Он проснулся в ужасном настроении. Ночью он почти не спал.
Драко повернулся на другой бок, рассматривая девушку, лежащую рядом с ним.
Сейчас Пэнси мирно спала.
Вчера вечером она пришла к нему, до невозможности пьяная. За всю свою жизнь он еще ни разу не видел ее в таком состоянии. Она никогда не позволяла себе ничего подобного.
На его вопрос «Что случилось?» она лишь покачала головой и протянула письмо.
Письмо было от ее отца, в котором он писал, что выбрал ей жениха. И этим женихом, конечно же, был Драко Малфой.
Для него это не было неожиданностью. Люциус сказал ему об этом еще летом. Тем более к чему-то подобному его готовили с рождения. Если ты родился в чистокровной семье – потрудись выполнить свой долг. А иначе…. О том, что будет тогда, Драко никогда не задумывался. Просто потому, что не считал нужным.
Он пытался успокоить Пэнси, но она была безутешна. Она все кричала, что это он во всем виноват.
Драко терпеливо ждал, когда она успокоится, не обращая внимания на оскорбления.
А потом ярость ушла, и Пэнси заплакала. По мнению Малфоя, лучше бы она и дальше продолжала на него орать. Он ненавидел женские слезы. Он просто не знал, что делать. Вообще, при нем редко кто плакал. Мать за всю его жизнь не проронила при нем ни слезинки. Что уж говорить о нем самом. Он просто не умел плакать, как бы смешно это ни звучало.
Он уложил Пэнси в кровать, раз за разом повторяя, что все будет хорошо. И так до тех пор, пока она не уснула.
И вот сейчас он сидел и смотрел на нее. Да, Люциус сделал идеальный выбор. Пэнси прекрасно подходила на роль невесты. Она была идеальной, невероятно красивой, богатой, чистокровной. И, наконец, последний, но, скорее всего, самый важный критерий для Люциуса - Паркинсоны были верны Темному Лорду.
Драко встал и прошел в ванную. Стоя под холодными струями, он, наконец, окончательно проснулся. Вода была ледяной, но она нравилась ему именно такой.
Когда он вышел из ванной, Пэнси сидела на кровати.
- Вчера я была ужасна, да? – спросила она, усмехнувшись.
- По крайней мере, вчера я узнал о себе много нового, - он прошел к шкафу с одеждой.
- Драко, я…в общем, прости, - Пэнси поднялась и стала искать свою обувь.
- Принимается, - послышалось из-за шкафа. Пэнси, как и он сам, не умела извиняться.
Слизеринка принялась зашнуровывать свои туфли.
- С этим можно что-нибудь сделать? – как бы между прочим спросила она.
Он выглянул из-за шкафа. Она встретилась с ним взглядом и тяжело вздохнула. Ему даже не нужно было отвечать на ее вопрос. Ответ и так парил в воздухе.
- Мне всего шестнадцать, Драко, - Пэнси уставилась на свои идеальные ногти. - И…я не люблю тебя.
Послышался его смех. Смех, в котором не было ни капли веселья.
- Никто не говорит здесь о любви, Пэнси, - сказал он, наконец. - В наших семьях вообще нет такого понятия, как «любовь».
Она еще раз обреченно вздохнула и ушла, оставив его одного.
Драко открыл окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Он так хотел вздохнуть свободно. Но это было невозможно с тех самых пор, как Темный Лорд вернулся. Люциус вновь стал бегать за ним, как собачка, забыв про свое высокое происхождение. Драко мог бы с этим смириться. В конце концов, это дело отца. Если он хочет прислуживать, пусть
прислуживает. Но отец тянул за собой свою семью. Он все делал для этого. Почти каждый день он говорил с сыном о Темном Лорде и о том, что будет, когда он придет к власти. Все эти пустые разговоры ничего не значили для Драко. Они вообще казались ему весьма сомнительными.
А потом отец сказал, что он должен принять метку. Вот это было уже слишком. Даже Нарцисса была против этого, хотя обычно она во всем соглашалась с мужем.
В итоге отец согласился подождать, заявив, что рано или поздно, но он заставит сына принять метку.
И вот это «подождать» очень не нравилось Драко. Он вообще ненавидел неопределенность, предпочитая всегда все знать заранее.
Как же он был рад, что начался учебный год, что отец так далеко. А это значит, что у него появилось еще немого времени.
Конечно, он просто сбежал в Хогвартс. Это было обычное бегство. Но он же не Поттер, который предпочитает бежать не ОТ проблемы, а НА нее.
И только все начинало приходить в норму, как на него свалилась Грейнджер.
Он не понимал, почему Темный Лорд выбрал для такого важного дела Гойла. Неужели он и вправду рассчитывал добиться своей цели через него? Нет, серьезно, Гойл?
Малфой проклинал чертову судьбу, которая так иронично с ним поступила. Грейнджер, ну надо же!
Ну почему, вот почему он оказался в том проклятом коридоре? Почему он стоял возле этого проклятого Поттера? Почему проклятию потребовалось скосить именно в него?
Быть связанным с Грейнджер – это что-то. Это, конечно, лучше, чем быть связанным с Поттером, который вечно ищет приключений на свою знаменитую задницу. Но, если разобраться, то и сама Грейнджер ушла не далеко от Поттера. Удивительно, как эту тройку еще не выкинули из школы, учитывая, что они вытворяют год за годом.
Вчера Грейнджер собиралась перейти в другую школу. Нет, ну надо же еще до такого додуматься? Она ведь не подумала, что большое расстояние может быть болезненным для них. Он не мог ей этого позволить. Ведь фактически его жизнь была у нее в руках. Она должна находиться под его присмотром. Постоянно. А так как он сам переходить никуда не собирался, Грейнджер тоже придется потерпеть.
После той сцены в кабинете директора она устроила ему грандиозный скандал. Он даже не думал, что в такой хрупкой на вид Грейнджер может быть столько ярости. Он даже не подозревал, что она может так громко орать. Она кричала на него, размахивая руками. Ему даже показалось, что она еле сдерживается, чтобы не ударить его.
Его самого трясло от ярости. От ЕЕ ярости. А потом он просто не выдержал. Развернулся и ушел, не обращая внимания на ее крики.
С Грейнджер было невероятно сложно. Он не хотел копаться у нее в сознании. Ему это было не нужно. Но никто не спрашивал его мнения. Стоило ему подумать о ней, как он уже был у нее в голове.
Он вовсе не хотел ничего знать о ней. Но с каждой минутой он узнавал ее все больше. Он уже знал ее лучше, чем кто-либо другой. А она все знала о нем. Знала то, чего никто знать не должен. В этом-то и была вся проблема. Он не хотел себе в этом признаваться, но он был слишком уязвим перед ней. А она – уязвима перед ним. Он знал ее всю. А она видела настоящего его. Вот такой замкнутый круг, из которого не было выхода. Хотя, возможно, он и был, но они не видели его.

