ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Проснувшись, Белла отправила Сету сообщение с извинениями, что разбудила посреди ночи с новостью, которая спокойно подождала бы еще четыре часа. В ответ тот попросил не беспокоиться и послал смайлик, который позволил ей почувствовать себя немного менее виноватой.

После «момента озарения» удалось поспать несколько часов, а еще почти прошла боль в мышцах, так что сейчас девушка, не морщась, могла двигаться относительно нормально, но Эдвард не позвонил, как обещал, и она начала испытывать беспокойство и, возможно, снова легкое ощущение покинутости.

Требовалось наверстать упущенное по накопившимся в лаборатории делам, так что она явилась на работу пораньше, около восьми, сжимая стаканчик с крепким кофе и три бублика на завтрак: один для Лии и два для себя. Она доела последний кусочек в момент, когда из лифта вышла выглядевшая измотанной Виктория. Проходя мимо двери по дороге в свой кабинет, она жестом поманила за собой Беллу, кучей свалила в углу сумку с курткой и рухнула в кресло, производя впечатление, словно сейчас конец долгого дня, а не начало нового.

– Белла, пожалуйста, дай мне снова хорошие новости, – взмолилась она.

Девушка села и рассказала о событиях вчерашнего «рейда» к Уитлокам, закончив тайной, как Элис Уитлок узнала ее имя. Также добавила, что у нее сложилось ощущение, что пару либо проинформировали о предстоящем в их офисе обыске, либо, по крайней мере, те ожидали, что дальнейшее расследование коснется их, поскольку здание было чистым, как свежевыпавший снег.

Виктория, не перебивая, слушала отчет и после того, как Белла замолчала, несколько мгновений обдумывала сказанное.

– Конечно, они могли узнать тебя из газет и телевидения, – сказала она. – Твое лицо и в самом деле довольно часто появлялось в средствах массовой информации после смерти Джейкоба. Возможно, они вспомнили тебя, – Виктория разыгрывала адвоката дьявола, хотя тоже находила странным, что эти люди без представления назвали ее подчиненную «мисс Свон».

– Полагаю, что так. Я об этом не задумывалась. Черт побери, – угрюмо ответила Белла. Ее подозреваемые номер один теперь выглядели немного невиннее, чем несколько минут назад, и она была слегка раздражена на себя, раз не сообразила, что ее собственное лицо могло оказаться узнаваемым.

– Тем не менее, ты до сих пор не выяснила, как этот парень спустился с их здания? – Виктория была разочарована, что не обнаружено никаких свидетельств, проливающих свет на эту тайну.

– Нет, ни единой зацепки, – ответила девушка. – На всякий случай Сет собирается запустить проверку на Уитлоков – а вдруг они умелые альпинисты или бейсджамперы¹. Правда, до тех пор у нас нет никаких оснований подозревать их, так что мы вернулись на круги своя. Разве что имеется изображение спины парня, который движется быстрее скорости света и совсем не похож на Джаспера Уитлока, если тебе интересно.

Виктория выглядела расстроенной. Она рассчитывала, что этот обыск вытащит на свет божий хоть что-то, на чем можно основывать свое расследование, но, как сказала Белла, они ничуть не продвинулись. Единственная хорошая новость состояла в том, что за ночь никого не объявили в розыск, так что теперь прошли почти три недели с момента последнего исчезновения.

Начальница начала подумывать, что после убийства Джейкоба преступник запаниковал, решив, что полиция его успешно выследила, поэтому теперь весьма вероятно, что он переехал, предварительно убив туриста в Национальном Олимпийском парке в качестве последнего злодеяния, чтобы держать город в страхе, пока осуществлял побег. Вот только куда? Она размышляла о возможности маньяка пересечь границу с Канадой, что относительно легко, если имеешь лодку, или, как вариант, уйти на юг, в сторону Орегона и Калифорнии, или, может быть, в совершенно противоположном направлении, а убийством в лесу направить полицию по ложному следу. Виктория печально думала, что он может быть где угодно.

Она догадывалась, что полицейские Вашингтона будут чрезвычайно разочарованы, если убийца избежит ареста в собственном штате, но Сиэтл более трех месяцев находился в безвыходном положении, и напряжение уже сказывалось на всех сторонах деятельности города, так что если он действительно ушел, то жизнь снова могла вернуться в какое-то подобие нормальности.

Виктория вздохнула и потянулась, чтобы включить монитор, опасаясь ежедневных электронных писем от бестолковых политиков и собственных начальников с требованиями новостей о несуществующем прогрессе.

