Глава 3.

Через пару дней я уже ехала в комфортабельном автобусе на празднество весеннего равноденствия в город Сигишоара. Конечно, сначала планировался Рымнику-Вылча, но там началась какая-то непонятная эпидемия: за три дня умерло двенадцать человек, поэтому директор профилактория переменил маршрут. Сигишоара был расположен не дальше Рымнику-Вылча, только ехать предстояло через Карпаты.
- Там намного интереснее, - радовалась Анна, постоянно рассказывая мне какие-то легенды Румынии по дороге в город. – Я была там раза два, но впечатления не передать. Тебе понравится, поверь мне.
- Это уж точно,- уныло выдала я, уставившись в окно на проскальзывающий мимо пейзаж.
Горы, горы, горы… По сравнению с постоянной равниной, к которой я привыкла с детства, ландшафт Румынии казался чем-то сказочным. Мне всегда думалось, что горы – это некие безликие глыбы камня, отчужденно проживающие свой нескончаемый век где-то в сторонке. Увидев их воочию, я поняла, как глубоко заблуждалась. Не знаю, как другие каменные стражи, но Карпаты были достойны преклонения. Они возвышались могучими исполинами и тянулись ломаной линией по обе стороны от дороги, выступая надежными стражами. Не заметно для себя, я залюбовалась ими и даже немного расстроилась, когда на горизонте показались крыши домов города. Возникало такое чувство, что Карпаты каким-то странным образом связанны с моей жизнью, что, если бы они могли разговаривать, то сообщили мне очень много.

Автобус высадил нас почти рядом с центром города, на специальной площадке, оборудованной исключительно для этого праздника. Пассажиры с улыбками на лицах покидали салон, предвкушая грандиозное веселье. Не удивлюсь, если многие постояльцы профилактория сегодня напьются вина до песнопений или, того больше, до штормового предупреждения. У меня же в душе снова возникло какое-то нехорошее предчувствие. Я решила отогнать его верным способом: завязать разговор с Анной.
- А как называется праздник? – спросила я, беря ее под руку.
Все-таки не хорошо не знать, ради чего ты сюда приехал.
- День первого цветения нимфеи, - отозвалась та, с нескрываемым восхищением рассматривая красочно украшенные улицы и дома.
- Чего? – Я едва не подавилась собственным смехом. – И я тащилась сюда ради такой дури?! Что за бред? Как ты там сказала, нин… нмии…
- Нимфеи, - недовольно отозвалась та. – Чего непонятного!
- И что это значит? – окончательно скисла я.
Анна тяжко вздохнула.
- Водяная лилия, - начала пояснять Анна, - очень красивая, но растет в большинстве на болоте. Если повезет, и ты кому-нибудь сегодня приглянешься, то тебя им наградят. У них такой обычай…
- Не надо такого счастья, - недовольно перебила я. – Нужно было раньше у тебя узнавать, что это за мероприятие, и оставаться в «Качулате».
- Кэт, это очень весело, поверь мне! – улыбнулась Анна, обнимая меня за плечи.
Ее радости я не разделяла, даже наоборот, настроение мое ухудшилось. Только в Румынии будут праздновать такое событие, как цветение этой нимфеи. Да, не перестаю удивлять этой странной и загадочной стране. Но еще большее разочарование я испытала, когда, оказавшись на главной площади города, увидела, что нимфея – это ни что иное, как обычная белая кувшинка. Да, вечер убит полностью.
С нескрываемой маской уныния на лице, я наблюдала за веселящейся толпой. Люди смеялись, поздравляли друг друга, танцевали – все вокруг были счастливы так, словно этот праздник ни в чем не уступал Новому году. Но, несмотря на то, что, на мой взгляд, все выглядело до абсурда нелепо, какая-то одухотворенная атмосфера наполнила этот маленький, древний городок.
Оглашая всю площадь нежными мотивами, играли музыканты, облаченные в костюмы трубадуров, уличные акробаты на разных концах площади выделывали такие чудеса, что просто дух захватывало даже у меня, а позже, как сообщила мне Анна, должно выступить костюмированное шоу. Одним словом – в воздухе витал дух средневековья, и это захватывало. Я не такая деревянная, какой хочу казаться, просто мои друзья вряд ли бы поняли, если бы я стала выражать словами прошлой эпохи, хотя, иногда мне этого очень хотелось. Но приходилось подстраивать под всех, чтобы не стать изгоем общества. Видимо, в этом и состоит будущий крах нашего поколения – мы перестали ценить красивую и степенную речь, опустившись до примитивного сленга и нелепых сокращений.
