Глава 7.

В гостях у вора,
или
Кошечка для социопата

На всей усадьбе включили свет. Яркие габаритные гирлянды дома, спокойные уличные фонари вдоль блестящих от дождя дорожек, подсветка столь же мокрого от того же дождя газона, освещение в теплице — всё это завораживало и восхищало. Первое слово, которое пришло Клэр на ум, при виде такого «привета из Рождества», это слово «чудо». А ведь она видела Тайм-сквер и Рокфеллер центр перед Новым годом. Ветер за периметром истово покачивал стену сосен, будто злобствуя, что ему нечем поиграть здесь, на территории двора, и даже дождь над газоном шёл как будто «на цыпочках». Абсолютная неподвижность игристого сияния гирлянд и струящегося матового света фонарей словно приостанавливали движение воздуха, делая картинку убаюкивающей, зависающей, с терапевтическим эффектом. Примерно так, по мнению Клэр, должна выглядеть территория какого-нибудь неврологического санатория или съёмочная площадка рекламы продукции компании «Coca-Cola». Той самой, которая «всегда».

Девушка в пол оборота оглянулась на мужчину.

Джеймс тут же щёлкнул зонтом, распахнув его, и подставил ей свой локоть.

— Прошу.

Гостья, до этого момента всё время прятавшаяся от своей реакции на присутствие рядом этого мужчины за форс мажорностью ситуации, сейчас поняла, что час расплаты настал — отныне и на неопределённый срок в будущем, а если повезёт, то надолго, ей не только предстоит наслаждаться его обществом, но и трудиться над тем, чтобы не выставить себя перед ним идиоткой, произвести хоть какое-то впечатление и хотя бы попытаться подняться до его уровня. Но вот это «Рождество» вокруг, эта окружающая сказка как будто перещёлкнули в груди девушки некий тяжёлый, массивный тумблер, перенастроив её совсем на другой лад, «включив» внутри совсем иное настроение.

Клэр вдруг почувствовала, что красива. Залюбовалась собой. Она красавица, всё вокруг — свидание её мечты, брюнет рядом — мужчина её мечты и мечта всей её жизни.

«Неужели мне повезло?!» — воскликнула она про себя.

Ей захотелось броситься Джеймсу на шею и задушить в объятьях, но девушка мгновенно почему-то вспомнила, как упрекала его в том, что он ведёт себя, словно джекпот или сорванный куш.

«А вдруг он и есть джекпот и сорванный куш и просто знает себе реальную цену?»

Таким образом, насторожившись и решив не делать резких движений, она с робостью и нежностью, на какие только способна, взяла его под локоть, а поскольку МакТавиш был одет в футболку с коротким рукавом, то ей посчастливилось прикоснуться к его коже.

Это сразу же стало интимным. Как только она дотронулась до его тела, они как будто вместе, не сговариваясь, шагнули на ступеньку выше. Даже такое невинное касание что-то соединило между ними. Этот мужчина отличался весьма сдержанными манерами и высокомерием, но кожа на внутреннем сгибе локтя у него была на удивление гладкой, приятно тёплой, бесконечно нежной, и уже почти родной и любимой. Да и сам Джеймс, как только девушка к нему прикоснулась, еле заметно придвинулся к ней поближе.

Обалдевшие от ощущений, они шли, молча, поэтому пауза затянулась. Она становилась всё громче и громче, и до такой степени говорящей, что Клэр не выдержала.

— Вопросы уже можно задавать?

МакТавиш скептически ухмыльнулся.

— Я бы уточнил: озвучить. Некоторые из них вытекают из ситуации, а некоторые написаны у тебя на лице, и два этих множества имеют общие члены.

— Ну, тогда читай вопросы у меня на лице и отвечай.

— Ты предпочитаешь, чтобы я смотрел на твоё лицо, а не думал о ситуации? — покровительственно улыбнулся он. — Что же, изволь. Я заказал ресторан с видом на гавань Монро в Чикаго, но помешала погода.

— Чикаго?! — повернулась к нему гостья с округлившимися глазами.

— А ты думала: я повезу тебя в Бангор?

— Да. Думала, — простодушно призналась она и кивнула. — И как бы мы туда попали, интересно, в эту гавань Монро?

— На оленях, — не моргнув глазом, проинформировал её мистер МакТавиш.

Девушка вздёрнула на него укоризненный взгляд.

Джеймс улыбнулся.

— Шучу. На самолёте, конечно.

— Из Бенедикты?

— Да.

Клэр выгнула бровь.

— Ты на самом деле думаешь, что я не знаю, что из Бенедикты нет рейсов в Чикаго?

МакТавиш скептически скривился.

— Я не изучал расписание аэропорта Бенедикты и понятия не имею: куда отсюда можно долететь вообще. Мне это неинтересно.

— А что тебе интересно?

— Сколько стоит аренда частного летательного аппарата.

— Ты взял напрокат частный самолёт?! — забыв обо всём на свете, на ходу развернулась всем корпусом к мужчине Клэр.

Мистер МакТавиш сделал страдальческое выражение лица.

— Ты обещал ответить на все мои вопросы, — выставила на него указательный пальчик гостья.

— Да. Я постоянно беру напрокат частные самолёты.

— Угу. Понятно, — великодушно-величественно смилостивилась Клэр и двинулась дальше. Она ещё хотела спросить, почему он этот самолёт не купит, раз уж часто пользуется прокатом, но тут услышала:

— Так дешевле, чем его содержать.

Она засмеялась, а мужчина закатил глаза и, чуть помолчав, продолжил:

— После ужина ты должна была вернуться сюда одна, а мне предстояло лететь в Нью-Йорк из Чикаго обычным рейсом — у меня билет на руках. Поэтому Руперт повезёт меня туда на машине сразу же после нашего с тобой обеда.

Чем больше он говорил, тем больше Клэр хмурилась.

— А нельзя было просто заказать столик в Бангоре? — сдвинула она брови.

— Нет, — ответил Джеймс и сдвинул свои тоже. — Поэтому, извини, но меню сегодня не настолько продумано, как в ресторане, и строго фиксировано.

Клэр почесала висок.

— Это насилие над личностью, — скривилась она. — И нарушение Билля о правах. Надеюсь, Вы сделаете выводы и больше не допустите отступлений от Конституции Соединённых Штатов, сэр.

«Сэр» шёл и иронично улыбался.

— Уже, — кивнул он. — Поэтому кое-какой выбор всё-таки за тобой.

Девушка вопросительно-обрадовано выгнула бровь.

— Вино, шампанское, виски, коньяк, ром или бренди? — спросил Джеймс.

— Вино.

— Белое или красное?

— Красное.

— Сухое или полусладкое?

— Сухое, — обиженно сказала гостья, будто мужчина попытался усомниться в качестве её вкусовых пристрастий.

— Проходи в беседку, — протянул он ей ручку зонтика и кивнул подбородком на теплицу. Они уже подошли к дорожке из такого же природного камня, как и двор, ведущей к этому стеклянному сооружению. — Там почти всё готово. Я сейчас.

Клэр приняла у него зонтик и направилась, куда ей указали. Но на ходу оглянулась. С этой стороны дом был окружён красивой верандой вдоль всего первого этажа и внутрь вели двойные двери со вставками из цветного стекла. Хозяин направлялся именно к ним, вынимая на ходу пачку сигарет из заднего кармана джинсов.

«Он что, курит в доме? Боже мой, какой ужас! Выгнать к чёртовой матери!» — машинально-беззлобно подумала гостья и развернулась опять к беседке.