– Хорошо, Белла, мы подождем и посмотрим, что нароет Сет со своей командой, а там решим. Кстати, я как раз хотела спросить, что за история с найденной в Форксе рукой?

Белла не ожидала этого вопроса, так что пришлось думать быстро:

– Она в ящике для улик в холодном складе, Виктория. Полиция Форкса ищет остальную часть тела, так что они пока считают, что здесь мне нечего делать. Не было никаких свидетельств, определяющих, кому она принадлежала, и никто не сообщал о пропаже руки.

Начальница громко рассмеялась:

– Можно подумать, кто-то заметит, если потеряет руку.

Белла встала, подумав, что настало удобное время, чтобы покинуть кабинет руководства, прежде чем последуют дальнейшие вопросы. Она не хотела лгать, и до сих пор это удавалось, просто не рассказывала историю целиком.

– Мне лучше вернуться к работе, – сказала она и быстро ретировалась.

– Спасибо, Белла, просто уведомляй меня обо всем оперативно.

Девушка вернулась в свою лабораторию и занялась обычной следственной работой, что громоздилась в запечатанных коробках вокруг нее. Обещанная подмога еще не прибыла, что и не удивительно, и в данный момент она чувствовала себя обескураженной всем происходящим в ее жизни. Белла испытывала вину, что после похорон не поддерживала контакт с Билли, вопреки обещанию, данному у могилы, поэтому решила попытаться увидеть его в следующие выходные и передать кое-какое имущество Джейкоба, чтобы Билли поделился им с членами семьи.

Она работала почти час, когда зазвонил сотовый телефон. Это был Эдвард, и сердце девушки затрепетало, когда она услышала его голос, спрашивающий, как у нее дела.

– Все в порядке Эдвард, как ты? Возвращение прошло хорошо?

– Да, нормально. Сейчас мой дядя занимается образцами. Он очень разволновался, когда получил их, и восхищался твоим самоконтролем, что никому не рассказала. Кстати, ты уже с кем-нибудь говорила?

– Пока нет, но, в конце концов, мне придется. Ты же это понимаешь, да?

– Да, но можешь немного дольше придерживать информацию, пока мы не выполним наши анализы?

– Конечно, но сегодня утром Виктория спросила меня об этом, мне пришлось отвлекать ее. Не люблю лгать, Эдвард, я так не работаю.

– Я понимаю это, Белла, и мне жаль, что тебе пришлось, но это действительно важно, и мой дядя чувствует, что только люди, которые оценят и поймут это твое открытие, должны узнать о нем.

– Имеешь в виду правительство?

– Нет, это последние люди, кому я сказал бы. Думаю, дядя подразумевает высококвалифицированных независимых ученых. Если правительство доберется до него, то люди в научном сообществе никогда не узнают, что это. Оно исчезнет, как Ковчег Завета в фильме «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега»!

Белла хихикнула, представив, как охранник толкает тележку с коробкой для улик по складу, заполненному тысячами похожих ящиков.

– Хорошо, Эдвард, ты меня убедил. Как далеко вы продвинулись с экспериментами?

– Ну, дядя предложил мне начать с теста на происхождение, но он пока не увенчался успехом. Его лучше всего делать по крови или слюне, что отсутствует, поэтому я собираюсь попробовать извлечь из образцов ДНК и посмотреть, нет ли его в национальной базе данных.

– Как ты это выяснишь, не обращаясь в полицию?

– У нас есть свои способы, Белла. Не спрашивай как, и мне не придется лгать.

– Да ладно, Эдвард, ты не можешь так поступить, я никому не скажу.

Эдвард подумал о том, что мог ей сказать и решил быть честным:

– Хорошо, мы используем ряд высококвалифицированных специалистов по информационным технологиям, которые постоянно проверяют наши системы на предмет безопасности, чтобы защитить открытия. Так что, если они настолько опытны, то в случае необходимости также умело взломают, извини, я имею в виду, получат доступ к информации и из других источников.

– Это незаконно, Эдвард.

– Нет, если не использовать информацию для собственной финансовой выгоды или пересылать её куда-нибудь в другое место, но я не эксперт.

Белла не была убеждена. Для нее это казалось очень нечестным, но не собиралась ничего с этим делать, поскольку хотела получить ответы не меньше собеседника.

Последовало неловкое молчание, когда молодые люди пытались придумать, что сказать дальше. Ни один из них не желал упоминать свидание в кладовой, но идиома «бельмо в глазу» в этот момент казалась весьма уместной.

Белла придумала, о чем поговорить:

– Спасибо за предложение просмотреть DVD на замедленной скорости, на одном из дисков мы увидели то, чего раньше не замечали, и вчера предприняли последующие действия.

