Когда Альтаиру исполнился месяц, Тёмный Лорд снова призвал Барти обратно в строй, разъяснив, что война ждать не будет. Барти, конечно, был более чем недоволен, но ослушаться у него просто не было возможности. К счастью, отрывать от младенца кормящую мать Лорд всё же не стал, опасаясь падения своей репутации среди чистокровных волшебников, что могло бы привести к дезертирству и уменьшению притока добровольцев. К тому же Барти разрешили проводить с семьёй то время, которое он раньше проводил в Ставке – в перерывах между боевыми действиями. Это было большим утешением – невыразимо приятно было возвращаться в тёплый и уютный дом, к любящей жене и сыну после тяжёлых, кровавых стычек с врагами.
В конце сентября Лорд устроил очередное собрание, на котором сделал одно заявление. В тот день Барти даже не подозревал, насколько судьбоносным оно окажется – и не только для Лорда, или для него самого, но и для всей магической Британии.
- Мои дорогие друзья, вы знаете о том, что некоторое время назад я поручил кое-кому из вас собрать для меня информацию по определённым семьям наших врагов в связи с особой опасностью, таящейся в одной из них. Я принял решение. Будут уничтожены Поттеры и Долгопупсы. Я запрещаю кому-либо из вас трогать кого-либо из них – я лично займусь ими. Всё ясно? А теперь перейдём к следующему…
Барти мысленно поморщился, подумав, что по милости Лорда-полукровки будут уничтожены ещё два чистокровных рода. И тут он внезапно наткнулся на блуждающий взгляд своего друга. Северус выглядел ужасно – хотя внешне он казался спокойным, но его выдавали побелевшие пальцы, стиснувшие кромку стола, и главное – глаза. В них таился такой ужас, что Барти сам ощутил леденящий холод в груди. Через несколько секунд он всё понял. Ну конечно же, Лили Эванс. Ведь теперь она тоже подпадает под удар. Бедный Северус, он же с ума сойдёт, если она погибнет. Ведь он всё ещё любит её. Можно поспорить, что сразу же после окончания собрания Северус будет умолять Лорда пощадить Лили.
Он не ошибся – после того, как Лорд сухо обронил: «На сегодня всё», Северус быстро подошёл к его креслу, больше напоминающему трон, и стал быстро что-то шептать на ухо Волдеморту. Барти решил подождать в коридоре и узнать, чем всё закончится. Подслушивать он бы не решился, но ведь никто не запретит ему потом расспросить друга.
Северус вышел быстро – не прошло и пяти минут. Зельевар пошатывался, на лице было написано облегчение.
- Ну? – Барти шагнул ему навстречу.
- Он пообещал мне, что не убьёт Лили, – ответил Северус. Они уже давно могли понимать друг друга с полуслова, так что он прекрасно понял, что имеет в виду Барти.
- Это хорошо. Хочешь, зайдём ко мне, отдохнёшь немного. Ты последнее время чуть ли не на износ работаешь.
- Нет, спасибо, Барти, мне надо сходить кое-куда, так что в другой раз. Прости, но сегодня я действительно не могу, мне жаль.
И Северус быстрым шагом двинулся к выходу, чёрная мантия развевалась у него за спиной от набегавшего потока воздуха. Барти задумчиво посмотрел ему вслед, у него создалось впечатление, что друг чего-то не договаривает. Впрочем, это его право, и без крайней на то нужды он не станет лезть в тайны Северуса.
Вернувшись на площадь Гриммо, Барти рассказал всё жене, и Белла ужаснулась. Рождение ребёнка изменило её – она стала спокойней и мягче, видно, таковы были последствия постоянного общения с нежно любимым сыном. К тому же Лорд собирался убить двух младенцев, а в последнее время это слово уже не было для Беллы пустым звуком. Когда она ещё только принимала Метку, то была готова сама участвовать в подобных мероприятиях, но теперь, когда у неё самой был младенец, её передёргивало при одной мысли о замыслах Лорда по уничтожению двух семей – таких же, как её собственная.
