Гермиона Грейнджер стояла перед палатой номер триста восемнадцать в клинике Святого Мунго и старательно дышала.

«Вдох. Выдох. Вдох… И какого дракла я решила стать колдомедиком? Выдох… И почему именно меня прикрепили к этой палате? Вдох… А что я ему скажу? Выдох… А если ему нужен будет укол? Вдох… А вдруг клизма? Выдох… Спокойно, Гермиона… Вдох… Существуют специальные заклинания… Выдох… Хорошо быть ведьмой? Вдох… Просто отлично! Выдох…»

Приободрившись, Гермиона решительно открыла дверь палаты и зажмурилась. ТАКОГО ей не могло нарисовать даже самое смелое воображение. На койке у окна лежал с обычным, весьма мрачным выражением лица ее бывший профессор зельеварения, бывший директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс», бывший Пожиратель Смерти, бывший шпион Ордена Феникса, а ныне пациент клиники Святого Мунго — Северус Снейп. Его поза выражала крайнее презрение ко всему окружающему миру, и он бы выглядел весьма угрожающе, если бы не одно «но»… На нем была канареечно-желтая пижама! Образ мрачного Грозы Подземелий трещал по швам. Гермиона открыла рот. Закрыла. Еще раз открыла.

— Полюбовались, мисс Грейнджер? А теперь немедленно заприте дверь с другой стороны и избавьте меня от созерцания вашего глупого вида, — прошипел бывший профессор. — Живо!
— Я… здесь работаю… меня… к вам прикрепили… я буду наблюдать…

— Что за детский лепет? Потрудитесь объясниться! Что вы собираетесь наблюдать?
— Вас, сэр… Как вы кушаете… Как протекает процесс…

— Что?! Какие еще процессы вас интересуют? Вы пишете работу по физиологии? Уверяю вас, я — стандартен! Откройте учебник, перепишите, что вам надо, и не попадайтесь мне на глаза! Не то я…
— Но, сэр! У вас же магическое истощение! Вы же не можете…

— Зато. Вы. Можете. Уйти. Совсем.
— Я не могу… Я должна…
— Война закончилась, девочка, вы никому ничего не должны. — Голос Снейпа сорвался на крик: — Оставьте меня в покое, наконец!

Пациент обессилено откинулся на подушки и прикрыл глаза. Ему явно было очень плохо. Гермиона молча стояла в дверях, не зная, как поступить. Ей хотелось бежать, но чувство долга…

— Не стойте столбом. Вам знакомо слово Агуаменти?
— Вы не можете колдовать.
— Зато вы можете!

Гермиона, наконец, сообразила, что бывший профессор всего лишь попросил пить. Она быстренько наколдовала воды, но замешкалась. Поставить стакан на тумбочку?.. Дать в руку?..

— Вы уснули? Давайте сюда.
Девушка протянула стакан.
— Свободны. Можете идти.

Начинающий колдомедик покинула палату.
«Что это было?»

Она, конечно, представляла, что ей по долгу службы придется иметь дело с разными людьми. Что не все пациенты будут вызывать у нее теплые чувства. Но чтобы вот так… быть выставленной со своего РАБОЧЕГО МЕСТА! Она уже ничего не контролировала. Теперь ей стали понятны хитрые взгляды других стажеров при распределении палат.

«Ну, ничего… Подумаешь, Снейп! Что он, не человек, что ли? Обычный человек со стандартной физиологией. Да еще и в желтой пижамке… Я справлюсь!» — сказала себе Гермиона и повеселела.

Для начала она решила побеседовать с разносчиками еды. Разговор ее потряс. Оказывается, с тех пор как он вышел из комы, бывший профессор всегда возвращает нетронутые блюда.
«Неудивительно, что он так ослаб! Ему надо покушать! Но как?»

Накормить Снейпа было сложно. В следующий раз Гермиона решила справиться с этим самостоятельно. И вот, стоя перед закрытой дверью палаты с тарелкой каши, молодой специалист ощущала себя дрессировщицей перед клеткой с разъяренным львом. В которую надо войти…

«Вдох… Выдох… Вдох… Захожу…»

Внимательно окинув взглядом бывшего профессора, бывшая студентка отметила его худобу, тени под глазами… Все то, на что она не обратила внимание в прошлое посещение.

— Доброе утро, профессор…
— Оно было добрым, пока вы не зашли. Что там у вас? Каша?
— Овсянка, сэр…
— Оставьте на тумбочке. Я с ней ознакомлюсь.

«Он что… шутит?»

— Нет, сэр, я хочу быть уверена, что вы покушаете…
— Вам интересен процесс? Мне казалось, в замке у вас было время убедиться, что я умею пользоваться столовыми приборами.