– О, здорово. И что это было?

– Парень, прыгающий из окна третьего этажа без веревок или проводов.

– Он мертв?

– Нет, он исчез в то же время, что и восьмая жертва. Мы думаем, что он – убийца.

– Это невозможно.

– Знаю, мы вернулись к зданию и опросили обитателей, которые, правда, немного странные, но не обнаружили ни одной полезной улики.

Эдвард подумал о том, что собирался сказать дальше, он не хотел, чтобы Белла потеряла сон или что-нибудь в этом духе.

– Белла, а ты не считаешь, что в настоящее время в Сиэтле происходят странные, потусторонние события, почти сверхъестественные?

– Что ты имеешь в виду?

– Подумай о том, что произошло за последние несколько месяцев. Уже одиннадцать человек убиты кем-то, кто ведет себя как вампир, ты нашла руку, которая выглядит, словно должна принадлежать инопланетянину, люди, прыгающие с трехэтажных зданий и остающиеся в живых. Еще что-нибудь странное случилось, о чем я не знаю?

– Эдвард, как ты узнал, что убийца вел себя как вампир?

– Вот дерьмо, – сказал тот. Он прокололся и вынужден был признаться. – Не сердись на меня, но я прочитал блокнот, когда ты была в дамской комнате в ресторане.

– Что?! С твоей стороны это очень нехорошо, Эдвард.

– Знаю, прости, но я ничего не мог поделать. Любопытство взяло верх, а еще я волновался о тебе.

– Я могу о себе позаботиться.

– Так и Джейкоб, по-видимому, мог.

– Это удар ниже пояса, Эдвард.

– Мне жаль, но я беспокоюсь, что ты подвергаешь себя опасности, Белла. Ты сказала, что вернулась к зданию, где видела, как парень прыгает с крыши. Могло произойти что угодно.

– Но не произошло.

– Но могло.

– И в любом случае, почему ты беспокоишься обо мне?

– Потому что не хочу тебя потерять.

– Разве я твоя, чтобы меня терять, Эдвард?

– Не знаю, тебе решать.

– Нет, это зависит от тебя. Я хочу тебя, ты знаешь это, но у тебя есть подруга, так что я не питаю никаких иллюзий. Я не буду «другой женщиной».

– Ты не другая женщина, Белла, сегодня утром я порвал с Аннабель. Встретился с ней перед ее отъездом из Хартфорда к своим родителям в Род-Айленде. Я не говорил раньше, но несколько недель назад попросил ее выйти за меня замуж, и через две недели мы должны были устроить вечеринку по случаю официальной помолвки, но вчера вечером я понял, что не могу пойти на это. Если я по-настоящему любил бы ее, то у нас с тобой ничего не было бы.

Сердце Беллы екнуло, и она вдруг ощутила легкое головокружение.

– Мне очень жаль, Эдвард, я не хотела портить твою жизнь подобным образом.

– Не извиняйся, Белла, мы знали, что делали. Скажи мне кое-что. Если бы Джейкоб был жив два дня назад, разрешила бы мне раздеть тебя донага, позволила бы трахать тебя, не задумываясь о том, что правильно, а что нет?

– Да, без раздумий, Эдвард, я так долго и сильно хотела тебя, и ты заставляешь меня чувствовать себя живой.

– Тогда не жалей меня, Белла. Я принял решение и настолько сильно нуждаюсь в тебе, что мне хочется прямо сейчас сесть на самолет, чтобы ты снова и снова была моей. Собираюсь быть честным: не знаю, влюблен ли я, но ты творишь со мной что-то необъяснимое.

Молодую женщину поразила откровенность его слов. Она почти забыла, что сидела в своей лаборатории, когда ерзала на стуле, чувствуя, как между ног накапливается влага. Когда он сказал, что хотел ее снова и снова, она словно ощутила его внутри себя, и пришлось зажать рот ладонью, чтобы остановить стоны. Она заметила, как забавно на нее посматривала Лия сквозь стеклянную перегородку, но улыбнулась и кивнула головой, делая вид, что разговаривала с матерью.

– Я тоже нуждаюсь в тебе, Эдвард, и буду в полной готовности ждать твоего желания. Я твоя, телом и душой, и не могу перестать думать о тебе.

Она услышала, как Эдвард поперхнулся, и задалась вопросом, откуда тот звонил. Искренне надеялась, что он один и не забыл, где находился, как это произошло с ней.

– Мой дядя хочет получить образец камнеподобного вещества, так что, если не возражаешь, могу прилетать в выходные.