Она осторожно, не спеша вышагивала по дорожке к внушительных размеров стеклянному сооружению, которое по незнанию приняла за обычную овощную теплицу. По форме оно напоминало фюзеляж самолёта или вагон скоростного поезда только из стекла и с более острым сгибом крыши по центру. Приближаясь, Клэр рассмотрела, что между крышей и стенами нет разделений: одно плавно перетекает в другое. Беседку собрали из модулей части кровли и полностью стен и плотно подогнали друг к другу боками, закрепив на сгибе крыши, примерно как рёбра кита крепятся на его позвоночнике.

Столкнувшись с таким впервые, Клэр даже остановилась на пороге, не решаясь войти сразу. Сначала заглянула внутрь. Её лицо обласкало теплом, а в нос ударил запах жареного мяса, дыма, специй и ещё чего-то очень вкусного. Девушка сложила зонтик и перешагнула через порог. Ощущения уюта и защищённости поражали воображение. Очень сильно действовал на психику когнитивный диссонанс между близостью улицы, подступающей вплотную к прозрачным стёклам в каплях дождя, и тёплой тишиной внутри. Дождь стучал по зонту гораздо громче, чем по этой «теплице». Подсветка, судя по всему, тоже разрабатывалась вполне серьёзно и с учётом всего и вся: тоненькие неоновые гирлянды в виде нитей по швам между секциями; рассеивающие лампочки в полу по периметру; по хребту свода потолка шла какая-то полоса резного металла на манер распрямлённой королевской короны, в которую вместо бриллиантов и сапфиров вмонтировали лампочки при свечении сильно напоминающие жемчужны. На полу постелили крупную плитку с рисунком спила древесины. Всё вместе создавало ощущение нечто среднего между храмом, пещерой и бальной залой. Клэр подумала, что хотела бы здесь прожить хотя бы недельку, тем более, что в торце стояли накрытый стол и стулья, а в углу предусмотрительно поставили сервировочный столик.

Девушка прогулялась вдоль стен. Она заметила на двух стеклянных модулях по центру беседки какие-то приспособления, напоминающие придерживатели дверей, только не сверху, а посередине. Насколько хватило соображения, Клэр решила, что эти секции должны открываться или на манер дверец в Ламборджини или раздвигаться в стороны как в скоростных поездах.

С бутылкой вина и штопором в руках вошёл Джеймс и закрыл за собой дверь. После этого стало тихо, как в бункере. Интонации улицы доходили сюда, словно на дно морское — в виде приглушённых всплесков и смазанных стуков. Из-за пустынности помещения шаги по плитке звучали гулко, напоминая звуки в длинном подземном коридоре. Казалось, вот-вот где-то закапает вода.

— Так тихо, — Клэр поставила свою корзинку на сервировочный столик.

— Стекло покрыто мягкой плёнкой, она приглушает удар о поверхность. Но всё это только промежуточный вариант, — мужчина обвёл глазами пространство, срезая с бутылки бумажную пломбу.

Клэр с интересом наблюдала, насколько помещение стало казаться меньше и ниже, когда в нём появился МакТавиш с его ростом — он поднял глаза к потолку, и тот, будто чуть пригнулся навстречу этому рослому человеку.

— Очень жаль, что пришлось накрыть стол здесь, в доме идёт ремонт. Я хотел пригласить тебя в гости чуть позже, когда всё будет готово, — воткнул он штопор в пробку. — Поэтому, если хочешь снять плащ, то повесить его можно пока только на спинку стула.

Итак, мужчина на сервировочном столике открывал бутылку вина, а женщина действительно сняла плащ и уселась за стол. МакТавиш развернулся к ней с двумя бокалами в одной руке и вином в другой и застыл. Он чуть постоял, потом пожевал губы. Клэр сидела, смотрела на него глазами девочки — воспитанницы младшей группы детского садика.

Наконец он всё-таки двинулся к столу и с громким, безапелляционным стуком поставил на него бутылку вина. Поскольку с бокалами такой номер не прошёл бы, их с таким звуком не поставишь, а другие мужчину, судя по всему, не устраивали, их он оставил в руке.

— Поправь меня, если я не прав: в этой кофте ты собралась сидеть со мной в ресторане? — указал он рукой с бокалами на отлично различаемый под шифоном бюстгальтер стального цвета.

— Да. А что? — оглядела себя девушка.

— Боюсь, это был бы отрицательный опыт для нас обоих.

Глаза гостьи из младшей группы «перешли» в среднюю, но дальше, в старшую, следовать отказались категорически. Именно с таким взглядом она и произнесла следующее:

— Два минуса дают плюс, мистер МакТавиш, — и зашаркала под столом ногой. — Шифон продаётся во всех магазинах текстиля. Он не объявлен в розыск Федеральным Бюро Расследования, не числится в чёрном списке полиции нравов и не вызывает привыкания. Он чист перед законом и людьми, — любительница прозрачных тканей облокотилась о стол, скрестила пальцы, положила на них подбородок и улыбнулась.

Джеймс выслушал всё внимательно, после чего спокойно поставил бокалы на стол, тоже улыбнулся и сказал:

— А жаль.

Клэр только, молча, развела руками.

— Женщины любят японскую еду, — подвинул блюдо с сашими и соусами к своей гостье МакТавиш, усаживаясь на стул напротив. — Сашими из угря и пресноводной сельди.

Сразу же забыв о шифоне, Клэр ещё ближе придвинула к себе этот съедобный натюрморт, будто сошедший с картин Лорана Парселье. Она понятия не имела: сколько стоит эта японская вкуснятина здесь, в Мэн, но в Нью-Йорке за это блюдо можно было выложить половину её месячной стипендии.

На столе, кстати, стояло ещё и блюдо с кусками поджаренного на углях мяса свиньи (именно этим гостья смогла объяснить кочергу в руках МакТавиша), а также нарезанная и вывалянная в какой-то зелени и специях мякоть лобстера, овощи, красный и зелёный базилик, салат — короче, классика и со вкусом.

Девушка благодарно улыбнулась.

Хозяин принялся разливать вино в бокалы, а гостья продолжила обставляться тарелками и положила себе на отдельное блюдо ещё пару кусочков свинины и несколько листьев салата с морковью, свёклой и ещё чем-то таким, что на глаз не определялось.

Хозяин первым поднял свой бокал.

— За тебя, — сказал он и улыбнулся.

— За меня, — ответила Клэр и, хихикнув, пригубила напиток.

Мужчина медленно поднёс вино ко рту и тоже немного отпил.

— Не хочешь пить за меня? — выгнул он свою красивую бровь.

— Очень хочу, — поставила гостья бокал на стол.

— И? — поставил он и свой тоже.

— Как я могу пить за тебя, если не знаю: кто ты.

— Кто я? — импозантно вздёрнул теперь уж обе брови хозяин, беря в руки нож с вилкой. — В каком смысле? Философском, социальном, историческом, гендерном, психологическом …

— Я не о сущностях, — оборвала его мисс Бичем, махнув рукой. — Это роскошь. Мне бы имя для начала.

Джеймс довольно или даже самодовольно заулыбался.

— Имя Джеймс МакТавиш тебя не устраивает. — Принялся он нарезать свинину кусочками.

— Устраивает, но … — девушка замялась.

— Оно не устраивает Гугл.

— Да!

— Ну, что же, с Гуглом не шутят. Давай тогда попробуем так: Джеймс Александр Малкольм МакКензи Фрейзер. Передавай привет Гуглу, кстати. Надеюсь, на этот раз он будет доволен, — Джеймс Александр Малкольм МакКензи Фрейзер улыбнулся.

Клэр смутилась.

«Имя выпросила! Снизошёл-таки!»

К слову сказать, кроме исключительной, непривычной глазу красоты мужчины напротив, уяснять информацию ей очень мешал этот его голос. Эти грудные вибрации с несильным пикантным эхо в полупустом стеклянном помещении, как будто дотягивались до всех её точек «G» и эрогенных зон со всеми другими буквами английского алфавита и раздражали вплоть до возбуждения. Иными словами, пока он в такой манере называл своё имя, с каждым звуком его голоса оно утрачивало свою актуальность.

