2024-11-22

21

0

0

Первая мысль утром была о том, как я ненавидел дождь, потому что погода буйствовала всю ночь, сверкая молниями, пронзая тишину раскатами грома, кидая ураганными порывами ветра крупные капли дождя в окно моего дома, мешая спать. До сих пор на улице было паршиво: с тяжелого серого неба капала мелкая морось, все стало мокрым и покрылось вуалью тумана, воздух наполнился запахом озона после грозы. Прескверно.

Из зеркала на меня смотрел уставший невыспавшийся парень со светлыми спутавшимися волосами и синяками под голубыми глазами. Если бы не отпечаток недосыпания на моем лице, я был бы красавчиком, а так – бледная тень от былого величия. Но ничего страшного, ведь утренний бодрящий душ, чашечка ароматного кофе и плотный завтрак исправят это.

Уже сытая, бодрая и прекрасная моя статная фигура в идеальном синем костюме и белой рубашке, без галстука, самоуверенной походкой вошла в приемную риэлторской компании, что была местом моей работы.

– Привет, Джаспер! – поздоровалась наша секретарша Анита; симпатичная девушка чуть младше меня с темно-русыми волосами, собранными в аккуратный пучок на затылке, в черном строгом платье до колена. – Мисс Хэйл просила тебя зайти к ней сразу, как придешь.

Это была занятная информация, потому что моя старшая сестра – она же мой босс и владелица этого агентства – никогда не вызывала меня к себе просто так. Но при этом я знал, что не косячил в последнее время, поэтому ругать и отчитывать меня не за что, значит, дело в другом. Что-то более важное, чем мои проступки, возможно, даже связанное с работой.

– Она сейчас у себя? – спросил я, намереваясь не затягивать с этим, хотя обычно мне нравилось досаждать Розали, не подчиняясь ее приказам. И у меня была весомая причина: мне принадлежала половина агентства, хотя руководящей должности я не занимал. Но это даже не причина, а то, что уберегало меня от увольнения во время гнева сестры.

– Да, она свободна, – ответила Анита, и ее внимание вернулось к тому, что было на экране ее компьютера. Это было разрешением войти. Сегодняшняя бессонная ночь сделала свое дело, и мне даже не хотелось злить Роуз. Наверное, она удивится.

– Привет, – вошел я без стука, как к себе домой, в кабинет мисс Хэйл. Она сидела за своим белым столом в белом кожаном кресле – вся мебель была одного цвета – и читала какие-то бумаги.

Кабинет ее был светлым, с нежно-голубыми стенами, серым паркетом с черными прожилками.

Сестра, прервав свое занятие, подняла на меня взгляд. Ее светлые длинные волосы, как всегда, безукоризненно красиво лежали на плечах, голубые глаза, как обычно, излучали холод, серый изящный брючный костюм идеально облегал красивую фигурку. Моя Розали просто знойная красотка – это у нас с ней общее, – но она не любила, когда я выпячивал это на всеобщее обозрение. Комплексы у нее или еще что – я не знал.

– Тебя что, стучаться не учили? – спросила меня холодным, как лед, голосом сестра. Можно этим голосом виски охлаждать. Вечно она строит из себя снежную королеву–недотрогу, поэтому в двадцать девять лет еще не вышла замуж; парни боятся ее и обходят стороной.

– Ты же сама просила зайти, – уселся я в одно из кресел для посетителей, сцепил руки в замок у себя на животе, вытянул ноги и уставился на Розали в упор.

– Нормы приличия еще никто не отменял, – не могла она не вставить воспитательную фразу, складывая бумажки в своих руках в стопку на столе. Старше всего на пять лет, а думает о себе черт знает что. С тех пор как восемь лет назад наши родители погибли, и Роуз стала моим опекуном, она решила, что обязана меня поучать во всем. Но это было бесполезно, потому что я никогда не изменюсь, а уж тем более не с ее указки.

– Так что ты хотела? – проигнорировав гневные взгляды, я напомнил о цели моего визита. Не хотелось сегодня размусоливать разговор с сестрой, хотя обычно именно так бы и поступил, вступив с ней в горячую полемику.

– Удивительно – Что и следовало ожидать – мое странное поведение бросилось Роуз в глаза почти с самого начала. Но мы оба по какой-то магической молчаливой договоренности не стали это комментировать и обсуждать. Уверен, она поняла, в чем дело, поэтому приступила сразу к сути: – Ты же знаешь тот старый особняк у побережья в пригороде?

Я знал. Это место, о котором говорила Розали, было в десяти километрах от города. Старинный замок стоял прямо у скалистого побережья и имел свой спуск к морю и небольшой променад, с другой стороны его окружал огромный сад на несколько гектаров, а после него еще и лесистый парк с озерами и вековыми деревьями, что неприступной стеной закрывал само здание и единственный подъезд к нему. Многие зарились на такой лакомый кусочек, желая заполучить его, чтобы устроить там элитный дом отдыха, гостиницу класса люкс, просто личный особняк или парк развлечений. Любой риэлтор мечтает продать подобный объект, хоть он и был давно заброшен и требовал немалых вложений для восстановления величия постройки. Хозяин поместья держался в тени, его имя никому не известно, потому ни продать, ни купить ничего было нельзя. Нам как-то предлагали этим заняться за большие деньги, но у нас ничего не вышло. Только потеряли время, тыкаясь носом в темноте, как слепые котята. Клиент ушел, а замок по сей день продолжал зарастать диким виноградом.

Поговаривали даже, что там кто-то живет, но это неподтвержденная информация. Ровно как и слухи о том, что там водятся привидения, вампиры и все такое. Это место обросло легендами не меньше, чем некогда прекрасный парк – сорняками.

– Ну да, дом с призраками и вампирами. А что? Опять кто-то хочет найти владельца? – улыбнулся я деловой блондинке, которая важно сложила руки перед собой на столе.

– Нет, в этот раз кое-что интересное. – Мне показалось, или Роуз лукаво улыбнулась краешком губ? Не только я сегодня вел себя странно. – Ты помнишь, что нам удалось нарыть на этот дом?

О, кажется, теперь я понимал, что за бумажки она сейчас читала. Это был отчет по той самой злачной недвижимости. Делом занимался не я, а мой друг и коллега Эдвард Каллен; он у нас вроде как специалист по всякому старью, потому ему и досталось это гиблое дельце. Мы обсуждали с ним это за бокалом виски в баре почти каждые выходные, и он никогда не был настроен оптимистично. Его прогнозы оправдались.

Каллен перерыл все архивы, пытаясь обнаружить хоть что-то, но не нашел даже точной даты постройки. Только один документ удалось отыскать: приказ графа Брэндон де Сентон о возведении родового поместья, подписанный им лично, однако ни дат, ни сроков там не было. Друг старался отыскать кого-то с похожей фамилией в нашем мире, но нашел только женщину сорока пяти лет, что лежала в местной психлечебнице под именем Маргарет Брэндон. На этом его поиски застопорились. Ничего конкретного о ней или ее родственниках в открытых источниках не было, больница не могла предоставить нам ее данные без официального распоряжения суда, уж тем более неизвестно кого к ней не пустили бы. Зацепка была, но вела в тупик. Там даже связи нашего клиента ничего не могли сделать. В итоге все быстро закончилось, не успев начаться.

– Да, помню. Ничего, – коротко ответил я, и мой интерес начал распаляться. К чему она ведет?

– Не совсем. Кое-кого Эдварду удалось найти. Ты должен знать. Вы же друзья, он все тебе рассказывает, – напирала Розали, как будто ей жизненно необходимо было услышать ответ на этот вопрос.

– Ага. С него семь потов сошло, пока он нашел эту больную с фамилией, как у того графа, что написал приказ на постройку замка. Можно подумать, Брэндон – такая редкая фамилия. Но Каллен что-то там говорил, будто распространенная версия пишется через "е", а у графа она писалась через "э". Зануда, каких поискать, – причитал я, вспоминая жалобы друга и его объяснения на мое заявление о том, что не может быть подобного, что с такой фамилией никого не нашлось.

– Правильно. Ее звали Маргарет, и она умерла пару месяцев назад, – сказала Роуз почти радостно. О смерти так не говорят. Вероятно, ее радовало что-то другое, но не чья-то кончина, в противном случае мне пора беспокоиться за сестру.

– К чему ты клонишь? – Мне было совсем не понять, к чему весь этот разговор должен привести, поэтому раздражение во мне подняло свою противную голову и зарычало. Розали любила начинать издалека и иногда с этим перегибала палку. Как сейчас.

– На меня вышел представитель наследницы Маргарет и сказал, что они хотят сделать оценку дома для его последующей продажи. Имен он не называл, только попросил поторопиться. Я хочу, чтобы этим делом занялся именно ты, – выдала, наконец, самую важную информацию сестра, сияя как начищенный медяк. Вот это уже интересно.

– Эдвард лучше меня разбирается в старье, и он уже занимался этим делом. Почему бы тебе не попросить его? К тому же тайны, покрытые мраком, что скрывает это семейство, не внушают мне доверия. Вдруг наследница тоже психопатка? У меня нет желания работать с психами, – честно признался я, на самом деле испугавшись этого дела после того мрака, что на него напустил Каллен: отсутствие информации, грязные слухи, сплетни о призраках, участие дома в криминальных сводках в качестве места преступления.

– Ты не хуже Эдварда. Только притворяешься дураком, – ласково произнесла Розали, совсем по-сестрински. Еще бы по головке меня погладила – и был бы уже перебор.

– Не хочу связываться с людьми, у которых в родне есть душевнобольные или графы. Эта наследница собрала комплект, – пытался отшутиться, но выходило плохо. Ни то, ни другое никогда раньше не смущало меня, и Роуз это прекрасно знала.

– Джаспер, – впервые за весь разговор она назвала меня по имени. Плохо дело, сестра прибегла к запрещенному приему. – Пожалуйста, ради меня.

Холод в глазах сменился теплом, руки потянулись ко мне через стол в просящем жесте, голос из стального стал медовым и сладким до тошноты. Розали меня умоляла, и я не мог ей отказать, когда она представляла это в таком виде. Ради нее, несмотря на наши междоусобные войны, я был готов на все. Не раз мне приходилось общаться, так сказать, "по душам" с ее бывшими горе-ухажерами. Сестра об этом не знала, только догадывалась, когда получала извинительные подарки, но доказать не могла. Дар убеждения мне достался от природы.

– И почему именно я должен этим заниматься? – эта фраза была сказана вместо согласия, означая мою капитуляцию.

– Потому что я тебе доверяю, – улыбнулась Роуз и словно по щелчку снова переключилась в режим холодной леди-босс: – Кстати, через полчаса у тебя встреча с представителем наследницы.

– У меня на сегодня уже запланированы дела, – возмутился я, недовольный тем, что придется экстренно сдвигать все встречи.

– Твоих клиентов я раздала другим агентам. Главная твоя задача – замок, – констатировала факт сестра. Я злился на нее за это, но и был одновременно благодарен, что избавила меня от хлопот. Однако усталость все еще была со мной, и проявлять характер не хотелось.

– Ладно, тогда я пошел, – хлопнул я себя руками по коленям и встал, направляясь на выход, игнорируя удивление Розали на мое поведение, ее вопрошающий взгляд.

После двух неспешно выпитых чашек кофе, ровно к назначенному времени – минута в минуту – прибыл тот самый представитель наследницы Маргарет Брэндон. Просто невиданная пунктуальность: дверь открылась и впустила его в мой кабинет ровно в тот момент, когда секундная и минутная стрелки часов сошлись на двенадцати. Я как раз посмотрел на циферблат в этот короткий миг, когда ответил "войдите" на стук. Странно.

