- Это же не еще одна стервозная руководительница со скрытыми садистскими наклонностями, не так ли? – ору я в телефонную гарнитуру, перекрикивая хаос транспортного движения.

- Нет, Эдвард. Уверяю тебя, на этот раз это простая встреча. Никаких сюрпризов. Поверь мне, - стонет Аро мне в ухо, будто это его вывели из себя. Правильно. Это не его задницу драли в течение двадцати минут. Нет, он только должен был платить мне в трехкратном размере за вышеупомянутую порку. Ему это дешево обошлось, если вы спросите меня. Я трахаю женщин, а не наоборот.

- Ладно, пришли мне детали, - говорю я прежде, чем нажать на отбой. Я позволяю себе на мгновение насладиться простым удовольствием от того, что с Аро повел себя как мудак. Он терпит мое поведение только потому, что я делаю ему большие деньги. Это взаимно удовлетворительные отношения. Мой телефон вибрирует в подставке для чашки, когда какой-то говнюк в Эскалейде подрезает меня. Я не реагирую, так как у меня есть и другие варианты, куда можно направить агрессию. Остановившись на светофоре, я беру телефон и открываю сообщение.



Интересно… предоплата без любых дальнейших инструкций означает, что у нее будет ночь. Ночь со мной - не дешевое удовольствие. Я действительно надеюсь, что это не очередная скрытая доминатрикс. На этот раз я не буду лицемерить - просто развернусь и уйду.

Я захожу в вестибюль в двадцать восемь минут восьмого, оттягивая этот момент до последнего. Поправляю воротник своего нового пиджака и проверяю волосы в зеркале позади стойки регистрации, а потом вхожу в бар. Довольно пусто для пятничной ночи. Хотя этот отель привлекает в основном деловых людей, так что руководители, должно быть, либо разъехались по домам, либо развлекаются в городе.

Просканировав тускло освещенный интерьер, я примечаю женщину в баре. Единственную женщину вообще. Она стоит спиной ко мне, так что я, пока приближаюсь, получаю возможность оценить «рельеф местности». Округлые бедра… Если бы мне пришлось угадывать размер ее платья, то оно, на мой взгляд, было подростковое. Определенно есть дети. Меня привлекают изгиб ее плеч и длинная шея. Ее темные волосы заколоты, что мне не особо нравится. Я обожаю женщин с длинными волосами: люблю наблюдать, как они свободно струятся. Бледная кожа ее покрыта милым румянцем.

Достигнув бара, я оставляю приличную дистанцию между нами. Ее круглое личико заканчивается маленькой ямочкой на подбородке, это поражает меня. Черты ее не соответствуют стандартам красоты, но лицо напоминает женщин со старых картин. Темные глаза нервно смотрят в другой конец бара. Точно первый раз. Ее губы выглядят мягкими, естественного розового цвета. В ее лице и мягких изгибах тела присутствует округлость, говорящая о детях и домоседстве. Не то чтобы это хоть сколько-нибудь волновало меня. Мне нравятся женщины, которые выглядят как женщины, а эта «Белла» выглядит именно как женщина. Я опускаю взгляд на цветок, приколотый к ее платью, и убеждаюсь, что она знает о встрече.

Я не могу не ухмыльнуться. На бледно-белых лепестках цветка имеется золотая надпись, которая похожа на именной знак отеля на салфетках. Это была прекрасная копия лилии, вплоть до самых внутренних лепестков. Что-то в этом поражает меня. Было очевидно, она забыла свой цветок, и я нахожу странно милым то, что она не только знает оригами, но и может сходу сделать что-нибудь. Я улыбаюсь, искренне улыбаюсь в первый раз за неизвестный мне промежуток времени.

- Белла? – я произношу ее имя ровным и деловым тоном, наблюдая за ее испуганным подпрыгиванием. Она смотрит на меня, ее глаза немного расширяются. Про себя я вздыхаю, разочарованный ее реакцией, которая походит на реакцию любой другой женщины. Да, я великолепен.

- Ух… да, - запинается она, с волнением закусывая губу и не говоря ничего больше. Мне нужно мгновение, чтобы понять, что она, должно быть, не помнит мое имя. Аро отправил ей его вместе с сообщением о цветке, про который она забыла. У Бедной Беллы довольно трудное начало.

- Эдвард, - шепчу я, чтобы бармен на другом конце бара не услышал меня. Она награждает меня облегченной улыбкой.

- Ох, Эд-вард, привет, – она запинается на моем имени, прелестно обезоруженная. Я не могу не улыбнуться слегка. Она вертит в руках маленькую сумочку, украшенную бисером, которая почему-то неуместно смотрится в ее руках. Ее глаза не встречаются с моими, но вместо этого они прикованы к чему-то чуть ниже: она смотрит на мой рот? О, ну, надо сделать в уме заметку об этом.

- Рад встрече. – Я преисполнен обаянием, когда протягиваю руку. Она смотрит на нее в течение минуты, прежде чем опасливо прикасается. Мы мягко пожимаем руки, пока я борюсь с сильным желанием рассмеяться, так как она все еще смотрит на мой рот. Ох, повеселюсь же я с ней. – Итак, что ты пьешь? – спрашиваю я, сигнализируя бармену.

- Хах… о… хм… колу, - говорит она, краснея. Ее бледная кожа приобретает еще более яркий оттенок розового. Я немного становлюсь твердым, что чертовски удивляет меня. Бармен появляется напротив нас, и я быстро бросаю взгляд на именную табличку, прежде чем делаю заказ.

- Ром и колу, пожалуйста, Питер. – Я посылаю ему улыбку, и он возвращает мне ее, покачивая головой. «Это все часть оказанного эффекта», думаю я, когда замечаю, что она выглядит задумчивой. Как она могла себе позволить оплатить меня? Платье, как и дорогая сумочка, смотрится на ней просто неправильно. Она не руководительница - скорее домохозяйка. Ее образ в паре поношенных джинс и мешковатой футболке, пока она пылесосит какую-нибудь гостиную, возникает в моей голове, и в брюках становится еще немного теснее. Кто ж знал, что у меня фетиш Донны Рид.

- Повторите это, пожалуйста, - добавляет она, когда Питер наливает ром в мой стакан. Он поднимает бровь, смотря на меня. Я улыбаюсь и слегка киваю. Он мог сказать, как и я, что она не пьет. Должно быть, она действительно нервничает, что значит, что я быстро пресеку это. Он возвращается с напитками, и я говорю ему отправить их в комнату, которая является частью предоплаченной ночи со мной.

- Как насчет того, чтобы выпить их в номере? – Я подбираю оба стакана и поворачиваюсь к двери. Она издает короткий звук протеста, и я оглядываюсь через плечо, когда она поднимается. Она распрямляет юбку и ждет, когда я покажу ей дорогу. Я отстраняюсь и рукой подталкиваю ее вперед. Хочу посмотреть, как она двигается во время ходьбы. Она вопросительно глядит на меня, но затем начинает идти.

