в памяти то изображение, я во второй раз обратил внимание, что Белла калачиком свернулась на кровати. И снова удивился ее нерешительности. На самом ли деле она была расстроена?

Бесшумно я двинулся вперед. Белла немного пошевелилась. Ее сон последние несколько недель становился все более и более беспокойным. Между ночными кошмарами и страхами, что проснувшись, она не найдет меня, ей удавалось поспать не более пяти часов. Я знал, что этого было недостаточно. Вздрогнув от воспоминаний о той боли, что я причинил ей, я тихо подошел к кушетке.

Перехватив свое отражение в зеркале, я вдруг остановился. Четко мог видеть себя в бледном лунном свете, затопившем сейчас спальню. Действительно я напоминал ночное существо. Отражение шокировало: я был отвратительным. Пришлось отвернуться, но образ вопиюще белой кожи и общий болезненный вид преследовали. Я заставил себя сосредоточиться на дыхании и сердцебиении Беллы, рассматривая силуэт на кушетке. Второй раз мне пришлось откинуть навязчивый образ: хищник охотится на ничего не подозревающую жертву.

Я вздохнул. Вдруг Белла снова зашевелилась, а затем одним медленным движением перевернулась к краю кушетки и чуть не упала с нее.

Этого не произойдет.

В мгновение ока я подхватил тело и быстро перенес на кровать. Руки горели от прикосновения к нежной коже. Ощущение тепла прошло сквозь меня. Не хотелось опускать Беллу с рук, я жаждал продлить время прикосновения к мягкому телу. Но, побоявшись заморозить, я отодвинулся на край кровати, продолжая наблюдать за ее спокойным сном.

- Хм.

Я закрыл глаза от звука. Ей снился сон! Мне нравились эти моменты. Наводнение слов, слетающих с ее уст, приоткрывали завесу подсознания. Единственный способ проникнуть в ее голову. Кошмары мучили, а я жаждал понять их, чтобы прекратить эти страдания, но сны были сокровищем. И так часто они были обо мне.

Белла снова немного подвинулась. Может, она замерзла, несмотря на то, что я находился на расстоянии? Золотое одеяло, которым следовало укрыть, осталось на кушетке. Я быстро подхватил его, желая согреть Беллу, но она перевернулась на спину. Тут же ее сердце пропустило удар. Это был красивый звук. Стало жаль, что мое присутствие прервало ее сновидение.

- Прости, не хотел будить тебя, - прошептал я.

Мягким неуклюжим движением руки Белла ощупала место вокруг, чтобы найти меня. Сейчас было темно, тучи полностью закрыли луну. Девушка приподнялась, старательно разглядывая мое лицо. В попытке помочь я наклонился вниз, опершись руками на край кровати. Мне не хотелось приближаться больше, особенно сейчас, когда она, наконец, пододвинулась ближе. Ее аромат усиливался от движения; я быстро сглотнул накапливающийся яд. Но сдался. Прикоснулся холодной рукой к теплой и тихо лег рядом. Она сократила оставшееся пространство между нами.

Мы оказались почти лицом к лицу, я наклонился, чтобы прижаться носом к ее шее. Белла пахла восхитительно. Приложив руки к моей груди, она заняла привычное удобное положение. Теплые прикосновения действовали на меня успокаивающе, поэтому я осторожно притянул ее и обнял. Аромат был почти подавляющим, но моя голова гудела от тоски по ней.

Я настолько оказался поглощен эйфорией, что не сразу заметил, как напряглось ее тело. Как я мог забыть? Она все еще сердилась, а я эгоистично нарушил ее личное пространство, нагло прикасаясь, когда она расстроена. Неужели моему эгоцентризму не будет конца? Я ожидал усиления ее напряженности и сопротивления, но Белла оставалась неподвижной. Ее сердце билось равномерно. Хоть и не так спокойно, как раньше, все же она начинала успокаиваться.

