Эта охота для Винчестеров могла бы стать вполне обычной, такой же, как и любая другая, если бы не вмешалось одно «но». Значительное такое «но». Ведьма, которую они собирались уничтожить, уничтожаться совершенно не хотела – побольше остальной нечисти, пожалуй, – и устроила им своеобразные салочки вперемешку с прятками. Поэтому братья решили разделиться, чтобы поскорее найти эту обнаглевшую тварь. Через десять минут бесполезных скачек туда-сюда Дину все же удалось догнать ее на кухне, и он только собирался воткнуть в нее нож, как…

Ведьма помирать не желала вот ни капельки, хотя стал бы Дин Винчестер ее спрашивать?

В результате, колдунья все-таки отправилась в Ад, или куда они там попадают, как и было запланировано в начале операции, а Дин… Вот этого точно уж не предполагалось. Такого даже не снилось ему в самых кошмарных снах, но ведьма, похоже, имела на этот счет другие планы.

Сэм в это время находился в другом крыле этого огромного дома, как вдруг услышал крик погибающей ведьмы и отборные ругательства брата. Сэм мгновенно вылетел из комнаты и понесся туда, откуда слышались голоса.

― Дин! ― он вбежал в кухню, озираясь по сторонам, и сразу наткнулся на лежащее, на полу тело ведьмы. Дина в пределах видимости не наблюдалось.

― Дин, где ты? ― снова позвал Сэм, пытаясь не поддаться панике, гадкими щупальцами пробирающейся к нему. ― Чувак, это не смешно!

Тишина.

Сэм уже хотел идти искать в другой комнате, как вдруг увидел, что за телом ведьмы, ранее им не замеченная, лежит куртка Дина. И вдобавок шевелится.

― Дин?

Куртка закопошилась еще сильнее, послышался тихий шорох и яростное пыхтение. Сэм сразу вскинул обрез, целясь на появляющееся НЕЧТО. Сначала из-под куртки показалась мохнатая лапа, следом на свет выполз пушистый, похожий на удлиненный ершик для унитаза, хвост, потом вылезла чья-то задница – и вот перед Сэмом, отфыркиваясь от пыли и жмурясь от света, красовался рыжий пушистый котенок. С зелеными, совершенно Диновскими глазами. И таким же наглым выражением лица, то есть морды.

Сэм ошалело глядел на котенка, тот отвечал ему глазами: «Что-на-меня-зыришь-придурок-сам-знаю». Минуты две, совершенно не двигаясь, они сверлили друг друга взглядами, словно пытались установить телепатический диалог.

― Д-дин? ― к Сэму наконец-то вернулась его способность говорить. ― Это ты, что ли?

― Мяу!

* * *

Сэм, держа на руках ужасно недовольного котенка, ввалился в номер мотеля и захлопнул дверь. Как только они оказались отгороженными от всего внешнего мира, Дин стал извиваться и шипеть, пытаясь выскользнуть из рук надоедливого братца. Сэм послушно разжал руки, и Дин, коротко мявкнув, с грохотом рухнул на пол, подчиняясь закону не «о четырех лапах», а им же переделанному в ту минуту закону Мерфи – кошак падает всегда мордой вниз. Впрочем, Дин этого точно не хотел – он один раз смотрел «Гарфилда» и сочувствовал этому бедному коту.

Оскорбленный до глубины души, что его вот так просто выкинули, Дин потрусил подальше от Сэма и, вскарабкавшись на кресло, уселся там. Пока Сэм разувался и снимал куртку, он не сводил с него укоряющего взгляда.

― Что? ― Сэм заметил, что брат-кот смотрит на него обвиняюще. ― Это не я предложил разделиться, между прочим! Теперь тебе придется побыть котом до тех пор, пока я не отыщу способ вернуть тебе прежний облик.

Дин со злостью мявкнул и отвернулся.

Бобби Сэм все-таки позвонил – сразу, как только вышел из душа, даже не поев, хотя с утра во рту у него не было и крошки. Дин просто-напросто устроил кошачью оперу, когда Сэм вместо телефона, лежащего на прикроватной тумбочке, отправился к холодильнику. Испугавшись, что этот концерт услышат постояльцы мотеля, Сэм послушно набрал номер Бобби.

Вот только ничего толкового он так и не узнал. Выслушав старого охотника, Сэм извиняющимся тоном сообщил брату, что Бобби сейчас на деле, далеко от дома, и в этом деле он не помощник. Заметив, что Дин снова разевает пасть, собираясь вывалить на Сэма кучу кошачьих матов, поспешно добавил, что перероет весь интернет и все библиотеки, но брату натоящий облик вернет.

―Только если ты будешь паинькой, ― добавил Сэм, усмехнувшись. Дин стремительно спрыгнул с кресла и на всех парах, подняв пушистой трубой хвост, заплетаясь в своих лапах, понесся на Сэма, нацелившись на его ногу; он был похож на плюнувший, на все меры предосторожности «Титаник», готовый снести айсберг. Что в человеском облике, что в кошачьем, за ангельской внешностью прятался охотник-всех-покромсаю-на-спагетти.

