Глава 41

Одиннадцатое июля, понедельник - 07:00 – Белла POV

- Мам, пап?.. Нам с Беллой надо кое-что вам сказать.

Приятный голос Эдварда медленно произносил слова, которые должны были заставить мое сердце биться с удвоенной силой. Но вместо этого я просто улыбалась, уверенная в своем будущем, и даже не могла представить, чтобы Карлайл и Эсми не обрадовались нашей новости.

- Я беременна, - прошептала я, и счастливая улыбка появилась на моем взволнованном лице. Во всей комнате стояла тишина. Я услышала, как Эсми буквально перестала дышать, а потом тоненький взволнованный голос, который не принадлежал этим замечательным людям, которых я считала своими родителями, обрушился на меня.

- Малыш? У Беллы будет малыш? Малыш, малыш, малыш!

Я почувствовала теплое дыхание Эдварда на своей коже, он рассмеялся и уткнулся лицом в изгиб моей шеи. Я чувствовала, как он тоже улыбается, и такой простой факт заставил мое сердце биться быстрее.

- Иди сюда, Элис, - тихо сказал Эдвард и, когда Элис уже счастливо устроилась в моих руках, Эсми, наконец, сказала:

- Ребенок?

Я кивнула и подняла нее свой невидящий взгляд, чтобы встретиться с ее глазами, а потом снова улыбнулась мягкой теплой улыбкой.

- Вот почему я плохо себя чувствовала. Внутри меня растет малыш, - мои слова были произнесены с трепетом и, когда я прошептала их, маленькая ручка Элис прижалась к моему животу. Она захихикала, а потом поцеловала это место через ткань моей майки.

- Привет, малыш! Я твоя тетушка Элис! Я люблю тебя.

Я улыбнулась, и слезы выступили на глазах. И потом теплые руки мягко обняли меня. Я улыбнулась, наклонившись в объятиях Эсми.

- Что ж, - начала она, и ее голос был тихим. – Я не ожидала, что так скоро стану бабушкой. Но я очень…очень счастлива за вас. Карлайл тоже, - так тихо добавила она, что я была уверена, никто кроме меня этого не услышал. – Он просто не хочет признавать, что станет дедушкой в свои тридцать девять лет.

Я захихикала, Эдвард тоже рассмеялся. Его тело, до этого напряженное, расслабилось, когда он начал мягко целовать меня в шею. Я счастливо ухмыльнулась и открыла рот, чтобы ответить, однако была прервана словесной атакой десятилетней Элис.

- Это мальчик или девочка? Как вы собираетесь назвать его? Можно мне взять ее с собой за покупками? И одевать ее, играть с ней? Она сможет выходить на улицу? Или я могла бы…

Эдвард громко засмеялся, убрав свои руки от меня. Я стояла посреди комнаты в смятении, пока не услышала тоненький взволнованный крик и смех Элис.

- Поставь меня, Эдди! Отпусти! Отпусти!

Эдвард только еще сильней рассмеялся, и звук был таким… таким эйфорическим. Его радость наполнила мое сердце любовью, и я улыбнулась, захлюпав носом, когда слезы начали собираться в глазах. Эсми обняла меня, и, когда Карлайл присоединился к взбудораженной возне, она тихо прошептала мне в ухо.

- Я так рада за вас, Белла. И так взволнована. Я знаю, что если кто и может справиться с этим, то это ты и мой сын. Вы оба такие самоотверженные и бескорыстные, готовы бросить все ради своей любви, которую вы испытываете друг к другу, и любви, я знаю, которая у вас уже есть для этого ребенка.

Если кто и может справить с этим…

На моем лице появилась улыбка, и я прикусила губу.

Я знала, что это будет сложно. Даже если я верну себе зрение, то все еще не смогу выходить на солнце. Держать ребенка всю его жизнь в помещении – будет ли это честно? Оберегать маленького ребенка от солнца, которое все малыши так сильно любили? От тепла? Света? Что если мой ребенок выбежит на улицу в середине дня? Я уже знала ответ на этот вопрос – я побегу за ним. И неважно, что я причиню себе боль. Я уже знала, что я отдам свою жизнь за ребенка, которого еще не видела.

- Ты сможешь сделать это, - прошептала Эсми, и я закрыла глаза. Она тихо отодвинулась, и я немедленно потеряла тепло от ее объятий. Но потом ее руки сменились другой парой, которую я хорошо знала.

- Эдвард, - выдохнула я, и он крепко сжал меня в своих руках.

- Я люблю тебя, - сказал он, и я улыбнулась.

- Я тоже, - весело сказала я, он рассмеялся.

- Это хорошо. Потому что все должны любить тебя.

- Я имела в виду тебя, глупыш-Эдвард.

Он снова засмеялся, и я тоже. Это был смех сквозь слезы, я не могла обнажить всех ошеломляющих чувств любви, которые испытывала, и я не знала каких-либо других способов выразить свои эмоции. Как мне так повезло? Я была слепа, больна. И в то же время меня любили больше, чем любую другую девушку на планете. Меня любил мой замечательный муж, его родители, его сестра и брат. Меня любил мой отец и мои друзья – лучшие друзья.