К облегчению Барти, Поттеров и Долгопупсов, по-видимому, кто-то предупредил, вероятней всего, один из шпионов Дамблдора, потому что они как сквозь землю провалились – никто не встречался с ними в бою, и даже разведчики могли сообщить только то, что их укрыванием, по-видимому, занялся сам Дамблдор. Сказать, что Лорда это злило, значит ничего не сказать, и Барти старался держаться подальше от него – в таком состоянии Волдеморт был непредсказуем.
Тревожные мысли о том, что жизнь его как Упивающегося Смертью выглядит всё хуже и хуже, начали появляться всё чаще. Ночами, лёжа рядом с Беллой и ощущая её успокаивающее тепло под боком, Барти, не засыпая, глядел в потолок и думал. Печальными фактами являлось то, что Лорд агрессивен, безжалостен, очень мало жалеет своих соратников и чувствовать себя в безопасности рядом с ним невозможно. Вдобавок… сколько он уже ведёт свою борьбу? С начала семидесятых, а несколько лет назад это уже переросло в настоящую войну. И до сих пор победы что-то не видно. Барти вспомнилось вычитанное где-то изречение: «Гражданские войны выигрываются не оружием, а политикой». Что ж, видно, с ней у Лорда что-то не так, коли вместо победоносного окончания войны она становится только шире и ожесточённей. Когда-то он пошёл в Упивающиеся Смертью, прельстившись красивыми идеями и возможностью показать себя. Но практика показала, что при попытке воплотить эти идеи в жизнь методами Волдеморта под вопрос становится само осуществление этих идей – война уносила жизни десятков и сотен чистокровных. А что до самопоказательства, то Барти был им уже сыт по горло. Он вполне убедился, что много чего представляет и без отца – даже больше, чем с ним, – и к тому же стал не кем-нибудь, а Главой Рода Блэк. У него была любимая и любящая жена, был маленький сын, и ему уже хотелось не подставлять голову под заклятия, а укреплять влияние своей семьи и растить наследника. Впервые у него промелькнула мысль, что бросить Волдеморта было бы совсем неплохо. Но шансов на это не было. То есть, конечно, никто не запрещал ему хоть завтра отправить сову Тёмному Лорду с заявлением об отставке по собственному желанию – вот только долго протянуть после этого не удалось бы ни при каких обстоятельствах. Оставалось только надеяться на то, что рано или поздно кровопролитие кончится и можно будет вздохнуть свободно.

* * *

Месяц тёк за месяцем, и постепенно Тёмный Лорд всё же начал передавливать в борьбе своих противников. Он становился всё сильнее и сильнее, численность его армии росла, в неё вошли, кроме волшебников, и другие существа – оборотни, великаны, даже некоторые вампиры и особо редкие монстры. Большинству из них было обещано равноправие с волшебниками после победы, – и, разумеется, большинство этих обещаний Волдеморт не собирался выполнять, о чём было известно всему Ближнему кругу. Позиции Министерства слабели, и самые жестокие меры Крауча не давали желаемых результатов. Участились случаи перебежчиков на сторону Волдеморта – даже из числа авроров. Надежды на близящуюся победу начинали оправдывать себя. Похоже, Министерству магии недолго осталось удерживаться на своём рабочем месте. Скоро его вынудят к «отставке», и останется только выловить фениксовцев, после чего можно будет начинать строить новый порядок. Наконец-то можно будет увидеть, за что они так долго проливали свою кровь. Об этом мечтал каждый Упивающийся.