Еще раз обведя внимательным взглядом заполненную людьми площадь, я обернулась к Анне, которая уже протягивала мне небольшой деревянный кубок.
- Такого чудесного вина ты еще нигде не попробуешь, - проговорила она, пригубив свой кубок. - Причем бесплатно.
Я хмыкнула. От горячительных всегда сложно отказываться, а на бесплатное пиршество тянет не только мух.
Сделав внушительный глоток из своего кубка, я отметила, что вино действительно было восхитительным, так что уже через два бокала этого напитка я захмелела. Веселье потихоньку начинало захватывать в свои сети и меня, а, когда на невысокую сцену вышла большая команда танцоров в национальных одеждах и стала воспроизводить народные танцы, я не смогла устоять на месте. Слегка пританцовывая, я с восхищением смотрела на сцену, думая о том, что нашему хореографу это бы понравилось. Но что в этом проку теперь, когда из «Amaks’а» меня выгнали, там мне никогда уже не танцевать. Хотя, моя нога почти не болела, и я питала робкую надежду начать все сначала. Нет, не возвращаться в труппу, как подбитая собака, а начать новый путь в иной коллективе. Возможно, даже успешнее, чем «Amaks». Я терпеливый человек, трудности меня не пугают. «Упасть, но снова подняться,» – думаю, это определенно мой девиз.
В нескольких шагах от нас с Анной доктор Стефан лихо кружил в танце какую-то милую пухленькую женщину. В обычной одежде он выглядел очень молодым и подтянутым, и я впервые задалась вопросом, сколько же ему лет.
- Почти пятьдесят, - сказала Анна, когда я решила узнать ответ у нее. – Не дашь, правда? А эта дамочка – его жена, он ее очень любит. У них пятеро детей и уже два внука.
Я только присвистнула, наблюдая за своим лечащим врачом. Высокий, черноволосый, с прекрасным натренированным телом он явно имел много воздыхательниц. Оставалось только позавидовать его жене. Или посочувствовать. Хотя, вряд ли док ей изменял, уж больно он хороший человек.
И вот тут-то я и увидела его. Он стоял напротив, в метрах ста от сцены и смотрел на меня. Одетый в льняные светлые брюки и свободную рубаху средневекового румына он казался таким высоким, что я едва не разинула рот от изумления. Широкоплечий, крепкий и безумно красивый в тусклом свете множества свечей и различных фонариков, мой таинственный незнакомец скорее напоминал падшего ангела, только что сошедшего на землю. Мои ладони мигом вспотели, а по спине побежали мурашки. Я заметно заволновалась и растерялась, но не смела отвести глаз. Как мне быть? Улыбнуться? Кивнуть? Проигнорировать? Парень выжидающе смотрел на меня, его губы медленно расплылись в едва заметной улыбке. Ах, черт, будь что будет!
Я неловко помахала ему рукой, улыбнувшись застенчиво, но в то же время, по моему мнению, мило. Парень галантно кивнул и устремил взгляд на сцену. Ну и паразит!
Выпив залпом остатки вина, я решительно направилась к нему. Настало время расставить все точки над i. Как раз, под действием выпитого вина я была осмелевшей и решительной, он определенно не отвертится. Если что, пущу в ход все свое обаяние, мне этого не занимать. Но, пробираясь сквозь толпу, я вдруг поняла, что потеряла своего незнакомца из вида. Или он просто исчез? Уныние нахлынуло лавиной, поглотив меня с головой. Неужели он от меня бежит?
Поставив пустой кубок на поднос проходящего мимо разносчика, я принялась исследовать площадь. Дело не в том, что я хотела найти этого мистера-загадку и задать свои вопросы, - а я желала этого больше всего. Просто, я подумала, что неплохо бы рассмотреть другую страну поближе. Я уже начала понимать, что заблуждаюсь в отношении Румынии, считая ее отсталой и несовременной.