- Что ж, - наконец, выдохнула я, мое сердце неистово билось, когда Эдвард нежно стер мои слезы. – Все прошло хорошо. Теперь…нам нужно рассказать Чарли.

Эдвард застонал.

- Спасибо, Белла. Сейчас мое утро официально испорчено.

Я захихикала.

- Это не будет так плохо, Эдвард.

- Да, - сказал он, его голос был уверенным. - Будет. Он убьет меня.

- Что ж, это еще не так много, что он может сделать, - решила я, мой голос был твердым, когда я говорила. Я знала, что отец слишком остро отреагирует. Как всегда! Но я знала, что слова, которые я сейчас говорила – правда.

- У нас будет малыш, нравится ему это или нет.

Эдвард тепло улыбнулся мне и счастливо вздохнул. Я задрожала, когда почувствовала его теплое дыхание и тоже улыбнулась.

- Итак, - наконец, Эдвард разрушил тишину. – Что насчет яичницы на завтрак?

Я с энтузиазмом кивнула и последовала за Эдвардом на кухню. Я тут же наткнулась на Элис, которая схватила мои руки в свои ладошки, пока скакала верх-вниз. Она не говорила, но ее счастливых смешков и взволнованных вздохов было достаточно, чтобы я поняла, что происходит в ее маленькой головке.

- Я так счастлива! – наконец, оповестила она. - Мне интересно, будут ли у нас когда-нибудь с Джаззи малыши…

Эдвард рядом со мной напрягся и громко рассмеялся. Я прижала ладонь ко рту, чтобы сдержать смешки, я представила, как он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я прикусила губу, и мои глаза счастливо сверкали.

- Я хочу малышку! – решила Элис.

- Нет, - угрожающе прошипел Эдвард. – Через долгое-долгое время. Тебе только десять. Не переживай об этих вещах еще некоторое время, Элис. Джаспер вбивает тебе в голову эти бредовые идеи? Я убью ег…

Я прижала ладонь ко рту Эдварда, чтобы он замолчал. Я все еще кусала губу, борясь с еще одним приступом смеха.

- Эдвард, шшшш…

Я не могла больше сдерживаться, потому что удивленные фырки и бормотания Элис вкупе с угрожающими рыками Эдварда были слишком смешными. Я начала хихикать. Моя грудь болезненно сжалась, и я поняла почему.

Ох.

Я не дышала.

Это было не очень хорошо.

08:11 - Эдвард POV

- Белла, ты упала в обморок, - сообщил я, глубоко вздыхая, когда Белла затрясла своей головой.

- И что? Это только потому, что я не дышала!

Если бы от этого было легче!

- Кроме того, - продолжила она, ее маленькие пальчики начали чувственно чертить дорожку вверх и вниз по моей руке. От ее прикосновения кожа вспыхнула огнем, и я прикусил щеку изнутри, чтобы сдержать стон. – Рассказывать Чарли будет не легче. На самом деле, если мы будем тянуть, не рассказывая ему, он только еще больше разозлится из-за того, что так долго хранили в секрете от него правду.

Я вздохнул, зная, что Белла права – но не готовый еще признать это.

- Чарли отреагирует так же, как я, если бы Элис сказала, что она беременна – он разозлится. Мышление мужчин отличается от женского. Наша первая реакция - злость. Обдуманность приходит намного позже. Так что, когда кто-нибудь делает ребенка чьей-то дочери – или их сестре! – они сначала убивают, потом задают вопросы.

Белла закатила свои красивые глаза, почти также как я.

- Эдвард, ты мой муж…- как удивительно, что даже после трех лет, от одного единственного слова у меня по-прежнему по спине бегут мурашки! – И имеешь право сделать мне ребенка, когда захочешь.

- Так это значит, ты хочешь еще детей?

- Ты желаешь продать Вольво и взять мини-вэн?

- Ты…- я нахмурился, мои глаза расширились. – Продать Вольво? Белла, ты с ума сошла?
Она хихикнула и взяла меня за руку, крепко сжав, прежде чем потянуть меня к двери. Она так и не ответила на мой вопрос.

- Белла, мы не должны продавать Вольво, да? У нас может быть три ребенка, прежде чем нам предстоит побеспокоиться о большей машине! Ну же, скажи что-нибудь, Белла! Я сейчас с ума сойду.

Она снова засмеялась, и я нахмурился, хотя улыбка неуклонно пыталась появиться на моих губах. Три ребенка. Я только-только уяснил идею. Три ребенка с моей красивой Беллой.

- Может быть… - начал я и улыбнулся, когда занял место водителя автомобиля. Идея о продаже Вольво не была бы слишком плоха.

Я повернулся, чтобы посмотреть на мою жену, которая счастливо подпрыгивала вверх и вниз на сиденье пассажира. Она широко улыбалась, ее слепые глаза сверкали. Я удивился, когда она вдруг перестала прыгать, но чувствовал, что мое сердце разрывается от любви, когда она медленно отвела руку на свой живот, поглаживая его через ткань.

