ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Через несколько часов они сидели за небольшим обеденным столом и ели рыбу, пойманную вчера Чарли. К настоящему времени Сью уже мастерски умела готовить, поэтому еда была очень вкусной, тем более что Эдвард привез хорошее вино, которое быстро убывало.

– Думал, я не узнал тебя, да, Эдвард? – Чарли хлопнул молодого человека по спине и выпил еще один большой глоток вина, забывая, что то следовало потягивать, а не поглощать залпом, как «Витамин Р»¹. Мужчина узнал парня мгновенно, едва тот вошел в дверь, и крепко, как и раньше, пожал руку.

– Не думал, что вы вспомните, сэр, это было десять лет назад.

– Может, и десять лет, Эдвард, но я никогда не забываю лица. Особенно то, которое появляется в блестящем костюме и быстро уносится с моей дочерью в не менее блестящем «мерседесе», затем целуется с ней на моем диване и думает, что я не понимаю, что происходило до того, как я вернулся немного раньше, да!

– Папа! – сказала Белла и стала ярко-малиновой. Эдвард робко на нее посмотрел, затем Чарли рассмеялся, а через несколько секунд они уже смеялись все вместе.

– Хорошо, что ты снова хохочешь, Беллз, кажется, этого уже очень давно не происходило.

– Со мной все в порядке, пап, я действительно занята на работе, которая отвлекла меня от случившегося, и опять же, замечательно снова встретиться с Эдвардом. Он отлично помог и полицейскому департаменту, и мне.

– Я в этом уверен, – заявил Чарли и усмехнулся. Он не был ни слепым, ни глупым, и они со Сью оба заметили язык тела между его дочерью и Эдвардом. Отец мог сказать, что она вскружила парню голову, и надеялся, что тот поможет Белле преодолеть утрату. Он думал, что Эдвард – прекрасный молодой человек, и без него дочь справлялась бы намного хуже.

– Как твой отец, Эдвард, все еще творит чудеса в операционной?

– Да, Чарли, но это не продлится долго. В ближайшее время он планирует выйти на пенсию, чего ждет с нетерпением, но может заниматься дополнительными исследованиями с моим дядей, лишь бы оставаться в курсе.

– Что ж, передавай ему мои наилучшие пожелания, он был прекрасным врачом, и мы сожалели, что лишились его. Кстати, а почему ты спрашивала об Уитлоках? Они не похожи на тех, кто связывается с чем-то подозрительным.

Эдвард посмотрел на Беллу, поскольку именно она высказывалась по этому поводу, так что та и заговорила: – Одна из жертв серийного убийцы похищена перед их офисом и еще одна найдена недалеко от их дома. Да и на Джейкоба тоже напали очень близко к их конторе. Это показалось странным совпадением, поэтому мы и проверяли их наравне с другими людьми.

– Прошли проверку?

– Типа того, они находятся в программе по защите свидетелей, поэтому мы не можем копнуть глубже в их биографию, что немного раздражает.

Чарли приподнял бровь и присвистнул сквозь зубы.

– Ну, чтобы ты знала, – сказал он, задумчиво потирая подбородок, – это странно хотя бы потому, что обычно местные органы правопорядка информируются, если в их юрисдикции появляется кто-то по программе. Насколько знаю, нам не сообщали, когда они переехали в твой старый дом, Эдвард. Я должен буду проверить это.

Сью встала и убрала их обеденные тарелки, а затем минут через пять вернулась с огромным чизкейком.

– Это не чизкейк с ароматом форели? – пошутила Белла и сообщила Эдварду, что в морозильных камерах Чарли хранился почти годовой запас рыбы.

– Нет, Белла, это лосось, – заявил ее отец, и все снова расхохотались.



Неторопливо позавтракав, они загрузили автомобиль, обняли и поцеловали Чарли со Сью и направились в сторону Сиэтла. Проехав минут пять, Эдвард резко свернул с шоссе на добротную одинокую дорожку, исчезавшую в лесу.

– Куда мы едем, Эдвард?

– Я снова хочу увидеть мой старый дом. Не желал, но теперь мне любопытно. Ты не против?

– Нет, конечно же, нет.

Эдвард придерживался дорожки, и в конечном итоге перед ними появился красивый дом. Облицованные деревом стены вписывалась в окружающий лес, а темные тонированные стекла отражали цвет и форму деревьев, так что выглядело, словно дом вырос из земли. Автомобильное окно со стороны Беллы было приоткрыто, и она услышала звук падающей воды, а прямо перед собой увидела кристально чистую речку, катящуюся по камням и валунам и исчезающую в чаще.

