Бонус, проливающий свет на события между Главой 4 и Главой 5. Точнее, просто описание совместно проведенных ночей.

____________________________________________________________________________________

С недавних пор Чак Басс стал коллекционером. Он собирал нечто редкое, труднодоступное и, по истине, ценное – моменты счастья.
Их можно было бы исчислять днями, но это были ночи. Несколько ночей, на самом деле.



Она наконец-то была в его руках. Теплая, живая, такая тихая и робкая во сне. Ее распущенные локоны щекотали Чаку нос, но он мужественно терпел эту пытку, прижимая Блэр к своей груди. Спать в рубашке и брюках было неудобно, поэтому он против воли возился почти всю ночь, пока девушка в его руках не издала раздраженный вздох.
- Ты ужасен, - пробормотала она севшим голосом. – Разденься уже.
- Так быстро, Блэр? – усмехнулся Чак, мягко поворачивая девушку к себе лицом. – Я не готов.
Она закатила глаза и фыркнула, потом потянулась к ночнику на прикроватной тумбочке, и яркий огонек осветил пространство вокруг них. Блэр приподнялась и села, не отпуская руки Чака. Он последовал за ней.
- Ну, - кивая на его рубашку, подсказала Блэр. – Я могу принести тебе халат.
- Дорота может принести.
- Ты просто кладезь полезных советов, - саркастично улыбнулась Блэр. Она откинула в сторону пуховое одеяло и поднялась с постели. Шелковая сорочка очертила ее стройный силуэт, мягкие локоны заструились по оголенной спине. Будто бы голодный, Чак смотрел ей вслед. Опомнившись, он стянул измятую рубашку и бросил ее куда-то в сторону, затем, стянул брюки, отправив их туда же.
- Держи, - ему в лицо прилетела мягкая ткань. Это был длинный халат, достающий своими полами до пяток, в котором вряд ли удобно спать.
- Спасибо, - ответил Чак. Блэр пожала плечами и, подавив зевок, забралась в кровать, поежившись от ночной прохлады в комнате.
Он последовал за ней, осторожно придвигаясь ближе к девушке. Коснулся ее охладевшей кожи и зарылся лицом в копну густых волос. Она положила свою ладонь на обхватившую ее талию руку Чака, и затихла.
Размеренное дыхание и стук сердец – вот и все, что нарушало тишину. Уютное молчание и ворох мыслей, не дающий заснуть.
- Блэр, - прошептал Чак. Она повела плечом, давая понять, что не спит. – Почему ты без кольца?
- Тебе хотелось бы, чтобы оно было?
- Нет, - спешно ответил он, хмурясь. – Разве что, не от Нейта.
Блэр усмехнулась и тяжело вздохнула, начиная свой рассказ полушепотом:
- После того поцелуя мы поговорили. Нейт сказал, что вся это помолвка не от большой любви ко мне, что все это нужно лишь его семье. Он любил меня, любит сейчас, но не так сильно, как должны любить друг друга двое, чтобы скрепить свой союз узами брака. Сначала я разозлилась. Ведь он буквально использовал меня, а ведь никто не имеет права использовать в своих целях Блэр Уолдорф, - она помотала головой, задыхаясь сумбурной речью. – Тогда я вернула ему кольцо, расторгая помолвку. Он просил меня, умолял о прощение. Но, знаешь, Нейт не хотел вернуть меня, он извинялся за свой выбор в пользу прихотей родителей. Я простила его. Хотя, признаюсь, вся эта ситуация с ложным обручением и моей слабостью перед Арчибальдом довела меня до тех позорных слез, что можно лицезреть на фото Сплетницы.
- Так достойно роняешь слезы только ты, - ответил Чак, когда рассказ Блэр затих. Она развернулась к нему лицом и крепче прижалась к его груди. Облегчение от ее слов разом окатило Чака, он не мог стереть с лица довольную ухмылку, не мог прекратить гладить ее свободный от украшений безымянный палец.
Не мог в полной мере насладиться Блэр, потому что утро уже брезжило за окном.



