AUDEAMUS
Глава 8
Проснувшиеся утром жители Хейса не были готовы к сюрпризу, который ожидал их на пороге. Темной ночью кто-то аккуратно положил отданные вчера деньги в уплату налога к их дверям – точно такую же сумму, какая приходилась на их дом. Рядом с монетами и ценными предметами лежала записка:
Капитан просит жителей Хейса простить его за эгоистичные поступки. Он возвращает украденное в полном объеме.
Audeamus
Даже семье Беллы вернули деньги, хотя они входили в число самых богатых людей города и заплатили за нескольких бедных крестьян. Белла вновь прочитала записку, изучая ровный почерк.
- Мои соседи тоже получили такую же записку, - сказала Лорен, глядя через плечо Беллы. Они сидели на кухне и оживленно обсуждали произошедшее прошлой ночью.
Когда взошло солнце, из гарнизона донесся мощный рев. Капитан Форстер очнулся от сна и впал в невменяемое состояние. Его сокровищница, которую сержант Форстер называл «налоговой комнатой», опустела. Его богатство украли. Записи, которые он вел, тоже исчезли. Разъяренному капитану не потребовалось много времени, чтобы сообразить, куда делось его сокровище. Он начал звать солдат, чтобы прочесать город и заново собрать деньги с жителей Хейса.
Но потом он нашел в своей спальне записку, написанную тем же аккуратным почерком, и замер как вкопанный.
Интересно, что скажет лорд Ньютон или финансовый департамент Сафейры, если узнают про ваши действия? Я уверен, что лорд, может, и простит вас на первый раз. Но будьте уверены, что гнев Сафейры поразит вас в полную силу, если вчерашний трюк повторится.
Подписи «Audeamus» в записке не стояло. Сердцебиение Форстера начало учащаться. Откуда этот человек узнал о его плане без согласия Ньютона обложить налогом жителей Хейса? Форстер сел и задумался. Ему нужно было найти этого потенциального Робин Гуда, пока его не стал поддерживать народ.
В доме Свонов все служанки шептались об одном и том же. «Ауадеамус», - на разные лады повторяли побледневшие женщины. Все они хорошо знали это слово – девиз генерала Эдварда Каллена, статуя которого украшала старую площадь. Того самого Каллена, который погиб триста лет назад в бою. И теперь кто-то вновь возвращал к жизни этот девиз храбрых и отчаянных.
Все они видели латинское слово на записке. Они выросли, слушая легенды про это слово. Оно всегда было рядом с ними.
- Мы сможем, - серьезно произнесла Белла, переводя латынь. Эти слова когда-то имели большое влияние и сейчас могли быть истолкованы только одним способом – открытый призыв против местных властей. – Нужно избавиться от этих записок. Стражники вполне могут арестовать любого, у которого найдут такую. Это подпадает под пропаганду. – Все знали, что случилось с Билли Блэком.
- Тот, кто вернул наши деньги, отправил ясное сообщение Форстеру, - ухмыльнулась Дори. – Надеюсь, этот мерзавец в гневе рвет на себе волосы.
- Но почему он просто не потребовал заплатить второй раз? – удивилась другая служанка.
- Не знаю. Но вопрос правильный. Не тратьте эти деньги, пока не будете уверены, что их не потребуют вернуть, - сказала Дори.
- Наверное, есть причина, - подумала Белла и вновь посмотрела на записку. – Кажется, Хейс больше не будет тем сонным городком, к которому мы так привыкли, - пробормотала она.
- Конечно, нет.
Казалось, в их городке появился революционер, готовый в любой момент поднять шум. Белла еще не понимала, хорошо это или плохо.

***

Мистер Симмонс сидел у статуи день и ночь, надеясь вновь увидеть призрак генерала Каллена. Но ему не везло. Поэтому старик считал своим долгом рассказывать всем и каждому, что деньги людям вернул восставший из могилы генерал.
Слухи передавались от одного уха к другому. В глазах людей, вспоминающих генерала Каллена, вспыхивало пламя надежды. В каждом доме, таверне, гостинице больше ни о чем не говорили.
Но многие задавались вопросом – а кто же этот человек? Легковерные горожане могли считать его призраком, но образованные и думающие люди подозревали, что это кто-то из местных жителей. Может быть, сын какого-нибудь крестьянина, который устал от жестких режимных правил и решил восстать против Форстера.
