Глава 9. Приключения Беллоснежки в Италии. Часть 3.

Я выплывала из сна медленно. Очень медленно. Казалось, что сотни крепких, но очень нежных нитей тянули меня обратно в кокон сна. Я потянулась, глубоко вздыхая, всё ещё не открывая глаз. Снова хотелось спать. Что самое интересное: я прекрасно осознавала, где нахожусь, ни секунды не забывала о том, что произошло. Даже на грани сна моё сознание сохраняло работоспособность. И сейчас я понимала, что должна открыть глаза и встать с кровати. Но ничего не могла с собой поделать – спать хотелось ужасно. Сделав над собой огромадное усилие, я разлепила слипшиеся ресницы.
- Добрый вечер! – раздалось сбоку.
Я повернула голову и увидела Джассимо, который сидел на кресле рядом с кроватью. Сей факт меня не удивил и не обеспокоил. Я догадывалась, что Бьянки хочется со мной поговорить. Я бы на его месте изнывала от любопытства. Но я уже имела представление о вампирском мировоззрении и их отношении ко времени. Эти пара часов для него как для меня пара секунд. Так что его восседание возле моей кровати вполне может сойти за нетерпение.
- Привет, – хрипло ответила я и посмотрела в окно. Над поместьем властвовала ночь. Я спала примерно пару часов, но всё же решила уточнить.
- Как долго я спала?
- Двадцать часов тридцать семь минут, - прозвучало в ответ.
- ЧТО?! Б***ь! – Я подпрыгнула на кровати, вампир соответственно подпрыгнул в кресле и, вытаращив на меня глаза, с изумлением стал наблюдать, как я, путаясь в покрывале, пыталась доползти до края безразмерной кровати, где лежали мои вещи. Добравшись до желаемого, я вытащила из рюкзака ноутбук и начала настраивать связь, параллельно нажимая на телефоне кнопку вызова номера Эдварда. В ухе раздался противный перезвон.
- Твою ж мать! – Захлопнув крышку портативного компьютера, так как подвижек там не было никаких, я уставилась на дисплей телефона и снова разразилась проклятиями.
- Ох***ь! Аномальная зона какая-то! Сеньор Бьянки, вы не… - Развернувшись к моему прапрапра, я застала его в очередной раз впавшего в ступор. Самым дибилоидным образом он смотрел на чудо техники в моих руках. Решив проверить, я повела рукой в сторону, и взгляд Бьянки двинулся вслед за телефоном в моей руке. Кролик на удава и то так пристально не смотрит. Ладно, сейчас не до этого. Потом выясним, что ж моего дедулю в этом так заворожило.
Бросив телефон на кровать, я рванула вперёд и, запутавшись в покрывале, бревном рухнула на пол, выдав ещё пару эпитетов, которые слышала от Чарли, когда у него рыба срывалась с крючка (был в моей жизни эпизод с поездкой на рыбалку). Выпутавшись из крепких захватов ткани, я рванула к двери, крича во всё горло:
- Кей, Джей, Ренцо! ЛЮДИ!
Наверху лестничной площадки все вызываемые объекты столкнулись со мной. Так как бежали мы со всех ног (хотя о скорости Ренцо можно было и поспорить. Не подскажете, какова спринтерская скорость улитки?), то затормозить не успели, и столкновение получилось масштабным. Не повезло Кею, так как Джей, ловя меня и Ренцо, удержался, но толкнул братца, поднимавшегося снизу по лестнице. Вниз он, и на пятой точке скользя по ковровой дорожке, и переводя на итальянский то, что я выдала парой минут ранее, свалившись с кровати.
- Сеньорита, - спокойно поинтересовался Ренцо, которого Джей в массивном кулаке держал за грудки на весу на вытянутой руке, - не соизволите объяснить, что случилось?
- Мне телефон нужен, - пропищала я, вися в таком же положении, только в другой руке этого амбала.
- И всё?! – рявкнул Джей, резко ставя нас с Ренцо на пол.
- И ты из-за этого орала, как будто тобой решили поужинать все вампирские кланы вместе взятые? Тебе просто нужен телефон?
