Не было бы счастья…

Категория: Сумеречная сага
Номер цитаты: Сумерки. Глава 23
Номер обложки: 88.1
Бета: +
Жанр: драма
Рейтинг: R
Пейринг: Эдвард/Белла

Саммари: В одно прекрасное рабочее утро Белла Свон узнает о своем страшном диагнозе, после чего ее жизнь резко меняется…

---

Теряя сознание, я видела сон.

Все было так натурально: я находилась на середине озера, внутри меня поселился дикий страх. Озеро было мертвым - вокруг не видно ни единого зеленого островка, ни деревца, ни травинки… одни только мелкие острые камни, торчащие из воды. На дне, вместо его естественных обитателей - рыб или водорослей, - лежали металлические трубы. Эти трубы лабиринтом вились по всему дну озера, напоминая жуткий узор, похожий на жуткий лабиринт.

Мне нужно было доплыть до берега, но силы уже покидали, ноги не слушались, воздуха не хватало. Сложно было дышать. Я хотела крикнуть, но не могла, пыталась двигать ногами, но не получалось. Я паниковала. Мысленно я приказала себе успокоиться, ведь берег виднелся вдалеке, значит, я могла туда добраться! Если доплыву, то всё будет хорошо. Я заставила себя вдохнуть, легкие заболели, но через боль я вдыхала воздух еще и ещё, пока не ощутила под ногами дно и не выползла на берег.

Проснувшись в мокром поту, я обнаружила, что мужа нет рядом. Впрочем, как обычно! Я давно привыкла, что он не ночует дома. Не сказать, что меня это расстраивало, ведь я начинала понимать, что никогда его не любила… Но все же беспокойство присутствовало. Какое-то внутреннее неприятное ощущение. На часах было три часа ночи. На мобильном, как всегда, никаких сообщений от Майка о том, что он задерживается и почему. Он давно перестал отчитываться мне, где он пропадает по ночам.

Встав с кровати, я поспешила в ванную, чтобы смыть с себя липкий пот после кошмара.
По сути во сне я ничего плохого не увидела… подумаешь, какое-то озеро, трубы… ничего страшного ведь не произошло… но липкое ощущение ужаса не покидало меня. Умывшись, я зашла на кухню выпить воды и четко осознала, что хочу развестись.

За Майка я вышла несколько лет назад, после окончания школы медсестер (у меня не было возможности поступить в высшее учебное заведение). Он ухаживал за мной со школы. Утверждал, что любит. Он стал моим первым мужчиной, и мне казалось правильным выйти за него замуж…. Казалось, вот оно - тихое семейное счастье. Майк говорил, что когда я устроюсь работать после окончания курсов, он возьмет на себя ответственность за моё содержание, и всю свою зарплату я смогу откладывать на дальнейшее обучение в Стэнфорде. Стэнфорд и врачебная практика - это моя цель и мечта! Я всегда хотела стать врачом.

Мы поженились в Форксе, в родном городе Майка. Я переехала туда, когда мне было семнадцать лет, потому что моя мама Рене второй раз вышла замуж. Мой отец Чарли, шериф местной полиции, одобрил Майка Ньютона, так как хорошо знал его родителей.

После свадьбы мы переехали жить в Сиэтл. Я устроилась в ближайшую больницу медсестрой, а Майк нашел работу в компании по продаже спортивных товаров и получал неплохую зарплату, поэтому я могла спокойно откладывать деньги на Стэнфорд.

Все поменялось, когда через два года после нашей свадьбы умерли родители Майка, попали в автокатастрофу. Майк долго горевал, и я утешала его, как могла. Мне было искренне жаль его. Миссис и мистер Ньютон были очень хорошими. И я никому бы не пожелала смерти родителей.

Поначалу я прощала Майку его загулы, потому что понимала: такая трагедия - это большой шок и тяжелая психологическая травма. Но он был взрослым мальчиком, и через полгода я осознала, что причина его пьянства кроется вовсе не в этом. Я стала часто находить в кармане его джинсов травку.

Меня беспокоили мысли о нашем совместном будущем, я боялась, что муж начнет принимать тяжелые наркотики. Я пыталась отговорить его от разгульного образа жизни, искала психологов, которые могли бы помочь разобраться в этой проблеме… но как можно помочь тому, кто этого не хочет?

Майк поздно возвращался домой, после двух, трех часов ночи, а потом и вовсе стал забывать про меня и мог пропасть на несколько суток.

Сначала я его жалела, потом скандалила. Тогда он просил прощения и мы мирились… Но вскоре я поняла, что ничего не меняется - всё, что он делал, приносило ему удовольствие. И это удовольствие оставалось вне наших стен. Он не хотел заниматься домом, не хотел строить нормальную семью и заводить детей. Близость между нами происходила все реже, так как я отказывалась заниматься сексом с нетрезвым мужем, и это обернулось еще одной катастрофой: интимная жизнь превратилась в насилие. Приходя домой, Майк мог наброситься на меня и принудить к сексу. Я пыталась избегать этого, но он давил на то, что я его жена и обязана выполнять супружеский долг! Потом он снова извинялся за грубость и казался искренним, поэтому я всегда его прощала.

Поначалу я думала, что сама виновата… Я читала женские форумы, статьи, посещала психолога, советовалась с немногочисленными подругами, но через какое-то время поняла, что проблема не только во мне! В отношениях всегда участвуют двое - муж и жена. Если сложности есть, то их решают вдвоём. Если один не хочет, то ничего не изменится.

Я скрывала непристойное поведение мужа от Чарли – он бы смог его приструнить, но умер через год после смерти Ньютонов. Помощи мне ждать было неоткуда – я осталась совершенно одна, наедине со своими мучениями.

И вот, стоя на кухне в три часа ночи - одинокая, брошенная, со стаканом воды в руках, - я четко поняла, что нужно разводиться, потому что ничего хорошего из нашей женитьбы не получилось. Я должна признаться себе, что никогда не любила Майка. И как бы мне больно ни было, но сейчас я осознала, что Майк тоже не любил меня. Возможно, его привлек вымышленный образ недотроги Изабеллы Свон, а может быть что-то другое, но это точно была не любовь.

Я очень боялась реакции Майка, но жить так больше не хотела! Нас больше ничего не связывало. Мысль о разводе дала мне некое подобие успокоения, я отправилась в кровать и беспокойно заснула.

Придя на работу, я даже не успела переодеться в униформу, как меня вызвала заведующая отделением. Я не имела представления, зачем понадобилась начальству, ведь я всегда исправно работала и была на хорошем счету. Все прекрасно знали, что я собиралась поступать в Стэнфорд, и вернусь в любимую больницу высококвалифицированным специалистом… мне даже пытались помочь с грантом на обучение.

Идя по коридору к заведующей, я вспомнила, что до сих пор не пришли мои анализы - весь медицинский персонал сдавал кровь раз в полгода для выявления каких-либо противопоказаний к работе, ведь мы должны лечить людей, а не представлять опасность. Но мои результаты почему-то задерживались. Лаборатория объясняла задержку высокой загруженностью, и я не стала вникать в это.

Дойдя до кабинета, я уточнила, можно ли войти. Меган - заведующая отделением, жестом указала, чтобы я присела в кресло напротив нее. На её лице застыло престранное выражение. Я не могла разгадать его. В ее глазах читалось недоумение, страх и ещё что-то… Возможно, я была немного впечатлительной в последнее время, поэтому не стала обращать внимание на это, в конце концов, у нее могли быть свои личные проблемы.

Мы перекинулись пару парой фраз, и я напомнила, что у меня начинается рабочая смена, давая понять, что мне некогда рассиживаться и обмениваться любезностями, поэтому попросила перейти сразу к делу. Она помолчала примерно минуту и огорошила меня информацией, которую можно было принять за первоапрельский розыгрыш!

- Белла, мы получили твои анализы… Мы несколько раз их перепроверили, именно поэтому вышла задержка. Я должна сообщить, что у тебя ВИЧ. – Меган опустила глаза, ей было неприятно мне это говорить. - Как ты понимаешь, с этим заболеванием ты не можешь работать в больнице, поэтому собирай свои личные вещи и пиши заявление об увольнении.

Я смотрела на нее и не могла понять смысл фраз. ВИЧ, увольнение, «не можешь работать» - эти слова набатом стучали в голове. Я стала задыхаться. Меган предлагала мне воду, что-то говорила, я не слышала ее. Слезы полились из моих глаз, когда я осознала правду, и тогда у меня началась истерика. Я практически ничего не помнила, что было дальше, только слышала голоса - это были мои коллеги, которые суетились вокруг меня, и кто-то поставил мне укол.

Очнулась я на больничной кушетке. Со мной рядом сидела Меган. Я спросила, не приснилось ли мне всё это? Она подтвердила свои слова, и я поняла, что моя жизнь закончена. Я никогда не смогу стать врачом!

Пока я собирала вещи и решала вопрос с подписанием документов об уходе, то ловила на себе взгляды коллег. Они смотрели на меня с разными эмоциями… кто-то с осуждением, кто-то с удивлением, кто-то с неприкрытым отвращением… Никто не подошел ко мне, чтобы поддержать. Как будто я для них стала чем-то грязным и непотребным, не заслуживающим понимания и сочувствия. Конечно, они не догадывались о моей семейной ситуации и не знали, как именно я заразилась, ведь я никого не посвящала в свои проблемы, но я долгое время работала с ними бок о бок и неужели не заслужила хоть чуточку сопереживания?

Неужели они думают, что я получила ВИЧ через иглу наркомана или подрабатывая шлюхой на панели?! Как быстро человеческая молва сделала из добропорядочной женщины опустившееся на самое дно социальной лестницы существо! Белла Свон - ВИЧ-инфицированная неудачница. Без работы, без денег, с мужем, который её не любит, и который, кстати, и принес эту заразу в дом. И с которым еще предстоит нелегкий развод! И это в неполные тридцать лет. Мне хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, раствориться... умереть.