Но кто бы это мог быть?
Чарльз Свон посмотрел на записку, положенную ему под дверь. Белла и Рене были уверены, что он что-нибудь пробормочет и выбросит ее, опасаясь, что солдаты найдут ее при обыске, как у Билли Блэка.
Но они ошиблись.
- Прекрасно, - выдохнул Чарльз, читая латинское слово. – Нужно спрятать записку, чтобы никто ее не нашел.
- Ты ее не выбросишь, папа? – удивилась Белла.
- Выбросить? Ты что, дитя? Это свидетельство глупости гвардейцев. Я горжусь тем, что вижу эту записку. Надеюсь, это не последняя. Крылья давно пора было расправить – но я ни о чем не жалею, потому что мы хотя бы пошевелили перышком. Но времена меняются, - сказал он с искоркой в глазах. Белла вопросительно приподняла бровь, видя странное поведение отца.
- Папа, я никогда не думала, что тебя волнует… - она замолчала.
Чарльз повернулся к ней.
- Сейчас мы богаты и живем в достатке. Но когда-то я был беден. Мне не хочется вспоминать те дни, но все еще больно видеть, как гвардейцы давят на людей. Меня прикрывают деньги, но у других нет такой защиты. Я не видел другого решения. А вот этот тип, кем бы он ни был, нашел довольно неортодоксальный подход к… эмм, правосудию.
Рене с гордостью смотрела на мужа, и в ее глазах загорелось пламя. Белла не могла избавиться от чувства вины. В ней росло замешательство.
- Но ты так хвалишь его, хотя мы ничего не знаем об этом человеке – только то, что он вернул украденные властями деньги людям и увел из темницы Билли… дважды.
- А ты не одобряешь его действия? – недоуменно спросила Рене у дочери. – Ты как никто другой должна поддерживать этого человека.
- Одобряю. Но он бросает вызов закону. Что произойдет дальше? В городе может вспыхнуть анархия, чего никто из нас не хочет. Я могла бы романтизировать его как отважного героя, который пришел на защиту мирных жителей. Но на самом деле все гораздо сложнее. Его действия могут только усугубить ситуацию.
- Она и так усугубилась. Заключение Билли Блэка в тюрьму закрыло нам возможность высказываться против властей. Мы боимся гнева капитана Форстера, но если показать нашу истинную силу, то он со временем стихнет.
- Только если этот человек продолжит действовать.
Доводы родителей были понятны Белле, но у нее из-за всего кружилась голова. Она хотела верить Риджу – то, что закон справедлив и существует для всех. Но теперь кто-то сражался вне закона, показывая тем самым, что в правилах нет ни истины, ни чести.
Она покачала головой, не в силах осмыслить ситуацию в целом. Но ей было интересно слушать пересуды других людей и сравнивать их аргументы со словами родителей. Она пришла в таверну Маленькой Люси и села у стойки, наслаждаясь пряным горячим вином, пока хозяйка протирала стаканы влажной тряпкой.
- Я же говорила, мисси, что придет дерьмовое время, - хмуро сказала Люси.
- Ты тоже думаешь, что будет хуже? – обрадовалась Белла тому, что кто-то еще в городе смотрит на происходящее по-другому.
- Ситуация всегда ухудшается, прежде чем станет лучше, мисс. Я только надеюсь, что люди в городе могут это понять. Они хвалят этого человека, но что будет, когда Форстер захочет отомстить?
- Мистер Ридж перевернулся бы в могиле, если бы узнал, что стало с Хейсом, - пробормотала Белла, поправляя волосы. Влажный полуденный воздух в таверне тяжело давил на нее.
- Ты думаешь, что раньше Хейс был лучше. Это не так. Открой глаза и посмотри получше. Все всегда было так же, как и сейчас. Возможно, тот человек хочет, чтобы мы все открыли глаза, - пробурчала Люси, перегибаясь через стойку. – Но не волнуйся так, милая.
Белла еще немного посидела в таверне, не зная, что ей делать. Она не могла поддерживать дискуссию по этому поводу, потому что фактов у нее на руках не было. Но она понимала, что, кем бы ни был этот человек, ему удалось изменить настроение горожан. Она только надеялась, что последствия этого не обрушатся как буря на них всех.
