Глава 3. Моя/чужая свадьба





В идеале, завтра должен был быть самый счастливый день в моей жизни. Какая девушка не мечтает о пышной свадьбе с прекрасным принцем в окружении лучших друзей и родных? чтобы навсегда связать себя узами брака с самым дорогим человеком на Земле? В такую сказку я перестала верить давно - просто однажды в моей жизни началась война, и все мои мечты разбились и сейчас руинами лежат рядом с обломками Хогвартса.
У меня обычная церемония с чистокровным снобом в окружении чужих людей. Спасибо, Мерлин, что забыл про меня.
А на самом деле, завтра у меня будет вполне милая свадебная церемония, которую будет проводить Кингсли. И, если честно, я никогда не мечтала о пышной свадьбе, а хотела тихую и скромную церемонию в окружении самых родных людей. Однако на моей свадьбе из близких будут только Гарри, Рон и Джинни. Чего мне стоило уговорить Малфоя на их присутствие! Зато слизеринцев будет предостаточно: Панси Паркинсон, Блейз Забини, Дафна и Астория Гринграсс, Эдриан Пьюси, Грэм Монтегю, Майлз Блечли, Кассий Уоррингтон. И Малфой даже не спросил меня, хочу ли я их видеть на собственной свадьбе! Он просто поставил меня перед фактом, а потом с мерзкой ухмылкой добавил: «Я бы на твоем месте опасался Астории. Ты, как-никак, заняла ее место». И в этот момент захотелось забиться где-нибудь в угол, заплакать и бросить это все… Потом я вспомнила о родителях, и, улыбнувшись ему самой очаровательной улыбкой, ушла к Нарциссе выбирать цветы.
Мне всегда мечталось, что мой свадебный букет будет состоять из белых и розовых орхидей, но завтра мой букет будет состоять из белых роз – дань семейным традициям. Я рассматривала предложенные варианты без удовольствия и заинтересованности. Всегда ненавидела белые розы. У меня они с всегда ассоциировались с бабушкиными похоронами - она их почему-то любила.
А потом мне сказали, что на букете будет голубая лента – потому что так нужно. Я мечтала о золотой... Мерлин бы их побрал, все эти традиции!
За неделю до свадьбы Нарцисса спросила кто будет мой подружкой, и я не задумываясь назвала имя Джинни. И все было бы хорошо, если бы, как только мы не оказались в нашей комнате, Малфой не устроил скандал. И тогда я высказала почти все, что думаю по этому поводу, и Малфой уступил мне. И я знаю, что об этом я еще не раз пожалею.



С самого моего рождения было известно, что жену мне выберет и одобрит отец. Я знал, что это будет чистокровная слизеринка. Сначала я думал, что это Панси Паркинсон, потом говорили, что Дафна Гринграсс, но потом остановились на Астории. Никто не спрашивал, нравится мне она или нет, меня поставили перед фактом. Астория была красивой, чистокровной и довольно-таки неглупой, но если бы у меня был выбор, я бы никогда не связал с ней свою жизнь.
Я знал, что моя свадьба будет соответствовать всем традициям, и что если мне что-то не понравится, я должен буду вежливо улыбаться. К лицемерию меня приучили с пеленок, и иногда мне кажется, что оставаясь один на один с собой, я продолжаю играть какую-то роль.
По сути дела, завтра самый важный день в моей жизни, и мне страшно. Но не от того, что я стану женатым мужчиной, а что Грейнджер может передумать. Я знаю, что она гриффиндорка и будет идти до конца, но я действительно перегнул палку. Нет, я действительно не хочу видеть на собственной свадьбе ни Поттера, ни Уизли, но ведь за то, на что пошла ради меня Грейнджер, я смогу их потерпеть. Ведь по сути дела, Грейнджер спасла меня, пусть мысленно, но я признал это. И может быть, после развода я скажу ей за это спасибо.
Сегодня мы чуть не поубивали друг друга, решая, что делать с прессой. Мама предложила самое разумное решение - пригласить «Пророк» и «Ведьмополитен» для эксклюзивных интервью и колдографий, а Грейнджер заявила, что обязательно нужно пригласить «Придиру», так как Лавгуд ее подруга. Мы впервые поругались при маме, мне было стыдно перед ней за то, что я был не сдержан. Лучше Поттер на свадьбе, чем Полоумная Лавгуд. Мама приняла нейтралитет, а Грейнджер проявила характер, и я, уставший спорить, сказал, чтобы она делала, что хотела.



