Тушь потекла. Неудивительно. Потоки воды, заливающие город этой странной весной, отлично маскировали непрошенные, безудержные слёзы. Немногие прохожие бежали, закрывшись зонтами и капюшонами, и совсем не замечали невысокую, хрупкую девушку.
В очередной раз, достав из кармана крохотный сотовый, я взмолилась:
- Ну звони уже... Ну пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Оттерла экран рукавом плаща, завороженно посмотрела на заставку. Телефон молчал. Глаз на заставке смеялся. Солнечный луч, заставивший обладателя глаза щуриться и моргать, остался в далёком феврале.
Чувство юмора мне окончательно изменило, смылось дождём. Чувство самосохранения тоже. Ну и пусть. Заболеть под таким ливнем ничего не стоит, выжимать меня уже бесполезно. Одна надежда, Феликс будет на месте и напоит меня горячим чаем. Отчаянье захлестывало. Вероятно мне нелегко придётся, скрыть мои неприятности, вообще-то, обычно, труда не составляло. Но сейчас...
Зубы стучали, Господи, как же холодно. Май. Оступившись, я влетела в глубокую лужу. Ну что ж, не увидев никаких изменений в своём облике, как могла быстро, побрела дальше. Ещё немножко, ещё два перекрёстка.
Неожиданно возникшая на моём пути преграда, меня изрядно напугала.
- Простите мисс, вам нужна помощь?
Слёзы, вперемешку с дождём и растекшейся тушью, не давали рассмотреть участливое препятствие. Но заботливо раскрытый надо мной зонт, вызвал истерику.
- Спасибо, мне уже не помочь.
Отсмеявшись, я смогла произнести только это. Незнакомец терпеливо переждал истерику, выслушал и пожал плечами:
- Помочь можно всем.
Внезапно осознав двойственность своей фразы, я опять засмеялась:
- Да нет, я про одежду...
- Давайте я вас провожу. Вам далеко?
- Нет, здесь рядом, буду очень благодарна.
Я, как будто, увидела себя чужими глазами: маленькая, невзрачная фигурка, мокрая грязная одежда, стучащие зубы, тоска в глазах, растекшаяся тушь... Надо собраться, море отчаяния ещё шумело в ушах, но мозг уже искал выходы из ситуации.
Добежав до старинного особняка, я протянула руку к звонку. Ну же, Феликс, открывай! По дороге у меня не было возможности продолжить беседу с незнакомцем, и я надеялась, что Феликс и его пустит под крышу, этого требовало моё чувство благодарности. И опасение, что если Феликс окажется один, я опять сорвусь…
Дверь приоткрылась, внимательный глаз оглядел меня, Феликс хмыкнул и практически втащил меня внутрь.
- Господи, Лиза, на кого ты похожа?!
- Феликс, подожди, там ещё мой спаситель, ты же не откажешь ему в гостеприимстве?
Феликс распахнул дверь. Незнакомец все так же неподвижно стоял под огромным серым зонтом.
- Пожалуйста, зайдите. Я бесконечно благодарна вам за то, что скрасили остаток моего пути.
Ну вот, ирония проснулась, вкупе с определённой двусмысленностью.
Незнакомец манерно наклонил голову и шагнул в проем двери. Высокий, едва не задев притолоку в низкой прихожей, он аккуратно сложил зонт и задумчиво меня рассматривал. Я щурилась, в неярком свете антикварного светильника, и пыталась вспомнить, что полагается говорить в таких ситуациях. Положение спас Феликс:
- Ну же, не стойте на пороге, проходи Лиза и гостю дорогу в мою каморку покажи.
Феликс скромничал. В здании городской библиотеки у него была обширная комната, с новейшим оборудованием, камином, шикарным дубовым столом и буфетом. Только вот… Я с сомнением посмотрела на лужицу возле ног.
- Снимай куртку и все что можешь, я сейчас плед принесу.
Феликс, как обычно, заботлив и предупредителен. Осторожно стянув куртку, я бросила её на стул в прихожей, кроссовки восстановлению тоже не подлежали . Ну, а дальше как? Я в растерянности оглянулась на своего молчаливого провожатого. Тёмные волосы, аристократические черты лица, волевой подбородок. И выражение снисходительности и смеха в светлых, умных, потрясающе красивых глазах.
Ох, ну вот только вот смеяться на до мной не надо! Я разозлилась. Уловив перемену в моём настроении, незнакомец неожиданно тепло улыбнулся:
- Простите меня мисс, Вы позволите мне оставить Вас одну, может так будет удобнее?
Я только кивнула. Феликс притащил плед и полотенце, чмокнул меня в щеку.
- Переодевайся быстрее, я пока гостю дорогу покажу, - жизнерадостный, немного суетливый и нескладный, он одним своим присутствием снял моё невероятное напряжение.
Кое-как сняв одежду, оттерев тушь и завернувшись в плед, я побрела за Феликсом. Мне очень хотелось прошмыгнуть в комнату незаметно и плюхнуться в кресло у камина. Зная Феликса, я была уверена, в такую погоду камин растоплен.
Камин не обманул моих ожиданий, но вот в кресле, моём любимом, продавленном, кожаном кресле, расположился гость. Я мысленно застонала. Впрочем, гость тут же поднялся и я боком проскользнула к огню.
- Почувствуй себя привидением… - ворчала я себе под нос, плед меня грел, но вот как это выглядело со стороны…
- Лиз, тебе кофе? А чем могу вас отблагодарить за спасение заблудшей души?
Феликс, так же как и незнакомец пряча усмешку, возился с кофеваркой.
- Разрешите представиться, Ален Стефенсон.
- Феликс. А это мокрое существо зовут Лиза. Ален, не смотрите, она обычно красавица, просто у каждой Золушки бывают неудачные дни.
Феликс как обычно лучился оптимизмом. Да, неудачные дни. Или месяцы. Или годы. Я помрачнела.
- Ох, Феликс, мой телефон, он у входа, – я скорчила умоляющую рожицу. - Пожалуйста.
Телефон не работал. Упс. Последние ниточки рвались в руках, если бы не этот дождь... Слёзы опять навернулись на глаза.
Феликс вручил мне горячий кофе. Ален только покачал головой, в ответ на предложение Феликса.
Я подняла глаза на Алена. Закон гостеприимства требовал от меня каких то действий, хотя бы вежливых фраз.
- Извините Ален, мы вас не задерживаем? Я действительно ОЧЕНЬ благодарна за ваше участие, но мы вас не отрываем ни от чего важного?