После окончательного осознания случившегося и получения на руки медицинских документов о наличии в моей крови неизлечимого заболевания в моей голове созрел план самоубийства. Выпить десять таблеток сильного снотворного и не проснуться. Все просто!

Но мои планы отодвинулись, так как, придя домой, я обнаружила Майка, пытающегося разыскать деньги в нашей квартире. Значит, он точно употреблял тяжелые наркотики, раз опустился до воровства в собственном доме! Ну, конечно. Все встало на свои места – наркотики и ВИЧ-инфекция, вот откуда ноги растут. Он думал, что все свои сбережения я храню наличными. Как хорошо, что ещё полгода назад я открыла счёт в банке для этих целей.

Разговор с Майком состоялся напряженный. Я знала, что он заразил меня, и пыталась призвать его к ответственности. Я хотела хотя бы покаяния передо мной! Он хорошо понимал, что я не пойду судиться, так как эта тема слишком болезненна, чтоб придавать ее огласке. Он вел себя очень грубо, развязно, как будто я совершенно посторонний для него человек. От этого было еще больнее… Как можно было с такой легкостью загубить нашу семью, мою жизнь, мою карьеру, растоптать мою мечту?!

Майк не чувствовал ни ответственности, ни стыда, ни раскаяния. Он даже не извинился! Вместо этого он стал кричать на меня, что я сама во всем виновата, что это я допустила его загулы! Он был намного выше меня, и от этого становилось еще страшнее, в его глазах было столько злости, что казалось, он меня ударит. Я забилась в дальний угол комнаты, чтобы не попасть под его горячую руку, и он пару раз стукнул кулаком в стену, да с такой силой, что с нее свалились картины и наши свадебные фото, при этом стекла, придерживающие рамки, разбились с громким звоном. Это было так символично – разбитые фото, разбитая жизнь!

Я старалась не разрыдаться и глубоко дышала, с трудом подавляя всхлипы, ведь я знала, что если разревусь при Майке, тумаков точно будет не избежать. Однажды он пришел под утро, мы поссорились, и я позволила себе расплакаться. Вместо того чтобы успокоить меня, муж залепил мне пощечину и замахнулся второй раз кулаком, но сдержался. Он сказал, что не выносит женские слезы, и приказал, чтобы я не смела распускать сопли при нем. Только избиения мне сейчас и не хватало!

Тем временем Майк все кричал и сыпал укорами. Он перечислил все, что можно и нельзя – какая я плохая жена, как я отвратительно готовлю, обвинял во всех грехах! Лучшая защита – это нападение? Обвинять жену, которую он наградил смертельной болезнью? Серьезно, Майк?! Какое уж тут прощение!

Какой же я была дурой! Почему я всё это терпела?! Ведь я уже долгое время понимала, что не люблю его! Нужно было давно развестись! Зачем я цеплялась за эти отношения? Зачем сохраняла этот брак? Зачем я вообще вышла за Майка замуж? Теперь, когда мне почти тридцать лет, и жизнь моя должна бить ключом, у меня не будет ни детей, ни любви, ни любимого мужчины, ни профессии, ни работы! Зато поставлен смертельный диагноз! Прекрасно! Осознание того, что жить мне незачем, ещё больше укрепилось в голове.

Как ни странно, Майк не стал препятствовать расторжению супружества. Нас развели довольно-таки быстро с условием, что я не претендую на его машину и квартиру в Сиэтле и отдам две трети от накопленных мною денег.

Три месяца бракоразводного процесса прошли в каком-то ступоре. Нет, план самоубийства не покинул моей головы, он просто отложился на неопределенный момент. Мне нужно было переехать в Форкс, ведь там остался дом после смерти Чарли. Именно в нем и осуществится мой план. Жить мне больше незачем.



Сегодня был выходной – и день моих развлечений. Я недавно переехал в Форкс, а в этом маленьком городке не было ни борделей, ни девочек по вызову, да и светиться в таком порочном деле уважаемому врачу не следовало. Мне приходилось ездить в Сиэтл, чтобы поддерживать репутацию добропорядочного холостяка, ведь в Форксе все слухи и новости становились достоянием общественности через пять минут. Хотя шлюхи - это не то, чего мне хотелось и приносило истинное удовольствие, но другого выбора у меня особо не было. За сто лет бессмертной жизни я не нашёл свою половинку, и женской ласки мне не хватало.

Карлайл обратил меня в тысяча девятьсот восемнадцатом году, когда мне исполнилось тридцать два. К тому времени я уже успел вкусить все радости жизни, в том числе и секс с прекрасными женщинами. Мы работали с моим создателем в одном госпитале, он был моим старшим наставником и отличным хирургом. На тот момент по официальным документам ему стукнуло сорок три года. Началась эпидемия испанки, и я не избежал участи многих заразившихся в те смутные времена. Карлайл сделал выбор, спас меня, но обрек на одиночество.

Поначалу я бунтовал - занимался сексом со шлюхами и выпивал их. Однако со временем я научился придерживаться диеты Карлайла - мы пили только кровь животных. И лишь потребность в женской ласке никуда не исчезла.

Конечно, я мог создать пару с Таней. Она принадлежала к семье наших единомышленников из Денали и неоднократно намекала, что не против. Но я прекрасно понимал, что моя связь с ней будет мимолетной, потому что я не любил её. Когда-нибудь мне придется её бросить, и она мне этого не простит, а портить отношения с семьёй Денали совершенно не хотелось.

И вот я в номере отеля с симпатичной блондинкой. После страстных поцелуев я усадил её на свой член, заставляя ее стонать от удовольствия. Я двигался очень аккуратно и бережно, чтобы не повредить хрупкое человеческое тело. Она извивалась на мне, и я чувствовал, как ее лоно пульсирует в блаженном оргазме. Ее крики сказали мне о том, что ей очень хорошо со мной.

За многие годы подобных тренировок я научился доставлять удовольствие человеческим девушкам, не травмируя их. Но мне было этого мало. Просто секса недостаточно, хотелось отношений. Любви…

Возможно, я никогда не встречу свою половинку, поэтому мне придётся довольствоваться услугами шлюх. Сегодня я ограничился одной девочкой, так как банальный секс все меньше и меньше приносил мне удовольствие. Я оставил хорошие чаевые на прикроватной тумбе, бегло взглянул на спящую девицу и быстро исчез.



После развода я переехала в пустующий дом Чарли, в Форкс. Наконец-то можно было претворить в жизнь свой план. Только как же его осуществить, если у меня не было рецепта на серьёзные успокоительные? Я больше не работала в больнице и не могла раздобыть рецепт. Но я придумала, как это сделать.

Обустраивать дом совершенно не хотелось, но так как мне осталось жить в нём недолго. Я лишь распаковала минимум вещей и достала зубную щётку, немного разобрала коробки для того, чтобы найти банные принадлежности, не ходить же грязной в конце концов.

Спускаясь по старой лестнице, по закону подлости я споткнулась и кубарем покатилась со ступенек. Кажется, сломала ногу. Конечно, сейчас мне было все равно, ведь в ближайшем будущем я не собиралась жить, но для того, чтобы сходить в аптеку и купить сильные транквилизаторы, мне необходимы были здоровые ноги, поэтому пришлось ехать в больницу.

Я вызвала такси, и любезный таксист помог мне дойти до пункта неотложной помощи. Когда я оказалась в приемном покое, у меня защемило сердце, стало подташнивать, и я чуть не упала в обморок… ведь запах больницы и персонал напоминали о том, что моя мечта никогда не осуществится. О том, что я жуткая неудачница! Нежели я все это заслужила?

Медсестра записала необходимые данные и пообещала, что скоро подойдет мой доктор, осмотрит ногу, сделает рентген и назначит лечение. Пока я боролась с тошнотой и пыталась восстановить дыхание, дверь отворилась, и я увидела его!

Все мысли быстро покинули мою голову, так как я никогда не видела никого прекраснее этого мужчины. Неужели этот человек может быть врачом? Ему скорее подходила роль голливудского актера или супермодели… но никак не доктора в заштатном городишке! Пока он подходил ко мне, я не могла не любоваться его бронзовыми волосами, лежащими в творческом беспорядке, необычными золотистыми глазами и чётко очерченными губами, которые хотелось поцеловать…

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Нет! Этого не могло быть! Просто не могло! Я никогда не испытывала подобного желания - поцеловать незнакомца, совершенно чужого мне мужчину… Я даже с мужем не особенно любила целоваться, а уж когда Майк стал применять ко мне насилие, поцелуи с ним и вовсе стали мне отвратительны. Я думала, что никогда уже не смогу испытать влечения ни к одному мужчине. О чем ты только думаешь, Белла?! Ты же собиралась покончить жизнь самоубийством, и в твои планы не входили занятия сексом даже с таким красавчиком!

Меня снова замутило от осознания того, что моя жизнь кончена, и этот мужчина, даже если бы я не собиралась умереть, не сможет никогда быть со мной из-за моего страшного диагноза. Меня чуть не вырвало, слезы покатились из глаз, но я смогла справиться с тошнотой и, отвернувшись, быстро вытерла слезы.

Доктор подошел ко мне. На нем был обычный белый халат, через мужественную шею перекинут фонендоскоп, а в руках планшет с записями, которые сделала медсестра.

- Итак, Изабелла…
- Просто Белла, - поправила я по привычке… и тут же захотела дать себе пощечину - какая разница, Изабелла или Белла, ведь я все равно скоро умру и никакой, даже самый талантливый доктор, не сможет спасти меня! Меня не спасет никто в этом мире! Я совершенно одна!