- Да! МНЕ НУЖЕН ТЕЛЕФОН! – заорала я в ответ. – Мне нужно позвонить домой. Сейчас же!
- Так здесь связи нет! – пробурчал Кей, потирая ушибленное место.
- Как нет?! Вы что, совсем охренели?! На дворе двадцать первый век! – Ренцо поморщился, явно проявляя негатив к моему лексикону.
- Ренцо, миленький! Мне ОЧЕНЬ нужно позвонить, понимаешь? Если я этого не сделаю, то скоро сюда прибудет куча взволнованных вампиров. А за ними подтянутся ваши итальянские и нам всем придёт…
- П***ц, - хором со мной вымолвили двое из ларца.
- Мальчики!
- Ренцо, давай сейчас без уроков словесности. Ты же всё понял, - раздражённо сказал Джей. – Так, малая, - кивнул он мне, - быстро за мной в гараж. И номерок не забудь, по которому звонить будешь.
Дёрнув за руку, он потащил меня вниз по лестнице, я еле успевала ноги переставлять. Просто запихнув моё жалкое тельцо в машину, Джей сорвал ламборджини с места. Мы отъехали от поместья километра на два, как мою голову просто разорвало от криков брата.
«Белла! Белла! Пожалуйста!»
«Да не ори ты!»
«Не ори?! Ты хоть понимаешь, что мы уже практически на полпути в Италию?!»
- Что?! А ну тормози!
Машина подняла облако пыли и резко встала.
- Дай телефон! Я свой Джассимо оставила. Он на него пялился, как на спасательный круг во время шторма, - сказала я Джею.
Тот удивлённо на меня посмотрел, но телефон отдал. И сейчас главное было не ошибиться в адресате звонка. Я набирала номер, огнём отпечатанный в моей памяти.
- Эдвард?
- БЕЛЛА! - голос был хриплым и перенасыщен эмоциями. – Белла, ты где?! Хотя, где бы ни была, я скоро там буду!
- Эд… Эд, нет. Эдвард, слышишь? Успокойся. Со мной всё в порядке. Я в безопасности. Со мной всё ХО-РО-ШО!
- Беллз…
- Ты мне веришь?
- БЕЛЛА!
- Ты мне веришь?!
- Верю, - со вздохом раздалось в ответ.
- Тогда, где бы ты ни находился, возвращайся обратно в Форкс.
- Только в том случае, если ты мне всё объяснишь, - требовательно раздалось в ответ.
- Хорошо, - я стрельнула взглядом в Джея, который с интересом прислушивался к моему разговору. – Я нашла Джассимо Бьянки. Он всё ещё жив. И не волнуйся, - выпалила я, предупреждая вопрос любимого, - мне ничего не грозит. Я в полной безопасности. У вас с сеньором Бьянки много общего относительно рациона.
- Он вегетарианец? – удивился Эдвард.
- Да. Нам не удалось ещё толком поговорить. Он переваривал содержание дневника. Надеюсь, сегодня нам удастся поболтать о том, о сём.
- Беллз? - Не скажу, что после моих слов Каллен успокоился, но беспокойство в голосе немного спало. – Ты когда возвращаешься? Две недели истекли.
- Ты так говоришь, как будто я сбежать собираюсь, - обиделась я.
- Родная, мне просто плохо от того, что ты так далеко.
Я прикрыла глаза, слушая его голос. Такой родной, успокаивающий. На глаза навернулись слёзы. Хотелось всё бросить и мчатся к нему. Быть только с ним, дышать им, жить им. Это чувство было таким вспоглощающим, что у меня перехватило дыхание. Господи, да что со мной. Готова разреветься от одного звука его голоса.
- Белла?
- Я… я тоже скучаю. Очень сильно… - Краем глаза я заметила, как Джей отвернулся к окну, чтобы не быть третьим лишним в этом разговоре.
- Тогда возвращайся.
- Эдвард, ну чего делать шаг назад, дойдя до цели? Мы ведь переживём как-нибудь ещё дня два? - Я услышала ещё один вздох.