Я наблюдаю за тем, как шелестит и скользит блестящая ткань по ее красивой заднице, и от этого зрелища я еще больше твердею. Сегодня я действительно получу удовольствие от моей работы.



Я стою в лифте с самым прекрасным мужчиной, которого я когда-либо видела. Я чувствую, как его рука касается моей, и хочу отойти, прежде чем это сведет меня с ума. Почему я позволила Роуз вовлечь себя в это? Почему я позволила ей заплатить за это? Я никогда не собиралась проходить через это. Пока я боролась с поднимающейся во мне паникой, лифт звякнул и двери открылись.

- Мы на месте. – Его голос, глубокий и низкий, вызывает у меня боль. Я выхожу из лифта и иду по длинному коридору. Начинаю рыться в микроскопической сумочке, которую Элис, подруга Роуз, дала мне взаймы, в поисках пропускной карточки. Я вытаскиваю ее, как раз когда мы достигаем двери. Я провожу пластиковой карточкой по прорези, загорается красный огонек. Провожу снова – огонек опять усмехается мне краснотой. Расстроено вздыхаю. Почувствовав на спине вес, я замираю.

- Вот, подержи, - говорит он; его горячее дыхание скользит по моему уху, когда мужчина пихает напиток в мою свободную руку.

Я беру его и пытаюсь сдержать дрожь, когда он хватает мою руку, в которой все еще находится карточка. Он поворачивает мое запястье так, чтобы магнитная полоса оказалась в противоположном направлении. Когда мы проводим карточкой снова, я замечаю маленький значок на замке, который показывает направление, в котором карточка должна двигаться, и молюсь. Загорается зеленый. Его рука, держащая напиток, надавливает на ручку, и он подталкивает меня к двери.

- Пришли, - говорит он, включив свет. Понимание того, что мы на месте, начинает доходить до меня. Я цепляюсь каблуком, но, к счастью, удерживаюсь. Однако теперь весь мой напиток растекается по руке.

«Тебе необходим романчик», заявила она. «Здоровая доза страсти и огня принесет тебе пользу», сказала она. Пока я стою здесь, с стекающим по руке алкоголю, в одолженном платье и на каблуках, я не чувствую себя ни капельки романтично. Я чувствую себя идиоткой. Как жалкая корова, которой нужно платить красивым мужчинам, чтобы те занялись с ней сексом, что, по сути, правда.

- Белла, - живая мечта произносит мое имя, и мне хочется умереть. Он обходит меня, чтобы поставить напиток на туалетный столик, а затем разворачивается и забирает напиток из моей руки. Я не двигаюсь, так как беспокоюсь, что иначе заплачу. Это стало бы глазурью на верхушке моего торта унижения. Он ставит мой напиток рядом со своим и проходит в ванную. Я слышу щелчок, когда свет в ванной комнате включается. Отмечаю звук текущей воды и скрип, когда он ее выключает. Мужчина появляется с влажным полотенцем, и я смотрю в пол. Я чувствую, как краснею.

- Извини, - шепчу я, так как ком в горле душит меня.

- Это просто содовая и алкоголь, Белла, - говорит он с ноткой веселья в голосе. Я поднимаю взор на его прекрасное лицо. Его взгляд прикован к моей руке, когда он пробегается теплым мокрым полотенцем по моей коже; уголок его рта приподнимается. Я ощущаю печаль, когда он наконец заканчивает и бросает тряпку в ванную. Когда его взгляд встречается с моим, я чувствую себя неловко и нервно. Его брови морщатся, пока он улыбается мне.

- Что? – спрашивает он со смущенным выражением лица. Я не знаю, что сказать, потому что понимаю, что я сумасшедшая, и он об этом узнает. Я поднимаю палец, показывая, что мне нужна одна минутка, и несусь в ванную.



Когда она бросается в ванную, я убеждаюсь, что пугаю ее. Хоть и не знаю, как это получилось. Черт.

- Белла? – Я следую в ванную за ней, потому что, если ей плохо, я готов позволить ей уйти. Я не хочу давить на нее, и, если честно, я мелкий засранец, который не хочет целовать женщину после того, как ее вырвет.

Пройдя в дверь, я вижу, как она вешает полотенце на вешалку. Я смеюсь прежде, чем понимаю, что делаю. Она поворачивается и смотрит на меня, принимая невероятно яркий оттенок красного.

- Извини, - вздыхаю я и пытаюсь собраться; когда она протискивается мимо меня, я немедленно прихожу в чувство. Я по-крупному лажанулся. Добравшись до двери первым, я прислоняюсь к ней. – Погоди, я действительно… - Я останавливаюсь при виде слез, побежавшим по ее щекам. Ее глаза прикованы к полу. Черт.

- Отойди, пожалуйста, это была ошибка. – Ее голос хриплый, и это сбивает меня. Я вздыхаю и отступаю от двери. Я гребаный осел. Не знаю, где ошибся, но знаю, что сделал это. Она рывком открывает дверь, и меня охватывает паника. Я не хочу, чтобы она так ушла, я не мог позволить ей это.

- Пожалуйста, останься, - говорю я тихо, и она замирает в дверях. Кажется, она чего-то ждет, а я подыскиваю какую-нибудь гениальную реплику, которая бы изменила сложившуюся ситуацию.

- Зачем? – спрашивает она спокойным голосом, и меня хватает удар, но у меня ничего нет. – Это то, что я думаю. – Она шагает в коридор, и дверь начинает закрываться. Меня охватывает паника, и я без раздумий открываю рот.

- Могу я получить прощальный поцелуй? – сболтнув это, я сразу же чувствую себя полной задницей. Должно быть, это самая дерьмовая вещь, которая вылетела из моего рта за всю мою жизнь. Аро бы сжег меня на костре, если бы услышал от меня подобное, но она останавливается. Я не трачу ни минуты. Схватив ее за запястье, я мягко завожу ее обратно в комнату. Она позволяет мне поставить ее передо мной. Ее глаза продолжают смотреть в пол, когда дверь за нами закрывается.

Я заправляю ее волосы за ухо, чтобы обеспечить себе лучший доступ к ее рту. Знаю, что у меня всего лишь один шанс. Я должен сделать все хорошо. Проскальзываю пальцем под ее подбородок и притягиваю ее губы к моим.

Начинаю я медленно, с простого мягкого надавливания на плоть, но затем я выдыхаю, открывая шире свой рот, чтобы нерешительно коснуться ее нижней губы моим языком. Это похоже на искру, которая вызывает извержение вулкана. Ее рот открывается, а тело прижимается ко мне, и я быстро сдаюсь под ее натиском. Ее язык охотно танцует вместе с моим, пока ее бедра прижимаются ко мне, вызывая ответный стон.



