TIME. Chapter XIV
Они покинут Америку и, возможно, никогда больше не вернутся. Было ли это для нее неожиданностью? Нет. Конечно же, именно к такому исходу она стремилась с самого начала: вернуться в стены родной школы и вновь зажить прежней жизнью, отчего-то потревоженной двумя странными неделями. 

Гермиона подняла глаза на Джейкоба, сжимающего ее руку в своей. Было ли случайностью то, что она оказалась в Ла-Пуш? Что антиаппарационный барьер отпустил ее, выплюнул на берег залива и оставил без связей именно здесь? Что она встретила Блэка, случайно узнав его тайну, хотя и не просила этого? Гермионе показалось, что Джейк выглядит опечаленным и пытается это скрыть. Была ли опечалена она сама? 

- Вы готовы, мистер Джейкоб? 

- Блэк, - машинально поправила зельевара Гермиона. – Мистер Блэк. 

Ее голос звучал спокойно и ровно, хотя девушка не могла справиться с быстро бегущей по венам кровью, которая приливала к лицу. Джейк взглянул на нее как-то вопросительно, и ее тут же бросило в жар. 

- Какое... Совпадение. – процедил сквозь зубы Снейп. Гермиона услышала приглушенный смешок Гарри и Рона. А ведь и правда... 

- Так мы можем начинать, мистер Блэк? 

Квилет медлил, смотря на Гермиону, будто ждал, что она даст ответ за него. Девушка сжала его ладонь своей – эй, долго ты будешь в ступоре? – но он молчал. Эти карие глаза уже проели в ней целую дыру, испытующе глядя то на лоб с испариной, то на нос в неожиданных и ненужных совсем веснушках, то на дрожащие от холода – от холода ли? – губы. 

«Ты, правда, этого хочешь?» - спросили его глаза. – «Правда, хочешь закончить все вот так и покинуть Ла-Пуш навсегда?» 

Гермиона не знала этого. Может, она хотела бы вернуться сюда когда-нибудь, рассказать, как Гарри выиграл войну, как все теперь хорошо и спокойно, и как никто больше не угрожает безопасности всего мира. Но она была ведьмой, самой умной ведьмой своего поколения, и прекрасно знала, что не сможет пообещать даже один визит. И не только потому, что она может погибнуть на этой чертовой войне. Просто ей незачем приходить. 

«Зачем все усложнять? Конечно, я хочу вернуться домой, и все это время хотела...» - ответила ее грустная полуулыбка, и Джейкоб понял, провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони и выдохнул. 

«Ну раз так...» 

- Да, мы готовы, сэр, - ответил он Снейпу глубоким мягким голосом. Гермиона даже удивилась – неужели он может быть таким? 

Она попробовала отмести прочь всяческие вопросы, пока Снейп второй раз водил палочкой над ее руками, обвивая скрещенные пальцы их с Джейком рук разноцветными нитями. Но квилет не сводил с нее глаз, и это мешало не только сосредоточиться, но и вообще сообразить, где она и что происходит. Голова шла кругом от его присутствия, настолько близкого к ней и – едва ли не впервые! – такого мирного и будто даже успокающего. Что пряталось в его взгляде, какую тайну смогли отыскать его глаза, что теперь он не бросается на нее и даже не возражает помогать? Гермионе захотелось стать светом, чтобы пройти сквозь темную радужку вокруг широких зрачков и попасть в мир чужих мыслей. 

«Успокойся, успокойся! Он больше ничего не сможет задумать и осуществить, у него просто не хватит на это времени, - усиленно думала Гермиона, кусая губы. – Ритуал завершится, и ты уйдешь отсюда. Джейкоб останется здесь и уже не сможет вывести тебя из себя.» 

Она не заметила, в какой момент горло свело спазмом, который захотелось выплюнуть, как совершенно отвратительное зелье. Сердце сделало опасный рывок к ключице и вернулось на место, задев по дороге легкие, так что теперь сложно было вздохнуть. Невозможная реакция, что с ней не так?! 