Но казалось, что ее опасения сбываются. Новости о том, что произошло в Хейсе, распространились по Кадерре со скоростью лесного пожара. Вскоре они добрались до Сафейры. Языки начали болтать о таинственном человеке, который невероятным образом вывел несправедливо обвиненного заключенного из тюрьмы и даже вернул людям неверно уплаченные налоги. Многим эта история показалась забавной, но ответственные люди сочли ее проблемой.
Капитан Форстер получил письмо с требованием объяснить происходящее. Даже от мэра Уилсона потребовали объяснений. Конечно, он мог сказать только то, что они «обо всем позаботились».
Однако ответ Форстера власти не удовлетворил. Не прошло и недели, как в Кадерру отправили новый отряд гвардейцев под командованием майора Коллинза.
Майор Коллинз отличался от Форстера тем, что принимал участие в военных кампаниях на севере и континенте, благодаря чему и получил свое звание. Он вернулся с несколькими шрамами и бесчисленными рассказами о его доблести. Но Джеймс Коллинз не хвастался этим, ответственно выполняя то, что ему было поручено. Власти в Сафейре посчитали, что майор Коллинз лучше многих сможет подавить беспокойства в Хейсе.
В тот день, когда он прибыл в гарнизон, любопытствующие жители Хейса собрались на площади, чтобы посмотреть, кто теперь будет командовать королевской гвардией. Они подозревали, что это новый монстр со злыми умыслами, похожий на капитана Форстера. Но все они были приятно удивлены.
В первый же день, спрыгнув со своего серого коня, майор приступил к осмотру гарнизона в сопровождении мэра города, который очень хотел познакомиться с новым командующим.
Осматривая здания, Коллинз морщился, особенно когда дело дошло до тюрьмы. Некоторых заключенных отпустили сразу же, так как их преступление состояло только в протесте против жестокого обращения, что не могло служить основанием для заключения.
Уилсон в безмолвном изумлении следил за действиями майора и наконец, сильно побледнев, сказал, что капитану это не понравится. Коллинз и не задумывался об этом.
В тот же вечер он вызвал капитана к себе в кабинет и начал отчитывать его так громко, что солдаты во дворе слышали каждое слово. Горожане коллективно вздохнули, осознав, что тирания Форстера подошла к концу.
Прошло несколько дней, и жизнь в Хейсе вернулась в прежний ритм. Стэнли решили, что пора устроить летний прием, и пригласили на него нового командира гвардии. Майор Коллинз должен был стать первым офицером за многие годы, посетившим гражданский бал в Хейсе.
Конечно, были приглашены и Своны. Стэнли всегда дружили с этой парой, чего нельзя было сказать об их дочерях.
- У нас же только недавно был прием, - жаловалась Белла, втискиваясь в тесный корсет.
- Две недели назад, что по столичным меркам почти вечность. Радуйся, что Стэнли устроили бал. Кроме того, прием небольшой, они пригласили всего несколько семей, - строго сказала Рене, глядя, как Сара затягивает шнурки на корсете Беллы.
- Ненавижу приемы.
- Но там будет миссис Хейл, твоя подруга.
- За миссис Хейл обычно следует ее брат. Хотя, надо признать, Эдвард Мейсен весьма необычный молодой человек.
Сара не сдержала смешка, но тут же опомнилась.
- Простите меня, миссис Свон, мисс Свон.
- Не извиняйся. Я тоже так реагирую, когда кто-то упоминает его имя, - усмехнулась Белла. – Интересно, во что этот напыщенный павлин оденется сегодня и каких философов процитирует.
Белла встречалась с Эдвардом раз в неделю на чайных приемах Джессики Стэнли. Эдвард Мейсен всегда развлекал окружающих своим странным видом и поведением. Но Элис всегда настолько тревожилась за своего брата, что Белла стыдилась своих негативных чувств к этому попугаю. Она понимала, что Эдвард причиняет боль своей семье, и ругала себя каждый раз, как высмеивала его, ведь близкие воспринимали его как своеобразную личность.
Карлайл Мейсен не скрывал своего разочарования и часто повышал голос на сына, не в силах поверить, что тот превратился в напыщенного пижона. Эсмеральда тоже была встревожена поведением Эдварда. Только Розали, единственная в семье, терпела его.
Белла не могла винить барона. До возвращения Эдварда он каждый раз, упоминая о сыне, светился от гордости. Но теперь едва мог смотреть на него.