Он стонет, и я неожиданно понимаю, что набросилась на незнакомца. Я отклоняюсь, мое сердце стучит как сумасшедшее, и я чувствую странную боль в том месте, о котором уже успела забыть. Его лицо раскраснелось, и он выглядит немного шокированным. Не могу поверить, что женщины на него так не реагируют. Если бы я могла позволить себе удержать его, я бы целовала его весь день, каждый день, пока мои губы не отвалились бы. Эта мысль посылает приятную дрожь вниз по позвоночнику к животу. Он вдыхает так, будто просто вспоминает, как это делается. Он выглядит таким взволнованным, это мило.

- Просто дай мне шанс загладить вину, - запинается он, и я чуть ли не смеюсь. Он все еще думает, что я собираюсь уходить. После такого поцелуя? Он ненормальный?

- Хорошо, - говорю я, так как мой мозг попросту не функционирует, когда он так взволнованно и возбужденно выглядит. Ох, вау, я сделала это? Нет, я не могла. Пока я смотрю на него, он сменяет смущенное выражение на прекрасное.

- Погоди. Хорошо? – Он трясет головой, а я смеюсь. Я хлопаю рукой по рту, сразу после того как делаю это. Он хмурится и качает головой. Во мне снова зарождается чувство неловкости, когда он вновь притягивает меня к себе. – Ты та еще штучка, Белла. – Он улыбается мне, когда говорит это, и я сжимаюсь во всех полагающихся местах.

- Ты не так плох, Эдвард, – я пытаюсь говорить невозмутимо, но мой голос ломается, как у двенадцатилетнего мальчика, и Эдвард разражается смехом.



Она действительно существует? Откуда она пришла, и почему я такой неугомонный, что мне просто хочется сорвать с нее платье и повалить ее… Нужно сконцентрироваться. Начнем сначала. Я начинаю целовать ее шею, и она награждает меня восхитительным визжащим звуком. В моих кулаках зажата ткань ее платья, и я начинаю продвигать нас к кровати. Когда я провожу зубами по нежной коже у нее за ушком, она низко и протяжно стонет. Звук оказывает волшебное действие на мои первобытные инстинкты – я потрясен. Я рычу и опрокидываю ее на кровать. Она вскрикивает от неожиданности и смеется, когда я запрыгиваю следом, подбрасывая нас вверх и вниз.

Кто я? Я веду себя как возбужденный подросток. Смеясь, я начинаю целовать ее нос, щеки, а затем набрасываюсь на ее губы. Она тоже смеется, вытаскивая мою рубашку из брюк и скользя руками по моей груди. Она проходится по ней ногтями, и я задыхаюсь от удивления. Она замирает, а потом вздыхает, и я вжимаюсь в нее, показывая, как сильно мне нравится то, что она сделала.

- Ох, - чуть не мурлычет она, когда я начинаю продвигаться вниз по ее телу. Мои ноги соскальзывают с конца кровати, и я провожу руками по ее ногам. Она подскакивает и садится. Ее руки хватают мои, заставляя меня остановиться. Я смотрю на нее, так как уверен: она сама не желает останавливаться. В ее глазах застывает паническое выражение.

- Что случилось? – Я не двигаюсь, так как в выражении ее лица есть что-то, что заставляет меня насторожиться.

- Я, хм, мне нужно сходить в ванную, - она запинается, но не шевелится. Она смотрит на меня, нервно облизывая губы, и я ухмыляюсь, так как узнаю эту реакцию. Не все женщины одинаковые, но зачастую реагируют они подобным образом. А в особо стеснительных ситуациях у них может наступить шок, паника и стыд. Я видел это раньше. Это азарт или воодушевление, зависит от того, из-за чего они смущаются и насколько драматично они реагируют.

Мне ломали нос, хрустели ребрами и вывихнули плечо – и это только наиболее запомнившиеся повреждения. Мой брат часто поддразнивает меня насчет моей работы, говоря, что я удачливый сукин сын. Легко ему говорить, ведь ему никогда не приходилось тащить свою задницу к семейному доктору после того, как ему в глаз заехали фаллоимитатором. Все это смешно и весело, пока кое у кого не появляется эрозия роговицы.

Я осторожно скольжу руками вверх по ее ногам, проверяя выдержку Беллы, и обнаруживаю, что она интригующе слаба. Может, девушка хочет, чтобы я видел. Я чувствую ткань на ее теле немного раньше, чем предполагал: на середине ее бедер. Пока мои пальцы выводят на гладкой ткани полукруги, мой разум складывает все кусочки мозаики воедино. Не все женщины являются супермоделями. На самом деле, даже четверть из них не являются ими. Что хорошо, так как многие модели слишком худые и себялюбивые. Мне ли не знать, я ж встречался с несколькими.

Белла стонет, когда я продолжаю поднимать ее юбку, чтобы открыть доступ к беловатому корсету. Я как-то имел дело с достаточно застенчивыми женщинами, поэтому знал, что это за вещи, и сильно невзлюбил их. Причины, по которым прекрасные создания думают, что втискиваться в подобные «носки без пятки» - это сексуально, были вне моего понимания. Я просто знаю, как чертовски проблематично стаскивать эту штуку с них. На то, чтобы ободрать женщину, как банан, и все еще не сбить ей возбужденный настрой, требуются умения. К счастью, я приобрел эти навыки.

- М-м-м… Что у тебя под этим? – Я наклоняю голову, чтобы взглянуть на нее из-под ресниц, забираясь пальцем вверх по ее ноге под лайкру.

- Что ты? О… - она издает самый восхитительный судорожный стон, когда я начинаю работать своей рукой под подолом. Кончики пальцев сразу же чувствуют, какая она влажная для меня. Славно.



Зудящее напряжение проходит через меня, заставляя выгнуть спину, когда Эдвард наклоняется ко мне; его рот выводит круги на вершинах моих грудей. Каким-то образом он стянул мое платье через голову, но оно все еще висит на моих руках, сковывая движения. Каждый сделанный мною вздох, кажется, затягивает меня в новые и неизведанные дали. Его рука пробирается выше по моей ноге, по нижнему белью, и его рука… ох, его рука. Нет, его пальцы, они дразнят меня. Легко касаются складочек, заставляют меня стонать и прижиматься к нему еще ближе.

- Что это было, Белла? – Я чувствую его горячее дыхание на моей коже, когда он фыркает. Я сглатываю, пытаясь восстановить дыхание, и отвечаю:

- Я спросила, поможешь ли ты выбраться мне из этой штуковины, или ты действительно настолько талантлив? – Я понятия не имею, откуда это взялось, потому что действительно только что простонала, будто была кошкой в период течки. Что-то вспыхнуло в моем уме: что-то, что включилось при звуке его смеха. Это вскруживает мне голову, делая меня горячей и… злой. Кажется, Эдвард не видел выражения моего лица, когда отклонился и рассмеялся.

