2024-4-19

15

0

0

Я открыла глаза, пытаясь вспомнить, где нахожусь. Взгляд остановился на стройной бледной фигуре у окна. Деметрий... Все встало на свои места. Мой вампир был обнажен, если не считать набедренной повязки из белоснежного полотенца, а капельки воды, поблескивающие на красивом мускулистом теле, свидетельствовали о том, что он только что вышел из душа. Я улыбнулась, вспоминая сегодняшнюю ночь, подарившую мне столько феерических впечатлений. Наша вчерашняя прогулка по Риму закончилась бурной ночью в гостиничном номере. Мой новоиспеченный муж дарил мне незабываемые эмоции, и я старалась не оставаться у него в долгу. Я всегда считала, что счастье надо искать здесь и сейчас, а не ждать его, как некое чудо, я ловила его, как жар-птицу за хвост, довольствуясь иногда незначительными мелочами. Но сейчас я с уверенностью могла сказать, что счастлива, это чувство обволакивало меня, окутывая словно пуховое одеяло. И в то же время я понимала, что за все надо платить. Счастье – это лишь наше мимолетная мысль, впечатление, состояние души, все остальное - жизнь, реальность. И пора было возвращаться к этой самой реальности. Деметрий заметил, что я проснулась, и подошел ко мне, улыбаясь.
− Вставай, соня.
Демонстративно потянувшись, как когда-то в детстве, когда нежилась в постели, не желая вставать поутру, я украдкой взглянула на свою руку, чтобы полюбоваться обручальным кольцом. К счастью, синяк на запястье стал уже почти совсем незаметным, как и следы нашей первой бурной ночи, когда Деметрий еще не умел полностью контролировать свою силу. Я еще раз порадовалась, что накануне смогла спокойно показаться на людях в открытом платье без рукавов. Наконец, заставила себя сесть в кровати и стала искать взглядом махровый гостиничный халат. Заметив мое замешательство и без слов поняв, что я ищу, Деметрий взял предмет поиска со стула и протянул его мне.
− Скорей умывайся, а я пока закажу тебе завтрак. Не забыла, я обещал тебе поход по магазинам? Не можем же мы с тобой все время ходить в одной и той же одежде, к тому же, семейная пара без багажа может привлечь к себе нежелательное внимание в аэропорту. Поторапливайся, мы должны успеть до самолета.
О, это слово, лучше бы мне его не слышать. Вся радость сошла на нет. Я накинула халат и поплелась в душ, обдумывая только что сказанное Деметрием.
Я стояла под душем, подняв лицо к отрезвляюще прохладному водяному потоку, мне хотелось смыть горестные мысли из моей головы, стереть, забыть. Я так старательно пыталась сделать это на протяжении двух долгих лет, но прошлое не оставляет меня, это по определению невозможно. Гибель родителей в авиакатастрофе... Сейчас мне предстояло переступить через страх, который поселился во мне с их смертью. Самолеты… я избегала не то что летать, а просто думать, слышать о них. Какая я наивная. Даже на поездку в Италию я, скорее всего, согласилась, неосознанно понимая, что это путешествие не имеет никакого отношения к передвижению по воздуху. Что за чушь! Не в силах совладать с дрожью, сотрясающей мое тело, я протянула руку и коснулась холодной кафельной плитки, которой была отделана стена. Мне казалось, что дополнительная точка опоры поможет мне совладать со слабостью, неожиданно навалившейся на меня, не позволит мне упасть. Я никогда не страдала приступами паники, но то, что я сейчас ощущала, было явно ее симптомами. Почувствовав головокружение и легкую тошноту, я опустилась на колени и закрыла лицо руками. Перед глазами стали проноситься образы: я дома, родители собираются в поездку, самолет вечером. Мамочка, такая красивая, молодая не по годам, как всегда одетая с иголочки, заботливо наставляет меня, напоминая, что я должна делать, а чего не должна.
− Не забывай поливать цветы, а то я тебя знаю, ты никогда не помнишь об этом. − Она улыбается и ласково обнимает, покачивая из стороны в сторону. − И старайся не засиживаться на работе, поздно одна не ходи.
− Мам, ну, как будто мне есть куда ходить! Я постараюсь… Пап, ну, скажи маме, чтобы не переживала.
− Маргарита, не спорь, мама всегда права, − подал голос отец, копаясь в чемодане.
Дорогие мои, милые... знала бы я, что вижу их в последний раз. Я даже не поехала с ними в аэропорт. На этом опять же настояла мама, беспокоясь, что потом мне придется одной возвращаться домой.
В дверь ванной постучали, я не нашла в себе сил отозваться... стук повторился. Я понимала, что надо ответить, чтобы Деметрий не подумал, что я тут утонула. Но пока я пыталась взять себя в руки, чтобы мой голос прозвучал более или менее спокойно, нетерпеливый вампир легким ударом сломал замок и ворвался в душ.
− Марго, что с тобой? Тебе плохо?
Его прохладные заботливые руки подхватили меня.
− Нет, нет, все в порядке.
− Что в порядке, почему ты мне не отвечала? Ты же сидишь тут уже минут двадцать.
− А я не отзывалась?
− Ну, вроде того…
− Прости, я немного задумалась.
− Сидя в душе на коленях, да еще с глазами как у раненой птицы?
− Я сейчас тебе все объясню…
− Да ты вся дрожишь, что же это такое?
Эмоции на его обычно спокойном лице сменялись так быстро, что я не успевала их распознавать: удивление, страх, забота, вопрос…
Он отнес меня в комнату и, в который уже раз за эти несколько дней, бережно уложил на кровать. Я попыталась пошутить:
− Этак я с тобой ходить разучусь…
− Ты без меня уже даже стоять разучилась.
Я улыбнулась ему. Неожиданно я поняла, что рядом с Деметрием страх потихоньку стал отступать, дрожь унималась, я отвлекалась на шутливую пикировку, задвигая опасную авиационную тему куда подальше в свое подсознание.
− Прости, я не рассказывала тебе, да вроде и причин до сих пор не было. Понимаешь, я боюсь летать.
Он изобразил удивление.
− Мои родители два года назад погибли в авиакатастрофе. Вся моя счастливая жизнь рухнула в Атлантический океан и осталась лежать на его дне. Понимаешь?!
− Глупенькая! Почему же ты мне ничего не сказала?
− Ну и что бы от этого изменилось? Мы пошли бы в Сиэтл пешком?
− Очень смешно. Нет, я бы просто постарался успокоить тебя. С тобой ничего не случится, ты слышишь?!
Его тон был безапелляционным, голос – твердым и решительным. Черты лица заострились, приоткрывая передо мной совсем другого Деметрия. В этот момент мне хотелось верить, что он способен властвовать над самой судьбой.