Девушка сглотнула и шумно вдохнула.

— Джеймс Фрейзер, — как бы попробовала она эти два слова на вкус, перекатывая их на языке. После чего показательно облизнулась и закусила центр нижней губки.

Мужчина в ответ сжал свои кукольные губы в упругий упрямый плотный бантик.

«Сопротивляется, — подумала Клэр. — Но это только начало, малыш. Расслабься».

— Ты обещал читать у меня на лице вопросы и отвечать.

Мистер, теперь уже, Фрейзер, довольно улыбнулся.

— Не обещал. Но я попробую, — сказал он, после чего утрировано-картинно кивнул головой. — Да!

Клэр застыла с ножом и вилкой в руках.

— Да, я действительно женат и у меня есть любовница, и я действительно не спал с мисс Селестье, — почти с гордостью продекламировал он в тёплое тихое пространство теплицы и отправил кусок свинины с вилки в рот.

Гостья отмерла и вскинула свои изящные бровки.

— Гм … вот как. Но Брук приходила ко мне за консультацией по противозачаточным и упоминала тебя, — Клэр положила на язык тончайший срез мяса угря, имбиря и ещё какой-то зелени.

— Это я ей посоветовал.

— Фто?! — вскрикнула девушка с набитым ртом. Сашими, кстати, оказались восхитительны. Джеймс Фрейзер явно знал, как подсластить горькую пилюлю своих откровений.

— Я хотел, чтобы ты приревновала.

Гостья слегка самодовольно ухмыльнулась. Его попытки добраться до её ревности — о которых она, кстати, догадывалась — ей льстили, хоть и категорически не нравилось то, что у него вообще имелась такая возможность.

— И намерен продолжить в этом же духе, — добавил мужчина.

А вот это уже было больно. Клэр состроила недовольно-обидчивую рожицу.

— Это цинизм.

— И ещё какой! – сразу же подхватил циник.

— Неудивительно, что ты так поступил с Брук.

— Брук … — мистер Фрейзер облокотился о стол и потёр пальцами подбородок, — Брук. Мисс Селестье, — выпрямился он и опять приступил к еде, — очень напомнила мне одну девушку из моего Университета, в которую я был влюблён. Она потом вышла замуж, а я пошёл дальше и выбрал свою жену и не жалею об этом. Вернее, не жалел до встречи с тобой, — он замедлился в движениях и в задумчивости посмотрел на свою визави.

— Я внесла смуту в твою жизнь. — Клэр отрезала кусочек свинины и отправила в рот. – М-м-м, это очень вкусно.

— Спасибо, — чуть склонил голову повар-хозяин. — В таких случаях говорят: ты стала глотком свежего воздуха, но у меня ощущение не столько свежести воздуха, сколько его новизны.

— Ощущения как от новой машины?

— Скорее, как от нового средства передвижения, — он опять поднял бокал, и Клэр отзеркалила его движение со своим.

Пара в молчании наслаждалась напитком, поглядывая друг на друга.

Вообще-то, готовясь к этому свиданию, Клэр давала себе зарок, что на этот раз Джеймс её врасплох не застанет, и предвкушала приятно удивить его своей суперспособностью с самого начала общения вытащить из себя цивилизованного, грамотного доктора Бичем, наглядно продемонстрировать мужчине, что тоже способна думать и держать себя в руках, и в такой манере провести всю встречу вплоть до прощания. И вот теперь, сидя напротив мистера Фрейзера, девушка всё время пыталась включить мозги, по мере поступления информации тут же её перерабатывать, так сказать, на месте, и дальше вести себя уже с учётом выводов, но видела, что не может. Не включаются. Ею овладело какое-то интеллектуальное бессилие — впрочем, как всегда в его присутствии — и объяснить его она смогла только лишь одним: даже не смотря на то, что хозяин «Джо-Мэри» оставался загадкой и вполне мог оказаться совсем не тем, за кого себя выдаёт, или за кого она его принимает, рядом с ним Клэр опять охватило то самое чувство защищённости, опеки, и даже надёжности. Ей казалось, что она сейчас на самом лучшем отдыхе своей жизни, на уникально комфортном и беспрецедентно уютном.

От этого девушка смутилась ещё сильнее и опять не выдержала первая.

— И на каком же «средстве» ты передвигался до меня? — поставила она свой алкоголь и показала пальцами знак кавычек. Кроме всего прочего, ей всё время хотелось узнать о Джеймсе больше. Как можно больше. Ещё и ещё. И она уже железно убедилась в том, что ей всё равно будет мало. Этот мужчина являлся для неё поистине «бездонным колодцем» — ты из него черпаешь, а он от этого только раскрывает в себе новые и новые темы для вопросов и задаёт о себе всё больше и больше загадок.

— Ты точно хочешь это знать?

— Да.

— И тебе не будет больно?

— Нет, — гордо соврала Клэр, попутно подумав о том, что такое боль по сравнению с невыносимым любопытством.

— Жаль, — скептически сложил губы Джеймс. — Будем надеяться, что ты врёшь.

— Будем, — кивнула гостья и закатила глаза.

— Детей нет, — сразу же в успокоительном жесте выставил перед собой ладони мужчина.

«Хм …», — услышав такое, скептически сложила губки доктор Бичем.

— Нет в браке или нет вообще? — спросила она.

Мужчина замер. Потом чуть помедлив, резко выдохнул.

— Понимаешь, — сжала кулачки и хрустнула костяшками пальцев врач, — если ты их не рожал, то это ещё не значит, что их точно нет.

В синих глазах мистера Фрейзера промелькнуло лёгкая степень раздражения. Он потёр указательным пальцем нижнюю губу и в задумчивости оглядел стол.

— Видишь ли … — взмахнул он раскрытой кистью руки в воздухе, — учитывая мой опыт общения с женщинами и мои знания о них, есть основания полагать, что об их намерении родить от меня детей, я узнаю раньше, чем наши гаметы станут зиготой.

Девушка с сожалением поджала губки.

— М-да, — чуть виновато замялась она, — как-то я не подумала об этом. Извини. Обещаю на время обеда вырубить в себе гинеколога, — и подняла ладонь в клятвенном жесте.

Джеймс облегчённо вздохнул.

— Ну, так вот … мой брак с женой, в общем-то, идеален и, скорее всего, поэтому обречён с самого начала. Я никогда не скрывал, что для меня это только расчёт, хоть и очень хорошо отношусь к своей жене, и даже надеялся, что она смирится. Но Тереза добилась-таки обратного — я устал от её стараний сделать всё это нечто большим. Чтобы не ссориться, она сделалась отвратительно «обтекаемой» и «непробиваемой», старается вкусно готовить, пытается состояться в бизнесе, принялась изучать тантрический секс, и мне пришлось завести любовницу, с которой я тупо и грубо трахаюсь, а по сути, мне на всё это плевать.

Клэр слушала, отложив приборы и сложив руки на столе перед собой как в школе. Ещё бы — когда говорят о таком, жевать как-то не очень уместно.

— Я всегда знал наверняка, что смогу изменить ситуацию, но у меня не было ради кого это делать.

— А ради себя? — не удержалась девушка.

— А зачем? Чтобы изменить что?

— Но получается, ты только лишь временно неплохо устроился и ждал подходящего случая, чтобы бросить её. Это же неразборчивость! Ты был вместе со случайной женщиной!

На лице мужчины отразилось неподдельное удовольствие. Почти счастье.