– Ох, Эдвард, какой красивый дом, – сказала девушка. Она обернулась, чтобы посмотреть на спутника, но тот погрузился в воспоминания, и ей не хотелось беспокоить его. Они просидели там несколько минут, затем Эдвард приготовился завести двигатель.

– Мне захотелось снова увидеть его, Белла. Я любил этот дом, хотя по большей части был здесь одинок и несчастен.

– Мне очень жаль, Эдвард, – сказала девушка, положила руку ему на плечо и нежно сжала.

В тот момент, когда он повернул ключ, чтобы запустить двигатель, парадная дверь дома открылась, вышла Элис Уитлок и помахала им.

– Срань господня, – выругался Эдвард. – И что нам теперь делать?

– Помахать в ответ и уехать? – предложила Белла.

– Мы не можем, это было бы невежливо.

– А ты что предлагаешь? – грубовато спросила Белла, но она также пребывала в недоумении и чувствовала себя очень неловко.

Элис зашагала к ним, а в дверях появился Джаспер. Белла нажала на кнопку, чтобы до конца опустить свое окно.

– Здравствуйте, мисс Свон, мы можем вам помочь?

– Эээ. Здравствуйте, миссис Уитлок, мммм, это совпадение. Мой друг Эдвард... он жил тут десять лет назад и захотел увидеть свой старый дом.

– Действительно? Как замечательно. Тогда ваша фамилия Мейсен?

– Да, мэм. Я единственный сын доктора Мейсена и жил здесь почти до девятнадцати лет.

– Не хотите войти и осмотреться? Вам будут только рады.

– Не хотелось бы беспокоить вас.

– Это вообще не проблема. Пожалуйста, заходите, у нас здесь не бывает посетителей, признаться, именно поэтому нам тут и нравится.

Эдвард взглянул на спутницу и пожал плечами. Оба вышли из машины, последовали за Элис и поднялись в дом.

– Откуда вы знаете Беллу, эээ, мисс Свон? – невинно поинтересовался Эдвард.

– О, мы подозреваемые в деле об убийстве. Вы не знали?

Эдвард закашлялся.

– Действительно, как интересно. Полагаю, опасность для вас миновала?

– Ну, мы не знаем. У нас произвели обыск, и с тех пор мы находились под наблюдением, но я это принимаю: полицейские Сиэтла выполняют свой долг, и у меня с этим нет проблем. Проходите!

Эдвард с Беллой поднялись по лестнице, которая привела их к главной жилой зоне, где располагались массивные окна с видом на реку и верхушки деревьев, а вдали можно было увидеть вершины одного из самых высоких пиков в Олимпийских горах.

– Какая красивая комната, – сказала Белла, оглядывая безупречное жилое помещение, обставленное стильными предметами современной мебели. Эдвард молча стоял посреди комнаты, пока его мозг захлестывали воспоминания, как хорошие, так и плохие.

– Можете взглянуть на свою старую комнату, если хотите, – заявила Элис и махнула в сторону лестницы.

– Я подожду здесь, – предупредила Белла, чувствуя потребность Эдварда какое-то время побыть одному.

– Проходите и присаживайтесь, – сказала Элис Белле и успокаивающе ей улыбнулась, когда мужчина медленно направился к лестнице, проводя рукой вверх-вниз по перилам, как будто это поглаживание возвращало какие-то воспоминания.

– Я недолго, – буркнул он и поднялся по ступенькам к месту, где мальчиком и подростком провел много одиноких часов.

– Спасибо, что позволили ему сделать это, – сказала Белла хозяйке дома, – особенно после того, как... вы понимаете.

– Ох, вы имеете в виду ордер на обыск наших помещений? – Элис всплеснула руками и взглянула на Беллу из-под длинных ресниц. – Мы ожидали визит, поскольку знали, что полиция, в конце концов, соединит исчезновение одной из жертв перед нашим офисом и обнаружение другой вблизи этого дома, ну, и, конечно же, трагическая потеря вашего коллеги, который, кажется, был и вашим женихом. С вашей стороны было бы очень некомпетентно не подозревать нас.

Белла кивнула, понимая, что Элис помогала ей успокоиться, и это удавалось, но она должна оставаться настороже, поскольку интуиция по-прежнему твердила, что этой парочке было что скрывать.

– Полагаю, вы также обнаружили, что мы находимся в программе по защите свидетелей, и подозреваю, вам интересно, почему встретились с кирпичной стеной, пытаясь узнать о нас больше. Ну, могу сказать только, что нас с Джаспером защищает ЦРУ. Сожалею, но мы не вправе разглашать информацию о том, почему у нас новые личности. Правительство также купило нам и этот дом, но это все, что я в состоянии сообщить вам.