- Я все еще не могу поверить, - прошептала она, я ухмыльнулся, мое сердце забилось быстрее.

- Ну, я уверен, что все станет немного более реальным после часовой напыщенной речи Чарли о том, как это ответственно быть родителем.

- В конце концов, выкинь ты из своей глупой головы эту нелепую идею, что Чарли убьет тебя, - сказала Белла, и я закатил глаза.

- Я все еще не полностью уверен в этом, но решил, что, даже если он действительно решит убить меня, я должен буду сопротивляться. Я не могу умереть теперь - я должен жить для тебя и нашего малыша, - я улыбнулся и повернулся, чтобы взглянуть на Беллу. Моя улыбка превратилась в выражение ужаса, хотя, когда я увидел слезы, скатывающиеся по ее щекам. – Белла! Почему ты плачешь? Тебе больно? Ты…

Она прижала руку к моему рту, хоть я не мог говорить, мои глаза остались широко распахнутыми. Она улыбнулась сквозь свои слезы и поцеловала меня в щеку, когда я устремил свой взгляд на дорогу, которая была передо мной.

- Я плачу, потому люблю тебя, Эдвард. Это слезы счастья.

- Вы собираешься быть такой же эмоциональной на протяжении всей беременности? Да я закончу сердечным приступом, если ты будешь ...

Мои слова были тихими, – всего лишь бурчание, – но Белла их расслышала. Она хихикнула и положила голову мне на плечо.

- Глупый Эдвард.

- Прекрасная Белла.

- И не забудь нашего красивого малыша.

Моя улыбка стала в десять раз больше.

- Как я мог забыть о нем?

- О ней.

- Я думал, ты хотела мальчика, - удивленно запротестовал я. Белла рассмеялась, и нежный, счастливый звук заставил меня улыбнуться.

- У меня просто такое чувство…

Я снова рассмеялся, и Белла бросила на меня сердитый взгляд. Я сжал губы, чтобы сдержать свое веселье, и повернулся обратно к дороге. По-видимому, на пике беременности у женщин еще и есть перепады настроения ... нужно поговорить с отцом об этом ...

- Мы почти на месте, Белла, - я сказал, она нахмурилась еще больше. Но на этот раз она не сердилась на меня. Вместо этого, нервы, наконец, взяли верх. Но она была права! Это наша жизнь и наш ребенок. И что бы ни сказал Чарли, это ничего не меняло. Мы все равно любим друг друга, и мы по-прежнему любим нашего маленького чудесного ребенка.

Я взял Беллу за руку, она крепче ее сжала, когда я свернул к подъездной дорожке дома Чарли.

10:02 - Белла POV

Было удивительно, что после такого короткого промежутка времени я больше не считала это место своим домом. Аромат старого дерева был так незнаком мне, ощущение двери под моей рукой было удивительным. Я улыбнулась. Дверь нашего с Эдвардом дома должна была быть немного выдвинута. У нашей двери была своя индивидуальность. Если ты толкал ее, она отталкивалась назад.

Я улыбнулась и громко позвала моего отца.

- Папа? Ты здесь? Вау, чувствую себя так странно,- почти шепотом добавила я. – Словно незнакомка.

Эдвард захихикал рядом со мной и сжал мою руку, поддерживая.

- Я здесь, Беллз!

Я улыбнулась, знакомое прозвище, заставившее мое сердце взволнованно биться. Мне стало интересно... будут ли у нашего ребенка прозвища вроде этого, которое заставляло чувствовать себя настолько любимыми? Я надеялась, что так и будет.

- Привет, папочка, - прошептала я, глубоко вдыхая его запах, поскольку он притянул меня в свои объятия. Его запах, по крайней мере, все еще успокаивал меня. Все еще такой знакомый. Кое-что, что я всегда узнала бы, независимо от того сколько лет я провела вдали от него. – Так здорово увидеть тебя. Эмм... услышать тебя. Чувствовать тебя. В общем, ты знаешь, что я имею в виду.

Чарли и Эдвард рассмеялись, и я почувствовала себя так тепло в их присутствии. Этих двух мужчин я любила больше всего на свете. Я снова чувствовала себя маленькой девочкой, такой счастливой.

- Наконец, приехали повидать своего старика? - проворчал Чарли, но я знала, что он улыбался. Счастье в голосе выдало его.

Я снова беззаботно засмеялась.

- Папочка, ты первый, кого мы приехали повидать, когда приехали домой на летние каникулы.

- Да, - согласился он, снова ворча. - Но ты проводишь все свое свободное время, а потом и ночи в доме Эдварда.

Я широко ухмыльнулась, поиграв бровями.

- Да, потому что его старая комната находится на третьем этаже. Там никому не нужно кричать, чтобы сказать нам быть тише.

Мой отец застонал, и Эдвард громко рассмеялся.

- Спасибо за прекрасную мысленную картину, Беллз.

Я усмехнулась.

- Рада быть полезной.

В комнате на несколько мгновений повисла тишина. И затем Эдвард сломал ее своими тихими, милыми, запечатывающими судьбу словами.

