На следующий день к обеду уже вся школа говорила об изменениях, произошедших с грюмовской дверью. Стервятники были полностью уверены, что за разъяснениями обратятся к ним, и притом немедленно – вряд ли после вчерашнего у кого бы то ни было могли быть сомнения по поводу того, чьих рук это дело. Но, к вящему удивлению всех троих, их не то что к Дамблдору – даже к Снейпу и то не вызвали. Причина скоро выяснилась, и рассказал о ней сам Северус.
- Я, конечно, могу только предполагать, но практически полностью уверен в том, что выходка Грюма не пришлась по душе даже МакГонагалл. И Дамблдор тоже не очень-то доволен. Так что, как мне думается, все преподаватели просто решили закрыть глаза на ваше декоративное улучшение двери в кабинет Грюма. Но предупреждаю: вряд ли такое отношение будет и дальше, если вы продолжите… ммм… свои шуточки с ним.
- Мы не будем ему ничего делать, если он не будет нападать на нас, – ответил Драко. – Но если он ещё раз попытается что-то такое выкинуть, я не ручаюсь ни за себя, ни за Альтаира с Блейз – уж прости, Северус.
- Что ж, я тебя понимаю. Но могу успокоить: вряд ли подобное повторится. Грюму сам Дамблдор… сделал внушение. Больше он ни тебя, ни вообще никого из вас не тронет.
Северус оказался прав. На своём первом уроке с четвёртым курсом Слизерина Грюм хоть и посматривал на Блэка и Малфоя с откровенной неприязнью, но этим всё и ограничилось – обошлось даже без грубых выражений. На уроке новый профессор продемонстрировал Непростительные проклятия, немало удивив класс, – практически все слизеринцы знали, что об этих заклятиях должны рассказывать только на шестом курсе. Но Грюм, не дожидаясь вопросов, заявил, что о подобных вещах лучше узнавать заранее во избежание неприятных сюрпризов, и Дамблдор придерживается того же мнения.
После обеда Альтаир, идя вместе с друзьями на астрономию, повстречался на выходе из Большого зала с Гермионой.
- Привет, Грейнджер! Хороший сегодня денёк, не правда ли?
- Неплохой, Блэк, – на удивление приветливо отозвалась девушка. – Слушай, я тут хотела с тобой поговорить.
Альтаир немедленно заулыбался и весело тряхнул гривой, отбрасывая её назад.
- С радостью! А о чём?
- Если ты не против, давай сначала отойдём в сторону.
Улыбка Блэка стала ещё шире.
- И я хотела поговорить с тобой наедине.
- Грейнджер, если это засада… – угрожающе начал Малфой.
- Драко! – Альтаир резко обернулся к нему. – Не говори глупостей, всё в порядке. Подожди меня вон там.
- Ну ладно, – Драко бросил на гриффиндорку ещё один предупреждающий взгляд и отошёл к проходу в один из коридоров, где и остановился, подозревающе буравя глазами девушку.
- Извини его, – вздохнул Альтаир, вслед за Гермионой подходя к противоположной стене. – Он просто за меня волнуется.
- О, это я как раз понимаю… Кстати, твоя голова в порядке? Я имею в виду - после...
- Да, всё хорошо, спасибо. Ну что?
- Э… что – что?
- Ты хотела поговорить со мной наедине, – голос Блэка сделался мягким и глубоким. – Я очень рад этому. Итак, что именно ты хочешь мне сказать?
- Э-э, Блэк, – гриффиндорка отступила на пару шагов, – давай сразу кое-что проясним: я позвала тебя сюда не для того, чтобы признаваться в любви.
Гермиона никогда раньше не видела, чтобы на лице человека радостное предвкушение так быстро сменялось печальным разочарованием.
- Ну, может быть, хотя бы…
- Я сказала «нет», Блэк. И хватит на этом.
- Тогда для чего ты отозвала меня наедине и в сторонку? – помрачнел Альтаир.
- Вот для чего, – и Гермиона продемонстрировала ему зелёный значок с надписью «ГАВНЭ».
- О. Ну, милый значок. Сама дизайн придумала?
- Да, – кивнула довольная Грейнджер. – Я подумала, что лучше начать с тебя, ты ведь, в некотором роде, склонен ко мне прислушиваться… ну, иногда.
- Прошу прощения, – раздражённо проговорил Блэк, складывая на груди руки, – но в каком это смысле «начать с меня»? Что ты задумала?
Тот факт, что она подошла к нему исключительно из каких-то утилитарных или им подобных соображений, его изрядно разозлил.
- Сейчас объясню. Видишь ли, я основала организацию ГАВНЭ, – девушка показала на значок.
- А, так это организация! – иронично проговорил Альтаир. – А я-то думал, это близнецы Уизли решили такими ассенизаторскими значками оскорбить наш факультет и подсунули их тебе для распространения – разумеется, внушив, что это что-то безобидное.