Деметрий еще несколько минут разговаривал со мной, объясняя, насколько беспочвенны мои страхи, убеждая, что хотя смерть моих родителей - ужасная трагедия, но она не имеет отношения ко всем остальным авиаперелетам и уж тем более не сулит мне непременную гибель в самолете. В итоге я пообещала, что постараюсь не впадать в панику и мыслить рационально, но, если что, обязательно скажу о своих проблемах Деметрию.

В аэропорту проблем не возникло, хотя я жутко тряслась по поводу своих новых документов, опасаясь, что подделку могут распознать.
Однако все прошло идеально. Еще в отеле Деметрий надел нам обоим свадебные кольца, купленные для пущей достоверности нашей легенды о семействе Ланкастер. Я должна была привыкнуть при посторонних называть своего спутника Чарльзом или даже Чарли, в связи с чем мне пришлось особенно тщательно контролировать себя и думать, прежде чем раскрыть рот. Правда, инструктаж, проведенный Деметрием, убедил меня в том, что безопаснее всего для меня будет вообще помалкивать, пока мы не окажемся на месте. Наш багаж был укомплектован так, что ни одна собака не подкопалась бы – содержимое чемоданов полностью соответствовало старательно создаваемому нами образу молодоженов, возвращающихся из свадебного путешествия. Несмотря на волнение, мне совсем не трудно было сиять счастливой улыбкой, чувствуя на талии надежную руку любимого, Деметрий же в роли молодого мужа был просто неподражаем: нужные пропорции заботы и предупредительности, слегка покровительственная и в то же время гордая улыбка, уверенная речь с неподдельным американским акцентом. Я невольно любовалась им, забывая о своих страхах.

