Надеялся Сэм зря. Открывая дверь номера, он ожидал, что сейчас увидит частный Апокалипсис наяву, но, к его удивлению, Дин сидел все в том же кресле, правда, сейчас он не спал.

― Привет, старик, ― он прошел мимо котенка и бухнул на стол стопку книг. ― Будем надеяться, что тут есть что-нибудь толковое. Кстати, Бобби звонил, спрашивал, как продвигаются дела. Он обещал вернуться на днях, так что, если тут ничего не будет, он, надеюсь, сможет помо… КАКОГО ЧЕРТА, ДИН?

Младший Винчестер с полминуты оторопело разглядывал лежащую на своей подушке большую такую дохлую мышь, а потом перевел возмущенный взгляд на брата, который смотрел на него с самым что ни на есть Диновским похер-фейсом, мол, я тут ни причем, она просто прилегла отдохнуть с долгой дорожки.

Шок на лице Сэма надо было занести в памятный альбом. Взяв мышь двумя пальцами за кончик хвоста, Сэм вышел из номера на улицу и выбросил трупик в мусорное ведро. Сморщившись, Сэм стянул с подушки наволочку и бросил ее на пол, подошел к шкафу и достал с полки еще одну – благо, этот мотель давал запасную. Погрозив брату кулаком, он надел ее на подушку и, сложив руки на груди, встал напротив кошкобрата.

― Ну? ― он изобразил на лице грозное выражение.

Дин глядел на него мутными глазами, как будто не понимая, о чем это он. Зевнул и, зачем-то забравшись на подлокотник, решил спуститься вниз. Спустился. Дрыгая своей мохнатой задницей, чтобы подобрать лучшую позицию приземления, он маленько не подрассчитал своего положения и вместо того, чтобы показать высший класс прыжков с кресла, он кубарем полетел вниз и воткнулся носом в пол.

Сэм хмыкнул.

― Так и не научился приземляться на лапы? Что ж ты за непутевый кот-то!

― Мпффф, ― выдал Дин и поплелся к брату, стоящему возле своей кровати.

Действительно, поплелся. Он путался в своих четырех лапах, ставя левую заднюю впереди передних, а переднюю правую пытаясь запихать назад.

― Чувак, ты имитируешь зайца?

Дин не обратил внимания на сарказм, продолжая свой путь, что было довольно сложно, если учесть, что он каким-то образом умудрился наступить на собственный хвост и снова пропахал носом пол. Сэм глядел на это выступление, подняв брови и недоумевая, что это такое с Дином.

Наконец рыжий комок все-таки докатился до Сэмовых ног, мяукнул (правда, это было похоже больше на кваканье лягушки) и, задрав голову, взглянул на Сэма, как экстремал на Джомолунгму. Сделав большие глаза (это смотрелось настолько дико, что Сэм не удержался и рассмеялся) и, собравшись с силами, Дин принялся покорять свою индивидуальную вершину. Забравшись на ботинок, он стал карабкаться по штанине брата, цепляясь своими маленькими коготками. Сэм даже не пытался помешать, собираясь узнать, что из этого выйдет. Пару раз остановившись передохнуть, Дин все же добрался до рубашки и уже был готов сверзиться оттуда на пол от недостатка сил (все-таки это был первый кот за историю, занимавшийся альпинизмом), но Сэм подхватил его. Держа его двумя руками на уровне лица, он разглядывал наглую кошачью морду и пытался понять, что происходит.

― Мяяяя… ― пискнул Дин и облегченно махнул лапой, словно говоря: «Чувак, ты выше Эвереста, но я покорил тебя!»

― Дин, какого… ― начал, было, Сэм, но заткнулся, когда рыжий комок шерсти, извернувшись, лизнул его в нос и замурлыкал.

Сэм остолбенел, а Дин продолжил напевать песни и, воспользовавшись, что от шока у брата ослабела хватка, ловко выпутался из ладоней и, умудрившись пройти по руке, оказался на шее у Сэма. Там он принялся тереться о нее и подбородок брата так, словно тот был намазан валерьянкой, при этом Сэм чуть не оглох от раскатистого мурлыканья под ухом.

Когда Дин начал вылизывать его щеку, до Сэма дошло, что с братом действительно что-то не так.

― Чувак, это что еще за кошачьи нежности? ― охрипшим от шока и смущения голосом поинтересовался Сэм. Дин-личное пространство-сопливые моменты-нельзя – вот правило, которое Сэм усвоил за свою жизнь, а тут старший брат сам лезет… вашу мать, целоваться.

Это, как минимум, ненормально.

Котенок потерся головой о щеку, которую только что облизал, и провел лапкой по носу брата. Тот охренел окончательно.

― Какого… ― начал он, отодрав от себя брата, но, когда тот мяукнул, вдруг понял, что не так. Из пасти мелкого кота так разило алкоголем, что… Алкоголем?!

Cэм посмотрел на малость обкуренного Дина, которого держал в своих руках, - у того было такое выражение морды, какое бывает у котов в марте – потом осмотрел комнату. И почти сразу заметил, что бутылка с недопитым пивом, которую он оставил на прикроватной тумбочке, совершенно целая валяется на полу, а вокруг… по логике, вокруг должна быть большая лужа, но ее НЕ БЫЛО!