- Клянешься ли ты, от лица всего своего народа и своей стаи, сохранить в секрете тайну существования магического мира и магов? Защитить это знание ценой, которую ваш народ сочтет равносильной вашей тайне? – монотонно гудел Снейп. Гермиона еле вздохнула, поднимая глаза на Джейкоба. Тот кивнул и только потом спохватился. 

- Да, клянусь. 

У него дернулось веко, и ведьма это заметила. 

- Клянешься ли ты, от лица всего магического сообщества и Министерства магии Великобритании, сохранить в секрете тайну существования оборотней-перевертышей на землях резервации Ла-Пуш? Защитить это знание ценой, которую сочтешь приемлемой? 

Она не знала, куда деть глаза. Джейк смотрел и смотрел на нее, а ей было трудно справиться с физическим недомоганием, внезапно поразившим ее. 

- Клянусь, - хрипло произнесла Гермиона. 

Последняя белая нить облизала их запястья и загорелась ярким светом, потекла вверх по рукам и обогнула шеи. А потом Гермиона действительно почувствовала себя сиянием, проникающим в сознание Джейкоба: все было размытым, словно во сне, бледным и нереальным, она не чувствовала себя и свое тело, но точно могла чувствовать нутром восприятие Джейка. 

«Она уходит, насовсем, так и не поняв, что я ей нравлюсь! Что ж, это ее выбор, и не мне останавливать эту глупую девчонку, выскочку, зануду и ненормальную. Глупо было вообще подпускать ее близко, такие упертые, как она, редко бывают нами довольны, Джейк, а мы дураки, раз считаем, что на одни и те же грабли не наступаем. Мы с тобой опять в той же яме, но с другим дном.» 

Гермиона не могла сказать ни слова, только слушать и видеть глазами квилета мгновенно проносящиеся события последних двух недель, и ее лицо, мелькавшее с разных сторон и под разным углом. 

«Нереальная, невозможная, невыносимая! Тебе с ней не справиться, что бы там ни говорил отец.» 

Гермиона в доме Билли, видит его за кухонным столом напротив сгорбившегося Джейкоба, говорящего что-то о ней самой. 

- Она уходит сегодня, отец. 
- Так сделай что-нибудь, раз всего этого времени тебе было мало. 
- Эта упрямая ведьма меня бесит. 
- Да, знаю. Именно поэтому тебе не стоит ее упускать. 

«У нее в мыслях только заклинания, спасение мира и два идиота, которых она зовет друзьями!» 

Она видит темную ночь и огни дома Эмили, а еще себя, еле соображающую, в машине Джейка, и его, наворачивающего круги вокруг. Этого она не помнит и догадывается, что этот момент – как раз то, что ее память не хочет возвращать. 

- Думаешь, ты знаешь меня и мои чувства лучше меня самого, так получается? Может, я вообще в тебя влюблен до самого основания, а ты с таким надменным видом сейчас говоришь об обратном – чушь собачья! 

У Гермионы перехватывает дыхание – если здесь, в этом тумане странных образов это вообще возможно – и она видит, как Джейкоб тянется к ее губам через опущенное боковое стекло джипа. Мерлин, почему она совсем этого не помнила?! 

Вспыхивают в голове – уже в ее, это точно – образы ушедшей ночи, яркие, словно искры, и такие же короткие: карие глаза на смуглом лице, теплое дыхание, отдающее слабым ароматом праздничного шампанского и вездесущего апельсина, шероховатость пальцев руки на щеке и теплые мягкие губы в уголке ее губ. 

Она помнила эти ощущения бархатистой кожи чужой щеки у своих губ, мягкие шершавые губы на своей холодной щеке, пальцы рук, сжимающих край бокового стекла рядом с собой – но ведь это все было сном, разве нет? Постоянно повторяющимся нереальным сновидением, подкидывающим ей пищу для размышлений вот уже третий день. Откуда появились эти внезапные порывы? 