Возможно, поэтому на бал Стэнли они приехали в разных экипажах. Эдвард выбрал компанию своей сестры Розали и ее мужа Эммета. И Эммет, и Джаспер не знали его до отъезда в Англию и не высказывали открыто своего мнения о нем. Но по их глазам можно было прочитать, о чем они думали. Джаспер вежливо вел себя по отношению к шурину, Эммет же полностью игнорировал молодого человека.
Белла с родителями опоздала, так как ее отец прямо перед отъездом пролил на себя стакан мадеры, и ему пришлось переодеться.
Стэнли жили в красивом особняке рядом со старой площадью. На лошади до него можно было бы добраться минут за десять, но на экипаже намного дольше, так как не по всем улицам могла проехать карета.
У них был относительно новый дом, террасы которого выходили прямо на улицу. Открытое пространство, ограниченное железными перилами, несколькими ступенями спускалось до уровня подвала. Сбоку был черный вход для прислуги и приказчиков. Вся улица была застроена такими домами, высокими и узкими, с фигурными окнами на фасаде.
Сегодня вся улица была заставлена экипажами. Слуги встречали гостей и провожали их внутрь. Свонов провели по ступеням и подвели к элегантным дверям из красного дерева, из-за которых доносилась оживленная болтовня и громкая музыка. Двери открылись, и изнутри на улицу пролился теплый свет.
Стэнли пригласили больше гостей, чем планировали изначально. Мужчины и женщины заполнили холл. Вошедшую Беллу встретила волна жара, словно бы предупреждающая ее, чтобы девушка не шла дальше. Старшее поколение по-прежнему носило расшитые камзолы и напудренные парики. Поколение Беллы выбирало более простую прическу и наряды. Сама девушка надела скромное платье из белого муслина, с красным поясом и такой же отделкой на подоле.
Они протискивались сквозь толпу, и Чарльз время от времени останавливался, здороваясь с пухлыми мужчинами в бриджах, напудренных париках и с бокалами портвейна в руках. С мэром он задержался дольше.
- Мистер Уилсон! – сказал Чарльз, раскидывая руки. Он старался поддерживать хорошие отношения с одним из самых богатых и знатных людей городка, чтобы чаще бывать в кругу такого типа людей. Уилсон широко улыбнулся, и его двойной подбородок стал еще заметнее.
- Чарльз Свон! Конечно, ты здесь! – засмеялся он в ответ. Может быть, мэр и был трусом в обществе капитана Форстера, но без него становился приятным и любезным человеком. Белла подумала, что должно быть, он жалел, что не мог лучше защитить жителей, которых представлял.
- Вы должны побольше рассказать мне об этом парне Коллинзе… - Чарльз замолчал. Рене и Белла присели в реверансе мэру.
Рене забрала дочь.
- Идем, найдем миссис Хейл, - ободряюще проговорила она, зная о хороших отношениях Беллы и Элис.
Они нашли Элис у окна, страстно обмахивающейся веером. Джаспер принес ей стакан с прохладительным напитком. Элис, заметив Беллу, весело помахала ей.
- Мисс Свон, ты прекрасно выглядишь! – оглядела она подругу. Сама Элис надела платье в английском стиле, в то время как наряд Беллы отличался простотой французской моды.
- Вы тоже прекрасно смотритесь вдвоем. Но я не думала, что придет так много людей, - огляделась вокруг Белла.
- Наверное, Стэнли специально скрывали от всех список приглашенных. Но пришли все, кто так хочет познакомиться с человеком последних недель.
- Так майор Коллинз тоже здесь?
Элис взяла Беллу под руку и увела ее в сторону, чтобы не подслушали Рене и Джаспер.
- Не буду лгать, мое сердце дрогнуло при виде майора. Он такой же любезный и красивый, как говорят. Но недостаточно, чтобы отвернуть меня от моего собственного мужа, - призналась она. Элис украдкой бросила взгляд на Джаспера, и в ее глазах вспыхнуло тепло, которого Белла никогда не испытывала. Любящий взгляд женщины согрел собственное сердце Беллы. Она хотела когда-нибудь познать такую же любовь. Такой же взгляд она видела в глазах собственных родителей, когда они считали, что дочь не видит их.
- Подозреваю, что мисс Стэнли монополизирует его до конца вечера, - улыбнулась Белла. Настоящая причина ее приезда на бал состояла в том, что ей хотелось познакомиться с майором.