Так… нужно было сосредоточиться на том, о чём он говорит… он задавал вопросы, а я молчала…

- Здравствуйте, Белла, я доктор Эдвард Каллен. Сейчас я осмотрю вашу ногу, затем сделаем рентген. После этого, возможно, необходимо будет сдать анализы…
- Нет! Нет! Нет! Нет! - закричала я, беспокоясь о том, что если в Форксе станет известно о моем диагнозе, то все будут тыкать в меня пальцами, и в этом маленьком городишке мне не будет покоя. Мне даже продукты в магазине не продадут из-за того, что будут бояться, будто я заразна! От этих мыслей меня прошиб пот. Никаких анализов крови!

Доктор испуганно посмотрел на меня, его ноздри расширились. Я не могла определить выражение его лица, мне показалось, оно выдавало отвращение? Или я себя накручивала? Ведь он не знал о моем диагнозе… или как-то узнал? Вот почему у него в глазах читалось омерзение. А чего ты хотела, дура! Какую еще реакцию должна вызывать у добропорядочного доктора женщина с такой болезнью?! Все правильно – отвращение!



Рабочая смена в больнице проходила довольно спокойно. Под вечер мне сообщили, что поступила новая пациентка с подозрением на перелом. Нужно было сходить и осмотреть её.

Я взял медицинскую карту, заполненную медсестрой, и, увидев имя и фамилию, вздрогнул. Ну, конечно! Изабелла Свон - мой личный кошмар, мой личный ад! Хорошо, что я недавно славно поохотился.

Все случилось двенадцать лет назад, когда мы только хотели перебраться с семьёй в Форкс. Мы с Карлайлом собирались устроиться в местную больницу, но не успели дойти до здания, как в моё сознание ворвался самый сладкий, самый чудесный аромат, который я когда-либо чувствовал. Инстинкты хищника во мне возобладали! Жажда захватила целиком. Карлайл с большим трудом остановил меня и предотвратил убийство.

Этот запах принадлежал семнадцатилетней девочке, которая попала с какой-то травмой в больницу. Ее кровь пела для меня.

Мы узнали, что она живёт здесь, и ее отец - шеф местной полиции. Чтобы не доводить дело до греха, мы передумали осваиваться в Форксе и поехали в Тахому.

Все двенадцать лет этот запах оставался запечатлен в моей идеальной вампирской памяти, но я не мог убить ребенка… Этой девчушке было всего семнадцать, у неё вся жизнь была впереди, и ей не следовало попадаться на глаза такому монстру как я.

С тех пор я не убил ни одного человека, но мысль о её крови все эти годы будоражила сознание.

И вот она передо мной… точнее, передо мной её карта. Девушка снова здесь! Почему она опять сюда приехала? Она ведь вышла замуж и перебралась в Сиэтл. Мы наводили справки. Ее отец давно умер. Насколько я знал, она и не собиралась возвращаться. Почему передумала? Она словно хотела растоптать всё, чего я добился! Какого черта она опять сюда заявилась? Какого черта здесь забыла?

Сделав вид, что меня срочно вызвал заведующий – и по совместительству мой брат Карлайл, - я быстро, на пределе человеческой скорости, рванул к нему в кабинет и поведал о том, что здесь снова та, которая представляет опасность для меня и всей семьи. Карлайл посмотрел на меня и сказал то, что я должен был услышать.

- Эдвард, я верю, что ты не причинишь боль этой девочке. Даже несмотря на то, что ей уже не семнадцать лет.
- Вот именно, Карлайл! Тогда меня сдержало то, что она была ребенком, а сейчас она взрослая женщина. Мы почти с ней ровесники, если верить официальным документам. Карлайл, если я не сдержусь - это будет крах для всех нас!
- Эдвард, у тебя все получится. Ты сможешь, я в тебя верю. Твой контроль за годы окреп, ты не убиваешь людей!

Ещё какое-то время поразмыслив, я понял, что должен пойти и встретиться лицом к лицу со своим личным адом по имени Изабелла Свон. Не мог же я до конца жизни избегать её. Я справлюсь! Я врач и лечу людей, а не бегаю от них. Эта девушка нуждалась помощи - у нее, возможно, сломана нога и сейчас ей очень больно. Я должен ей помочь.

- Спасибо, Карлайл! - с этими словами я спустился в приемное отделение и задержал дыхание перед встречей с поющей кровью.

Передо мной возникла хрупкая девушка с длинными каштановыми волосами. Точнее, она была уже молодой женщиной, совершенно не той нескладной девчушкой, которая предстала передо мной двенадцать лет назад. Изящная фигура стала более женственной - появились округлости в нужных местах, хотя она осталась почти такой же стройной. Но взгляд… Вместо прежнего блеска в её красивых карих глазах я увидел отчаяние и боль… Конечно, боль, ей ведь было больно! Она же сломала ногу… Что ещё у нее может быть в глазах?!

- Итак, Изабелла…
- Просто Белла... - поправила она

Я усмехнулся: ей никогда не нравилось полное имя. Идеальная вампирская память сохранила каждую мелочь тех сумасшедших дней, когда я пытался её не убить и следил за ней.

- Здравствуйте, Белла, я доктор Эдвард Каллен. Сейчас я осмотрю вашу ногу, затем сделаем рентген. После этого, возможно, необходимо будет сдать анализы…
- Нет! Нет! Нет! Нет! - закричала вдруг она, напугав меня.

Что я мог такого сказать, что так ее встревожило? Возможно, она побоялась, что ее страховки не хватит на анализы? Но было глупо пренебрегать здоровьем из-за денег… хотя что я мог знать о ее финансовом положении. Если ей пришлось вернуться в Форкс… возможно, у нее что-то стряслось? Могу ли я ей чем-то помочь?

Что за странные мысли? Для чего мне помогать незнакомой женщине? Она просто пациентка, достаточно сделать ей рентген и отпустить подобру-поздорову, если с ее ногой все хорошо.

Я выставил руки в предупреждающем жесте, говоря ей тем самым, что ничего не хотел плохого, и что, возможно, анализы не понадобятся.

- Ограничимся рентгеном, Белла. Пожалуйста, успокойтесь… Я не собирался вас расстраивать… - Ее испуганные глаза были широко открыты, в них плескалась паника.

Мне хотелось прижать её к себе, успокоить, погладить по голове как маленького ребенка… Что за порыв такой? Откуда во мне столько фамильярности по отношению к незнакомой женщине? Возможно, это желание развлечься? Нет, вчера я удовлетворил свои низменные потребности с белокурой ночной бабочкой. Оставлю эти мысли на потом!

- Белла, вы позволите осмотреть вашу ногу? - попросил я, остерегаясь очередного крика.
- Да, конечно, - еле слышно ответила она, показывая и двигаясь так, чтобы мне было удобнее проверить ее повреждения.

Можно было воспользоваться портативным рентгеновским аппаратом, но мне почему-то захотелось прикоснуться к девушке, почувствовать тепло ее кожи и ощутить её аромат вблизи. Возможно, я желал встретиться со своим внутренним зверем и победить его раз и навсегда! Быть сильнее него. Быть сильнее себя. Дать понять себе, что я выиграю этот бой и не убью её только потому, что мне захотелось ее сладкой крови!

Зашедшая медсестра предложила помощь, и я попросил инвалидное кресло. Мэри прикатила его через пару. Белла собиралась сама пересесть в него, но я подхватил ее, удивляясь самому себе… В одно мгновение я перенёс её на сиденье.

- Мэри, я сам справлюсь… мне всё равно нужно к доктору Джерарди, - сообщил я, надеясь, что она не заметит моего интереса к пациентке. В конце концов, я здесь врач, и я решал, кого и куда мне везти и что делать в своем отделении.

Пока мы с Беллой двигались по больничному коридору, мне хотелось прикоснуться к ее волосам, ощутить их гладкость на своих пальцах, хотелось защищать её. Белла все это время молчала, но в ее глазах застыло странное выражение - она как будто отсутствовала. Но когда наши взгляды встречались, ее глаза оживали и искрились теплотой… Я не знал, что это значит… но хотел надеяться, что эти вспышки тепла возникали оттого, что я находился рядом.

В то же время меня беспокоила мысль о том, что Белла несвободна. Замужняя женщина, приехавшая по делам в Форкс. Возможно, она появилась здесь только для того, чтобы продать дом отца, и скоро уедет? От этой мысли почему-то становилось больно.

Для чего мне нужно это все? Для чего? Я понял, что хочу видеть её улыбку… хочу, чтобы свет и тепло в её глазах не угасали… хочу стереть из ее взгляда это пустое выражение… хочу, чтобы она жила для меня и со мной.

Я мотнул головой, чтобы выбросить эти дурацкие мысли. Мне нужно было пройтись и подышать свежим воздухом, так как горло сильно жгло от удивительного аромата этой притягательной, во всех смыслах, женщины. Я попросил Мэри дождаться снимков, а сам быстро вышел на улицу.



Доктор Каллен, этот очень красивый мужчина, был столь любезен, что повез меня лично на рентген. Я смотрела на него как на Бога. Его широкие мускулистые плечи, длинные музыкальные пальцы, высокий рост невероятным образом привлекали меня. Я поймала себя на мысли о том, что никогда не видела мужчину красивее. Мне хотелось рассматривать его, я наслаждалась его божественно притягательным видом.

И самое удивительное – это то, что я прежде никогда не испытывала подобных желаний. Даже когда мы с Майком ходили на футбол или хоккей, я никогда не разглядывала накаченных мужчин с таким вожделением. Я была ошеломлена новыми для меня чувствами.