Гермиона не ощущала саму себя, живя сейчас в этих не-своих-не-чужих воспоминаниях. Словно в дымке она видела свое лицо, обращенное к разгоряченному Джейку. 

- Никогда так больше не делай, Рон. 

Рон?! Почему Рон? 

Гермиона запаниковала. Если это та причина, по которой Джейкоб не разговаривал с ней, то виновата она сама. Хотя все это не может быть настолько серьезным. 

«Мы разные, а он разбит и растерян, и все это сущий бред!» 

«Когда я давал тебе право решать и за себя тоже, ведьма?» - то ли мысли, то ли сам голос Джейка взорвал сознание, вытряхивая из Гермионы последние крохи самообладания. 

«Ты знаешь, что я права, не понимаю, зачем ты вообще об этом думаешь!» 
«Потому что это правда! Ты слишком упираешься в свои нельзя, чтобы открыть чувства хотя бы себе!» 

«Я единственная из нас двоих, кто вообще во что-то упирается! Если бы не эти принципы, мы бы не смогли даже просто общаться! Ты слишком горяч и вспыльчив, чтобы это понять.» 

«Зато я единственный, кто живет и верит в силу эмоций, Железная Леди. При чем тут правила, при чем какие-то принципы, условия? Правда только в том, что чувствуешь ты, что подсказывает тебе сердце, а не писаные кем-то и как-то законы!» 

«Хочешь правды? Хорошо, вот тебе правда: ты завис на стадии влюбленного идиота, и чтобы сохранить остатки своего разбитого сердца, самолюбия и гордости, вдруг переключился на первого же человека, который соответствовал возведенным тобой же планкам! Это не по-настоящему, ты сам все себе выдумал, чтобы было проще; и теперь я исчезну так же быстро, как и появилась, а ты позволишь себе еще немного пострадать, чтобы с достоинством вернуться к прежней жизни без наркотического состояния влюбленности.» 

«Что?! Не все в мире можно подвести под твой замороченный ученый взгляд, Гермиона!» 

«И тем не менее, тут ты знаешь в глубине души, что я права! Ты врешь себе же, пытаясь втянуть в это и меня, а я не хочу остаться ни с чем, прекрасно осознавая, что могла бы предотвратить катастрофу, если бы не поддалась эмоциям, бессмысленным и бесполезным! Не заставляй меня думать, будто не врешь, все равно это обернется только разочарованием!» 

«Ах вот как ты думаешь... Я не вру, Грейнджер, можешь мне поверить! Почему только ты думаешь, что не достойна быть влюбленной и любимой?» 

«Потому что это неправда! Я...» 

«Ты можешь слышать сейчас мои мысли. Тут нельзя врать, так что прислушайся: я в тебя влюблен! В тебя, выскочку и зазнайку, невыносимую зануду и возмутительную нахалку, не в кого-то еще, не в Беллу, Леа или еще кого-то из нашей резервации, а в тебя, ведьму с другого конца света! Именно потому что ты другая, совершенно другая, раздражающая и непоколебимая!» 

Контакт их прервался неожиданно и резко. Гермиона поняла, что тяжело дышала, будто пыталась весь воздух побережья втянуть в свои легкие. Джейк напротив нее был взбешен, по скуле у него текла струйка пота, так сильно он старался до нее докричаться. Она открыла рот, но ничего не смогла сказать - слова не шли, и этот шок был для нее в новинку. 

- Я... 

- Мы закончили, - хмуро буркнул Снейп, обрывая Гермиону на полуслове. Она даже не взглянула на профессора, боясь отвести глаза от Джейкоба. 

- Мисс Грейнджер, мистер Блэк, как вы себя чувствуете? 

МакГонагалл. Гарри оказался рядом почти сразу же, подошел Рон, Сэм и остальные. Девушке хотелось заплакать. 

- Гермиона? 

- Все хорошо, профессор. 

Джейк покачал головой, развернулся и отошел в сторону, к братьям. Она смотрела на его спину, напряженную и несгибаемую, - и не знала, что делать. 