- Чарли, нам надо кое-что сказать тебе. Это очень важно.

Заявление Эдварда громко прозвучало в комнате, а затем снова последовала тишина. Я почти могла представить себе, как расширились глаза моего отца, и улыбка соскользнула с его лица.

Его следующие слова были шокированными и тихими.

- Вы…вы, ребята, не расстаетесь, ведь так?

Мои глаза расширились, и слова слетели с моих губ прежде, чем у меня даже был шанс продумать их.

- Ничего такого, папа! Из-за ребенка, я думаю, что мы стали еще ближе друг к другу!

Если я и хотела сказать это тихо, то теперь уже ничего не поправишь.

Я могла расслышать тиканье часов, биение моего собственного сердца, которое громко отдавалось у меня в ушах. Эдвард рядом со мной напрягся. Его рука схватила мою так сильно, что почти было больно. Я едва заметила боль. Вместо этого я сконцентрировалась на дыхании своего отца, которое было слишком интенсивным.

- Папочка! - крикнула я и продвинулась ближе, чтобы взять его за руки. Я встревоженно смотрела в бесконечную темноту, где, насколько я знала, стоял мой отец. – Успокойся!
Он сделал глубокий вдох, и я расслабилась. Он повторил это, и Эдвард тоже. Наконец, тишина была сломлена.

- Давайте пройдем в гостиную, да? – тихо произнес Эдвард, и я кивнула. Чарли двинулся, не говоря ни слова, и я вздрогнула. Он разозлился? Но я поняла, что это не имело значения. Я была уверена в своем решении — я позволю ничему, что бы ни сказал Чарли, испортить то, что было у нас с Эдвардом.

Я села рядом с Эдвардом и устроилась в его утешительных объятиях. Я положила голову ему на плечо, и он поцеловал меня нежно в щеку. Я знала, что он улыбался; я чувствовала, как приподнялись уголки его губ. Я тоже улыбнулась.

- Папочка? – прошептала я и услышала, как он сделал резкий вдох.

- А, Беллз?

- У нас с Эдвардом будет малыш.

- Это ... - Чарли сделал паузу, казалось, он подбирает слова. - Это... что-то, что уже случилось, или что-то, что вы ... планируете?

- Я беременна, - сказала я напрямик. - Мы не планировали этого! Это просто ... случилось. Я на таблетках – ну, была – пока Эдвард не заставил меня прекратить их принимать, когда мы узнали это, - но, видимо, это не сработало.

- Или, - пробормотал Эдвард так тихо, что только я могла его слышать. – Это, может быть, случилось, потому что мы всегда занимаемся этим как кролики...

Я покраснела и тихо рассмеялась. Я прижала ладони ко рту и почти чувствовала, как Чарли взглянул на меня. Я едва сдержала очередной приступ смеха и повернулась к нему.

- Ты злишься, пап?

Тишина звенела в течение нескольких секунд.

- Нет. Не злюсь ... просто ... удивлен и ошеломлен. Но Беллз! - простонал он, уже ноя; я усмехнулась. - Мне всего сорок четыре! Я не готов быть дедушкой.

- Если это заставить тебя почувствовать себя лучше, то Карлайлу только тридцать девять.
Он задумался на мгновение.

- Хах. Что ж…хах. Я полагаю, да. Это мальчик или девочка?

Я усмехнулась. Эдвард расслабился рядом со мной и тоже улыбнулся. Он подвинулся, и я вздрогнула, когда его теплое дыхание скользнуло по нежной коже щеки.

- Мы пока не знаем. На самом деле, мы даже еще не были у врача, а только собираемся в среду. Я заранее назначил прием для Беллы, потому что она болела, но сегодня утром я позвонил и отменил его, прежде чем назначить встречу с акушером-гинекологом.

Я улыбалась, пока Эдвард взволнованно говорил. Он все еще нервничал, как поняла я, и затем моя улыбка стала еще больше, ведь я знала его лучше, чем кто-либо еще. Я знала все его небольшие причуды, его недостатки и его привычки.

- Чему ты так широко улыбаешься, любовь моя? - прошептал Эдвард, и его пальцы дотронулись до моего подбородка, потянув его вверх, пока мой невидящий взгляд не встретился с его.

- Я люблю тебя, - с трепетом произнесла я, и он тихо захихикал.

- И я люблю тебя.

- Вы двое уже закончили?

Я засмеялась и отвернулась от взгляда Эдварда. Я улыбнулась своему отцу.

- Так... ты действительно не... злишься?

- Конечно, нет, - сказал Чарли, хотя его тон был похож на ворчание. - Кроме того, я знал, что это произойдет. В день вашей свадьбы Эдвард предупредил меня. Хотя он упоминал что-то об этом только после колледжа, - Чарли сделал паузу, следующие его слова были произнесены немного бешено. - Вы ведь не выбываете, не так ли?!

Я рассмеялась. Я ничего не могла поделать! Он был настолько абсурдным.