– Здравствуйте. Меня зовут Эммет МакКарти. Мисс Хэйл рассказала вам обо мне? – начал беседу вошедший мужчина.

Брови мои немного приподнялись на лоб, глаза округлились от увиденной картины: гора мышц в форме человека с широкими плечами, с коротко стриженными темными волосами и немного детским лицом, с налетом невинной наивности. Но это только внешне, потому что зеленые глаза излучали строгую профессиональную холодность. Мужчина, загораживающий собой почти весь дверной проем, был одет в деловой и недешевый костюм, который на удивление хорошо сидел на его чересчур спортивной фигуре, в руке держал кожаный небольшой кейс для бумаг, что в сравнении с ним выглядел почти игрушечным. Эммет МакКарти больше был похож на телохранителя, чем на делового представителя богатой, по всей видимости, наследницы замка.

– Приятно познакомиться, меня зовут Джаспер Хэйл. И мне поручено ваше дело, – нацепил я свою самую профессиональную улыбку, вставая с кресла и протягивая руку посетителю. Мужчина закрыл дверь и сделал несколько больших размашистых шагов, мигом оказавшись около моего стола, и завершил наше знакомство рукопожатием. Вблизи он выглядел еще внушительнее, а моя ладонь почти потерялась в дружелюбном жесте приветствия. Пора бы и испугаться. Зачем этой наследнице такие внушительные представители?

– Мисс Хэйл описала мне вкратце ваши цели, но мне хотелось бы услышать пожелания из первоисточника, так сказать, – начал я, когда здоровяк принял мое приглашение присесть в кресло.

– Конечно. Мою клиентку зовут Элис Брэндон. Она вступила в права наследования имущества своей матери, Маргарет Брэндон, неделю назад. От нее ей досталось родовое поместье "Орлиный причал", что находится недалеко отсюда, за чертой города. Моя клиентка изъявила желание в самые короткие сроки избавиться от него, для чего мы и обратились в ваше агентство за помощью, – деловым, бесцветным голосом объяснил мистер МакКарти, открыл свой кейс, достал оттуда папку с бумагами и протянул ее мне: – Вот все документы на собственность, которые могут понадобиться.

– Отлично, – принял я бумаги с благодарным видом и принялся их бегло просматривать.

– Я так понимаю, вы с женой вместе владеете этим агентством, мистер Хэйл, – вдруг заговорил здоровяк, отчего мое лицо вытянулось, а рот приоткрылся от удивления. Я уставился на него, и он, заметив мое замешательство, виновато добавил: – Извините, это было невежливо с моей стороны.

– Мисс Хэйл не миссис Хэйл. Она не моя жена, а моя сестра. И, да, мы оба владеем этим агентством. Это важно? – поправил я деликатно Эммета, разрешив недоразумение. Возможно, здоровяк положил глаз на мою сестренку и таким образом решил незаметно выяснить ее статус. Он не внушал мне доверия, как брату.

– Нет, это не имеет значения. Просто я надеюсь, что вы, как один из владельцев, можете пообещать мне и моей клиентке полную конфиденциальность. Нам бы не хотелось тратить время на составление договора о неразглашении, так как времени у нас мало, поэтому мы надеемся на вашу честность и порядочность. Мисс Хэйл уже заверила меня, что согласна на это условие, и что вы тоже будете молчать, – сказал Эммет, сохраняя максимально холодный и отстраненный вид. Его внешность с этим не вязалась, и он чем-то напомнил мне Роуз; еще одна неприступная ледышка в моей жизни.

– Конечно, мистер МакКарти, вы и мисс Брэндон можете не беспокоиться о сохранности информации. Условия о неразглашении третьим лицам сведений о клиентах есть в одном из пунктов договора, который вы заключаете с нашим агентством. Разве Розали вам не сказала об этом? – из-за усталости и злости я немного расслабился и назвал сестру по имени перед клиентом. Вроде бы он понял, о ком речь. Неужели она и правда не вспомнила об этом пункте, когда давала Эммету честное слово не болтать о его клиентке прессе? Совсем из ума выжила?

– Эээ, нет, она не упомянула об этом, – немного смутился мужчина тем, что приходилось свидетельствовать не в пользу моей начальницы; хоть я имел тут какой-никакой вес, но все же заправляла всем сестра. И, кажется, Роуз ему реально понравилась, раз он так переживал из-за ее репутации передо мной.

– Забыла, наверное. Ничего страшного, – улыбнулся я, доставая чистую форму договора на оказание услуг из ящика стола и протягивая ему: – Вот, ознакомьтесь еще раз. Вы, видимо, тоже пропустили этот пункт. Номер двадцать один.

"И я знаю, почему ты был невнимателен", - подумал я, делая пометку у себя в голове, что Розали нужно будет обязательно напомнить об этом при удобном случае.

Эммет пробежался глазами по строчкам договора и удовлетворенно кивнул. Кажется, я заставил его чувствовать себя неловко из-за этого. У таких здоровых качков мне еще не доводилось видеть подобных эмоций. Забавный он.

– Да, вы правы, я не заметил этого условия. Тогда все прекрасно. В любом случае честное слово и обещание никому не вредило даже поверх заключенного договора.

Мы обсудили некоторые детали и пожелания и назначили встречу завтра в полдень в особняке для первого осмотра и предварительной оценки стоимости здания и прилегающей территории. Мне удалось уговорить МакКарти, чтобы хозяйка замка тоже при этом присутствовала. Не только из-за праздного любопытства, правда. Хотя кого я пытался обмануть? Конечно, только из-за этого. Мог бы и без нее обойтись.

После ухода Эммета мне впервые за долгое время пришлось просидеть в офисе целый день, копаясь в бумагах, подготавливая нужные документы и справки для предстоящей оценки, а также провести мониторинг рынка, так как с таким типом недвижимости сталкивался впервые. А потом решил почитать, что в интернете любопытного пишут про эту местную достопримечательность. И просидел почти до полуночи за просматриванием народных страшилок про призрак плачущей женщины, что бродит по парку, про клан вампиров, что живет в подземельях, про русалок у заброшенного променада, про родовые проклятья, про пропавших школьников, что пытались залезть в замок. История про исчезнувших детей заставила меня вспомнить статью из газеты, показанную как-то Эдвардом. Я открыл папку с его старыми наработками и прочитал вырезки с теми криминальными хрониками:



Три заметки и никакой конкретики, только сухие факты. Наверняка в то время – а случилось все двадцать с лишним лет назад – подобное преступление было громким делом, но газеты и другие источники упорно молчали по этому поводу. Естественно, полиция не всегда разглашает подробности, но чтобы не стали известны хотя бы имена жертв и преступника – это нонсенс какой-то.

Затем я записал себе в телефон контакты того клиента, что хотел купить особняк, когда этим делом занимался Каллен, отмечая для себя, что нужно будет сперва связаться с ним насчет покупки замка. Вероятно, он еще заинтересован, но это не точно, потому как прошло два года с тех пор. Ну, попытка не пытка. Тем более Эммет сказал, что сроки очень важны, и чем короче они будут, тем лучше. Сложно осуществимо с таким дорогостоящим и специфическим объектом, но вполне возможно.

Из офиса я вышел глубокой ночью, уставший до невозможности. До такого изнеможения мне не удавалось довести свой организм со времен студенчества, когда умудрялся бухать и готовиться к экзаменам одновременно. Старость – не радость. Если тогда удавалось чувствовать себя сносно даже при паре часов сна в сутки на протяжении недели, теперь мне было достаточно одной бессонной ночи, чтобы ощутить себя куском дерьма.

Закрыв свой кабинет и отсалютовав охраннику на прощание, я вышел на улицу под все еще моросящий дождик, который сейчас был весьма кстати, освежая и прибавляя бодрости, падая прохладными каплями на лицо.

Машина промерзла под холодным дождем, потому пришлось ждать, когда она немного прогреется, прежде чем ехать.

Я сидел в салоне и тупо смотрел по сторонам, на безлюдные в это время суток улицы, тускло освещенные редкими фонарями по обе стороны дороги. И мне удалось заметить недалеко, на расстоянии двух фонарей от моего парковочного места, в ярком круге света женский силуэт, прислонившийся к столбу. Присмотрелся внимательнее – благо зрение было хорошим. Небольшой рост, тонкие черты лица, большие глаза, цвет которых в темноте казался черным, длинные черные прямые волосы, частично убранные от лица назад. Бежевый приталенный плащ классического стиля, под ним, вероятно, было надето платье или юбка, потому как ноги, что показывались из-под плаща, начиная от колен, были голыми, на ногах черные лодочки. Поза девушки выглядела расслабленной: плечом она упиралась в фонарный столб, руки сложены на груди, одна нога выпрямлена и являлась опорой, вторая же согнута в колене и убрана немного назад, острым носком туфли упираясь в асфальт. Она будто ждала кого-то и смотрела куда-то вдаль; наверное, туда, откуда должен был появиться тот, кого она поджидала.

Вероятно, девушка почувствовала мой пристальный взгляд и чуть повернула симпатичную головку в мою сторону, устремив на меня взор, от которого по спине пробежались холодок и толпа мурашек. Повинуясь странному порыву, я вышел из машины и направился к ней. Зачем и почему, оставалось загадкой, но я просто не мог сопротивляться.

Как только ноги встали на тротуар и понесли меня к ней, не подчиняясь более голосу рассудка, девушка отлипла от фонаря с беспристрастным выражением лица, развернулась и зашагала прочь от меня. Я замер, неуверенный, стоит ли ее преследовать. Может быть, она испугалась и решила уйти от меня подальше. Возможно, ей надоело ждать, и она просто ушла.

Встряхнув головой, отгоняя нахлынувшее мимолетное наваждение, я сел обратно в машину и отправился домой, по дороге не переставая думать о той незнакомке. Кто она? Что она там делала? Почему ушла? Засыпал я тоже с мыслями о ней.

Ночью, слава богу, на этот раз было тихо, да и время встречи в особняке назначено не на раннее утро, поэтому у меня появилась возможность выспаться. Но погода все еще не радовала, хмурясь грозовыми облаками где-то на горизонте и проливаясь дождем на землю.

***

Когда я ехал к "Орлиному причалу", дождь усилился. После первой вспышки молнии до меня долетел раскат грома, а затем полило как из ведра, что даже дворники с трудом справлялись. Гроза началась совсем не вовремя, когда я свернул на грунтовую заброшенную дорогу, которая примерно через пять минут, по моим расчетам, должна была вывести меня к замку. Кроны деревьев, что были посажены вдоль этой дороги в виде аллеи, смыкались аркой над моей головой, но так как была весна, красоты было мало – просто густо переплетенные черные ветви. Летом наверняка прекрасно и загадочно, когда деревья покрываются зеленой листвой, и сквозь нее проникают редкие солнечные лучи. Я мог себе это представить, потому что бывал здесь летом вместе с Эдвардом, когда ему нужна была компания, чтобы сделать несколько снимков дома для потенциального покупателя.

Нынешняя поездка предстояла не из приятных. Видимость из-за ливня была ужасной, и только благодаря массивным стволам деревьев придорожной аллеи мне удавалось не съехать с пути. Дорогу сильно размывало, в ямах быстро образовывались лужи. Дренажная система в виде канав по обе стороны от проезжей части, которые давно никто не чистил, справлялась со своей работой плохо. В какой-то момент стало казаться, что я не еду, а плыву. Как далеко я отъехал от основной трассы, было трудно сказать.