- Возможно, но тебя все равно нужно ему представить. Уверена, что он оценит твою компанию выше, чем общество мисс Стэнли, - хихикнула Элис. – Джаспер, дорогой, мы скоро вернемся, - послала она мужу воздушный поцелуй.
- Назови меня дорогой еще раз, и можешь уходить на сколько вздумается, - проворчал Джаспер, одним глотком допивая вино.
Элис засмеялась.
- Он ненавидит, когда я так называю его. Но мне так нравится его дразнить.
- Думаю, ему не нравится только потому, что это вызывает у тебя улыбку, - прошептала Белла на ухо Элис. Действительно, мистер Хейл с трудом пытался подавить смех при виде довольной жены.
Элис покраснела, увлекая Беллу прочь. Они протискивались сквозь толпу женщин в изысканных платьях и мужчин в элегантных камзолах и галстуках. На голову Беллы давил жар и чрезмерная концентрация ароматов духов. Не переставала играть музыка. Она слышала, как в бальном зале стучат по полу каблуки танцующих.
А потом увидела его.
Очень красивого мужчину, слушающего одну из шуток Ричарда Мира. Лицо Беллы против ее воли залилось румянцем. Мужчина был высок – выше большинства в комнате. Фактически, мало кто мог сравниться с его ростом – разве что Эммет Маккартни. Ну и еще Эдвард Мейсен, но сейчас Белле не хотелось вспоминать этого человека.
Он был светловолосым, с длинными светлыми волосами, зачесанными с лица и связанными на затылке черной лентой. Одет в безупречно чистую отглаженную форму. Белые брюки обтягивали ноги, демонстрируя мускулы на них. Сапоги доходили до колен и были так начищены, что Белла видела в них свое отражение. На темно-зеленом мундире висели медали. Каждый раз, как мужчина улыбался, на его правой щеке появлялась ямочка, а жемчужно-белые зубы освещали пространство.
- Пойдемте, мисс Свон, - позвала Элис, подводя к нему подругу. – Разве я не говорила, что он вылитый Адонис? – спросила в шутку она.
- Не преувеличивай, миссис Хейл, - пробормотала Белла. Элис нахмурилась было, но Белла наклонилась к ее уху. – Сравнивать с ним богов было бы оскорблением, - прошептала она.
Элис рассмеялась.
- Ты забавная!
- Я стараюсь, дорогая, я стараюсь, - сказала Белла, подражая тону и манере речи Джессики Стэнли. Элис, как ни старалась сдержаться, разразилась смехом.
- И что это за шутка, которая так развеселила миссис Хейл? – послышался приятный голос. Тень заслонила свет хрустальной люстры. Белла, подняв голову, встретилась с милой улыбкой на красивом лице и добрым взглядом светло-голубых глаз.
Элис быстро взяла себя в руки и сделала реверанс. Белла последовала ее примеру.
- Просто женская болтовня, майор Коллинз, ничего необычного.
Майор приподнял бровь и вновь перевел взгляд на Беллу.
- Тогда я не буду вдаваться в подробности. Но скажите, миссис Хейл, кто ваша прекрасная спутница?
- Это моя лучшая подруга, мисс Изабелла Свон.
Сердце Беллы пропустило удар, когда Элис представила ее как лучшую подругу. Она бросила на Элис взгляд, увидев мягкую улыбку.
- Рад познакомиться, мадам, - грациозно и быстро поклонился Коллинз. Только тогда Белла заметила шпагу у него на поясе.
- Я тоже рада, майор. Надеюсь, вам понравится наш маленький городок.
Коллинз кивнул.
- Это просто жемчужина, и мне грустно видеть, как плохо заботились о нем. Боюсь, что королевская гвардия показала себя в негативном свете из-за неортодоксального управления капитана Форстера.
Белла и Элис приподняли брови при этих словах.
- Вас приятно слышать, майор. Честно говоря, мы не знали, что о вас думать, когда вы приехали сюда, - осмелилась сказать Элис.
- Дамы, я приехал сюда с единственной целью – восстановить мир в Хейсе. Мы живем в смутные времена, и нам не нужны семена страха и возмущения, посаженные в самом сердце страны. Что нам сейчас нужно – так это объединиться всем народом.
- Не могу не согласиться с этим, - улыбнулась Белла.