***

Она вновь опустила глаза в тарелку, чтобы скрыть слезы. Быстро утерев их рукавами мантии, она глубоко вздохнула.
Она больше не могла так. Гарри и Рон, ее лучшие друзья, сейчас сидели прямо напротив нее и старательно делали вид, что ее здесь нет. Это было ужасно. До этого момента она даже представить себе не могла, как сильно их любит, как сильно в них нуждается. Они нужны ей. Рон, постоянно пытающийся у нее списать, и Гарри с его невероятными глазами, в которых постоянно проскальзывала боль.
Гермиона решила, что ей пора, иначе она не выдержит.
Она быстро поднялась и вышла из Большого Зала.
В дверях она врезалась в Забини.
- Прости, - неуверенно сказала она, ожидая в ответ услышать какую-нибудь гадость.
- Просто в следующий раз смотри, куда идешь, - ответил он, безразлично взглянув на нее и проходя мимо.
Она проводила его удивленным взглядом. С чего это Забини прошел мимо, не назвав ее грязнокровкой? Не то, чтобы она так жаждала это услышать, просто это было бы совершенно нормально. За первую неделю, когда он еще был старостой школы, она часто слышала это от него.
- Грейнджер! – крикнул знакомый голос.
- Малфой? – спросила она, так надеясь ошибиться.
- Ты составила списки? – спросил он, подходя к ней.
Она нахмурилась. Какие еще, к Мерлину, списки?
«Что это с тобой?»
Малфой был удивлен тому, что она никак не может сообразить, о чем он говорит.
- Списки младшекурсников? – продолжал он.
- Я не…
«Что-то ты сегодня тупишь, Грейнджер».
Она не обратила внимания на его мысли.
- Сегодня мы ведем второкурсников в Хогсмид, - напомнил он. - Дамблдор дал разрешение на его посещение младшим курсам.
- С чего мы поведем их в Хогсмид среди недели, Малфой? – она совершенно не понимала, зачем он пристал к ней.
- Среди недели? Сегодня суббота, Грейнджер, - ее собственное удивление отразилось на его лице. И это было так странно – Малфой с удивленным лицом. Она все никак не могла привыкнуть к тому, что его эмоции меняются вместе с ее эмоциями.
- Суббота?
- Да. Ты что, совсем выпала из реальности, Грейнджер?
- Черт. Хорошо, я составлю эти проклятые списки.
Он покачал головой.