Природа продолжала свирепствовать, как будто хотела оградить меня от этой поездки. Взглянул на часы, и оказалось, что мое опоздание уже составляло пять минут. Я надеялся, мисс Брэндон и мистер МакКарти войдут в мое положение, если сами сумели добраться до поместья. Все же нужно было их предупредить, что я задерживаюсь, но на подъезде к дому.

Телефон показывал, что связи нет. Проклятье. Ладно, значит, предупредить не получится. Если они уже приехали и решат вернуться, то мы встретимся по дороге; если они тоже застряли, и ехали за мной, мы все опоздаем и встретимся уже там.

Отвлекшись на экран мобильного, я не заметил большую лужу у края дороги и заехал в нее. И она оказалась гораздо глубже, чем на первый взгляд. Машина сильно накренилась, утонув одним колесом в яме, и села на брюхо, забуксовав на месте. Мотор ревел от того, что я нажимал на газ, но дорога была скользкой и размякшей, чтобы автомобиль смог выехать, стоя на ней тремя колесами. Вот же черт!

Молния сверкнула прямо передо мной, ударив в рядом стоящее дерево, расколов его надвое. Одна половина наклонилась в сторону дороги прямо над машиной, но не упала только потому, что зацепилась ветками за соседние деревья. Ствол загорелся бы, если бы не ливень. Гром не заставил долго себя ждать и зарычал почти одновременно со вспышкой света, что означало: гроза буйствует прямо надо мной.

Ливень превратился в обычный дождь, но гроза не прекратилась. Мне показалось, оставаться в машине, на которую в любой момент может упасть дерево и которая не имеет возможности двинуться с места, небезопасно. Поэтому я принял решение, что лучше промокну, чем окажусь запертым в горящем автомобиле, надеясь, что мне удалось приблизиться к особняку достаточно, чтобы быстро дойти до него пешком и не подхватить пневмонию.

Оказалось, через сто метров дорогу преграждали большие металлические ворота с калиткой внутри них. Арку ворот украшал фамильный герб графа Брэндон де Сентон, такой же был на печати в приказе, что откопал Эдвард во время своего расследования. Было странно. Мне показалось, в прошлый раз ворота выглядели хуже: покосившиеся, сильно заржавевшие в некоторых местах и покрытые следами подросткового вандализма. Калитка вообще была сорвана с одной петли и криво висела в постоянно открытом состоянии. Сейчас же это произведение искусства было почти как новенькое, и калитка функционировала, как надо. Неужели мисс Брэндон перед продажей решила навести порядок? Похвально, как риэлтор я это оценил сполна.

Гравийная дорожка вела через парк прямиком ко входу в поместье. Дренаж здесь работал лучше, чем на дороге; видимо, под землей проложили какие-то дополнительные осушительные трубки. Камешки шуршали под моими заляпанными грязью и насквозь промокшими ботинками за две сотни долларов, весенний плащ, тяжелый от влаги, висел на плечах. Костюм тоже промок и противно прилип к телу, брюки не упали от собственной тяжести только благодаря ремню и моей силе воли.

От ворот до дома было прилично топать – около трехсот метров, – хотя вдалеке виднелись серые старинные стены графского замка. Мне даже показалось, в окнах там горел свет. Может быть, мисс Брэндон и мистер МакКарти давно добрались и успели расположиться комфортно, а может, наследница вообще сейчас жила в особняке, обустроив. Если так, его стоимость должна значительно возрасти.

Пока я шел, над моей головой продолжали разноситься раскаты грома и сверкать молнии, хотя дождь потихоньку сходил на нет.

Мне почудилось, будто что-то в саду не так, как мне помнилось. Может, дело в том, что в прошлый раз было лето, все было покрыто зеленью, а сейчас весна и не все растения вышли из спячки. Почему-то, даже несмотря на это, сад не выглядел таким заброшенным, каким он мне запомнился с последнего визита. Кто-то эти два года наводил тут порядок? Мисс Брэндон или кто-то еще, о ком мне неизвестно?

По пути до дверей замка, в окнах которого действительно горел свет, причем не искусственный белый, а теплый, как будто от множества свечей, мне не повстречалось ни одной машины. Я не знал, откуда была уверенность, что в окнах горел свет именно от свечей, и что автомобиль не мог стоять в хозяйственных постройках недалеко от замка, что прятались за высокими декоративными деревьями и живыми изгородями, к которым тоже вели широкие гравийные дорожки.

Я поднялся по ступенькам к большим массивным дверям, что представляли собой главный вход, и постучал резным молотком с головой орла, надетой на кольцо, что билась клювом о железную пластину, прибитую к двери. Не находил этой детали в своих старых воспоминаниях об этом доме.

Я ждал, когда кто-нибудь откроет, продолжая мокнуть под дождем, через минуту повторил попытку достучаться до хозяев, которые точно были внутри.

Еще через минуту тяжелая дверь открылась, выпуская свет и тепло на улицу. Передо мной стоял незнакомый мне человек в старомодных одеждах: белая рубашка с кружевным жабо на груди и свободными длинными рукавами, поверх нее расшитый камзол с крупными пуговицами, широкие штаны, заправленные в кожаные сапоги. Он напоминал лакея или дворецкого из старых добрых исторических мелодрам.

Что за спектакль?

– Чем могу вам помочь, сударь? – чинно спросил меня мужчина. За его спиной мне удалось разглядеть просторный холл с двумя огромными лестницами, ведущими наверх, большой хрустальной люстрой под потолком, все свечи в которой были зажжены – по периметру также было много канделябров, – а между лестницами в стене полыхал громадный камин, являясь источником тепла в этом немаленьком помещении. У камина лежали шкуры животных, стояли два глубоких резных кресла, а между ними маленький круглый столик на одной ножке. В кресле кто-то сидел. Мне было видно, как изящная женская ручка с несколькими перстнями на маленьких пальчиках показалась из-за спинки и поставила на столик бокал с красной жидкостью.

– Извините, меня зовут Джаспер Хэйл, у меня на сегодня назначена встреча с мисс Брэндон и мистером МакКарти. Я опоздал из-за непогоды, так как моя машина застряла по дороге в луже, – объяснил я мужчине, зачем явился. Почему меня не предупредили об этом? Это что, норма для четы Брэндон – ставить людей перед фактом своих странностей? Не думал, что они до такой степени старомодны.

Недоделанный дворецкий, или кто он там был, смотрел на меня как на сумасшедшего. Мне было непонятно, что конкретно из сказанного его поразило. Его разве не предупредили, что я должен приехать, раз он тут работает? Если вообще работает.

– Вы говорите о госпоже графине Мэри-Элис Брэндон де Сентон? – уточнил он у меня. Я не знал, что ответить. Наверное, это полное графское имя наследницы, но в документах, что мне предоставили, она указывалась, как Элис Мэри Брэндон, без всяких "госпожа", "графиня" и "де Сентон". Может, у них в семье принято так обращаться друг к другу?

– Вероятно, – проговорил я, не найдя ответа лучше.

Дворецкий оглядел меня с ног до головы, одаривая с лихвой презрением, отвращением и высокомерием. Он как будто оценивал меня на то, могу ли я быть удостоен чести встречи с графиней. Судя по всему, очки шли не в мою пользу. Так на меня в жизни никто не смотрел. Как говорится, все бывает впервые. И такое тоже.

– Пройдите в дом, – мужчина уступил мне дорогу, чтобы я вошел в холл, затем закрыл дверь и снова обратился ко мне со словами: – Подождите здесь, я уточню у госпожи, ожидала ли она гостей сегодня.

Я молча кивнул, он еще раз окинул меня презрительным взглядом и ушел в сторону камина, около которого кто-то сидел. Скорее всего, той женщиной и была сама графиня. На его пренебрежение мне нечем было возразить, ведь я действительно выглядел не очень после прогулки под дождем. Только поэтому злость обошла меня стороной. Ничего не поделать, перед дамой тоже придется предстать в таком виде, хоть мне это и не нравилось. Я привык очаровывать женский пол своим видом, улыбками, взглядами, жестами, всем своим естеством, а не отпугивать.

Мужчина подошел к графине, наклонился к ней сбоку, стоя ко мне спиной, и что-то сказал. Камин был далеко от входа, услышать что-либо было невозможно, даже если бы они говорили в полный голос. Женщина выслушала, затем ответила, как мне показалось, после чего дворецкий отошел в сторону. Женская ручка положила на столик маленький томик рядом с бокалом вина, а потом исчезла.

Графиня встала, открывая мне вид на изящную прямую спину, обтянутую шелком платья, и линию шеи, разрезанную бархатной повязкой, на которой спереди, наверное, висело какое-то украшение, и черные волосы, собранные на голове в замысловатую прическу несколькими шпильками с блестящими камешками. Рост у нее был небольшой. Она плавными движениями расправила складки своей длинной юбки и вышла из-за кресла, направляясь ко мне, показывая, наконец, свое лицо.

Я замер на месте и, кажется, перестал дышать, словно испуганный заяц в свете фар надвигающегося на него автомобиля. Сердце сделало кувырок, остановилось и понеслось вскачь. Холодок пробежал вдоль позвоночника, мурашки заставили шевелиться волосы на затылке. Я узнал ее. Это она была ночью около моего офиса и ждала кого-то, это она не давала мне спокойно уснуть. Графиня Брэндон де Сентон.

– Мистер Хэйл, верно?

Я не успел даже заметить, как она приблизилась ко мне своей плавной женственной походкой.

– Верно, – подтвердил я. Мой голос не дрожал, но звучал тихо и с придыханием, как будто я только что пробежал марафон. Судя по сердцебиению, так оно и было.

– Джордж сказал, вы утверждаете, что у вас со мной назначена встреча сегодня и с неким мистером МакКарти. – Графиня говорила все верно, но так, будто перед ней стоял сумасшедший, которого она видела впервые в жизни. В принципе, мы действительно никогда не встречались, но мне это казалось каким-то неправильным фактом. Однако по ее словам и Эммета она тоже не знала, а ведь он ее представитель. Бред какой-то. Во что я вляпался? Это розыгрыш?

– Верно. Я риэлтор, который занимается оценкой и продажей этого дома по вашей же просьбе, – спокойно объяснил я, придав голосу уверенности. Мне перестала нравиться эта игра.

Черные аккуратные брови взлетели вверх от удивления.

– Простите, но я вас не понимаю, мистер Хэйл. Я не собираюсь и никогда не планировала продавать свое родовое поместье, – мягко уточнила графиня, отойдя от шока. Ее голос, движения рук свидетельствовали о том, что она леди до мозга костей. Откуда она вообще взялась? Может, она действительно не в курсе происходящего вокруг нее? Документы, что дал мне МакКарти, были оригинальными и точно не являлись подделкой, включая доверенность на него. Возможно, Элис тоже сумасшедшая, как и ее мать Маргарет.

Я начал раздражаться. Ситуация не была смешной или забавной. Если это шутки такие у богатых владельцев замков, то я не желал в них участвовать. Меня стало бросать то в жар, то в холод, рот уже не сдерживал рвущееся негодование:

– Послушайте, мисс Брэндон, прекращайте спектакль. После прогулки под дождем мне совершенно не до смеха! – почти кричал я, размахивая перед лицом девушки руками, отчего та немного встревожилась, округлив свои красивые синие глазки с пушистыми ресничками. – Если не собирались продавать дом, то зачем прислали к нам в агентство МакКарти? Вам скучно? Или что? Решили кого-нибудь разыграть от нечего делать?

