Глава 18. Вспомнить прошлое

Белла

– Мама, мамочка, просыпайся! – раздался пронзительный голос, а следом мне на живот приземлилось маленькое тельце. Я крякнула, когда из меня выбили воздух, и открыла глаза. – Ура, ты не спишь! – закричала Адель, сползла с меня и выскользнула из кровати. Она ринулась к двери, открыла ее, выбежала в коридор и забарабанила в другие комнаты. – Поооодъём! – что есть мочи горланила она.

Я посмотрела на часы: пятнадцать минут седьмого, а затем на пустое место рядом со мной, задаваясь вопросом, как же мне исправить это. Вздохнув, я скатилась с постели, ощутив босыми ногами холод пола. Когда спущусь – станет теплее. Потягиваясь, я подняла глаза и, к своему удивлению, в дверях обнаружила стоящего без рубашки Эдварда.

– Кто-то взволнован, – прокомментировал он. Я, кивнув и не зная, что сказать, просто смотрела на него и не говорила ни слова. С минуту понаблюдав за мной, Эдвард вошел в комнату и принялся копаться в чемодане, а мгновением спустя снова встал и натянул футболку.

– Прости, – прошептала я и сильно закусила губу, интересуясь, что он скажет. Я прислонилась к стене, а он пробежался пальцами по своим вихрам, заставляя их торчать еще больше, и отвел взгляд к полу. Я заметила темные круги у него под глазами. Скорее всего, ему удалось поспать не больше, чем мне, даже если не меньше.

– Нам, вероятно, следует спуститься, – только и сказал он, а затем развернулся и двинулся обратно.

Что ж, все прошло хорошо.

Я вздохнула, села на кровать и оглядела свою старую комнату, стены которой покрывали афиши полюбившихся мне фильмов и старые фото. Под всем этим вы не заметили бы ни малейшего кусочка стены. Снова поднявшись, я с улыбкой к одной из них и приблизилась. Наша с Эмметом фотография. Мне – четырнадцать, а ему – семнадцать. Я сидела на его плечах, и оба мы ухмылялись в камеру. Здесь же рядом был и другой снимок: первый поцелуй Розали с Эмметом, когда ему было шестнадцать, а ей – пятнадцать.

– Мама, пойдем! – за моей спиной сказала Адель, заставляя меня вздрогнуть: я забыла, где находилась. Обернувшись, посмотрела на нее, взяла за руку, и мы направились вниз по лестнице.

***

Я по-индейски сидела на полу с устроившейся на моих коленях Аделью. Чарли раздавал нам подарки: по одному для каждого из «старших детей», а для моей малышки – так много, как она хотела.

– Джейк с Билли будут здесь в ближайшее время, так что... постараешься притормозить ее, Белла? – спросил он. Чуть улыбнувшись, я кивнула: попробовать-то могла, но не стала бы обещать, что все получится. Он протянул мне небольшой прямоугольный подарок и очередную, чуть большего размера, коробку для Адели. Она завизжала и сразу же принялась срывать зеленую оберточную бумагу. Я ощупала свой пакет, по форме, размеру и весу догадавшись, что это книга. Услышав щелчок и заметив вспышку, я удивленно подняла взгляд: улыбающийся Эдвард держал фотоаппарат.

– Попалась, – сказал он, его глаза по-прежнему оставались немного грустными.

Я понимала, что он делал: вел себя так, словно между нами не произошло ничего плохого, чтобы никто не загнал нас в угол, во-первых, допытываясь, кто из нас неправ, а, во-вторых, снова заставляя выяснять отношения, как они поступили накануне. Кроме того, это – Рождество, и ради всех остальных мы могли, по крайней мере, сделать вид, что счастливы. Адель почти закончила снимать бумагу со своего подарка, а я сначала посмотрела на наклейку на моем. Он был от Роуз. Я улыбнулась ей, а затем распаковала. Там оказалась новая редакция романа «Разум и чувства» Джейн Остин, моя уже настолько истрепалась, что несколько страниц потерялись.

– Спасибо! – поблагодарила я, а затем опустила взгляд на дочь. Она получила пазл с изображением пары кошек и ушла в себя, с улыбкой разглядывая его. Эдвард воспользовался случаем и сфотографировал ее. А далее, безо всякого предупреждения, Адель обернулась, чтобы посмотреть на меня, не осознавая, как близко к ее голове находилось мое лицо. Ахнула и попыталась отстраниться, но уже было слишком поздно. Я запрокинула голову, когда из носа хлынула кровь. Хруста не было слышно, так что вряд ли он сломан, но все равно я испытывала боль.