- Ох, Белла, ты разыгрываешь меня? – Он наклоняется ближе, а его глаза с такой силой всматриваются в мои, что я отвожу взгляд. – Посмотри на меня. – Его голос хриплый, когда его палец медленно соскальзывает в меня.

- О Боже! – Я дергаюсь бедрами, загоняя его палец глубже.

- Бля, - стонет он, когда я чувствую, как сжимаюсь вокруг него. Я не могу ничего поделать: ощущение его внутри меня сильно возбуждает. Так долго… и, боже, так хорошо чувствуется его палец… Он двигает рукой, и я не могу сдержать вырвавшийся из меня стон. Моя голова откидывается назад, когда он начинает глубоко врезаться в меня. – Расслабься, - говорит он в тишине, приостанавливаясь. Я открываю рот, чтобы спросить, как я могу вообще расслабиться, когда он начинает отклоняться.

Я хныкаю, чувствуя, как его палец покидает меня. Сижу в ошеломленной тишине, пока он стаскивает платье с моих рук и требует, чтобы я встала с кровати.

Он проводит меня в ванную и оставляет стоять в проходе. Я обнимаю себя за плечи, когда Эдвард встает на колени рядом с ванной и включает воду. Я дрожу от холода и яркого света комнаты, наблюдая, как он склоняется над ванной, крутя вентили и проверяя температуру бегущей воды. Стою как идиотка, снова думая о том, какого черта я здесь делаю.

- Белла, подойди сюда. – Его голос обольстителен и низок, но я все еще слышу его сквозь шум текущей воды. Я иду к нему, когда он поворачивается и встречается со мной взглядом. Странный вихрь проходит в моем животе, а пальцы на ногах сжимаются. Он ухмыляется, будто видит что-то смешное. Наверное, это я.

- Что? – Это звучит оборонительно. Его улыбка увеличивается, и он качает головой.

- Иди сюда, - усмехается он, протягивая мне руку. Я обижаюсь, но преодолеваю оставшееся расстояние до его руки. Когда он дотрагивается до моей руки, мною ощущается его мягкая и теплая кожа. Я чувствую, как мое лицо начинает пылать, когда он притягивает меня к ванне. Пар начинает заполнять воздух, лаская мою кожу, пока он стоит передо мной.

Он глядит на меня, и я чувствую себя голой. У него та ухмылка, которая раздражает и возбуждает одновременно. Его рука скользит вверх по моей руке, когда он наклоняется, и я готовлюсь к поцелую. Я закрываю глаза и задерживаю дыхание, почувствовав его приближение. Затем ощущаю подергивание за тесемки моего корсета, и его губы прижимаются к моей коже там, где тесьма врезалась в плечо.

- Это ведь неудобно, - говорит он, окружая горячим влажным воздухом, и я не могу говорить. Я тяжело сглатываю, когда чувствую его движение. Его волосы гладят мне шею и подбородок, и я задерживаю дыхание. Следующая тесемка удалена, и его губы прижимаются к моему чувствительному плечу. Я вздыхаю от ощущения его рта на мне. – Уже лучше, но даже рядом не стоит с конечным результатом, - бормочет он, и я задаюсь вопросом, говорит ли он это мне.

Его пальцы спускают по моим рукам двойные лямки, потягивая за ремешки. Я чувствую подергивание сверху и поддаюсь его силе, расстегивающей лифчик и позволяющей мне свободно дышать. Инстинктивно я поднимаю руки, прикрывая себя, но Эдвард останавливает меня одним движением. Он произносит тихое цоканье, когда берется за лямки, используя их, чтобы удержать меня.

- Доверься мне. – Его дыхание скользит по моему лицу, и я вздыхаю, понимая, как он близко. Затем его губы прижимаются к моим, и я забываю, что пыталась сделать.



Почему я сначала не снял, по крайней мере, рубашку? Ее язык танцует вокруг моего, и я чувствую, будто именно она здесь соблазнительница. Ее грудь вдавливается в мою рубашку, и мои руки зудят от желания прикоснуться к ней, однако у меня есть план. Я должен придерживаться его, иначе это убьет меня. С Беллой топлесс и занятием любовью с моим ртом это возможно.

Я отрываюсь от ее рта, чтобы поцеловать и прикусить ее подбородок, оставляя достаточное расстояние между нами, чтобы до конца стянуть лямки с ее рук. Ее сейчас свободные руки обвиваются вокруг моей шеи, а пальцы забираются в волосы. Ее ноготки оставляют царапины на коже головы, заставляя меня застонать, когда мой член напрягается в брюках. Тпру, лежать, парень.

- Белла, возьмись за мои плечи. – Мой голос выдает мое напряжение. Ебать. Кажется, она не замечает. Она дрожит, когда ее руки опускаются на мои плечи, сжимая дорогую ткань пиджака в кулачках. Я медленно приседаю, спуская корсет по ее ногам. Мягко провожу по внутренней стороне бедра, указывая, что ей нужно развести ноги. Она тихо стонет, и я вынужден прикусить губу. Этот чертов звук действует на меня.

Я стаскиваю ткань с ее бедер и спускаю по ногам. Мне нужно скользнуть руками между ее кожей и одеждой, чтобы снять это с ее ног. Подобный контакт странно действует на меня. Я поднимаю на нее взгляд. Ее глаза закрыты, а губы слегка приоткрыты, и что-то в этой картине немного сводит меня с ума. Я стаскиваю до конца корсет по ее бедрам, пока он не падает к ее ногам.

Я стремительно поднимаюсь и опускаю свой рот на ее с такой силой, что она со стуком врезается в стену. Этот звук вырывает меня из моего затуманенного состояния, и я отклоняюсь.

- Ты в порядке? – спрашиваю я, вглядываясь в ее лицо и подкладывая ей под голову руки. Она смотрит на меня с такой страстью, что я не справляюсь и вжимаюсь нижней половиной своего тела в нее. Что со мной не так?

- О Боже! То есть да. – Она ловит ртом воздух и трется об меня. Она начинает покрывать мой подбородок легкими поцелуями, и я еле сохраняю равновесие, как будто стою на лезвии ножа. Я нарушил все правила сегодня. На мгновение я подумал: «Ну, так что же будет от нарушения еще одного?». Это алчная мысль, так как я так близок к тому, чтобы просто расстегнуть брюки и трахнуть ее прямо здесь и сейчас, у этой стены. Секс – самое обязательное блюдо в сегодняшнем меню, но так он не произойдет. Белла здесь не для моего удовольствия – это я здесь для нее. Мне требуется вся моя воля, чтобы оторваться от нее, но я делаю это.

- Ты готова? – Я указываю на ванну, и она неуверенно кивает. Я беру ее за руку, когда она заходит в воду, жду, пока она не присядет, и выключаю воду.