* * *

Наступил Хэллоуин восемьдесят первого года. Родовое Поместье Блэков было украшено под стать празднику – главный плюс заключался в том, что для этого почти ничего не надо было делать. После наступления заката Барти и Белла устроились в детской комнате. Вальбурга отправилась навестить Друэллу, и вернуться должна была лишь через несколько дней – немолодые леди давно не виделись, и им было о чём поговорить. В Блэк-Холле, как Барти недавно переименовал дом №12, оставались только он, Белла и Альтаир. Барти был счастлив, наблюдая за тем, как сын учится ходить или нетвёрдо начинает выговаривать первые слова. Праздник, проведённый в тесном семейном кругу – что может быть лучше? Сегодня Лорд распустил большинство Упивающихся пораньше, сделав очень странный намёк на то, что день Хэллоуина имеет для них особое значение – однако Барти был уверен, что это даже не попытка поднять свой рейтинг в глазах Упивающихся, а просто шитая "белыми нитками" отговорка. В Ставке почти никого не осталось, а сам Волдеморт покинул её сразу после этого, когда ещё даже не стемнело. И Барти знал, в чём тут дело. Волдеморт вышел на охоту. Сегодня утром, проходя мимо закрытой двери на первом этаже, он услышал голос Тёмного Лорда и, не удержавшись, замедлил шаг и прислушался, надеясь, что на эту случайную комнатку не наложены чары, предупреждающие о попытке подслушивания. Он не решился останавливаться и прикладывать ухо к двери, однако и того, что он услышал, было более чем достаточно. Из комнаты донёсся дрожащий, взволнованный голосок Петтигрю:
- Мой господин, наконец-то я – Хранитель тайны Поттеров…
В уши Барти ударил пронзительный, торжествующий смех Тёмного Лорда, и он резко ускорил шаг, почти побежав. Его переполняло омерзение, и, если бы не тот факт, что поставляемая Хвостом информация периодически помогала сберегать жизни его, Барти, соратников, он бы точно не удержался и подстерёг этого гнусного червекрыса, проследив направление его аппарации из Ставки. Сама тема предательства была ему глубоко ненавистна, даже несмотря на собственные мечты покинуть Лорда. Ведь сравнивать тут было совершенно невозможно. Друзья Петтигрю не угрожали его жизни, не принуждали исполнять свои приказы, не заставляли совать голову в пекло ради них. Волдеморт прямо или косвенно убил много чистокровных магов, но Барти не собирался сдавать его тайны Министерству, он всего лишь хотел выйти из этой войны – желательно живым и желательно не один. А Петтигрю из трусости и зависти сдал всех своих друзей, лишь бы спасти свою собственную никчёмную шкуру. Интересно, она дорога хоть одному живому существу на свете, кроме него? Вряд ли. Барти не мог представить себе человека или животное, способных проникнуться искренним расположением к подобной твари. На него даже смотреть было противно – крысоподобная физиономия заставляла Аваду чесаться в палочке. Барти поскорее аппарировал на площадь Гриммо, желая побыстрее встать под душ и позволить струям тёплой воды помочь смыть с себя дурные воспоминания.
Теперь он сидел вместе с женой на втором этаже, развлекая Альтаира. Малыш весело смеялся, ловя разноцветные пузыри, создаваемые отцом прямо из воздуха. Белла с любовью смотрела на мужа и сына, думая, что она одна из самых счастливых волшебниц всего мира. Пузыри сменялись струями дыма, напоёнными ароматами хвойного леса, затем кроватку окутал туман и Барти стал то прятаться в него, то внезапно высовывать голову, издавая разные смешные звуки. Белла сама не могла удержаться от смеха при виде этой картины. Наконец Альтаир устал, и Белла уложила его спать, после чего подошла к мужу.
- Ты был великолепен, – хихикнув, шепнула она ему на ухо. – Если б сама не видела, никогда бы не поверила, что ты на такое способен.
- Ну, во мне много талантов, – так же тихо ответил Барти, улыбаясь во весь рот. – Я счастлив здесь, в кругу семьи, и могу не слишком держаться правил приличия. Мне не по душе этот непрерывный самоконтроль с тех времён, когда я ещё жил у отца, – во многом благодаря ему.
- Ну, ты знаешь, почему он нужен нам, чистокровным волшебникам, но… здесь ты действительно можешь расслабиться. Кстати, дорогой, насчёт расслабления – Альтаир спит, не желаешь немного… отвлечься от жизненных проблем? – Её пальцы пробежались по шее мужа. Барти расплылся в ухмылке:
- С превеликим удовольствием. Только подожди, я хочу пройтись по дому и проверить защиту.