— Да, — кивнул он. — Я подонок, — и плотоядно посмотрел на свою гостью. После чего, подарив время Клэр на обдумывания информации, он опять принялся за еду, которую забросил в запале беседы, и гостья тут же последовала его примеру.

— А если ты потом встретишь ту, кто покажется тебе лучше, допустим, меня, ты уйдёшь к ней?

— Конечно, — как ни в чём не бывало кивнул Фрейзер. — Так же как и ты, встретив того, кто лучше меня, уйдёшь к нему. Моя задача в этом случае сделать так, чтобы лучшего ты просто не нашла. Чтобы его не существовало. При сохранении заинтересованности, разумеется.

В принципе, всё выглядело так, что он продолжал «убивать» её «выстрелами» своего цинизма, но поскольку гостья думать именно сейчас была не в состоянии, страдая острым приступом интеллектуального бессилия, то и толку от такой «пальбы из пушек по воробьям» было мало. Клэр ощущала себя словно под действием анестезии, поэтому пользуясь своей «неуязвимостью» кокетливо выгнулась в спинке и выпятила грудь.

— Но ведь ищут не лучшее, ищут своё, — назидательно сказала она.

— Да … — чуть задумавшись, покачал головой Джейми. — Но только находят — единицы. А все остальные … вот примерно так, как я описал. Только предпочитают врать себе и оправдывать себя различными красивыми и благородными причинами. А на самом деле всё очень просто.

— Но ведь ты же женился на своей жене.

— Да. У неё оказался самый красивый брачный зов из всех девушек, которых я знал.

Клэр часто заморгала, поэтому мужчина, наслаждаясь её неискушенностью в вопросе, пояснил:

— Я о шелесте купюр.

Услышав такое, гостья состроила недовольную гримаску и замолчала. Но ненадолго — её любопытство только набирало обороты.

— Ну, хорошо. А что по поводу «всех», — сделала она сильное ударение на последнем слове.

— Нет проблем, — скептически скривился Фрейзер. — Мне откуда начать? С Нью-Йорка, с Оксфорда или с самой школы?

— О, Господи. — Девушка глубоко и тяжело вздохнула. — Ладно. — Она помолчала. — Где ты учился? Да и вообще, откуда ты?

— Отсюда, из Новой Англии. Моя мама — юрист, отец — дальнобойщик. Они были хорошей парой. Но когда мне исполнилось восемь, дед по материнской линии — Джейкоб МакКензи, сенатор от Вермонта, нашёл матери место окружного прокурора в Неваде. Она согласилась. Мы уехали туда. Потом она умерла от остеопороза, развившегося после родов, отец женился во второй раз, меня с сестрой забрали дядья, мамины братья: Дугал и Колам. Они оба живут в Нью-Йорке и имеют бизнес. У Колама есть семья, а Дуг свободен.

«Или одинок», — добавил про себя Джейми.

— У тебя есть сестра?

Он с готовностью кивнул.

— Её зовут Джокаста, но я зову её «сестра Джо». Ей шестнадцать со всеми вытекающими. В тот день, когда ей стукнет тридцать и у неё наконец-то появятся мозги, я напьюсь. Если бы не Мурта, я не знаю, как бы с ней справлялся.

— Мурта? — по ходу дела, видя, что и свинина и сашими всё вместе в неё не вместятся, Клэр решила доесть сначала шедевр японской кухни и, отодвинув свою тарелку, придвинула вплотную блюдо с этим красивым съедобным натюрмортом.

— Да. Это наш дворецкий и друг семьи. Он с сестрой Джо живёт в моей квартире в Нью-Йорке, я иногда у них ночую или даже задерживаюсь на неделю другую. С женой мы живём в загородном доме.

— Значит, ты с сестрой много ругаешься?

Джеймс низко опустил голову.

— Видишь ли, я вообще много ругаюсь. Я конфликтен. Я резкий, нетерпимый и злой. Очень ленив, поэтому люблю стрессовые ситуации — только они меня мобилизуют. Мне нравится смотреть фильмы ужасов и желательно в одиночку. В фильме "Пила" я чётко вижу идею. А ещё я очень упрямый и умею причинять боль.

— Безумно интересно, — вскинула бровки Клэр. Его зашкаливающая и превышающая все разумные пределы самокритика уже начинала действовать ей на нервы. — Считай, что ты меня напугал. Но мало ли что умеет каждый из нас. Не обязательно пользоваться своим умением. Зачем ты причиняешь людям боль?

— Сейчас моя очередь. Я рос в городе, где мама была прокурором, не забывай об этом. Вот и вырос социопатом, — мужчина отложил свои приборы, взял бокал и вальяжно откинулся на спинку стула.

— Но как-то же у тебя появились Руперт и Ангус за которыми ты явился ночью в бар и таскал на себе. Получается, ты ненастоящий социопат, раз у тебя есть друзья.

— Они ненастоящие друзья. Я социопат, — провёл он в воздухе бокалом горизонтальную черту.

— Бред! Не выдумывай! И не наговаривай на себя! — хлопнула ладонью по столу Клэр.

Мужчина посмотрел на неё с обожанием.

— «Часть силы той я, что без числа творит добро, всему желая зла».

— Это откуда?

— «Фауст». Это мой вечный цитатник. А чтобы стать для меня такими же, как Руперт и Ангус, я даже говорить не буду: кого нужно убить, — Фрейзер одним махом опрокинул в себя остатки вина и поставил бокал на стол. — Но если ты попала в мою орбиту, то это как в Ад — навсегда.

— Может, ты просто боишься привязанности как слабости? — Клэр тоже отпила свой алкоголь.

— Слабостей боятся слабаки, — мистер Фрейзер отвернулся в сторону и осмотрел свои владения за стеклом. — Сильные люди слабостями наслаждаются. Потому как это они имеют свои слабости, а не слабости имеют их.

— Но сильная привязанность человека — это ведь власть над ним, — девушка тоже откинулась на спинку стула, приняв слегка расслабленную позу. В таком ракурсе её грудь смотрелась подчёркнуто. Подчёркнуто выпирающей.

Но Джеймс всё равно поморщился, как от боли, и отвернулся уже в другую сторону.

— Клэр, не разочаровывай меня этой штампованной экспрессией псевдоинтеллектуалов. Желание — это страсть, а власть, настоящая власть — это возможности, — сказал он с такой неожиданной мечтательностью в глазах, что гостья не удержалась:

— Ты, наверное, не прочь стать членом правительства земного шара, — улыбнулась она покровительственно.

— Предпочёл бы стать мозгом этого правительства, — зло выпалил мужчина.

Она не ожидала такой отповеди и настолько обескуражено заморгала, что он тут же смягчился.

— Надеюсь, ты поняла, что мои ответы нужно пропускать сквозь призму ироничности и лёгкого сумасшествия.

— Даже не сомневайся! — подвела Клэр в воздухе горизонтальную черту бокалом, как минутой назад сделал это сам Джеймс, после чего опять придвинулась к столу. — У меня же опыт! Ты забыл? Я уже пропустила через эту призму твоё хамство, когда ты обдал меня дымом и не извинился. Это же ведь так чертовски трудно — сказать «извините».

— Рад, что ты это понимаешь, — мужчина вздохнул. — У меня ничтожно мало общепринятых моральных принципов, но зато своих личных — куча. Не получается жить по понятиям вежливости. Ответные звонки, визиты, благодарности, извинения — все эти условности я привык игнорировать, чтобы оставаться над ситуацией.

Клэр сделала недоверчивое лицо. Она оценивающе посмотрела на этого красавца и не смогла ни возразить, ни согласиться. Поэтому просто спросила:

— А пробовал?

— Да.

— И не получилось?

— У меня не осталось времени вообще ни на что, и я взбесился. К тому же, это всё уже не я.