Я никогда не понимала своих одногруппниц, которые рассказывали, как им нравятся мускулистые мужчины, как они готовы прыгнуть в постель с первым встречным только из-за того, что он, по их словам, сексуален. Я, правда, никогда не могла ощутить того же самого, до сегодняшнего дня…

Хотя Эдвард Каллен был полностью одет и сверху еще и был наброшен белый медицинский халат, я видела, какие упругие мышцы скрывались под слоями ткани. У меня перехватило дыхание, когда доктор подхватил меня и быстро усадил в кресло... это было невероятное ощущение! Его запах, его сильные руки! На секунду мне показалось, что мир перестал существовать… вокруг меня были только его руки и соблазнительный мужской аромат.

Стоп, Белла! О чем ты? Он врач, а у тебя неизлечимая заразная болезнь! Если он узнает об этом, он будет сторониться тебя. А если даже у вас что-то получится, и он узнает позже, то ему будет противна одна мысль о том, что он держал тебя за руку!

Меня снова затошнило от осознания, что я профукала свою жизнь. Да я никогда и не жила по-настоящему. Мое замужество было неудачным и это мягко сказано. Только теперь я поняла, что никогда не хотела своего мужа как мужчину.

Одно только прикосновение доктора Каллена вызвало во мне бурю чувств и желаний!

Нужно поскорее раздобыть рецепт на сильные успокоительные и осуществить свой план…

После рентгена доктор Каллен отлучился по своим делам, и у меня появилась возможность подумать, не находясь в ореоле его столь притягательного влияния, о том, как выудить у него рецепт снотворного. Может, разыграть душевнобольную? Или сказать, что у меня был тяжёлый развод? В любом случае нужно было действовать. Медлить нельзя. Я не смогу долго прожить без работы. Хотя у меня осталось немного денег – треть от накоплений на Стэнфорд... Господи, Стэнфорд - моя мечта, о которой пришлось забыть. И что мне теперь делать?!

Я поймала себя на мысли, что, возможно, пытаюсь отсрочить суицид. Нет, об этом не могло быть и речи! Сейчас я выпрошу у доктора рецепт, поеду домой и приму всю пачку… этого хватит, чтобы уйти из жизни… и все будет хорошо… мои мучения закончатся.

Медсестра Мэри вынесла результаты рентгена и отвезла меня в приемный покой, чтобы я дождалась доктора Каллена. Когда он явился, то выглядел очень бледным, но при этом оставался красивым. Его глаза были черными, хотя ещё двадцать минут назад мне казалось, что они были золотистыми… я сходила с ума? Но я не стала об этом сейчас думать, мне было не до этого. Мне нужно было заполучить таблетки.

Доктор изучил снимок моей ноги и сообщил, что это не перелом, а просто вывих… что он наложит повязку, и я могу отправляться домой. Но если это не перелом, то мне даже рецепт на обезболивающее будет не получить! Придется задействовать тяжелую артиллерию.

Пока доктор Эдвард накладывал тугую повязку, я чувствовала, какие нежные, но холодные у него пальцы… как бережно он дотрагивается до моей ноги… какие приятные ощущения вызывают во мне эти невинные прикосновения… но я не могла на этом сосредоточиться, точнее, необходимо было сосредоточиться на рецепте! Рецепт, Белла! Рецепт!

- Доктор Каллен, я только что вернулась в этот город и недавно перенесла тяжёлый развод… Я не могу спать по ночам, мне снятся кошмары... Не могли бы вы мне выписать рецептурное успокоительное? – попросила я, мой голос дрожал, но я надеялась на помощь этого доброго и заботливого мужчины.

Доктор Каллен замер на секунду, посмотрел на меня снизу вверх, и я обратила внимание на его густые длинные ресницы… Мне захотелось поцеловать его в закрытые глаза, дотронуться до бронзовых волос, прижаться к уголку прекрасных губ…

Да что со мной такое? Белла, не забывайся! Вспомни, кто ты и кто он. Стоп! Стоп! Стоп!
Мне нельзя даже думать о нем! У меня позорная болезнь, я могу опорочить этого хорошего человека одним только желанием быть с ним рядом. Меня переполнило отчаяние, ведь впервые в жизни передо мной стоял мужчина, к которому я испытывала настоящее влечение, но должна была забыть о романтических чувствах из-за страшного диагноза. Это ужасно, так горько, так больно! Невыносимо!

Доктор Каллен взглянул на меня, выпрямился и встал во весь рост передо мной. Я смотрела на него, широко распахнув глаза… осознавая, какой же он высокий, статный и красивый. Просто Аполлон! Греческий бог! Мне хотелось обнять его, свернуться в его руках калачиком и плакать, плакать. Быть защищенной его сильными мужскими руками.

Я попыталась вытряхнуть эти мысли и уставилась на него вопросительно, ведь я задала вопрос про рецепт!

- Хорошо, Изабелла… Простите, Белла, я не знал, - произнес он твердым тоном. - Я не знал о вашей жизненной ситуации… Хорошо, я выпишу вам рецепт, и вы можете ехать домой.

Его слова кольнули очень больно. Я понимала, что сейчас уйду, выкуплю лекарства и больше его никогда не увижу. Хотя это справедливо. Он такой привлекательный мужчина. Наверняка у него есть жена, дети, он счастлив и у него впереди целая жизнь… А я… Я не заслуживала права ходить по этой земле и напрягать кого-то своим присутствием, тем более мне незачем больше жить. Мои мечты разрушены, а этот мужчина вернётся к своей семье, продолжит счастливую жизнь, а я уйду, уйду навсегда.



Немного подышав свежим воздухом и придя в себя, я вернулся в помещение. Я улавливал Изабеллу Свон, как тонкую нить, ведущую меня в приемный покой. Мэри укатила туда Беллу, так как снимок был готов.

К моему облегчению, перелома не оказалось. Я был рад этому. Не хотел, чтобы Белле было больно, а хотел защитить ее от напастей, укрыть в своих объятиях и никогда не отпускать…

Откуда появилось это чувство к малознакомой женщине? Хотя формально мы были знакомы двенадцать лет, - точнее это, это я был с ней знаком, - она не знала обо мне. Я жил все эти годы воспоминаниями об её аромате, а сейчас видел перед собой прекрасную хрупкую женщину, молодую девушку, которая была замужем и, возможно, скоро уедет из Форкса, а я продолжу влачить своё скучное, никому не нужное существование.

Пока я бинтовал её ногу, Белла удивила меня, попросив рецепт на успокоительное из-за недавно пережитого развода. Я должен был посочувствовать ей, но испытывал только облегчение от того, что девушка свободна. Это значило, что в будущем, когда залечатся ее душевные раны, я мог рассчитывать на ее симпатию… Ведь я давно искал свою половинку, а Белла Свон, определенно, мне нравилась, только я до конца не осознал еще, насколько.

Я размышлял о том, что, возможно, это была судьба, ведь не зря мы сталкиваемся в этом городе не первый раз… тем более Белла сказала, что разведена. Она свободна, красива и очень привлекательна. Хотя такой монстр как я разве может быть достойной парой для такой прекрасной девушки?

Внутри меня боролись два моих естества: благородный мужчина, который хотел завоевать Изабеллу, подарить ей счастье, любовь и наслаждение, стереть из её глаз пустоту и впустить в них жизнь, радость, смех и удовольствие, - и хищник, который желал ей смерти, хотел вкусить ее невероятно притягательной крови! Пока хищник проигрывал… И я надеялся, что он и дальше останется взаперти.

Я выписал рецепт и отдал его Белле, прикоснувшись к ее нежным пальчикам… мне так хотелось дольше чувствовать её тепло, обнять её крепко-крепко и быть рядом. Но придется пока отпустить ее, ведь она недавно пережила развод, а значит очень расстроена. У меня было примерно шесть месяцев, чтобы подготовиться… Изучив человеческую психологию, я узнал, что старые отношения забываются минимум через полгода, значит у меня есть время на разработку плана по завоеванию Беллы Свон. Я сделаю все, чтобы она стала моей. Эта девушка будет счастлива со мной. А пока я буду оберегать ее сон и следить, чтобы с ней ничего не случилось. Теперь она - свет, на который я пойду, и который излечит мою одинокую душу.

Моя смена закончилась примерно через час после того, как ушла Белла. Переодевшись, я помчался к её дому. Карлайл знал, что со мной все в порядке, а идти домой, где находились три счастливые пары, и быть среди них ворчливым стариком-одиночкой, совершенно не хотелось, поэтому я как безумный сталкер прокрался к дому Беллы.



Сегодня мне очень повезло. Во-первых, перелом оказался всего лишь вывихом, а во-вторых, на руках у меня был заветный рецепт на успокоительное. Неужели удача хоть в чем-то улыбнулась мне?

Купив в аптеке таблетки, я вернулась домой на такси. Есть не хотелось. Я поднялась в свою спальню и застелила кровать новым шелковым бельем темно-серого цвета с черной вышивкой. Покупала я его пару лет назад, хотелось порадовать Майка…но так и не выдалось случая украсить этим нарядным комплектом наше супружеское ложе.

Пусть меня найдут красивой и в чистой постели. Пойду приму душ, уложу волосы, надену сексуальное белье… Всё-таки работа в больнице накладывала свой отпечаток… Я вспоминала истории патологоанатомов, которые говорили, что когда к ним попадают молодые женщины в эротичном белье – это доставляет эстетическое удовольствие… Такой вот чёрный медицинский юмор!

Я приняла душ, почистила зубы… для чего их почистила? Скорее всего, привычка… Высушила волосы. Они у меня от природы были волнистые, поэтому никакой укладки не потребовалось - они сами легли красивым каскадом на плечах. Надела черного кружевного белья, который покупала несколько лет назад для Майка, но так и не воспользовалась им… Что ж, неплохой случай для того, чтобы обновить его.