В ночь перед свадьбой невесты особенно волнуются - не спят, или наоборот, ложатся спать раньше, чтобы приблизить час, когда они наденут свадебное платье и будут счастливы. Почему же тогда я не могла уснуть? Ведь я должна связать свою жизнь с не просто нелюбимым человеком, а с тем, кто не просто не любит меня, а глубоко презирает. И уже поздно что-то менять.
Перед тем, как мы отправились в спальню, Нарцисса сказала, что эту ночь мы с Малфоем должны провести отдельно друг от друга, и что он должен спать в своей постели. У меня чуть не слетело с языка, что до этого он спал там же.
Я не знаю, когда я заснула, но мне кажется, что я совсем не спала. Около восьми утра ко мне прибыла Джинни, а следом за ней Нарцисса. Они колдовали над моей головой, пытаясь утихомирить мои волосы. Мне казалось, что все это происходит не со мной, что я по-прежнему сплю.
- Гермиона, ты ведь помнишь о традициях? – в очередной раз спросила у меня Нарцисса.
- Конечно, Нарцисса, - покорно ответила я.
- Ты приготовила что-то старое?
- Да, мамины свадебные перчатки.
- Хорошо, - Нарцисса кивнула, - что-то новое?
- Мой подарок, - ответила за меня Джинни и протянула мне небольшую коробочку. – Это сережки. Они идеально подойдут к твоему платью.
- Ох, Джин, спасибо, - я обняла подругу.
- Что-то голубое?
- Подвязка, - ответила я и показала кружевную подвязку.
- Мило. И вот взятое в долг, - Нарцисса достала из своей идеально уложенной прически гребень.
- Нарцисса… - только и смогла пробормотать я и неуверенно обняла ее.
Она слабо улыбнулась мне и вправила гребень в прическу. В моих глазах предательски защипало. Джинни сжала меня в своих объятиях.
- Не плачь, Гермиона, это же твой день!



В детстве я мечтала, что меня к алтарю поведет папа, что в первом ряду будет сидеть мама. И вот сегодня, сию минуту я выхожу замуж, а ни мамы, ни папы нет со мной рядом. Впереди меня по проходу, украшенному мерзкими голубыми лентами, шла пятилетняя кузина Малфоя и посыпала дорожку лепестками роз. Я шла медленно, не потому что так нужно по традиции, а потому что я пыталась оттянуть тот момент, когда нужно будет сказать: «Да!». За мной шла Джинни, и я чувствовала, как она счастлива за меня. Только я почему-то хотела разрыдаться.
Под аркой из ненавистных мне белых роз стоял Кингсли в парадной мантии и по-отечески мне улыбался. Возле него стоял Малфой, рядом с ним Забини.
Я остановилась возле Малфоя, он откинул накидку с моего лица и одобряюще усмехнулся. Мне стало легче. Кингсли начал свою речь - если честно, то я почти ничего не слышала, а просто смотрела в глаза Малфоя, пытаясь в них хоть что-то заметить.
- Скрепите свой союз клятвами.
- Гермиона Джин Грейнджер, с того момента, как я впервые увидел тебя, я знал, что ты тот человек, с кем я хотел бы прожить свою жизнь. Твоя красота, сердце и ум вдохновляют меня быть лучшим человеком, чем я могу быть. Я обещаю любить тебя вечно, уважая тебя, быть с тобой честным и верным тебе до конца своих дней.*
- Драко Люциус Малфой, перед всеми свидетелями я обещаю любить тебя и заботиться о тебе, пока мы оба будем жить. Я беру тебя со всеми твоими недостатками и достоинствами, и предлагаю себя со своими недостатками и достоинствами. Я помогу тебе, когда ты будешь нуждаться в моей помощи, и я обращусь к тебе, когда мне нужна будет помощь. Я выбираю тебя как человека, с которым я буду продолжать свою жизнь.**
Забини протянул нам подушечку, и Малфой уверенно надел кольцо на мой палец; мои же руки предательски дрожали, и я медленно проделала то же самое со вторым кольцом.
- А теперь можете поцеловать свою жену, - как приговор, прозвучал голос Кингсли.
Нет, я знала, что это обязательно и все такое, и почему-то мне не хотелось целовать его в первый раз при таких обстоятельствах. Я посмотрела на Малфоя, он мне слегка кивнул и наклонился к моему лицу, а я закрыла глаза. Он осторожно коснулся губами моих; у него были теплые губы, и мне показалось, что наш первый поцелуй был очень долгим и нежным, несмотря на то, что длился не больше десяти секунд.