Что ж, это притормозило Адель. Сразу же произошло несколько событий. Розали подалась вперед и перетянула малышку с моих коленей на свои. Кажется, я услышала слабый щелчок, но не была уверена в этом. Эдвард отложил камеру и стремглав бросился ко мне, пока я пыталась остановить кровотечение. Эммет встал и кинулся в кухню, вернувшись через минуту с пригоршней бумажных салфеток.

– Думаешь, он сломан? – спросил Эдвард с легким весельем в голосе. Я сердито посмотрела на него.

– Нет, – ответила я, поскольку руки у меня были заняты. А потом, как будто мне было мало, раздался хлопок входной двери и звук инвалидной коляски Билли, затем Джейк начал хохотать.

– Только ты, Белла. Только ты, – задыхаясь, проговорил он. К нему присоединился и Эммет.

– Да, а помнишь Рождество, когда ты рухнула с лестницы, и остаток дня мы провели в отделении неотложной помощи? – спросил брат. Его позиция оказалась идеальной... Я вонзила пятку ему в живот, посылая убийственный взгляд. Парень вскрикнул и перестал смеяться, но, однако, не Джейк.

– Я не забыл кое-что еще! Как насчет того, когда она упала и сломала руку?

Я улыбнулась, тоже помня это, но, по-видимому, лучше него.

– Нет, ты таскал меня на закорках, а потом сбросил. Я не падала, – сказала я достаточно громко, чтобы и он, и Эдвард услышали. Это заставило Джейка заткнуться.

***

Минут через десять кровотечение из носа прекратилось. Адель, плача, слабо обняла меня.

– Прости, мамочка! – причитала она, уткнувшись лицом мне в плечо. Роза ахала, пока я поглаживала малышку по спине. Через минуту кроха отстранилась от меня. – Папа, – сказала она, подойдя и шлепнувшись на колени Эдварду, который обнял и, улыбаясь, смотрел на нее. Я взяла камеру, лежавшую рядом с ним на диване, и сделала фотографию. Подняв глаза, он встретился со мной взглядом. Несмотря ни на что, они улыбались.

Так что остальная часть дня прошла довольно обычно для моей семьи. Эдвард подарил мне ожерелье, казавшееся дорогим. Адели понравился ее медведь, которого она утащила в уголок и играла с ним после обеда.

Сейчас снова стемнело и пошел снег. Мне хотелось кое-что сделать, но чтобы со мной был Эдвард. Я отвела его в сторонку и сказала:

– Пойдем, прогуляемся, я хочу кое-что увидеть.

Тот кивнул.

– А как насчет Адели? – спросил он, взглянув на девочку. Она показывала Джейку, как правильно собирать пазл. Парень с удовольствием побудет с ней. Прогнав Эдварда, который закатил глаза, но пошел наверх, чтобы найти свою куртку, я написала Джейкобу записку:



Отдав ему листок, я натянула куртку. Он вопросительно посмотрел на меня.

– Не сейчас, – ответила я. Он кивнул, Адель наблюдала за нами.

– Хорошо. Продолжим, – сказал Джейк, опуская взгляд на пазл практически одновременно с малышкой. Я почувствовала на своем плече руку и, вздрогнув, оглянулась. Конечно же, это был Эдвард, молча протянувший мне шапку, которую я и надела.

Мы без единого слова вышли за дверь и, не касаясь друг друга, отправились по дороге. Это воспринималось, как пощечина после целого дня, проведенного так, словно ничего не произошло. Засунув руки в карманы, я двинулась в направлении, противоположном тому, куда мы ходили вчера вечером.

– Куда идем? – спросил Эдвард, когда мы прошли под уличным фонарем. Я вздохнула. Мне вообще не хотелось говорить. Ни с кем. Не о том, куда направлялась. Но в любом случае придется.

– Вспомнить прошлое, – мрачно пробормотала я, абсолютно не понимая, почему делала это, но чувствуя какую-то необходимость. Кажется, это поможет. Я смотрела под ноги, не нуждаясь в проверке направления, не только зная дорогу, как свои пять пальцев, но даже точное количество шагов, которое должна пройти, чтобы добраться туда. Эдвард, понимая, не задавал больше вопросов. Единственным звуком был стук нашей обуви по холодному, твердому тротуару. Затем парень подошел ближе и обнял меня за талию, напоминая о том, что я уже знала:

Я все еще люблю тебя. Я здесь ради тебя, даже если ты причиняешь мне боль.