- Ах, это хорошо. – Она слегка расслабляется, но я чувствую, как она наблюдает за мной. Я пытаюсь игнорировать ее выжидательный взгляд, снимая свой пиджак. Аккуратно вешаю его на крючок для полотенец и расстегиваю манжеты. Закатывая рукава, я разворачиваюсь к ней и пытаюсь держать себя в руках, концентрируясь на ее лице.

Ее затейливая прическа начинает распадаться из-за влажности, и маленькие завитки выбились и расплылись по воде под ее лицом. Вздыхая, я наклоняюсь и снимаю заколку с ее головы, нежно стягивая ее. Темные кудри рассыпаются шелковым покрывалом по ее плечам и приземляются на поверхность воды. Я хочу снова поцеловать ее, но останавливаю себя и хватаю морскую губку сбоку ванны. Я окунаю ее в воду, прижимая к ее руке. Оставляю поцелуй на внутренней стороне ее запястья и начинаю медленно выводить круги на ее коже. Я награждаю себя рассматриванием погруженного в воду тела, и мой контроль трещит по швам. Я такой испорченный.



Я пытаюсь расшифровать странное выражение его глаз и напряженную челюсть, когда он моет меня. Я также вижу, как напрягаются мышцы на его шее, когда он проводит губкой между моих ног. Не могу удержаться от стона. Мыло уменьшает трение, но достаточно того, что я ощущаю электричество, проходящее по моему позвоночнику.

Он захватывает мою ногу, притягивая ее, пока я позволяю второй ноге расслабиться на другой стороне ванны, открываясь его долгим, нежным поглаживаниям. Он водит рукой по кругу, пока мои бедра приподнимаются, а дыхание становится шумным. Его хватка на моей ноге крепчает, когда я начинаю стонать. Внезапно он откидывает губку и начинает обрабатывать меня пальцами. Я хватаю его за плечо одной рукой, чувствуя, как его пальцы отстраняются от меня, пытаясь развести пожар. Я чувствую, как двигаются его мускулы под моей рукой, когда впиваюсь в него ногтями, пытаясь найти хоть какую-то опору, в то время как мир начинает кружиться и оргазм накрывает меня с полной силы.

Я хватаю воздух ртом, отстраняясь от его руки, и слышу, как он издает звук, похожий на хныканье. Я беспокоюсь, что это от боли, и ослабляю хватку на его плече, стараясь утихомирить дыхание. Слышу громкий металлический звук открытия сливной пробки и бульканье утекающей от меня воды.

- Нужна помощь, чтобы подняться? – Его голос возвращает меня в реальность, и я киваю, потому что слишком слаба, даже чтобы говорить. Я смотрю, как он встает. Не вижу его лицо, но вижу, как поднимается и опадает грудь одновременно с моей.



Если я не выберусь из ванной, то кончу здесь с ней. Картина ее, лежащей в ванной, заставила наполниться слюной рот и окаменеть мой член. Я тяну ее и, когда она начинает выбираться из ванны, чувствую ее скольжение. Я ловлю ее прежде, чем она сталкивается с полом. Когда я возвращаю ее в вертикальное положение, она цепляется за меня, ее лицо прижато к моей руке.

- Прости, - бормочет она в мою хлопковую рубашку, и я улыбаюсь, поглаживая рукой по ее мягким волосам.

- Не волнуйся. Теперь ты можешь встать или тебе нужна помощь? – спрашиваю я, чувствуя, как она отклоняется от меня, и видя ее покачивания головой.

- Нет, я в порядке. В какое-то мгновение жара на меня так подействовала, - говорит она, не глядя на меня, и я знаю, что это была вовсе не жара. Я бы стал самодовольным, но сейчас я слишком занят накатившей слабостью.

- Окей, постой там, - говорю я ей, кладя ее руку на вешалку для полотенец, чтобы она не упала. Я стягиваю плюшевое хлопковое полотенце с вешалки и принимаюсь за работу. Мне нужно оставаться спокойным, так что я пытаюсь сконцентрироваться на бледных хорошеньких ногах, находящихся передо мной. Я притворяюсь, что не слышу мягкого хныканья, которое вырывается из нее, когда провожу тканью по ее коже.

Тихий звук скользящей по коже материи наполняет комнату, тогда как никто из нас не говорит. После того как ее ноги становятся сухими, я двигаюсь ниже и игнорирую ее разочарованный вздох, когда пробегаюсь полотенцем по ее ступням. Я сжимаю челюсти, недовольный тем, что разочаровал ее, даже если на то есть хорошая причина. Мне нужно время и место, чтобы собраться.

Вздыхая, я поднимаю глаза. Ее грудь блестела, соски набухли и напряглись, но я смотрю мимо них на ее лицо. Она смотрит вперед, ее зубы закусывают нижнюю губу, и я чувствую, как мои мускулы сводит судорога от потребности двигаться. Я медленно встаю, нежно проводя полотенцем по ее телу, пытаясь не думать о том, что находится под тканью. Мне нужно заняться ее спиной, но я волнуюсь, что, если разверну ее, она снова потеряет равновесие.

Добираюсь до ее плеча и наклоняюсь, чтобы вытереть всю ее спину полотенцем. Я чувствую ее дыхание на мне, когда она слегка перемещается.

- Это часть обслуживания? Ты также предоставляешь машины? – спрашивает она со сдавленным смешком. Я смотрю на ее лицо, и на нем расплывается мечтательная полуулыбка. Эта женщина невероятна.

Я откладываю полотенце, опускаясь перед ней на колени; мои глаза осматривают мягкую кожу ее живота, от желания прикусить которую чешутся губы.

- Эдвард? – Ее голос наполнен беспокойством, и я поднимаю на нее взгляд. Ее длинные волосы ниспадают на ее плечи и обрамляют лицо. Я делаю глубокий вдох, пытаясь снизить всепоглощающий эффект, появившийся при виде ее распущенных волос. Я улыбаюсь ей, скользя руками по ее ногам и поднимая одну из них на крышку унитаза. Уделяю время, чтобы полюбоваться мягкими изгибами ее ноги. Мне нравится, как напрягаются мускулы голени, когда я провожу пальцем вверх по ноге, останавливаясь на середине бедра.

Я слышу, как она чаще начинает дышать, чувствую ее запах в воздухе и не могу больше сопротивляться.

- Готовься, Белла, – говорю я грубым голосом, удерживая ее ноги. Я прижимаю свой рот к ней, и она вскрикивает.



- Ух… Боже! – кричу я, когда язык Эдварда скользит по мне. Шок от удовольствия заставляет меня терять самообладание. Я протягиваю свободную руку, слепо ища что-нибудь устойчивое. Я прикасаюсь к чему-то прочному и хватаюсь за этот предмет; моих умственных способностей достаточно, чтобы определить, что это маленькая стойка для ручных полотенец.