Я находился в растерянности. Должен ли я отодвинуться? О чем она думает? Ведь мне было настолько комфортно лежать рядом. Я не хотел уходить, если, конечно, Белла не попросит об этом или не оттолкнет руками. Я находился вдалеке слишком долго. Хотелось впитать ощущение прикосновений, телесной близости, как будто сегодня мой последний день на земле. Я закрыл глаза и сосредоточился. Жаждал сохранить в памяти каждую деталь для будущих воспоминаний. Однако сконцентрироваться оказалось сложно.

Белла была настолько теплой, мягкой и красивой. На меня накатило внезапное желание поцеловать ее, и она, словно прочитав мысли, медленно приподняла лицо, устремляясь к губам. Я наклонился навстречу, и наши губы встретились. Ее запах был ничем по сравнению со вкусом. Белла хотела, чтобы я целовал ее. Было ли это моим наказанием за обман? Она рушила мою защиту. Я крепко обнял ее, чувствительно прижимаясь губами, чтобы шептать ласковые слова, не прерывая поцелуя.

- Я все храбрился, ожидая гнева разъяренного гризли, и вот, что я получаю? Мне нужно чаще выводить тебя из себя.

Я светился, и если бы Белла увидела мое лицо, она бы, наверное, пришла в ярость. Я дразнил ее.

- Дай мне минутку, чтобы собраться с силами, - пробормотала она.

Даже сонная, Белла не переставала иронизировать. Не торопись, если уж у меня нет иного выбора, я готов ждать вечность. Обратив внимание, как слабый лунный свет гуляет в ее волосах, я не стал сопротивляться желанию почувствовать их между пальцами.

- Я подожду столько, сколько ты захочешь, - признался я, не отрываясь от мягкого рта.

Мне просто необходимо было коснуться ее волос. Если она сердита, то у меня, возможно, не появится еще один шанс находиться так близко. Я сомневался, но потом сдался. Пальцы скользнули в волосы, и их шелковистость и тепло пленили меня. Осторожно, стараясь контролировать побуждения, я схватил горсть теплых локонов и закрыл глаза от переполненности чувствами. Мне хотелось большего. Хотелось ее намного больше.

Шелест волос послал еще одно одурманивающее, ароматное облако. В ожидании прибытия новой огромной порции яда я сразу сглатывал, не позволяя ему скапливаться во рту, чувствуя, как дико горит горло. Но, по крайней мере, я не жаждал ее крови. Снова ощутил желание. Оно было сильным, таким же, как той ночью в спальне Беллы. И она, словно испытывая те же самые чувства, дышала прерывисто и немного надрывно.

- Может быть, утром, - слабо отозвалась она. Белла не сердилась! Ее ответ вызывал во мне смелость остаться рядом и прикасаться к ней снова и снова.

- Все, что пожелаешь, - щедро предложил я. Ее гнев был оправдан, и я со смирением принял бы его, если бы Белла не смогла сдержаться. Сейчас она снова дышала поверхностно, все теснее прижимаясь к моему телу. Тепло ее кожи разжигало во мне желание и неистовство. Было так хорошо. Чуть-чуть сместившись, я вынудил ее немного наклонить голову, что открыло полный доступ к нежной шее. Она задохнулась, когда я поцеловал линию ее челюсти.

- Добро пожаловать домой, я рада, что ты вернулся, - практически неслышно прошептала она. Домой. Я наслаждался звуком голоса; ее слова оставляли звенящий шлейф в моей голове. И это заставляло меня держать ее крепче, показывая, насколько я счастлив, что она здесь. Домой. За все годы своего существования я никогда не представлял, что пять букв, сложенных в одно слово, могут вызывать такую бурю эмоций. Переживания оказались чересчур сильными, и мне нужно было немного притормозить. Сердце Беллы превышало допустимую скорость, а я любил каждый его удар. Знал, чего она хотела. Желание было мощным и нарастающим.

- Очень хорошо, - пробормотал я в ее шею. Ощущение касания ее щеки в верхней части моей головы и попытки успокоить дыхание заставили меня улыбнуться. Она обняла меня так крепко, как только могла себе позволить.

