Название: Любовь южного джентльмена

Категория: Переводы. Сумеречная Сага
Обложка: 114
Бета: -
Жанр: Юмор / Романтика
Рейтинг: M (18+). Реалистические описания человеческой сексуальности.
Пейринг: Джаспер / Элис
Саммари: Элис приходится уехать на Рождество, и Джаспер, оставшийся дома, обнаруживает, что «напряжение» становится слишком большим.

---

На улицах развесили рождественские гирлянды, зелёные с редкими вкраплениями красного. Увили ими все до одного фонарные столбы, видимо, чтоб малость освежить их изначальный богомерзкий колер.

Воздух сух и слишком жарок для зимы, но я стою на крылечке и терпеливо наблюдаю за тем, как она ходит туда-сюда, пытаясь сыграть в тетрис со своим багажником. Я-то уже смекнул, что вот эту розовую сумку нужно переложить подальше, на пару с той небольшой косметичкой, которую она сейчас упорно втискивает между запаской и баулом, наполненным рождественскими подарками для ее родни.

Может, я бы ей и подсказал, но когда я в прошлый раз пытался вставить свои пять копеек, она отчитала меня как ребёнка. Вот я, не будь дурак, и решил – почему бы на этот раз просто не постоять в сторонке, любуясь на то, как она трудится будто пчелка.

Она испускает громкий стон, затем разочарованно вздыхает и, стрельнув в меня взглядом, снова поворачивается к своему забитому багажнику и… принимается вытаскивать обратно все, что в него загрузила. Уже в четвертый раз. А ведь всего-то и нужно – переложить большую розовую сумку в самый конец, а одинаковые красные поставить плотно в ряд друг за дружкой!

Как будто прочтя этот совет в моем нетерпеливом взгляде, она внезапно улыбается, и ее глаза загораются. Наконец-то.

Она берет свою нелепую ярко-розовую сумку и рывком закидывает ее вглубь багажника. Еще час назад она обращалась с каждой из этих дизайнерских дорожных сумок так, будто они стеклянные.

Она нагибается над багажником так, будто вот-вот упадет в него. Надетая на ней зеленая юбка задирается, и мои глаза едва не вылезают из орбит.

Эти трусики я подарил ей на прошлый ее день рождения, и с тех пор каждый раз, когда они мелькают передо мной, готов самому себе кричать «браво». Выкуси, Шанель!

Округлая попка с гладкой кожей очаровательно выглядывает из-под трусиков, и я любуюсь покачиванием ее бедер. Чтоб получить наилучший обзор, упираюсь локтями в перила.

Вспоминаю, какая у нее всегда гладкая и нежная кожа под моими пальцами. Как будто она создана специально для меня.

Боль расставания накрывает меня – пусть и прошел уже месяц с тех пор, как она сообщила об этой поездке. Мы, конечно, вдоволь намиловались про запас, но я по-прежнему не готов к разлуке. Без ее веселых шалостей мне предстоит стать самым несчастным мужчиной на планете.

– Вот так! – восклицает она, немного отступив от машины и с энтузиазмом оглядев плотно забитый багажник.

Я окидываю взглядом весь багаж и слегка сжимаю губы. Всего лишь час и шесть минут ушло у нее на то, чтоб все погрузить. И она даже не попросила меня о помощи.

– Ты же едешь всего на шесть дней, – напоминаю я ей.

– Да, но ведь ты знаешь моих родителей. Они будут умолять меня остаться подольше. Им всегда не нравилось, что я уехала от них в Техас. Да еще сестра приезжает из колледжа на каникулы. Ты уверен, что никак не можешь приехать, Джаспер?

Я прикрываю глаза. Хотел бы я просто принять приглашение, кинуть в рюкзак запасные джинсы и отправиться в путь вместе в ней – навещать ее безумных родителей.

– У меня работа. Но я бы очень хотел, потому что иметь дело с твоими родителями лучше, чем тосковать вдали от тебя, Элис.