- Оскорбить? Да я специально выбрала значок с одним из цветов Слизерина! Послушай, Блэк, ГАВНЭ – это гражданская ассоциация восстановления независимости эльфов. Её цель – обеспечить домовым эльфам достойный заработок и условия труда, а в дальнейшей перспективе…
- Грейнджер, – утомлённо вздохнул Альтаир, поднимая руку, чтобы остановить поток слов гриффиндорки, которая уже явно начала воодушевляться и говорить всё быстрей и с всё большим энтузиазмом. – Давай так: ты ведь любишь читать, я знаю. Я принесу тебе несколько книг из нашей семейной библиотеки, посвящённой магическим народам. Оттуда ты узнаешь о домовиках всё – и поймёшь, почему они в рабстве и почему это для них нормально.
- Блэк, да как рабство может быть нормальным?! Ты же вроде вполне умный человек и должен понимать, что…
- Да выслушай же ты меня! – взорвался слизеринец. – Выслушай! Домовики – не люди, ты это понимаешь или нет? У них принципиально иное видение мира, другой, если хочешь, менталитет. То, что для тебя может казаться ужасным, отвратительным, неприемлемым, для них – норма жизни. Неужели ты думаешь, что все разумные существа одинаковы? Слышала про Аристотеля? Он говорил, что есть люди, от природы свободные, а есть – от природы рабы. И для этих вторых рабство так же полезно и нормально, как для первых свобода. Не знаю уж, насколько это справедливо в отношении людей, но для домовиков это чистая правда! Грейнджер, открой глаза, им нравится быть в рабстве! Если хозяин с ними хорошо обращается, они счастливы ему служить, и не нужна им никакая зарплата, пойми ты это! Я тебя на кухню могу проводить, расспроси там хоть всех подряд – они и так счастливы!
- Это потому, что они необразованны и внушаемы! Им можно внушить что угодно!
- Ох, как же с тобой тяжело, – Альтаир устало потёр лоб. – Ну хорошо, смотри: вот домовик. Он считает, что у него отличная работа, отличный хозяин, и вообще отличная жизнь. Тут приходишь ты и начинаешь втолковывать ему, что всё не так: жизнь – каторга, тебя не уважают, не ценят, всячески помыкают и вообще ты жалкий раб. Он, весь такой необразованный и внушаемый, верит тебе, и что выходит? Вот возьмём тот же Хогвартс: здесь около сотни домовиков. Сейчас они все счастливы, можешь мне поверить – обманывать тебя я не стану. А что у тебя выйдет? Будет сотня несчастных домовиков, которые уверены в том, что жизнь у них кошмарная! И ты хоть знаешь, что для порядочного эльфа-домовика считается позором просить оплату за свой труд? Ты хоть знаешь вообще, как домовики стали прислуживать волшебникам? Знаешь?
- Нет, – качнула головой Гермиона. – Расскажи!
- Ну хорошо. Если вкратце, то несколько сотен лет назад была большая война. Тогда, в те времена, домовики ещё были свободны и домовиками даже и не назывались. Если ты не знаешь, то они вообще-то родня гоблинам, хотя и отдалённая. Ну так вот, в той войне гоблины-то не слишком пострадали, а вот домовикам пришлось хуже – они потеряли почти всё, что имели. Чтобы не умереть с голоду, не погибнуть как народ, не рассеяться по всей земле и медленно деградировать, они заключили великий магический договор с волшебниками. Мы дали им кров над головой, а они взамен принесли нерушимую клятву о служении нам. Наша и их магия различаются, но с тех пор неразрывно сплетены – эльф, освобождённый или потерявший хозяина, лишается большей части своих колдовских способностей. Они уже не могут жить без нас. Мы без них – можем, они без нас – нет. Уже очень давно смысл их жизни заключается в служении нам. Без этого им становится плохо. И брать деньги за свою работу приличный эльф никогда не станет, потому что сочтёт это глубокой неблагодарностью со своей стороны. Грейнджер, пойми, ты же очень умна: магические договоры – не то, что маггловские. Их так просто не расторгнешь, а тот договор вообще создавался нерушимым. Понимаешь? Тебе не изменить сложившую систему отношений волшебник-эльф, как бы ты ни старалась. Тебя просто не поймут ни те, ни другие. Наш мир – не то, что маггловский, пойми это, если собираешься и дальше жить здесь, в нём. Пойми. То, что внушали тебе с детства, правильно для мира твоих родителей, но здесь, у нас, может просто не работать, а то и быть смешным. И это нормально, многие наши традиции, я уверен, у них тоже не пришлись бы ко двору. Но ты волшебница, Грейнджер, и должна их принять.
Альтаир замолчал, переводя дух. Гермиона тоже не произносила ни слова, глядя в пол и машинально вертя в руках значок. На её лице была написана глубочайшая задумчивость.
- Давай я принесу тебе эти книги, ты прочитаешь их и сама всё поймёшь. Там всё очень подробно расписано. Здесь, в хогвартской библиотеке, ты таких не найдёшь. Там вообще много интересных сведений и о других волшебных народах. Тебе понравится, я уверен.
- Хорошо, – медленно кивнула Гермиона. – Принеси мне эти книги, пожалуйста. Я хочу их прочитать. Возможно, я… мне действительно стоит полностью изучить все точки зрения на эту проблему.
- Завтра я принесу тебе их. Ну, книги то есть, конечно, а не точки зрения. И ещё раз говорю тебе, можешь мне поверить, я с детства знаю всю ситуацию с домовиками: нет тут никакой «проблемы». А сейчас извини, мне на астрономию бежать надо. Увидимся завтра, Грейнджер, пока!