Белла улыбнулась, но не была убеждена. Уж слишком удобная история – Элис эффективно говорила: «отстань», но криминалист не готова сделать этого, пока.

– Как вам удалось выйти из офиса, не попавшись? – спросил Белла. Она вчера получила сообщение от Сета, в котором говорилось, что пара все еще не покидала помещение, и вот она сидит в гостиной Элис.

Та хихикнула.

– Слушайте, мы действительно сожалеем, что сделали это, но хотелось получить пару дней без слежки за нами, – затем она рассказала Белле о диверсии с тремя доставщиками пиццы и сообщила, что идея украдена из боевика, но не могла вспомнить, из какого именно. Белла подумала, что это весело, и не могла дождаться, чтобы поделиться с Сетом, как провели его команду.

Она услышала спускающегося Эдварда и обернулась, чтобы посмотреть на него. Заметив, что тот огорчен, встала и на прощание протянула Элис руку. Хозяйка подошла к ней и обняла, что несколько удивило гостью.

– Я и в самом деле рада вашему визиту. Пожалуйста, приезжайте снова, Белла, если окажетесь поблизости, вам будут очень рады. То есть, конечно же, если мы не будем отбывать срок в местной тюрьме.

Элис усмехнулась собственной шутке и направилась с ними к двери. Джаспера нигде не было видно, Эдвард молчал, так что Белла еще раз поблагодарила миссис Уитлок и пошла за своим спутником к машине. Она оглянулась, и Элис помахала им, но, когда разворачивалась, чтобы вернуться в дом, сквозь облака проник солнечный лучик и скользнул по ее лицу и шее. На взгляд Беллы это походило на то, что кожа засверкала, но потом девушка подумала, что это, должно быть, отражение от больших окон по обе стороны от двери.

«Странно», – подумала она.

Эдвард сел в машину, положил руки на рулевое колесо и несколько секунд собирался с мыслями. Ему и в голову не приходило, что возвращение в дом вызовет столько эмоций и воспоминаний. Он не заходил в другие помещения, кроме своей спальни, которая в настоящее время использовалась как гостевая и была пуста, за исключением кровати и комода. Его ванная в спальне осталась такой же, а вид на вершины деревьев почти не изменился с тех пор, как он вышел из комнаты десять лет назад.

На него нахлынули воспоминания о матери, но большинство из них оказались теми, которые он предпочел бы забыть, как, например, когда та пыталась помыть волосы зубной пастой или на ужин перед ним оказывалась сырая еда. Он вспомнил день, когда мать положили в больницу для короткого отдыха, как он думал, но на самом деле о ней собирались заботиться круглосуточно. Отец пытался объяснить, что это к лучшему, но мальчик не мог согласиться, что мать ушла, ведь тогда ему было всего десять лет.

Юношеские годы прошли как в тумане: ходил в школу, возвращался домой, учился, ложился спать. Ничто не нарушало этот цикл до две тысячи третьего года, когда дядя получил Нобелевскую премию, и мальчика взяли в Швецию на церемонию, и именно тогда он решил, чем хочет заниматься в жизни. Произошедшее с его матерью, а, по сути, и с ним, было неправильно. Должен существовать способ остановить мозг от вырождения, и Эдвард был полон решимости найти его. Он погрузился в учебу и подал заявление на курсы в Йель, которые являлись лучшим средством для подобной научно-исследовательской работы. Конечно, его дядя был всемирно известным экспертом в области генетики, а теперь и он сам уже находился на полпути к этому.

Молодой ученый повернул ключ в замке зажигания, и автомобиль ожил, миновал знакомый поворот перед фасадом дома и медленно поехал по дорожке к главному шоссе. Какая-то мысль пыталась всплыть из глубин его разума, но так и не могла пробиться, чтобы ее можно было озвучить. Эдвард потряс головой, как бы пытаясь заново перезапустить клетки мозга, но безуспешно, так что выехал на шоссе и набрал скорость.

– Ты в порядке? – спросила Белла.

– Да, теперь все в порядке. Просто думаю кое над чем, столько всего вертится в уме, так что дай мне несколько минут.

Белла улыбнулась и откинулась в кресле. Она понимала, когда кто-то нуждался в покое, посему держала язык за зубами, пока Эдвард медленно обдумывал творившееся в его сознании.