- Барти, – изумлённо посмотрела на него Белла, – зачем? Тебе же для этого даже из комнаты выходить не надо…
- И всё-таки я хочу всё проверить сам, своими глазами осмотреть всё. Я понимаю, всё должно быть в порядке, по безопасности Блэк-Холл можно сравнить разве что с Хогвартсом, но… мне не по себе.
- Что-то случилось? – встревожилась Белла.
- Не совсем, – уклончиво ответил Барти. Ему не хотелось говорить, что страшная новость, услышанная утром, поселила в нём страх – выходит, что ни одни чары не могут гарантированно уберечь от беды. Конечно, предусмотрительный выпускник Когтеврана не расставался с палочкой ни на секунду ни днём, ни ночью, но ещё раз лично убедиться в том, что система защиты работает нормально, совсем не мешало.
К счастью, страхи, по крайней мере, сегодня, оказались напрасными. Узы Защиты Родового поместья были целы и невредимы, заклятие Доверия, наложенное ещё год назад, продолжало действовать, сигнальные чары, которые предупредили бы всех обитателей Блэк-Холла как о приближении врага, так и о попытке их снять, спокойствовали на своих рубежах, на входной двери по-прежнему лежало маскировочное заклятие, совмещённое с заранее подготовленными чарами, которые должны были сработать при падении маскировки и намертво запечатать дверь, одновременно укрепив её до гранитной прочности. Молодой пёс – кобель кавказской овчарки, купленный по совету Долохова восемь месяцев назад, был начеку и, вежливо поприветствовав хозяина, вернулся на свой пост в прихожую. Держать собак было необычно для волшебников, и Барти рассчитывал именно на эффект неожиданности. Пёс был молод, но по размерам уже почти не уступал взрослым собакам, к тому же Барти позаботился о том, чтобы выдрессировать из него не только чуткого сторожа, но и бойца, натренированного уворачиваться от заклятий. Кто бы ни попытался атаковать Блэк-Холл, даже если он каким-то чудом ухитрился бы незаметно преодолеть все чары и проникнуть в дом, то был бы внезапно атакован полуторастафунтовым овчаром, представителем лучшей в мире охранно-караульной породы. Сразу же подоспели бы и Барти с Беллой – как бы тихо незваный гость не подкрадывался к дому, от чутких собачьих ушей человеку было не скрыться, но даже в случае применения чар Беззвучной Поступи врага неизбежно выдал бы запах, несомый впереди него лёгким ветерком, который непрерывно дул на входную дверь и проникал через незаметные глазу щели. Эта идея принадлежала Белле, и Барти не мог не восхититься хитростью жены. Неожиданное появление врага в доме было полностью исключено, и в случае тревоги у них было достаточно времени, чтобы эвакуироваться по помехозащищённому маршруту, показанному им Вальбургой.
Успокоенный Барти вернулся в детскую. Здесь всё было точно так же, как и при уходе: каминный огонь заливал комнату мягким теплом и светом, за окном виднелась пустынная площадь, а у стены бесшумно покачивали маятником напольные часы. Над домом царила тишина, и Барти уже уселся в своё кресло, положив рядом с собой палочку и потянувшись к графину с вином, стоявшему на столе, как вдруг Метку, выжженную на левой руке, пронзила сильнейшая боль. Он скорчился, давя стон и хватаясь за руку. Рядом упала на колени Белла, мотая головой.
Боль отхлынула так же внезапно, как и появилась – прошло буквально несколько секунд. Барти отдёрнул рукав – в случае обычного вызова к Лорду Метку просто жгло, но никак не до такой степени, словно в руку всаживают раскалённый добела железный прут. Отдёрнул – и замер, поражённый. Чёрная Метка – череп с высунутой изо рта змеёй вместо языка – на глазах бледнела, будто по свежей лужице чернил прошлись промокательной бумагой. Меньше чем через полминуты она уже едва виднелась, хотя и не исчезла до конца. Белла неверящим взором смотрела на руку мужа, а потом медленно, словно боясь увидеть результат, потянула вверх свой рукав. Метка потухла и на её руке. Неизвестно, сколько длилось молчание, но первой его нарушила Белла:
- Барти… что это значит? Что с Меткой?