– Ага, – вздыхает она. Вся ее веселость тут же сменяется унынием. По крайней мере, мы на одной эмоциональной волне.

Подхожу к ней и обнимаю за поникшие плечи. А ведь Элис никогда не сутулится – верит, что для спины это вредно. Мои руки обвиваются вокруг ее легкой фигурки, и ее головка ложится мне на грудь.

– Не расстраивайся, Эли. Я буду каждый день слать тебе глупые любовные СМС-ки. – Ее плечи дрожат от смеха, и она с легкой улыбкой откидывается назад.

– Знаю, знаю, просто грустно расставаться.

Подхватив подмышки, я сажаю ее на багажник и встаю между ее ног. Ах, я буду по этому скучать.

В то же мгновение мои губы – на ее губах, а руки – на ее бедрах. Ее крошечные пальчики немедленно вплетаются мне в волосы и сжимаются в кулачки. Она притягивает мою голову к своему лицу. Последние часы перед ее отъездом были наполнены жаркими объятиями, но сейчас между нами сгущается атмосфера отчаяния и потребности друг в друге.

Шесть дней разлуки…

Притягиваю ее ближе, и ее грудь врезается в мою. Тонкая красная блузка ничего не оставляет воображению. Чувствую, как твердеют ее соски, и внутри меня все сжимается. Она еще крепче прижимается ко мне и изгибается, чтобы потереться о мою грудь.

Ее тонкая талия под моими пальцами колеблется в ритмичном танце, причем с каждым движением моего языка – все неистовее; ее бедра толкаются в мои.

Она вынимает правую руку из моих светлых волос, и они падают мне на плечи и на глаза. Теперь я ничего не вижу из-за них. Маленькие ручки быстро опускаются к моим брюкам, пальчики сжимают жаркую эрекцию, пульсирующую у ее бедра… и тут из машины доносится громкий сигнал.

– Ой! – ахает она. – Джаспер, ты же меня задерживаешь! Нужно попасть на интерстейт [прим. перев.: Федеральная (т.е. соединяющая различные штаты) автомагистраль, входящая в единую систему автодорог США], пока не началось плотное движение!

Спрыгнув с багажника, она бежит к водительской дверце и залезает внутрь. Урчит, просыпаясь, мотор, и я смотрю на нее разочарованно и недоверчиво.

– Ты что же, и не поцелуешь меня на прощание? – спрашивает она и слегка надувает губки.

Я все еще стою там где стоял, глазея на нее. Запинаясь, бормочу в ответ что-то неразборчивое и указываю руками на брюки, пытаясь жестами передать свою мысль.

– Ой… – Она сжимает губы. – Я позабочусь об этом через шесть дней. Чем скорей поцелуешь меня на прощанье, тем скорей я вернусь.

При напоминании о неизбежной разлуке я на мгновение зажмуриваю глаза. Затем, вздохнув, подхожу к водительской двери, склоняюсь к ней и запечатлеваю на ее губах глубокий поцелуй с языком, влажный и чувственный.

– До свидания, Элис. Люблю тебя.

– Тоже люблю тебя, Джаспер. – С этими словами она выезжает на шоссе. Неотрывно слежу глазами за ее машиной, которая удаляется от нашего техасского дома по извилистой, уже нагретой солнцем дороге.

Затем перевожу взгляд на белого кота, который все это время наблюдал за нами с крылечка.

– И что теперь мне, спрашивается, делать?

Мяукнув, кот возвращается в дом.

***

Первый день проходит не так уж плохо. У пробуждения в одиночестве есть свои недостатки – никакого тебе теплого тела рядом, чтобы прижаться к нему и побыть в постели несколько лишних минут. Вместо этого в сгибе ног примостился белый кот, который тщательно вылизывает себя.

– С добрым утром, – зевнув, говорю я коту. Он не отвечает, но вскакивает и бежит на кухню.

Я кормлю его беконом, который не могу доесть сам – потому что по привычке приготовил завтрак на двоих – а затем принимаю душ и одеваюсь.