***

Нет, он, конечно, знал, что Грейнджер подавлена. Он это чувствовал. Она же поссорилась со своими друзьями. Из-за него. Он не понимал этого рыжего. Она же так любит их, почти боготворит, как этот гений мог подумать, что она вдруг встала на сторону его, Малфоя? Да Уизли просто идиот. Он что, не видит, что сделал с ней своим глупым поступком? Она уже несколько дней ходит просто никакая. Не то, чтобы его интересовали чувства Грейнджер….хотя нет, его-то они как раз в первую очередь интересовали. Это же и его чувства тоже. Но то, что Поттер и Уизли упорно не замечают изменений в своей подруге, его просто поражало.
Он отогнал глупые мысли. Еще не хватало забивать голову Поттером и его компанией. Вместо этого он принялся пересчитывать второкурсников и проверять их по спискам.
То, что Дамблдор позволил младшим курсам посетить Хогсмид, было очень странным. Учитывая, какие сейчас времена. И самое ужасное во всем этом было то, что он, как староста школы, должен их сопровождать. Вместе с Грейнджер, которая опаздывала вот уже на десять минут. Видит бог, он не хотел становиться этим проклятым старостой. Но Дамблдор почему-то решил, что раз они с Грейнджер попали под заклятие, то им будет лучше как можно больше времени проводить вместе. Поэтому Забини и Малфоя поменяли местами. В итоге Забини - староста Слизерина, а он, как и Грейнджер, староста школы.
Грейнджер была уже близко. Она бежала вниз по лестнице. Он чувствовал ее приближение. В этом была вся Грейнджер. Она не могла позволить себе опаздывать, как же, она же староста. Мерлин, какая же она наивная. Какая правильная.
- Ты опоздала, - заметил он, когда она оказалась возле него, стараясь отдышаться.
- Да, я знаю, - отчеканила она и забрала у него списки.
Он ждал, когда Грейнджер придет в себя и заодно приведет в порядок их общее рваное дыхание.
- Так, второкурсники, за мной, - она направилась в сторону ворот.
Он двинулся за ней.

Стоило им прийти в деревню, как почти все второкурсники разбежались. Они просто физически не могли следить за всеми, потому что дети разошлись в разные стороны.
- Так, Малфой, давай разделимся, - сразу же решила Грейнджер.
- Я вообще не вижу смысла ничего делать. Мы же сказали им, что через час они должны быть здесь, зачем за ними бегать?
Его затопила ее волна негодования.
- Но…они ведь…мы же...
- Знаешь, ты можешь делать все, что захочешь, а я, пожалуй, схожу в «Три Метлы».
- Что? Малфой, ты не можешь….
- Дело как раз в том, что могу, - он пожал плечами и обошел Грейнджер.
Негодования стало еще больше, но он старательно подавил его. Пусть Грейнджер сама подавится своим негодованием.
Он спиной чувствовал ее яростный взгляд, которым она надеялась испепелить его. Не в этот раз, Грейнджер.
Он вошел в бар. Тут, как всегда, было полно народу. Он выбрал самый неприметный столик, чтобы его никто не заметил. Не хотелось сейчас никого видеть. Даже Блейза или Пэнси.
Он сел за столик, сделал заказ и стал ждать. Ему нравилось вот так просто сидеть в одиночестве и представлять, как Грейнджер сейчас бегает по магазинам, разыскивая второкурсников. Она так основательно подходила ко всем делам, за которые бралась. Святая Грейнджер.