* * *

А вечером прилетела Джостли с письмом от Сириуса.

Альтаир, я вылетаю обратно на север. До меня дошло немало тревожных слухов, и они сильно беспокоят. Многое сходится один к одному. Скоро я прибуду в Англию, и мы сможем встретиться. Надеюсь, у тебя всё хорошо. Передавай привет Драко и Блейз.
Сириус.

- Что он имеет в виду? – настороженно спросила Блейз, когда Альтаир прочитал письмо дяди вслух. – Какие ещё тревожные слухи?
- Возможно, про Чёрную Метку на чемпионате по квиддичу, – Альтаир сложил письмо и сунул его в чемодан. – А возможно, он знает что-то, чего не знаем мы.
- В любом случае, он возвращается, – медленно проговорил Драко. – А это значит, что опасность того, что его могут схватить, повышается.
Друзья тревожно переглянулись.
- Надеюсь, он воспользуется своим домом – там его никто чужой не найдёт.
- Может, и так, Альтаир… а может, и нет. Он написал, что вы сможете встретиться – значит, скорей всего, снова прокрадётся сюда.
- Ну, это тоже не так страшно, Блейз… Дементоров здесь больше нет, проникать на территорию замка незамеченным и укрываться от посторонних глаз стало только проще. К тому же мы всегда помочь можем. Нет, думаю… надеюсь, что опасность не так уж велика.
Общей напряжённости добавляли и уроки. Учителя стали задавать намного больше домашних заданий, чем раньше. Хотя по предметам Флитвика или МакГонагалл они не были уж очень сложными, но не все учителя были так гуманны. Хагрид, например, предложил всем провести «небольшое» исследование: через вечер приходить к нему, наблюдать за соплохвостами и делать записи о их поведении.
- Я не буду ходить, – поморщился Драко. – Спасибо, я с лихвой нагляделся на них во время урока.
- Будешь делать, что я велю, – рассерженно гаркнул Хагрид. – Не то я последую примеру профессора Грюма… Слыхал я, какой из тебя получился прекрасный суслик!
Гриффиндорцы дружно расхохотались, особенно старался Уизли. Альтаир успокаивающе коснулся рукой плеча друга и шагнул вперёд, с огромным облегчением отмечая, что Грейнджер всё-таки не смеётся вместе с остальными. Впрочем, как и Патил с Браун.
- Тогда почему бы вам не начать прямо сейчас, профессор? Доставайте палочку и заколдовывайте.
Вопрос был задан ровным, спокойным тоном, в котором звучал лишь лёгкий интерес, но Хагрид покраснел и замялся.
- Ой, простите, я и забыл. Палочки-то у вас нет. Причём нет уже с полвека.
Лесничий как-то даже сжался и полусердито-полужалобно взглянул на слизеринца.
- Блэк, – тихо попросила Грейнджер, – не надо, пожалуйста…
Альтаир недовольно посмотрел на неё, но, встретившись с её просящим взглядом, всё же просьбу выполнил. Впрочем, нужный эффект всё равно был достигнут – Хагрид теперь следил за словами.
«Полезно бывает послушать рассказы родителей про их молодость… Никогда не знаешь, что из них может пригодиться».
Но Грюм выкинул нечто такое, отчего все остальные проблемы сразу забылись: решил потренировать учеников на сопротивляемость Империусу. Стервятникам невероятно повезло, что все они уже были знакомы с Непростительными проклятиями – после третьего курса Люциус решил, что Драко и Блейз тоже не помешает ими овладеть. И главный принцип борьбы с Империусом – необходимость вообще осознать, что надо противиться своему состоянию – они знали твёрдо.
Альтаир с волнением наблюдал за тем, как Грюм накладывает заклятие на его друзей. Но его тревоги оказались сильно преувеличенными – Драко и Блейз более чем успешно сопротивлялись чарам, не желая выполнять приказы профессора. Полностью сбросить Империус, правда, Блейз не удалось, но и ничего делать она не стала – просто стояла, стиснув кулаки и мотая головой, делая то шаг вперёд, то – почти сразу же – назад. Драко смог справиться с чарами, но далеко не сразу, да и выглядел после этого изрядно вымотанным, почти сразу плюхнувшись на своё место.
- Ну что ж, – прорычал явно разочарованный Грюм. – Твоя очередь, Блэк. Выходи сюда, на середину. Империо!
Чувство было знакомым – Альтаиру не раз доводилось испытывать его на себе во время обучения Непростительным. Мгновенно уплыли куда-то все тревоги, исчезло беспокойство, во всём теле, и в первую очередь – голове, ощущается необъяснимая лёгкость. Но при этом не оставляет ощущение, что за тобой пристально наблюдает кто-то невидимый.
«На колени» – послышалось в голове. И Альтаир сейчас же собрался выполнить это указание. Но что-то удерживало его.
«На колени!»
Сила Империуса состоит не в том, что он подавляет волю, а в том, что он её как бы отключает. В итоге желание противиться просто не возникает. Но против этого есть средства. Чувства, мешающие выполнять неугодные приказы даже помимо рассудка. Гордость. Стеснительность. Брезгливость.