- Конечно, нет! Я собираюсь пропустить один семестр, и так я смогу сделать операцию на глаза. Надеюсь, я смогу закончить прежде, чем ребенок очень подрастет.

Эдвард наклонился вперед и снова обнял меня. Он положил голову мне на плечо, а обе руки мне на живот.

- Мы вернемся назад после колледжа, - тихо пояснил он. - Я купил землю вокруг нашей с Беллой поляны. Мы собираемся построить дом и воспитывать наших детей в том месте, где мы впервые встретились.

Я улыбнулась и устроилась поудобнее в его объятиях.

- Мы очень счастливы, папочка, - прошептала я, прижимая руку к своему животу. Рука Эдварда немедленно накрыла мою в защитном жесте. Моя улыбка стала очень нежной. Я повернулась обратно к своему отцу. - Я надеюсь, что ты тоже счастлив.

Я знала, он улыбался. Я могла слышать счастье в его тоне.

- И я, Беллз. И я.

И я была счастлива. Более счастливой, чем когда-либо. Более счастливой, чем я имела на то право.

Я была еще более счастливой, чем за все это долгое время.

Глава 42

Тринадцатое июля, среда – 08:15 – Эдвард POV

Белла взволнованно подпрыгивала на своем месте. Ее слепые глаза сверкали таким счастьем, ее руки продолжали дотрагиваться до своего живота, так нежно, как будто она волновалась, что причинит нашему ребенку боль своим мягким прикосновением.

Я улыбнулся, когда до меня дошел истинный смысл слов.

Наш ребенок.

Было все еще трудно поверить. Но я знал, что сегодня, когда мы увидим нашего малютку через ультразвук, все станет намного реальнее.

Я сделал счастливый вдох, и Белла повернулась, любопытно взглянув на нее. Я улыбнулся и мягко поцеловал ее. Ее щеки приняли самый восхитительный оттенок красного, когда она спрятала лицо на моем плече. Я захихикал, она надулась — как же легко ее можно было смутить. Так привлекательно!

- Каллен?

Я почувствовал, как мое сердце забилось быстрее, я поднял свой взгляд. Мои глаза встретились с глазами доктора, и я улыбнулся. На его лице тоже появилась улыбка, я встал со своего места и протянул руку Белле. Она ухватилась за нее и подскочила с места, мы пошли вперед.

- Можно нам увидеть ребенка? На каком я месяце? Это мальчик, или девочка? Мы хотим знать.

Доктор сердечно рассмеялся и улыбнулся. Я тоже засмеялся, а Белла покраснела. Она застенчиво улыбнулась, пока я вел ее за доктором. Она так и не отпустила мою руку.

- Давайте проясним формальности, - сказал доктор и затем представился нам. – Здравствуйте. Я доктор Джереми Кейн, и я буду вашим врачом на протяжении всей оставшейся части вашей беременности, до самых родов. Эдвард и Изабелла Каллен, правильно?

Я кивнул ему, и он быстро сделал пометку в своем графике, прежде чем передать Белле пару светло-розовых скрабов.

- Переодевайтесь и забирайтесь на кровать. Я оставлю Вас на несколько минут для уединения, и потом мы сможем увидеть малютку, за которого вы так волнуетесь.

Я благодарно улыбнулся ему и повернулся, увидев, как Белла уже стягивала с себя одежду. На ее лице была взволнованная улыбка, когда она яростно пыталась снять через голову розовый топ. Я мягко рассмеялся, и она повернулась, чтобы впиться своим слепым пристальным взглядом в меня.

- Ох, угомонись уже и помоги мне переодеться.

Я со смешком согласился, мне, конечно, хотелось назвать то, что я делал помощью, но я не мог отнести это под такую категорию. Это было больше похожее на отвлечение внимания.

- Хорошо, - улыбаясь, сказал доктор Кейн, когда вошел. – Пора приниматься за работу. На каком Вы месяце, миссис Каллен?

- Зовите меня Беллой, пожалуйста, - запротестовала моя прелестная жена. – И я ... честно говоря, не знаю! Этот малютка, - сказала она, и ее взгляд наполнился обожанием, когда она положила руку на живот, - был сюрпризом. Я принимала противозачаточные.

- Я предполагаю, как вы сказали, вы больше не принимаете их? - спросил доктор Кейн, приподнимая бровь. Белла кивнула, и он вздохнул.

- Что ж, давайте посмотрим?

Мы оба с готовностью кивнули, и доктор начал готовить все для ультразвука. Я крепко взял Беллу за руку, и на моем лице появилась улыбка, когда она повернулась, чтобы посмотреть на меня. Ее прекрасное лицо было совершенно потрясающим. Она практически светилась от счастья и волнения.

- Будет холодно, - пробормотал доктор Кейн, и Белла взвизгнула, когда холодный гель попал на ее оголенный животик. Потом она захихикала, поскольку доктор Кейн начал палочкой распространять его по всему животу.

- Я хочу услышать ее сердцебиение, - взволнованно сказала Белла, и я согласно кивнул. Доктор Кейн улыбнулся.