Выключив основной свет, я зажгла ночник с теплым неярким светом, который скрадывал темные углы моей необжитой спальни, создавал ощущение уюта… хотя бы уюта в комнате, ведь в моей жизни ничего подобного не было.

Встав напротив большого зеркала, я внимательно рассмотрела себя. В отражении я видела стройную молодую женщину. Если не знать правду, то на вид очень даже здоровую. За окном наступила ночь, накрапывал мелкий дождь, как будто природа грустила обо мне, но не очень сильно… Словно всем вокруг было ясно, что я поступаю правильно. Обо мне некому горевать, некому будет оплакивать меня, я уйду, никому не причинив вреда. Мой уход будет правильным, ведь с собой я унесу заразу, и от меня она точно никому не передастся.

Я поставила стакан с водой на прикроватную тумбу и отсчитала таблетки… если выпить всю упаковку, то организм воспримет это как угрозу и желудок сам очистится, не будет никакого эффекта, а если выпить десять таблеток, то я просто усну и не проснусь. И мои мучения закончатся.

Я присела на кровать, чтобы выпить таблетки и поскорее забыться.



В доме Беллы горел свет всего в одном окне, на втором этаже. По всей вероятности, это была её спальня. Я забрался на дерево, росшее напротив этого окна, и устроился в зелени веток, чтобы наблюдать за девушкой. Мне было интересно все, что она делает и чем занимается в данный момент.

Конечно, мое поведение было похоже на слежку безумного маньяка, охотящегося и подглядывающего за своей жертвой, но я всего лишь хотел убедиться, что с ней все в порядке… Да! Этим я себя и успокаивал. Если я буду рядом, то смогу уберечь ее от очередного падения, или от дикого зверя, который случайно забредет к ней прямо на второй этаж, или от полчища пауков-убийц, или от удара метеора, прямо ей в лоб… Да уж, Эдвард, твоя заинтересованность начинает перерастать в гиперопеку или бред сумасшедшего! Признай уже, что ты хочешь, чтоб никто больше не посмел и смотреть на Беллу Свон! Никто, кроме тебя!

Я наблюдал, как она перестилает свою маленькую подростковую кровать, совершенно не предназначенную для двоих, а мне так хотелось оказаться с ней рядом на этой самой кровати… Бельё было приятного темно-серого оттенка, который поблёскивал в свете ночной лампы.

Покинув комнату, Белла отправилась в душ. Через какое-то время она вернулась в черном кружевном белье … это зрелище свело меня с ума! Каштановые волосы волнами ниспадали с её плеч, стройные ноги, бледная кожа, - это все страшно притягивало меня! Я хотел ворваться в комнату и наброситься на нее с поцелуями! Безумный, безумный, безумный Эдвард!

Стоп! Неужели девушка кого-то ждала?! Мои кулаки сжались в непроизвольном жесте. Я чуть не сломал дерево, на котором сидел! Красивое белье, чистая постель, прическа! Она правда ждала гостя? Она ведь сказала, что разведена. Упомянула, что переживает развод.

Ревность захлестнула меня! Я кипел от ярости. Если сейчас кто-то появится на её пороге, он будет растерзан в ту же секунду. Белла Свон моя! Только моя! Никто не посмеет приблизиться к ней. Это было безумием, ослепляющим чувством, я никогда ни к кому ничего подобного не испытывал. Во мне пылали тысячи разных эмоций – ревность, боль, желание, ярость и ещё много-много всего того, чего я даже сам не мог понять.

А Белла тем временем села на кровать, достала таблетки, которые я ей выписал… Значит, она собиралась лечь спать? Она просто выпьет таблетку от бессонницы? Непонятная женская логика меня убивала. Для чего так наряжаться, если просто ложишься спать?

Ого! Если она каждый день так спит одна, то чего можно ожидать от нее, когда у нее появится постоянный мужчина? Сильный здоровый мужчина, такой как я? М-м-м… я почти замурлыкал от своих мечтательно-сладких мыслей. Удивительно, какой спектр чувств я испытал за короткие пять минут, находясь рядом с этой женщиной… Она точно должна стать моей! Я хотел ее больше всего на свете. Что-то ты размечтался, Эдвард!

Одна, вторая таблетка, третья, четвертая… что?! Я насчитал десять таблеток? До меня медленно доходило, что происходит… После картины красивого женского тела я плохо соображал, но все-таки идеальный вампирский мозг позволил догадаться, что именно Белла собирается сделать. Ну, конечно! Десять таблеток! Не всю пачку, а десять - это верный признак!

В то время как девушка поднесла ладошку с таблетками ко рту, я уже не осознавал всю опасность моего разоблачения… мне было плевать, что я себя выдам. Плевать, что она обо мне подумает. Я знал, что должен её остановить! Я не мог её потерять. За эти несколько часов она стала слишком дорога мне, чтобы я позволил ей вот так уйти из жизни.

Она хочет убить себя?! Она сумасшедшая?! Что могло произойти в её жизни, что она решилась на это? Неужели на нее так повлиял развод? Да это же сущая ерунда! Она молодая красивая женщина. Неужели она подумала, что никому не нужна после расставания с каким-то человеческим недоумком, который потерял такое сокровище? Она была нужна мне! Даже если она отвергнет меня, я сделаю всё, чтобы она жила. Пусть она живет, пусть будет счастлива… даже если не со мной… Я буду охранять ее покой, лишь бы только она была жива. Я не мог допустить, чтобы эта прекрасная девушка своими руками сгубила свою душу и перестала существовать! Нет!

В ту же секунду я проник в её комнату через окно и аккуратно выбил из её руки таблетки… уверен, её человеческие глаза даже не уловили, как это произошло.

Я сжал ее крепко в своих объятиях:
- Белла! Белла, посмотри на меня! Все в порядке, не нужно этого делать! Не сходи с ума! Не губи свою душу, Белла! Пожалуйста, посмотри на меня! – умолял я, наслаждаясь приятным теплом ее хрупкого, прекрасного и такого желанного тела.



В моей ладони лежали десять таблеток… Я собиралась быстренько их выпить, уснуть и все… Но не успела поднести их ко рту, как произошло что-то непонятное – таблетки рассыпались по полу, а я оказалась прижата к чему-то твердому, прохладному, с таким сладким ароматом…

Я не могла понять, что это… Я уже в аду? О да! Если это ад, то я с удовольствием приму его! Или это рай? Такой аромат может быть только в раю! Я чувствовала сильные объятия и запах солнца, мёда и сирени… Эдвард Каллен?! Как он здесь оказался?

Он забормотал, что я совершаю ошибку, что я сумасшедшая… Но это не его дело! Блаженство от его мужского аромата тут же сменилось яростью. Какого черта он делает? Это касалось только меня! Откуда он взялся в моей комнате? Или я все-таки выпила таблетки? Хорошо… Скорее всего, я сейчас погружена в сладостный сон, иначе как объяснить, что Эдвард Каллен сжимает меня в сладких объятиях?

Пусть будет так… Пусть это окажется то, чего я никогда не испытывала, но так мечтала ощутить… Ах, этот прекрасный аромат! Я хотела почувствовать этого мужчину рядом, целовать его, и чтобы он отвечал мне взаимностью. Хотела овладеть им, и будь что будет! Если это сон, то пусть он будет по моим правилам!

Бархатный голос вибрировал в моей груди, я приподнялась на цыпочках и прижалась в поцелуе. Тут же закружилась голова. Это было настолько прекрасно… я никогда в жизни ничего не испытывала подобного. Сногсшибательный вкус его губ, твердых и холодных, на моих губах. Мне хотелось съесть их. Мой язык скользнул в его рот, и Эдвард издал сладкий стон, эхом отразившийся пульсацией между моих ног…

Эдвард ответил на поцелуй, зажав моё лицо в ладонях, его язык исследовал мои губы и боролся с моим, а я не хотела уступать. Я пыталась проникнуть глубже и дальше,
чтобы почувствовать мужчину полностью. Касалась его везде, исследуя прекрасное тело. Все тело! Каждый его миллиметр… особенно твердый пах, которым он упирался чуть ниже моего живота.

Я никогда в своей жизни никого не хотела так сильно! Читала о подобном в романах, но никогда не думала, что такое острое желание можно испытывать на самом деле. Что простой поцелуй может приносить столько удовольствия.

Холодные руки очертили мои плечи, опустились вниз по спине и обратно, пальцы сжали мои ягодицы. Эти прикосновения вызвали взрыв в моём теле – миллионы сладких импульсов пронеслись вихрем по венам, коже и сконцентрировались пульсацией в промежности. Я никогда раньше такого не чувствовала. Это было невероятно сильно и сладко!

Какая-то незначительная часть меня взбунтовалась. Белла, опомнись, у тебя ВИЧ, а Эдвард хороший человек! Этого нельзя делать!

Хотя другая, б0льшая часть шептала, что это всего лишь сон, воздействие таблеток… что этого не может быть на самом деле и поэтому я могу делать все, что захочу с этим сексуальным мужчиной. Мола же я получить капельку хоть и нереального, но такого мощного удовольствия в свою последнюю минуту жизни?

Найдя пуговицы на его рубашке, я попыталась разорвать их в порыве страсти, но сил не хватило. Тогда я их расстегнула, добралась до невероятно притягательной груди и начала гладить ладошками мышцы. Мне хотелось ласкать языком его соски, чтобы почувствовать вкус кожи, хотелось целовать его везде. Я впервые испытывала желание делать подобное с мужчиной. Мысли путались, я жаждала, чтобы сексуальный доктор принадлежал мне. Это было непривычное ощущение, я словно стала первобытной самкой, стремящейся пометить своего самца всеми способами, которыми только можно. Полностью раствориться в нем, чтобы он был во мне, чтобы мы были единым целым.