Мой дневной распорядок несложен: работа, спортзал, купить продукты в местном гастрономе, прийти домой, поесть, покормить кота, пожелать ему спокойной ночи и лечь спать.

***

Второй день… труднее. Это суббота.

Я просыпаюсь, как обычно, в девять утра, поворачиваюсь к ней в предвкушении выходных, уже взволнованный, и… меня приветствует лишь чертов кот.

Что ж, по крайней мере, его вид убил мой утренний стояк.

***

Понедельник и вторник… хуже некуда. Весь понедельник я переписываюсь с Элис, отправляя ей небольшие любовные послания – картинки с изображениями сердечек и подходящими к ним любовными признаниями.

Во вторник наша переписка приобретает чуть более игривый характер. В каждом из ее сообщений мне чудится что-то эротическое. Она пишет, что ходила в мясную лавку, и я думаю о «мясце», которое дожидается ее здесь. Она рассказывает, как моет в доме окна, используя стеклоочиститель с разбрызгивающим наконечником, а я воображаю, как намокают ее трусики.

Да, я больной на всю голову. Но я так возбужден и неудовлетворен.

В среду я беру выходной, и не только потому, что это сочельник, но и потому, что не могу изгнать из мыслей образ Элис в костюме миссис Клаус.

Признаюсь: я роюсь в ящике с ее трусиками, но когда понимаю, что лишь сильнее ощущаю одиночество, зная, что ее здесь нет и эти вещи некому надеть, то задвигаю ящик и иду спать в шесть часов вечера.

***

Рождество – хуже всего. Однозначно.

В семь вечера я разговариваю с Элис по телефону, в восемь – смотрю по телевизору «Снеговика [url=https://en.wikipedia.org/wiki/Frosty_the_Snowman_(TV_special)]Фрости»[/url], стараясь не воображать Элис голой на снегу, а следующие два часа наблюдаю, как кот гоняется за огоньком фонарика.

Ошалевший от скуки, плетусь в спальню, решив как следует выспаться – а там, глядишь, и завтра быстрее наступит.

У кровати обо что-то спотыкаюсь. Парочка книг, а под ними – небольшая коробка.

Любопытство берет надо мной верх. Книги оказываются учебниками Элис из колледжа, а в коробке когда-то лежал набор для выращивания азалии [прим. перев.: само растение и набор для ухода за ним – рассада, горшок, пакетик земли, аксессуары для ухода за мини-кустиком и т.д.]. Я улыбаюсь, вспомнив увядшие мертвые азалии на газоне перед нашим домом.

Открываю коробку. Под крышкой – кучка небрежно сложенных бумаг. Часть из них высыпается. Это в основном чистые листы, среди которых затесались пара чеков на туфли и сумочки, дающих право на скидки. Купоны на скидки священны для Элис; судя по всему, они лежат здесь, дожидаясь самой выгодной распродажи.

Я запускаю руку поглубже в коробку и на дне ее натыкаюсь на что-то твердое. Увидев на вещице вышивку и лейбл «Coach» [прим. перев.: известная американская компания, производитель аксессуаров класса люкс], я сначала думаю, что это всего лишь дамская сумочка. Однако внутри нее что-то лежит.

Расстегиваю молнию, зубчик за зубчиком, и наконец открываю сумочку полностью. Ахнув, вытаскиваю лежавший там предмет.

– Христос, – беззвучно выдыхаю я.

У меня в руках гладкий фиолетовый… вибратор. О дает небольшой, но вполне достаточный толчок моей фантазии, которая тут же устремляется в похотливом направлении. Элис, использующая вибратор? Эта мысль не вмещается в моей голове, но я пытаюсь вообразить эту картину…

Элис на нашей кровати; она лежит на спине, вибратор между ее ног… а я в это время – на работе и сгораю от нетерпеливого желания вернуться домой и оказаться там же и с тем и же целями…

Я с трудом сглатываю, и рука потирает ткань, туго натянувшуюся на промежности. Проклятье, – думаю я. – Оргазм это единственный подарок, который я хочу на Рождество.