Мысли снова вернулись в его подростковую спальню, и воспоминание о том вечере, когда он оставил Беллу, всё еще не помутнело. Он не мог повернуть время вспять, но, при наличии выбора, обрадовался бы, что не поддерживал отношения, зародившиеся после выпускного бала, так как был бы не в состоянии учиться так же старательно, если бы жаждал каждые пять минут вернуться в Форкс или Сиэтл. То, что появилось сейчас, стоило ожидания, поэтому он был доволен, как все складывалось, к тому же теперь он высокоуважаемый ученый, который может отправиться на работу в любую точку мира, куда пожелает.

Он нуждался в возвращении к настоящей работе. До приезда в Сиэтл Эдвард экспериментировал на донорской ткани головного мозга – части его исследования по прекращению дегенерации мозга после диагностирования слабоумия. Он задался целью использовать генную терапию, чтобы продлить жизнь оставшихся клеток, улучшить качество жизни людей, страдающих от всех форм слабоумия. Знал, что теория была лишь словами, а для поиска правильного лечения требовалось время.

– Проклятье, – буркнул он себе под нос, – ну, что за подсознание… аргх! – и стукнул по рулевому колесу, из-за чего Белла вздрогнула. – Прости, – сказал он и вернул внимание на дорогу.

Его мысли же отправились к отцу и дяде.

– Я должен забронировать билет на самолет, – сказал он себе, так как после выходных пообещал вернуться на восточное побережье. Эдвард надеялся, что отец поговорит с дядей сегодня или, может быть, завтра, и в ближайшее время выяснится, что тот обнаружил или над чем все еще работал. Молодого человека все еще злило пребывание в неведении, но дядя пока не знал, что рука состояла из кремния, а в камнеподобной ткани обнаружена человеческая кровь. Он задумался о первом образце кожи, которым владел родственник, по-прежнему ли тот регенерировал или, в конце концов, «умер».

Эдвард беспокоился и о странных действиях своих близких. «Может быть, это из-за возраста и их ощущения старости», – подумал он и усмехнулся, а затем почувствовал, как по спине пробежала дрожь, когда представил себе мир без любого из них, но однажды это произойдет, и ему самостоятельно придется нести эстафету семьи Мейсенов. Насколько он знал, отец здоров, но дядя с каждым днем дряхлел все больше и больше. И вот снова, как будто дятел принялся долбить его по голове: что-то было там, в глубине души, подначивавшее нажать на правильную кнопку.

Минут через двадцать они приближались к окраине Порт-Анджелеса, когда Эдвард вскрикнул: – Святой гребаный Христос! – и вдавил в пол педаль газа, увидев впереди себя стоянку. Он домчался туда, остановил машину на первом же свободном месте, потянулся на заднее сиденье, схватил свой рюкзак, перекинул его над головой Беллы и принялся вытягивать содержимое в поисках мобильного телефона.

– Эдвард, что случилось? – Белла в ужасе смотрела на него, чье лицо было искажено от ярости.

– Идиот! – воскликнул он. – Я знаю, что он делает, Белла.

– Кто, Эдвард?

– Мой дядя.

– Что он делает? Скажи мне.

– Эксперименты, Белла, это хуже, чем Франкенштейн. Я должен позвонить отцу.

– О чем ты говоришь?

– Ткань, которая не умирает, Белла, он пытается выяснить, почему она не умирает.

– А что с этим не так? Я думала, что в этом все и дело.

– Если он узнает, почему она не погибает, то сможет повторить процесс... Боже мой!

– Что случилось, Эдвард?

Тот тряс головой, словно пытаясь отрицать происходящее в его мозге.

– Если ему удастся, Белла, если он сможет предотвратить смерть клеток или их вырождение… Боже мой!

Эдвард почти кричал от паники и схватил Беллу за плечи.

– С подобного рода знанием он получит возможность решать, кому жить или умереть. С подобной властью, Белла, мой дядя фактически становится богом.

Девушка вскрикнула и закрыла ладошками рот, когда ее осенила ужасающая правда.

Эдвард нашел телефон и трясущимися руками нажал номер быстрого набора своего отца, который ответил на шестом звонке.

– Папа, ты должен остановить Энтони, он пытается выяснить, как предотвратить смерть.

– Знаю, сынок, прямо сейчас я сижу в его лаборатории, а твой дядя наставил на меня пистолет.

---

¹ «Витамин Р» – сорт пива (примечание переводчика).

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit.

Поделиться своими впечатлениями вы можете в нашей КРИМИНАЛЬНОЙ ЛАБОРАТОРИИ.

Так же на форуме разыгрывается ВИКТОРИНА, участвуя в которой вы можете получать маленькие сюрпризы, а, набрав больше всего правильных ответов, выиграть и главный приз - последнюю главу перевода раньше всех остальных читателей.