– Мне многое нужно наверстать в лаборатории, но было бы замечательно, – она подумала, что визит к Билли вновь откладывался, но отчаянно желала увидеть Эдварда.

– Будь осторожна, Белла, держись подальше от неприятностей. Я не могу потерять тебя.

– Хорошо, Эдвард. Дай знать о своих планах, и я заберу тебя из аэропорта.

– Я возьму такси, Белла, не думаю, что твой грузовик выдержит поездку в СиТэк².

– Не оскорбляй мой грузовик, Мейсен.

– Ладно, Свон, но я все равно возьму такси.



Эдвард положил трубку и на какое-то время остался валяться в кровати. В Коннектикуте перевалило за полдень, и теперь он находился дома в одиночестве, рано утром вернувшись с пляжа, чтобы завершить дела. Аннабель уехала около часа назад после громкого скандала, в результате которого в мужчину летели безделушки, картины и даже звуковая система, после чего девушка стремительно покинула дом, выкрикивая ругательства, напоследок поцарапав ключом бок его «вольво».

Молодой человек был абсолютно честен с ней, сказав, что разрывает помолвку, потому что в Сиэтле случайно встретил былую любовь и понял, что все еще испытывал к ней чувства. Примерно после получаса мольбы и попыток Аннабель убедить, что он забудет разлучницу, Эдвард неохотно сказал, что они занимались сексом, вот тогда-то «хай-фай» ³ оторвали от стены и швырнули в его сторону.

После ухода девушки Эдвард позвонил ее родителям и объяснил, почему разорвал помолвку и что по-настоящему сожалеет из-за обиды, причиненной их дочери. Он предложил оплатить любые расходы, которые уже понесены ради вечеринки, но ее отец заявил, что в этом нет необходимости, и пожелал удачи в будущем. Ее родители были порядочными людьми, и молодой человек горько сожалел, что причинил им страдания. Неделю назад он думал, что видел путь, по которому пройдет его жизнь, но не мог предугадать ожидающий его поворот.

Он настолько отчаянно хотел быть с Беллой, что испытывал соблазн сейчас же позвонить в аэропорт, но и стремился вернуться в лабораторию, чтобы узнать о достигнутом прогрессе. Вчера вечером дядя был не очень общителен, когда племянник поинтересовался, какой тип тестов будет произведен на образцах, и молодой ученый начал подозревать, что его могут исключить из исследований. Он знал, что профессор Мейсен не намеревался консультироваться ни с кем из старших коллег, и с тех пор, как вчера утром Эдвард передал ему образцы, не покидал лаборатории.

Мужчина убрал разбитые рамы от картин, кусочки фарфора и, конечно же, свой разнесенный в пух и прах «хай-фай», но улыбался, с сожалением размышляя, что дешевле заменить эти вещи, чем несколькими годами позже проходить через дорогостоящий развод. Пока он выкидывал мусор в контейнер во дворе, понял, что все это время их с Аннабель отношения вовсе не были идеальными. Он был доволен, но не блаженно счастлив, правда, тогда этого и не ожидал.

Аннабель заботилась о соответствии всем требованиям, пока оставалась в статусе «идеальной будущей супруги», но теперь Эдвард наверняка знал, что не желал «Степфордскую жену» ⁴. Он хотел кого-то, похожего на Беллу: немного резковатую, не старающуюся произвести благоприятное впечатление или одержимую собой, нормальную обычную девушку, достаточно умную, чтобы бросить ему вызов, но, самое главное, ту, которая смогла бы тронуть его душу и воспламенить в постели.

Он запер дом и, пожав плечами, осмотрел машину. Так или иначе, вскоре собирался покупать новую, поэтому не слишком обеспокоился. Если нанесенные повреждения заставят Аннабель чувствовать себя лучше, это стоило расходов. Имущество для него не важно, вероятно, потому, что он никогда не был бедным. Единственное, чего ему не хватало в жизни: любви матери в период становления, но это не ее вина, а неудача и дефектные гены.

Он поехал в лабораторию, и вскоре у шлагбаума его уже приветствовал охранник. Ученый припарковался на своем обычном месте рядом с «порше», воспользовался картой, прошел в здание и направился к рабочему месту своего дяди, по дороге здороваясь с административным персоналом. Он, как обычно, постучал в дверь и дернул ручку, но помещение оказалось запертым. Жалюзи закрыты, так что не было видно, находился ли дядя внутри, поэтому снова постучал, на этот раз немного громче, но так и не получил ответа.

Молодой человек вернулся в офис и заглянул внутрь. Джейн, как обычно, сидела за своим компьютером, обрабатывая счета.