- А ты?
- Я? – мой голос задрожал. – Д-да.
В трубке вновь послышалось обепокоенное «Белла?».
- Всё в порядке, - постаралась успокоиться я.
- Ты только больше не пропадай так надолго.
- Ладно. Тут, правда, в самом поместье связи нет. У меня не высветилось ни одного вашего звонка. И я сама не дозвонилась.
- Почему? Там вроде оплот цивилизации.
- Вот это то и странно. Я и Стина там не слышу тоже. Я в двух километрах от поместья.
- А твой прадед сейчас в поместье?
- Да. - До меня начало доходить к чему клонит Эдвард. - Слушай, и об этом тоже с ним нужно поговорить. Сейчас у нас на часах… - я кивнула Джею, и он губами безмолвно прошептал «полдвенадцатого», - полдвенадцатого, - повторила я. – Следующий сеанс связи через десять часов. Договорились?
- Договорились, - неохотно ответил Эд. – Я люблю тебя.
- А я тебя.
- Ты меня что? – с усмешкой в голосе передразнил Эдвард.
Я покраснела до корней волос, но всё же, не смотря на присутствие Джея громко, ответила:
- Я тебя люблю!
- Так, обмен любезностями завершён, - раздался в трубке звонкий девичий голос. – А теперь Изабелла Джассамина Мария Ларотти Свон Каллен.
- Эй, Розали, последнее явно лишнее, - возмутилась я.
- Мне виднее. Так вот. Не думай, что тебе так просто сойдёт с рук наша всеобщая мобилизация. Только приедь - руки-ноги повыдёргиваю. Столько нервов нам вымотать.
- Хей, Беллзи, детка, она себе все ногти от беспокойства сгрызла, - послышался бас Большого брата.
- Так, - в моём голосе зазвенело справедливое возмущение, - нечисть рыжеголовая, ты что, включил громкую связь?!
- Услышимся через десять часов. Люблю тебя, - через смех Эммета расслышала я.
Звонок прервался.
- Козёл, - в сердцах выпалила я.
С соседнего сиденья раздался тихий смех. Я с хмурым видом вернула телефон Джею.
- Твой парень – вампир, - всё ещё улыбаясь, констатировал Джей. Я ещё сильнее нахмурилась и поджала губы.
Тем временем мы развернули обратно. И дуться мне быстро надоело.
- Слушай. А ты Джассимо давно знаешь?
- С рождения.
- А о том, кто он?
- Лет с четырнадцати, - Джей пожал плечами. - Меня с Джакомо с детства к этому готовили.
Я вспомнила своё первое лицезрение Бьянки и оживилась.
- Слушай, а чего он тогда в подвале… ну… в гробу-то лежал?
- А-а-а, - Джей рассмеялся. – Это чисто коммерческая история. Мы так туристов привлекаем.
- Туристов привлекают гробы? Это новая фишка сезона такая?
- Да нет. Их привлекают тёмные истории о подземельях, вампирах и всё с этим связанное. Ты книжки о вампирах читала?
- Я фильмов много смотрела, - радостно ответила я (спасибо Эму).
- Ну и какое там представление о вампирах?
Я прищурилась.
- Ну, допустим. Гробы, склепы, осиновые колья, святая вода и так далее и прочее. Причём здесь Джассимо?
- Притом, что мы с Джакомо отвечаем за охрану, тетя Лючи за пропитание и порядок в поместье, Пьетро рекламирует наш объект туристам – у него куча друзей экскурсоводов, Ренцо наша визитная карточка – этакий майордом, а сеньор Бьянки…
- Ответственный за экшен?
- Типа того. И потом. Он… он так и остался в восемнадцатом веке с его нравами, порядками и предпочтениями. Он просто стал соответствовать представлениям людей.
- То есть оборудовал себе склеп в подвале, возлегает в гробу и ждёт, когда его проткнут осиновым колом?
Мы припарковались возле дома, и я вылезла из машины.
- А что делать, если люди вампиров только так и представляют.