Как же он молод! А уж хорош собой! Под дождём, рассмотреть незнакомца не было никакой возможности, но теперь я несколько оторопела. Тёмные брюки, водолазка, плащ. Ему наверное очень пойдёт смокинг!
Ален неопределенно пожал плечами:
- Нет, я гулял, хотел осмотреть достопримечательности вашего города.
- В такой дождь?! - мы с Феликсом переглянулись.
- Я в вашем городе всего на один день. А эта весна не предполагает ясной погоды.
- Вы у нас проездом или по делам? Может останетесь ещё хотя бы на день? Мы с Феликсом могли бы показать Вам город.
- Я своего рода коллекционер, и ещё не забрал ту часть коллекции, которая уже ждёт меня в вашем городе. Возможно, я задержусь еще на сутки, в обмен на ваше обещание мне несколько помочь.
- Конечно, с радостью, - отозвался Феликс. А я только горько вздохнула, вспомнив что привело меня под дождь и затем сюда.
2. Доставка
Моя мама, после недолгой болезни, тихо ушла в марте. В памяти остался запах жасмина, нагретого солнцем луга, бесконечной нежности и какой то невыразимо гармонии, от которой рождается музыка в сердце и хочется любить весь мир.
Отец так тяжело переживал потерю, что компания владельцем которой он являлся, оказалась банкротом, за долги ему грозило заключение и продажа с молотка всего имущества. Человек, который взялся помочь в этом деле, пропал. Его телефон не отвечал и я тщетно надеялась, что он позвонит сам. До того, как проклятый дождь лишил меня телефона.
Обсохнув и согревшись у камина, я вдруг ясно увидела всю сложность ситуации.
- Ален, а что вы коллекционирует? У нас городок небольшой, всех коллекционеров я знаю, положение обязывает, не думаю что возникнут сложности, - Феликс внимательно смотрел на Алена, отхлебывая кофе.
- Ну, видите ли, я несколько необычный коллекционер. Несомненно, ваша помощь будет неоценима, но сначала, я хотел бы оговорить условия вознаграждения.
Феликс замахал руками:
- Ну что вы, что вы! Какое вознаграждение? Вы гость нашего города, да еще и помогли Лиз не утонуть по дороге.
Лёгкий кивок, разворот к окну. Как он двигается! Вот это грация. Ему срочно нужна трость и смокинг. Я опустила глаза. Так Лиз, не отвлекаться, надо выяснить куда пропал Грегори, сделка с компанией висит на волоске.
- Да, я вполне понимаю ваши мотивы, однако в моих правилах вознаграждать любые усилия даже добровольных помощников. И мне кажется, что сегодня, вам важнее наметить пути решения проблем очаровательной Лизы.
- Откуда вы знаете? - я непроизвольно покраснела, отметив недопустимую резкость возгласа.
- Молодая красивая девушка, не разбирая дороги, бежит под проливным дождём, с несчастным выражением лица, на ходу гипнотизируя телефон. Не расстраивайтесь Лиза, это обыкновенная наблюдательность. К тому же, слёзы несколько отличаются от капель дождя, слёзы радости - от слез разлуки, и те и другие - от слез горя и печали.
Мягкие интонации, сочувственная улыбка, понимание.
Я вымученно улыбнулась.
- Позвольте мне на сегодня оставить вас, а завтра утром я буду готов принять вашу помощь. Если вы, конечно, не передумаете.
Мягкая усмешка, бархатные обертона.
- Лиз, Лиза! Да очнись же наконец! Что с тобой?!
Хлопнула входная дверь. Я в растерянности заморгала:
- Извини Феликс, что то я растерялась. У нас кино не снимают? Нет?
- Да уж вижу. Ну, рассказывай.
- Феликс, пожалуйста, мне срочно нужен номер Грегори, помнишь, он одно время у тебя появлялся. Посмотри, пожалуйста.
Поморщившись, Феликс стал рыться в бумагах. Грегори нельзя было назвать образцом законопослушания и если была бы другая возможность, я бы ни за что не стала к нему обращаться, но сейчас…
- За папу очень боюсь, вдруг сердце не выдержит, - ну вот опять чуть не расплакалась.
- Держи. Звони с моего.
Длинные гудки в трубке. Ещё и еще. Надежда таяла, лёгким дымком взлетала к потолку. Что же ещё предпринять?
- Зачем ты бежала через полгорода? Вымокла вся, заболеешь ещё. Телефон испортила. Позвонить из дома мне не могла?
- Не сердись Феликс, у тебя спокойно. Можно я ещё посижу, не могу дома.
Я тряхнула длинной светлой чёткой и закрыла глаза. Отсрочек больше не будет. Ещё два дня. Папа, ох папа…
Звонок в дверь.
- Как-то у тебя сегодня людно, не находишь? – я скривилась, не хочу никого видеть.
Вздохнув, Феликс направился к двери.
Феликс вернулся растерянным. В руках толстый почтовый пакет из плотной коричневой бумаги.
- Какая-то странная доставка. На мой адрес, но на имя Алена Стефенсона.
3. Сделка.
Утро не принесло с собой ничего нового. Та же безрадостная хмарь за окном, та же тяжесть на сердце. Отголосок ночных кошмаров и полная беспомощность перед будущим. А ещё невероятные глаза Алена во сне. Мистер Стефенсон. Я так и не смогла рассмотреть в них своё отражение.
Кофе выпью у Феликса, обещания надо выполнять. Быстро одевшись и умывшись, я скатилась по лестнице и выскочила на улицу. Ладно хоть дождя нет, пасмурно, но терпимо. Телефон испорчен безвозвратно. Всю дорогу я бежала, грустные мысли не давали покоя.
Вот этот шедевр градостроительства и динозавр архитектуры. Ну, или наоборот. Феликс открыл сразу, будто ждал у двери.
- Привет, Алена не было ещё?
- Ты первая. Кофе?
Улыбка, короткий поцелуй в щеку. Как хорошо иметь давних друзей, понимающих тебя с полуслова. Звонок в дверь, прервал шутливые подтрунивания Феликса, которыми он пытался поддержать мой дух.
Ален. Сегодня он был ещё безупречнее. Мне стало стыдно, за потрепанные джинсы, разношенные кроссовки. Интересно, все коллекционеры такие?
- Рад вас видеть. Учитывая ограниченность во времени, я хотел бы сразу перейти к делу, если вы конечно не возражаете.