- Хорошо. Всего одна секунда... но, - добавил он, и я почти не слышал его слов от всего напряжения, которое было почти болезненным. – Я боюсь, что детскую придется покрасить в синий, а не розовый.

Мои глаза расширились, а рот приоткрылся. Я попытался подобрать слова, но ничего не вышло. И потом они полились сплошным потоком.

- Я же тебе говорил!

Белла показала мне язык, но ее раздражение скоро было полностью стерто и заменено выражением полного трепета.
Звук, который заполнил комнату, был тих, но очень быстр. Это походило на трепетание крыльев бабочки.
- Это... – задыхаясь, произнесла она, и из ее глаз хлынули слезы, поскольку доктор Кейн кивнул.
Сердцебиение нашего малыша.

Доктор Кейн протянул руку, чтобы повернуть УЗИ-монитор к нам, и я почувствовал, как у меня из глаз потекли слезы, когда я с изумлением увидел на крошечное существо, чья ручка была ясно растопырена, словно в попытке дотронуться до меня. Я протянул руку вперед и прижал палец к маленькой ручке. Я улыбнулся сквозь слезы.

- Мальчик? – тихо спросил я, и доктор Кейн кивнул, смеясь.

- Да. Насколько показывает монитор, это, безусловно, мальчик.

- Маленький Эдвард, - сообщила Белла, улыбаясь и протягивая мне руку. Я тут же сжал ее в своей ладони, и она счастливо расплакалась, когда я мягко прикоснулся к ее коже. – Малыш Эдвард. Наш малыш. Я так сильно хочу видеть его!

Я нежно улыбнулся ей.

- Как можно скорее, моя любимая.

Доктор Кейн снова прервал нас, смеясь.

- О! Что ж, похоже, что Вы приблизительно на четырнадцатой неделе, Белла. Возможно немного больше. Долгое же время этот малой был не обнаружен! Он…

Но смех доктора Кейна резко оборвался, и улыбка быстро исчезла с его лица. Я повернулся к монитору, меня внезапно охватил страх. Что-то было не так? Но все, что я видел, это мой маленький мальчик, который снова потягивался. Он толкнул ножку вперед, и мои губы дернулись, пытаясь бороться с улыбкой.

Я повернулся к доктору Кейну, вцепившись в руку Беллы крепче, чем когда-либо.

- Все в порядке? - тихо спросил я, но он мне не ответил. Он быстро подвигал палочкой вокруг живота Беллы, тихо бормоча себе под нос, пока напряженно смотрел на монитор. На этот раз я повторил свои слова громче.

Он по-прежнему не отвечал. Вместо этого выражение его лица было непроницаемым, как камень, он потянулся к маленькому телефон на столе, который был расположен рядом с ним. Он говорил быстро и тихо, и с каждым словом, срывающимся с его губ, мой страх продолжал расти.

- Эдвард? - треснувшим голосом спросила Белла, ее пальцы мягко касались ее живота. В то время как страх во мне продолжал расти до пугающих пропорций, я заметил, что ее живот был не таким плоским, а более округлым, чем обычно. Я мягко улыбнулся — у нее был животик беременной.

- Шшш, любимая, - прошептал я и поцеловал ее мягко лоб. - Все хорошо.

Надеюсь, мысленно добавил я, однако, не выразил своих опасений вслух. Я не хочу, чтобы Белла расстраивалась – это не хорошо ни для нее, ни для ребенка.

- Эдвард, я боюсь, - пробормотала она, и я заметил, что ее руки дрожат. Я не успел ответить — чтобы попытаться уменьшить ее страхи — и прежде, чем утешительные слова успели слететь с моих губ, доктор Кейн снова стоял рядом с нами. Он не говорил; вместо этого, он опустил спинку раскладушки Беллы и вытянул ограждение с обеих сторон. Я встал со своего стула, все еще держа руку Беллы, повернулся к доктору Кейну.

- Что происходит? - потребовал я, мой голос был громким и грубым, хоть я и пытался сдержать эмоции.

- Я не уверен, - признал тихим голосом доктор Кейн, и после чего никто не сказал ни слова.

Белла тихо плакала, когда нас срочно перевозили через залы больницы. Я был просто поражен.

Я не мог думать или чувствовать. Но когда Беллу забрали от меня, ее руку насильно отстранили от моей, отодвинув ее кровать от меня, я распался на кусочки. Я упал на стул в приемной, слезы яростно хлынули из моих глаз, я был благодарен, что Белла была вдали от меня. Я не мог сделать этого перед ней. Я не мог плакать перед ней. Я должен был быть сильным ради нее.

Но это было настолько трудно – ничего не знать. Что, если что-то было не так? Что, если... что, если что-то было не так с нашим ребенком? С Беллой? Что, если они... пострадали?

Но я отказался позволить себе останавливаться на таких мыслях.

Вместо этого я попытался сконцентрироваться на прекрасном, трепещущем звуке, который я услышал всего за минуты до этого — звук сердца моего сына. Он был сильным, постоянным.