Я медленно шла по улицам этого маленького города – крепости, с интересом рассматривая выкрашенные в разные цвета дома, украшенные по случаю праздника в гирлянды огней и венки из омелы. Все здания были древней постройки и тянулись вдоль узких улочек и переулков, храня атмосферу ушедшего времени. В них было некое особое величие, заключенное, пожалуй, именно в строгости и скромности архитектуры. Аккуратные, чистенькие улицы разветвлялись на множество других, таких же маленьких и узких, но туда я идти побоялась, все-таки, давно уже спустилась ночь, а заблудиться в незнакомом городе проще простого.
Я остановилась напротив двухэтажного дома, окрашенного в цвет охры. На фасаде красовалась вывеска. Заглянув в карманный разговорник, я поняла, что это ресторан. Странно, хмурое здание меньше всего походило на такое светское заведение.
- Это дом князя Влада III, - прозвучал мужской голос над моим ухом.
От неожиданности я дернулась и резко повернулась. Снова он. Опрятный, вкусно пахнувший, а в черных, немного рассеянных глазах сквозит улыбка.
- Будущий господарь Валахии родился здесь и провел почти все свое детство, - продолжил он, устремив взгляд на дом. – Ты, кстати, знаешь, что Сигишоара – это была его главная крепость?
- Нет, - ответила я. На самом деле меня так и подмывало приступить к своему расспросу, но я боялась показаться навязчивой.
Незнакомец посмотрел на меня с сожалением, но промолчал. Это был удачный момент, чтобы взять инициативу разговора на себя.
- Bună seara! – проговорила я единственное знакомое мне слово по-румынски.
Парень уставился на меня, как на полоумную.
- К чему эти сложности? – усмехнулся он.- Если бы я захотел пожелать тебе доброго вечера, то сделал бы это по-русски.
- А откуда ты знаешь, что я не понимаю по-румынски? – усмехнулась я.
- Об этом говорит твой карманный разговорник. Не видел ни одного человека со словарем в родной стране.
- На скале у меня не было разговорника, но ты понял, что я русская. Откуда? – Это явно походило на допрос, но я решила не ходить кругами.
- Какое тебе дело?!- как-то совсем недружелюбно отозвался он. Черные глаза едва заметно сузились.
- Просто спросила, - пожала плечами я. – Ты здесь живешь? В Сигишоаре?
- Да…и нет, - замялся он. - Трудно объяснить, да и ни к чему тебе…
Парень отвел глаза, задумчиво посмотрев в темное небо. На какое-то мгновение мне показалось, что внутри него идет непонятная борьба с самим собой. Словно опомнившись, он посмотрел на меня и вдруг спросил:
- Как тебе город?
- Хм, - задумалась я. Вопрос поставил меня в тупик.
- Он… он… - очень древний, - сказала я первое, что пришло мне на ум.
Парень усмехнулся, едва заметно качая головой:
- Город Сигишоара был основан трансильванскими саксами в двенадцатом веке, - начал он, обращая взор на дом, у которого мы стояли, – и носил название Каструм Секс, что означает «шестая крепость». Уже в пятнадцатом веке Сигишоару расстроили и укрепили…Удивительно, как этот город еще смог сохранить свое средневековое величие в нынешний век, когда уже ничего не имеет ценности.
Незнакомец обвел немного погрустневшим взглядом окружающие нас дома и башни.
- Девять башен, булыжные мостовые, - снова заговорил он, - а бюргерские дома и богато украшенные церкви, разве не великолепнее они хваленных улиц Праги или Вены? – Взгляд темных, словно горький шоколад глаз, обратился ко мне, будто желал услышать ответ на свой вопрос именно от меня.
- Я не знаю, - как-то не очень уверенно промямлила я. – Мне не приходилось бывать ни в Праге, ни в Вене.
На лице молодого человека появилось что-то отдаленно похожее на разочарование, хотя, возможно, мне это только показалось. Какое-то время парень просто рассматривал мое лицо – откровенно и сосредоточенно, словно хотел запомнить, а потом окинул меня взглядом с ног до головы и вдруг произнес:
- Тебе еще не подарили нимфею? Подожди меня здесь.