Я хмыкнула. Да-а, тяжёлый случай.
- Ещё один вопрос, - вслед за Джеем, я зашла в здание. – Он так уставился на мой телефон, просто глаз оторвать не мог. Я уж и не стала отнимать такую игрушку.
- Я же тебе говорил – он остался в восемнадцатом веке.
От неожиданности я споткнулась и полетела вперёд, врезавшись в спину впереди идущего парня.
- Ты чего?
- Ничего, - я тёрла себе рукой нос, которым больно ударилась, - представила, что с ним будет, когда он телик увидит. И как вообще прогресс прошёл мимо него?
- А он на поверхность за всю мою жизнь не поднимался.
- Как это?
- Он живёт в подвале. И только вчера вышел.
Я вспомнила удивлённый взгляд Ренцо, который увидел Джассимо в комнате. Что ж, это всё объясняет. Странная ситуация правда.
- Эй, ты куда? – окликнул меня Джей.
- На кухню. Я есть хочу.
Схомячив целую гору продуктов, я сидела на стуле и, поглаживая мой упитанный животик, думала, что ж за жор у меня такой открылся. Нет, я и раньше отсутствием аппетита не страдала, но сейчас это явно перебор. « А всё стресс, дорогая, стресс», - назидательно протянуло моё здравомыслие. Вот умеет оно появляться, когда не нужно. Зато когда здравый смысл необходим: АУ, где оно?
Возле двери кухни тем временем мелькнула тень, и я тут же напряглась. Свет я не включала, луна светила достаточно ярко, чтобы сориентироваться. Хотя краем сознания отметила, что ранее свет мне абсолютно не мешал спотыкаться и наталкиваться на предметы, а сейчас… Силуэт начал приближаться. Джассимо. Я чуть слышно выдохнула.
- Вы меня боитесь?
- Нет. Просто не люблю внезапность.
Вампир стал с интересом осматриваться по сторонам, особое внимание уделяя предметам бытовой техники. В своём нелепом костюме он довольно странно смотрелся на этой кухне, как и у Калленов оснащённой по последнему слову техники.
- Это микроволновка, - пояснила я, увидев, как его взгляд замер на небольшом ящичке. – В ней разогревают пищу.
- В этом ящике можно греть пищу? Без огня?!
Я пожала плечами.
- Ну, как-то так. Мистер Бьянки, а вы… действительно не поднимались на поверхность, живя в вашем подземелье? – не удержалась я.
Он не секунду замер, а затем кивнул.
- Вся эта житейская суета… Ни к чему всё это… Пустое…
- И вам ни разу за это время не стало интересно что происходит вокруг?
Бьянки резко вскунул голову. Его взгляд был таким пронзительным, что я невольно поёжилась.
- Что меня могло здесь заинтересовать?
Интересный вопрос.
- Не знаю, - тихо ответила я.
Разговор явно заходил в тупик.
- Я принёс вам эту вещь, - на раскрытой бледной ладони лежал мой телефон.
- Ммм, спасибо.
Я взяла телефон и двинулась было к выходу, но резко развернулась и, возвратившись, села за стол, и, посмотрев вампиру, в глаза попросила:
- Расскажи. Пожалуйста.
Я не стала объяснять, что рассказать и как мне это важно, но Бьянки понял. Он отошёл к окну.