- Ммм… - простонала она. Нет, не делай этого, Белла…

Она была готова вести меня дальше; продолжала подталкивать к поцелую, прикосновениям, желанию большего. Чувственный звук стона раздавался в моей голове, разрастаясь, укрепляясь в памяти. Я чувствовал, что теперь он сохранится там навечно.

Внезапно я возжаждал Беллу еще больше, чем в спальне той ночью. Хотел чувствовать каждый дюйм на мне, со мной, подо мной. Боролся, чтобы подавить страсть, но чувствовал тщетность стараний. Признал, что на небольшие уступки сегодня ночью можно пойти. Я не позволил бы ей зайти слишком далеко; она чрезвычайно высоко оценивала мое самообладание. Отчасти эта была моя ошибка. Я устроил хорошее представление.

И все же, когда я снова поцеловал ее, мое тело начало болеть от желания. Те же ощущения медленно разрастались, наполняя меня волнением и потребностью. Белла была так близко. Должен ли я остановиться? Прервать ее? Что я скажу? В чем причина? Я не терял контроль. И никогда не позволил бы ей зайти слишком далеко. Поразмыслив, я быстро принял решение. Можно было бы скорректировать границы, но только для того, чтобы доказать себе, что я мог и хотел остановиться.

Я открыл глаза и тут же отвел их от пульсирующей венки на шее. Сглотнул прибывший в одно мгновение и обжегший горло яд. Я не обращал внимания на это; ничто не могло испортить момент. Сосредоточился на том, что находилось в прямой видимости: тонкая, белая рука, обернутая вокруг моей шеи. Это было восхитительно. Волшебно. Мне хотелось прикоснуться к ней, и я сделал это.

Осторожно я оторвал правую руку от спины, чтобы кончиками пальцев прикоснуться к левому локтю. Сердце Беллы запнулось, я наслаждался реакцией. Скользнув по коже к плечу, я плавно переместил ладонь на ребра. Руки сомкнулись вокруг моей шеи крепче, чем раньше – Белла пыталась успокоиться. Страсть снова охватила меня, толкая дальше. Я жаждал ее. В ответ на мое желание в паху появилась неприятная боль. Я нуждался в продолжении. Хотелось прочувствовать ее тепло. Хотелось ощущать ее на мне.

Недолго думая, я коснулся талии большим пальцем и сознательно провел рукой до мягкого бедра. На девушке была надета тонкая хлопковая пижама, и тепло кожи легко проникало через нее. Нога оказалась изящной и податливой. Сила моей руки была минимальной, когда я, скользя, наслаждался формой нежных изгибов. Я хотел Беллу ближе. Чувствуя вдохновение, я быстро потянул ее за бедро и закинул ногу к себе на талию. Не мог отказаться от искушения взглянуть вниз. Вид наших соприкасающихся бедер заставлял ощущать настоящее потрясение. Я страдал сильнее, чем когда-либо, желая быть с ней, но сопротивлялся принуждению прижаться. Почувствовал, как замерло ее дыхание, но все еще мог продолжать. Осознавал происходящее, и способность сопротивляться придавала мне сил.

Немного отступив, зная свои пределы, я отвел взгляд от длинной, обернутой вокруг моего бедра ноги, вынуждая себя успокоиться. Горло снова оказалось напротив моего носа, и от того, что пульс Беллы зашкаливал, ее шея дико пульсировала. Я со свирепостью боролся с ядом. Стоило моему телу немного приспособиться, она двинула ногой, пытаясь теснее притянуть мои бедра.

Одно единственное движение разбудило во мне первобытное возбуждение. Противоречие бушевало в теле, и я пытался справиться с ним, но проигрывал.

Вдруг я понял, что ее движение может быть попыткой освободить ноги из золотых простыней, сбившихся сейчас в кучу снизу. Кровать была в полном беспорядке. Почему они лежали в таком виде? Я мог догадываться, что они стали жертвой ее гнева. Золотое одеяло, вероятно, было сдернуто в сердцах, а тщательно застеленные простыни и подушки раскиданы по кровати. Почему она решила проигнорировать подарок? Собравшись спросить Беллу об этом, я порадовался, что на время смогу отвлечься.