Его страдания заставили меня почувствовать себя еще хуже.

С каждым шагом, приближавшим меня к месту назначения, я понимала, что поступаю правильно. Будет больно... очень. Но теперь, после частых размышлений за последние несколько дней, решила, что должна была сделать это.

Не поднимая взгляда, я остановилась, зная, что мы пришли.

– Это он? – шепотом спросил Эдвард.

Тогда-то я подняла голову и почувствовала приступ тошноты. Вот он. Дом Брэндона. Вскоре после похорон его родители переехали, но здание никто так и не купил. Во дворе даже не было таблички с надписью «продается». О доме никто не заботился, и трава доходила мне до пояса, а к входной двери даже не было больше дорожки. Я вспомнила последний раз, когда находилась тут: аккуратно подстриженный газон, выложенная камнями тропинка к двери, цветы в оконных ящиках...

Несколько стекол оказались разбитыми. Удивительно, но ни одно окно комнаты Брэндона не было повреждено. В провинциальном городишке, как Форкс, уже через четыре часа все знали о случившемся. Мне не удалось тайно купить тест на беременность: я знала кассиршу и на выходе столкнулась с тремя соседями. Никаких секретов в маленьком городке. Я посмотрела на Эдварда: он разглядывал дом, как и я за мгновение до этого, и молча кивнула, зная, что тот краешком глаза наблюдает за мной.

Мое сердце забилось сильнее, я выскользнула из рук Эдварда и перешагнула низенький забор: двор зарос так, что только Эммет смог бы сильным толчком открыть ворота. Я оглянулась на своего спутника, сейчас наблюдавшего за мной.

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спустя долгую минуту спросил он. Мне бы хотелось. Будет трудно, но я должна сделать это. С ним мне стало бы легче, но я не в силах заставить его.

– Если хочешь, – сказала я, чувствуя тошноту, а затем развернулась и начала продираться сквозь преградившие дорогу заросли. Вскоре Эдвард пошел рядом, помогая мне.

– Хочу.

Потребовалось какое-то время, но мы добрались до входной двери. Я тронула ручку и не удивилась, обнаружив, что дверь открылась.

– Уверена? – спросил он, потянувшись и проведя ладонью по моим волосам.

«Нет. Дай мне повод убежать,» – подумала я, но ответила коротким простым: – Да.

Было жутко: внутри старого дома царила темнота, в пустом помещении мои шаги вызывали эхо. Эдвард последовал за мной.

– Вот, – тихо сказал он, и что-то холодное скользнуло мне в руку.

Это оказалась зажигалка. Я зажгла ее, и хотя свет от огонька был тусклым, позволил мне чувствовать себя немного менее испуганной, чуть меньше представлять, что в любой момент на меня набросится Брэндон. Везде валялись осколки стекла, на полу лежал камень. С каждым нашим шагом поднимались небольшие облачка пыли. Поставив ногу на первую ступеньку, я оглянулась, уверенная, что мое сердце билось так громко, что его слышал Эдвард.

– Ты можешь уйти отсюда. Остановись. Прямо сейчас. Если ты и сделаешь так, я не стану думать о тебе хуже, – заверил он, взяв меня за руку и встав рядом. Заманчиво. Но я не могла так поступить. Зайдя столь далеко, как можно остановиться сейчас? Я покачала головой и продолжила подниматься, может быть, слишком сильно сжимая ладонь Эдварда. По истечении, казалось, целой вечности, я остановилась перед дверью комнаты Брэндона и, протянув руку, замерла на полпути к дверной ручке.

«Ты способна сделать это. Способна. Эдвард с тобой. Все будет хорошо. После тебе станет лучше,» – мысленно проговорила я. Три удара сердца. Пламя от зажигалки немного замерцало, словно смеясь надо мной.

Я открыла дверь и вошла в комнату, Эдвард – рядом со мной. Конечно, там было пусто, но пятна крови на полу стерты не полностью. Да, думаю, и невозможно сделать это. Уж очень много ее было. Я как можно лучше успокоила свое дыхание: если бы закрыла глаза, даже просто моргнула, то оживила бы в памяти все подробности. Как бы то ни было, в своей голове я услышала его голос:

– Давай, Белла. Ты любишь меня, ведь так? Ты всегда говорила, что любишь меня. – Я потрясла головой, вручая зажигалку Эдварду, а затем закрывая уши ладонями, выпуская это. – Почему бы и нет? Разве есть кто-то еще? Да лучшего и не будет. – Послышался глухой звук, когда он подчеркнул свои слова ударом в мой живот. Я закричала: и в воспоминании, и наяву.