Если он не снимается в кино, это нужно срочно исправить. Я начала опасаться, что заслушавшись его голосом, не уловлю сути предложения. Конечно есть ещё Феликс, но кто его знает...
- Прошу вас не удивляться необычности моей коллекции и предложенному вознаграждению, - задумчивые нотки в голосе Алена. Пауза затягивалась. - За вашу помощь, я предложу каждому из вас нечто, наиболее ценное для вас, а также улажу проблемы Лизы.
Я завороженно следила за мягким, невероятно красивым, перемещением Алена по комнате. Он что, танцует? Сумрачный свет падал из окна на жёлтые квадраты паркета.
- Гм... Феликс, похоже, подбирал отвисшую челюсть, прокашляться не получалось. – Уладите проблемы Лизы? Что вы об этом знаете? Что такое самое ценное?
- Проблемы Лизы - это банкротство, несостоявшаяся сделка, потеря дома, сердечный приступ отца.
От такого холодного, трезвого перечисления моих бед, опять потекли слёзы. Ооооо, откуда он знает? Воздуха, не хватало, горло сдавил спазм.
Голос мягкий, понимающий, обволакивающий.
- Ну, а самое ценное для вас… Простите, люди так субъективны, да и мода так быстро меняется, – лёгкая усмешка. - Вам выбирать, что для вас важно. Секс, деньги, власть. На ваше усмотрение.
В комнате повисла тишина. Я осторожно ущипнула себя за руку. Надо пересмотреть, что там было про искушения и прочие голливудские шедевры. Так ещё раз: Ален улаживает мои проблемы, то есть банкротство, потерю дома, сделку и папин приступ.
- Ален, а в чем должна заключаться наша помощь, о какой коллекции вы говорили? – голос Феликса звучит настороженно, но на удивление спокойно.
- В обмен я лишь прошу найти семь заветных и неисполнимых желаний жителей вашего города.
А мы должны за это найти ему семь неисполнимых желаний... Сейчас я начну смеяться. Отлично! Почему не семь невинных младенцев или семь непокаявшихся грешников? Да ещё и бонусы! Нам же бонусы предложили, власть, деньги секс.. Это что, шутка?
- Ален, простите что уточняю, а что значит неисполнимых? Зачем это вам? Что будет с этими людьми, вы им тоже сделку предложите? – в моём голосе явно проступает истерика.
Бред какой, наивность. Насмешка над ситуацией. Голливуд. О, попалась. Я огляделась в поисках камеры.
- Лиза, не расстраивайтесь, вы не наивны. Это действительно в моих силах.
Он что, ещё и мысли читает?! Мягкий, располагающий баритон. Паника в мыслях. Феликс, ну помоги же мне! Я как рыба на песке.
Настороженный, собравшийся Феликс:
- Ален, я понимаю, что недоверие вас обидит, но как говорят, дьявол в мелочах. Допустим это действительно в ваших силах, давайте попробуем точно сформулировать ваши требования и наши ожидания.
Требования, ожидания, что он несёт?!
- Лиза, если сейчас Феликсу позвонит Грегори и попросит вас к телефону, вы поверите?
Судорожный кивок. Водички бы… Почему они используют в фильмах не актерский состав?
Звонок телефона разорвал тишину. Лёгкая улыбка Алена, смешинки в невероятных глазах. Я чувствую себя кроликом перед удавом.
- Лиза, - неприятный скрипучий голос Грегори в трубке, – завтра мне нужны документы по сделке и первоначальный аванс, - выдавливаю из себя невразумительное «Да».
Страх накрывает меня с головой. Грегори. Будем надеяться, что до устранения моих врагов путём расчленения и дальнейшего растворения серной кислотой не дойдёт. Мне кажется, Грегори на это способен.
- Теперь поговорим о формулировках. Итак, несбыточные желания, это желания, которые не могут быть исполнены человеческими силами, возможности человека, по отношению к таким желаниям, ограничены или отсутствуют. К сожалению смерть, смерть состоявшаяся, не может быть отменена. Не морщитесь Лиза, я не представляю падших собратьев, эти люди не пострадают. Лишь одно условие, желание должно быть искренним, сокровенным. Напомню, желаний должно быть семь.
Задумчивое выражение лица Феликса меня позабавило, мне кажется, не одна я думаю что сплю.
- Далее, ваше вознаграждение. Поскольку времени, к сожалению, мало, вам придётся сформулировать ваши желания сейчас. Разумеется, непозволительно желать зла своим собратьям и божественного могущества. В остальном, я вас не ограничиваю.
Так, собрать все мыслительные способности, ну хотя бы те, что есть. Он действительно танцует, люди так не двигаются, почему я вчера не заметила... Вознаграждение, вознаграждение…
- Ален, а вознаграждение действительно может быть любым, или только … - я мучительно пыталась понять зачем мне секс, деньги или власть. Нет, разумеется, деньги не помешают, но вот все остальное вызывало у меня сомнения… То ли, ещё не доросла, то ли, романтизм моей натуры не позволял мне рассматривать секс отдельно от любви.
- Любым, - усмешка. - Подумайте что для вас наиболее ценно, здоровье близких, драгоценности, должности, богатство, успех, известность…
- А любовь?
- Любовь? – задумчивость, золотые искорки в лесных озерах глаз. – Хм, любовь… Это так эфемерно. Никогда не пробовал. А что, это может быть интересно… Пусть будет любовь.
- Собственно, у вас почти нет выбора, мне неловко вас принуждать, но скорая уже едет к дому Лизы. Решайтесь.
Ну, вот и все. Перевести дыхание. Это не сказки! Не сон? Это с нами?!
Феликс попросил обучение и дальнейшую возможность научной работы в крупнейшем университете страны.
А я? Я попросила эфемерность, глупая девочка.
Мягкая походка, рука в жесте прощания. Ох, я точно сплю.
- Ален, а что будет, если мы не наберем семь, ну, не наберем семь желаний?!
Долгий взгляд через плечо:
- Останутся несбывшиеся надежды. Навсегда. У вас есть сутки.
4. Семь
Опустошение, неверие, страх.
Что такое несбывшаяся надежда? Да ещё и навсегда? Как с этим жить?
Умирающий отец на руках, все приходит в норму, а потом раз и все? Когда ты уже поверил, когда уже расцвела радость в сердце? Это так? Или это возможность, которую ты упустил сам, и тебе некого винить в том, что теперь это не исправить?