Впервые за долгое время она наслаждалась приемом. Майор несколько раз приглашал ее на танец, и она соглашалась. Белла даже не заметила, что Эдварда Мейсена нигде не видно. Фактически, никто этого не заметил.
После бала наступили спокойные дни. Хейс вернулся к мирной жизни. Белла подумала, что шторм утих. Таинственного вора никто не видел, капитан Форстер успокоился. Под руководством майора Коллинза город начал медленно процветать.
Белла все так же часто ускользала в Рощу Ворона. Балы, посиделки и чайные приемы только наводили на нее скуку. Только время, проводимое с Элис Хейл, вносило яркие краски в нудную жизнь молодой женщины.
Иногда она встречалась с красивым майором Коллинзом. Обычно это происходило каждый раз, как она попадала на площадь, где располагался гарнизон. Майор вовлекал девушку в легкий разговор, и Белла, слегка покраснев, с удовольствием болтала с ним, забывая, по какой причине проезжала мимо.
Шли недели. Лето становилось теплее, приближаясь к августу. Ночи стали мягче, а дни – ленивее. Жизнь в мирном спокойном городке стала поистине райской. Люди больше не боялись королевской гвардии, и капитан Форстер начал вести себя более сговорчивее.
Именно в этот момент начались грабежи.
Сначала они не привлекали особого внимания горожан. Первой жертвой стал крестьянин, у которого под угрозой выстрела забрали телегу, мула и сено. Крестьянин не особенно волновался, ведь ущерб ему возместил мэр, а после телегу вместе с мулом и сеном нашли на дороге в Роще Ворона. Мул выглядел изрядно потрепанным, но сено никто не тронул.
Потом грабежи участились. Начали грабить торговцев, приезжающих в Хейс. Дошло до того, что торговля с городком прекратилась совсем. Горожане в знак протеста осмелились собраться перед гарнизоном, требуя от майора сообщить о планах по борьбе с бандитами.
Стоял такой же ленивый летний день. Августовское солнце освещало пыльную землю, и некоторые горожане прятались в тени. Фонтан пел свою сладкую мелодию, мистер Симмонс играл сам с собой в шахматы в тени липы.
Но бушующая толпа во главе с испуганным мэром постучала в двери гарнизона.
Мистер Уилсон снял треуголку, чтобы стереть выступивший на лбу пот. Лысеющая голова блестела, по вискам стекали крупные капли, подстриженная борода дрожала. Мэр набирался храбрости, чтобы высказать претензии военным.
Но в ворота стучал не он. Нет, вперед выступил и громко забарабанил в двери кулаком Джейкоб Блэк. Единственный, у кого хватило на это смелости. Тут же вызвали майора Коллинза. На его рукавах были чернильные пятна. Этот человек не вылезал из-за стола, составляя отчет за отчетом, следя, чтобы в городке все работало безупречно.
Прежде чем возмущенные горожане сказали хоть слово, он поднял руки в знаке поражения.
- Я знаю, почему вы пришли, - начал он. Гордый мужчина ненадолго пересекся взглядом с Джейкобом Блэком. Тот нахмурился, видя подходящего к ним хмурого капитана Форстера. Несмотря на шерстяной мундир капитана, казалось, он не испытывает неудобств от жары.
- Поверьте мне, люди добрые, мы делаем все возможное, чтобы поймать разбойников, - сказал майор. На его всегда невозмутимом лице проявилась усталость.
- С таким же успехом мы могли бы опять бесконечно платить налоги, майор. За последние недели мы потеряли больше денег, чем когда за налогообложение отвечал капитан Форстер, - возразил Джейкоб. – Торговцы перестали к нам приезжать. Разбойники начали грабить дома в черте города! Кто знает, что будет дальше?
- Слушайте, слушайте, - загомонили горожане. Мэр Уилсон молчал – одна из причин, по которой он все еще оставался на своем посту.
Услышав слова Джейкоба, капитан Форстер нахмурился, но ничего не сказал. Майор помассировал переносицу.
- У нас нет никаких зацепок. Они быстро атакуют и так же быстро исчезают. Они ничего не оставляют после себя.
Вышел вперед еще один мужчина.
- Вы хороший человек, майор. Мы знаем, что вы стараетесь изо всех сил. Но моя семья зависит от моей работы. А теперь мне нечего поставить на стол, понимаете? Мы с радостью поможем вам, если это поможет поймать воров, - сказал он с тяжелым кадерранским акцентом, держа шляпу в руке. На его лице не было ничего, кроме уважения, как и у многих других горожан.
