Ее руки блуждали по шее и рассеяно гладили горло. Она все еще чувствовала его хватку вокруг него. Но было что-то другое, что было еще более реальным, и оно преследовало ее даже больше, чем фантомная рука, перекрывающая поступление воздуха в ее легкие, это был вкус крови своей подруги, задержавшийся на ее губах и языке.

Сильнейшего вкуса густой жизненной силы не было, но горький, металлический привкус чувствовался. Она застряла на щеках и в крошечных местах между языком и зубами. Она смоет ее водой, чтобы избавится от вкуса.

Белла ненавидела себя. Она не сделала ничего, чтобы остановить его. Она сидела и смотрела, как он пожирает ее подругу.

Она ничего не сделала.

Это была мысль, которая изводила ее, высмеивала.

Это была мысль, говорящая ей, что она ужасная подруга, и заслуживает того, чтобы быть на месте Анжелы.

«Это не должна была быть она, это должна была быть я», - думала она.

Ее глаза горели горячими слезами и истощением, когда она подошла к лесной полосе, в то место, на которое они договорились.

Лес потрескивал вокруг нее. Прутья и ветви падали в листву, покрывающую землю. Она вздрогнула, на этот раз не только от страха, но и от холода. Даже в жаркий месяц июнь рано утром в Джорджии было иногда холодно, и сегодняшнее утро не стало исключением.

«Мир разве уже не достаточно жесток?» - подумала она.

Но это был не мир, который отдал ее в руки смерти. Судьба, существует она или нет, может вести человека до тех пор, пока он сам не выберет, как закончится его путь. Белла бессознательно решила умереть, когда вошла и осталась в доме Эдварда, это она знала и сейчас. Что произошло бы, если бы она отказалась пойти с ним на обед?

Что произошло бы, если бы она просто обошла бы его дом стороной? Что бы произошло, если бы она не оказалась на ступеньках перед его дверью?

Но она знала, что того выбора уже нет.

Она остановилась бы где-нибудь и воспользовалась бы телефоном. Она позвонила бы в полицию, и тот человек, который вовсе не человек, не остановил бы ее. Они бы поблагодарили ее за это, даже если знали, что это можно сделать и позже. Ведь пропавших людей ищут только по истечению большого времени.

Но все варианты «что, если» были не единственным, что крутилось у нее в голове, как невидимая рука, которая была с нею.

Её преследовал голос, слишком реальный и не отпускающий – голос Джейка.

Он попросил ее, чтобы она была осторожна.

Она добралась до края леса и вышла на лужайку перед домом. Она была не напротив задней двери, а чуть в стороне. Она осмотрела траву, чтобы увидеть вещи. И увидела их.

Взяв подол платья, и легко пошла по мягкому, прохладному и хорошо ухоженному газону. Травинки щекотали ее ноги, и проминалась под ними, поднимаясь сразу же за ее спиной, когда нажим сходил.

Ее собственные ботинки и вода ждали ее. Она упала на землю и мгновенно открыла бутылку. Она делала маленькие глоточки, чтобы не переборщить, хоть и хотелось. Вода, хоть и не успокоила ее жажду, но немного ее облегчила.

Она вздохнула, оторвавшись от бутылки и закрутив ее обратно.

Она не знала, сможет ли желудок удержать жидкость в себе. Она чувствовала тошноту. Она не могла избавиться от нее.

Смерть преследовала ее, заполняя каждое движение.

Анжела.

Она была всем, что она могла видеть, и ничто не могла стереть ужасные образы.

Она была одна в мыслях о крови, монстрах и мужчинах.

Она закрыла глаза, крепко, напряженно, чтобы заблокировать их, но изображения были сильнее.

Он обернул руки вокруг ее горла и сказал: - У тебя идет кровь.

Сейчас у этих слов был смысл, и такой явный. Они неоднократно отдавались эхом, пойманным в пустую зеркальную паутину.

- У нее шла кровь, - произнесла Белла вслух. – Вот почему он так быстро нашел ее.

Момент прошел сквозь время, и вдруг стало ясно, что это поможет плану Беллы, придуманному некоторое время назад.

«Этого будет недостаточно для маскировки моего запаха», - подумала она. - «Я должна преподнести это ему, но в форме, перед которой он не сможет сопротивляться».

- Я буду истекать кровью.



Она оставила надежду. Она позволила темноте обосноваться в ее сердце, и задержаться в ее уме. Она собиралась умереть. Она не лгала себе сейчас, когда она осталась одна. Джессика притянула колени к груди в агонии. Это был первый раз в жизни, когда она чувствовала это – пытку истины. Отверстие образовалось в ее груди, оставляя ее пустой и сломанной.

Она скучала по Майку. Это было похоже на отсутствие воздуха. Он душил ее, и она задыхалась в разорванных воспоминаниях в темноте.

Звук открывающейся двери привлек ее внимание. Она ожидала увидеть большую фигуру мужчины, но была разочарована, увидев другого мужчину – жуткого убийцу, – он шел к ней. Она придумала много имен для него.

Ее отвращение к этому человеку было выше ее понимания. Он убил Майка. Даже если он никогда не признается, она это знала. То, как менялись его глаза, его походка – уверенная, но легкая, тон его голоса, когда он говорил, нервировала. Все это были движения убийцы.

Он нес что-то в руках, когда вошел в комнату, где была она.

Она оттолкнулась от холодного пола и обняла себя за живот.

Джессика не была человеком, поощрявшим насилие, и в то же время она никогда не препятствовала ему, но та ненависть, что она чувствовала, глядя на него, тот гнев за то, что он сделал, почти убивали ее. Она хотела выбраться из клетки и придушить его.