И понимание того, что все могло быть иначе, будет висеть над тобой всю оставшуюся жизнь...
Если мы не найдем семь желаний, то шесть превратятся в несбывшиеся надежды? Жестоко? Это будет из-за нас? А если так, вообще шансов нет?
Разве можно играть так с людьми? Я сейчас проснусь. Ну да, проснусь…
Зубы отбивают дробь. Может я все таки заболела? В ушах еще слышится голос Алена.
- Феликс, у тебя есть ещё кофе? Что это было вообще? Кто он такой? Как он может требовать это от нас?!
Задумчивый Феликс у кофеварки:
- Лиз, успокойся. Я почему-то ему верю, он может все. Да, на нас будет лежать ответственность… но может мы справимся? Представляешь, как это, помочь в исполнении безнадёжного желания?!
Мечтательная улыбка Феликса вывела меня из себя.
- Да что с тобой?! Нам предлагают поучаствовать чёрт знает в чем! Кстати, а мы не имеем права отказаться? Мы же не подписывали ничего. Ну там договор, соглашение. Надо же кровью? -истерический смех. – Ты ему конверт отдал?
Феликс обернулся к столу. На столе, поверх вскрытого конверта лежал лист бумаги. Феликс взял его в руки. Я закрыла глаза и попыталась успокоиться. Потом опять посмотрела на Феликса. Нахмурившись, Феликс задумчиво шевелил губами.
- Это оферта, Лиз. Нам не надо ничего подписывать, оба исхода уже определены. Все зависит от нас.
- Что и душу продавать не надо?! Или он заберёт их души? Там есть что-нибудь про душу?
Феликс смотрел на меня как на сумасшедшую.
- Успокойся Лиз, там нет ничего про душу, – я встряхнула головой. Не могу отделаться от наваждения, что все таки сплю.
- Феликс, папа… что там было про скорую?
Я побледнела. На столе зазвонил телефон.
- Лиза, это тебя.
Звонила тётя Анна, сестра отца, сказала, что у отца был приступ, но скорая приехала вовремя и теперь все хорошо, он спит. Меня опять затрясло, мне же надо домой, как он там один. Но тётя Анна, сказала, что останется с ним, и чтобы я решала свои дела и не волновалась.
- Спасибо.
Я положила трубку.
- Лиза, соберись, времени мало. Давай вспомним, кому можно помочь.
- Бен! - мы выдохнули это имя одновременно.
Малыш Бен родился слепым. Врачи ничего не могли сделать и не давали никакой надежды. Солнечный, улыбчивый мальчишка, душа большой семьи, предмет обожания шестерых сестренок и всех знакомых и соседей.
- Лайз, домик на перевале. Помнишь у него дочь год назад пропала, ничего не нашли…
- Феликс, если она мертва…
- Знаю. А просто знать правду, чтобы оплакать, или разозлится или порадоваться за нее, это как, тянет на неисполнимое желание?
- Не знаю.
- Семья Чарли.
Чарли и Элизабет, красивая молодая пара, у которых не было детей. Два малыша погибли сразу после рождения. Как и в случае с Беном, врачи только разводили руками.
- Хорошо, допустим три. Ещё четыре нужно.
- А если Фил? – мы оба захохотали, как ненормальные. Фил был старым чудаком, который искал в горах сокровища. Искал давно, самоотверженно, не отвлекаясь на друзей, создание семьи, работу и прочие, по его мнению, глупости.
- Ну а что? Вполне, искренне, несбыточно и недостижимо.
- Угу. Феликс, давай оставим Фила на потом, если нормальных не хватит. Может мы не там ищем? Кто может страстно желать? Дети?
В животе заурчало. Феликс осторожно, но настойчиво вытащил меня из кресла.
- Пойдем, я тебя покормлю.
Мы вышли из библиотеки, на улице опять моросило, зонт мы конечно забыли. Самым близким было кафе Сэма, там пахло яичницей и кофе с корицей.
- Ну, давай относится к этому как к приключению. Представь, что это квест такой. Лиза, расслабься, пока тебя трясет толку от тебя мало.
- Да как ты не понимаешь?! А если мы не успеем? А если не найдём ещё четыре? Что с ними будет?! А что будет со мной и с моим отцом?!
- Лиза, это шанс. Да ещё какой! Нам нужно это сделать. И потом, мне кажется, это просто. Ну вот посмотри. Салли, - Феликс подмигнул подошедшей официантке, – а у тебя есть заветное желание?
Салли, некрасивая, худенькая женщина лет сорока пяти, отшатнулась и побледнела.
- Феликс, не шути так. Мне нужно принять у вас заказ.
- Салли, – Феликс внимательно уставился на официантку, почувствовав интерес, - расскажи, мы не будем смеяться, - широкая улыбка осветила его лицо. Какой же он милый когда хочет! Его обаянию просто невозможно противостоять!
- Ну… - Салли смущенно теребила блокнот в руках. – Я всегда мечтала петь….
- Петь это прекрасно! Но я уверен, у тебя замечательный голосок, и ты наверное поешь, когда остаешься одна.
Салли покраснела до корней волос, на глазах заблестели слёзы. Я пнула Феликса ногой, но он не унимался.
- Ну же, Сал, что в этом такого заветного?
- Нет, Феликс, ты не понимаешь, - голос Салли погрустнел. – Петь по настоящему, на сцене, чтобы зрители замирали и не могли вдохнуть, чтобы музыка несла тебя над землёй, чтобы…
Салли запнулась, лицо её потемнело, и она потребовала сделать заказ.
Когда Салли отошла, я взглянула на Феликса, его улыбкой можно было осветить небольшой город.
- Ну вот! Я же говорил это просто!
- Просто… - я зашипела как рассерженная кошка, не желая соглашаться с Феликсом. – А как мы будем выбирать если желаний окажется больше? Что важнее? Как мы можем судить? Ну вот что важнее, желание Лайза узнать о дочери или желание Салли петь?! А может для родителей Бена важнее чтобы Кейти выздоровела, или чтобы все дочки нашли своё счастье?
Оптимизму Феликса все нипочем. Он по прежнему мечтательно улыбался.
- Давай забежим на минуту к твоему отцу, и прогуляемся по городу. Мы ничего не решим сидя здесь.