Конечно, он был здоров! Он должен был быть здоров. Возможно, доктор Кейн просто увидел что-то на ультразвуке, что озадачило его — возможно, ничего и не было. Возможно, все было хорошо.

Я цеплялся за эту последнюю мысль, боясь позволить надежде ускользнуть.
Потому что надежда – это все, что у меня осталось.

09:02 - Белла POV

Медсестра что тихо и спокойно говорила мне, поскольку доктора трепетали вокруг меня. Сейчас их было больше двух, и из всего того, что я слышала, была вибрация голосов – некоторые заинтересованные, некоторые просто бесчувственные.

И затем один из них заговорил со мной.

- Белла?

- Да? – прошептала я слабым голосом. Он дрожал от страха, который поглотил меня.

- Нам нужно Ваше разрешение, чтобы сделать особый вид УЗИ. Это вовсе не страшно, лишь в три раза увеличит изображение, это позволит нам увидеть Вашего ребенка более четко. Мы думаем, что может быть что-то... не так... с ним.

Я тяжело выдохнула, мои руки начали дрожать.

- В-все, - прошептала я. – В-все, что поможет моему мальчику.

Доктор снова замолчал, и я глубоко вздохнула, прежде чем закрыть глаза. Я снова почувствовала холод от геля на моем животе, я прислушалась, поскольку доктора вокруг меня начали перешептываться. Я прикусила губу, отчаянно пытаясь сдержать слезы.

Почему я? Почему мы? Почему наш малыш?

Разве мы не прошли через достаточное количество горя? Разве мы не достаточно пережили? Нам причиняли боль снова и снова — и теперь это происходило еще раз. Почему нас? Почему мой маленький мальчик не мог быть здоровым — почему мы не могли прийти сюда счастливыми и выйти такими же?

Слишком больно.

- Эдвард, - всхлипнула я, не желая в этот момент ничего больше, просто чтобы он был рядом со мной. - Эдвард! – плакала я, и медсестра, которая держала меня за руку, попыталась меня успокоить.

- Шшш, миссис Каллен. Все хорошо. Они просто делают другое УЗИ, чтобы убедиться. Шшш...

- У-убедиться в ч—ч-ем? - я задыхалась, слезы текли снова свободно потекли по щекам. Сестра напряглась, но ничего не ответила.

И тогда доктор Кейн снова заговорил. Он разговаривал не со мной, но его слова меня испугали.

- Приведите сюда мистера Каллена. Я предпочел бы не повторять дважды, - пробормотал он тихо, и медсестра ушла. Но Эдвард был там, и хотя я все еще была полна страха, у меня была надежда, потому что он решительно стоял рядом со мной.

Все врачи за исключением доктора Кейна ушли.

- Скажите мне, - прошептал Эдвард, хоть его голос был спокойным, он был приглушенным от страха и отчаяния. – Пожалуйста, просто скажите мне, что не так с моим сыном.

Моим сыном.

И тогда доктор Кейн заговорил очень тихо, слова, которые он произносил, рушили мой мир вокруг.

- Мы думаем, – но не можем быть на сто процентов уверены без результатов теста амниоцентеза, результаты которого будут через несколько недель – что у вашего сына может быть состояние, известное как Спина Бифида. Вам знакомо это?

Я покачала головой, слезы снова собирались на глазах.

- Нет, - прошептал Эдвард, и доктор Кейн очень тихо вздохнул. Я прижал ладонь к животу, и мне показалось, будто я чувствовала моего мальчика.

- Спина Бифида, или расщелина позвоночника,- мягко доктор объяснял Кейн. - Врожденный дефект, который несет за собой неполное развитие спинного мозга. Самая серьезная форма — Миеломенингоцеле — которая, как мы полагаем, развилась у Вашего ребенка. Словами неспециалиста - в спине Вашего ребенка есть отверстие, которая сформировалась, когда две части спинного мозга не соединились. Как больше всего распространено с кистой, у Вашего ребенка просто есть открытое отверстие в его спине, делающего его очень склонным к инфекции, пока он находится в матке.

- Это... – Эдвард запнулся, и его голос треснул. Его руки дрожали в моих, и я знала, что он едва сдерживал слезы. – Это... серьезно?

Доктор Кейн произнес только одно слово, но одно это слово было всем, что мне нужно было услышать.

- Очень.

Я начала кричать и плакать, в то время как мой мир медленно разваливался на куски.

09:22 – Эдвард POV

- Мистер Каллен?

Я поднял взгляд, удивившись, увидев, что передо мной стоит молодая медсестра. Ее глаза были очень печальны, но улыбка была мягкой. Я сглотнул всхлип и спокойно ответил ей.

- Да?

- Доктор Кейн хочет видеть Вас внутри. Он хочет говорить с вами и вашей женой.

Я кивнул, и, пошатнувшись, встал с моего кресла. Я ухватился за стену, чтобы восстановить равновесие, и пошел вперед. Когда я увидел, как Белла лежала в море белых простыней, мое сердце почти разбилось. Я бросился к ней и взял за руку.

Я повернулся к доктору, и мое сердце болезненно сжалось, когда я видел на его лице сожаление.