С каждым словом, что вылетало из моего рта, девушка становилась все более ошарашенной. Дворецкий тоже начал беспокоиться и подошел к хозяйке, но она остановила его на расстоянии пары шагов от себя легким движением руки. Я стал задыхаться, голова закружилась, перед глазами заплясали черные пятна. Чтобы не упасть, рукой пришлось опереться о стену, и это движение показалось трудным из-за мокрой и тяжелой одежды, прилипшей к телу.

– Вам плохо, мистер Хэйл? – обеспокоилась мисс Брэндон, или графиня, или как там ее еще называть, делая шаг ко мне. Я не смог ответить и услышал ее последний возглас как будто издалека: – Джордж, скорее, помогите ему!

А дальше наступила темнота. Усталость минувших дней навалилась на меня тяжким грузом, пытаясь раздавить. Даже сквозь бессознательный и болезненный сон я чувствовал, как мое тело горит и ломит, словно оно не мое вовсе и не подчиняется мне. Сны мне не снились. По крайней мере, когда я очнулся, то не смог припомнить ни одного.

Я лежал на чем-то мягком, укрытый легкой простыней, поверх которой были одеяла, ощущавшиеся приятной теплой тяжестью на ногах. Подушка тоже была мягкой и пахла каким-то цветочным ароматом. Прислушался: трещали горящие поленья, и кто-то перелистывал страницы книги.

Я долго лежал, не двигаясь, уставившись в потолок с лепниной и на балдахин кровати, пытаясь вспомнить последние события, что привели меня сюда. Где я вообще находился?

– Вы очнулись, мистер Хэйл? – услышал я мелодичный голос, что ласкал мои уши словно музыка.

Голова сама повернулась на звук. У большого окна, завешенного легким тюлем, в небольшом изящном кресле с круглой спинкой и резными ножками сидела графиня Брэндон де Сентон, облаченная в шелковое платье фисташкового цвета с длинными рукавами и пышной многослойной юбкой. Из-под верхнего шелкового слоя, что сходился спереди двумя лепестками, посередине можно было разглядеть в треугольном разрезе множество нежных кружевных слоев. Сверху оно полностью прикрывало грудь, но оставляло открытыми плечи и выпирающие ключицы. Шею перетягивала зеленая бархатная лента, к которой были пришиты тонкие цепочки с камешками в виде капелек, походившие на бриллианты. Волосы убраны в прическу, только пара прядей обрамляла миловидное лицо. На коленях у девушки покоилась открытая книга. Опять спектакль. Или она все время так одевается?

– У вас был жар из-за того, что долго находились под холодным дождем. Я вызвала доктора, он вас осмотрел и натер настойкой, приказал натирать ей пятки. Еще он прописал вам покой и постельный режим, – объяснила Элис своим сладким голоском. Я не знал, что ответить, потому молчал, а она продолжила: – Как вы себя чувствуете?

Я прислушался к своим ощущениям, прочистил горло легким кашлем, немного потянулся, разминая залежавшиеся мышцы, и пришел к выводу:

– Неплохо, но не волшебно.

Графиня улыбнулась. Кажется, она искренне радовалась за меня.

– Вы, наверное, дико голодны после такого долгого сна. Я распоряжусь, чтобы принесли еду. – Девушка встала, положила на свое место книгу корешком вверх, расправила складки платья привычным для нее и изящным для меня движением и направилась к выходу.

– Постойте, – проговорил я, когда Элис уже взялась за ручку двери, и она повернула голову в мою сторону с заинтересованным выражением лица. – Почему именно вы сидели тут, у моей постели?

Этот вопрос показался мне разумным. Если она была настоящей графиней и у нее была прислуга, почему она утруждала себя заботой обо мне? И мне было не совсем понятно, к чему маскарад, словно они живут не в двадцать первом веке, а в восемнадцатом? Или я чего-то не понимал?

– Все мои слуги боялись к вам подходить слишком близко. Мне едва удалось уговорить Джорджа, чтобы он принес вас сюда и переодел в сухую одежду. Пришлось пригрозить тем, что если этого не сделает он, то я сама сделаю, – после этих слов взгляд Элис устремился в пол, щеки покрылись ярким румянцем. Она смущалась от одной только мысли об этом – невероятно. Ей шло смущение, но полюбоваться еще мне не дали, так как эта фея упорхнула за дверь.

Каждая секунда казалась вечностью, пока ее не было, а прошло-то всего минут десять. За это время я успел понять, что на меня натянули длинную белую сорочку с ворохом складок из ткани у выреза на груди и на краях рукавов. Реально, такое носили не меньше двухсот лет назад.

Дверь открылась, но Элис вошла не сразу.

– Спасибо, Бетси, дальше я сама. Прикрой за мной дверь, пожалуйста, – сначала услышал я, затем увидел ее хрупкую фигурку в фисташковом платье с железным подносом на ножках в руках. За ней буквально на мгновение вбежала какая-то девчонка лет четырнадцати в простом длинном платье, фартуке и чепчике и сразу выбежала, закрывая за графиней дверь.

На подносе у мисс Брэндон стояли глубокая чашка с крышкой, корзинка с несколькими круглыми булочками, кувшин, пустой бокал и лежала тканевая салфетка с завернутыми в нее столовыми приборами. Она поставила этот маленький столик передо мной на кровать.

– Вот, это то, что разрешил доктор. Наваристый суп, белый хлеб и теплая вода с имбирем и мелиссой. – Графиня сняла с глубокой чашки крышку, и мне прямо в лицо полетело облачко ароматного пара. Рот наполнился слюной. – Приятного аппетита.

– Спасибо. Вы очень добры, несмотря на то, как грубо я накричал на вас, явившись к вам в дом. – Мне показалась уместной эта фраза. Допустим, они все нормальные, а со мной что-то не так. – Простите меня.

Элис улыбнулась, кивнула, принимая мои извинения как истинная аристократка, и вернулась в кресло у окна. Я принялся за поглощение еды, и оказалось, что голод был больше, чем мне думалось до этого: не осталось даже крошек. Девушка молча наблюдала за этим с довольным видом. Она не выглядела сумасшедшей, злой ведьмой или коварной обманщицей. Правда, понимания о том, что происходит, это не добавляло.

– Спасибо, было очень вкусно, – искренне поблагодарил я, отставляя поднос от себя подальше.

Элис сразу подошла, чтобы убрать его в сторону, на комод. На мгновение меня охватил страх, что сейчас она заберет поднос и опять уйдет, оставив меня в одиночестве, но она вернулась в кресло.

– Скажите, графиня, – начал я аккуратно, не зная точно, как лучше к ней обращаться, учитывая обстановку, – когда вы успели сделать ремонт в замке? Два года назад он был сильно заброшен, немногие комнаты были пригодны для жилья.

Этот вопрос показался мне безопасным, но девушку удивил.

– Заброшен? Два года назад? Я живу здесь с самого рождения, и с тех пор он мало чем изменился. С момента постройки поместья моим прапрадедом это всегда было родовым гнездом графов Брэндон де Сентон. И еще не было времени, чтобы замок полностью опустел.

Она говорила искренне и не врала. Ложь я всегда умел различать – работа меня к этому обязывала. А еще я хорошо умел врать по той же причине. Если она говорила про прапрадеда, что построил этот замок, который, предположительно, был возведен в пятнадцатом веке, то сейчас должен быть семнадцатый век примерно, но никак не двадцать первый. Чушь какая-то. Не мог же я оказаться в прошлом взаправду. Не может такого быть, что целый дом сошел с ума.

– Я так понимаю, вас дезинформировали насчет нашего поместья. Не могу только взять в толк, кто и зачем это сделал, – совершила логический вывод из сложившейся ситуации Элис, прочитав некоторое замешательство на моем лице.

– Пусть так, это уже не столь важно, – решил успокоить я ее и перевел тему: – Вероятно, графине не подобает целыми днями сидеть в комнате с одетым в одну сорочку мужчиной, пусть и больным. Вы не обязаны меня развлекать своим присутствием, и мне бы не хотелось, чтобы ваша репутация страдала из-за меня.

Раз уж мне не оставили выбора, засунув в такую обстановку – было это сном или реальностью, розыгрышем или настоящим путешествием во времени, – я решил играть по их правилам.

Девушка снова смутилась, когда ей напомнили о положении, и щеки налились румянцем. Теперь она не убегала, и я мог полюбоваться этим зрелищем. В современном мире редко можно увидеть такое.

– Не могу же я бросить вас тут без присмотра. А строить слуг и заставлять их что-то делать, совершенно не в моем характере. Это скорее привилегия папá, но он сейчас в отъезде вместе с маман. Она больна, и обычные врачи не могут помочь ей, – рассказала Элис все и сразу. Такая доверчивая. Это могло бы быть опасным, окажись я отъявленным мерзавцем. Можно сказать, ей повезло со мной.

– И они оставили юную леди здесь главной в одиночестве?

На мой вопрос девушка вздохнула. Было видно, что ей тяжко, и, возможно, здесь, куда все боялись заходить, она могла немного отдохнуть. Интересно, сколько ей лет? Двадцать-двадцать три на вид. В любом случае организовать быт в таком огромном поместье должно быть сложно.

– Джордж хорошо знает все тонкости, всегда помогал отцу во всем. И теперь помогает мне. Я совсем ничего не делаю, он взял все на себя. И скоро должен приехать дядюшка Эндрю, братец маман, чтобы обо мне позаботиться. Ухаживая за вами, я хоть это время чувствую себя не бесполезной. Простите, я слишком откровенна, не нужно было… – вдруг прервала маленькую исповедь она, опустив свои прекрасные синие глаза, уставившись на руки, что лежали на коленях.

– Не извиняйтесь, графиня. В благодарность за вашу доброту позволить вам высказаться – меньшее, что я могу сделать. Я весь в ваших руках – делайте что угодно, – раскинул руки в стороны и лучезарно улыбнулся я и заметил, как девушка поджимает губы, едва сдерживая смех. У меня получилось развеселить ее – маленькая победа. Так можно и забыть, что мне здесь не место, но что с этим поделать? Даже если я попал в прошлое, то как вернуться назад?

– Зовите меня просто мисс Элис. От упоминания о моем положении в обществе мне не по себе. Пожалуйста, если вас не затруднит, – вдруг попросила она.

– Как прикажете, мисс Элис, – улыбнулся в ответ, и она улыбнулась тоже. Даже приятно. От ее улыбки по телу разливалось какое-то теплое ощущение.

– Вы мне не расскажете, что привело вас сюда в таком чудном виде и со странными речами и обвинениями? – скромно поинтересовалась Элис; в ее голосе не было ни капли настойчивости, но при этом отказать не представлялось возможным.

– Меня опоили каким-то веществом, от которого путаются мысли, наговорили всякой ерунды, переодели и посадили на лошадь. Она испугалась грозы и скинула меня, не донеся совсем немного до замка. Пришлось идти пешком. К тому моменту, как я достиг ваших дверей, мысли окончательно спутались в голове. Я плохо помню, что говорил. Простите, что напугал вас, мисс Элис, – придумывал я правдоподобные отговорки на ходу, на пустом месте, прямо из воздуха вытаскивая факты, как фокусник.

– Кто мог такое совершить? – слова, которые говорили о том, что мою историю сочли за правду.

– Вы не поверите, но в мире полно плохих людей, которые только и ждут возможности воспользоваться чьей-то добротой и доверчивостью, – это была истина в чистом виде.