Он улыбнулся от ее мыслей. Он хотел испытать ее, вытолкнуть за пределы здравого смысла. Он знал, каково ей здесь одной. Он слушал ее мысли с вершины лестницы пару часов. Чаще всего она думала о своем мертвом друге, Майке.

Хотя было и не утро, он все равно приготовил ей тарелку с завтраком, включающим остатки с прошлой ночи.

Он поставил небольшую тарелку на табурет рядом с открытой дверью.

- Я вижу все ту же скорбь. Я уже позабыл, как тонка смерть, - сказал он.

На его руках еще оставалось немного крови. Только время может избавить кожу от такого большого количества крови, которая впиталась в поры. Но он любил чувствовать ее.

Джессика ничего не ответила, она смотрела, как его пальцы сгибались, складываясь в замок. Оттенок красного на вспышках бледной кожи не остался незамеченным.

- Я надеюсь, ты проголодалась, - сказал он. – Я взял на себя смелость приготовить тебе. Мой слуга занят, в противном случае это сделал бы он. Также я должен извиниться, мои кулинарные навыки довольно скудны…

Она была голодна, но не хотела это еду, особенно из-за того, что приготовил ее он.

- Нет, спасибо, - сказала она, серьезно, но спокойно, удерживая его взгляд.

- Это грубо не принимать что-то от хозяина. Это считается неуважением, - сказал он.

- Я и не должна ничего от тебя принимать. Ты убил Майка, - сказала она. Слова обожгли ее грудь, от них у нее ослабели конечности. Подкатывала новая волна слез.

- Только чуть-чуть, - ответил он с легким покачиванием головы, а затем вздохнул, хоть это было и не нужно. – В действительности он убил себя сам. Ты была там, ты это помнишь.

Она не хотела помнить. Она не хотела снова видеть эти картинки, но его слова сломали барьер и воспоминания просочились в ее голову. Когда его привели обратно в подвал, он был уже мертв и весь в крови. Кровь было тяжелее всего забыть. Его искаженное лицо и неестественная бледность кожи, и тело, избавляющееся от жизненно-важной жидкости через раны и дырки, которые были им созданы.

- Ты помнишь все это очень хорошо, - прошептал он.

Она обняла себя еще сильнее, как если бы могла воздвигнуть щит от его слов. Она заинтересовалась, как он узнал, что он сделал. Было ли её лицо или его выражение так легко читаемы?

- Я могу рассказать тебе кое-что, - сказал он ей мягко, но не ласково. – Это поможет тебе чувствовать себя лучше.

Он подошел поближе к клетке, наблюдая, как Джессика отодвинулась. Она не рисковала.

- Когда я родился уже во второй раз, то был одарен особым даром. После пробуждения я понял, что слышу голоса из мыслей не только своих собственных.

Это заинтриговало Джессику. Что он имел в виду под словами «второй раз»?

- Ты можешь вообразить, какую власть можно было бы иметь. Никто тебе не лжет. Нет секретов, которые не возможно было раскрыть. А время шло и убийство людей стало рутиной, и я заметил закономерность в мыслях, когда они собирались умереть. Они всегда думали о тех, кого любили больше всего.

- Муж не хотел ничего больше, кроме как увидеть свою жену еще раз. Жена мужа. Меть ребенка. Иногда в их мыслях было больше одного лица. А иногда не было никого. Те, которые не любили, не видели никого. Но… это было редким исключением. Можно подумать, что у человека всегда есть кого любить.

Он сделал паузу, чтобы позволить ей обработать информацию.

- Майк, был одним из тех редких людей. Прежде чем он умер, он как трус бежал за своей жизнью, думая только о себе. Его единственная мысль была о том, что он не хочет умирать, хотя и знал, что так будет. Я никогда не видел твое лицо в те моменты … ни разу. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Джессика покачала головой.

- Ты должна быть благодарна, что я избавил тебя от него. Я принес тебе пользу, ведь уберег от совершения самой большой ошибки в твоей жизни, но это не имеет значения.

- Ты сошел с ума, - сказала она.

- Я не сумасшедший… просто проницательный.

- Итак, ты просто убьешь меня?

- Да, - просто ответил он, упираясь лбом в решетку.

- Почему ты это делаешь? Я просто не понимаю.

Он оторвался от решетки и обошел клетку, желая, чтобы ее сердце затрепетало от страха. Он добился своего.

- Есть вещи в этом мире, Джессика, которые ты не понимаешь. Да, ты умрешь. Вот и все, что тебе надо знать.

Умереть.

Слово содержало так много смысла. Ее разум начал гонку за возможными спасениями, и он позволил им это делать, но на мгновение, прежде чем продолжить.

- Итак, ты бы хотела узнать, как ты умрешь?

- Нет, - сказала она. – У тебя не будет возможности. Анжела уже идет за помощью, и когда она придет, они запрут тебя навсегда.

- Никто и никогда не придет за тобой. К тому времени вы уже будете числиться пропавшими без вести, а твое тело будет в моей печи и вскоре потечет вниз по течению реки Чаттахучи.

Насмешка появилась на его губах, показывая зубы. – Твои последние минуты будут потрачены на смотрение в тень, думая, когда я приду за тобой. Ты будешь думать о смерти и даже представлять ее. Ты будешь беспокоиться о боли, которую почувствуешь; это то, чего боится большинство… а я буду все это слушать.

Она всхлипнула, а ее желудок сжался от стресса.

Он, молча, подошел к двери. – Если бы ты знала время, как знаю его я, то не захотела бы тратить его на такие мелочи, как Майк Ньютон.

Он оставил ее там, в темноте, плакать и гнить, вне досягаемости еды или воды, которые остались на стуле.

---

Перевод - Lemis
Редактура - miss_darkness