— Это как Джеймс МакТавиш и Джейми Фрейзер?

— Типа того.

— Хочешь, я буду звать тебя «Джейми»? — склонила она голову набок.

— Теперь мне этого мало, — мужчина плеснул вина в бокалы. — Я хочу большего.

— Господи, ко всему, что ты перечислил ты ещё и жадный?

Джеймс скептически скривился, опустил глаза в стол с выражением спокойствия и флегматичности, а вот поднял их в следующее мгновение уже «стеклянными» и раздул ноздри.

— Я ненасытный, — произнёс он медленно, широко раздвигая свои кукольные губы, после чего поднёс ко рту вино и принялся пить, поглядывая на смутившуюся гостью сквозь прозрачное стекло бокала. Мужчина видел, что девушка ещё совершенно не готова. Когда она станет полностью ЕГО, она не будет смущаться, а пойдёт до конца с открытыми глазами.

«Но до этого ещё далеко. Наслаждайся, дорогой чувак, чёрт бы тебя побрал», — дал он совет самому себе.

А Клэр такая ветка разговора, действительно, не очень нравилась. Перспективы маячили весьма далеко идущие и безвозвратные. Её это пока не устраивало.

— А почему ты всё отвечаешь на вопросы, а у меня ничего не спрашиваешь? — предпочла она «передёрнуть» разговор, передвигая кусочки рыбы и зелени по квадратному блюду, как шахматы по доске.

— Потому что я жуткий эгоист. К тому же, очень хочу, чтобы, пока буду в Нью-Йорке, у тебя осталось как можно больше информации для размышлений обо мне.

«Нет. Это потому, что ты мужчина и думаешь, что женщина выбирает только после того, как поразмыслит».

— А ты поразмышлять обо мне не хочешь?

— Я уже это сделал.

— И что решил?

Джеймс положил кулаки на ребро стола и вцепился в девушку взглядом питбуля.

— Я ужасно, до взрыва мозга нуждаюсь в общении с тобой. Мне безумно приятно и радостно сидеть здесь сейчас в твоей компании, — говорил он таким тоном, как будто объяснял своему директору по маркетингу и главному экономисту стратегию дальнейшей работы со «скрытыми процентами» отдельно по каждому сегменту рынка. — Мне это нравится и поэтому мне это надо. Хоть застрели, а дай! Я бы с удовольствием с тобой поругался … поспорил, — мистер Фрейзер ослабил взгляд и принялся рассматривать свою гостью как будто заново.

— Да уж … это я могу сообразить, — смущённо хихикнула та и зашаркала ногой под столом.

— Пока всё это слабости, которые имею я. Но боюсь, если попробую тебя в постели, то это уже начнёт иметь меня.

Клэр задохнулась от его откровенности. Она проморгалась и, выдохнув, взяла себя в руки.

— Я постараюсь тебя разочаровать, — еле выдавила она из себя с безумными глазами и умной улыбкой.

— Тоже выход, — медленно кивнул Джеймс. — По сути, именно за этим я тебя и пригласил. — И увидев, как округляются голубые глаза напротив, поспешил добавить: — Но пока обойдёмся без постели. Возможно, ты вообще сможешь не прибегать к её помощи. Но если не разочаруешь, то тогда, — развёл он руками, — деваться некуда. Придётся, хоть и очень не хочется.

Клэр опять вздохнула и сглотнула. Она понимала, что Джеймс шутит, но и то, что он постоянно сворачивал на тему секса, её одновременно и обескураживало, и обнадёживало.

— Я буду стараться, — пообещала она, не в силах посмотреть мужчине в глаза. — Вообще-то, я уже старалась, если ты не заметил.

— Заметил, — слегка кивнул тот и на мгновение опустил веки. — Вначале ты меня огорошила своей прямолинейностью, когда прямо и открыто сказала Брук, что «король голый». Это было круто, — мягко ударил он кулаком по столу. — Я зацепился. Дальше — больше. Ты мне понравилась там, в этом баре, на празднике. И тем, что извинилась первая, утерев мне нос, и тем, как выглядела.

— У тебя очень хорошо получилось это скрывать, — ткнула в него пальчиком Клэр.

— Даже не сомневайся. А потом ты вышла за мной на улицу. Ты всё понимала и всё чувствовала. Это было тем, что нельзя просто так оставлять. Я отвёз Брук на её ферму и поехал в Де Кальб. Проехав пару улиц, возле одного из домов увидел тот самый Шевроле, на котором вы подъехали к бару. Это был твой дом.

Клэр потупила взгляд в стол и покраснела, из чего Джеймс сделал вывод, что секс был и, скорее всего, в тот самый момент, когда он наблюдал за домом. Ему резко сделалось больно. Очень. Теперь его ноздри раздулись уже сами собой, и он ударил салфеткой об стол.

— Всё. Хватит. Слова только всё упрощают. На самом деле это было интересней и сложней, и я ни о чём не жалею. — Джейми шумно втянул воздух и продолжил говорить на выдохе. — Я не думаю, что сделаю тебя счастливейшей из женщин, Клэр. Скорее, наоборот. Я очень сложный тип, но у меня чувство, что всё это не только моё, но и твоё тоже. Думаю, ты та, кто способен принять то, кем я являюсь целиком и на самом деле. В тебе столько силы, столько здравого смысла и вместе с этим столько чувственности. Моей силы, моего здравого смысла и моей чувственности.

Клэр слушала, забывая дышать. Он озвучивал то, что она как будто осязала, нащупывала в себе «кончиками пальцев», что разгадывала внутри себя, читала между строк, чуяла какими-то своими невидимыми антеннками, о чём догадывалась, что понимала. После каждого его утверждения или предположения ей хотелось кричать: «Да! Точно!», а в конце заорать: «Ты подслушивал меня!».

— А это правда, что в мире не одна Гвинея, а две? — спросила девушка, еле шевеля губами.

В правом уголке рта Джейми начала медленно зарождаться понимающая одобряющая ухмылка.

— Да. Их четыре, — ответил он и вытер три пальца о салфетку. Увидев, что Клэр как-то поникла, не сумев застать его врасплох, начал было добавлять: — В одной из них … — но тут у него зазвонил телефон, — раньше ели людей, — закончил он под звук рингтона и потянулся в карман джинсов, а Клэр, словно очнулась от какого-то гипноза, огляделась вокруг и вспомнила, где сейчас находится.

Она окинула взглядом безлюдную территорию за стеклом. Надвигались сумерки. Шум дождя совсем стих, видимо, тот или прекратился, или ослаб. Девушке вдруг почему-то очень сильно захотелось туда, под дождь. Ну, или под то, что от него осталось. Она ни с того ни с сего ощутила в себе желание побегать по траве, порезвиться, покричать, пройтись колесом, выволочь этого «социопата» из этой теплицы и вывалять его в мокрой траве, найти хоть где-нибудь, если не на территории, то хотя бы поблизости хорошую лужу и пройтись с Джейми мимо и шмякнуть в неё ногой, а потом вернуться грязными, но счастливыми и …

— Забыл выключить звук, — мужчина сбросил вызов, потом ещё поработав пальцами, что-то настроил в аппарате и засунул его обратно.

— А что любишь есть ты? — машинально проговорила она фразу, родившуюся у неё чуть раньше, но так и зависшую на языке.

— Насколько я непритязателен к ингредиентам, настолько же капризен в качестве приготовления, потому как сам люблю и умею готовить.

— Ого! Круто! — закусила нижнюю губу Клэр. — Ну, хорошо. А что ты, допустим, ешь на завтрак?

— Мозг моей жены, — не раздумывая, без запинки выпалил мужчина. — Я всегда с утра в плохом настроении и могу своим бубнежом достать кого угодно. Но она не обижается. Тереза выше этого.