Я закрыл глаза и прошептал в кожу на шее:

- Пока ты не начала гневаться, может, объяснишь, чем тебе не понравилась эта кровать?

Она громко вздохнула, и в ответ на этот звук я потерял часть тщательно оберегаемого контроля. Звук был наполнен напряжением и желанием. Она не отвечала, но это не имело никакого значения. Ее вздох нарушил мое осторожное самообладание и, не соображая ясно, я перекатился на спину, перетягивая ее за собой, усаживая сверху, поддерживая под бедра, чтобы она комфортно расположилась на моем животе. Она двигалась легко, без усилий, изящно устроившись на мне. Медленно она наклонилась вперед и положила голову на мою грудь, обнимая руками. Мне представилось, что в этой позиции она может ощущать мое возбуждение. Белла поерзала, словно действительно почувствовала его, а потом расслабилась. Она наслаждалась моим напряжением?

Вдруг мне стало стыдно. Что я делаю? Что она подумает обо мне? Я должен был знать. Обхватив ладонями лицо Беллы, я приподнял его, чтобы заглянуть в глаза. То, что я увидел, оказалось для меня неожиданностью. Ее нежное лицо было расслабленным, глаза, затянутые поволокой удовольствия, встретили мой взгляд с неожиданной глубиной. Рот чуть приоткрылся, губы молили поцеловать их. Волнующий вид Беллы только усиливал болезненные ощущения во всем моем теле. Я не мог оторвать глаз от мягких губ, заманчиво приоткрытых в преждевременном экстазе.

Я страстно жаждал поцеловать, тайно хотел омыть ее шею чувственными ласками, только чтобы урвать еще хотя бы один стон. Потянулся, чтобы попробовать. Ожидание было возмутительно. Она резко выдохнула. Приблизившись к шее, я закрыл глаза, пытаясь сохранить контроль. Внезапно в моей голове словно вспыхнул свет, когда я представил ее лицо в этот момент. Нужно было что-то сказать, чтобы уменьшить напряжение.

- Кровать? Думаю, она прелестна… - предложил я, улыбаясь в ее шею, целуя еще и еще. Голос звучал слишком неловким в моих ушах, но я был уверен, что она не заметит этого. Сердце снова начало пропускать удары, Белла пыталась справиться с дыханием, чтобы ответить. Я снова поцеловал ее в шею, только на этот раз скользя языком по коже - дразнил ее рецепторы. Ничего не мог поделать с собой. Отчаянно хотелось попробовать нежную кожу на вкус, но почти сразу же, как только эта мысль закралась в голову, я восстал против нее. Белла ахнула, реагируя на игры с языком, чем заставила мой пах заныть еще сильнее. Мне хотелось слышать ее негромкие прекрасные звуки. Хотелось слышать в стонах удовольствия каждый слог своего имени.

- Она бесполезна, - выдохнула Белла. Ее голос. Казалось, она отчаянно нуждалась во мне, способном удовлетворить ее. Я был нужен ей, она тоже хотела меня. Попробуй сохранять самообладание. Ты можешь сделать это.

- Это, конечно спорно; было бы трудно делать то же самое на кушетке, - засмеялся я, снова хладнокровно желая ее рот. Пухлые губы были близко. Я прошелся по подбородку, решив опять использовать язык, медленно дегустируя. Белла опять застонала, тепло рта и вздохи вызывали головокружение.

Я боролся с внезапной потребностью прижаться возбужденным пахом, чтобы еще раз услышать стон, когда она почувствует мое состояние, расположенное прямо под ней: боль, холод и твердость. Отчаянно жаждал знать, что она подумает, когда ощутит, как влияет на меня. Я быстро представил, как исказится ее лицо от страсти и удовольствия, когда она достигнет пика. Несмотря на то, что впервые проходил через такие эмоции, я знал много возможностей, заставляющих добиться освобождения. Много безопасных для нее возможностей, безвредных для нас обоих… эта мысль послала дрожь в мои мышцы. Как я мог показать ей…

Стоп. Стоп. Стоп. О чем я думал?