Не дав мне возможности вставить хоть слово, он устремился на площадь и почти сразу исчез из вида. Я стояла, глупо смотря ему вслед и совершенно не зная, что делать. Определенно, мне хотелось, чтобы он вернулся. Во-первых, нужно хотя бы узнать его имя, во-вторых, я должна вернуть ему цепочку, ну а в-третьих… он так красив, что мне просто хотелось смотреть на его лицо. Тьфу ты, только хмельную голову может посетить такая мысль! Да и не мой он парень, чтобы им восхищаться. Я не нуждаюсь в особях мужского рода!
Довольная таким философским умозаключением, я сложила руки на груди и повернулась к дому, окрашенному в цвет охры. Мои мысли парили в свободном полете, не принося в голову ничего нового или важного. У меня было какое-то подозрительно игривое настроение, и где-то в глубине души я боялась сморозить глупость, но, с другой стороны, мне так хотелось хоть немного забыться, что вполне можно позволить себе легкий флирт.
Спустя пару минут, я почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась. Конечно, это был он, мой таинственный незнакомец. Улыбаясь, парень протянул мне полураскрытую белую кувшинку с нежной золотистой серединкой.
- Это тебе, - сказал он. – Понимаю, что, возможно, это не самые красивые цветы, которые тебе дарили, но таков обычай в этот день.
- Спасибо, мне приятно, - ответила я, понимая, что это на самом деле так. – А что за обычай? Я как-то упустила этот момент.
Парень рассмеялся, низко опустив голову.
- Есть красивая, но печальная легенда, - начал он. - Однажды на страну опустился страшный змей и стал таскать юных девушек. Всех девочек и барышень прятали по амбарам и погребам, но змей был хитер и изобретателен. Он проникал в дома под видом то кошки, то собаки, даже мыши, и девушки гибли одна за другой. И лишь к одной он не мог подобраться, к прекрасной принцессе Елене, и все потому, что на ее окне всегда стояли в воде нимфеи – мертвые розаны. Но змея нужно было убить, и один смельчак – жених прекрасной принцессы, вызвался помочь. Для этого он и еще несколько воинов разработали план. Принцесса должна убрать с окна нимфеи и тем самым впустить змея. Как только гад будет внутри, воины ворвутся в двери и зарубят его. Так они и сделали. Но змей оказался не так глуп. Применив свою страшную магию, он запер дверь силой мысли, и как воины не ломились в комнату на ужасные крики принцессы, ворваться они не могли. Лишь когда все стихло, дверь отварилась сама, а на полу лежала мертвая принцесса Елена. С тех пор считается, что нимфеи охраняют человека от нечисти.
- И что случилось с ползучим? – искренне заинтересовалась я.
- Точно неизвестно, но говорят, его прогнали... или убили. Плохо помню этот эпизод легенды. – Парень наклонился ко мне близко-близко, и прошептал: - Я хочу, чтобы мой мертвый розан тебя оберегал. Обещай, что не выкинешь?
- Хорошо, - ответила я, смутившись.
Его лицо было так близко, что кровь в один миг прилила к моим щекам, и я с ужасом поняла, что краснею.
Но моего незнакомца, кажется, это порадовало. На его губах отразилась легкая улыбка, а глаза смотрели пристально и доверительно. Мне почему-то показалось, что еще мгновение и он меня поцелует. Но самое страшное было то, что я этого хотела.
Сердце затрепыхалось, паникуя и призывая на помощь рассудок. Затянувшееся молчание начинало меня пугать, а бархатистые глаза незнакомца словно вводили меня в гипноз. Я уже была готова сдаться, как вдруг парень резко повернулся лицом к площади и застыл. Вся его поза выдавала напряжение, будто он готовился то ли к бегству, то ли к прыжку. Я взглянула за спину своего нового знакомого, но ничего, кроме группы каких-то смеющихся мужчин не заметила.
И тут мне вдруг вспомнилось, что так и не отдала ему цепочку.
- Мне нужно вернуть тебе одну вещь, - начала я, но парень не дал мне закончить.
- Потом, - перебил он, даже на меня не взглянув. – Все потом. Мы еще увидимся.
- Где? - спросила я, совершенно сбитая с толку его поведением.
- Я тебя найду, - ответил он и быстро направился по направлению к площади.
- Эй! – окликнула его я, но он даже не обернулся.
- Как хоть тебя зовут? – проговорила себе под нос я, провожая взглядом удаляющуюся фигуру парня.