– Это ужасно несправедливо, – огорчилась графиня; лицо ее в этот миг выражало крайнюю степень сочувствия. Это было мило с ее стороны. Будь на моем месте кто-то другой, могла бы случиться беда. Мне бы этого не хотелось.

– В мире очень мало справедливости, – снова правда.

– В таком случае мне хочется восстановить справедливость хотя бы по отношению к вам, мистер Хэйл. Будьте моим гостем столько, сколько пожелаете. Я вижу теперь, когда ваши мысли в порядке, что вы вовсе не плохой, – это была жаркая речь, полная личных душевных терзаний красивой девочки. Мое сердце сжалось, мозг опять нарисовал картину того, что могло бы произойти, если бы она наткнулась не на меня, а на отъявленного мерзавца и лжеца. Да, я тоже ей лгал, но лишь потому, что сам был заложником обстоятельств и ничего не знал. Объяснять ей, что я из будущего – это как горох об стену кидать. Мою ложь можно отнести к разряду безобидных.

– Ваша доброта не знает границ, – произнес я от всего сердца. – И хотелось бы мне быть уверенным, что никто и никогда не воспользуется ею в злых помыслах.

Это было честно, ни капли лжи или лукавства. Никогда в жизни мне не приходилось так часто говорить правду.

– Не благодарите, просто поправляйтесь, – улыбнулась графиня ласково. – А вы расскажете мне о себе? Откуда вы?

Этот вопрос сперва меня напугал. Не говорить же ей, что я родом из двадцать первого века. За последние несколько часов я искренне уверовал, что действительно попал в прошлое. Но потом вспомнил, что моя фамилия имеет длинную родословную, которую нам с Розали преподавал дедушка по отцовской линии, когда мы приезжали в Англию на каникулы в наш семейный особняк; мы с сестрой ненавидели эти уроки. Я уже и забыл, что мы каждый месяц отчисляли кучу денег, чтобы содержать его. Было бы разумнее устроить там гостиницу или еще что-нибудь в этом роде, но мы не могли по условию завещания деда. Неплохо бы узнать, какой сейчас год точнее, чтобы не промахнуться с родственниками.

– Можно я первым задам вопрос? И потом расскажу вам все, о чем вы хотите знать. Только пообещайте, что не будете считать меня сумасшедшим после него и никому не расскажете, – попросил я как можно более аккуратно. Взволнует ли ее, если она узнает, что я не в курсе, какой сейчас год?

– Хорошо, задавайте, – быстро согласилась Элис. Она не боялась – это было видно.

– Не могли бы вы назвать мне сегодняшнюю дату целиком? – эта просьба прозвучала неплохо, особенно учитывая, что меня вроде как опоили, и я лежал без сознания неизвестно сколько времени.

– Пятнадцатое мая тысяча семьсот сорокового года, – спокойно произнесла графиня, не выказывая признаков удивления или волнения. Получалось, я провалялся без сознания двое суток, если учесть, что дата, когда я сюда попал, совпадала с моим временем.

– Я два дня уже здесь провел? – уточнил я, чтобы уменьшить подозрения, будто только это и хотел узнать.

– Верно. Почему вы думали, что я сочту вас сумасшедшим после этого вопроса?

Кажется, моя просьба до вопроса была более подозрительной. Но лучше так.

– Не знаю, наверное, у меня паранойя, – улыбнулся я, начиная вспоминать своих родственников.

Мне повезло, в это время у семьи Хэйл тоже был сын Джаспер примерно моего возраста – это семейное имя передавалось по наследству через поколение. Сестра, рассматривая портреты, всегда говорила, что мы похожи. Какая удача.

– Я приехал из Англии. На самом деле мое полное имя маркиз Джаспер Уильям Хэйл, – назвался я именем своего родственника. Кажется, я имел на это право. В действительности тот Джаспер уехал в Америку и пропал без вести. Может, занять его место, если не получится вернуться обратно в свое время? Никогда бы не подумал, что те кошмарные дедушкины уроки окажутся воистину полезными. Нужно оставить ему тайное послание в каком-нибудь письме.

– Вот даже как, – Элис была приятно удивлена. Надеюсь, что приятно. – Я знала, чувствовала, что вы не простой проходимец.

– Что же меня выдало? – улыбнулся я.

– Ваш перстень с гербом. Джордж пытался меня убедить, что вы его могли украсть. Но не думаю, что преступникам есть резон носить на себе чужой герб, – она указала изящным движением головы на мою руку, что лежала поверх одеяла.

Совсем забыл про это кольцо; оно досталось мне на четырнадцатый день рождения от дедули – белое золото с гравировкой, первый гербовый перстень семьи.

– Да, видимо, только поэтому его не украли, – ложь с целью укрепления моей легенды. Да уж, вот так попал.

– Зачем вы приехали в Америку? – спросила Элис, помня о моем обещании рассказать все.

– Путешествую по миру. Хотел отдохнуть от семьи. Они давили на меня, вынуждая жениться, устраивали смотрины. Я устал и сбежал, – это было правдой про того Джаспера из прошлого, доступной мне из его дневников и дневников его отца и деда. Он был бунтарем, и это привело его к тому, что он пропал. Хотя, может, он специально не стал возвращаться и на самом деле прожил счастливую жизнь вдали от дома, просто семья выставила это так, как было выгодно им. Как мне повезло с родственничком – его характер сыграл мне на руку. Никогда бы не подумал, что такое возможно.

– Не хотели жениться? – кажется, графиню расстроили мои слова, и она пыталась это скрыть всеми силами. Но от меня – не получилось.

– Нет. – Боль или что-то похожее отразилось в синих глазах, будто девушку ткнули ножом. – По крайней мере, не на тех, кого мне выбирали родители.

Я знал, что играл с ее чувствами, знал, что нравился ей, но делал больно неосознанно, а потом дарил лучик надежды. Это ужасно, но не хотелось бы, чтобы она влюбилась в меня, а я исчез так же, как и появился, причиняя большую боль, чем сейчас.

– Понятно, – простой ответ и грусть в голосе. Мне показалось, или у меня сердце кольнуло?

– А что насчет вас, милая мисс Элис, почему вы еще не вышли замуж? Красивые леди из знатного рода вроде вас обычно не остаются без мужа слишком долго, – уточнил я только с целью узнать, есть ли у нее жених.

– Отец привередлив в выборе моего мужа. А три года назад маман сильно заболела, и ему стало не до этого. Бывали особенно навязчивые кавалеры, но папá, едва ли не скидывал их в океан со скалы, огорченный плохим самочувствием маман, – скромно и печально улыбнулась Элис. Ее, должно быть, тоже огорчала болезнь матери, но она стойко держала эмоции при себе.

***

Прошло три дня, мне стало лучше благодаря заботе милой Элис, что проводила почти все свободное время со мной, окружала заботой и развлекала беседами. С каждым новым рассветом я явственнее понимал, что по уши влюблялся в эту девушку: в ее движения рук, когда поправляла складки на юбке, в ее синие волшебные глаза, в звонкий и одновременно нежный голос, в ее розовый румянец смущения. Но мог ли я признаться ей в этом, разбередить душу, забрать ее сердце, имея возможность исчезнуть в любой момент, ведь здесь мне не место.

Странно даже, что мне так легко поверилось в то, что я оказался в прошлом замка, который должен был продать. Но разве был другой вариант?

Мне предоставили одежду – старомодную и непривычную, – чтобы я мог прогуляться на свежем воздухе. Джорджа удалось убедить в том, что я принадлежу к роду маркизов, предложив ему написать письмо моему отцу с объяснениями сложившейся ситуации и просьбой подтвердить мои слова. Это могло и не сработать, так как к этому времени уже год не было вестей от Джаспера, то есть теперь меня. Что же, пока письмо дойдет туда, пока придет ответ, утечет много времени. А у меня был шанс исчезнуть восвояси.

Я вышел из дома один, решив прогуляться по парку, проветриться, не став беспокоить Элис. К тому же окрестность была мне известна.

Стук копыт и шуршание гравия под колесами экипажа достигли моего слуха, возвещая о чьем-то приезде. Наверное, это был дядя Элис, о котором она мне говорила, поэтому я вышел на подъездную площадку, куда также вышли Джордж, пара слуг и сама графиня.

Элис стояла на крыльце, пока прибывшим помогали вылезти из коляски. Сначала оттуда вышел среднего роста слегка полноватый мужчина с густой бородой, потом молодой стройный парень повыше с аккуратными усами, он же подал руку даме, что выходила следом; она была высокая, одетая в безвкусное цветастое платье и огромную шляпу с цветами из ткани. Интересная компания, ничего не скажешь.

Старший мужчина первым подошел к мисс Брэндон:

– Элис, дорогая! – он взял протянутую ручку в белой шелковой перчатке и поцеловал. – Прости, что пришлось задержаться, оставив тебя тут одну.

Взгляд девушки нашел меня, так как я подошел достаточно близко, и мужчина проследил за ним. Они подождали моего приближения.

– Добрый день, – поздоровался я, предоставив Элис возможность нас представить.

– Дядя, прошу, познакомься с моим дорогим гостем, маркизом Джаспером Хэйлом. Мистер Хэйл, это мой дядя, мистер Эндрю Миллс. – Мы пожали руки, испытывая взглядами прочность силы воли. – Его жена Мелани и их сын Дерек.

С молодым Миллсом мы также поздоровались рукопожатием. Дама в ужасной шляпе протянула мне свою ручку в кожаной перчатке, и я прислонился к ней губами в почтительном поцелуе. Её не молодое лицо с мимическими морщинками казалось злым и подозрительным, глаза сужены в прищуре. Она изучала меня, и мне это не нравилось. Ну да ладно, я тот еще лжец и актер, эта роль мне по силам. Я задержался чуть дольше с поцелуем, взглянул смело ей в глаза и лукаво улыбнулся краешками губ, словно сам дьявол. Ее настроение изменилось со злости на интерес и любопытство. Чудесно.

– Очень приятно познакомиться со всеми вами. – Мой голос был предельно учтивым и вежливым. Годы тренировок. Этим голосом я мог продать что угодно кому угодно. И мне всегда это нравилось.

– Давайте пройдем в дом. Джордж распорядится, чтобы ваши вещи доставили в ваши покои; они уже готовы, – сказала Элис и первая направилась в дом, красиво развернувшись на каблуках, шелохнув мягкими складками своего синего платья.

– Как вас занесло в наши края из Англии, маркиз? – за обедом поинтересовался у меня дядя Эндрю.

– Я путешествую, – коротко ответил я, оставив остальные причины только для милой Элис.

– Вот как. Мы как раз недавно вернулись из Англии, и там ходят слухи, что вы сбежали из дома, – он совершенно не стеснялся, гнушаясь правилами приличия. Он хотел очернить меня перед графиней, но не знал, что она уже все знает.

Я улыбнулся на это заявление.

– Может, и так, – ответ более чем достойный. Не отверг, но и не согласился. – В любом случае это мои личные отношения с семьей, и я не намерен их обсуждать.

Элис украдкой глянула на меня, но я не совсем понял, что за эмоция отразилась на ее лице. Гордость?

– Прошу прощения, – вынужден был извиниться мистер Миллс. Он сделал глоток вина – признак того, что мне удалось его прищемить.

– Ничего страшного, – сказал так, будто теперь они мои должники. Такая мелочь, а мне удалось ввести их в такое положение.