Поковыряв яичницу, я бросила вилку, и допив кофе поднялась из-за стола. Мысли об Алене не давали покоя, мешали сосредоточиться. Кто он? Почему мы? А какой у него голос! Вспоминая его я чувствовала себя шариком мороженого на ладони. Почему рядом с ним, я превращаюсь в снежинку? Я таю так быстро, что тепло руки не даёт мне даже шанса на будущее.
Меня опять встряхнули, это становится традицией.
- Лиз, пошли, ну не спи же на ходу.
4. Отец.
Дома было непривычно тихо, пахло лекарствами. На звук захлопнувшейся двери, выскочила тётя Анна, успокаивающе улыбнулась мне:
- Лиза, девочка моя, все хорошо, не волнуйся. Он звал тебя, но сейчас спит. Ты надолго?
Я заглянула к отцу, дыхание было ровным, щеки покрывал неяркий румянец.
- Нет тётя Анна, я за бумагами, ну и отца проверить.
Я прошла в его кабинет, собрала необходимые документы, поискала ключ от сейфа. Ах да, он в столе. Забрав все необходимое, заглянула в ванную. Из зеркала на меня смотрела уставшая, светловолосая девушка. Перед глазами встало лицо мистера Стефенсона. Ох нет! Я лихорадочно расчесала волосы, умылась, почистила зубы. Конечно, тёмные круги под глазами так просто не исправить, ну и пусть! На душе скребли кошки.
Опять заглянула к отцу. Неожиданно встретилась с ним глазами, взгляд ясный, осмысленный и какой-то… сияющий что ли.
- Папа. Я так испугалась! Как ты? - осторожно присела на край кровати и взяла отца за руку.
- Привет Лиза, мне лучше, не волнуйся. Мне кажется я видел твою маму.
Маму?! Ну вот и не волнуйся тут. То есть скорая еле успела?!
Мечтательная улыбка отца сбивала с толку.
- Пап, ты правда в порядке? Ну это же опасно.
- Опасно что? Лиз, я так давно её не видел, я так глупо её потерял. Я так хотел к ней…
- Стоп папа, а как же я, тётя Анна, твои друзья? Все эти неприятности пройдут! Мы справимся! Мы же сильные, пап! - я опять была близка к тому чтобы разреветься.
- Нет Лиза, не волнуйся, я ещё поживу, - отец успокаивающее погладил меня по руке. – Просто мне так её не хватает.
- Пап, а у тебя есть заветное желание?
О Господи, нашла время спрашивать! Но что-то неумолимо толкало меня спросить, вероятно моё идиотское любопытство. Отец никогда не был со мной слишком откровенным или нежным. После смерти мамы, он вообще закрылся в себе, мне было тяжело находиться с ним рядом, он то срывался по мелочам, то впадал в чёрную меланхолию. Я боялась, что уже никогда не докричусь до него. И вот эта скорлупа лопнула…
- Ну, кроме возвращения мамы конечно…, что-то ещё, что было бы для тебя крайне важно, но кажется невозможным, - я помолчала. – Ну что то, что ты мог бы попросить сегодня, пару часов назад.
- Ты не торопишься? Понимаешь, Лиз, для меня это долгий разговор. Есть много чего я хочу, для себя, для тебя. Но сегодня, для меня было важно то, чего я не могу исправить, Хочу, но не могу…
Задумчиво покачав головой, отец поднял глаза на меня.
- Я бы очень хотел попросить у неё прощения. За все. За то, что не ценил её, за то, что не разделял её взгляды, за то, что так глупо отпустил её. Я слишком реалист, чтобы верить в загробную жизнь, Лиз. Я понимаю что это невозможно…
Вот так.
5. Анна
Феликс ждал на кухне. Тётя Анна, в своей гостеприимной манере, уже кормила его булочками. Феликс болтал без умолку, но глаза его, почему-то, оставались настороженными. Устало прислонившись к косяку двери, я наблюдала за ним.
- Я кажется нашла ещё одно. Пойдём?
Феликс перевёл на меня взгляд.
- Лиза, милая, почему ты никогда не рассказывала, какая героическая у тебя тетя?
Тётя? Героическая? Я сделала большие глаза.
- Феликс, ты перепил кофе, пойдём уже. Я вытащила его из-за стола. Феликс мне подмигнул заговорщицки. Поблагодарив тетю Анну, мы выскочили за дверь.
За дверью, я услышала его версию тетиной жизни.
Во время войны тётя работала в военном госпитале, там познакомилась с мужем. Но счастье было недолгим, он не вернулся с фронта. Потом, после войны, тётя вернулась к брату и с тех пор вся её жизнь была в нем, в его семье. Она не жила с нами, жила неподалёку, но сколько я себя помню, все её интересы, все её свободное время, всегда были отданы нам. Она не выглядела несчастной, и я всегда воспринимала её как члена нашей семьи. Но вот была ли она счастлива?
Феликс, рассеяно теребя меня за рукав, рассказывал как ему удалось разговорить тетю. Свой дом, внуки, запах пирогов, воскресные гости.
- Феликс, это как-то… банально. Мелко… - я фыркнула. – Пироги, внуки… Это как у Фила с его сокровищем.
Феликс мягко улыбнулся:
- Ну вот, ты уже и судишь. Это же её жизнь, и она совсем не такая, какую она бы хотела. И, кажется, изменить её она не может. Вообще, несбыточные желания, это так субьективно, ну например для двухлетнего малыша - это чтобы мама никогда не уходила, для девочки подростка – чтобы мальчик из соседнего класса бросил эту противную Свенсон и поцеловал её в кино, для пожилой леди - увидеть свадьбу правнуков, например. Так, мне кажется, мы в ловушке.
Он почесал переносицу и рассеяно посмотрел на меня.
- Несбыточные желания есть у всех.
- И у тебя?
- И у меня, - Феликс улыбнулся и пожал плечами. Выражение глаз я понять не успела, но там промелькнуло что-то тоскливое. – Давай не будем об этом. Есть же ещё и бонусы!
6. Право выбора.
Рассеяно постукивая тростью по тротуару, навстречу нам шёл Ален. Ален! Он точно читает мысли, трость, элегантное полупальто. Как можно быть таким совершенным? Что там про девочку подростка. Мне же уже не четырнадцать! Ох, Лиз, соберись!
- Простите друзья, я случайно уловил ваши сомнения и поспешил вмешаться.
Взгляд из под пушистых ресниц, обволакивающий баритон. Я ухватилась за Феликса, чтобы не упасть.