«На колени…»
«Стоп. Я, Блэк, и на колени? Я? Наследник Благороднейшего и Древнейшего семейства? Великолепный квиддичист, один из лучших учеников? Что за глупость!»
«На колени».
Пробившиеся было ростки воли снова испарились – почти. Но возникла одна мысль. Разве сила Слизерина не в хитрости? Приказ можно истолковать по-разному…
Альтаир сдвинулся с места, подошёл к Дафне Гринграсс – самой, на его вкус, симпатичной четверокурснице Слизерина, – и послушно уселся ей на колени. Та от неожиданности ахнула, но через секунду заулыбалась, как бы невзначай обнимая его за талию. В классе захихикали, Грюм скрипнул зубами.
«Ложись на пол!»
Оказывается, голова становится намного ясней, когда ты не пытаешься противиться приказу, а начинаешь его выполнять, но на свой лад, и в процессе этого полностью его перекраиваешь. Альтаир встал – Гринграсс с явной неохотой расцепила руки – и, не торопясь, вышел на середину класса. Осмотрелся, повозил носком ботинка по полу, сделал пару шагов, снова повозил. Затем достал из кармана платок и начал аккуратно разворачивать его на полу. Это заняло ещё с минуту. Грюм, похоже, еле сдерживался. Наконец, когда Блэк всё-таки уселся на платок и начал ложиться, он делал это настолько неторопливо, что терпение профессора лопнуло.
«Станцуй ирландскую джигу! Сейчас, быстро, немедленно!»
Но воля слизеринца успела достаточно окрепнуть для того, чтобы пойти на прямое неподчинение. К тому же ей на помощь вновь пришла фамильная гордость.
- Не буду, – спокойно заявил Альтаир, разворачиваясь лицом к преподавателю, складывая на груди руки и расставляя ноги пошире. Так он себя чувствовал как-то уверенней. Грюм на мгновение стиснул левую руку в кулак – для невнимательного глаза просто дёрнул ею, – но в его настоящем глазу промелькнуло уважение.
- Неплохо, Блэк. Интересный способ борьбы с Империусом…
- Главное, что действенный, не так ли, сэр?
- Так, – согласился Грюм, снова смотря на список учеников. – Садись, Блэк. Хитёр.
- Спасибо, сэр, – слегка усмехнулся Альтаир, занимая своё место за партой.

* * *

В субботу, десятого числа, Блэк принял решение – подарком будет сова. На следующий день он тайком выбрался из Хогвартса, попросив Драко и Блейз по возможности утаить от всех его отсутствие, и на «Ночном рыцаре» сгонял до Косого переулка и обратно, вернувшись с цветами и красивой ястребиной совой. Теперь оставалось только одно – красиво предподнести свой подарок. Альтаир думал недолго.
В ночь со вторника на среду он тихо прокрался во двор под мантией-невидимкой. Идти было очень непросто, учитывая то, что с собой приходилось тащить клетку с совой, целую гирлянду цветов и вдобавок метлу. Но дело того стоило. Выйдя во двор и добравшись до подножия гриффиндорской башни, Блэк остановился, укрытый тенью замка, и как следует отдышался. После этого оставалось выполнить самое главное.
Стервятник уселся на метлу и, обмотав цветочную гирлянду вокруг своих плеч и придерживая клетку рукой, взмыл в воздух. Где находится окно спальни гриффиндорских четверокурсниц, он отлично знал благодаря Карте Стервятников. Конечно, было бы намного проще прокрасться через гостиную, предварительно подслушав пароль или просто прокравшись следом за первым попавшимся гриффиндорцем, но здесь была другая проблема – как сообщил Драко, во всех без исключения Общих гостиных замка лестницы, ведущие к девичьим спальням, не пропускают парней. Альтаир сначала расстроился, подумав, что придётся полагаться на домовиков, но потом ему пришла в голову отличная мысль – подоконники-то вряд ли зачарованы…
Вот и заветное окно. Блэк наложил на него заглушающие чары, чтобы звяканье задвижки никого не разбудило, и легко открыл простой Алохоморой. Словно бесшумный призрак, он коснулся ногами подоконника и замер. Нет, всё в порядке – никакой тревоги. Осталось только навести те же заглушающие чары на каждую кровать.
Альтаир, уже не таясь, спрыгнул с подоконника на пол и подошёл к кровати Гермионы. Какое-то время слизеринец просто стоял и, не отрываясь, глядел на неё. Когда ещё представится такая возможность – смотреть на любимую девушку, сколько хочешь? Взгляд серых глаз скользил по чуть приоткрытым во сне губам, подрагивающим ресницам, ровной линии скул, густой гриве слегка вьющихся каштановых волос… Невыносимо хотелось поцеловать её, но осознание того, что это наверняка разбудит девушку, удерживало надёжно. Альтаир вздохнул и поставил клетку с совой на прикроватную тумбочку, а гирляндой цветов увил изголовье кровати. Что ж, по крайней мере, затея удалась. Хотя нет, ещё кое-что – собственно поздравление! Хорошо, что додумался написать загодя.

Бесценной жемчужине львиного факультета и райскому цветку моего сердца.

«М-да, звучит несколько пафосно, но Драко уверял, что девушкам такое нравится».