Эдвард скользит пальцем внутри меня, пока его язык порхает над моим клитором, и я забываю собственное имя. Волна удовольствия внутри меня нарастает. Это уже слишком, я не могу сдерживаться. Я чувствую, как он добавляет еще один палец, и начинаю дрожать, как в лихорадке. Он выдыхает струю холодного воздуха на меня, и я всхлипываю. Как же хорошо.

- Слишком сильно? – Его голос заставляет меня открыть глаза. Мне нужно видеть его лицо, нужно видеть его… там. Я вижу только его глаза, чистые и сияющие. Не могу говорить, поэтому качаю головой, а затем меня сбивает с толку вопрос, поэтому я киваю. Он щурит глаза, и мне интересно, что это значит. Мне без предупреждения отвечают горячим надавливанием языком, и оргазм накрывает меня. Я кричу, прижимаясь к нему бедрами. Короткая вспышка беспокойства угасает, когда он издает громкий звук, а затем вонзается ногтями в кожу моих бедер, впиваясь в меня ртом. Еще один оргазм захватывает меня, и я всхлипываю, но на этот раз у меня хватает ума, чтобы сформулировать слово.

- Эдвард! – Это проклятие, обещание и благословение. Он дергает меня, и мои руки соскальзывают с опоры, когда я падаю в его ждущие объятия. Он кладет меня на холодный пол. Я чувствую странный контраст между текстурой кафеля и ковриком для ванной.

- Белла, прости, - говорит Эдвард ласково, нависая надо мной. Его рука прослеживает черты моего вспыхнувшего лица. Я качаю головой, но чувствую, как он двигается между моих ног. Мой разум начинает осознавать происходящее, и я издаю стон, притягивая его ближе. – Обещаю, я буду нежным, я буду лучше… позже. – Он оставляет поцелуй на моем лбу и жадно атакует мой рот.

Он входит в меня одним толчком, и у меня хватает сил только на то, чтобы простонать, толкая бедра навстречу ему. Эдвард двигается в безумном темпе, и я пытаюсь соответствовать ему, но в конце, испытывая жадность, позволяю ему просто взять меня. Он отрывается от моего рта, и я чувствую, как он входит глубже. – Эдвард, - произношу я его имя, зарываясь в его прекрасные волосы. Обычно медного цвета, они отливают золотом на свету. Он смотрит на меня, поглощает меня, и его глаза расширяются, а выражение лица меняется. Его бедра резко останавливаются, и он отстраняется. Его рот открыт, на лице выражение шока, почти ужаса, и я думаю, что же сделала не так.



Я совершил самую большую ошибку новичка. Мой член обнажен, покрыт ее влагой, а в поле зрения нет презерватива. Я лишаюсь своего чертова рассудка. Я гребаный профессионал. Краем глаза я улавливаю движение. Это Белла.

Она стоит на трясущихся ногах, и выражение ее лица ясно дает понять, что она винит себя за мою идиотскую реакцию. Черт, черт, черт!

- Белла, нет. – Я иду к ней, но она поднимает руку и качает головой.

- Все в порядке, - говорит она натянутым голосом, а я кладу руки на ее плечи и разворачиваю ее к себе. Она смотрит вниз, я обхватываю руками ее лицо, заставляя ее посмотреть на меня. В ее глазах столько горечи, а губы так дрожат, что при виде всего этого в моей груди пылает огонь.

- Прости, я просто… - я резко прерываюсь, на языке вертится ложь, но я не хочу лгать ей. Я не хочу бороться. – Я увлекся и забыл про защиту. – Мой голос, высокий и грубый, звучит убедительно для моих ушей. Ее глаза всматриваются в мое лицо, пытаясь уличить меня во лжи.

- Я на противозачаточных, - ворчит она. Белла выглядит истощенной, но я не могу противиться улыбке, которая появляется из-за ее досады. Она мрачнеет, но не отстраняется.

- Я регулярно проверяюсь, Белла, но это все равно важно. - Такое чувство, будто я читаю ей лекцию. Глядя на выражение ее лица и нахмуренные и приподнятые брови, я понимаю, что она думает о том же.

- А потом ты расскажешь мне об опасности «стартовых» наркотиков? – она самодовольно ухмыляется мне. Ее лицо так прекрасно, когда она выдает остроумные замечания, что я не мог не поцеловать ее. Она отстраняется, ее рука упирается мне в грудь, и я недоуменно смотрю на нее. – Сконцентрируйся, Эдвард. Где презервативы? – говорит она, подмигивая, и я притягиваю ее обратно, заглушая вырвавшийся из нее визг поцелуем.

Пока наши рты проигрывают друг другу, я вывожу ее из ванной и направляюсь к кухонному шкафу. Аро заполняет эту комнату заранее каждый раз всем, в чем я могу нуждаться, включая приличный запас презервативов. Я продолжаю целовать ее подбородок и шею, открывая верхний ящик. На ощупь вытаскиваю первую попавшуюся пачку и на секунду отстраняюсь от Беллы, чтобы расправиться с упаковкой из фольги. Я успешно открываю ее и вытаскиваю скользкий презерватив.

- Могу я попробовать? – Рука Беллы касается моей, ее глаза смотрят на презерватив с любопытством. Я лишаюсь дара речи и просто-напросто киваю, передавая его ей. Я поворачиваюсь спиной к шкафу, размещая руки на его краю, пока она прожигает взглядом мой болезненный стояк. Она облизывает губы, и мой вздох застревает в горле, когда она помещает презерватив на кончик. Я вздрагиваю, пока ее тонкие пальчики раскатывают латекс; удовольствие от этого легкого надавливания затуманивает мне разум. Она разглаживает оставшуюся часть, скользя рукой по мне, и ее хватка крепнет.

- Да. – Мой голос напряжен, когда тихий стон вырывается из меня, и я чувствую ее поцелуй на вспотевшем лбу.

- Полагаю, это значит, что ты готов. – Она мягко смеется, ее дыхание скользит по моей влажной и разгоряченной коже. Я с рычанием отрываю ее от пола и раскручиваю. Она смеется, когда я усаживаю ее на комод, но у меня получается сконцентрироваться только на одной вещи: мне нужно оказаться внутри нее. Это желание сильнее, чем необходимость в воздухе. Она откидывается назад, я притягиваю ее бедра к краю, размещаясь у ее входа, и пару мгновений потираю его. Ее смешок перерастает в приглушенный стон, и я погружаюсь в нее.

- Белла, - я выдыхаю ее имя, скользнув в ее тело, и чувствую, как ее начинает трясти. – Ты чувствуешь меня? – спрашиваю я, уткнувшись в ее кожу. Она выгибает спину, ее колени поднимаются, притягивая меня глубже. Мне нужно на секунду остановиться и перевести дыхание. Я изменяю положение, упираясь рукой в стену, чтобы не упасть, рядом с тем местом, где покоится ее голова. Ноготки Беллы врезаются в мою спину, заставляя меня зашипеть.