― Эй-эй, чувак, полегче! ― Сэм резво запрыгнул на кровать, спасаясь от бешеного котенка. Он хоть и был крошечным, но намерения у него были явно опасные. Мало ли… ― Я пошутил, пошутил!

Дин сидел на полу и, прищурившись, глядел на брата – при этом выражение его глаз было совершенно человеческим, в них явно читалось: «Только-попробуй-тогда-тебе-трындец-Сэмми». При этом хвост Дина мотался по полу туда-сюда, словно маятник в часах, что показывало высшую степень его Великого Праведного Кошачьего Гнева.

― Чувак, может, ты сменишь гнев на милость? ― спросил Сэм, с некоторой опаской смотря на рыжий комок. ― А то я жрать хочу.

Котенок еще поглядел на него с полминуты, метая взглядом в брата молнии, но потом фыркнул, мол, нафиг ты мне нужен, и отошел. Прямо к холодильнику.

― Мяяяу!

― Что, тоже проголодался? ― с ноткой мстительности поинтересовался Сэм, слезая с кровати. ― Ладно, чертенок, посмотрим, что у нас есть.

Оказалось, что ни фига у них и нету, - нужно было идти в магазин, – как и есть, с мокрыми волосами, потому что Дин ждать не собирался. Надевая обратно куртку, Сэм наказывал брату ничего тут не трогать и никуда не уходить, – словно маленькой дочке или сыну. Впрочем, по размеру Дин выглядел, как двухмесячный котенок, – то есть по человеческим меркам ему было где-то два с половиной года. Совсем еще младенец. Ага, с разумом почти тридцатилетнего мужика-охотника на нечисть. Ничего себе винегретик.

Дин на все наставления брата только дергал ушами, словно показывая, как пренебрежительно он к этому относится, - ты кого учить здесь собрался?

― Кстати, ― Сэм уже открыл дверь. ― Ты же у нас теперь кот, значит, и еду тебе надо покупать соответствующую. Что тебе больше по вкусу, Дин? «Китекэт» или «Вискас»? С тунцом, курицей, говядиной…

Дин мигом слетел с кресла, и не успел Сэм опомниться, как эта рыжая бестия залезла на его ботинок, вцепилась в него всеми четырьмя лапами, зубами и чуть ли не хвостом обернула.

― Эй, слезь, придурок! ― Сэм несильно тряхнул ногой, в попытке скинуть охреневшего брата.

Дин воткнул когти только еще сильнее, вдобавок начиная истошно орать, - видимо, такая встряска действовала на него не очень хорошо, а вот жрать хотелось очень хорошо.

― Ладно, ладно, я понял! ― Сэм наклонился и отодрал мелкого тигра от ноги. Схватил за шкирку и, держа на расстоянии вытянутой руки (Дин размахивал всеми четырьмя лапами, пытаясь дотянуться до брата), прошел в комнату и скинул его на диван. Котенок гневно фыркнул и снова вскочил, готовый отстаивать свой ужин до потери челюстей или лап. ― Прикажешь покупать тебе гамбургер?

Дин довольно кивнул. Сэм рассмеялся.

― Чувак, как ты себе представляешь котов, грызущих гамбургер? Не жирно ли будет?

Котенок покачал головой и, подняв лапу, растопырил ее, явив Сэму, пять мелких коготков.

― Окей, ― Сэм усмехнулся.

Прежде чем закрыть дверь он, убедившись, что Дин никак не успеет до него доскакать, добавил:

― Но вот кошачий туалет, старик, для тебя придется приобрести. Боюсь, до унитаза ты не допрыгнешь, – а если и допрыгнешь, то утопишься там, к чертовой матери. Или тебе купить горшок?

Сэм расхохотался и закрыл дверь, успев заметить полные ужаса огромные глаза брата. Выражения «А-убирать-мою-парашу-все-равно-тебе» он уже не увидел.

* * *

Гамбургер Сэм Дину все-таки купил. Правда, потом он помирал со смеху, глядя на то, как Дин водит хоровод вокруг этого самого гамбургера, не зная, с какой стороны и как его лучше куснуть. Немного понаблюдав за мучениями братца, Сэм все-таки сжалился и отщипнул ему небольшой кусочек, – чтобы было удобнее есть.

От кошачей миски Дин категорически отказался, – когда младший брат поставил ее на пол перед ним, котенок посмотрел на Сэма так свирепо, что тот даже и не вякнул, поставив вместо нее небольшое блюдце. Эта мелочь своими глазами могла производить впечатление льва в брачный период, так что Сэм рисковать не решился, боясь оказаться с расцарапанным лицом.