Снимаю свои боксеры и глядя на фиолетовую вещицу, которую все еще держу в руке, начинаю другой рукой поглаживать и подергивать себя. Вижу Элис как наяву – в разных позах, но всегда на нашей кровати, с вибратором в ней, заставляющим ее стонать и кричать, когда единственным, кто это делает, должен быть я.

Это разом и возбуждает меня, и злит. Я не могу ее винить – иногда я и правда так занят, что задерживаюсь допоздна.

Я двигаю рукой быстрее. Когда моя эрекция крепнет, я облизываю ладонь и плюю в нее, прежде чем вернуться к своему занятию. Я позорно мастурбирую на вибратор Элис и на образы того, как она его использует, но я вот-вот кончу!

Шумно дыша и шепча ее имя, я продолжаю двигать рукой туда-сюда. Вожу большим пальцем по головке, ускоряюсь, сжимаю пальцы сильнее … Еще…

Пять дней без нее – это слишком много. Я чувствовал, что рано или поздно могу сломаться и снова начать это делать, но теперешний случай кажется мне извинительным. Я не мастурбировал со времени нашего третьего свидания с Элис. После того, как я с ней познакомился, я, вероятно, дрочил больше, чем когда-либо в своей жизни, но когда мы официально стали парой, она заботилась о моих потребностях.

Как же я по ней скучаю… Надо было ехать с ней…

Мой живот напрягается, и я знаю, что близок. Я двигаю рукой все быстрее, толкая и дергая, пока по венам не растекается раскаленная добела лава; я наконец-то чувствую, как мое тело содрогается, извергая фонтан, и я откидываюсь на спину, опустошенный.

Я знаю, что залил ее купоны спермой. Устроил в ее коробке неприличный бардак, который мне теперь придется убирать. Но я сижу и улыбаюсь как дурак.

***

Я стою на крылечке и с нетерпением жду, когда же на горизонте появится Элис. Ей удалось вырваться из лап своих родителей, чтобы вернуться домой вовремя. Так что теперь нужно лишь пару минут подождать, и я увижу, как она чудесным образом появится из-за поворота.

Наконец-то.

Ее машина сворачивает на нашу улицу, и я немедленно расправляю плечи. Не дожидаясь, когда она окажется на подъездной дорожке, подбегаю к машине и открываю дверцу. Она в моих объятиях и смеется, прежде чем я успеваю сказать хоть слово. Но какая разница?

Каким-то образом нам все же удается припарковать машину у дома и внести туда ее багаж. Она обмахивается рукой и вздыхает.

– Там было так холодно! Даже странно снова возвращаться в нашу жару.

– Ты хорошо провела время?

– Да. Бабушка с дедушкой тоже приезжали. – Она потягивается, поднимая руки над головой, и улыбается мне.

Я вытаскиваю припрятанную в гостиной коробку и протягиваю ей. Ее глаза широко распахиваются, улыбка – до ушей.

– С Рождеством, Элис.

– О, Джаспер, – вздыхает она и снова мне улыбается. – Мы ведь уже обменялись подарками.

– Знаю, но я не смог устоять.

Она срывает золотистую упаковочную бумагу и смотрит на коробку в замешательстве. Ее брови сходятся вместе на переносице, а щеки внезапно приобретают ярко-розовый оттенок.

– Э-э-э, почему моя коробка с азалией завернута в… – она не поднимает взгляд, но не сводит глаз с коробки перед собой.

Я пожимаю плечами, и она нерешительно открывает крышку. Черты ее лица мгновенно оживают – в них удивительная смесь улыбки и гримаски.

– Фу, Джаспер, это отвратительно! – кричит она, но не может скрыть улыбку.

– Что? Старый не работал. Он даже не включился!

– Так ты купил мне… э-э… новый? – Она снова краснеет и смотрит на коробку.

– Скажи спасибо, что у меня хватило совести почистить коробку. – Я широко улыбаюсь.

***

Всем веселых праздников!