Блэк достал из кармана записку и придавил её уголок клеткой. Вот теперь, кажется, всё… Он посмотрел на спящую Гермиону ещё раз, и вдруг его осенила идея. О чём-то похожем он читал в своё время в романах из семейной библиотеки… Бережно, едва касаясь волос пальцами, Альтаир приподнял одну прядь и прошептал режущее заклинание. Едва ли Грейнджер заметит…

Он подошёл к окну и довольно взглянул на нежные каштановые волосы в своих пальцах. Теперь ещё бы найти подходящее хранилище для такой дивной добычи. Нет, лучше – сокровища. Нужно что-нибудь уровня минимум золотой шкатулки, желательно с инкрустацией… Блэк обернулся, снял все наложенные в комнате чары и, тихо взлетев с подоконника, уже в воздухе заклинанием запер окно и снял «заглушку» и с него.
На следующее утро он подошёл к гриффиндорке сразу же после завтрака.
- С днём рождения, Грейнджер! Как тебе мой подарок?
- Спасибо, – кивнула девушка, – сова хорошая. Слушай, извини, Блэк, м-м… я на занятия по Древним рунам опаздываю… Спасибо, в общем.
- Вообще-то, ей очень даже понравилось, – хихикнула Парвати, глядя вслед торопящейся к выходу Гермионе, – она давно мечтала о сове. Только не говори ей, что это я сказала.
- Ладно.
- Ты, оказывается, такой романтик, Блэк, – Парвати дразняще улыбнулась. – У тебя отличный вкус, должна сказать…
- Да, спасибо, – бросил через плечо Альтаир, идя к своему столу и неотрывно глядя на Гермиону, уже выходившую из зала.
Парвати слегка скрипнула зубами.
- Опять! Нет, ты видела – даже не посмотрел! Ну что нашёл он в этой… Гермионе?
- Что поделаешь, – пожала плечами Лаванда, – сердцу, как говорится, не прикажешь… Посмотрим, у кого из них упорства надольше хватит.

* * *

Дни бежали за днями – даже без квиддичных тренировок из-за сильно увеличившейся учебной нагрузки свободного времени оставалось мало. Сентябрь сменился октябрём, похолодало, а небо всё чаще стало густо заволакивать тучами. Но всё же по крайней мере раз в неделю, а то и чаще, Стервятники пробирались в Визжащую хижину и там устраивали себе сиесту. Ели разные деликатесы, доставляемые услужливыми домовиками, планировали новые проказы, тренировались в анимагии и просто валялись на широкой постели, болтая обо всём, что приходило в голову. Анимагические тренировки постепенно продвигали дело вперёд – теперь уже преобразовательная «раскачка» отрабатывалась во всём туловище, но здесь был свой подводный камень: именно начиная с этого этапа следовало соблюдать особую осторожность, чтобы случайно не «застрять» между человеческим и животным видом. Если бы это произошло, проблемы были бы весьма велики – нет, конечно, здесь спокойно смог бы помочь тот же Северус, но тогда друзьям пришлось бы раскрыть свою тайну. А они этого делать не собирались – по крайней мере, до успешного завершения своей задумки.
Ближе к концу октября в холле на стенде у главной лестницы появилось объявление, извещавшее о том, что делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибудут в Хогвартс через неделю, вечером тридцатого октября. Уроки в этот день будут закончены на полчаса раньше, а всем ученикам после этого надлежало собраться перед замком для встречи гостей.
- Как впечатляюще, всем до единого, – фыркнул Драко, прочитав объявление. – Хорошо ещё, что парадные мантии не потребовали надеть. Кстати, это довольно странно, зачем тогда требовали, чтобы мы их купили? «Для официальных случаев», ха. Куда уж официальней?
- Знаешь, это, должно быть, будет такое скучное мероприятие, – проговорил Альтаир с особой интонацией – самую малость растягивая слова и подпуская чуточку надрыва в голос. – Только представь – они наверняка опоздают, нам придётся уныло торчать во дворе, холодным вечером, неизвестно сколько времени…
При этом Блэк многозначительно прищурился, глядя на своего друга.
- О, кажется, я тебя понимаю, – приложил руку к груди Драко. – Ты только подумай, как тяжело и грустно будет при этом всем ученикам и даже, о ужас, преподавателям…
- И наш долг…
- Заключается в том…
- Чтобы сделать это ожидание чуточку повеселее! – хором закончили оба.
Блейз поджала губы, но всё же не удержалась от улыбки.
- Только ожидание? Ведь, наверное, сама церемония встречи будет ещё занудней и утомительней…
Драко посмотрел на сестру с удивлённым восхищением, Альтаир – с радостным одобрением.
- Ну, сестрёнка, от тебя я не ожидал…
- А я знал, что в глубине души тебе все наши проделки нравятся!
Блейз отвесила по шутливому подзатыльнику обоим.
- И что вы собираетесь устроить?
- Ну, это ведь такой редкий, практически уникальный случай, не правда ли? А раз так, то и организовать надо что-то такое… эдакое… ну, вы меня понимаете!
- Понимаем, понимаем, Альтаир, будь уверен. Блейз, а как по-твоему, что стоит придумать?