Я видела, как к нему подошли еще трое мужчин, и они стали быстро о чем-то переговариваться, оглядываясь по сторонам, словно искали кого-то. Видимо, придя к общему мнению, они уже через пару минут просто растворились в воздухе, а я судорожно пыталась отыскать глазами своего таинственного незнакомца. Но его не было. Я даже некоторое время походила по площади, в надежде отыскать его и, хотя бы, отдать цепочку, но все было тщетно. Приколов нимфею к кофточке специально купленной для этого булавкой, я решила отыскать Анну, что не составило большого труда. Она была слегка захмелевшей и весело отплясывала с каким-то молодым румыном национальные танцы. Я искренне пожалела ее в душе, зная, как сильно завтра будут ныть ее и без того больные ноги.
Остаток праздника я так и провела, наблюдая за веселыми плясками Анны и потягивая из резного деревянного кубка вино. Мое настроение было почти на нуле, да и без своего странного собеседника я откровенно говоря скучала. Поэтому, когда праздник подошел к концу, и мы с Анной неспешно побрели к стоянке автобусов, я наконец-то вздохнула спокойно. Мне хотелось растянуться на своей кровати и уснуть крепким, расслабляющим сном.
- О, тебя одарили? – обрадовалась вдруг Анна, увидев нимфею на моей груди. – И кто он? Красавец?
- Определенно, - отозвалась я, улыбаясь. Уж в этом-то я ее не обманывала.
Анна заговорщицки мне подмигнула и откинулась на широкую спинку сидения. Уже через несколько минут я услышала ее ровное сопение – моя неугомонная соседка уснула. Я же, уныло глядя через окно в темноту ночи, думала о странном незнакомце. Почему-то мне казалось, что даже если я захочу сделать его своей очередной победой, он все равно станет моим убийцей.

В эту ночь мне снова приснился тот странный сон с пантерой. Все повторилось до мельчайших подробностей, только черная кошка уже сидела в углу и как-то напряженно смотрела на меня, будто ждала чего-то. Мне показалось, что вместо ее глаз точная копия глаз моего незнакомца. Они молили меня о чем-то, и я уже хотела задать пантере какой-то вопрос, как она вдруг отрицательно покачала головой и стала отступать во тьму.
Мой сон растворялся с каждым ее шагом, реальность проявилась сначала в мелодичных звуках утра, что лились в комнату через открытое окно, а потом я поняла, что уже могу открыть глаза. Вряд ли мне хотелось просыпаться, во сне было уютней, но, с другой стороны, новый день нес в себе что-то иное и неповторимое.
В окно светило радушное утреннее солнце. Несмотря на его лучезарность моей душе не стало легче. Боль, что жила у меня внутри не ушла, и вряд ли когда-то уже уйдет. Нет, время, конечно, лечит все, оно закаляет и воспитывает в нас истинных борцов. Но как быть сейчас, когда ты не видишь выхода из сложившейся ситуации? Кто-то из мудрецов сказал, что выход всегда есть, только он тебя не устраивает. Наверное, мой заключался в том, чтобы смириться и начать жить, как обычный человек. Забыть про танцы, про свою грандиозно рухнувшую карьеру и начать с нуля. Может это и правильно, плыть по течению и не бежать куда-то сломя голову. Может быть, однажды я научусь так жить?!
Проснусь с утра и начну все снова: «Здравствуйте, меня зовут Екатерина Панфилова. Я девушка с банальной жизнью, лишенная увлечений и даже мечтаний. Точно такая же, как те, что сидят на тепловых трубах под окном моего дома». Нет, я не хочу так! Мне нужен настоящий мир с полным набором деликатесов, больших взлетов и маленьких падений. Я хочу быть пропитанной жизнью, а не воспринимать ее как должное.
Я думала об этом, лежа в постели и рассматривая через окно великолепные, могучие Карпаты, чей западный склон покрывал густой и, судя по всему, древний лес. Сколько тайн он хранит, какие легенды он знает… Если бы деревья могли разговаривать, полагаю история в учебниках была бы намного правдивее.