– Ты сегодня видела профессора Мейсена, Джейн?

– Нет, доктор Мейсен, по-видимому, прошлой ночью он спал в своей лаборатории и все утро не выходил оттуда.

– Он не открывает дверь, которая заперта изнутри.

– Может быть, не хочет, чтобы его беспокоили, доктор Мейсен, вы же знаете, какой он, когда во что-то вгрызается. Мне известно, что он там уже две недели безвылазно.

Во-первых, Эдвард был обеспокоен, а, во-вторых, раздражен. Дядя мог упасть или получить сердечный приступ и валяться на полу, а никто и не знал, когда и что беспокоило его. Однако более вероятно, что тот просто самостоятельно проводил эксперименты, намереваясь присвоить все лавры за открытие себе, а это приводило Эдварда в бешенство.

Он вернулся в лабораторию и стал колотить кулаком в дверь.

– Дядя, открывай эту дверь, или я сломаю ее! – он прислушался, пытаясь уловить любые признаки жизни, но ничего не было слышно. Снова постучал. – Считаю до десяти, а затем выбиваю. Один, два, три...

Жалюзи по другую сторону двери дрогнули, и Эдвард увидел появившееся дядино лицо. Оно потрясло племянника, потому что было очевидно, что тот не мылся, не брился, а глаза покраснели, вероятно, из-за нехватки сна.

– Ты не можешь войти, Эдвард, я не хочу загрязнять опыт.

– Это фигня, дядя, впусти, я желаю видеть, чем ты занимаешься.

– Нет, Эдвард, ты не войдешь. Оставь меня в покое, или я вызову охрану, и тебя выставят.

– Неужели? Дядя, ты не забыл, что эти мои образцы, я привез их сюда?

– Все, что приносится в это здание – мое, Эдвард, ты меня слышишь, мое! Я собственник этого объекта, а не ты, так что прекрати вмешиваться и оставь меня в покое!

С этими словами он закрыл жалюзи, и послышались удаляющиеся от двери шаги.

Молодого ученого трясло от ярости:

– Да как он смеет делать это, – бормотал он себе под нос. Именно он привез дяде нечто ранее невиданное в природе, а в результате перед ним эффектно хлопнули дверью. Но зачем? С тех пор, как Эдвард присоединился к лаборатории, они всегда работали одной командой, дядя относился к нему, как к наследнику. Так почему именно сейчас он мешал? Неужели тот уже обнаружил, откуда появилась рука, и не захотел делиться информацией? В любом случае, Эдвард был полон решимости не оставаться в стороне: знал, где достать еще образцы, и собирался провести собственные эксперименты. Насрать на дядю, сам отправится в Сиэтл и получит собственную Нобелевскую премию.

Мужчина вышел из здания, не сказав никому ни слова, взревел двигателем своей машины и уехал домой. Через полчаса заказал себе билет на пятичасовой рейс в Сиэтл, упаковал портплед⁵ и отправился на такси в аэропорт. Он прибудет в СиТэк около девяти часов по местному времени и поедет прямо к Белле. Эдвард знал, где она жила, потому что попросил одного из айтишников⁶ найти в полицейской базе данных подробности.

Он чертовски хорошо знал, что это весьма незаконно, но, откровенно говоря, ему плевать.

---

¹Бейсджампинг – экстремальный вид спорта, в котором используется специальный парашют для прыжков с фиксированных объектов. Соответственно, бейсджампер – человек, занимающийся этим видом спорта (здесь и далее – примечание переводчика).
²СиТэк – международный аэропорт, находящийся в черте города Ситэк (штат Вашингтон, США) между крупными городами Сиэтл и Такома. Является крупнейшим коммерческим аэропортом штата Вашингтон.
³Хай-фай – аудиоаппаратура, характеризующаяся высокой точностью воспроизведения.
⁴Степфордская жена – так говорят о женщине, которая стремится стать идеальной домохозяйкой, ставя интересы семьи превыше своих. Название произошло от популярного романа, написанного известным писателем Айрой Левином.
⁵Портплед – дорожный чехол для костюмов или просто комплектов одежды, обычно складывающийся пополам. Вещи в нём не мнутся и сохраняют форму.
⁶Айтишник – (простореч.) специалист по информационным технологиям.

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit.

Поделиться своими впечатлениями вы можете в нашей КРИМИНАЛЬНОЙ ЛАБОРАТОРИИ.

Так же на форуме разыгрывается ВИКТОРИНА, участвуя в которой вы можете получать маленькие сюрпризы, а, набрав больше всего правильных ответов, выиграть и главный приз - последнюю главу перевода раньше всех остальных читателей.