Оторвавшись от сочных губ, я нарисовала влажную дорожку языком по его шее, скользнула им в ухо, при этом Эдвард издал такой сладкий стон, который снова вызвал сильную пульсацию между моих ног… разве такое возможно? Возможно ли захотеть его еще больше?

Целуя каждый миллиметр кожи, спускаясь ниже по шее, по ключицам, я провела круговым движением языка по его соску, слушая восторженные вздохи и стоны.
Я делала все, чтобы эти звуки не прекращались. Наше обоюдное желание можно было почувствовать, оно находилось вокруг нас, обволакивало нас и всю комнату сладким предвкушением.

Уделив внимание соскам, я опустилась на колени и начала целовать мужской торс, лаская языком и прикусывая кожу зубами… Эдвард тяжело дышал, его стоны раздавались музыкой в моих ушах и усиливали сладкую пульсацию во всем теле. Я не могла с собой бороться и остановить себя. Ведь даже если это сон, то передо мной малознакомый, хоть и чертовски сексуальный мужчина. Ну и к дьяволу все приличия! Я страстно его желала!

Дойдя губами до края брюк, я хотела расстегнуть пуговицу. Эдвард издал отчаянный стон, и я тут же была остановлена его сильными руками. Подняв меня на ноги, он впился в мои губы. Когда я отстранялась, чтоб набрать воздуха в легкие, он целовал мою шею, прикусывал мочку, его губы были везде - каждый сантиметр моей кожи был обласкан его языком. Его руки нашли застежку бюстгальтера, молниеносным движением сняли его и сжали мою грудь.

Это были очень нежные прикосновения, он ласкал округлости ладонями, а большие пальцы теребили затвердевшие соски. Твердые губы проложили дорожку от шеи до левого набухшего соска, влажным языком Эдвард выводил круги, и от этого движения я воспарила к небесам, настолько это было остро и прекрасно. Я задыхалась, мне не хватало воздуха.

Майк никогда такого не делал, а даже если и делал что-то подобное, то это причиняло боль и дискомфорт. Я и не подозревали, что могу испытывать подобные приятные ощущения.

Руки Эдварда все ещё находились на моей груди, а губы двигались вниз по животу, в то время как я снова добралась до мужских брюк. Расстегнув ширинку, я попыталась снять их. Эдвард снова не дал мне этого сделать. Я хотела уже расстроиться, но он одним ловким движением обхватил меня, и я оказалась на кровати под его могучим телом.

Звуки наших стонов, наше прерывистое дыхание… мне казалось, что нет ничего прекраснее в этот момент, пока Эдвард не потянул мои трусики вниз и не коснулся внутренней стороны моего бедра нежными пальцами. Он провел ими по моим складкам, распределяя влагу по всему моему сладкому месту, и два его пальца вошли в меня. От этого чувственного движения я неприлично застонала.

Губы Эдварда все еще целовали меня, когда он быстрым движением скинул свои брюки и снял мои трусики. Как ему удавалось делать необходимые манипуляции так быстро, чтоб не отвлекаться от ласки? Ах, да! Мы же во сне!

Он раздвинул мои ноги коленями, его руки были на моей талии, он держал меня так сильно, будто боялся, что я убегу. Губы страстно атаковали меня, и я сгорала от желания, когда он направил упругую плоть прямо к моему входу и замер… о, нет, только не останавливайся! Он отодвинулся от моих губ, чтобы выдохнуть моё имя, что вызвало во мне болезненно-сладостную судорогу. Мне хотелось, чтобы он поскорее очутился внутри меня. Невероятно!

Наконец-то Эдвард направил плоть в мое лоно, издав страстный стон, и я задохнулась от ощущения тугой наполненности внутри меня и правильности происходящего. Мужчина двигался внутри меня, издавая эротичные звуки, но мне этого было мало, я хотела больше, хотела раствориться в нем. Поэтому я обхватила его талию ногами, чтобы увеличить контакт.

По мере того как Эдвард наращивал темп, напряжение в точке соприкосновения наших тел нарастало, и произошло то, чего я никогда прежде не испытывала. В моих глазах, в голове, в моём сознании, во всем теле одновременно взорвался фейерверк, сопровождающийся вибрацией и всеми цветами радуги. Это было ощущение космоса! Волшебство! Такое могло быть только во сне! Наяву оно невозможно!

Когда мой персональный салют начал потихоньку терять краски, я услышала, что Эдвард тоже подошел к своему пику. Он излился в меня с восторженными стонами… И это было ещё прекраснее. В этот момент я была счастлива.

Моё нутро ещё пульсировало в сладких посторгазменных судорогах, когда Эдвард вышел из меня и устроился рядом. Сознание начало приходить в норму. Я по-прежнему находилась в своей комнате, на своей кровати, на том белье, которое застелила некоторое время назад… несколько минут назад, или часов, или дней?

Стоп! Это реальность? Или я в раю? Что произошло? Ну, точнее, я знала, что произошло… но как это стало возможным? Я совершенно запуталась… Эдвард Каллен, мой доктор, этот горячий мужчина в моей спальне! Мы только что занимались сексом. Самым прекрасным сексом в моей жизни! О нет! Это не могло быть правдой!

Я прислушалась, но услышала только свое и его успокаивающееся дыхание. То есть, все это случилось на самом деле? Я не умерла? Господи, что ты натворила, Белла! У тебя же ВИЧ! Ты только что занималась незащищенным сексом с доктором. Без презерватива! Белла, ты понимаешь, что это значит? Ты должна была ему сообщить! Ты сама оказалась в такой же ситуации. Собиралась быть врачом, и этот диагноз поставил крест на всем - на твоем будущем, на твоей мечте, на жизни. Неужели ты желала этого же другому человеку? Этому потрясающему мужчине, который доставил тебе только что райское наслаждение, такое, которого ты не испытывала никогда в жизни? Белла, очнись! Как ты могла?

Сев, я посмотрела на Эдварда. Его руки протянулись ко мне, он хотел обнять меня, но я соскочила с кровати и схватила покрывало, чтобы прикрыться.

- Что мы наделали? Как это произошло? – закричала я. - Я всего лишь хотела выпить эти дурацкие таблетки, всего лишь хотела уйти! – мой голос звенел от ярости и негодования. - Зачем ты здесь? Тебе нужно немедленно пойти в душ. Пожалуйста, Эдвард, хорошенько помойся! А потом тебе срочно нужно в больницу. Господи…

Из моих глаз покатились слёзы, я начала задыхаться, меня накрыл приступ паники. В голове тут же всплыли картины о том, что я заразила его. Этот человек узнает, подаст в суд и меня посадят в тюрьму. Все из-за того, что я не успела довести начатое до конца и покончить с собой.

Эти мысли заполняли мое сознание, слезы продолжали литься. Схватив Эдварда за руку, я потащила его с кровати, умоляя, чтобы он сходил в душ. Я пыталась сказать, что ему нужно вернуться в больницу и провести антиретровирусную терапию, которая, возможно, предотвратит заражение. Но он смотрел на меня расширенными глазами, и сознание начало ускользать от меня. Бросило в жар, в глазах заплясали черные точки, в ушах зазвенело, и комната начала вращаться. Показалось, что голова сейчас взорвется. И я провалилась в темноту…



Когда я оказался в комнате Беллы, то остановил её, рассыпав таблетки по полу. Крепко сжав в объятиях, я ощутил, каким хрупким, притягательным и тёплым было ее тело. Я сказал ей, что всё будет хорошо, хотел лишь успокоить ее, но она поцеловала меня… Поцеловала в губы!

Конечно, я мечтал об этом, но я не ожидал, что это произойдёт так скоро. Я не смог ничего с собой поделать… моё желание обладать этой женщиной стало слишком сильным, и я не смог бороться с собой.

Белла целовала меня, ласкала везде. Её прикосновения оказались потрясающими.
О да! Это было волшебство. Я никогда прежде ничего подобного не испытывал. Ее теплые мягкие губы на моих сосках, на моих губах, на моих веках… казалось, что она хочет оставить следы на всём моём теле. Это были невероятно приятные ощущения. Она как будто метила меня собой. Ее аромат распространялся на мне со скоростью света, не было ни одного миллиметра кожи, где бы Белла не оставила свой запах. Она делала со мной то, что я хотел сделать с ней!

Ощущение взаимности вскружило мне голову. Я покрывал поцелуями каждую частичку ее гладкой и нежной кожи. Не мог больше ждать. Пытался быть медленным и терпеливым, но у меня это не получалось.

Уложив ее на кровать, я избавился от нашей одежды, раздвинул Белле ноги и заглянул ей в глаза. В них было желание, необузданное первобытное желание, как отражение моих собственных чувств. И я вошел в нее… Это было невероятно острое ощущение – влажно, тепло и правильно. Впервые за свою бессмертную жизнь я ощутил себя полноценным мужчиной. Это было то, чего мне не хватало. Теперь всё стало идеальным, все было на своих местах - именно так, как и должно быть.

Я двигался, и чувственные стоны девушки вибрировали в моей груди. Это было настолько остро и приятно, что я почувствовал космос энергии, ураган удовольствия. Никогда прежде я не испытывал подобного наслаждения и прилива сил. Если в эту минуту мне суждено было умереть, я бы принял конец с радостью. Только ради этого момента можно было ждать всю жизнь, ждать сто лет, ждать тысячу лет! И я ждал свою Беллу. Теперь она стала моей. Лишь моей! Я рычал от удовольствия не только физического, но и душевного, настолько мне было хорошо.