– Как так вышло, милая Элис, что у незамужней дамы, оставленной без отцовской защиты, в гостях оказался молодой мужчина? Это ставит вас в невыгодное положение, дорогая, – скрипучим противным голосом начала причитать женушка Эндрю. Было видно, что она возомнила себя ответственной за графиню, раз теперь она старшая женщина в доме. Но я не собирался позволять помыкать этой девушкой – не в моем присутствии.

– Графиня проявила великодушие по отношению ко мне, когда я оказался в беде и почти при смерти, хотя у нее не было веских причин это делать. Я в вечном неоплатном долгу перед ней. Я исполню любой ее приказ и никогда не причиню вреда. И если она прикажет мне спрыгнуть с обрыва – я это сделаю. – На протяжении всей моей речи Элис смотрела на меня, не двигаясь; она, кажется, была удивлена.

– Не расскажете ли нам подробнее? Будьте любезны, – немного переварив услышанное, настаивала Мелани.

– К сожалению, вынужден вас огорчить: подробности вас не касаются. Я сказал все, что вам нужно знать о наших отношениях. Если только сама графиня не изъявит желания рассказать об этом. – Каждое мое слово было словно выковано из железа, голос был холодным и острым, как меч.

– Элис, милая, скажи что-нибудь этому грубияну! Почему ты позволяешь ему вести себя так, будто он хозяин здесь? – возмутился Эндрю, не в силах мне возразить настолько, что прибег к помощи племянницы. Графиня встрепенулась, будто немного задремала, оторвала взгляд от меня и направила его на мистера Миллса.

– Извините, дядюшка, но он прав – это не ваше дело. Он мой гость, и я не обязана перед вами отчитываться и объяснять причины его здесь присутствия, – холодно ответила девушка, и рты всего семейства Миллс дружно приоткрылись. Они точно не ожидали от этой девочки такого напора. Теперь настала моя очередь чувствовать гордость за нее. Возможно, именно мое присутствие сделало ее такой, а может, она всегда была такой, но до этого боялась себя показать.

– Ты сошла с ума, дорогуша! Мы приехали сюда, чтобы позаботиться о тебе по просьбе твоего отца, и мы не позволим какому-то проходимцу распоряжаться тут! – разозлился Эндрю, встав в полный рост, отодвинув от себя стул.

Элис последовала его примеру, встав следом и громко хлопнув по столу ладонями.

– Хватит, дядя! – строго и громко, не переходя на крик, сказала она. – Вы тоже здесь не хозяин! И если вас что-то не устраивает, можете уезжать домой.

Сильная девушка. С ее хрупким телосложением и невысоким ростом трудно внушать что-то кому-либо, но у нее получилось.

– Сядь, Эндрю, – успокоила мужа жена, усадив за руку на место. – Мы все поняли, милая.

– Хорошо, – изящно оправив платье, графиня села обратно.

Далее мы обедали в тишине. Чувствовалось, что семейство Миллс затаило обиду и еще себя покажет, но пока они притихли.

***

Прошло несколько дней, я уже начал привыкать к здешнему быту. Теперь не было никаких сомнений, что я попал в прошлое – такой спектакль просто невозможно закатить специально.

Была чудесная погода, и мне удалось вырвать Элис из ее забот по дому и пригласить прогуляться. От прибывшего семейства Миллс было мало толку, как мне показалось, только проблем прибавилось.

– Мисс Элис, – на лестнице в холле нас встретил Дерек. – Сегодня прекрасная погода. Не хотите немного прогуляться?

– Мы как раз собирались на прогулку с маркизом, – ответила она. – Если он не будет возражать, можете к нам присоединиться.

– Я не возражаю, – ответил я только с той целью, чтобы присмотреться к парню.

Во время прогулки он пытался привлечь внимание графини – ожидаемо. Он был ее кузеном, а в это время браки между кузенами были нормой. Вероятно, это истинная цель приезда Миллсов – очаровать Элис, чтобы еще раз породниться с семьей графа Брэндон де Сентон.

Дерек был каким-то скользким и неискренним, вызывая у меня чувство отвращения, как будто смотришь на лягушку. Хотя он был вежлив, выглядел аккуратно и не был уродом. Шестое чувство говорило мне, что с ним что-то не так, но Элис была рядом, поэтому я не стал раскалывать его при ней.

– Мистер Хэйл, не могли бы вы пройтись со мной наедине, – обратился он ко мне, когда мы возвращались домой. Графиня скрылась за дверью, что держал для нее слуга, а Дерек схватил меня за предплечье, останавливая. Я удивился, но кивнул в знак согласия. Вот и возможность выяснить, что с ним не так.

Мы далеко отошли, прежде чем он снова заговорил:

– Я хочу спросить тебя на равных, как мужчина мужчину: какие у тебя виды на мисс Элис? – Мы остановились под сенью большого дуба, скрытые ото всех живой изгородью и другими деревьями.

– Как интересно, – решил я не играть больше в вежливость, сбрасывая маску приличия, раз младший Миллс изъявил желание говорить по-мужски. – Это не твое дело. А у тебя на нее какие планы?

– Если ты не говоришь, то и я не буду, – ответил он, не стесняясь показывать презрение ко мне всем своим видом.

– Я скажу тебе одну вещь, послушай внимательно, – сцепил я руки в замок на уровне чуть ниже своей груди. – Я знаю, вы что-то замышляете. И я обязательно выясню, что именно. И если это как-то навредит Элис, я вас уничтожу.

Я развернулся и размашистым шагом пошел прочь, оставляя за собой последнее слово. Но не тут-то было. Я услышал, как Дерек нагнал меня и окликнул:

– Стой! Я еще не закончил!

В руках у него был пистолет на один заряд, нацеленный прямо на меня. Рука немного дрожала, на лбу выступил пот – нервничал. Видимо, до сих пор Дереку не приходилось наставлять на людей оружие. А мне почему-то не было страшно.

– Давай, стреляй. Я тебя не боюсь, – наверное, неразумно было дразнить его, но вырвалось само. Это прозвучало так, будто пули не могут меня убить, и мне было известно об этом.

Миллс задрожал еще больше. Усмехнувшись, я направился своей дорогой, а выстрела так и не последовало. Об этом случае я никому не рассказал.

Ночью мне не спалось из-за вновь начавшейся грозы, и я решил побродить по замку. Минутный порыв, которому невозможно сопротивляться. Внизу, в холле, была какая-то возня, поэтому туда и лег мой путь. Было темно, единственным источником света оставался тлеющий камин, но фигура в белом посреди комнаты выделялась светлым пятном, как будто излучая свет. Присмотревшись внимательнее к девушке в белой длинной сорочке с распущенными и слегка растрепанными темными волосами, я узнал в ней графиню Элис, хоть она и стояла ко мне спиной, а затем я понял, что рядом с ней вплотную стоял еще один человек – ее дядя. И они целовались. Сначала я не поверил своим глазам, но потом мне удалось заметить, как его руки бессильно висят плетьми вдоль тела, ноги подогнуты, а вертикально он находился только потому, что девушка держала его за голову.

Мое тело окаменело, ужас сковал все мышцы, язык прилип к пересохшему небу, по спине пробежал холодок, вздымая волосы на затылке. Глаза привыкли к темноте, и теперь можно было четко увидеть, что темные волосы на голове и борода Эндрю стали седыми. Что, черт возьми, происходит?

Еще пара секунд – и мужчина мешком упал на пол к женским ногам. Графиня медленно обернулась ко мне, и я смог увидеть, как синее пламя полыхает в ее глазах. Когда она заметила меня, огонь погас, словно щелкнул переключатель, и взгляд снова стал нормальным.

– Джаспер? Как долго ты тут стоишь? – спросила Элис ошарашенно. Видимо, не ожидала меня здесь увидеть. В этот момент за окном сверкнула молния, заполнив на мгновение через большие окна помещение ярким светом, и тут же прогремел гром.

– Кто ты такая? – тихий шепот вырвался из моего рта, шелестя ужасом и потрясением.

– Боишься меня, – не вопрос, а утверждение. Девушка говорила, двигалась и выглядела так же, как и раньше, но вдруг стала другой. Так неожиданно. Я думал, от Миллсов нужно ждать подвоха, а оказалось, что нет. Давно мне не приходилось так ошибаться в людях. Да что вообще мне известно об этом мире в таком случае? Путешествия во времени, женщины, чьи поцелуи убивают.

– А что мне остается? – поинтересовался я, ожидая своей участи.

– Я не причиню тебе вреда, – Элис поднялась по ступенькам, приблизилась вплотную. Она и без того была ниже меня ростом, а стоя на ступеньку ниже, казалась совсем крошечной. Вспышка света и раскат грома повторились, но эти звуки не пугали – гораздо страшнее были тайны этой девушки.

– Ты ответишь на мой вопрос? Кто ты? – повторил я попытку узнать о ее сущности.

– Графиня Брэндон де Сентон. Единственная графиня этого рода, первая и последняя, – ответила она, смотря на меня снизу вверх, задрав голову. Она все еще была прекрасна.

– И что это должно значить? – ничего не было понятно. В каком смысле "единственная"? Мне нужно больше информации.

– Мне уже тысяча лет, я питаюсь жизненной силой людей, мужчин, если точнее. Имени у меня нет. Я сама придумала этот графский род, чтобы появляться в нем время от времени в качестве дочери графа. К сожалению, женщины плохо выносят мое долгое присутствие рядом, в непосредственной близости, если у них есть шестое чувство, и сходят с ума. Так и произошло с нынешней графиней. У меня есть способность обращаться ребенком и взрослеть снова и снова – для этого нужна кровавая жертва и определенный ритуал. Поэтому все считают меня юной графиней, что выросла в этом замке у них на глазах. Но на мою якобы мать это повлияло слишком сильно – она окончательно выжила из ума, и ее увезли.

– Не понимаю. – Все, что девушка сказала, не хотело укладываться в моей голове, даже задерживаться там, но расслышать этого я уже не мог. Оставалось только таращиться на нее и недоумевать.

– Тебе и не нужно понимать, – ласково произнесла Элис и положила свою маленькую теплую ладошку на мою щеку, одаривая нежным взглядом.

– И что теперь? Меня ждет та же участь, что и Эндрю?

На мой вопрос девушка широко улыбнулась, оголяя зубы. Вспышка света озарила ее лицо, добавляя зловещести, а раскат грома замаскировал звук громкого глотания слюны, что издал я.

– Нет же, глупый, я не хочу тебя убивать, – положила мне на лицо вторую ладошку она.

– И что же ты хочешь от меня? – Действительно хороший вопрос. Было бы неплохо, если бы ответ меня устроил.

– Понятия не имею, но ты первый, чью жизнь мне не хочется забирать в счет своей, – ответила Элис тихо и с придыханием, и я снова сглотнул скопившуюся слюну.

– Ты убьешь Дерека? – Почему мне пришло это на ум в такой момент? Неужели я ревновал? Если ты стейк, то должно быть неприятно, что тебя не хотят съесть. Или в таком случае нужно радоваться? Уже и не знал.

– Может быть, – уклончиво ответила графиня. К сожалению, я знал, что это значит, ведь врал и лукавил ничуть не хуже нее.

– Если я захочу уйти, ты отпустишь? – Я не знал, откуда появилась эта мысль, но резко захотелось оказаться подальше отсюда, от нее. Однако одновременно с этим меня продолжало тянуть к Элис, порождая ощущения, что я мотылек, летящий на огонь. Это слишком даже для меня.