- Право выбора несбыточных желаний я оставляю исключительно за вами. Мне, по большому счёту, все равно, будет ли это желание Анны или малыша Криса или малознакомого водителя лесовоза. А вот для вас это может оказаться важным, даже решающим. Смелее, не так часто людям удаётся быть стрелочниками!
- Ален, а как нам тебе их передать? Их нужно как то записать? Как их собрать?
- Достаточно будет их просто озвучить. Поверьте, этого будет достаточно.
Улыбка, лёгкий жест рукой. Лиза, не забывай дышать! Он же наверное даже не человек! Последняя мысль отрезвила. Ну что ж, поиграем в волшебников.
Когда в глазах прояснилось, Алена уже не было. Я потерлась щекой о плечо Феликса:
- Пойдём документы Грегори отнесем. Уже почти два.
Офис Грегори располагался на окраине города. Вчера, когда я не могла дозвониться, я приходила и сюда, но было заперто.
Сейчас Грегори нас ждал. Хмурое, недовольное лицо, как всегда хриплый, прокуренный голос.
Посмотрев бумаги, Грегори скупо кивнул.
- Деньги!
- Да, конечно, вот.
- Я сообщу!
Я всегда робела в его присутствии. Одну его щеку пересекал шрам, чёрные как вороново крыло волосы, смуглая кожа. Говорили, что он когда-то, был чуть ли не колумбийским наркобароном, но сбежав от неприятностей, осел здесь. И решал все мелкие криминальные проблемы.
Я поежилась, ну не убьет же он меня за глупый вопрос?! Он давно знал моего отца, и я могла рассчитывать на некоторую… снисходительность.
- Грегори, простите за вопрос… А у вас есть заветное желание?
Взгляд из под бровей, заставил меня пожалеть о заданном вопросе. Я почувствовала нестерпимое желание слиться со стеной. Идиотка! Как будто не знала, что так будет.
Ярость, сверкнувшая во взгляде, была такой силы, что я просто вжалась в шкаф с документами за спиной. Собираясь извиниться и выскочить за дверь, я затравлено озиралась.
Положение, как обычно, спас Феликс:
- Лиз, долго ещё? - лохматая голова Феликса заглянула в дверь. – Здравствуй Грегори.
- Сейчас, - пискнув что то вроде спасибо, я направилась к двери. Уже у выхода, меня окликнул Грегори.
- Лиза, у меня был когда-то сын. Его гибель разрушила все, что у меня было. Я бы хотел, чтобы та свинья, что подсадила его на героин, умирала долго и мучительно. И лучше у меня на руках.
7. Сомнения.
- Феликс, ну остановись же, пожалуйста, ну Феликс! Я не понимаю, чем несбыточные желания отличаются от «сбыточных»? Слово какое дурацкое, «сбыточные». Ну вот что, тётя Анна не могла семью завести, или Грегори, при его то репутации, отомстить этому подонку? Просто желание было недостаточно сильным? Или что?! Объясни, мне кажется ты лучше понял.
Я плелась чуть сбоку от Феликса и ныла, не в силах мыслить ясно.
Феликс развернул меня к себе лицом и серьёзно посмотрел мне в глаза.
- Если сильное желание упирается в препятствие, которое невозможно преодолеть. Болезнь, там все понятно, но есть желания, выполнить которые невозможно, без сделки с совестью. Ты бы пошла на такую сделку? Представь, что любовь к Майклу, ну ли как его там, не прошла, и твоя тётя все ещё любит его? Или Грегори, что ты о нем знаешь? Мелкий криминал не в счёт. Убить другого, даже чудовище, это правильно? Может он поэтому здесь, что не принял эту сделку? А увести парня у подруги, особенно если они оба тебе дороги, это хорошо? Просто разрушить жизнь другого, вопреки его воле.
Я задумалась.
- А Салли? Почему она не пошла учиться? Почему хотя бы не попыталась?
- Я как то слышал как она поет, - Феликс смутился. - Ни слуха, ни голоса… ни единого шанса.
- Ты? Слышал?
Я пыталась переварить новость, но дальше спрашивать побоялась.
- Ну хорошо, а Фил?
- Мы ничего не знаем о Филе, почему он живёт один, что он на самом деле ищет. Ничего, -Феликс покачал головой. – Иногда мы видим только то, что хотим, а не то, что на самом деле. Мы клеим ярлыки не задумываясь, что на самом деле у человека внутри. Раз на коробке яркая наклейка, мы ждём яркости и от внутреннего содержания. Но, ведь бывает и наоборот…
- Ладно, давай ещё раз посчитаем. Бен, Чарли, Лайз, отец, Салли. Анна, ну не знаю, как то сомнительно мне. А Грегори, так вообще. Получается, что озвучив его желание, мы способствуем его реализации? Феликс, не молчи! А если переформулировать? Ну ччт-то вроде - «чтобы преступник получил по заслугам»?
- Это не желание Грегори. Это не его заветное желание. Мне показалось, он выразился достаточно ясно, - Феликс помрачнел, о чем то напряженно размышляя. – Я знаешь о чем подумал, мы же не можем действовать против их воли, мы должны точно знать чего они желают. С Салли, твоим отцом, Анной и Грегори понятно, с Беном просто очевидно. А вот чего на самом деле хочет Лайз, семья Чарли и Фил, мы не знаем. И как спросить, я не понимаю. «Чарли, вы не хотите ещё детей?» Если Чарли не убьет меня, после этого вопроса, я перестану его уважать.
- Ладно, давай не так. Поехали в больницу. Если самые очевидные неисполнимые желания связаны с неизлечимым болезнями, то надо поискать там.
***************
Больница, в нашем городке, место тихое, почти неприметное. Все на виду, что-то серьёзное случается крайне редко. Иногда бывают аварии, травмы у лесорубов, больные зубы. Все остальное, лечат в больницах покрупнее.
- Феликс, а что мы скажем?
- Поговори с врачом о состоянии твоего отца, а я там что-нибудь придумаю.
На стойке регистрации, медсестра любезно согласилась позвать врача, Феликс остался полюбезничать с ней, а я медленно пошла к окну. На подоконнике соседнего окна, сидел мальчик и что то рисовал, пальцем на запотевшем стекле. Лет десять наверное, не больше. От сгиба локтя идут какие то трубки, бледное, осунувшееся лицо, круги под глазами. Он оглянулся на меня, я встретилась с ним глазами. Джек? Или Джейк? Не помню, я, обычно, мало внимания обращаю на детей.
- Привет. Ты чего здесь?
- Я маму жду, она должна сейчас прийти.