Либо тут такое охрененное испарение, либо…

― Мяяяяяуууумяя! ― голосил Дин покруче Уитни Хьюстон, принявшись облизывать держащие его руки. ― Мррррр…

― Твою мать, ― ошарашенно выказался Сэм, не зная, что ему делать: смеяться или плакать. ― Дин, ты… ты… ― он открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба, не зная, что сказать. ― Ну ты и придурок!

Он опустил котенка на свою кровать – тот, шатаясь, как елка во время метели, пытался устоять, пьяными глазами смотря на брата.

Оставшийся вечер Сэм убирал за Дином блевотину, а тот, страдальчески голося, как подстрелянный заяц, лежал на коленях брата. Сэм, приговаривая «Так тебе и надо, пьянчужка», успокаивающе гладил брата по голове, которая, как он подозревал, сейчас у него просто раскалывалась.

Да, Дин просто тупой кот! Пиво, которое Сэм купил, было совершенно «безобидным» для человека, но, как выяснилось, чересчур крепким для котенка, который выглотал чуть ли не половину бутылки.

― Вот придурок, ― бормотал Сэм, легонько гладя задремавшего брата. ― Неужели тебе настолько противно молоко? Или тебе было прям невтерпеж глотнуть пивка? А если бы ты отравился к чертям собачьим? Чем бы я тебя лечил?

Еще с полчаса посидев и убедившись, что брат действительно заснул, Сэм оставил его в кресле – мало ли, опять блевать начнет, а кровати-то жальче – отправился спать, надеясь, что завтра его кошмар закончится.

Но и завтра это сумасшествие продолжилось. Дин весь день мучился похмельем, что, само по себе, было комичной ситуацией для Сэма и ужаснейшей для Дина. Блевать он перестал, зато простоять и две минуты не мог – все время падал: видимо, жуткая слабость разъедала его. Также у него косили глаза, обвисли усы, и стали по какой-то причине облезать уши. Дин внезапно превратился в кота-пенсионера.

После нескольких подколок «Ути-пути, братишка, давай еще обнимемся», от которых Дин, прижимая уши к макушке, возмущенно фырчал, махал на него своей растопыренной пятерней и отворачивался, Сэм больше не иронизировал над братом, но и жалеть не собирался – сам виноват, раз не сдержался.

Он продолжал поиски, но ничего так и не нашел.

На следующий день, вернувшись в номер из магазина, он с ужасом обнаружил, что брат исчез. Перебрав в голове кучу версий, одна хуже другой, Сэм выскочил в коридор.

― Кис-кис-кис! Дин! ― звал он, вламываясь в чужие номера и не обращая внимания на гневные выкрики. ― Вы тут моего бра… котенка не видели? Рыжий такой, пушистый, с зелеными глазами!

Те, кто не посылал Сэма далеко и надолго, качали головой, сочувственно глядя на парня, который так искренне заботится о своем любимце, - панику в глазах Сэма нельзя было счесть притворством.

Когда Сэм уже вконец отчаялся, он услышал, как какая-то женщина с кем-то ворчкочет. Сначала он не придал этому значения, думая, что это какая-нибудь молодая мамочка с ребенком, но до него ясно донеслось: «Какие у тебя мягкие лапки, прелесть! А хвостик, какой пушистый!», понял, что тут вряд ли идет речь о ребенке, - только если уж мутации совсем зашкаливают, и родилась, неведома зверушка.

Ворвавшись в чужой номер, Сэм уставился на такую картинку: пышногрудая брюнетка сидела на кровати и крепко прижимала к себе рыжий комок шерсти, который оказался Дином, и с промежутками интервалом в десять секунд чмокала его в лохматую макушку. Морда Дина выражала крайнюю степень обалделости.

― Ах ты, бабник! ― заорал Сэм с порога; и Дин, и брюнетка вздрогнули и уставились на него с одинаковым страхом в глазах. ― Я тут ищу его, весь мотель перерыл, думал, что его сожрал кто-нибудь, а этот ловелас клеит тут брюнеток!

Младший Винчестер, не заботясь ни о чьих чувствах, подошел к девушке, вырвал из ее рук мяукнувшего брата и, развернувшись, направился обратно. Перед тем как выйти, он оглянулся: на лице брюнетки был написан такой шок, что Сэм, если бы не был в таком взвинченном состоянии, посмеялся – видать, она подумала, что здоровина-парень совсем уже двинутый, если ревнует своего котенка и обзывает бабником.

Захлопнув с грохотом дверь своего номера, Сэм скинул возмутившегося брата на кресло.
Несколько невыносимо долгих секунд стояла тишина, но тихое вопросительное «Мяу?» Дина взорвало напускное спокойствие Сэма, и он, прошипев «Козел!», выскочил из номера. Рыжий котенок недоуменно хлопал глазами. Вообще-то он тут не виноват! Уборщица, которая зашла сменить постельное белье, уходя, не закрыла до конца дверь, и Дин, желая встретить брата, решил выйти из номера и подождать его возле двери, мол, пусть знает, что его дома любят и ждут. А тут какая-то двинутая дамочка подскочила, схватила его и утащила к себе, принявшись разводить «сюси-пуси». Но не сказать, что ему это слишком не понравилось…

Сэм вернулся через полчаса, вроде бы уже успокившийся. По крайней мере, он не изъявлял желания размазать своего кота по стене. Он просто сел за книги, не реагируя на потуги брата поговорить. Вечером, молча налив ему молока и отломив кусок гамбургера, он вновь вернулся к чтению.

Дин вздохнул и, положив морду на лапы, закрыл глаза. Жизнь в кошачьем облике стала казаться ему слишком скучной…