Я сжал зубы и напомнил себе, что по-прежнему должен твердо контролировать ситуацию. Мы не делали ничего запретного. Если бы я мог управлять своими мыслями, то, конечно, не переживал бы за нарушение границ, настолько тщательно охраняемых мной. Следовало немедленно остановиться и избавить Беллу от компрометирующего положения. Я перекатился и осторожно переместил ее теплое тело под себя, нависая над ней так, чтобы она не чувствовала моего возбуждения. Внезапно я ощутил себя подавленным от того, что позволил себе такие возмутительные мысли. Смущение быстро сменилось стыдом, а затем последовало разочарование. Я подавил вздох.

Я смотрел в ее глаза. Она была взволнована, желая меня в независимости от того, что я собирался сделать. Остановиться. Сделать шаг назад, погасить страсть. Успокоиться.

Ее сердце колотилось бесконтрольно. Как оно могло биться так быстро, методично, не страдая от преждевременного разрыва? Эта мысль заставила мне съежиться. Я становился смехотворно тонкокожим. Это заставило меня иронизировать над собой. Я молча усмехнулся и снова посмотрел девушке в глаза. Я контролировал себя, все еще.

Наблюдал, а Белла покраснела и отвела взгляд, но приблизила лицо к моей щеке и потерлась о нее своей щекой. Она излучала тепло. Внутренне я снова сжался от своего эгоцентризма. Я был несправедлив по отношению к Белле. Нельзя было манипулировать ею, как игрушкой. Волна унижения окатила меня и быстро схлынула, оставив после себя разочарование. Что я надеялся получить от своего поступка? Я мучил ее и мучил себя. Отвратительно. Я вел ее к выводам, которые в результате оказывались нереалистичными и невозможными…

- Ты передумал? – выдохнула она мне в лицо.

Ее вопрос был преисполнен сексуальной значимости, чреват желанием и окутан надеждой. Надеждой, которая никогда не воплотится в реальность. Отлично, Эдвард. Внезапно мой разум взбунтовался.

О чем я думал? Контроль! Ха! Это смешно.

Немедленно мои мысли в потоке стыда быстрее, чем за минуту, вернулись с криком. На самом деле я надеялся, что она могла чувствовать мое возбуждение, прижатое к ее телу, позволяя мне по-настоящему насладиться мыслью занятия любовью с Беллой. Яркие образы бомбардировали меня, посылая через тело волны отвращения из-за недостойного поведения.

Возмутительно.

Я быстро откатился, вздохнув от того, как сильно осознание развращенного поведения поразило меня. Я не мог поверить в это. Никогда не посмел бы признаться, что мысли о ней развлекали меня. Белла думала, что недостаточно желанна, но я не мог раскрыть свои постыдные потребности в отношении нее. Чувствовал себя больным. Я был трусом.

- Не глупи, Белла. Я просто хотел продемонстрировать преимущества кровати, которая, похоже, тебе не нравится. Не увлекайся, - ответил я, призывая в помощь хладнокровие.

Я был отвратительным монстром. Закрыл глаза и положил руку на лицо, надеясь, что Белла не заметит в выражении моего лица слабость. Она вздохнула.

- Слишком поздно, - призналась она. – И мне нравится кровать. – Тон ее голоса звучал легкомысленно.

Осторожно оторвав руку от лица, я внимательно посмотрел на девушку. Она сияла. Сквозь густые ресницы с уверенностью смотрела на меня, приподняв одну бровь. Белла наслаждалась происходящим. Наслаждалась мной. Я подавил новой вздох грусти. Изображение ее лица, мило искаженного в экстазе, вспыхнуло и потрясло меня. Поразило позором, и я снова еще крепче зажмурил глаза, стараясь собраться с мыслями.

Ей понравилась кровать. Я надеялся, что это приобретение поможет Белле чувствовать себя более комфортно в доме, где не привыкли спать. Рассчитывал, что этот небольшой жест поощрит ее найти место рядом со мной. Она сказала, что ей понравилась кровать. Искренность Беллы была очевидной. Я не заслуживал ее. Не заслуживал ее улыбки, глаз, ее понимания, терпения. Не заслужил ничего этого. Но все же был благодарен за такой дар.