- Не останавливайся, - рычит она, и этот звук сносит мне крышу. Я развожу в стороны ноги, сильнее хватаю ее за бедра и начинаю врезаться в нее с такой силой, что комод трещит. Она стонет, когда я устанавливаю ровный ритм. В ее глазах полыхает пламя, и я знаю, что не смогу долго сдерживаться. Я опьянен звуками, издаваемыми ею, ее запахом и вкусом.

Я продолжаю двигаться, вдалбливаясь в нее со всей имеющейся у меня силы, и прикладываю все старания, чтобы сдержаться и сделать ее счастливой. Всё начинается с низкого вопля - я чувствую, как вибрация проходит через нее в меня.

- Белла, - стону я ее имя, чувствуя, как она начинает сжиматься вокруг меня, и мой контроль испаряется, когда перехожу через край.



Я хихикаю. Эдвард лежит рядом со мной на божественной кровати, которая выдерживала нас два часа и бесчисленное количество достигнутых оргазмов. Секс с Эдвардом… не поддается описанию, но им удобнее заниматься на матрасе.

- Не думаю, что мои ноги будут работоспособными, - говорю я со вздохом, когда пытаюсь подняться с кровати. Это также осложняется спутанными простынями. Эдвард усмехается и сжимает руки вокруг меня, притягивая меня к груди.

- Нет нужды беспокоиться об этом. Если дело дойдет до этого, я понесу тебя. – Он берет мою руку и начинает играться с пальцами, постукивая по моим ноготкам и скользя пальцем по костяшкам.

- Я так не думаю. Мне бы не хотелось сломать тебе спину, - хихикаю я и прижимаюсь щекой к невероятно гладкой коже его загорелой груди. Я чувствую несильный щипок на моей руке и поднимаю на него взгляд, замечая, что он кусает меня. – Эй! – Я пытаюсь вырвать руку, но он удерживает ее, вынимая изо рта.

- Каждый раз, когда ты будешь шутить о своем весе, я буду кусать тебя. – Он смотрит на меня, произнося это, и я чувствую себя некомфортно.

- Ты не должен делать это. Я имею в виду, что это, конечно, мило, но я нормально отношусь к своему телу, - бормочу я и смотрю на пятнышко на изголовье кровати слева от его головы, так как его напряженный взгляд заставляет мое сердце подпрыгивать к горлу.

- Я делаю это не ради того, чтобы выглядеть милым, - говорит он, кладя руку на мой подбородок и заставляя меня посмотреть на него. – Белла, ты прекрасна. – Из-за выражения на его лице, когда он произносит это, в моей груди всё сжимается, но я беру себя в руки, потому что, независимо от того, каким искренним он кажется, я знаю, что это все не по-настоящему.

- Ты должен был сказать это, - произношу я, пытаясь говорить устало, и сбрасываю его руку.

- Полагаю, здесь ты права, - вздыхает он, осматривая простыни. И почему я чувствую себя так, будто только что назвала его шлюхой? Как ни крути, он на самом деле мужчина, которому заплатили за секс со мной. Стоп, он заработал сегодня деньги. Думаю, я просто ранила его чувства. – Я не придирчива. Я имею в виду, ты был таким хорошим, то есть великолепным. Лучшим! – запинаюсь я, и он начинает смеяться. Я поднимаю на него взгляд и вижу, как он улыбается, хотя в его глазах остается печаль, которая затрудняет мое дыхание.

- Ты прекрасна, - повторяет он, его голос звучит низко и чувственно. Я чувствую, как он резонирует в моем животе, когда Эдвард притягивает меня к его телу и целует.



Окутанный дымкой, я покидаю отель. Солнечный свет слепит меня, когда я протягиваю билет лакею. Утром в ЛА ощущается странное сюрреалистическое чувство. Он выглядит почти мило, что вовсе не присуще этому городу. Я оборачиваюсь, будто чувствую призрак прошлой ночи за спиной. Белла.

- Вот, сэр, - говорит ребенок, выходя из моей машины. Я качаю головой и сажусь в автомобиль. Это просто смешно. Мне двадцать восемь лет, я не должен так волноваться из-за секса с какой-то женщиной. Замечательного, сердце останавливающего секса с самой милой, смешной и чертовски восхитительной женщиной, которую я когда-либо встречал. Дерьмо!

Я выпрыгиваю из машины и бросаю ключи парковщику, медленно плетясь в вестибюль. Не знаю, какого черта я думаю. Зачеркните это, я не думаю вообще. Прямо сейчас я само самообладание, когда повторно то и дело нажимаю в лифте на кнопку «вверх».

- Давай, - шиплю я себе под нос, будто пытаюсь опередить кого-то. Может, это мое обычное состояние. С беспечным позвякиванием двери открываются, и передо мной появляется Белла. Ее волосы находятся в полном беспорядке, платье помято, а туфли болтаются в руках. Я в жизни никогда не видел ничего более сексуального. Я не говорю, а просто заталкиваю ее обратно в лифт и прижимаю ее к стенке, когда двери закрываются за нами.

- Эдвард, - пищит она прежде, чем я целую ее сладкие и прекрасные губы. В этом прикосновении чувствуется электричество и страсть, что делает меня смелым. Она отталкивает меня, и я неохотно отпускаю ее, потому что знаю: ей нужно больше, чем просто поцелуй. Ее глаза огромные, лицо покрасневшее и потрясающее. Я понимаю все вопросы, но она просто шевелит ртом, не произнося ни звука.

- Мне было просто интересно, хотела бы ты пойти куда-нибудь со мной. Ну, знаешь, на свидание? – спрашиваю я с самым невинным выражением, которое только могу изобразить после двух часов сна и с испорченным любовью мозгом.

Любовью? Ага, хах.

- Свидание? – снова пищит Белла, и я со смехом киваю. Она тоже смеется.



Тихий гул симфонической музыки заполняет обеденный зал, когда я осматриваю толпу, ища того, кого я достоин. Я замечаю цель впереди: ее золотистые волосы, сияющие глаза и водопад бриллиантов, свисающих с шеи.

- Таня, ты выглядишь как всегда очаровательно, - произношу я напыщенно, когда беру ее руку в перчатке и подношу к губам.

- Эдвард, ты такой бесстыдный, - хихикает она, дрожа, несмотря на видные признаки возраста. Она высвобождает руку и игриво шлепает меня. – Мой муж может услышать. - Она притворяется взволнованной, притягивая мужа за руку.

- Маркус, тебе следует лучше присматривать за ней, - говорю я с подмигиванием, пожимая руку Маркуса, когда тот смеется. Никто не может сопротивляться мне, когда я включаю свое очарование. – А сейчас, надеюсь, мы можем рассчитывать на вас двоих, - говорю я, придавая голосу серьезные нотки. Маркус кивает, вытаскивая конверт из внутреннего кармана пиджака и передавая его мне. Я сую его в собственный карман. Я благодарю их, пожимая его руку и целуя Таню в щеку, прежде чем двинуться дальше.