Пару минут мы оба молчали. Затем, не поворачиваясь ко мне, он начал говорить:
- Кое-что из моей жизни тебе уже рассказали. Мой отец стал вампиром по собственному пожеланию. Это был сильный, жёсткий и решительный человек. В дестве он был моим кумиром. Я его обожал. Когда его обратили, мне не было и года. Он вернулся, когда мне исполнилось пятнадцать. Это потом я понял, что его отсутствие было связано с его обращением. За время его отсутсвия мать для меня вознесла его до небес, рассказывая о том, какой он хороший. Но он вернулся и детство закончилось. Перед моими глазами прошла не одна сотня людей обречённых на смерть. И они эту участь не выбирали. Она была уготована моим отцом. Я убеждал, умолял, упрашивал. Отец не слушал меня, не хотел слушать. Он был всесильным, всемогущим. Он был богом, а перед богами принято преклоняться. И он требовал этого преклонения, прежде всего от своей семьи. Не согласных… Не согласных ждала суровая кара. Я смотрел на всё это и не верил, что это жестокое бездушное существо было моим отцом. В шестнадцать лет я лишился семьи окончательно. Меня отослали в Вал д’Элза под попечительство Верлони. Здесь я обрёл относительный покой. По достижении восемнадцати меня обязали вернуться. Отец прекрасно понимал, что он не может жить вечно в человеческом мире, поэтому были устроены пышные похороны. Я перенял бразды правления, но всё осталось по старому. Отец обосновался в подземельях замка, а я должен был доставлять ему… пропитание. И я сорвался. Во время одной из ссор он обратил меня. «Теперь мы вновь едины. Отец и сын», - такими словами он встретил меня в моей новой жизни. Ну, а что дальше было, вам рассказали.
Я сжимала в руках телефон и рассматривала прямую спину вампира.
- А как вы познакомились с Луисаной?
- Был бал маскарад. После той ночи, когда я убил своего отца, я сделал так, что все поверили в мой отъезд во Францию. А сам жил в замке в подземельях. Отец хорошо там всё оборудовал, из подземелья подземный ход выводил в лес. Так я нашёл выход с жаждой крови. С момента перерождения прошло пять лет. Я жил в замке населённом людьми, чувствовал их запахи, конечно, не так близко и насыщенно. И я вполне смог от них абстрагироваться. Узнав о маскараде, решил испытать судьбу. Очень скоро понял, что не смогу. Развернулся, чтобы уйти и увидел её…
Бьянки замолчал. Что было дальше, я знала. На языке крутился другой вопрос.
- Почему ты её бросил? – прозвучало в тишине ночи.
Раздался треск, Джассимо сжимал в руках кусок подоконника, превращая его в пыль.
- Это… всё было не так… Это было необходимо… ради её безопасности.
Я вскочила из-за стола.
- Ой, где-то я уже это слышала! Вас бы с Эдом познакомить. Вы прекрасно споётесь.
- Да не хочу я петь! – рявкнул вампир.
- И с юмором у вас на одном уровне – на нуле!
- Вы не поймёте…
- Не пойму? Дорогой мой, да за последние два года я стала самой понимающей женщиной в мире. Мне пришлось понять, что мир не далёк от сказки: тут вам и вампиры, и оборотни. Я теперь даже купаться перестала – боюсь русалку встретить. А вы знаете, что мой отец-оборотень бросил мою беременную мать, потому что прочёл дневник Луисаны? Мой брат наполовину вампир, наполовину оборотень. А ещё он любит новорожденную вампиршу, которую я тоже обожаю, только она постоянно пытается меня сожрать. Мой любимый – вампир - его, кстати, Эдвард зовут - бросил меня, так как посчитал, что я стану оборотнем, возненавижу его. Потом правда вернулся и объяснил, что он, видите ли, не хотел моих мучений. И вот всё это я ПОНИМАЮ, представьте себе.
Я перевела дух и глянула на вампира. Он стоял как каменное изваяние.
- Вот только не надо снова уподобляться статуе, - недовольно попросила я.
- Ваш отец…
Язык мой враг мой. «Да уж, - напомнило о себе здравомыслие, - избаловали тебя Каллены, ты, прежде чем про папеньку-то вещать, поинтересовалась бы у родственничка, какие у него отношения с пушистиками, а?» Ну и куда теперь бежать?
- Вас это так напрягает?
Бьянки повернулся ко мне, недоумённо хмурясь.
- Ну, в смысле беспокоит? Так вы не переживайте, во мне гена оборотня нет.
- Чего нет? – озадаченных морщин на лбу стало больше.
От ёксель-моксель.
- Я оборотнем НЕ СТАНУ, а вот вампиром, – я пожала плечами. - Карлайл сказал, что вполне возможно.
- Карлайл?