- Хорошо, мне она тоже нравится.

На мгновение я убрал руку от лица, чтобы поцеловать Беллу в лоб, который все еще был немного горячий от нашей лихорадочной ласки. Отпрянул мгновенно.

- Но я все еще думаю, что в ней нет необходимости. Если мы не собираемся увлекаться, какой в ней тогда смысл? – спросила она.

Не может быть, я почувствовал оттенок разочарования в голосе? Да, Белла была расстроена. Опечалена, потому что не понимала причины моих усилий! Как я мог винить ее? Она доверяла мне. Если бы не было опасности, смог бы я позволить себе полностью поддаться ее чарам?

Я покачал головой, все еще прикрываясь рукой, которая, к счастью, хорошо маскировала тоску в моих глазах. Белла без усилий могла заметить ее. Не смог избежать вздоха.

- В сотый раз, Белла… это слишком опасно.

- Мне нравится опасность! – настаивала она. Ее глаза широко распахнулась, как будто она хотела изобразить уверенность и утешить меня.

Гораздо больше, чем следовало бы… мои мысли на этот раз унеслись к Джейкобу Блэку, но я остановил себя.

- Знаю, - кисло признался я.

Быстро, без какого-либо предупреждения ее сердце начало ускоряться, а аромат распространяться вокруг. Она приподнялась, опираясь хрупкими ладошками, пытаясь нависнуть надо мной. Я замер. Был уверен, что необходимо изменить положение, пресекая ее решимость, но не мог сдвинуться с места. Я боялся встретить ее взгляд, а рука создавала своеобразный барьер между нами.

- Расскажу тебе, что на самом деле опасно! В один из таких дней я спонтанно воспламенюсь, и ты не сможешь винить в этом никого, кроме себя… - едко высказалась она, надувшись от обиды. Белла была подавлена, и это я заставил ее испытывать такие чувства. Я вздрогнул и ощутил, как мои мышцы напряглись в ответ на ее слова. Скорость ударов сердца Беллы зашкаливала, словно оно забыло, что его основная задача – поддерживать жизнь; в то время как прибывающий яд безостановочно наполнял рот, заставляя мое тело отнять ее у Беллы. Звук сердца грохотал в моих ушах. Эти удары напоминали мне, как неустанно оно работает, успокаивает и поддерживает; я радовался, что способен манипулировать ее сердцем.

И снова изображение меня, склонившегося над Беллой, промелькнуло в сознании. Белого, светящегося, неестественного. Пытался справиться с уголками рта, когда те начали выгибаться от отвращения. Понимал, что мне не удастся избежать ее внимания к выражению моего лица.

Мне не хотелось двигать рукой, которая к счастью скрывала мои глаза, поэтому я протянул левую руку и аккуратно отодвинул Беллу от себя. Мой поступок не был искренним. Я хотел, чтобы она находилась рядом со мной, даже если это было неправильно.

- Что ты делаешь? – спросила Белла, цепляясь за мою руку, когда я мягко отстранил ее. Тон голоса породил во мне панику.

- Защищаю тебя… от воспламенения… Если это для тебя слишком… - солгал я.

- Я в состоянии сдерживаться, - пробормотала она, стараясь преодолеть мое слабое сопротивление, прижимаясь к моей руке. Белла положила голову на мою холодную грудь.

Чуть приподняв руку, я украдкой взглянул на макушку Беллы. Ее волосы были в великолепном беспорядке. Понимая, что она обязательно неправильно поймет меня, я с трудом подавил смешок. Бедная Белла. Как я мог поступать так с ней? Мне нужно извиниться. Не мог признаться, но мог извиниться.

- Прости, что заставил тебя неправильно понять мои действия. Не хотел сделать тебя несчастной, - объяснил я.

Она немного колебалась. Затянувшееся молчание немного пугало. Я убрал руку от лица слишком быстро, чтобы она могла заметить это, и тут же заглянул в ее глаза; они были широко распахнутыми и доверчивыми. Стоит ли мне сказать ей? Она должна знать, кто я. Белла заслуживает знать, какой я на самом деле монстр.