- С ритуалом покончено, - сказал Снейп, убирая палочку в рукав мантии. – Можно готовиться к отбытию, и чем быстрее, тем лучше. Мы и так задержались здесь непозволительно долго. 

- Хорошо, думаю, у мисс Грейнджер есть пара минут, чтобы попрощаться, - кивнула МакГонагалл. – Я подготовлю портключ к половине восьмого. 

Гермиона выдохнула и повернулась к новым друзьям. Квилеты переминались с ноги на ногу, кто-то смотрел на свои скрещенные руки, кто-то понимающе улыбался; Эмили первая подошла обнять девушку. 
- У тебя все будет хорошо, - шепнула она, когда ее руки обвили Гермиону за талию. – Ты же умница! Никогда не сдавайся и иди к своей цели, и я уверена, тогда все у тебя получится! 

Ведьма почувствовала, как скапливаются в уголках ее глаз непрошенные слезинки. Откуда столько сентиментальности? Она пробыла в этом месте всего две недели, но уже точно привыкла к нему – этому воздуху с вечносвежим влажным ветром, этой атмосфере сказочной таинственности, где бок о бок с обычной жизнью растет и ширится мистический мир оживших легенд, этим людям, таким теплым и отзывчивым, что не верить и не доверять им кажется невозможным... Она определенно будет скучать. 

- Спасибо, Эмили, - растроганно кивнула Гермиона. – Мне будет сложно тебя забыть. 

- Ты уж постарайся! – подмигнула она. 

Эмили отошла, и Гермионе открылись лица других квилетов – задумчивые и немного грустные. Она поочередно попрощалась со всеми. И с Эмбри, и с Квилом, весельчаком Сетом и молчаливым Сэмом. Леа таинственно качала головой, ни слова ей не говоря, но Гермиона видела в ее глазах что-то такое, отчего ей становилось почему-то стыдно. 

- Ну... – МакГонагалл за ее спиной уже тихонько покашливала, и Гермиона чувствовала на своей спине прожигающий взгляд угрюмого Снейпа. – Пора. 

Девушка подошла к одиноко стоящему поодаль ото всех Джейкобу. Он скрестил руки на груди, смотрел прямо на нее и молчаливо осуждал. 

- Джейк, я... – она не знала, что сказать, слова никак не хотели связываться в осмысленные предложения, и чтобы хоть что-то придумать, что-то хоть немножко искреннее, ей приходилось напрягаться. Нечасто с ней случались подобные казусы. 

- Ты, наконец-то, сможешь вернуться в любимую школу, - хрипло отозвался квилет. – Разве ты не должна быть более счастливой? Это же то, чего ты хотела. 

- Да, конечно, - быстро ответила Гермиона. – Именно то, о чем я думала все это время... 

- Так отправляйся, - грубо кинул Джейкоб. – Зачем устраивать слезные сцены прощания с людьми, к которым ты больше никогда не вернешься? 

- Я... 

- Пройдет какое-то время, и все здесь тебя забудут, как ты забудешь и это место и тех, с кем только что прощалась. Я не вижу смысла во всем этом театральном действе. 

Он был не злым, каким обычно привыкла видеть его ведьма. Теперь он казался ей опечаленным настолько, что старался скрыть это за напускной грубостью. Гарри часто так делал, и только поэтому Гермиона смогла распознать в квилете эту грусть. Но что она может с нею поделать? Джейк скоро поймет, что это все блажь и ерунда. 

Почему-то сильно стучало сердце, так, что отдавалось болью в груди. 

- Джейкоб, мне жаль, что так получилось, - наконец сумела заговорить Гермиона. – Но я рада, что познакомилась с тобой, правда. 

Он вдруг вспыхнул, взглянул на нее больными глазами и дернулся прочь, яростно печатая шаг. 

Вот так все и закончится? Гермиона будет помнить лица всех этих добрых отзывчивых людей, а самого главного человека - только его спину? На глаза ей навернулись слезы, которые срочно надо было стереть, чтобы никто не заметил постыдной слабости и то, как ей на самом деле стало больно. 