Почему-то именно сейчас мне хотелось сорваться и снова придти на тот горный склон. Чтобы таинственный незнакомец снова ехидно улыбался и поддевал меня своими остроумными репликами. Удивительно, но среди этой безликой, смрадной грусти именно он был моим светлым пятном. И мне было стыдно признаться самой себе, что эти исполинские горы, которые еще недавно внушали мне отвращение, теперь манили. Мне снова хотелось туда! Пройтись по узким тропкам или просто погулять в самой гуще лесной чащи, отдохнуть от дурацких, абсолютно глупых мыслей.
Запустив руку под подушку, чтобы было удобнее лежать, я вдруг обнаружила под ней цепочку. Не помню, когда я могла ее туда положить, но это было абсолютно не правильно. Надо вернуть, так нельзя.
Я достала ее и стала любоваться холодным свечением металла в солнечных лучах, что без стеснения проникали в мою комнату, наполняя ее теплым светом. Я даже поймала себя на мысли, что становлюсь похожей на Фродо Беггинса из «Властелина Колец». Только у него было Кольцо Всевластья, а у меня обычная серебряная цепочка. Но одно нас связывало с этим мифическим персонажем: обе эти вещицы нам не принадлежали.
На прикроватной тумбочке покоилась увядшая нимфея. Странно, но она не выглядела отвратительным сухостоем. Сероватая, но по-прежнему нежная, наполненная каким-то мифическим смыслом. Неужели легенда была правдой? Я перед сном спросила об этом Анну, но она сказала, что плохо ее помнит. Странно, я думала, моя неугомонная соседка никогда и ничего не забывает.
Рассматривая нимфею, я вспомнила слова незнакомца: «Пусть мой мертвый розан тебя охраняет!» Но от кого? Такое чувство, что мы живем в какой-то сказке или древней истории, полной страшных тайн и загадок, но, боже мой, как мне надоели эти нелепые секреты! Я даже имени этого парня не знаю. Такое чувство, что меня водят вокруг пальца.
Решив покончить с мучениями и думами обо всем этом, я поднялась с постели и, в который раз, дала себе установку начать день как положено.
Я сходила на процедуры, кое-как затолкала в себя омлет, запив его чаем, потом мы с Анной немного побродили по парку профилактория и разошлись по своим комнатам. После обеда предполагался дневной сон, но, как я не старалась, уснуть так и не смогла. Внутри меня была какая-то странная маета, будто предчувствие чего-то очень нехорошего. Я вертелась с боку на бок, отгоняя от себя мысли, и о странной цепочке, и о своем таинственном новом знакомом, когда, наконец, поняла, что так больше не могу.
Поднявшись с кровати, я решила посмотреть, смогу ли я хоть как-то танцевать. Это была бредовая идея совершенно отчаявшегося человека, но только танцы могли отвлечь меня от ненужных мыслей.
Я начала с простых движений разминки, но ничего не выходило. Нога жутко болела и просто не хотела слушаться. Все мои попытки исполнить хоть что-то, превращались в ужасную муку, настоящую пытку над самой собой. Потеряв терпение окончательно, я просто рухнула на пол и зарыдала. Мне было больно и обидно одновременно. Неожиданно для себя я вспомнила девушку, которая была передо мной на прослушивании в «Amaks». За пятнадцать минут до своего захода в студию она поскользнулась на лестнице и упала, сломав ногу. Мне было так жалко ее, но в тоже время я благодарила бога, что на месте этой несчастной не оказалась я сама. Но сейчас, кажется, мне не лучше, чем ей.
Взяв себя в руки, я села прямо на полу, вытянув ноги и привалившись спиной к кровати. Скользя равнодушным взглядом по скудной обстановке моей комнаты, я вряд ли думала о чем-то серьезном. Мне просто хотелось уйти отсюда и никогда не приходить.
Взглянув в окно, я снова зачаровалась видом могучих Карпат. День близился к вечеру, и солнце скоро должно было сесть, отчего мне тут же вспомнился вид долины сверху. В лучах заката зрелище было более чем захватывающее.
Поднявшись на ноги, я невзначай взглянула на цепочку, покоящуюся на тумбочке, и тут меня осенило. Именно в закатные часы мой таинственный незнакомец приходит на склон, значит, сегодня я все-таки смогу отдать ему эту вещицу и распроститься с ним навсегда. Я даже не успела опомниться, как уже, натянув хлопковый джемпер и джинсы и положив в их задний карман цепочку, обувала кроссовки.