– Шшшш. Все в порядке, Белла, – прошептал мне на ухо другой голос, более красивый, его владелец осторожно взял меня за руку и переплел наши пальцы. – Ты в порядке? Хочешь идти дальше? – нежно спросил Эдвард. Мои глаза медленно открылись. Я в состоянии справиться, поэтому покачала головой. Мне нужно покончить с этим.

– Кровать, – дрожащим голосом сказала я, указывая на угол у гардеробной.

Брэндон, смеясь, толкнул меня назад, так что я упала на кровать. Я помотала головой, отказываясь вспоминать эту часть.

– Рабочий стол, – продолжила я, ткнув пальцем в пространство в паре метров от места, куда указывала ранее.

Он толкнул, деревянный край стола врезался мне в спину, а затем снова последовал удар, и моя голова с силой стукнулась об стену. Он никогда не бил меня так раньше. Конечно, то и дело я получала пару пощечин, да каждый раз меня сжимали слишком крепко. Но ничего подобного этому. Покатились слезы, мой голос дрожал, когда я повернулась и показала на участок на полу. Эдвард последовал за мной.

– Пистолет, – прошептала я.

Перед глазами все размылось, но я увидела, что он стоял, глядя на свои руки.

– О, мой Бог! – закричал он и начал трястись, взглянув на меня, лежащую на полу. Он бегом пересек комнату, сорвал с кровати одеяло и набросил на меня так, чтобы не видеть. Я же все еще смотрела, наблюдая, как его вырвало в мусорную корзину. – Боже мой, – снова сказал он так тихо, что мне едва удалось расслышать.

Я почувствовала, что начинаю соскальзывать в беспамятство, хоть и понимала, что должна оставаться в сознании.

– Что я натворил? – в ужасе спросил он себя, спотыкаясь, пошел к комоду и принялся выбрасывать из него одежду, что-то разыскивая.

«Оставайся... в сознании,» – мысленно сказала я себе. – «Ты умрешь, если отключишься.»

Я не могла двигаться: слишком много сломанных костей, так что просто смотрела. Вот. Он нашел. Это был пистолет, и я задавалась вопросом, нет, надеялась, что он собирался покончить со мной, позволить мне спокойно умереть. Но нет. Трясущейся рукой он поднял оружие к своей голове, по щекам катились слезы.

– Я-я сожалею, Белла! Я никогда не хотел так далеко зайти! – проговорил он и нажал на курок.

Зарыдав, я упала на колени. Конечно, я достаточно заставляла себя.

– Я-я-я хочу выйти! – задыхаясь, крикнула я, услышала слабый щелчок, зажигалка закрылась, а затем Эдвард сгреб меня на руки и вынес наружу.

Эдвард

Я не мог поверить, что позволил ей сделать это. Я такой идиот. Прислонившись к забору, я держал ее. Она плакала даже сильнее, чем в тот день, когда Эммет рассказал мне обо всем этом. Однажды она уже пострадала.

– Я... я чувствую себя лучше. Можешь в это поверить? – сказала Белла, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Я посмотрел на нее: она... улыбалась. Девушка слезла с моих колен и отряхнула штаны. – Думаю, теперь будет легче. Именно поэтому я заставила себя сделать это, – тихим голосом сказала она, вызвав во мне благоговейный трепет: она оказалась самой сильной девушкой, которую я когда-либо встречал. – Может, мы сейчас отправимся домой? – спросила она, протягивая свою маленькую, тонкую руку, чтобы помочь мне встать. Идея казалась смехотворной: крошечная Белла помогает мне подняться.

– С тобой все в полном порядке? – поинтересовался я, принимая помощь и вставая. Она кивнула. – Тогда пойдем, – сказал я, повернулся и начинал уже идти с ней к дому ее отца.

– Подожди! Сначала я хочу кое-что сделать, – внезапно остановившись, сказала она, вырвала от меня руку и метнулась на несколько шагов назад. Я повернулся и увидел, что она взяла со двора здоровенный камень и взвесила его в руке. Я улыбнулся, понимая, что она собиралась совершить. Белла замахнулась и швырнула булыжник, который пролетел сквозь окно комнаты Брэндона, и тишина ночи была разорвана звуком бьющегося стекла.

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit

Поделиться своими впечатлениями вы можете на ФОРУМЕ.