- Ну, есть несколько идей…
Вечером студенты всех четырёх факультетов собрались в холле. Там деканы выстроили их в колонны, после чего вывели по главной лестнице вниз и разместили перед замком. Вечер плавно переходил в ночь, луна уже взошла над Запретным лесом. Правда, полнолуние было одиннадцать дней назад, так что от неё остался лишь тонкий серп. На ясном небе начали появляться звёзды, у входа в замок зажгли факелы.
- Скоро шесть, – прошептал Драко на ухо Альтаиру, кося взглядом на наручные часы. – Думаю, пора.
- Ага, давай. Только тихо.
Малфой осторожно вытащил из кармана волшебную палочку и, еле слышно произнося слова заклятия, наложил на друга приглушающие чары, не выпускавшие дальше чем на фут тихие звуки. Блэк кивнул и повернулся в сторону гриффиндорцев, полуприкрывая свою палочку рукавом мантии, – оба Стервятника заблаговременно выбрали место на самом краю ряда. Первыми наброшенными на «красно-золотых» чарами были предназначенные для рассеяния внимания – родственные тем самым чарам Скользящего Взгляда, благодаря которым объект, на который те были наложены, можно было заметить лишь при внимательном целенаправленном поиске. А дальше уже пошла в ход главная идея.
Времени как раз хватило для того, чтобы закончить со всем к тому моменту, когда Дамблдор провозгласил так, что услышали все:
- Чуёт моё сердце – делегация Шармбатона недалеко!
- Успел? – спросил Драко, уже почти не таясь – после слов Дамблдора поднялось большое оживление.
- Да, – Альтаир снял с себя наложенные чары. – Гостей ждёт оригинальное зрелище.
Со стороны Запретного леса в небе появилось что-то огромное и быстро приближающееся. Когда неопознанный летающий объект приблизился к Хогвартсу и попал в освещённую область, то все увидели, что это огромная синяя карета, которую тянет по воздуху дюжина крылатых и белогривых золотых коней, каждый из которых размером чуть ли не со слона.
- Сразу видно – большой человек прилетел, – съязвил Драко.
Он даже и не представлял, насколько близок к истине, пока дверцу кареты не открыли и оттуда не вышла директриса Шармбатона. При виде её даже Дамблдор зааплодировал.
Улыбаясь, глава Шармбатона подошла к директору Хогвартса и протянула руку для поцелуя. Дамблдору даже наклоняться почти не потребовалось.
- Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!
- А я знаю, как это называется, – заявил Альтаир. Стоявшие рядом с ним обернулись. – Говорящая фамилия. Только он две последних буквы забыл, правильно – мадам Максимум…
К своей директрисе подошли прибывшие с ней шармбатонцы. Практически все они дрожали от холода, что и неудивительно, если учесть, что их мантии были предназначены для юга Франции, а не для севера Англии. Но это не слишком мешало им с любопытством оглядываться вокруг. Вот одна из девушек скользнула взглядом по гриффиндорцам и замерла на месте. Затем подтолкнула локтем в бок свою подругу и кивнула на них. Чары отвлечения внимания Альтаир снял непосредственно перед приземлением кареты, так что гриффиндорцам было уже не до друг друга…
Мадам Максим, видимо, услышав хихиканье за своей спиной, развернулась и вполголоса спросила что-то у стоявшего ближе всех студента. Тот прямо показал на гриффиндорцев, в рядах которых началось подозрительное шевеление. Дамблдор, заподозрив неладное, достал волшебную палочку и осветил ряды гриффиндорцев – до этого их в значительной степени заслоняли от света факелов стовшие ближе к дверям и выше по склону пуффендуйцы.
После пары секунд молчания три остальных факультета взорвались смехом. Шевелюра каждого без исключения гриффиндорца и каждой гриффиндорки была двуцветной – слева красной, справа золотой. Причём Блэк успел добавить даже некоторое разнообразие. В частности, волосы Грейнджер теперь смотрелись практически не хуже прежнего, лишь несколько экстравагантно, с одной стороны отливая тёплым золотистым оттенком, а с другой – чистым малиновым окрасом. Уизли повезло гораздо меньше – мало того, что оттенки его волос были настолько яркими, что гриффиндорец стал похож на клоуна, так Альтаир ещё и не удержался от того, чтобы добавить заклятому врагу на голову иллюзию здоровенных бараньих рогов.
Дамблдор, слегка натяжно улыбаясь, быстро снял чары и пригласил шармбатонцев в замок. Гриффиндорцы злобно смотрели на Стервятников и перешёптывались между собой.
- Акт первый успешно сыгран, маэстро, – довольно улыбнулся Малфой. – Мои поздравления.
- Благодарю вас, коллега. Очередь за вами.
Ждать дурмстрангцев пришлось не так уж долго – меньше десяти минут. Они приплыли на большом паруснике, благополучно всплыв прямо в середине озера. Вид у корабля был такой, словно он там, на дне, и пролежал лет сто, но, как ни странно, внешность «Летучего голландца» только придавала ему некоторый шарм.
Парусник бросил якорь у берега и спустил трап. Дурмстрангцы ровным строем сошли по нему и двинулись к замку. Их директор тоже шёл впереди всех. Игорь Каркаров был одет в гладкие, блестящие, серебристые меха, удивительно походящие по цвету на его шевелюру, так что издали периодически казалось, что он на самом деле одет очень легко, просто неудачно применил чары для роста волос.