Закат был бесподобен. Небо за иллюминатором отсвечивало багряно-красными и иссиня-фиолетовыми тонами, сумерки плавно переходили в ночь. Даже я, при всей своей патологической боязни, залюбовалась, глядя на эту невероятную красоту. Здесь, в поднебесье, над облаками, земные проблемы казались какими-то нереальными и малозначительными.
Мы летели уже около часа. Наши места были в бизнес-классе. Комфортно расположившись в непривычно широком и удобном кресле, я постепенно расслабилась и задумалась «о своем, о девичьем». Деметрий снял наконец свои темные очки, которые обычно носил днем на людях (и которые, надо сказать, ему очень шли), и очень натурально прикидывался спящим.
Мысли крутились нескончаемым водоворотом, сменяя друг друга с бешеной скоростью. Перед глазами снова стояли родители – полные сил, радующиеся предстоящему совместному путешествию. Какая злая насмешка судьбы, что долгожданная поездка стала для них последней!
Потом я стала вспоминать историю своего путешествия в Италию, в голове всплывали все моменты, до последних мелочей. Ребята, обсуждающие детали маршрута, девчонки, перемывающие косточки своим парням. Руслан, такой пугающий и непредсказуемый. Красавица Буллет, всегда веселая, добродушная и отзывчивая. И душераздирающий финал всей этой истории… По телу пробежал холод, меня аж передернуло от жутких воспоминаний.
От страшных событий недавних дней мои мысли устремились в туманное будущее, такое неопределенное и пугающее. Я не могла радоваться жизни, все еще не могла. Позади у нас была гора трупов, и я чувствовала себя отчасти виноватой, так как послужила, как оказалось, основной причиной этой «увлекательной» поездки в Европу. Конечно, я не снимала вины с Руслана, сознательно приведшего всех нас в ловушку, но он хотя бы никого не убивал, в отличие от Деметрия и его товарищей.
Я четко сознавала, что рядом со мной сидит опаснейший хищник, убийца, не жалеющий чужих жизней для поддержания своей. Готова ли я и дальше закрывать глаза на все и не думать, где пропадает мой горячо любимый Деметрий, когда ненадолго оставляет меня одну, тщательно запирая в номере?
Откуда взялись все эти предательские мысли, отдаляющие меня от любимого? Ведь буквально накануне я с возмущением отвергла его предложение вернуть мне мою жизнь. Мою благополучную, безопасную, бессмысленную жизнь. Я даже сейчас была уверена, что если Деметрий заметит во мне колебания или сомнения, то сделает все, чтобы отговорить меня от решения быть с ним во что бы то ни стало.
Я тоже, конечно, была хороша со своими секретами. Чего стоил только утаенный от Деметрия мобильник Руслана и обещание, если что, быть на связи. Жуть. Сейчас, вдали от Руслана, я искренне не понимала, что за наваждение заставило меня послушаться его и скрыть от Деметрия важные подробности нашей встречи. Как я могла все это время держать камень за пазухой, скрытничая с тем, кто ни разу не дал мне повода усомниться в его чувствах ко мне?
Я мучилась угрызениями совести, но молчала, понимая, что признаться вспыльчивому вампиру в своем преступлении прямо сейчас, в самолете, было бы не самой удачной идеей.
Мы подлетали к Франкфурту. К сожалению, прямых рейсов Рим - Сиэтл нет, и оставалось радоваться, что нам предстоит всего одна пересадка, а не две или больше. После легкого приступа паники во время взлета я немного успокоилась, тем более что из самолета не сбежишь, волей-неволей пришлось убедить себя побыть какое-то время фаталисткой. Но сейчас, когда под нами уже виднелись огни вечернего города и светящиеся дорожки взлетно-посадочных полос аэропорта, мои страхи снова дали о себе знать. Мысль о предстоящей посадке и связанных с ней опасностях заставила меня сжаться и похолодеть. Каким-то невероятным образом Деметрий почувствовал мою нарастающую тревогу и, не открывая глаз, успокаивающе сжал мою руку. Я в ответ судорожно стиснула его твердую ладонь, пытаясь унять расходившееся воображение.
Вскоре на табло засветилась надпись, предлагающая пристегнуться и привести спинки кресел в вертикальное положение. Деметрий начал подавать признаки жизни - сонно завозился в своем кресле, подмигнул мне, прежде чем снова скрыть глаза за темными очками, и улыбнулся. От его улыбки мой страх окончательно отступил на задворки сознания, зато угрызения совести опять подняли голову, заставляя меня смущенно отвести взгляд. Если мой спутник и заподозрил неладное, то совершенно не подал виду, похоже, заботясь в первую очередь о том, чтобы я спокойно перенесла посадку.