Каждая девушка мечтает о том, чтобы у нее была первая любовь, первый поцелуй, первая и единственная свадьба, и первый секс с одним и тем же человеком. Когда тебе тринадцать - это предел мечтаний (не считая желания иметь большую грудь и никаких прыщей). И я была не исключением. Моей первой любовью стал Рон, он же и получил первый поцелуй. Первую свадьбу и первый секс получил Малфой.
Когда мы с Роном приняли решение пожить вместе, он не раз намекал на более близкие отношения, но я просила подождать до свадьбы и позволяла ему лишь невинные ласки. Может быть, это было моей ошибкой, и поэтому он переключился на Лаванду. Я не знаю.
Я не знала, чего ждать от первой брачной ночи, и если честно, я не знала, будет ли она вообще. Не могу сказать, что на это повлияло - то, что мы с Малфоем хорошо вжились в роль, или выпитое шампанское, но, оказавшись в нашей комнате, где я провела столько одиноких ночей, мы начали целоваться. Я даже не знаю, кто первый кого поцеловал.
Мне нравилось чувствовать руки Малфоя на своем теле, нравилось, едва касаясь, водить руками по его спине. Шелковые простыни приятно холодили разгоряченную кожу, а поцелуи сводили с ума. Малфой удобней устроился между моих разведенных бедер и резким движением вошел в меня. Я почувствовала резкую боль внизу живота, а Малфой удивленно замер. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он стал шептать всякие глупости и нежно гладить меня по животу и бедрам, успокаивая. Я поцеловала его, давая понять, что готова продолжить.



То, что Грейнджер оказалась девственницей, было для меня неожиданностью. И я даже не знаю, хорошо это или нет. Просто не знаю. И еще это чувство вины… Так глупо. Я был уверен, что я не первый, а тут такой «подарок».
Мы лежали рядом, почти не касаясь друг друга, и я не знал, нужно ли мне что-то сказать или что-то сделать. Поддавшись какому-то порыву, я притянул ее к себе. Она напряглась, но я успокаивающе погладил ее по спине и прижал к свой груди. Мне показалось, что это правильно.
Утром я проснулся рано, Грейнджер спала, удобно устроившись на моей руке, а я прижимал ее к себе. Я выдернул из-под нее свою руку, не заботясь о том, что это может ее разбудить. Я был зол и на нее, и на себя; на нее за ее невинность, на себя за какую-то глупую нежность.
- Что случилось? – сонно спросила она, прижимая к себе одеяло одной рукой, а второй протирая глаза.
- Ты отлежала мне руку, - грубо бросил я, вставая с кровати.
- Прости, - она еще сильнее прижала к себе одеяло. Этот жест был так же невинен, как и она, и я ощутил в себе море жгущей ярости:
- Что, Грейнджер, исполнила свою мечту, отдала девственность настоящему чистокровному, а не предателю крови типа Уизли?
И я почувствовал себя гадко, а слова уже нельзя было вернуть. Я ненавидел себя за них и за вчерашнюю нежность. И мне захотелось, чтобы она наорала на меня, ударила, запустила в меня проклятьем, но не смотрела на меня, закусив губу.
- Да, Малфой, исполнила, - холодно и резко бросила она. – Было неплохо.
Я хотел сказать ей в ответ что-то грубое или наоборот, извиниться, но я лишь надел брюки и, направляясь к камину, бросил:
- И не думай, что после всего, я позволю называть меня Драко.
________________________________

*,** - свадебные клятвы написаны не автором фика, а взяты из Всемирной паутины.

Форум