- Не знаю. Я такого никогда раньше не видел. Ясно одно: что-то случилось, и что-то экстраординарное.
- Тогда что, по-твоему, это может быть?
- Давай рассуждать логически. Метка – способ связи с Лордом. Если её сначала жжёт гораздо сильней обычного, а потом она быстро бледнеет при том, что должна быть чёрной, это значит только одно: чтобы ни случилось, в этом замешан Лорд. Исходя из того, что ничего подобного раньше никогда не было и, насколько я понимаю, даже в принципе не предполагалось – Тёмный Лорд никогда не говорил нам о том, что это может случиться – происшествие тоже абсолютно неожиданное и явно значительное. А теперь подумай: что могло случиться с Лордом Волдемортом, чего он ну никак не мог ожидать?
- Смерть, – непослушными губами прошептала Белла. – Но это невозможно. Тёмного Лорда нельзя победить, даже если он попал в засаду. Он один сильнее всего аврората. Уж не уйти-то он не мог, сколько бы авроров на него не напало.
- Тогда что? Согласен, что это не может быть его гибель, хотя бы потому, что Метка не исчезла. Она – порождение его колдовства, а ты знаешь, что большинство чар, особенно подобного рода, быстро рассеиваются после смерти того, кто их наложил. Возможно, он ранен.
- Тогда мы должны помочь, – Белла вскочила на ноги и сунула руку в карман, привычным жестом проверяя, на месте ли волшебная палочка.
- Подожди. Может быть, это какая-то хитрая проверка. Или ловушка фениксовцев, сумевших благодаря Дамблдору выйти на сеть этих чар. К тому же, мы не знаем, куда нам аппарировать.
- Может быть, знают в Ставке?
- Там осталось лишь несколько третьесортных Упивающихся. Сомневаюсь, что они знают что-то ценное, кроме того, как их зовут. Лорд ушёл сегодня рано. Нас распустил по домам. Не значит ли это, что он не хотел, чтобы кто-то увязался за ним или хотя бы попытался это сделать? Потому что, если это так, то мы вряд ли сможем его найти.
- Ты говорил, что он собирался отправиться к Поттерам.
- Да, но я понятия не имею, где они живут. Это знает только Лорд, да и то благодаря Хвосту. И вряд ли там была подготовлена засада – Тёмный Лорд сам только утром узнал об их местонахождении. А с самими Поттерами он может справиться безо всякого труда.
- Барти, но что же нам тогда делать? Не можем же мы просто сидеть и ждать!
- А что ты предлагаешь, Белла? Нам ничего другого не остаётся. К тому же, не забывай, если что-то случилось с Лордом, авроры и фениксовцы мгновенно осмелеют. Мы не можем сейчас бросаться в ночь очертя голову.
- Но…
- Подумай о нашем сыне.
Белла осеклась и бросила взгляд на детскую кроватку.
- Да, ты прав. Конечно, прав. Прости, сама не знаю, что на меня нашло. Всё так неожиданно… Но мы действительно не можем сейчас оставить без присмотра Альтаира и Родовое Поместье, не имея никакой информации о том, что же на самом деле произошло. Значит, ждём?
- Значит, ждём, – утвердительно кивнул Барти и поднял свою палочку.
- Акцио, Бодрящее зелье!
Несколько склянок подлетели к нему и опустились на стол. Барти откупорил одну из них и в два глотка осушил. Белла последовала его примеру. После этого они, не выпуская палочек из рук, пододвинули свои кресла к окну и начали внимательно следить за площадью Гриммо – отсюда она была видна как на ладони. Небо за окном сменило свой цвет с чёрного на тёмно-синий, затем на синий, синевато-серый, на востоке у горизонта начала разрастаться алая полоса. Наступала заря, а они всё сидели в полной боевой готовности и смотрели в окно, отвлекаясь поочерёдно лишь на проверку Уз Защиты Блэк-Холла, принятие очередной порции Бодрящего зелья, мгновенно прогонявшего сон с усталостью, и на то, чтобы бросить взгляд на кроватку сына.