Майор улыбнулся.
- Благодарю за предложение, но мы – королевская гвардия, и наша обязанность – защищать вас. На это идут ваши налоги. Я не буду требовать от вас бесплатно патрулировать улицы. Идите по своим домам, оставив разбойников нам. Следите за собой и своими вещами, не ходите в лес без охраны, запирайте свои дома каждую ночь.
- Но у вас есть зацепки? – спросил Джейкоб. Легкий намек на то, что майор Коллинз что-то знает, не ускользнул от внимания молодого человека.
Майор неловко переступил с ноги на ногу, не зная, что и сколько ему следует раскрывать.
- Возможно… - замолчал он.
- Скажите нам, майор! Это лучше, чем ничего! Вы же знаете, что мы хотим вам помочь! – горячо проговорил Джейкоб.
- У нас есть одно подозрение…
Коллинза прервали люди, стоявшие перед ним. Они разразились громкой тирадой, размышляя, кто бы это мог быть.
- Но мы не уверены! – оборвал их майор. – Как я сказал, это всего лишь подозрение. Когда у меня будет официальный отчет, я передам его мэру для распространения. А теперь извините, но у меня и капитана Форстера много дел.

***

Пальцы Беллы скользили по потертой мебели. Она грустно осматривала грязную комнату. Белла никогда не думала, что вновь увидит ее. Королевские гвардейцы многое забрали отсюда, пытаясь найти подтверждение самоубийства. Но на полу все еще лежали груды бумаг, как и в тот последний день, когда Белла видела работающего в этой комнате мистера Риджа.
В открытое окно влетало пение птиц, отражаясь эхом от стен. Незаправленная кровать навевала грусть. У окна стояла чашка с высохшим вином.
Прошло больше месяца со дня смерти мистера Риджа, и никто не убирался здесь с того времени. Белла предложила сделать это до того, как сюда въедет новый арендатор. Она хотела сохранить некоторые вещи, чтобы их не выбросили на свалку. Ее сердце бешено колотилось в груди.
Казалось, здесь все еще жил мистер Ридж. Словно он вышел на мгновение и скоро вернется сюда. Белла проглотила ком в горле. Ридж был неотъемлемой частью Хейса – такой же, как Маленькая Люси или сержант Томпсон.
А теперь Риджа нет.
Она размышляла, оплакивал ли его еще кто-нибудь. У него не было ни семьи, ни близких друзей, ни родственников. Джейкоб Блэк, узнав о том, что Белла будет убирать его комнату, предложил свою помощь. Но он еще не пришел.
Белла сняла шаль, шляпку и перчатки для верховой езды, надела белый фартук, который принесла с собой, и принялась за работу, собирая с пола документы и бумаги. Сначала она складывала книги на полку, но потом подумала, что новому арендатору они не потребуются – он был слепым. Белла отложила их в сторону, чтобы отдать потом на благотворительность.
Белла складывала на стол записи Риджа. Его почерк, как всегда, был нечитаемым – просто наброски неразборчивых букв и слов, которые мог прочитать только он. Белла с трудом разобрала несколько записей, в которых подробно излагались мысли по поводу суда над Билли и Джейкобом Блэками, но не более того.
Вошла с подносом служанка мистера Риджа. Она поставила на стол хлеб и нарезанное мясо и отвела взгляд на чашку с высохшим вином. Женщина с дрожащими губами долго смотрела на него.
- Вы заберете ее, мисс Хэст? – спросила Белла. Мария стояла спиной к девушке. Ее плечи напряглись, и Белла заподозрила, что та подавляет рыдания.
- Я… я не могу, мисс. Я пыталась, поверьте мне, - сломанным голосом проговорила она. – Я не могу застелить его постель, собрать одежду или убрать чашку – это все равно как стереть последние слова мистера Риджа, - заплакала она, разражаясь рыданиями.
Белла подошла к женщине. Несколько локонов вырвались из-под чепчика служанки, по щекам катились крупные слезы.
- Лукас был хорошим человеком, и мы не забудем его. Но нехорошо держаться за него. Мы должны его отпустить.
Мария всплакнула, глядя в пол.
- Да, мисс.
Белла оставила ее, отойдя в сторону, и тут ее внимание привлек клочок бумаги.
Это была предсмертная записка мистера Риджа.