— Но, сэр! Вы становитесь слабее. Вы голодаете!
— Неужели? У меня нет аппетита!
— Сэр! Пожалуйста! Вам это необходимо…

— А смысл?
— Вы поправитесь…

— А дальше?
— Все будет хорошо…

— Какая наивность! С чего вдруг у меня все будет хорошо?
— Ну, вы поправитесь…
— Мисс Грейнджер, а вы другие слова знаете?

— Да, сэр! И сейчас я буду вас кормить.
— Меня что?
— Кормить, сэр. У вас уже нет сил держать ложку…

— Я прошу вас, уйдите.
— Нет, сэр! Это мой долг!
— Покормите этой кашей бездомного эльфа, и вам зачтется! Не трогайте меня…

Слова о бездомных эльфах придали Гермионе решительности. Она села на кровать, набрала в ложку немного каши и поднесла ко рту бывшего профессора. Он сжал губы и замычал.

— Ну же! Не упрямьтесь, — уговаривала она, вспоминая, что в этом случае уместно еще сказать. — А давайте ложечку за папу?..

Глаза профессора широко открылись, и в них читались все мыслимые ругательства. Не мешкая, начинающий эскулап попала ложкой в возмущенно открытый рот…

— Глотайте. Пожалуйста... — И она ласково погладила его горло.

Северус закашлялся. Подобной наглости от своей бывшей студентки он не ожидал. Мало того, что она уселась к нему на кровать, предложила ему съесть ложку за проклинаемого родителя и поглаживала его горло… Она еще и сюсюкала с ним!

— Что вы себе поз…
Договорить ему помешала вторая ложка каши, метко вставленная между едва разжатыми зубами.
— За маму…

Это было неслыханно! От возмущения он проглотил все, что попало ему в рот, но не спешил разразиться гневной тирадой. Вместо этого он сжал зубы и гневно сверлил взглядом эту гриффиндорскую надоеду. Она почему-то совсем перестала его бояться. Да, в этой идиотской пижаме он, пожалуй, выглядит не так устрашающе…

«Соплохвостовый выползень! Эта мантикрабья идиотка еще и радуется!»

— Вот видите, сэр, это совсем нетрудно. Давайте еще ложечку. За Дамблдора…

Увидев в глазах пациента неприкрытый ужас, она продолжила:
— Ну, тогда за Гарри… Тоже нет? За Драко? Нет? Люциуса? МакГонагалл? Профессор, вам не угодишь! Да за кого, Мерлин, вы вообще можете поесть?!

Губы бывшего профессора оставались плотно сомкнутыми, глаза немного сощурились, и во взгляде Гермиона не прочитала для себя ничего лестного…

«Нет. Так он рот не откроет. Он уже заупрямился. А если попробовать по-другому? Он же слизеринец. Его можно подкупить!»

— Профессор, а может быть, вы что-то хотите? Ну, кроме того, чтобы я ушла?..
Северус картинно закатил глаза. Больше он не хотел ничего!

— А хотите, я изменю вам цвет пижамы?
Бывший профессор выглядел слегка заинтересованным.

— Какой цвет вы хотите?
Одна бровь Северуса выразительно поднялась.

— Неужели черный? Никакой фантазии! Давайте так! Я меняю цвет вашей пижамы на темно-зеленый, а вы съедаете кашу?

В глазах оппонента появился интерес. Гермиона взмахнула палочкой, и пижама Северуса Снейпа приобрела пристойный вид. Он с удовлетворением оглядел себя и обреченно открыл рот.

— Профессор, но вы же умеете пользоваться столовыми приборами.
— Бывший профессор. Да, умею… Но кто вам сказал, что я этого хочу?

Вздохнув, Гермиона принялась кормить капризного пациента. В душе она ликовала и, покончив с кашей, вышла в коридор.

«Один раз есть, а дальше? Надо придумать что-то еще…»

В коридоре она встретила Ремуса Люпина.
— Ремус!!! Как я рада тебя видеть!

— Гермиона, привет. А по тебе и не скажешь, что рада…
— Это все Снейп! Он отказывается нормально питаться!
— Он вообще никогда нормально не питался. Все в порядке.

— Ты не понял. Он не ест. Совсем!
— А вот это проблема. Тогда дай ему выпить — появится аппетит!
— Ремус! Ты с ума сошел! Какое «выпить» в его состоянии? Он на лекарственных зельях.

— Вот я и говорю, что ему нужны общечеловеческие стимуляторы…
— Ремус! Это безобразие!
— Хорошо, Гермиона, ты только не сердись. Ты спросила — я ответил. Ничего личного.