***

Гермиона все больше и больше злилась на Малфоя. Она знала, что он чувствует ее злость, и надеялась, что ему это неприятно.
Понятное дело, разыскивать второкурсников не было никакого смысла, в этом Малфой был прав. Но она пообещала себе, что снимет с второкурсников баллы, особенно со Слизерина, чтобы подпортить Малфою настроение. Поэтому она просто села на лавочку и стала ждать.
- Привет, Гермиона, - рядом присел улыбающийся Невилл Лонгботтом.
- Здравствуй, Невилл, - Гермиона была рада его видеть. Ладно, хоть он с ней разговаривает.
- Как дела?
Ужасно, Невилл, просто кошмарно.
- Нормально.
- А где Малфой?
- О, как я надеюсь, что в аду, - искренне сказала она.
Невилл засмеялся.
- Знаешь, я думаю, что тебе стоит поговорить с Роном и Гарри. Им без тебя плохо.
Она вздохнула. Но почему он такой проницательный?
- Да, я поговорю с ними, потом.
- Лучше сделать это сейчас, Гермиона. В нашем случае все нужно делать сейчас, - сказал Невилл.
Она удивленно посмотрела на него. Что случилось с прежним Невиллом? Где тот мальчиком, который постоянно взрывал котлы на зельеварении?
- Мы ведь не можем быть уверены в том, что случится завтра, - Невилл встал. - Мне нужно закончить одно дело.
Он ушел, оставив ее одну. Она смотрела вслед удаляющейся фигуре. На улице было полно людей, но она вдруг почувствовала себя ужасно одинокой. Хотя, возможно, это было не ее чувство. Она ужасно запуталась. Она не могла понять, какие чувства ее, а какие Малфоя. Все стало так сложно.
От размышлений ее отвлеки два второкурсника, вышедшие из «Сладкого Королевства». Они о чем-то упорно спорили, а потом вовсе накинулись друг на друга.
Гермиона поспешила к ним, оттаскивая их друг от друга.
- И что вы делаете? – спросила она.
- А ты сама как думаешь? – фыркнул один из них, явно слизеринец.
- Он назвал мою подругу грязнокровкой, - сказал другой, гриффиндорец.
«О, эта история стара, как мир», - подумалось Гермионе.
- Пять баллов со Слизерина за оскорбление, - сказала она, чувствуя удовлетворение. - И еще пять за драку, - она вздохнула. - И пять баллов с Гриффиндора за участие в драке.
Она взяла обоих мальчиков под руки, чувствуя, что Малфою пришло время приступить к своим обязанностям.

***

Драко заметил у второкурсников за соседним столом подозрительную жидкость. Это что, огневиски? Кто-то продал им огневиски?
Второкурсники, ничего не замечая, опустошали уже по второму стакану.
Он знал, что должен подойти к ним, забрать огневиски, снять балы, и, возможно даже, отвести к директору, но, черт возьми, они были со Слизерина!
Поэтому он молча наблюдал, как мальчики, поморщившись, принялись за третий стакан.
Черт, Грейнджер его убьет. Она уже сейчас ищет его, намереваясь повесить на него двух подравшихся мальчиков, а если она увидит это?
Вышеупомянутая Грейнджер как раз вошла в бар, под руки с двумя мальчиками. Он понадеялся, что она его не заметит. Заметила. И сразу же направилась к нему.
По дороге она увидела второкурсников. Ее глаза сузились. Это плохой знак. Ему вдруг захотелось залезть под стол, вот так по-детски спрятаться от нее.
Она подлетела к второкурсникам, словно фурия, выхватила бутылку, понюхала ее, а потом… Он понял, что ее нужно остановить, пока все это не заметили остальные посетители. Пока что никто не обратил на них внимания, потому что эти два столика находились в самом конце бара. Но Грейнджер явно не собиралась оставлять все, как есть.
Она уже было направилась к барной стойке, но он схватил ее за локоть.
- Эй, ты что делаешь? – зашипел он, сильнее сжимая ее локоть.
- Кто-то продал огневиски младшекурсникам, Малфой, нужно в этом разобраться, - она вновь дернулась.
- Они могли притащить бутылку с собой, - уверенно проговорил он.
На ее лице появилась неуверенность.
Она уставилась на двух мальчиков, которые уже явно ничего не соображали. Двое других мальчиков со смехом наблюдали за всем этим.
- Сейчас мы потихоньку уйдем отсюда, а потом, когда они протрезвеют, выясним все у них, - продолжал уговаривать ее Драко.
Она сомневалась. В первый раз в жизни она не знала, как поступить.
Он старался мысленно внушить ей уверенность.
Потом она все-таки кивнула.
- Так, вы двое, помогите мне, - приказал Малфой.
Мальчики послушно помогли ему вывести двух своих пьяных однокурсников из бара.
- Черт, Малфой, куда ты смотрел? – завелась Грейнджер. - Ты, черт подери, староста! По-твоему, для чего Дамблдор поручил нам следить за ними?
- Давай потом поговорим об этом, - он взял на руки мальчика, который просто не мог передвигаться самостоятельно.
Второй хотя бы передвигал ноги. А потом он принялся петь гимн Хогвартса.
- Заткнись, - хором крикнули на него старосты.
- Я с этими четырьмя иду в замок, а ты ждешь остальных, - сказал Драко и направился к замку, не дожидаясь от нее ответа.
Ну, они полностью провалили свое задание, которое им поручил Дамблдор.