Я подошла ближе.
- Что рисуешь?
Со стёкла на меня смотрел дракон. Почти осязаемый. Мудрый, понимающий взгляд, сложенные крылья. Ох, малыш, как же ты рисуешь!
- Прости, я не помню как тебя зовут... Джек?
- Джейк. Это ничего, что не помнишь. Я так часто в больнице, что меня уже и друзья не все помнят.
Я проглотила комок в горле.
- Скажи Джейк, чего ты больше всего хочешь?
Джейк невесело рассмеялся.
- Ну ты же не волшебница? – глаза его осветились изнутри. – Летать хочу! На драконе! Рисовать хочу! Я когда рисую, это почти как летать! – мальчик погрустнел. – Ещё хочу, чтобы папа вернулся, мама одна не переживёт когда я… - мальчик замолчал.
Язык враг мой. Вот о чем я думала, когда сказала:
- А выздороветь ты не хочешь?
Глаза у мальчишки стали злыми. Он отвернулся от меня и прошептал:
- Хочу чтобы папа вернулся!
Подошёл врач, мы поговорили об отце, потом я невзначай спросила:
- А что с Джейком?
Прозвучало длинное, непонятное название болезни. Феликс, коротко взглянув на меня, спросил:
- Это излечимо?
Оказалось, что шансов нет и жить Джейку осталось месяца три.
Феликс отвел меня в сторону.
- Ну вот и пятое.
- Феликс, он не хочет выздоравливать. Он хочет летать, рисовать, и чтобы его отец вернулся.
- Ну и отлично, значит нам нужна его мама. Уж она то, наверняка хочет, чтобы он был здоров! Итого, у нас уже два желания, чтобы папа вернулся и чтобы мальчик выздоровел.
- Конечно, только мы ничего не знаем о его отце, а возвращать против воли…, сам же говорил…
- Ладно, одно. Или два? Летать считается? - настроение Феликса стремительно повышалось.
- Подожди, у меня ещё одно дело здесь, - Феликс стремительно пошёл по коридору. – Я сейчас.
Он вернулся через минуту, ругаясь сквозь зубы.
- Ну как можно мечтать убить собаку соседа, когда у тебя сломан позвоночник?!
*****************
В дверях, на выходе, мы столкнулись с Элизабет, женой Чарли, и с малознакомой темноволосой женщиной, очень похожей на Джейка. Элизабет возвращалась от врача, и глаза у неё были заплаканы. Тоска, в глазах матери Джейка, говорила сама за себя. Вопросы, похоже, задавать не потребуется.
Солнце уже опускалось за горизонт. Так мало времени. Утром мы должны будем озвучить результат. Итак, Чарли, Бен, Джейк, Салли, отец. Пять.
Анна? Ну вот не знаю я. Прости меня тётя Анна. Я мысленно прижалась щекой к ее лицу. Ну вот не верю я, что это желание нельзя исполнить самой, без вмешательства Алена Стефенсона. При воспоминании о нем, опять сбилось дыхание. Я хочу еще и еще смотреть, как он двигается, как улыбается, как смеются его глаза. Все, это просто помешательство какое-то! Надо потерпеть, завтра все закончится. Он же не человек! Демон? Нет, он же не желает никому зла! Ангел? У ангелов не бывает таких глаз…
- Лиза, не судите о том, чего знать не можете.
Я подпрыгнула на месте. Ален. Вспомни о дьяволе, он и появится. Ох нет, простите Ален. Я мысленно извинилась.
Феликс, наблюдал за мной с ехидной улыбкой:
- Я все ждал, когда ты заметишь Алена. Но ты была так занята своими мыслями…
- Нет Лиза, я не читаю мысли, – Ален ответил на мой невысказанный вопрос. – Скорее намерения, эмоции, желания. Но у вас и так все на лице написано. Простите, что напугал вас.
Я покраснела. Эмоции, желания. Ой, ой! Надо быть осторожнее с желаниями…
- Обычно, я не люблю маленькие городишки, в них чувствуешь себя как в болоте, как я янтаре. Время останавливается, мысли и желания плывут по кругу, все предопределено, все очевидно. Но ваш город мне симпатичен, он более свеж, может ветер с побережья?
Задумчивость в бархатом баритоне и у меня опять подкосились колени.
- Но именно это, может упростить вам задачу. В болоте редко попадаются настоящие несбыточные желания. Нет, Феликс, я не вправе ответить вам зачем мне это, - конечно, мысли он не читает! - Ну что ж не буду вас отвлекать, время так быстротечно.
Почему я всегда пропускаю его уход? У меня так темнеет в глазах и я теряю нить разговора. Ветер с побережья унес мои мысли вслед за Аленом.
- Лиз, давай зайдем в бар, сегодня же суббота, может Фил там.
Сейчас, надо собраться. Осталось всего два, всего два желания.
Фил был в баре. Он сидел за дальним столиком, в самом тёмном углу, перед ним стоял бокал пива. Как всегда неопрятен, спутанная борода, рюкзак на соседнем стуле, помятая шляпа на столе.
- Лиз, тебе лучше подождать здесь. Давай я сам. Фил ещё и пахнет обычно так, как будто у него живёт скунс и они периодически ссорятся.
Подойдя к барной стойке, Феликс заказал пива и с бокалом в руке стал пробираться к столу Фила. В баре было необычно многолюдно. Ах да, суббота…
У стола Фила, Феликс покачнулся, оперся рукой о спинку стула. Слов я не слышала, но кажется он попросил присесть. Довольно долго он не возвращался. Я видела только лицо Фила, эмоции сменялись на нем как в немом кино. Раздражение, злость, гнев, обида. Надеюсь, Феликса не убьют. Наконец Феликс встал. И подал руку Филу. Плечи Фила задрожали. Он плачет?
Вернулся Феликс, когда я уже подпрыгивала от нетерпения. Лицо у него было задумчивое и сердитое, что ли. Я узнаю своего друга с новой стороны, таким я его раньше не видела.
- Ну что? Что Фил?
- Фил? – Феликс серьезно взглянул на меня. - Прости Лиза, я не могу открыть его тайну, но если Ален Стефенсон согласится принять мечту без оглашения, тогда шестое желание у нас есть.
10.
Утро. В голове полная неразбериха, и меня немного лихорадит. Всю ночь мне снился Ален, мы танцевали на балу в Вене, катались на гондоле по заливу в Венеции и кажется гуляли по берегу океана. Я ещё никогда не была такой несчастной и счастливой одновременно.