- Да, отец Эдварда. Приёмный. Тоже вампир. Врач. Я понимаю, это трудно воспринять. Просто Санта-Барбара какая-то…
Бьянки смотрел на меня как на инопланетянку. Блин, ну на свет Божий он не выходил, а идеальный слух-то ему на что?! У меня перед глазами возник кадр из «Пятого элемента», где героиня просматривала по компу все события, что пропустила из истории человечества. Может с ним такое провернуть?
- Так почему ты девушку бросил, да ещё беременную? – уперев руки в бока, спросила я, решив, что лучшая защита – это нападение.
- Я… я… не бросал… Твой отец оборотень?!
«П***ц подкрался незаметно» - как любит говорить мой братик. Обходной манёвр, похоже, не удался.
- Да, – я открыто посмотрела вампиру в глаза. – Вы меня теперь… убьёте?
Вампир на пару секунд вновь остолбенел, а затем вымолвил:
- Нет… наверное… нет. И Ренцо… он не поймёт. Он вам… симпатизирут.
Ну, правильно, чего старичка расстраивать. Что ж, спасибо и на этом.
- Послушайте, я знаю, как вампиры относятся к оборотням. И как оборотни к вампирам, кстати, тоже. Но… как же вам объяснить-то. – Я рассеянно наматывала пряди волос на палец, искоса бросая взгляды на фигуры у окна. – Вы дневник Луисаны читали?
Вампир кивнул.
- Он ведь не совсем её. Она только его начала. У вас и Луисаны родилась дочь.
- Я знаю. Прочитал, – в голосе Джассимо было столько боли, что я внимательно посмотрела на его лицо, не отразилась ли на нём страдальческая гримаса. Но нет. Оно было непроницаемо.
Дальше мы с ним проследили по дневнику линию потомков Бьянки и Луисаны и дошли до моей матери.
- Моё полное имя Изабелла Мария Джассамина Ларотти Свон. Свон от наших приёмных родителей. Настоящий отец бросил маму, как только прочитал дневник. Он оборотень. И ненависть в нём победила чувства.
- Он не мог полюбить вашу мать, – утвердительно произнёс Бьянки. – Если в ней сохранились черты вампира, он не мог на ней запечатлиться.
- Вы знаете об импринтинге?
Вампир усмехнулся.
- Не первый год на свете живу.
Я кивнула.
- А никто и не говорит о запечатлении. Он просто её полюбил… сначала. Я так думаю. А вот мой брат действительно запечатлился на вампирше. Карлайл считает, что это случилось, потому что Бри не было и месяца после обращения. В ней было много своей крови. Всё ещё много от… человека.
Я облокотилась на стол и вздохнула.
- А вы понимаете, что вы – мой прапрапрапрадедушка?
Бьянки склонил голову, внимательно меня разглядывая, и на его лице мелькнула на миг улыбка.
- Вот видите, - я тоже широко улыбнулась, - у нас с вами даже улыбки одинаковые. А какие у вас были глаза… я имею в виду цвет… ну до обращения?
Бьянки на миг растерялся, но всё же ответил:
- Серые… кажется.
- А… у Луисаны?
Добродушное выражение вмиг слетело с его лица.
- Голубые, - ответ был резок и несколько холоден.
- У Стина тоже были голубые глаза… до перерождения… - тихо произнесла я.
Встав из-за стола я подошла к окну, недалеко отходя от вампира, обхватила себя руками и стала всматриваться в ночь за окном. К моему удивлению я довольно чётко могла рассмотреть представшую взгляду картину.
- Знаете, вся моя жизнь – это игра «Догони, спроси, узнай». Сначала я хотела понять, почему родной отец от нас отказался, потом, когда он всё же решил вернуться, меня очень интересовало, почему он любит брата, а меня нет. Затем прибавился вопрос: почему от меня отказался ещё и родной брат. И в погоне за ответами я приехала в маленький городок под названием Форкс. Именно там живут мой брат и настоящий отец. Я разгадала кучу ребусов и загадок. Оказалась вовлечена в непростые отношения оборотней и вампиров. Я полюбила. Сильно. И не смотря на мои восемнадцать, прекрасно осознаю, что это навсегда. Эта любовь и моё счастье, и наказание одновременно. Потому что мой любимый – вампир. Знакомая история, да? Только с некоторым отличием. Во мне хоть на малую толику, но течёт вампирская кровь – ваша кровь. Я определённо не оборотень. Но и не вампир, и не совсем человек. Не чёрное, не белое и даже не серое. – Я хлопнула ладонями по остаткам подоконника. – Знаете, каково это быть даже не чем-то средним, а вообще неизвестно чем?! Такой огромный знак вопроса.