— Вау! Здорово! Я так не умею. Я быстро опущусь низко и съем твой мозг в отместку.

— Знаю, — улыбнулся Джейми и кивнул.

— А что это такое за штуки? — показала Клэр на приспособления, похожие на придерживатели дверей.

Мужчина встал и, молча, прошёл к сервировочному столику. Там он взял пластмассовую деталь напоминающую пульт управления и направил на потолок над этими секциями. Те тут же выехали чуть наружу и стали медленно разъезжаться в стороны, как двери скоростных поездов. Внутрь ворвались шум, ветер и холод. Клэр приготовилась к тому, что в открывшуюся часть крыши на них сейчас польёт дождь, но он, видимо, закончился. Девушка поёжилась и обхватила себя руками за плечи. Увидев её жест, Джеймс опять нажал на пульт, и стеклянные секции начали съезжаться.

— Нет! — крикнула Клэр. — Подожди, пожалуйста. — Она встала из-за стола и храбро подошла к проёму, после чего, недолго думая, сделала шаг и, перешагнув жёлоб для слива дождевой воды с беседки, вышла на улицу. Прямо на газон. – Это круто, - расставила она руки в стороны и подняла голову к уже чернеющему небу.

— Почему ты хочешь здесь жить? — спросил Джейми, поигрывая пультом в руках.

— Мне нравится, — пожала она плечами.

— Здесь ведь холодно и скучно.

— Это всё внутреннее. Мне никогда не скучно с самой собой. Ну, вернее, бывает, конечно, но и в Нью-Йорке тоже. А почему ты купил этот дом? Ты ведь его купил? Ты тоже хочешь здесь жить?

Джеймс кивнул.

— Ты хочешь жить на два дома? Там жена, а здесь любовница? — продолжила гостья.

Мистер Фрейзер опустил голову и посмотрел на носки своих кроссовок от фирмы Nike.

— Пойдём, я покажу тебе дом. — Он прошёл, взял со стула её плащ и нажал на пульт. Пока створки медленно закрывались, Джейми выскочил на улицу.

— Прошу, — развернул он девушке одежду.

Клэр подошла к нему, пританцовывая, решив, таким образом, хоть немного продемонстрировать хозяину своё игривое настроение. Гостья присела в книксене и, развернувшись, просунула руки в рукава своего плаща, пару раз промахнувшись. Совершенно преднамеренно, кстати.

Джейми сзади хмыкнул.

«Нас раскусили, — огорчилась кокетка. — Значит, нужно ещё хитрее».

— Тебе не холодно? — посмотрела она на его футболку, закутываясь в плащ.

— Нет.

Они вышли на дорожку и по ней направились в дом. Вышагивая слева от Джейми, Клэр увидела, как в двухэтажную избушку, где она стригла Руперта, входят двое мужчин с карабинами через плечо и собакой на поводке. Гостья хотела спросить: сколько человек охраны у усадьбы, но воздержалась. Мистер Фрейзер открыл перед ней двери на боковой веранде.

В доме действительно шёл ремонт. Пахло деревом, сыростью, бумагой, гипсом и ещё Бог весть чем. Повсюду валялись полиэтилен, пластиковые ёмкости с какими-то жидкостями, странные приборы типа болгарки, щётки, упаковки со шпатлёвкой, банки лака. Войдя, парочка сразу же очутилась, скорее всего, в главном холле — в стене справа виднелась та самая бесподобная входная дверь. Клэр автоматически задрала голову и залюбовалась потолком. Его соорудили в виде ассиметричных сводов, непарных балок и, скорее всего, декоративных перекрытий. Посреди всего этого свисали различного калибра и мощности люстры стилизованные под старинные колёса от телеги с установленными по кругу свечами.

— Я планировал здесь всё сделать белым, но меня разубедили. Сказали, что брус пропитан каким-то составом из оливкового масла, яичного желтка и перекиси водорода. Этот слой лучше не соскабливать и не закрашивать.

— А где рабочие?

— Сегодня я их отпустил.

Слева довольно широкая деревянная лестница с витиеватой резьбы ограждением плавно переходила в балкон на всю ширину стены с этими же красивыми перилами. Взглянув туда, Клэр обомлела — там всё было завалено книгами, упакованными в огромные полиэтиленовые кубы.

— Я понемногу перевожу сюда свою библиотеку, — пояснил хозяин.

Девушка с удивлением оглянулась к нему.

— Понемногу? Значит, это ещё не вся?

— Нет.

— А что ты читаешь сейчас?

— Балларда, — и как бы извиняясь за свой выбор, мистер Фрейзер развёл руками. — Соскучился.

«Боже, как, наверное, звучит его голос, когда он читает вслух».

— Хочу, чтобы ты почитал мне вслух.

После этих её слов серьёзный, умный «социопат» обрадовался как ребёнок. Глаза цвета океана распахнулись и вспыхнули.

— Я обожаю читать вслух кому-нибудь, — выпалил он, даже немного задохнувшись. — Но моя жена считает это недостатком.

«Ну и дура», — машинально добавила Клэр.

— Ты много читаешь ...

— Нет, — сразу же перебил мужчина. — Мало. Много читал я в школе и университете. Сейчас некогда.

— А где ты учился?

— Оксфорд, — сложил руки сзади в замок хозяин дома.

— И бакалавриат, и магистратура?

— Да. Все шесть лет. А ты? У тебя на Фейсбуке стоит Фордхемский Университет. Это только магистратура?

— Да. Вот … в октябре еду поступать в резидентуру. Пока сдаю дистанционные тесты, собираю рекомендации. Хочу взять в банке, где работает мама, кредит на первый год. Полгода буду учиться в Нью-Йорке, полгода работать здесь и выплачивать с зарплаты. И так четыре года подряд.

Джейми хотел прямо спросить: где она собирается жить в Большом Яблоке, но вовремя переиначил:

— А где ты жила в Нью-Йорке?

— На Манхеттене. На Манхеттен авеню возле Колумбийского Университета в квартире дядюшки Лэма. Это старший брат моего отца. Он археолог и постоянно в отъездах и у него детей нет. Он мне помогает и даже содержал меня полностью, когда я училась. Иногда он тоже оседал ненадолго там, в своём Колумбийском Университете, и я всегда заботилась о нём. Готовила, убирала, стирала, печатала ему отзывы, статьи. Я его действительно люблю — он классный и увлеченный.

Под болтовню Клэр они прошли, поднялись по лестнице на второй этаж. С балкона второго этажа довольно широкий проход заканчивался французскими дверьми на открытую просторную веранду, а с самой площадки две двери справа вели в какие-то комнаты, а одна слева — в коридор. Джейми проследовал именно туда. В коридоре оказались ещё две двери. Открыв ту, что побольше, он отступил с прохода.

Судя по обстановке и таким же французским дверям, как и на самом этаже, это должна была быть спальня. Но девушка не заметила там самого главного, так сказать, «визитной карточки» такого рода помещений. Клэр замерла в недоумении.

— А где кровать? — тут же спросила она и только сама, услышав свои слова, поняла, что сказала.

Джейми прищурился. В его глазах цвета океана давно затонувший Титаник вспыхнул своими прожекторами, но мужчина сразу же взял себя в руки.

— Извини, но я ещё не готов к этому, — любуясь, осмотрел он девушку с головы до ног.

Клэр оглянулась по сторонам и, не найдя, что ответить на такое, тоже затряслась в немом смехе.

Они немного смущённо посмеялись, после чего мистер Фрейзер стал серьёзен.

— Я не сплю на кроватях.

— Вообще?

— Вообще.

— А на чём ты спишь, на полу?

— На диванах. И засыпаю только в полной тишине и темноте, и сплю не более четырёх – пяти часов в сутки. Ангус и Руперт мне уже давно советуют начать спать в гробу.