Впрочем, и блюдце не очень обрадовало Дина. Но выбирать было не из чего, и он обреченно склонился над ним. Дин разглядывал свою белую жижу, называющуюся «молоко», и спустя минуты три, попеременно складывая язык трубочкой, ложечкой, чашечкой, ковшом от экскаватора и даже вилочкой, так ничего не смог добиться. Поэтому он, бросив это мудреное занятие, застыл на месте, с тоской переводя взгляд со своего блюдца на бутылку пива в руке Сэма. Тот, естественно, это заметил.

― Чувак, нет, это слишком! ― Сэм от греха подальше чуть отодвинул свои ноги. ― Ты мне нужен еще живым и в сознании, понимаешь?

Котенок, похоже, не понимал. Он сидел, угрюмо свесив усы, и глядел на брата. Нет, он не просто смотрел, а СМОТРЕЛ.

― Дин, не надо разыгрывать мне тут мировую скорбь, ― младший брат оставался непреклонен. ― Я на своем веку многого повидал, но слышать про котов-пьяниц не доводилось. Причем, ты еще котенок, ― пресловутый котенок мгновенно выпустил когти, и Сэм резко замолчал. ― Нет, нет и еще раз нет. Ты мне можешь хоть, сколько изображать Кота из «Шрэка», но пива я тебе не дам – пей свое молоко.

Милашка-кот из Шрэка мгновенно превратился в мстительного Тома, который всю свою жизнь бегал с топором за маленькой мышью. Сэм, почуяв неладное, резко поднял ноги, и Дин, как ни пыжился, достать до них не мог.

В итоге, Дин допрыгался и, в очередной раз пытаясь подцепить когтями Сэмову штанину, не рассчитал направление прыжка и приземлился прямо в молоко. Хлебнул от души.

Не нужно говорить, что, когда Сэм вышел из ванной, держа в руках огромный полотенцевый кокон, из которых торчала только маленькая мокрая голова, скалящая зубы и шипевшая, словно змея, то его руки выглядели так, как будто побывали в мясорубке.

Поэтому после всего, времени на поиски того, как можно расколдовать Дина, не осталось. Сэм слишком устал, спать хотелось неимоверно. Он осторожно распутал кокон, из которого, будто горох из стручка, вывалился Дин, больше похожий на ливерную колбасу с ушами на ножках, и отнес его на одну из кроватей. Котенок все еще обиженно фыркал на брата за такое варварство. Чтобы позволить Сэму мыть себя! Да это… это… Не найдя подходящих слов, способных описать его возмущение, Дин отвернулся к стенке и лег, поджав под себя все четыре лапы.

Вздохнув, Сэм направился к соседней кровати. Наконец-то этот бешеный день подошел к концу. Найти бы, как снять это проклятие, а то так и свихнуться не долго. Нет, конечно, Дин и в человеческом облике был не подарком, но тут уж совсем бесенок.

Раздевшись, он нырнул под одеяло и выключил свет.

― Спокойной ночи, Дин, ― тихо сказал Сэм, закрывая глаза.

В ответ с другой кровати донеслось недовольное фырканье и короткий мявк.

Проснулся Сэм от того, что где-то кто-то скребся. Разлепив глаза и никого, не увидев, он подумал, что это ему приснилось, и снова закрыл глаза. Через полминуты звук повторился. Сэм приподнялся на кровати и прислушался, пытаясь понять, откуда доносится шорох. Вдруг вспомнив вчерашние события, младший Винчестер глянул вниз. Благо, стояло лето, и даже ночью было довольно-таки светло.

Его старший брат висел, как пьяница на турнике, на свесившейся вниз простыни, видимо, пытаясь забраться наверх. Подняв голову и заметив Сэма, он сделал испуганные глаза и сразу сорвался вниз с мягким стуком. Опять не на лапы.

― Эй, Маугли, ― шепотом позвал Сэм, мягко рассмеявшись. ― Ты там не ушибся?

― Мррмя, ― ответил Дин, чуть обиженно глянув на младшего брата. Затем он вздохнул и поплелся обратно к своей кровати.

Только сейчас Сэм заметил, что еще не до конца обсохший, похожий на лысоватого ежика котенок сильно дрожит. Сэм мысленно дал себе по лбу. Лето, не лето, а в номерах не так уж и тепло, а Дин был вдобавок к этому еще и мокрый.

― Стой, ― он скинул одеяло и поднялся. Наклонившись, он подхватил на руки не сильно сопротивляющегося брата и вернулся в кровать. ― Иди сюда, цуцик.

Сэм поставил Дина на одеяло рядом с собой, подождал, пока тот уляжется, затем одним концом укрыл его и рукой сгреб этот комок к себе поближе. Котенок возмущенно мявкнул.

― Спи уже, чудовище, ― шепнул Сэм, прижимая брата к себе еще теснее. Через минут пять из-под одеяла стал доноситься звук, похожий на тот, что издает мотор трактора. Сэм тихо рассмеялся.

― Как в детстве, старик, ― прошептал он. ― Только теперь ты приходишь ко мне в кровать, а не я к тебе. Но колыбельные мне поешь все так же ты.

Трактор заглох моментально.