- Дамблдор! – радостно воскликнул он, подходя к директору Хогвартса. – Как поживаете, любезный друг?
- Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров…
Драко между тем времени даром не терял. Империус на любимицу Филча был наложен ещё днём. Завхоз стоял недалеко от преподавателей и поглаживал свою кошку, держа её на руках. Внезапно она, повинуясь чарам, вывернулась у него из рук и бросилась прямо к Каркарову, начав громко мурлыкать и тереться о его сапоги.
- Какое милое создание, – директор Дурмстранга наклонился и погладил Миссис Норрис. – У вас тепло встречают гостей, Дамблдор.
- Да, безусловно, – улыбнулся тот.
Миссис Норрис подбежала к МакГонагалл и принялась тереться о её ноги. Затем вернулась к Каркарову, потёрлась о него и опять побежала к преподавательнице трансфигурации.
- Я полагаю, она не может решить, где её ласковей встретят? – хмыкнул Каркаров. – Это ваша кошка, профессор?
- Нет… – но дальше МакГонагалл ничего сказать не смогла, потому что громко икнула, сразу же покраснев. Она никогда не позволяла себе ничего неприличного, и об этом все знали. А теперь, когда из-за кошки всеобщее внимание обратилось и к ней…
- Прошу… ик!… прощ… ик!
Студенты тихо засмеялись. МакГонагалл буравила взглядом Блэка и Малфоя, но те выглядели совершенно спокойными, разве что, как и все остальные слизеринцы, слегка посмеивались. Икотные чары были наложены на преподавательницу трансфигурации опять же загодя – когда студенты выстраивались в колонны в холле и кругом царила суета, не позволяющая отследить прикосновение лёгких и до поры до времени ничем себя не проявляющих чар. А теперь Драко просто активировал их, про себя благодаря Сириуса – эта модификация, позволяющая привести чары в действие именно в нужный момент, была его разработкой, присланной в подарок Альтаиру на прошлое Рождество…
Бешено сверкавшая глазами МакГонагалл парой резких взмахов волшебной палочки убрала с себя чары и пронзила Стервятников взглядом, не обещавшим ничего хорошего. Альтаир и Драко переглянулись и одновременно пожали плечами. В конце концов, игра стоила свеч.
Но через несколько секунд все ученики Хогвартса и думать забыли о конфузе МакГонагалл – в круг света, отбрасываемый факелами у дверей, вошёл Виктор Крам. Для многих это оказалось сюрпризом – не все были осведомлены о его возрасте и о том, что он всё ещё школьник. Пока хогвартцы поднимались вслед за гостями по каменным ступеням, многие то и дело подпрыгивали, стараясь разглядеть мировую знаменитость. Особенно старались девушки, глаза у некоторых прямо-таки фанатично блестели.
Стервятники вместе со всеми вошли в Большой зал. Шармбатонцы уже сидели вместе с когтевранцами, а дурмстрангцы решили выбрать стол Слизерина. Крам сел рядом с Малфоем.
- Добро пожаловать к нам в Хогвартс, мистер Крам, – немедленно улыбнулся Драко. – Надеюсь, вам у нас понравится!
- Спасибо, – кивнул Крам.
- Разрешите представиться – меня зовут Драко Малфой, а это мой лучший друг Альтаир Блэк и моя названая сестра – Блейз Забини.
- Ошень приятно, – болгарин склонил голову перед девушкой и пожал парням руки.
- Очень жаль, что у нас из-за проведения Турнира отменён ежегодный межфакультетский чемпионат по квиддичу, но вам, я надеюсь, придётся по душе наш стадион. Он, конечно, не так хорошо оборудован, как те, к которым вы привыкли, но, надеюсь, для тренировок подойдёт – вы ведь, полагаю, не станете отказываться от них? Поддержание формы и всё такое…
- О, у вас есть стадион? Ошень хорошо, я действитэлно буду рад польетать…
Крам не очень хорошо говорил по-английски, но вполне достаточно для того, чтобы разговор шёл без проблем и задержек. Бросив взгляд на гриффиндорский стол, Альтаир отметил, что Уизли с откровенной завистью смотрит на них. Встретив его взгляд, Блэк презрительно усмехнулся и снова повернулся к Краму. Тот начал разговариваться, встретив радушный приём без излишней навязчивости.
Праздничный ужин получился на славу – среди привычных блюд попадались и явно приготовленные по случаю прибытия иностранных гостей. Французская кухня не была чем-то необычным как для Альтаира, так и для его друзей, а вот восточноевропейская была почти незнакома, и они отдали ей должное. Крам консультировал их по поводу того или иного блюда. Пир протекал неторопливо, но и он подошёл к концу. Блэк взглянул на стол преподавателей, за которым поднялся на ноги Дамблдор, и тут же возблагодарил судьбу за то, что не сделал этого раньше. Вместе с Максим и Каркаровым там сидели ещё двое. И если против начальника Департамента магических игр и спорта Людо Бэгмена он ничего не имел, то увидеть Бартемиуса Крауча было, мягко говоря, неприятной новостью. По словам Дамблдора, оба чиновника являлись организаторами Турнира и входили в судейскую бригаду, которая будет выносить вердикт по итогам состязаниям. Затем он позвал Филча, который подошёл и поставил перед Дамблдором большой и явно очень древний деревянный ларец, инкрустированный жемчугом. Директор стал коротко описывать правила Турнира.