К тому времени, как я сажусь рядом со своей матерью, которая отдыхает от обрабатывания ее стороны комнаты, определяю, что я один превзошел нашу цель из десяти миллионов. Эсми Каллен научила меня всему, что я знаю о том, как очаровывать людей. Короли, дипломаты или нищенки - моя мать может подружиться с кем угодно. Я не удивляюсь, когда она показывает два пальца, а потом изображает «0» большим и указательным пальцами. Черт.

- Двадцать? Правда, мам, ты не могла бы вести себя более тактично с собственным сыном? – говорю я ей с ухмылкой, и она легонько хлопает меня по плечу.

- Прости, дорогой. Я прерву твою передышку джином, но, когда дело дойдет до фонда, пленных не беру. – Она ослепляет меня огромной улыбкой, и я смеюсь. Моя мать живет ради этого. Это не просто общение, а осознание добра, которое она делает для других. Детский Фонд Калленов по борьбе со СПИДом – неофициально одна из самых больших благотворительных организаций в стране. Мы всегда ставим и добиваемся своих целей в делах сбора средств. Теперь, когда я работаю на фонд все время, мы устанавливаем новые рекорды и начинаем спонсировать монастырские приюты. Я уже собираюсь спросить ее о том, кого она поразила, готовясь к следующему раунду, когда мой телефон начинает жужжать в моем кармане. Я осторожно достаю его и обнаруживаю сообщение от Беллы.

- Прошу прощения, мама, - рассеянно говорю я, едва замечая улыбку матери и пренебрежительный взмах рукой. Я нахожу свободный угол в бальном зале прежде, чем открываю сообщение.

Как проходит ночь? Нашел какую-нибудь пантеру (Женщина среднего возраста, которая предпочитает заниматься сексом с молодыми мужчинами. – Прим. пер.)?

Я ухмыляюсь, набирая ответ.

Ночь великолепна. Пантеры повсюду, но мне плевать. Твоя ночь?

Я нажимаю «отправить» и осматриваю комнату. Все смеются и разговаривают, а музыка плавает в воздухе. Эта сцена была бы прекрасной для других людей, но, ожидая ответ Беллы, я издаю грустный вздох. Сегодня суббота, и обычно меня бы посадили на край кушетки рядом с Билли. Я бы готовился к нескольким часам унижения со стороны более подкованного в видеоиграх шестилетнего сына Беллы, пока та спорит с дочерью за обедом. Спор обычно начинался из-за желания Сабрины стать вегетарианкой. Ее стремление десятилетней производило впечатление. Мой телефон снова жужжит.

Видимо, сейчас сыр – это зло. Не спрашивай. Скучаю по тебе… и твоей крутой заднице.

Мое хихиканье обрывается на последней части ее сообщения. Шесть месяцев - и она может зажечь меня, как свет выключателем, одним простым сообщением. Я печатаю ответ и решаю чуть продвинуться вперед.

Дразнить нехорошо. Хотя бы фотографии отправь.

Всякий раз, когда я выбираюсь за город, я дразню ее насчет отправки мне фотографий с обнаженкой. Она всегда отмечает, что я могу заказать себе порно на телевидение в отеле как нормальный человек. Я же говорю ей правду: я бы лучше смотрел на нее, чем на какую-нибудь порно-звезду, модель или богиню. С каждым днем она, кажется, верит мне все больше и больше. Я много работал. Прекращение занятий проституцией было началом, черт, это не было чертовым выбором. Я пытался провести встречу после той первой ночи с Беллой. Я добрался до комнаты, перенес бесстрастный поцелуй, а затем ушел. Я поехал прямо к Белле. Сабрина открыла дверь. Она была так похожа на свою мать. Было больно смотреть на то, как она уставилась на меня холодным и обвиняющим взглядом.

- Ты та причина, по которой она плачет? – спросила она, нахмурив брови. Ее глаза, намного темнее, чем у Беллы, впились в меня.

- Я это исправлю. Где она? – Я встретился с ней взглядом, пока говорил, и она позволила мне войти в дом. Я нашел Беллу, свернувшуюся в клубочек, на кровати. Я подкрался к ней сзади и взял ее, обещая, что ничего не случилось и никогда не уйду. Я сдержал свое обещание, несмотря на смехотворные угрозы Аро; будто меня это волнует. Мой телефон вскоре снова начинает жужжать.

Лучше тебе это оценить.

Я хмурюсь, глядя на экран, сбитый с толку ее сообщением, пока не понимаю, что у него есть приложение. Я чувствую, что становлюсь твердым, когда открываю его, и вознаграждаю себя размытой картинкой прелестной ложбинки Беллы. Я забываю на мгновение, как дышать, а затем все же мобилизую интеллектуальную мощь для ответа.

Это было восхитительно. Ты так прекрасна, детка. Когда я приеду домой, ты не вылезешь из кровати неделю.

Я уже планирую попросить Элис или маму, чтобы кто-то из них взял на выходные детей. Тогда я смогу претворить в жизнь мою фантазию о том, как взять ее на каждой поверхности дома, что может включить в себя обнаженную уборку пылесосом. В этот раз я, может, даже позволю Белле тоже сделать что-то. Меня захватывает детализированная фантазия о ручном кормлении Беллы клубникой в шоколаде – ее любимой, когда телефон снова звонит.

Без текста, только приложение. Моя рука чуть трясется, когда я открываю его, и я теряю способность связно мыслить. Мне нужно время, чтобы прийти в себя. Я направляюсь к матери.

- Мам, мне нужно идти, - говорю я, быстро целуя ее в щеку.

- Дети в порядке? – Она кидает на меня обеспокоенный взгляд. Эмметт сказал мне, что она говорит о них как о своих внуках, когда нас с Беллой нет рядом. Она так надеется, что вскоре мы сделаем это официально. Я люблю ее, но ей нужно отдохнуть. Всё будет.

- С ними все хорошо. – Я качаю головой, и она успокаивается, помахав рукой мне на прощание. Направляясь к выходу, кивая и прощаясь с людьми всю дорогу, я быстро набираю номер. Она поднимает трубку с первого гудка.

- Эдвард, ты все еще на вечеринке? – Белла говорит в тишине. Должно быть, она находится одна в своей комнате и делает фотографии, которые отправляет мне. Значит, прямо сейчас она обнажена полностью или частично, что соответствует моему вкусу.

- Я освободился, и тебе лучше устроиться поудобнее, потому что ты возвращаешься в отель со мной. – Я пытаюсь произнести это командирским тоном, ныряя в первое попавшееся такси и надеясь, что смогу вести себя хорошо, пока не окажусь там.

- Ох, тогда ладно. Где мне следует начать, мистер Каллен? – мурлычет она в телефон, и я пытаюсь не застонать. Она дьяволица, и она вся моя.

Перевод: Alice_Green
Редактура: Furiae
Бумажный цветок