– Если только ты уйдешь прямо сейчас, но на улице гроза, и это было бы неразумно. Однако если ты так сильно хочешь уйти, можешь взять лошадь и плащ в конюшне. – Девушка опустила руки и встала на две ступеньки ниже. Лицо ее стало напряженным, глаза заблестели в темноте, но она не собиралась плакать. В центре зрачков заискрились маленькие всполохи огня.

Мне было лучше уйти сейчас и вдали отсюда решить, чего хочу. Вернуться всегда будет возможность, но оставался один вопрос: захочу ли я возвращаться к мисс Элис, зная о ней такое?

Минуту или две стоял неподвижно, пропустив еще один взрыв света и звука, а затем стремительным шагом пустился прочь, не оглядываясь. Если оглянусь – все пропало.

К конюшне быстрее всего было добраться через боковой проход для прислуги, если пройти по первому этажу через длинный коридор справа от лестниц. Так я и поступил. У этого входа слуги обычно вешали свои уличные вещи, среди которых отыскался длинный кожаный плащ конюха с глубоким капюшоном, который хорошо защищал от ветра и дождя, но все же не полностью.

До сарая, где держали лошадей, я бежал, стараясь как можно меньше контактировать с водой, что было невозможно под проливным дождем. Меня не отпускало чувство, что за мной гонятся, возможно, даже Элис, но никто меня так и не настиг, а я не оглядывался, чтобы проверить.

Быстро надев сбрую и седло на вороного коня, оседлав его, пустился вскачь, прочь от замка, воспользовавшись главной дорогой, потому как другого пути не знал. Я готовился к тому, что у ворот придется затормозить, чтобы открыть их, но они оказались открыты, давая мне беспрепятственно покинуть поместье. Задумываться над тем, как и почему они открылись, я не стал. Да это уже было не столь важно.

Прямая аллея вела меня через лесопарковую часть имения Брэндон де Сентон, мелькая стволами деревьев. Плащ хоть и защищал, но не полностью: открытая часть ног промокла, напитав влагой ткань брюк, вода затекала за ворот и в рукава, лицо тоже было мокрым, а летящие в глаза капли мешали обзору.

В какой-то момент хлюпающий мокрый звук под копытами животного сменился громким цокотом, а вдалеке слева от себя я увидел яркий свет, который не был похож на вспышку молнии.

Руки резко дернули поводья, наверняка причиняя лошади боль, и остановили бег, меняя направление в противоположное от надвигающегося света.

Осознание того, что под ногами скакуна асфальт, а яркий свет – это фары, пришло не сразу, лишь после громкого и противного звука клаксона машины, что нагнала меня, обогнала и уехала прочь, скрываясь за поворотом. Водитель, наверное, был шокирован внезапно выскочившим на дорогу буквально из ниоткуда всадником на коне.

Сердце быстро билось от испытанного стресса, поэтому пришлось замедлить ход своего живого транспорта. Гроза уже была где-то далеко, дождь стал тише и падал с неба мелкими каплями.

Медленно и верно продвигаясь в сторону города, я осознал, что вернулся обратно в двадцать первый век. Асфальт и автомобиль, под колеса которого я едва не угодил, свидетельствовали именно об этом. А вообще было ли прошлое? Если посмотреть на коня и мою одежду, можно сказать, что да. Даже близко у меня не было подходящих объяснений всему этому. Не сказал бы, что у меня имелись причины сомневаться в своем психическом здоровье. В конце концов, головой я не ударялся, сознание между прыжками во времени не терял, и до них не напивался и не употреблял тяжелые наркотики, да и легкие тоже. А в магию поверить было бы совсем не в моем стиле, хотя после всего увиденного и не в такое поверишь. Казалось, теперь, даже если и появится желание, к мисс Элис не получится вернуться, если только она не врала о своем возрасте; тогда она, должно быть, все еще жива.

При себе у меня не было ничего – ни денег, ни телефона, ни ключей от собственной квартиры, – поэтому прямо на коне отправился к сестре домой. Других вариантов не нашлось. Была глубокая ночь, когда я припарковал, точнее, бросил, лошадь возле дома Розали и позвонил в домофон, ожидая ответа, надеясь, что она дома.

– Какого черта, Джаспер?! – донеслось из динамика, и я помахал рукой в камеру над домофоном и улыбнулся. Раздался писк разблокировки двери, давая разрешение на вход. Долго просить не пришлось.

Сестра с порога квартиры накинулась на меня с объятиями, вознося хвалы Господу Богу, затем залепила мне звонкий подзатыльник своей тяжелой рукой, что у меня чуть шея не сломалась от рывка головой вперед, а в ушах зазвенело. И она еще говорит, что любит меня.

– Где ты был все это время? Тебя не было восемь дней! Бросил машину на дороге к замку и исчез без следа! Что у тебя за вид вообще? – кричала Розали разъяренно, пока я потирал рукой ушибленное ею место. Она злая.

– Мою машину нашли? Кто? Где она сейчас? – нужно начать по порядку и узнать, что тут было в мое отсутствие.

– Ее обнаружил Эмм… – блондинка осеклась, прикусив язык, – мистер МакКарти.

Чуть не назвала его по имени? Как близко они сошлись за эти дни?

– Сейчас она у полиции, на стоянке вещдоков. Мы сразу позвонили в полицию, когда поняли, что тебя нигде нет поблизости. Они начали поиски, но ты как будто растворился в воздухе. Я места себе не находила. – Злость Розали прошла, ее глаза наполнились печалью.

Сняв тяжелый, промокший насквозь кожаный плащ, я заключил сестру в объятия, вдыхая цветочный аромат ее шампуня для волос. Она – самый родной для меня человек, и мне было безумно приятно видеть ее сейчас, после всего произошедшего. Мы практически всегда были вместе, и мне даже в голову не приходило, что мне так будет не хватать ее. Хотя разлука была недолгой, если не считать четыре века, через которые я дважды перешагнул.

– Почему ты выглядишь так, словно участвовал в съемках исторического фильма? – Роуз обняла меня в ответ и говорила мне в шею, положив голову на плечо, так как мы были почти одного роста.

– Если я расскажу правду, ты запрешь меня в психушке, поэтому можно вообще не буду отвечать, чтобы врать тебе не пришлось? – спросил я в надежде услышать положительный ответ.

Если бы. Розали не была бы собой, если бы сказала "да, конечно, главное, что ты жив и здоров" вместо:

– Ты издеваешься, маркиз Джаспер Эдуард Уильям Хэйл?! – назвала она меня полным именем со всеми регалиями, разрывая наши объятия, и повела меня из прихожей в гостиную.

– Можно я хотя бы переоденусь в сухую нормальную одежду, пока не заболел? – попросил я, чтобы у меня было время придумать хорошую историю, в которую сестра могла бы легко поверить, потому что правду она точно не проглотит, хотя мне хотелось поделиться с ней.

Я направился в ее спальню, чтобы взять из шкафа свои запасные вещи, как она вдруг стала меня задерживать:

– Нет, не ходи туда, – взволнованно проговорила Розали, одергивая меня за руку. Черта с два меня это остановило, это только подогрело мой интерес. Как же мне не хватало этого!

– Да ты шутишь! – коварно улыбнулся я во все тридцать два зуба, прорываясь к двери. – У тебя там что, мужик?

Глаза сестренки испуганно округлились. Дверь распахнулась передо мной от легкого толчка, так как не была до конца закрыта, и передо мной предстал вид на мистера МакКарти в одних боксерах, сидящего на кровати, облокотившись о спинку, освещенного мягким светом прикроватной лампы.

Я замер, затем прикрыл глаза и не глядя закрыл дверь в спальню, прислонившись к ней спиной. Розали смотрела на меня, а я на нее.

– Серьезно? – вопрос, который включал в себя множество пунктов: серьезно ли мне не показалось, серьезно ли это Эммет, серьезно ли они переспали, и вообще все это у них серьезно или просто интрижка? Из одного кошмара, нереального и мистического, я попал в другой, который назывался одним словом – жизнь. И какого черта именно сегодня? Не могли в другой день потрахаться?

– Он мне нравится, я ему тоже, – тихо объяснила сестра.

– Я спрашивал не "почему", это и ежу понятно, Роуз, – злость клокотала внутри меня. Не было доверия у меня к этому парню, если рассматривать его вне работы.

– Я схожу за одеждой. – Она протиснулась в спальню мимо меня, избегая ответов на мои вопросы. Отлично, что тут скажешь. Она, конечно же, взрослая девочка и может сама выбирать, но я был бы плохим братом, если бы не переживал за нее.

Переодевшись и взяв у Розали запасной ключ и немного наличных, я вызвал такси и, не соизволив ничего объяснить, убрался из ее квартиры. Не понятно, откуда взялась эта обида, но мне на самом деле просто не хотелось им мешать. Если сестра сделала свой выбор – пусть так. По пути обнаружил, что лошадь ушла.

Моя собственная квартира встретила меня холодной отталкивающей пустотой и мрачной темнотой. Она и прежде не дарила уюта, представляя собой истинную холостяцкую берлогу, но теперь меня это почему-то угнетало. В замке мисс Элис все было по-другому. Из-за нее это было или нет – неважно. Я слишком устал, чтобы думать об этом.

Сон не заставил себя долго ждать, заключив меня в свои объятия из мягких складок простыней. Мне не снилось ничего, только темнота и пустота. Мой мозг слишком устал и напрягся из-за всей этой истории, в которую у меня так искусно получилось вляпаться. Утром меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Часы показывали десять утра. Ну и рань.

Делать было нечего, пришлось открывать. Это был полицейский, которому нужно было запротоколировать то, что я больше не пропавший без вести, а живой и здоровый. Мне сделали словесный выговор и вручили разрешение на то, чтобы забрать со стоянки свою машину и вещи. Отлично. Только собрался идти обратно в постель, как зазвонил стационарный телефон. Я взял трубку.

– Джаспер, ты проснулся? – это была Розали, кто же еще.

– Вероятно, раз разговариваю с тобой, хотя не исключаю и другого варианта, – сарказм слетал с губ на автомате, хотя настроение было не очень веселым.

– Я понимаю, конечно, ты только что вернулся, но почему ты все еще не на работе? Не помню, чтобы давала тебе отпуск, а ты и так пропустил больше недели. – Вполне в ее репертуаре. Я вздохнул, почти рыча от досады. Она была права. Если я не собирался рассказывать ей правду, то нужно продолжать жить дальше, как и прежде. Удивительно, сестра так быстро отошла от переживаний за меня.

– Буду через час. Ко мне приезжал полицейский. Ты им сообщила о моем возвращении?

– Ага, я тебя жду. И твой клиент тоже, потому что ты свою работу так и не сделал, – и она повесила трубку, не дождавшись ответа. Всегда так делала.

Интересно, а говоря о моем клиенте, Роуз имела в виду своего любовничка МакКарти или наследницу поместья Брэндон де Сентон? Может быть, эта Элис Брэндон и есть та самая мисс Элис, которую я повстречал в восемнадцатом веке? Что она там говорила о превращении в ребенка? Для этого ведь нужна кровавая жертва. Больше двадцати лет назад в замке было совершено зверское преступление. Это было оно, то самое жертвоприношение? Или просто случайное совпадение? А как насчет того, что я видел точную копию графини возле офиса риелторского агентства? Это была она или просто очень похожая на нее особа? Голова забита черт знает чем. Почему эти мысли вообще лезут мне в голову?

В офисе меня первым делом встретила улыбающаяся Анита. Кажется, она была рада, что я вернулся.

– С возвращением, Джаспер! – это было искренне, хотя я вел себя иногда как последний козел даже с ней. – В твоем кабинете тебя уже ждет клиент.