Она отвернулась к стоящим недалеко школьным друзьям – те хмурились, и Гарри выглядел обеспокоенным больше Рона. 

- Идем, да? – кивнула им Гермиона и попыталась улыбнуться. Вышло криво и совершенно неискренне. 

- Герм, ты же... – начал Гарри, но замер, увидев раненный взгляд подруги. Он вздохнул, привлек ее к себе и шепотом договорил. – Ты же жалеть будешь, если все так и оставишь. 

Не будет, она уже все решила. Все, что ей останется после этого невероятного путешествия - это нерушимая клятва о неразглашении мистической тайны и размытые воспоминания о собственных эмоциях, которые она забудет, забив голову книгами, домашними заданиями и планами по спасению мира. Мерлин, знай Джейкоб, что творится в голове Гермионы, и он бы точно в ней разочаровался! Но, к счастью, – или увы? – их связь прервалась, как только ритуал завершился, и больше ей никогда не удастся заглянуть в его душу. 

- Пойдем, - тихо произнесла Гермиона, потянув друзей за собой. – Иначе Снейп убьет нас прямо тут. 

- Но как же... – заикнулся Рон, но подруга озарила его таким взглядом, что он не посмел перечить.

Квилеты махали ей, боязливо стоя чуть в отдалении от нее и профессоров. Их она не забудет. Наверное, и они не смогут забыть ее, ведьму из другого мира, чью тайну навсегда запечатал общий дух их волчьей стаи, клятвой, которая останется их связующим звеном до конца всех жизней. Как злосчастное запечатление, о котором с такой скорбью говорил Джейкоб. Интересно было бы знать, что за древняя магия так работает, и каким образом она выбирает своих жертв. И почему, ради всего волшебного, что было в этом мире, Гермиона и Джейк не запечатлились? Видит Бог, ведьма была бы рада этому – нет, просто счастлива! Ведь они так похожи и так дополняют друг друга, его эмоциональность и ее рассудительность. Гермиона хотела бы знать, что такое это запечатление, но у судьбы, видно, были на нее другие планы. 

«Ты не узнаешь, пока не попробуешь» 

Ей совсем не улыбалось разочароваться в себе. Бросить все ради неизвестности, взять и отринуть прочь все свои принципы, разрушить фундамент собственного внутреннего мира – из-за чувств, которые нельзя назвать даже мимолетными? 

Гермиона вновь взглянула на квилетскую стаю: такие разные, такие непохожие друг на друга люди, по какой-то странной причине принявшие ее так тепло, как до этого никто ее не принимал. 

- Через пять минут портключ будет работать. Надеюсь, вы все готовы. 

Что ж, вот и все. Через пять минут ее нереальное путешествие подойдет к концу так же внезапно и быстро, как и началось, но она никогда не забудет это место и этих поселенцев из резервации на другом конце света. 

А они никогда не забудут ее. 

Джейкоб никогда ее не забудет. 

И она не сможет его забыть, как бы ни старалась. 

Никто и никогда не признавался ей в любви так пылко и искренне, и вряд ли кто-то когда-либо будет. 

Мерлин, она самая настоящая дура. 

У нее есть только пять минут, чтобы совершить самый внезапный поступок в своей жизни. 

- Гермиона! 

Она рванула с места так быстро, будто ее кто-то дернул вперед, и девушка слышала, как позади ахнул Рон, как одобрительно засмеялись квилеты и Гарри, должно быть, восторженными глазами следил за тем, как она убегает к темнеющему лесу. «Все правильно, Герм, так и надо», - сказал бы он, но ведьма и сама знала, что она поступает согласно тем незыблемым законам, которым и надо следовать всю свою сознательную жизнь – законам сердца и собственных чувств. 

У нее есть пять минут, чтобы взорвать свой внутренний мир, позволив кому-то шагнуть в пучину ее сомнений, чтобы перевернуть все, что она знала ранее. 