Ей тоже было хорошо со мной, я это чувствовал. Я ощутил, как мышцы ее влагалища сжали мой член, когда Белла достигла оргазма. Удовлетворение мощной волной накрыло меня, и я кончил в неё под аккомпанемент наших стонов. Это не было сном. Все случилось наяву. И это было прекрасно. Здесь и сейчас я был счастлив так, как никогда в жизни.

Какое-то время мы с Беллой лежали рядом, приводя дыхание в норму. Затем она села на кровати, резко повернула голову и посмотрела на меня, ее глаза были широко раскрыты. Соскочив на пол, Белла вдруг начала кричать, что мне нужно срочно в душ. Схватив меня за руки, потянула меня с кровати, и ее речь стала совершенно бессвязной… Я ничего не мог понять!

Мне хотелось ее успокоить. Что случилось? Неужели действительно развод так повлиял на нее? Возможно, ей нужна помощь психолога? Я мог обратиться к Карлайлу за помощью, и мы вместе излечили бы все ее душевные раны. Я сделал бы всё, чтобы ей стало легче.

Я страшно испугался за Беллу, за её психическое состояние, когда её слова начали терять смысл, превратившись в невнятное бормотание сквозь слезы. Я пытался обнять её, когда понял, что она потеряла сознание.

Хорошо! Обморок - это хорошо! Это значило, что организм справляется со стрессом, как может… но справляется.

Уложив Беллу на кровать, я укрыл ее одеялом. Я хотел ей помочь, должен был спасти её от всех бед. И я сделаю все, чтобы ей было хорошо.

Пока Белла оставалась без сознания, я быстро сбегал в больницу и взял все необходимое. Я не понял, что конкретно произошло, возможно, так повлиял развод, а может, и что-то ещё, но попытка суицида и истерика после секса - это очень плохой признак, и мне нужно было с этим разобраться. А пока я поставил ей капельницу с успокоительным средством. Когда Белла придёт в себя, она сможет спокойно мне обо всём рассказать, без лишних эмоций.



Мне было уютно и тепло. Меня окружал самый приятный на свете аромат, купающий в ощущении защищённости и спокойствия. Что-то прохладное скользило по моей руке, от этого становилось так хорошо, будто я попала в волшебный шар, разгоняющий все невзгоды и делающий жизнь прекрасной.

Постепенно моё сознание возвращалось. Открыв глаза, я увидела Эдварда. И вспомнила, что между нами случился страстный секс.

Паника попыталась пробиться, но не смогла. Как будто я находилась в оберегающем коконе, и тёплый аромат Эдварда укрывал меня от всего плохого.

А потом я увидела капельницу, иголку у себя в руке и поняла, что Эдвард вколол мне успокоительное. Хоть я и не врач, а всего лишь медсестра, мой профессионализм никуда не делся.

Ах, да, диагноз! Все, что случилось между мной и этим мужчиной, было неправильно. Мне нужно было ему все рассказать, чтобы он наказал меня за то, что я посмела заниматься с ним сексом. Мне было уже все равно, что со мной будет. Одно мгновение того удовольствия, которое доставил мне Эдвард, будет согревать меня всю мою оставшуюся жизнь, даже если остаток этого времени придется провести в тюрьме.

Я заглянула в его необычные золотистые глаза, а он с тревогой смотрел на меня.
- Эдвард, мне нужно тебе кое-что рассказать.
Одна его рука держала мою, а второй он нежно погладил мою щёку.
- Да, Белла, я тебя слушаю. – В его голосе было столько теплоты, столько заботы. - Я очень внимательно тебя слушаю и смогу помочь, что бы ни случилось. Ничего не бойся, ты можешь довериться мне.
- Эдвард, - у меня пересохло во рту, ком встал в горле. Было трудно решиться рассказать ему правду.

Проницательный Эдвард подал мне кружку с горячим напитком. Это помогло, и я продолжила:
- Эдвард, то, что мы с тобой переспали, большая ошибка! - Мне было горько так говорить, ведь это стало самым прекрасным мгновением в моей жизни.

В его глазах появилась боль, или мне это только показалось? Возможно, для него это было просто сексом без обязательств, но для меня это было чем-то б0льшим.

- Что ты такое говоришь? Почему ошибка? Что ты имеешь в виду? – его голос был напряжен, но мягок. - Если ты ещё любишь своего мужа, если дело в этом, я уверен, что смогу завоевать тебя, смогу…
- Нет, Эдвард, - оборвала я его речь. - Стой, ничего не говори! Дай мне объяснить. Тебе нужно в больницу. Пожалуйста, немедленно! У нас… - я запнулась, ведь никаких «нас» не было, я уже не являлась частью большой медицинской семьи. Поправилась: - У всего медицинского персонала есть аптечка неотложной помощи. Ты должен применить антиретровирусную терапию, Эдвард. У меня ВИЧ! И мы не предохранялись. Не хочу, чтобы ты испытывал отвращение ко мне после этих слов, но пойму, если я теперь противна тебе. Пусть будет так. Я все понимаю, но пожалуйста, возвращайся в больницу и прими лекарство! Я не переживу, если ты заразишься и по моей вине не сможешь работать врачом. - На этих словах у меня снова потекли слезы градом. Вот я и призналась, и во рту появился кисло-горький привкус. Меня затошнило от осознания правды. Сейчас Эдвард встанет, уедет в больницу, и в лучшем случае я его больше никогда не увижу, а в худшем – он подаст на меня в суд. О Боже, меня сейчас вырвет.

Я ожидала худшего, но в глазах Эдварда я увидела лишь тепло и заботу? Он наклонился ко мне, взял моё лицо в ладони и поцеловал в губы нежно и трепетно.

- Белла, все в порядке, не переживай за меня. Молодец, что всё рассказала! Теперь мне понятно, почему ты хотела покончить с собой. – Его голос был мягким и теплым, но в нем звучали строгие нотки. – Белла, неужели из-за этого диагноза ты хотела лишить себя жизни?! Как ты могла даже допустить такую мысль? Самоубийство – это большой грех! Многие люди на планете живут с иммунодефицитом, женятся, выходят замуж, рожают здоровых детей!

- Эдвард, ты не понимаешь! - повысила я голос. Конечно, легко рассуждать со стороны! Ведь он здоров. - Моя жизнь кончена, я не смогу дальше работать медсестрой, не пойду учиться в Стэнфорд, моя жизнь разбита! Что еще мне делать? И разве ты не понимаешь, что это значит для тебя? Если ты не примешь лекарство, твоя карьера, твоя врачебная практика тоже будут сломаны! – Мне хотелось кричать на него. Он как будто не слышал, о чем я толкую!
- Тише, тише, Белла, всё хорошо! - он обнял меня и его голос стал тихим и нежным, таким, каким разговаривают родители со своими новорожденными детьми. - Тише, успокойся, все в порядке. Не волнуйся за меня. Я очень рад, что смог остановить тебя, я не могу представить, что тебя больше нет! Белла, о чем ты только думала? – Так мы сидели, обнявшись, мои слезы тихонько катились по щекам, и Эдвард успокаивал меня до тех пор, пока я не уснула.



Теперь, когда Белла рассказала о своих проблемах, мне стало легче, так как нашлось объяснение ее неадекватному поведению и оно означало, что с головой у нее все в порядке.

Хорошо, что она приехала сюда, правильно, что я пошел за ней, ведь если бы она выпила таблетки, ее бы не спасли. Я бы не смог жить без нее. Белла стала смыслом моей жизни, и я был благодарен судьбе даже за этот диагноз, ведь если бы не ВИЧ, она бы не приехала в Форкс и мы бы не встретились. Как бы это цинично ни звучало, но теперь у меня было официальное основание для того, чтобы обратить её.

Осталось только рассказать ей обо всем. Возможно, не сейчас, а потом, когда она придет в себя, но я обязательно открою ей свою тайну. Карлайл наверняка поддержит меня, и вся семья будет рада, ведь Белла теперь – моя девушка. С этой болезнью долго ей не прожить, а я не хотел, чтобы она умерла, мечтал лишь о том, чтобы сделать ее счастливой. Необходимо только подготовить ее и придумать, как донести правду.

Следующие две недели прошли как в сказке. Я взял на работе больничный и ухаживал за Беллой, несмотря на некоторое недоверие с её стороны в том, что мне не нужно предохраняться и ничего мне не грозит. Никакой ВИЧ и любые другие человеческие болезни мне не страшны… просто Белла пока об этом не знала.

Каждый день мы отдавались страсти, которая захватила нас без остатка, с каждым разом занятие любовью приносило все большее удовольствие. Я не мог насытиться Беллой, но ей, в отличие от меня, нужен был отдых и сон. Я заботился о ней, мне было приятно это делать.

Пока она спала, я охотился или мотался в Порт-Анжелес, привозил ей вкусную еду из ресторанов, покупал мелочи для обустройства дома и много красивого шелкового кружевного белья, чулки, халатики, средства для лица и волос, и конечно же милые украшения от Тиффани или Диор. Я готов был скупить все бриллианты мира и бросить их к ногам любимой. Мне хотелось, чтобы у моей женщины все было самое лучшее, и она ни в чем не нуждалась.

Конечно, поначалу Белла протестовала, но я объяснил ей, что мне это необходимо как воздух, что я счастлив наблюдать за ее светящимися глазами, когда она примеряет на себя очередной мой подарок. Я объяснил ей, что никогда раньше не любил, и сейчас меня переполняет нежность и любовь к ней, и я готов наверстывать упущенное время семимильными шагами. И если для этого мне придется скупить все сокровища мира, то я непременно сделаю это!

Мы были счастливы, я видел, что Белла потихоньку оттаивает. Каждый вздох, каждый стон - все говорило о том, что ей хорошо со мной.