- …Чемпион, набравший по итогам трёх туров наибольшее количество баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик – Кубок огня.
Дамблдор вынул волшебную палочку и, трижды стукнув ею по крышке ларца, открыл его и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный кубок, до краёв наполненный пляшущими синеватыми языками пламени. Внимательно наблюдавшему за этим Альтаиру подумалось, что и кубок, и ларец явно те самые, что были сделаны ещё для самого первого Турнира Трёх Волшебников семьсот лет назад.
- Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать своё имя и название школы на листке пергамента и опустить этот листок в Кубок, – продолжил Дамблдор. – Потенциальным чемпионам предоставляется на раздумия двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером он выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трёх Волшебников. Всё это время он будет находиться в свободном доступе для каждого, кто пожелает принять участие в Турнире. Но допущены к нему будут только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кто младше этого возраста, не поддались искушению, я очерчу вокруг него линию Возрастного Рубежа, которую не сможет пересечь ни один из тех, кому не исполнилось семнадцати. И последнее по перечислению, но не по важности: для тех, кто будет избран в чемпионы, обратного пути нет. Они должны будут пройти Турнир до конца. Бросив своё имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. А потому хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите этого, прежде чем браться за перо и пергамент. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем доброй ночи.
По пути в Общую гостиную Слизерина Альтаир свернул в одно из ответвлений коридора, вёдшее в удобный закуток. Драко и Блейз, не говоря ни слова, последовали за ним. Дойдя до конца и убедившись, что никто не последовал за ними, Блэк навёл поперёк коридора защитную завесу чар, предохраняющих от подслушивания, и повернулся к друзьям.
- Ну что ж. Что вы думаете?
- Что Дамблдор дал маху, и притом порядочного, – ответил Драко. – Я думал, что всё будет намного сложней.
- Я того же мнения. Подумаешь, линия Возрастного Рубежа! Не могут пересечь те, кому нет семнадцати! Ха! Догадываешься, как просто обойти эту преграду?
- Старящее зелье? Я могу его сварить, это совсем несложно. И быстро к тому же.
- Ошибаешься, – качнула головой Блейз. – Я читала про этот Рубеж. Искусственно изменённый возраст он опознаёт, иначе всё было бы слишком просто.
- А, даже так? Ну тогда тем более не проблема. Потому что я вообще-то предполагал другое.
- Что? – вопросительно склонил голову набок Малфой.
- Отправляемся к Филчу, будим его, выманиваем наружу под каким-нибудь предлогом и накладываем Империус. Он же сквиб – никаких проблем не возникнет. Потом даём ему наши листки пергамента, отводим к холлу, дожидаемся, когда там никого не будет, и приказываем ему бросить их в Кубок. Вот и всё! Ах нет, ещё потом Обливиэйт надо будет наложить, но, повторяю, Филч сквиб, да и стирать в его памяти надо будет какой-то час, так что справимся.
- Слушай, это же отличная идея, – глаза Драко возбуждённо блеснули. – Просто отличная. Надо только подождать немного, пока все разойдутся по своим спальням…
- Рисковать ни к чему, – сказала Блейз. – Можно поступить намного проще. Правда, я не уверена, что получится, но нет ничего страшного в том, чтобы попробовать.
- Говори, – хором произнесли Драко и Альтаир.
- Возрастную линию нельзя перейти, но можно перелететь.
Парни переглянулись, восхищённо приоткрыв рты.
- Так просто?
- Да. Но я не могу точно сказать, какая для этого понадобится высота и хватит ли для её набора высоты потолка в холле – сами понимаете, бреющий полёт тут не подходит, линия почувствует подобную попытку. Так что надо попробовать, и если хватит – хорошо, если же нет… вы точно хотите принять участие?
- Даже не сомневайся, – хором ответили оба.
- Ну что ж, тогда пойдём к Филчу и приведём в исполнение твой план, Альтаир.
- Отлично, – Драко сосредоточенно размял пальцы. – Тогда давайте так: сейчас идём по спальням, дожидаемся, когда все заснут, и собираемся в гостиной с мётлами. А дальше просто идём в холл и пробуем перелететь эту проклятую линию под потолком.
Блэк кивнул в знак согласия.
- А вы уверены, что нам удастся собраться в гостиной без проблем? – спросила Блейз. – Ведь наверняка мы будем не единственными слизеринцами, которые захотят под покровом ночи попытаться обойти запретную линию. Наверняка возникнут вопросы, за нами могут увязаться... Вряд ли нам нужны свидетели, так ведь?
- А ты просто сделай вид, что тебе не спится. А потом незаметно скользнёшь к нам под мантию-невидимку – мы в гостиную уже под ней выйдем.
- Хорошо, договорились. Ну что, тогда – приступаем?
- Да, – снова кивнул Альтаир. – Операция «Рождённый ползать проползёт везде» начинается.