Вдруг в уголках ее глаз появились морщинки, а губы слегка дернулись. Она собиралась издеваться надо мной.

- Вообще-то, - заговорила она, приподнимая правую бровь, - это было очень-очень приятно... – застенчиво добавила. Белла действительно дразнила меня.

Я посмотрел на нее недоверчиво. Сила пристального взгляда подействовала на Беллу. Она тут же опустила взгляд на кровать, и самый восхитительный розовый румянец окрасил прекрасные щечки. Мне немыслимо сильно хотелось прикоснуться к ним, успокоить ее, приласкать…

НЕТ!.. Ты достаточно натворил сегодня. Сделав глубокий вздох, я попытался отвлечь ее.

- Ты не устала? Надо дать тебе выспаться, - сообщил я, понимая, что с момента возвращения с охоты прошло не так много времени, а значит сейчас было около двух часов ночи. Она вздохнула и прилегла, больше не видя моих глаз и не прикасаясь к груди. Голова Беллы с глухим звуком ударилась о мою руку, что почти встревожило меня. Она, казалось, ничего не заметила.

Белла закрыла глаза и вяло сказала:

- Нет, не устала. Я не… не возражаю, если снова неправильно пойму тебя…

Голос звучал низко и серьезно. Он был почти… хриплым. Я посмотрел вниз на ее лицо; с этой стороны обзора профиль Беллы был ошеломляющим. Она прикрыла глаза, а я смотрел, как подрагивают ее веки, словно она уже видела сны. О чем Белла думала? Вспоминала ли наши ласки? Неожиданно ритм ее сердца ускорился, губы Беллы невольно раздвинулись. Это не хорошо.

Один взгляд на ее губы запустил целый вихрь мыслей. Она вновь будоражила мои чувства, и я не был уверен, что в этот раз смогу держать под контролем отчаянную потребность. Через мое тело пробегали животные импульсы, побуждая несвязанные между собой эротические фантазии, которые никогда прежде не приходили в голову, пока я не увидел искаженное от страсти лицо, прикрытые в неге глаза, опухшие губы, жаждущие прикосновения к ним. Жаждущие. Жаждущие меня. Прекрати это, черт возьми. Наименьшее из возможных последствий для Беллы… самовоспламенение. Ты убьешь ее…

Ты убьешь ее.

Я протрезвел, но не полностью избавился от образов, вызванных ее словами.

- Возможно, это плохая идея. Ты не единственная, кто может увлечься, - заметил я, продолжая разглядывать ее лицо.

Глаза Белы по-прежнему оставались закрытыми, но рот искривился. Почти… брезгливо.

- Нет, единственная, - проворчала она.

Неужели она говорит серьезно? Хочет, чтобы я разрушил, уничтожил нашу жизнь? Если бы Белла понимала, что сейчас, отгораживаясь от нее, я лелею в памяти каждый день, каждую минуту, что мы провели вместе. Неужели она действительно думала, что я железный? Осознание ударило меня. Белла в самом деле считала, что я не желал ее настолько же сильно, как она меня. Смешная…

Придет день, и я смогу объяснить ей. Сейчас было не самое подходящее время, когда она, лежа в моей кровати, с трудом справлялась с гормонами, вынуждающими ее рисковать жизнью, искушающими перечеркнуть счастье просто быть рядом. Мне хотелось рассмеяться от ее безрассудной наивности. Я продолжал смотреть на Беллу с неподдельным чувством, но она не открывала глаз.

- Ты не представляешь, Белла, - возразил я. – Однако это не значит, что своей настойчивостью ты можешь подорвать мой контроль!

Она посмотрела на меня, приподняв подбородок. Ее губы сжались в полоску, и выглядела она очень серьезной. Белла приблизила ко мне лицо, словно желала, чтобы я точно расслышал ее слова. Глаза Беллы были такими же говорящими, как любая неосторожная мысль.

- Я не собираюсь извиняться за это, - твердо сказала она.