Я рассказал своим родственникам про Беллу, про то, что люблю ее и собираюсь ее обратить. Если у кого-то и были какие-то сомнения по поводу нашей необычной пары, то после истории про её болезнь все встало на свои места. Даже Розали приняла мой выбор. Все прекрасно понимали, что с такой инфекцией девушке недолго осталось. Да и какая жизнь ждала ее? Даже если она будет поддерживать организм с помощью лекарств, то побочные эффекты не заставит себя долго ждать, и неизвестно, чем обернется подобное лечение для её органов в будущем.

Однажды, когда я возвращался на рассвете, Белла должна была ещё спать, но я застал её в ванной, скрюченную над унитазом. Я так боялся потерять свою девочку, и мне стало плохо от одной мысли, что с ней что-то не так.

Она рассказала мне, что всего лишь поужинала, и еда оказалась несвежей. Её стошнило и теперь все хорошо.

Но через некоторое время рвота возобновилось, а потом снова и снова. Я начал жутко беспокоиться и предложил Белле поехать в больницу, но она меня остановила. С удивлением она сообщила мне про задержку и снова начала плакать, переживая о том, что только что поняла.



Когда рвота началась в третий раз, я осознала, что у меня нет месячных дольше положенного. Календарь подсказал, что у меня задержка. Всего пять дней, вроде бы ничего страшного, но признаки беременности были слишком явными. Это казалось невероятным, ведь я была медиком и знала: за такой короткий срок быть настолько глубоко беременной просто невозможно!

Я рассказала обо всем Эдварду, а он заулыбался, и его глаза заискрились счастьем. Он закружил меня в объятиях и сообщил, что очень рад.

Как такое возможно? Что у этого человека на уме? Я - ВИЧ-инфицированная забеременевшая женщина! Мне нужно срочно сделать аборт, иначе ребенок заразится ещё в утробе и умрет вскоре после родов. Такая перспектива меня совершенно не радовала, тем более что столь скоропалительная беременность вообще не укладывалось в голове. Но когда я поделилась этими мыслями с Эдвардом, создалось впечатление, что он опять пропустил все мои доводы по поводу ВИЧ инфекции мимо ушей.

- Эдвард, это странно. Мы с тобой вместе всего пару недель, – меня опять распирала ярость за то, что он меня не слышит. - Как я могу испытывать симптомы, которые начинаются у женщин лишь на втором месяце беременности, если прошло всего две недели? Эдвард, ты же врач! И либо все, что происходит сейчас, просто сон, либо мы сумасшедшие, либо я нахожусь в какой-то параллельной реальности! - я почти кричала, мои нервы, моя психика не могли выдержать столько потрясений.

Да, скорее всего, я сошла с ума, потому что этот красивый и талантливый мужчина, делающий прекрасные вещи в постели со мной, не может обрадоваться ребенку от ВИЧ-инфицированной женщины и беременности, растущей как на дрожжах. Может, я все-таки умерла? Все, что происходило сейчас, было нереальным!



Когда Белла сообщила мне о задержке, я поверил, что она действительно в положении. Я слышал о подобных случаях, когда смертная женщина беременела от вампира. Знал, что никакие человеческие болезни не страшны этому ребенку, и что Белле понадобится кровь. Но я никому не дам в обиду ни Беллу, ни нашего малыша, который скоро родится. Карлайл обратит Беллу в последний момент и всё будет хорошо.

Наконец-то в моей жизни настало время для счастья - у меня появилась любимая женщина, и я скоро стану отцом! Я самый счастливый вампир на свете! Осталось только поведать обо всем Белле.

Я был уверен, что она справится. Все поймет и мы будем счастливы. Я смогу ее убедить. Если уж она смирилась со своей смертью, примет и вечную жизнь, тем более что наш ребёнок тоже будет бессмертен. Это будет самый красивый, самый желанный, самый любимый малыш, мой малыш! Наш малыш.

- Белла, нам нужно поговорить… Я думал, эта беседа произойдет намного позже, но обстоятельства вынуждают меня рассказать тебе обо всем сейчас. - Я старался говорить мягко, но голос дрожал из-за волнения
- Что, Эдвард? О чём ты? – ее глаза наполнились испугом, а голос - недоумением.
- Белла, ты, наверное, заметила, что я не совсем похож на обычного человека… Я понимаю, что в твоей стрессовой ситуации ты мало внимания обращаешь на мелочи, но все же…
Не успел я договорить, как был прерван своей любимой:
- Да, Эдвард, я немного не в себе из-за происходящего, но вижу, что ты особенный. Хотя я списывала это на то, что сплю. Ты - мой сон, мой невероятный сон, мой прекрасный сон… - она поцеловала меня, и я взял её за руки.
- Белла, я вампир. Мне уже больше ста лет. И я хочу, чтобы ты была со мной. Если я обращу тебя, то никакие человеческие болезни, в том числе и ВИЧ, тебе станут не страшны. Я спасу тебя, Белла, ты станешь бессмертной, моей прекрасной бессмертной женой! Я никогда бы не посмел покуситься на твою жизнь, если бы ты была здорова, никогда бы не забрал твою душу. Но, видимо, злодейка-судьба не смогла поступить иначе, и наградила тебя смертельным вирусом. Если бы мы встретились, когда ты была еще здорова, я бы не прикоснулся к тебе, не посмел бы опорочить твою прекрасную душу собой, ведь я монстр, Белла. Но, тем не менее, я люблю тебя и сделаю все, чтобы ты была счастлива. Ты хочешь быть со мной? - наконец-то я все рассказал, и словно камень упал с моих плеч, такое было облегчение.

Я боялся ее ответа, боялся быть отвергнутым, боялся потерять то, что только приобрел. От мысли, что Белла не захочет разделить со мной вечность, щемило сердце и щипало глаза, как будто слезы пытались пролиться и унять муку неизвестности.

- Я тоже люблю тебя, Эдвард! Но я беременна, и для того, чтобы наш ребёнок не инфицировался внутриутробно, необходимо принимать терапию прямо сейчас. Неизвестно, как она повлияет на нашего малыша, неизвестно, как она повлияет на меня, поэтому мне придётся сделать аборт! Я не готова обрекать ещё не родившегося ребенка на такие муки. Ты понимаешь меня, Эдвард?

В её глазах было столько паники, столько страха. Эти ужасные слова - аборт, внутриутробное инфицирование… я нежно взял ее за плечи и легонько потряс.

- Белла, ты слышала, что я тебе только что сказал? Наш ребёнок не заразится! – Как же приятно звучали слова «наш ребенок», моя душа начинала петь. Неужели такой монстр как я заслужил право быть любимым, мужем и отцом? - Ему ничего не страшно, – пообещал я Белле. – И я никому не позволю обидеть малыша, даже тебе, Белла! Это наш ребёнок. Мой ребёнок. Он - частичка тебя, и я не позволю тебе её убить. Все будет хорошо, Белла, верь мне! Беременность от вампира длится недолго, не так, как от человеческих мужчин, - объяснил я, - поэтому ты скоро родишь, и я обращу тебя.
Теперь ложись и поспи, тебе нужно отдыхать, - уговаривал я любимую, укачивая ее в своих руках, пока она не уснула.

Я уложил Беллу в кровать, укрыл теплым одеялом.
- Спи, моя хорошая, а я пока добуду для тебя донорской крови.



Все эти рассказы про вампиров, бессмертие, донорскую кровь, излечение от всех болезней не укладывались в голове. Но я ведь решила, что это мой персональный рай, значит, пусть это будет правдой. Пока Эдвард рядом, мне ничего не страшно, можно расслабиться и поспать, тем более, что спать хотелось действительно очень сильно.

Проснувшись, я поняла, что дико хочу есть. Рядом сидел Эдвард. В его взгляде было столько теплоты и заботы, что я почувствовала себя самой счастливой на свете.

Эдвард сообщил, что привел свою семью познакомиться со мной. Внизу меня ждали его названные родители - Карлайл и Эсми. Сестра Розали - невероятно красивая блондинка, брат Эммет - огромный, похожий на медведя гризли, парень. Элис - маленький темноволосый эльф, и Джаспер - статный блондин, похожий на недовольную кинозвезду.
Они в подробностях рассказали мне о своей жизни и обо всех правилах, о том, что мне предстоит. Мне нечего было бояться, они обещали быть рядом и помочь во всем.

Мне предложили донорской крови. На вкус она оказалось очень даже ничего. Я не считала, сколько выпила, но мне стало лучше, и я снова уснула.

Вскоре мы переехали в дом Эдварда, так как в доме моего отца оставаться было небезопасно. Ведь мне предстояло вскоре стать новорожденным вампиром, поэтому необходимо было держаться подальше от людей.

Беременность проходила относительно хорошо - я пила кровь и спала. Живот рос не по дням, а по часам, и все с нетерпением ждали прибавления в семействе … Никто не знал, мальчик или девочка родится, потому что плацента была настолько крепкой, что через нее не проходили не ультразвук, не иглы.

Когда начались роды, мне сделали наркоз, чтобы я не чувствовала боли, и Карлайл с Эдвардом вынули ребенка.

Проснулась я уже вампиром. Всё оказалось именно так, как мне описывали - жгучая боль и сильный, страшный, мучительный огонь превращения. Я все запомнила, но воспоминания о пережитой боли померкли, когда я взяла на руки малыша. Зелёные глаза, бронзовые кудряшки – настоящее чудо! Наш с Эдвардом ребенок – плод нашей любви, самое прекрасное создание во вселенной!

Я не могла поверить и до сих пор пребывала в шоке от того, что всего месяц назад хотела покончить с собой! Если бы не Эдвард, моя история закончилась бы трагедией, но теперь я была абсолютно счастлива. У меня есть сын, любящая семья и самый невероятный, самый красивый, самый любимый, самый нежный мужчина на свете - мой Эдвард.