Только каких-то пять минут, чтобы позволить себе любить. 

По иронии судьбы, Гермиона догнала его на той самой опушке, где повстречала впервые. 

- Джейкоб! – закричала она с придыханием, останавливаясь всего в паре метров от его ссутуленной фигуры. 

Он обернулся и сперва девушка заметила пораженный взгляд карих глаз, который тут же сменился на высокомерный. Джейк молчал, и ведьма тоже не знала, как сказать ему о своем решении, готовая в любую секунду броситься прочь, если он скажет хоть слово против. 

- Джейк, я… Я только хотела… - залепетала Гермиона, ломая руки. – Мне вдруг стало… Я только… 

- Ты меня любишь, - припечатал вместо нее квилет и скрестил на груди руки. – И ты только что поняла, что я вбивал тебе в голову все это время: мы идеальные. Ты можешь пробовать отрицать это в своих безумных занудных мыслях, можешь противиться, как и раньше, но тебе не удастся избавить от очевидного факта: ты меня любишь. 

- Что?... – она задохнулась, не сумев сказать н слова более. 

- А я люблю тебя. И только теперь ты позволила себе немножко в это поверить. 

Он был прав, он все это время был чертовски прав, и Гермионе действительно стало нестерпимо обидно, что за своей высокомерной моралью она не поняла этого. Ей снова хотелось плакать, и девушка стояла, сжимая руки в кулаки и кусая губы. 

- Если бы у нас было время, я бы доказал тебе, что все это правда, и я люблю тебя. 

Она улыбнулась сквозь слезы, успевшие заполнить ее глаза. 

- По моим подсчетам у нас есть две с половиной минуты. 

Джейкоб усмехнулся и вдруг быстро подошел к ней. Гермиона не успела даже моргнуть, как он оказался совсем рядом с ней, нависая с высоты своего роста над ее лицом. Его тень заслонила ее от солнца. 

- Ты говорил, что у вервольфов есть крупный недостаток – они могут в любой момент запечатлиться на какой-нибудь девушке, и тогда их бывшим придется с этим мириться, - зашептала Гермиона, поднимая руку к его лицу. – Это сильно меня тревожит, потому что я не хочу потом говорить всем и каждому, а тебе особенно, что я была права и у нас ничего не вышло, как я и предполагала. Я тоже, знаешь ли, не железная, чтобы так просто взять и… 

Джейкоб обхватил ее за талию, притянул к себе и поцеловал, так быстро и резко, что у Гермионы сбилось дыхание. Он пах цитрусовыми и кедровым лесом, а его губы на вкус были как апельсин, терпковатые и с кислинкой. 

- Не знаю, какая девушка сможет переплюнуть такую, как ты, - выдохнул Джейк, едва оторвавшись от ее губ. – Вторую ведьму с завышенным чувством долга и невыносимым характером я вряд ли встречу в наших краях в ближайшую сотню лет. 

- О, - улыбнулась Гермиона, закусывая губу. – Тогда иных возражений у меня больше не осталось. 

Он опустил ее на влажную мягкую траву и легко коснулся лба теплыми губами. Гермиона подумала, что она вполне могла бы к этому привыкнуть. 

- К сожалению, время нас поджимает, - подытожил Джейкоб, выглядя при этом совершенно ошалевшим от собственной радости. – Две минуты истекли. 

Гермиона улыбнулась ему и, уже отходя и отпуская его пальцы, засмеялась. 

- Время для нас не помеха, пока я знаю, что в любой момент смогу вернуться сюда и ты меня примешь! 

Джейк кивнул, сжимая в кулак руку, которой ее держал. 

- Приходи в любое время, ведьма. Я буду ждать. 

Она отвернулась, взмахнув в сыром воздухе лавандовыми волосами, и побежала обратно к берегу, едва успевая к портключу. Гермиона знала, что у нее будут проблемы, судя по налившемуся свинцом лицу Снейпа и встревоженной МакГонагалл. Что ж, не самая большая катастрофа в ее жизни.