- Что ты делаешь? – Блэр стояла в дверном проеме и строго смотрела на Чака.
- Очевидно, сплю. – Для пущей убедительности Чак широко зевнул и показательно завернулся в одеяло, словно прячась в массивный кокон.
- В моей кровати? – продолжала упорствовать она, уперев руки в боки. Ее воинственный вид подкреплялся растрепанными волосами и горящими глазами.
- Также в твоем халате и в твоих тапочках. – Он высунул одну ногу из под одеяла, показывая мягкую тапочку в виде дракончика. Блэр возмущенно воскликнула, прижав руки к груди. Ее глаза панически горели.
- Нет, - простонала она, смотря на обутые ноги Чака. – Это не братья Огонек на твоих волосатых ногах!
Он недоуменно уставился на Блэр, размышляя о душевном состоянии девушки.
- У них есть имя? – осторожно спросил Чак.
Блэр быстро подошла к кровати и вступила в борьбу с вышеупомянутыми ногами. Чак, находясь в коконе из одеяла, безуспешно брыкался и возражал, но разозленная Блэр не желала ничего слушать. Она с завидным упорством стягивала сначала с одной ноги Чака тапочку, царапая кожу, потом с другой.
- Эй, прекрати, - взмолился он, когда Блэр бедром придавила его сомкнувшиеся колени, почти восседая на нем. – Просто остынь.
- Ты поплатишься за осквернение моих драконов, - прошипела Блэр, с последним рывком снимая тапочку.
Она все так же полусидела на нем, поэтому, разгоряченный борьбой, Чак рывком потянул Блэр на себя. Она с визгом рухнула и завозилась.
- Осторожнее, - предупредил он.
- Отпусти, - возмутилась Блэр, пытаясь подняться. Чак руками сжал ее плечи, пытаясь сдуть с лица вездесущие прядки волос.
- За дракончиков ты тоже поплатишься. – Чак резко повалил Блэр на спину, и все еще находясь в путах одеяла, навалился на нее. Не давая девушке опомниться, он впился губами в ее податливый рот, руками удерживая ее за плечи.
Она что-то простонала ему в рот, но спустя секунду сдалась под настойчивостью Чака и ответила не менее страстно. Их губы плясали в причудливом танце, прерываясь лишь ради коротких вдохов необходимого кислорода.
Руки Чака проделали путь к лицу Блэр, обхватывая то теплыми ладонями. Она одобрительно простонала ему в рот и зарылась своими тонкими пальчиками в его волосы.
Внизу живота обоих расцвела томительная нега, от которой помутнел разум и сжимались пальчики ног.
Блэр завозилась под Чаком, и он чертыхнулся.
- Рискуешь, - рыкнул он ей в губы, гладя разрумянившиеся щеки.
- С тобой – всегда, - ответила Блэр, прикусывая его нижнюю губы в лучших традициях собственницы.



Во сне он терял свою мать снова и снова. Его отец, Барт, заглядывал в детские глаза и повторял шепотом, казавшимся раскатом грома:
- Ты виноват в ее смерти, только ты.
Он проснулся в немом крике, взор застилала пелена непролитых слез. По его лицу скользили чьи-то маленькие пальчики, а возле уха слышался ласковый шепот.
- Просто сон,- шептала Блэр, обнимая Чака и убаюкивая его. – Плохой сон.
Чак прижался к ее груди, вдыхая приятный запах тела, и позволил слезам скатиться по его лицу, впитаться влаге в шелковую сорочку девушки рядом.
- Ты в безопасности, - повторяла Блэр. Она гладила его волосы, бродила пальчиками по его спине, успокаивая ночных демонов.
В ее руках было так спокойно. Он не чувствовал себя слабым или уязвленным, просто собой.
Ночью с ней было просто.



Чак случайно коснулся ее губ, пока она спала. И еще раз. Закусил нижнюю губу, слабо, аккуратно, не закрывая глаз и наблюдая за ее реакцией. Спит.
Дорожкой из поцелуев дошел до ключиц и с шумом втянул воздух, наполняя легкие самым желанным ароматом.



Блэр была такой неосторожной, когда, распахнув глаза, оказалась слишком близко к этим запретным губам. Она всего лишь хотела попросить его подвинуться, но губы задели его полуоткрытой рот. Язык, не слушая довывод разума, влажной дорожкой прошелся по нижней губе, пробуя Чака на вкус.
Такой приятный и знакомый был этот вкус, что Блэр не смогла устоять и крепко поцеловала Чака. Он не проснулся, и она позволила себе думать, что это произошло случайно и ненамеренно.



Его коллекция полнилась ею, такой смелой и, в то же время, такой непостоянной и до невозможности желанной.
Его моменты счастья, эти ночи рядом с ней казались чем-то сюрреалистичным, выбивающимися из общей картины их жизней, поэтому имели свой конец.
Ведь все хорошие истории имеют конец, потому что без окончаний хорошим дело бы не кончилось.

____________________________________________________________________________________