Фыркнув, Гермиона пошла консультироваться с колдомедиком по поводу зелий, повышающих аппетит.



Повышающее аппетит зелье Северус Снейп выпил в обмен на трансфигурацию тапочек, но даже тогда, несмотря на возникший аппетит, отказывался есть самостоятельно. Суп-пюре и овсяный кисель Гермиона Грейнджер скормила ему с ложечки. Это уже начинало немного злить начинающего колдомедика, поэтому вечером, накладывая на тарелку кашу, она размышляла о превратностях судьбы.

«Он надо мной издевается? Точно издевается! А зачем ему это надо? Видимо, думает, что мне надоест, и я оставлю его в покое? Как бы ни так! Гриффиндорцы не сдаются!»

Гермиона решительно вошла в палату и с недоумением уставилась на своего пациента. Он, похоже, был в прекрасном настроении и… улыбался! Ей стало по-настоящему страшно. Что он задумал?!

— Профессор… — дрогнувшим голосом начала она.
— Просто Северус. Вы же не стали бы кормить с ложечки профессора? — И он хихикнул.

— Северус…

— Да. — Его улыбка стала еще шире. — Гермиона, я уже готов к приему пищи.
С этими словами Северус похлопал рукой по кровати:
— Присаживайтесь, Гермиона, и я съем пару ложек этой гадости, которую вы гордо именуете кашей.
И подмигнул. Гермиона попятилась. Северус захохотал.

— А вы такая забавная! Кто бы мог подумать! И уже совсем не смелая…

Его слова вызвали у девушки волну протеста:
— А чего мне бояться?
— Бояться надо не «чего», а «кого»…
— Сэр, что с вами? Вам плохо?
— Мне хорошо…

Гермиона подошла поближе к пациенту и уловила слабый запах алкоголя.

— Ах, вот в чем дело! Вы пьяны, сэр!
— Северус! Я же просил…

— Сэр, но откуда?
— А не скажу!

— Сэр…
— Северус…

— Хорошо, Северус, отдайте мне остальное! Вы же не хотите сказать, что выпили всю бутылку…
— А кто говорит об одной бутылке?

— О, Мерлин! Северус, отдайте мне ваш алкоголь!
— Ни за что!!! И скажу вам по большому секрету: на него наложены специальные чары. Так что ваше Акцио не подействует.
— Ах так?! Я его и так найду!
— Да, пожалуйста! — Северус широким жестом обвел комнату: — Приступайте к обыску…

И снова захихикал. Положение было отчаянным. Алкоголь мог убить нерадивого пациента в таком состоянии.

«Но кто же ему принес выпить? Неужели Ремус? Как он посмел?! А кто будет бороться с последствиями?»

Будущий колдомедик окинула взглядом комнату и бодро нырнула под кровать.

— М-м-м, Гермиона, не могли бы вы перестать? — раздался сверху вкрадчивый голос.
— Найду и перестану!

— Там вы ничего не найдете.
— Почему же? Я уже нашла ваши тапочки.

— Поздравляю! Обыск закончен?
— Еще нет! Встаньте с кровати!

— Я не могу. У меня режим.
— Вот в чем дело!

— Вы куда? Уберите руки!
— И не подумаю!

— Вы так рветесь в мою постель?..
— И не мечтайте!

— А что вы тогда делаете?
— Ищу контрабанду!

— А мне нравится… Поищите еще вот здесь. — Он откинул одеяло и похлопал по кровати рядом со стенкой. — Только для этого вам потребуется сюда забраться… О, нет! Не надо меня так буквально понимать!

Гермиона в порыве поискового настроения полезла было на предлагаемое место, но одумалась. До нее, наконец, дошла вся пикантность ее положения.

— Простите, сэр… Я сейчас…

Она выбежала из палаты за антипохмельным зельем. К ее возвращению Северус спокойно лежал под одеялом, только в глазах мелькали чертики.

— Примите это!
— Зачем?

— Вам станет лучше.
— Мне уже хорошо!

— Вы будете кушать самостоятельно?
— При одном условии…

Гермиона достала палочку и начала озираться в поисках предмета для трансфигурации:

— Что для вас сделать?
— Самую малость. Пообещайте, что после моей выписки вы зайдете ко мне на обед. Я хочу показать вам, какой должна быть настоящая еда.
— И это все?
— А вы бы хотели чего-то еще?

Гермиона зарделась.
«А почему бы и нет? Я ничего не теряю. Наоборот, мне не придется кормить его. Да и вообще… Интересно, а как он живет?»

— Так вы обещаете мне?
— Да, сэр. Я обещаю…