У нас нет седьмого желания. Мысль выдернула меня из сладких воспоминаний, отрезвила.
У нас нет седьмого желания! Отчаяние опять затопило меня. Ну ладно, пусть будет тётя Анна, пусть даже Грегори, только бы был жив отец, только бы выздоровел Джейк, только бы прозрел Бен, только бы не плакал Фил. Салли, некрасивая маленькая официантка, ну разве не заслуживаешь ты своего счастья? Или Элизабет и Чарли?
Вчера мы допоздна пытались найти, зацепить что-то ещё. Искреннее, невозможное, заветное. Ничего. Деньги, секс, власть, новый дом, любовница, машина. Все это не подходило под определение несбыточного или затрагивало чужую волю.
Даже не взглянув на завтрак, приготовленный тетей Анной, я поплелась к выходу. Не может быть, чтобы Феликс ничего не придумал. Мой неугомонный, неунывающий друг, обязательно найдёт выход.
Солнце. Как странно, я уже отвыкла от ясного неба. Лужи блестели маленькими зеркалами, тишина казалась ощутимой, звенящей. Запах океана, Ален, это невозможно. Не-воз-мож-но!
Кто-то плачет. За углом, прямо на земле, сидела моя тезка, Лиз, Лиззи, соседская девочка. Ей всего пять, слёзы катятся безудержным потоком, губы опухли, рыдания сотрясают маленькое тело.
- Лиз, что с тобой, что случилось? Лиззи? Присев на корточки и обхватив девочку рукой за плечи, я пыталась понять в чем дело.
- Я не хочу чтобы они умирали! – Лиззи подняла ко мне заплаканное лицо. – Не хочу, не хочу! Пусть они не умирают!
- О Господи, Лиз, кто умирает?! Успокойся пожалуйста, милая, все хорошо.
Девочка постепенно затихала у меня в руках.
- Лиз, так что случилось? – о, нет! Слёзы опять покатились потоком. – Расскажи мне…
- Бабочки… Они умирают… Так быстро… – фразы получались с трудом, перемежаемые всхлипываниями. – Пусть они не умирают!
Нежность к маленькой, чуткой, ранимой девочке, накрыла меня с головой. Вот и седьмое. Искренне? Да. Несбыточно? Да. Заветное? Да. Так желать можно только в детстве, так искренне, сильно, забывая слово невозможно.
Но бабочки?! Я фыркнула, условия конечно соблюдены, но это же нечестно!
Кое-как успокоив Лизи, я побежала к Феликсу. Времени совсем нет.
Феликс, похоже, не спал всю ночь. На мой вопросительный взгляд, лишь пожал плечами. Я сжала кулаки от бессилия, от невозможности что-то изменить. Все. Времени больше нет. На пороге стоял Ален Стефенсон.
- Прекрасный день для чудес, не правда ли? Я рад, что вы были моими помощниками. Лиза, Феликс, пора озвучить результаты вашей работы.
Я тонула, тонула и не хотела выплывать. Ты же не человек, да, Ален? Это не изменить, да?
Голос Феликса вернул меня к реальности.
- Малыш Бен. Ну вообще, наверное, он сам не попросил бы, но его родные…
- Засчитано.
- Чарли и Элизабет, они так хотят ребёнка…
Ален только кивнул.
- Джейк, это скорее желание его мамы, но все таки…
Снова кивок. Как он это делает, как он заставляет моё сердце пропускать удары?
- Фил, я пообещал ему, что никому не открою его тайну, но…
- Да. Засчитано.
Рокот океана в его голосе. Феликс коротко взглянул на меня. Я прокашлялась.
- Папа. Я понимаю, что это невозможно, но...
- Хорошо. Это пять.
- Салли, она мечтает петь, но у неё нет слуха и голоса.
- Шесть.
Тишина. У нас нет седьмого желания! Бессилие, обида. Как глупо! У нас нет седьмого желания!
- Разве? Лиза, не недооценивайте себя, – ну да, мысли он не читает! – Смелее!
Водоворот. Я уже не тону, я просто понимаю, что уже растворилась, пропала в вечности. Ты же не человек… И этого не изменить. Сердце опять пропустило удар. Грустный, все понимающий, взгляд Феликса.
- Семь. Принято.
***********************************
Ну вот и все.
Опустошенность, безнадежность, и … Вот, если сейчас подует ветер, я закружусь лёгкой пылинкой в солнечном свете. Счастье наполняло меня до краев. Как глупо.
Феликсу был передан конверт с грантом и персональным приглашением в крупнейший университет страны.
Все дела компании разрешились благополучно, обвинения с отца, как и арест с дома были сняты. Отец лучился здоровьем и энергией. Он вдруг опять начал заниматься наукой и запатентовал кокой-то кислородный отбеливатель для фармацевтики.
Наш городок превратился в место невероятных сенсаций. Светила медицины съезжались посмотреть на Бена и Джейка. Фил исчез. Салли неожиданно пригласили участвовать в каком-то конкурсе, и у неё обнаружился незаурядный талант. Элизабет ходила со счастливым лицом. Отец… Отец вдруг стал спокойным, уверенным, как будто получил за что-то прощение, как раньше, когда была жива мама.
- Простите Лиза, в этой истории лишь ваши ожидания оказались далеки от исполнения. Но ведь я предупреждал вас, что они слишком эфемерны… хотя как знать. Что вы чувствуете сейчас?
Я подняла голову и заглянула в его глаза, боясь увидеть в них насмешку. Но нет. Только сожаление, печаль… Боль? Ещё чуть-чуть и его больше не будет в моей жизни. Как я хотела дотронуться до него, просто дотянуться. Коснуться его губ, идеальной кожи, не отрываясь смотреть в глаза. Лиза имей смелость сказать правду! Я прошептала:
- Любовь…
- Я сделаю вам небольшой подарок. Не совсем вам, и не совсем подарок, так пустяк, – почему он так вымученно улыбается? Ему больно? - Но может быть это хоть как-то загладит мою вину перед вами. Бабочки Лиззи больше не будут умирать…
Сил хватило только на то, чтобы кивнуть.
Ты не забрал мою душу, конечно нет. Она была тебе не нужна. Ты забрал у меня нечто большее.
p.s. Я грустно смотрела на снежинку на ладошке. Июль, она не тает. Это все, что осталось у меня от встречи с чудом. И запах океана. Это была Любовь.