– Давно? – задал вопрос, хотя, наверное, следовало бы спросить, кто меня ждет.

– Минут десять, – ответила Анита, глянув на часы.

– Хорошо, – воздух с шумом вышел из моих легких, пальцы правой руки сжались на переносице. Мне нужен отдых, а не вот это все.

Вопреки моим страхам, в кресле для посетителей меня ждал МакКарти. Ладно. Видеть Элис, кем бы эта Элис ни оказалась, я еще не был готов.

– Добрый день, – сухо бросил я и сел на свое место.

– Добрый день. Прежде чем начать говорить о деле, мне бы хотелось поговорить о мисс Хэйл с вами, – начал Эммет.

– Я ей не нянька и не родитель, а она не ребенок. С кем она спит, меня не касается – это ее выбор. – Слова мои были жесткими, как наждачная бумага.

– Вот как. Мне показалось, ваше мнение важно для нее, и она была задета таким скорым вашим уходом из-за меня, – удрученно говорил здоровяк. Если он печется о чувствах моей сестры, это определенно делает его чуточку лучше в моих глазах.

– Это не совсем правда. Скорее всего, она переживала за меня и мои чувства, а не сама была ранена этой ситуацией. Но это уже не важно. – Хотелось поскорее закончить дурацкий разговор.

– Я все понял, – кивнул МакКарти.

– Но если ты ее обидишь хоть чем-то, я тебя в порошок сотру. – На это Эммет недоверчиво окинул меня взглядом. Наверное, оценивал мои шансы в драке. – Не смотри на то, что уступаю тебе в размерах. У меня есть стратегическое преимущество.

– Я не сделаю ничего такого, что могло бы ее расстроить. – Этот ответ пока меня устраивал.

– Давайте оставим эту тему и перейдем к делу, – выдал я, переключаясь на деловой тон, полностью меняя личину любящего брата на образ продавана-риэлтора.

– Да. Из-за вашего исчезновения моя клиентка потеряла время, но на другого агента она не согласилась, дабы как можно меньше людей знало ее имя и намерения. Потому, узнав о том, что вы вернулись, она настаивает, чтобы мы немедленно продолжили то, на чем остановились. И, если вы не против, я сейчас же отвезу вас в имение, чтобы вы сделали осмотр. Мисс Брэндон уже ждет нас там. Вы сможете с ней поговорить и узнать все интересующие вас детали, как и хотели.

– Что же, тогда не будем терять драгоценное время, – встал я со своего места и направился к выходу, спиной ощущая, что здоровяк идет за мной, но перед тем как открыть дверь, я остановился и сказал, развернувшись вполоборота: – Но, надеюсь, вы не против, если сперва мы что-нибудь съедим? Розали вырвала меня сюда прямо из постели.

Громила сначала ошарашено моргнул, затем нахмурился, а после улыбнулся и согласился. Потому мы приехали к поместью "Орлиный причал" сытыми.

Как будто и не было тех восьми дней, что я тут пробыл. Смотря на заросший сорняками некогда прекрасный сад, на покрытые мхом и все еще голыми ветками дикого винограда серые стены, на заколоченные досками и кое-где разбитые окна, на сломанную крышу и на безобразные граффити, мне начинало казаться, что путешествие в прошлое мне просто приснилось. Если бы у крыльца не стояла та самая лошадь, на которой я прискакал из этого прошлого, мирно жуя сено, которое кто-то положил специально для нее в продолговатый деревянный ящик. Хотелось бы мне знать, что это все значило.

– Лошадь? – удивился МакКарти. – Откуда она здесь взялась?

Действительно, хороший вопрос. Так держать. Если он не в курсе про животное, должно ли это значить, что он не в сговоре с мисс Элис и не знает про нее ничего? Нет, это вообще ничего не значит.

Мы вошли в центральный холл замка. Все яркие цвета в этом помещении поблекли под слоем пыли и грязи, смешиваясь в одно сплошное серое полотно. На полу и на лестницах лежали пожухлые прошлогодние листья, залетевшие через дымоход или разбитые окна, перила покосились, а в некоторых местах отсутствовали сегменты перемычек, стена и пол рядом с камином были черными из-за сажи. Тлен и уныние. Много денег нужно вложить, чтобы восстановить былое величие, если, конечно, не покупать это старье с целью сделать дом страха – тогда можно обойтись минимальными тратами. Состояние ужасное и звуки тоже; ветер задувал во все дыры, до каких добирался, и свистел, завывая, гуляя эхом по комнатам и коридорам.

Наверху кто-то ходил – я услышал стук шагов. Скорее всего, женщина; звук был звонким, как от шпилек. По таким старым доскам опасно было ходить в такой обуви – можно и провалиться.

На площадку, что соединяла на втором этаже две боковые лестницы в виде балкончика, появилась мисс Элис, графиня. Или кто-то, кто был похож на нее как две капли воды. Она была в черном облегающем фигуру трикотажном платье с высоким воротом и длинными рукавами, талию перерезал широкий кожаный ремень с массивной металлической пряжкой. На плечи просто накинута кожаная косуха классического кроя, на ногах ботфорты на шпильке, тоже черные. Длина платья и высота сапог были подобраны идеально, чтобы два этих элемента одежды не пересекались, но и не открывали слишком большой участок кожи, кроме маленького зазора. Черные волосы убраны в высокий хвост, на лице неброский макияж, подчеркивающий красоту миловидного бледного лица.

Руки девушка аккуратно и изящно положила на ветхие перила и посмотрела вниз на своих гостей. Она была тут хозяйкой. Даже в полуразрушенном замке это оставалось неизменно.

Наши взгляды пересеклись, и мы долго смотрели друг другу в глаза, пытаясь прочесть эмоции и чувства в них. Я видел, что Элис узнала, помнит меня, хотя для нее наша последняя встреча была несколько веков назад, а для меня – вчера. Когда меня уносило отсюда под раскаты грома, мне на самом деле хотелось быть далеко от нее, хотелось побыть одному и решить, что с этим делать. Ничего из этого не произошло. А теперь у меня уже не было ни в чем уверенности.

– Джаспер, – шепнула она одними губами, но я услышал. Страх куда-то ушел. Может быть, из-за того, что теперь я в своем времени, на своем месте.

Девушка отпустила перила и плавно двинулась по лестнице вниз. МакКарти почему-то молчал. Не помню, зашел ли он вообще со мной или остался на улице. Мои глаза неотрывно следили за приближением Элис, как хищник за жертвой. Вернее, как жертва за хищником, так ведь?

Она подошла ко мне близко, положила обе свои ладошки на мое лицо, роняя из-за этого движения куртку с плеч на пол, и прислонилась к моим губам своими, слегка притянув мою голову к себе. Сначала это было просто касание – Элис ничего не делала. Я ждал, что она начнет вытягивать из меня жизнь, как сделала это со своим дядей Эндрю, который вовсе и не был ее родственником. Когда этого не произошло, мои руки легли на тонкую талию поверх толстого ремня, притянув тело девушки вплотную к себе. Я своими губами обхватил нижнюю губу Элис, втянув ее в свой рот, провел кончиком языка по ее верхней губе и получил ответ: она высунула свой язык мне навстречу. Поцелуй углубился, когда наши языки сплелись в танце, скользя друг по другу. Одна моя рука поднялась выше по спине девушки и легла на плечо, другая опустилась чуть ниже, на поясницу. Мне хотелось впитать ее в себя всю, прижимая все ближе и вдавливая в свое тело.

Она сама разорвала поцелуй, отодвинув руками мое лицо, и напоследок влажно причмокнула сверху. У нее на губах искрилась довольная улыбка, глаза сияли задорной синевой.

– Как долго я этого ждала, – тихо произнесла Элис.

– Вы что, знакомы? – напомнил о себе здоровяк Эммет. Совершенно про него забыл.

– Можно и так сказать, – ответил я, не отрывая взгляда от прекрасного лица графини. Уже было не важно, кто она, сколько людей убила за свою невообразимо длинную жизнь, собирается ли она убивать меня. Мне просто вдруг стало необходимо быть рядом с ней, как можно ближе и как можно дольше.

– Пойду лучше прогуляюсь, – и МакКарти учтиво удалился за дверь. По-хорошему, он мог это и раньше сделать, а не пялиться на нас.

– Ты больше не боишься меня? – спросила мисс Элис, когда Эммет исчез.

– Нет, – прозвучал твердый и уверенный ответ. Я понятия не имел, что изменилось, и мне было плевать.

– Хорошо, – улыбнулась девушка.

– Мое путешествие в прошлое – твоих рук дело? – поинтересовался я, уже зная ответ на вопрос.

– Виновата, каюсь, – проговорила она.

– Зверские убийства здесь, в этом замке, двадцать с лишним лет назад – тоже?

– Это была часть жертвоприношения, чтобы вновь стать частью графской семьи Брэндон де Сентон.

– Ты все еще собираешься продавать "Орлиный причал"?

– Он мне больше не нужен, я могу просто отдать его городу вместе со всей прилегающей территорией.

– Значит, мои услуги тебе больше не требуются, – это был не вопрос, а констатация факта.

– Смотря что конкретно ты имеешь в виду под словом "услуга", – чертята заплясали хоровод у нее в глазах. Она сводила меня с ума. Я хотел ее прямо здесь и сейчас, но боялся, что здание этого не выдержит и развалится совсем.

– Ты тогда все-таки убила Дерека Миллса? – Непонятно, почему мне опять вспомнился тот парень; он уже в любом случае мертв.

– Нет. Я вышла за него замуж и сделала новым графом Брэндон де Сентон. – Эти слова кольнули сердце ревностным кинжалом. Вот ведь гад!

– Отвратительно, – я поморщился от мысли о том, что Элис была его женой и делила с ним постель.

– Ты ревнуешь, – не вопрос, а утверждение.

К черту все! Развернув девушку спиной к двери, я прижал ее к деревянной поверхности. Руки схватились за край платья, задирая его и забираясь под ткань, и крепко сжали ягодицы, вынуждая Элис обхватить меня обеими ногами за талию. Так наши глаза оказались примерно на одном уровне.

– Кто тебе сказал такую глупость? – пробормотал я и впился в нее страстным поцелуем, будто хотел вытянуть из нее душу. Иронично, если учесть, что это она обычно вытягивала из мужчин души. Моя правая рука нашла ее половые губы, прикрытые тонким кружевом трусиков, и нежно погладила, чуть надавливая и чувствуя проступившую сквозь них влагу.

– А ты на мне женишься, если я попрошу? – прямо мне в губы сказала Элис, моя мисс Элис.

– Я уже говорил, – разорвал я поцелуй, – что выполню любой твой приказ, даже спрыгну с обрыва. Хочешь, прямо сейчас?

Мои пальцы отодвинули ткань белья, нашли клитор и стали его поглаживать круговыми движениями.

– Нет, – ответила она с одышкой, закатывая глаза от удовольствия и крепче охватывая меня ногами.

– Тогда чего ты хочешь? – я ввел в нее два пальца, слегка надавливая на стенки, большим пальцем продолжая гладить клитор. Мой член в штанах уже начал доставлять дискомфорт.

Элис застонала, хватаясь своими ручками за мои плечи. Мне было неудобно, но ради таких звуков можно и потерпеть. Великолепно.

– Хочу тебя… всего… навсегда… рядом… – прерывисто дыша и постанывая, говорила графиня.

Этого мне было достаточно, чтобы считать сделку успешной, хотя замок никто так и не продал, и не купил...