Я повернула голову и наши глаза встретились.
- Никто… никто даже брат и Эдвард не знают насколько это для меня важно – найти вас. Вы… Вы доказательство того, что вся эта история имела место быть, а не просто слова на бумаге. Это доказательство того, что я…
Я замолчала, что есть силы, закусывая губу, чтобы не расплакаться, но слёзы предательницы одна за другой катились по щекам. Осторожно, очень осторожно бледная холодная ладонь коснулась моей щеки, стирая слёзы. В следующий момент я прижималась к холодной каменной груди и рыдала. И тогда я начала говорить, сквозь рыдания, запинаясь и заикаясь. Рассказала о своей жизни в Лос-Анжелесе, о переезде в Форкс, о брате, о своей встрече с Калленами, о них всех: Карлайле, Эсми, Эммете, Роуз, Элис, Джаспере. О своей любви к Эдварду, о нашем расставании. Я рассказывала ему о своей жизни. О детских обидах, о непонимании, о своей боли. Я никогда этого не делала, но, думаю, это было что-то похожее на исповедь. Когда я пришла в себя от такого эмоционального накала, то обнаружила своё бренное тело в объятьях Бьянки. Он гладил меня по голове и, убаюкивая, словно маленькую девочку, тихонько напевал колыбельную.
Я шмыгнула носом и, растирая остатки соляных дорожек со щёк, сипло прошептала:
- А я её знаю, нам пела такую же Рене.
- Эту колыбельную пела мне мама. Странно, да? Я её лица не помню, а голос и песню до сих пор.
- Везёт. Я свою совсем не знала.
- Понимаете, мои отношения с Луисаной были чудом, - услышала я его негромкий голос и замерла.
- Там на бале-маскараде как только я её увидел, на самом деле искренне поверил в то, что ангелы существуют. Она была вся лёгкая, воздушная, неземная. И так бесстрашно заговорила со мной. Люди боятся таких как мы. Этот страх неподотчётен никакой силе воле. У неё этого страха не было. Никогда за всё время нашего знакомства.
Я чуть хмыкнула, и Бьянки тут же удивлённо посмотрел мне в лицо.
- Выходит это бесстрашие у меня наследственное. А Эммет утверждал, что я ненормальная.
Бьянки неопределённо пожал плеами и его взор упёрся в противоположную стену.
- Я был счастлив. Рядом с ней я чувствовал себя настолько живым, что почти в это поверил. Я загнал кровожадное чудовище глубоко внутрь себя. Я вновь учился быть человеком: смеяться, любить и быть любимым. Но моя сказка быстро завершилась. Спустя несколько месяцев наших с Луисаной отношений в мои владения пожаловали гости. Гости из моего мира. Это был тот, кто обратил моего отца, да не один, а с братьями. – Бьянки встал, усадил меня на стул. А сам вернулся к окну.
- Аро, Кай и Марк Вольтури. Демоны ночи. Проклятие моей семьи и меня самого.
Мне показалось, что моё сердце перестало стучать. Вот уж действительно - проклятие. Ну что за закон подлости такой. Почему эти итальяшки-вампиры маячат передо мной как персональные привидения.
- Вот теперь я понимаю выражение «скелеты в шкафу», - просипела я неподчиняющимся голосом.
Бьянки, казалось и не слыша меня, продолжал разговор дальше.