Клэр состроила недовольную гримасу вредного мышонка.

— После таких шуток я бы не поехала таскать их из бара.

Девушка стояла и переводила глаза с собеседника на его спальню. Что ещё бросилось в глаза, так это почти полное преобладание над остальным белого цвета. За исключением бревенчатых стен, всё, абсолютно всё, было белым: отбеленные оленьи шкуры, белый диван, белый шкаф, белая оттоманка, картина заснеженного леса на стене в белой раме.

— Кем ты работаешь? — повернулась к хозяину Клэр.

— Я очень люблю белый цвет, потому что очень люблю снег. Льды, север, мороз, прохладу, свежесть, чистоту — всё. Поэтому купил поместье здесь, на севере, а не в Калифорнии.

Гостья смотрела на него во все глаза и молчала.

— Я бизнесмен, как и мои дядья. Транспортные компании, немного лесозаготовки, немного пищевой переработки, добавки, сухие корма, у Колама есть молокозаводы с животноводческими комплексами по выращиванию.

Почему-то именно сейчас Клэр пришла на ум идея.

— А ты любишь животных? Вернее, тебе не нужен кот сюда? — развернулась она на пороге, не намереваясь входить в спальню. — Ну, вернее, кошечка.

В глазах Джейми Титаник приготовился к всплытию. Мужчина лучезарно улыбнулся.

— Кошечка? — промурлыкал или даже проурчал он и почесал затылок. — Куда «сюда»? В спальню, — показал он на диван, — или на усадьбу?

Клэр поняла, что опять ляпнула двусмысленное и закатила глаза.

— Сюда, в дом, — ткнула она пальцем в пол.

— Мне очень нужна кошечка, — продолжил дальше имитировать семейство кошачьих мистер Фрейзер. Он сжал кулаки — явный признак того, что мужчина еле сдерживается, чтобы не схватить. Джейми на ходу делал открытие за открытием. И самое главное из них заключалось в том, что, оказывается, к шифону привыкаешь гораздо быстрее, чем к непосредственности и обаянию той, чьё лакомое тело сквозь него просматривается.

— Понимаешь, у меня Заноза привела двух котят, — жестикулировала руками Клэр, будто объясняла на пальцах. — Мальчика я уже отдала маме, а вот девочка никому не нужна. Если хочешь, можешь взять её сюда. Её мама очень умная, даже слишком, возможно, и эта будет такая же.

Джейми поиграл бровями.

— Н-н-у хорошо. Вообще-то, я планировал привезти сюда своего кота.

— У тебя есть кот?

— Да. В моей квартире вместе с сестрой Джо живёт кот альбинос. Его никто не хотел забирать — он глухой. Но мне это не мешает.

— А как его зовут?

— Придурок.

Клэр округлила глаза.

— Ты приютил кота инвалида, чтобы назвать его Придурком?!

— Да. А что? А как его ещё назвать?

— Ну, хорошо. А как ты назовёшь мою кошечку?

— М-м-м, дай подумать … — Джейми почесал подбородок. — Снежинка?

У Клэр вытянулось личико.

— Снежинка … — произнесла она грустно.

— Ну, или Бабочка.

Девушка сделал бровки домиком.

— Бабочка. Тогда уж сразу назови её Дебора … или Джорджиана.

— А вообще, животному не дают клички заочно. Его пускают в доме и ждут, какое прозвище к нему прилипнет.

— Теперь понятно, как белое больное животное стало Придурком. Ну, уж нет. Придумай моей кошечке кличку сразу, иначе я её тебе не отдам.

— Договорились.

— А здесь что? — спросила Клэр, кивнув на вторую дверь.

— Здесь кабинет, а там, — он показал на двери сразу с этажа, — комнаты для гостей. Сейчас в них живут Руперт и Ангус.

— А чем они занимаются? — спросила девушка, проходя в кабинет. Там уже начали монтировать этажерки для книг от пола до потолка, оставив место только для стола.

— Они на пару владеют производством морской соли и йода на побережье. Ангус ещё и много судит матчей в футболе, в сезон мотается по всем штатам, — скрестил руки на груди мужчина, и девушка слегка задохнулась от вида его бицепсов в таком положении. — Иногда заезжает ко мне в Нью-Йорк. Они мне помогают здесь. Не хотят, чтобы я нанимал управляющего.

— А как ты с ними познакомился?

— Руперт — мой троюродный брат по отцу. Отцова родня здесь жила на островах, в Новой Шотландии, а потом перебрались на материк. А Ангус с нами дружил. Когда наша семья уехала в Неваду, на лето я приезжал сюда. Меня выводит из себя жара, песок, кактусы и красная глина, — голос мужчины стал полон раздражения. Клэр вдруг представила, как он орёт на своих работников на весь офис. — Климат не подходит. Я там болел. Меня пичкали витаминами и спортом.

— Каким?

— Плаваньем. Боксом, — пожал плечами Джейми.

— Вау, круто! У тебя в кабинете будут висеть боксёрские перчатки на стене?

— Нет.

— Ну, или оружие?

— Оружие меня не интересует, — отрицательно покачал головой Фрейзер.

— Вот как? Я думала: оружие интересует всех мужчин.

— Только слабаков, кто не уверен в себе. Сила оружия — это суррогат, — ударил он в задумчивости кулаком по косяку двери. — На человека с пистолетом всегда найдётся человек с гранатомётом и так далее. Это путь в никуда, в коридор со светом в конце.

— А что делает сильным тебя?

— Ньютоны, — улыбнулся Джейми. — А вообще, мозги.

Клэр высокомерно хмыкнула.

— Да. Но что-то мне подсказывает, что мозги против автомата Калашниковы … они будут разбросаны по асфальту.

— Если у меня не хватило ума предотвратить, чтобы к моим мозгам был приставлен автомат Калашникова, то пусть стреляют, если я туп как бревно. Туда мне и дорога.

— Лихо! Но охрана не всегда сможет уберечь.

— Личная охрана нанимается не для того, чтобы уберечь, а для того, чтобы заслонить. Чтобы подставить свои мозги под автомат Калашникова вместо моих.

— А если они не успеют?

— Значит, я нанял такую никчёмную охрану или недостаточно их мотивировал. Я виноват, — ткнул он себя отогнутым большим пальцем в грудь. — За всё отвечаю я, - повторил свой жест мистер Фрейзер.

Клэр уже давно вспомнила о том, что Руперт должен везти Джейми в Чикаго, поэтому медленно развернулась и пошла на выход.

— Можно у тебя взять что-нибудь почитать?

«Предлог вернуть книгу лишним не будет. Да и почитать интересно».

— Возьми.

Конечно, он всё понял, но Клэр с удовольствием заметила, что только лишь обрадовался.

Она прошла к книгам и начала изучать переплёты, которые могла рассмотреть.

— У тебя, кстати, тоже есть то, что я хотел бы попросить, — сзади неё проговорил хозяин «Джо-Мэри».

— Правда? — с любопытством спросила девушка, не оборачиваясь. — Даже интересно.

— Я с детства люблю камни. Разные минералы. У тебя на брелке с ключом от машины висит такой красивый кусок мрамора. Не подаришь? — он залез пятернёй в волосы и нервно прогрёб туда-сюда.

Клэр начала медленно, как заторможенная, разворачиваться к своему собеседнику. Потом, развернувшись, так же медленно стала задирать подбородок. Её мозг на всех парах шёл к догадке. Вначале она хотела поблагодарить Джейми за эту зацепку с ключом, но тут же вспомнила его лицо, когда озвучила версию, что это он взял ключ.

И тут её накрыло.