- Скажите мне, - спокойно попросил я. – Пожалуйста, просто скажите мне, что не так с моим сыном.

Доктор Кейн вздохнул и прикусил губу. Но он говорил тихо и спокойно.

- Мы думаем, – но не можем быть на сто процентов уверены без результатов тест амниоцентеза, которые будут через несколько недель – что у вашего сына может быть состояние, известное как Спина Бифида. Вам знакомо это состояние?

- Нет, - прошептал я, желая расплакаться от горя, когда увидел, как Белла охранительно положила обе руки вокруг ее едва округлившегося животика.

- Спина Бифида, или расщелина позвоночника,- мягко объяснял доктор Кейн. – Врожденный дефект, который несет за собой неполное развитие спинного мозга. Самая серьезная форма — Миеломенингоцеле — которая, как мы полагаем, развилась у Вашего ребенка. Словами неспециалиста - в спине Вашего ребенка есть отверстие, которая сформировалась, когда две части спинного мозга не соединились. Как больше всего распространено с кистой, у Вашего ребенка просто есть открытое отверстие в его спине, делающего его очень склонным к инфекции, пока он находится в матке.

- Это… - я пытался подобрать слова, но ничего не мог, меня захватил ужасного страха. – Это... серьезно?

Доктор, который сидел перед нами, кивнул, и теперь его глаза были суровы, бесстрастны.

- Очень, - прошептал он, и в тот момент Белла начала плакать. Ее тонкие руки обернулись вокруг ее живота, как будто она не желала отпускать нашего ребенка.

- Нет, нет, нет, - тихо шептала она и упала в мои руки, рыдая.

- Позвоночник,- продолжил мягко объяснять доктор Кейн, – заканчивает формироваться в конце первого месяца беременности. Несколько факторов могут определить, появляется ли расщелина позвоночника или нет. Один из наиболее важных – здоровье матери — если мать примет определенные опасные лекарства от эпилепсии, или у нее будет высокая температура в течение первых нескольких недель беременности, то у ребенка, более чем в десять раз более вероятно, разовьется это состояние. Питание матери – также важный фактор, считается, что определенный витамин, фолиевая кислота, или витамин B6 , может предотвратить это состояние. Но... для этого слишком поздно.

Я крепко держал Беллу, поскольку доктор Кейн сделал паузу. Он глубоко вздохнул, и, когда он сказал, Белла совершенно разбита. Она продолжала рыдать и повторять одно и то же слова снова и снова.

- Белла, Вы почти на третьем с половиной месяце, и диагнозы Вашего ребенка очень мрачны. Родившись, он вероятнее всего заболеет гидроцефалией — накопление жидкости внутри и вокруг мозга — и тяжелым параличом. В конце...в конечном счете я думаю, что самым милостивым было бы — в первую очередь, по отношению к Вашему ребенку —просто прекратить беременность.

Я чувствовал злость. Пришел ужас и затем, наконец, отчаяние. Я хватался за любой лучик надежды, который мог найти, но мое сердце все еще продолжало медленно крошиться на части.

- Вы... Вы сказали,- выпалил я. - Что Вы не можете быть уверены. То, что Вы должны сделать больше тестов. Вы... могли ошибиться, правильно? С нашим ребенком могло бы быть все хорошо?

Доктор Кейн медленно кивнул.

- Конечно, мистер Каллен. 3D ультразвук может быть испорчен. Мы сделаем тест амниоцентеза, прежде чем мы вынесем заключение, но это не может быть проделано в течение еще нескольких недель. Было бы слишком опасно предпринять эту попытку сейчас. Тем временем я хотел бы прописать Белле некоторые витамины и назначить время для теста амниоцентеза как можно скорее.

Я кивнул, мои глаза закрылись, когда я глубоко вздохнул.

- Эдвард, - захныкала Белла, и мои глаза распахнулись, чтобы встретить ее печальный, заполненный слезами, пристальный взгляд. Я попытался улыбнуться, но с моих губ сорвался небольшой вскрик боли.

- Все будет хорошо, - прошептал я, борясь со страхом и крепко хватаясь за последний лучик надежды. – Несмотря ни на что, верно?

Она, дрожа, кивнула и закрыла глаза, пытаясь остановить дрожь.
- Н-несмотря н-н-и на ч-то, - согласилась она, и я заключил ее в мои объятия, крепко сжимая, пока она плакала.

Несмотря ни на что. Что бы ни случилось, вместе... мы встретим это вместе.

От Коти: Грустно Читая главу, безумно была расстроена, и, честно говоря, меньше всего люблю эту главу и несколько следующих. Но так решил автор, нам же остается лишь терпеливо ждать, чем все закончится.
Очень хочется услышать все ваши комментарии на форуме, ведь именно они и вдохновляют нас на быстрый перевод.
P.S. Вбейте в любой поисковик "Спина Бифида", чтобы посмотреть картинки. Я не стала добавлять их сюда, на случай, если кому-то не захочется это увидеть... Это так ужасно, что я даже не могу представить, что чувствуют родители, когда их дети рождаются с таким пороком...