- Аро хотел навестить моего отца, хотя подозреваю, что не желание увидеть снова своё творение привело его самого. Этот интриган никогда ничего так просто не делает. Всегда только холодный расчёт и умысел. А ещё у него есть одна замечательная особенность – только одно касание до твоей кожи, и ему известны все твои мысли с момента рождения. Всё, даже самое тайное. Узнать мои мысли у него не получилось. – Джассимо обратил своё внимание на меня. - Дело в том, что некоторые вампиры обладают большими возможностями, чем другие…
- И эти возможности называют даром, – завершила я.
Взгляд Бьянки застыл на моём браслете.
- Да, – подтвердила я его предположения, – у Эдварда тоже есть дар. И у его сестры, а также одного из братьев.
Бьянки улыбнулся. У меня аж дух перехватило. Так он был похож в этот момент на Стина. Ну, или Стин на него.
- Что я сказала смешного?
- Братья, сёстры… Семья... Семья вампиров. Видимо за последние триста лет мир и впрямь сильно изменился.
- Не так как вам хотелось бы, - остудила я его энтузиазм. – И если уж о семье то, что там было дальше с Вольтури?
- Аро очень заинтересовался мной. А именно - моим даром ограждаться от влияния из вне. Как прямого так и мысленного контакта. Он начал убеждать меня покинуть Маратей и отправиться с ними в Вольтерру. Я отказался, и тогда Аро стал выяснять, что так держит меня в поместье. Я не мог, понимаете, не мог допустить, чтобы они причинили ей вред. Я… я согласился с их предложением. Я понимал, что мне придётся принять их условия жизни, что так просто и быстро не смогу от них уйти. И это было делом даже не нескольких недель или месяцев. Несколько лет. Единственное на что оставалось надеяться, что Луисана не забудет меня и будет ждать.
- Почему же вы уехали так внезапно, что ничего ей не объяснили?
- Тогда я ещё не подозревал насколько коварен и рассчётлив Аро. У него был готов запасной вариант развития событий.
- История с семьёй мельника? - вспомнила я содержимое дневника.
- Да. Волнения народа нарастали. Я не мог посетить Луисану, не раскрыв тем самым нас перед Вольтури. Им были неподвластны мои мысли, они не чувствовали моего запаха. И поэтому единственным выходом для них было не отходить от меня ни на шаг.
- Как это они не чувствовали вашего запаха?!
Бьянки повернулся ко мне и, сложив руки на груди, с иронией произнёс:
- Мой дар – это щит. Благодаря ему, меня можно только увидеть.
- Но я же вас сейчас и вижу, и чувствую.
- Это потому что ты находишься внутри щита. Смотри.
Внезапно в нескольких шагах от меня я увидела прозрачную чуть мерцающую плёнку, которая как кокон обволакивала стоящего передо мной вампира. Я моргнула глазом и плёнка исчезла. У меня глюки?! Я подняла голову и посмотрела Бьянки в лицо. Его губы двигались. Видимо он что-то говорил, но я ничего не слышала. Мотнув головой. Я сделала шаг навстречу и… уткнулась словно в бетонную стену.
- … это то, о чём я говорил, – обрушился на моё сознание голос Бьянки.
- А где…
- Границы щита заканчиваются в двух с половиной километрах от поместья. Ограждая его со всех сторон. Я могу оградить им не только себя, но и других. Именно поэтому я был так нужен Аро. Я был бриллиантом в его коллекции. – Несмотря на ироничность тона, лицо Бьянки было печальным.
Увидев эту позу: сложенные на груди руки, чуть склонённая голова, печальное лицо - я словно окаменела. Но в то же время мозги судорожно продолжали работать, забрасывая меня в события более чем годовалой давности. Кабинет Карлайла, картина на его стене. Четверо вампиров на балконе, один из которых Карлайл и ещё один еле различимый силуэт вглубине.
- Картина, - выдавила я.
- Что, извините?
- Картина! У Карлайла в кабинете висит картина! Он с Вольтури на балконе. А в глубине комнаты изображён ещё один вампир. Это были вы. Там нарисованы вы! Вы знаете Карлайла?!
- Карлайла?
- Да. Карлайла Каллена. Отца Эдварда.