— Ах, ты … вор! — она схватила какой-то журнал об охоте, лежавший на поверхности полиэтиленовых кубов и со всего размаху пульнула его в Джеймса. Он вовремя увернулся, и издание улетело дальше. Приземлившись на другие книги и журналы, сложенные на противоположной стороне балкона, оно сбило две штуки на пол в холл. Пространство сотрясло от грохота падающих предметов и раскатов хохота Джеймса. Клэр не глядя, схватила ещё какую-то книгу и опять метнула её. — «С тобой не соскучишься», — передразнила она Фрейзера. — «Мисс Бичем», — спародировала она его интонации. — Пиж-ж-жон чёртов! Социопат! — сжала она кулачки.

— Я позову охрану! — крикнул Джейми, выставляя руки перед собой в защитном жесте.

— А я — прокурора! Ты украл у меня ключ!

— Что у вас здесь происходит? — выглянул на них из-под балкона Руперт. Клэр обернулась на голос. Джеймс тут же воспользовался этим и схватил её в охапку со спины.

— Вызывай охрану, — с хохотом крикнул он другу. — Пока она дом не разнесла.

— Ага! Тебе тоже досталось! — злорадно воскликнул Руперт.

Клэр выдохнула себе на чёлку и та взвилась вверх. Но девушка уже была не та, что секунду назад. Объятья Джейми сделали своё дело. Если бы он вот так в своё время её обнял, она бы отдала ему ключи, машину, дом, Занозу, Матисса, всю картошку в подвале и себя в придачу. Клэр никогда не верила в чудеса и сказки, но иначе как волшебством вот это воздействие его касаний объяснить не могла. Она была практически уверена, что, если ей завязать глаза и её обнимут по очереди с десяток мужчин комплекции Джейми, самого Фрейзера она узнает безошибочно и с первого касания. По-другому и быть не может. Такого спутать с кем-нибудь другим практически невозможно, даже если очень сильно постараться.

Парень, судя по всему, чувствовал примерно то же самое, потому как замер вместе с девушкой.

Руперт поднял упавшие книгу и журнал и положил на ступеньки лестницы на уровне своих глаз. Потом, посмотрев на парочку и оценив взглядом выражение лиц обоих, сказал:

— Нам скоро выезжать, — и вышел в двойную дверь с цветным стеклом.

От этих слов Джейми прижал Клэр ещё сильнее, уткнулся носом ей в волосы и шумно вдохнул. Она положила свои ладошки на его предплечья, скрещенные у неё на талии.

— У тебя всё время такие холодные руки, — произнёс как в прострации мужчина.

— Они у меня всегда такие, когда холодает. И ступни тоже.

— Льдинка, — вымолвил он с теплотой в голосе. — Моя Льдинка, — и потёрся щекой о её затылок.

Клэр не отвечала, поэтому Джейми её отпустил. Она тут же повернулась к нему и очень хотела сказать: «Твоя», но перед ней стоял женатый человек, и с Фрэнком они только лишь поссорились. И даже если он сейчас разозлится, что она не шагнула ему на встречу, то потом всё равно признает её правоту и поймёт, что так надо.

Поэтому девушка прошептала:

— Тебе пора?

Джейми встрепенулся.

— Да. Мне скоро ехать. Мы завезём тебя домой.

— Твой самолёт … ну … тот самый, на котором мы должны были лететь в Чикаго, он стоит сейчас в Бенедикте?

— Нет. Они привезли меня и улетели сразу же обратно, пока ещё разрешали вылет.

Джейми и Клэр в тишине спустились на первый этаж и вышли на улицу. Гостья прошла в теплицу и забрала свою корзинку, а хозяин принялся в одной футболке расхаживать по веранде и громко разговаривать по телефону, выпуская периодически сигаретный дым изо рта и ноздрей.

Когда они ехали в машине, то сели вдвоём на заднее сидение. Мужчина отвернулся к окну и, облокотившись о ручку дверцы, зажал себе рот четырьмя пальцами, а большим подпёр подбородок. Правая рука его лежала на кресле между ним и Клэр. Девушка с нежностью накрыла её своей прохладной ладонью. Он не дёрнулся и не повернулся, а только лишь молча, устало закрыл глаза и еле заметно, облегчённо вздохнул.

В кармане у Клэр зазвонил телефон, но она не обратила на это внимание.

Кажется они не успели насладиться этим, теперь уже не тягостным, а грустным молчанием, как Руперт остановился на её подъездной дорожке в Де Кальбе.

— Подождите, я сейчас, — выпалила Клэр. Открыв дверцу, она выскочила из машины и бросилась к дому, а ворвавшись в коридор, выпустила на улицу Матисса и ринулась на кухню. Поставив там корзинку, Клэр схватила свою рабочую сумку и, пошарив в ней, нащупала ключ с заветным брелком. Она тут же рванула из дому, на ходу отцепляя мрамор.

— Вот, — твёрдо сказала она и протянула подарок Джеймсу, который уже присел перед Матиссом и трепал того за ушами. Мужчина поднялся и протянул руку, а Клэр вложила в неё брелок.

— Спасибо, — улыбнулся мистер Фрейзер, с интересом рассматривая камень. — Откуда он у тебя?

— Дядя привёз из экспедиции в Африку. У них там был один работник местный житель. Он сам делал такие брелки.
Джейми под впечатлением опустил уголки губ.

— Круто.

— Можно тебя ещё спросить?
— Да.

— Почему ты не просишь мой номер телефона? Он тебе не нужен? Ты не будешь мне звонить?

Мужчина немного недовольно замялся, как будто его застали врасплох. Клэр это сразу не понравилось — в последний раз, когда он так себя вёл, он украл у неё ключ, который она сейчас держала в ладони.

— Нет, — всё-таки вымолвил Джеймс твёрдо.

Девушка зажала губы между зубами и закивала головой.

— Да-да, я понимаю.

— В следующий раз заеду за кошечкой.

— Хорошо. Она там, — махнула Клэр себе за спину. — Сейчас спит в коробке.

— Пока, — залюбовавшись её очаровательной неловкостью, потёр ей щечку большим пальцем Джеймс, после чего наклонился и даже не поцеловал, а только лишь нежно прикоснулся своими губами к её. И застыл. И тут Клэр, сама от себя не ожидая, выдвинула свои губы навстречу и слегка надавила. И всё испортила — Джейми тут же отстранился и также медленно и нежно и тоже только лишь прикоснулся губами к её лбу, даже не убрав с него волосинки чёлки. Потом он резко отстранился, развернулся, открыл дверцу и сел в машину. Мотор заработал, выхлопная труба зашумела, VOLVO тронулось c места, мягко шурша шинами. Машина плавно вырулила на дорогу, а через некоторое время скрылась за поворотом короткой улицы. Клэр ещё чуть постояла, потом развернулась и пошла в дом.

Она зашла в коридор и заглянула в ящик с мамой и дочкой. Те сладко спали в обнимку, представляя из себя клубок одинаковых пятен шерсти.

В кармане плаща опять зазвонил телефон, но девушка не шевелилась. Ей было абсолютно всё равно. Она не смотрела на экран с тех пор, как собиралась написать в twitter, что её похитили какие-то неизвестные на VOLVO. Даже не верилось, что это было сегодня. Но потом, вспомнив о Дэни, сестра всё-таки ответила на звонок и приложила аппарат к уху.

— Да, — безжизненным голосом, сказала она.

— Я назову её Коряга, — послышался в трубке голос мистера Фрейзера.

Клэр резко отняла телефон от уха, словно ожидала увидеть лицо Джейми на экране. Потом опять приложила аппарат к уху, но не смогла вымолвить ни слова.

— Сохрани мой номер, — сказал абонент и отключился.

Спасибо Наташе за помощь и поддержку N@T@LI4KA