Самолет благополучно приземлился, и я смогла наконец расслабиться.
Нам предстояло ждать рейса на Сиэтл около тринадцати часов, но я была даже рада немного отдохнуть на земле от своих страхов. Деметрий, видимо, полагая, что меня нужно развлекать и отвлекать, но старательно изображая живейший интерес к местным достопримечательностям, предложил посмотреть город, благо времени было предостаточно. Хоть у меня и не было большого желания куда-то ехать, но перспектива провести столько времени в аэропорту привлекала еще меньше. Вдобавок, оказалось, что я нужна Деметрию и в качестве переводчицы, поскольку немецкий – не его конек.
Нам хватило времени прогуляться по городу и вернуться как раз в срок – чтобы не опоздать на свой рейс, но и не засиживаться, изнывая от ничегонеделания.
Очередной перелет я перенесла уже спокойнее. Устроившись поудобнее рядом с моим вампиром, взяв его под руку и положив голову на жесткое плечо, я погрузилась в полудрему, проведя так почти весь полет. Я немного завидовала выносливости Деметрия, для которого провести в неподвижности десять часов не составляло ни малейшего затруднения. Мысль о вампирском самообладании внезапно сменилась забавным воспоминанием о том, как это самообладание едва не дало трещину, когда мой новоиспеченный супруг честно пытался помочь мне с приобретением одежды и прочих необходимых для путешествия вещей. Деметрий откровенно маялся от скуки, пока я с полузабытым упоением отдавалась любимому когда-то шопингу. Когда же дело дошло до покупки мужской одежды, он просто запросил пощады. Я чуть не рассмеялась, вспомнив по-детски жалобное выражение лица, с которым он буквально умолял меня избавить его от примерок и подгонки. Преодолев искушение настоять на своем, я благосклонно согласилась купить ему весь гардероб в одном довольно крупном магазине, а не искать эксклюзивные модели по бутикам. Его счастье, что я к этому моменту уже полностью выдохлась...
Приятные воспоминания не смогли надолго отвлечь меня от мыслей о том, что мы летели, возможно, как раз над тем местом, где разбился (а вернее, бесследно пропал) самолет, на котором возвращались домой мои родители. И снова Деметрий каким-то сверхъестественным чутьем понял мое состояние и принял действенные меры – привлек меня к себе, не смущаясь присутствием посторонних, хоть и в большинстве своем спящих, людей, и нежно целовал, пока не добился от моих губ ответа. Вместо страха и горечи потери я испытала целый спектр совсем иных ощущений. Такой способ лечения аэрофобии мне несказанно понравился, но продолжить этот сеанс терапии нам помешало объявление о предстоящей посадке.
Посадка прошла без эксцессов, и я была совершенно счастлива вновь ощутить под ногами земную твердь!
Из аэропорта мы поехали на такси в отель, где был заблаговременно забронирован номер.
Я решила не тратить напрасно время в ожидании, пока принесут заказанный мной завтрак, а пойти в душ и привести себя в порядок после столь длительного перелета. Когда я вышла из ванной, еда была уже на столе, а Деметрий неподвижно стоял у окна, глядя сверху на оживленную улицу или снова углубившись в свои загадочные размышления. При моем появлении он даже не оглянулся.
Я взяла тост, намазала его джемом, налила себе кофе, но вместо того, чтобы спокойно позавтракать, отодвинула чашку и не нашла ничего более умного, чем начать очередной разговор по душам с возлюбленным.
− Скажи, как звали меня в той, прошлой жизни, как звали твою любимую? – Деметрий, как будто внезапно разбуженный звуками моего голоса, резко повернулся ко мне:
− Маргарет. По какому-то невероятному совпадению ты вернулась ко мне с прежним именем.
− Ну, надо же. Ирония судьбы, честное слово, - мой голос звучал как-то неправильно, слишком ровно и невыразительно. Я сама не понимала, что со мной происходит.
− Можно и так сказать, - настороженно глядя на меня, откликнулся вампир.
− Деметрий, я почти ничего не знаю о тебе. Ты обещал рассказать, когда придет время. Может быть, пора раскрыть карты? Ты привез меня сюда, намереваясь оставить, пока ты все не уладишь. Но как я могу быть спокойной, ничего толком не зная о твоей жизни, о том, куда ты направляешься и что там тебя ждет?
− Ну что ж, наверное, ты отчасти права, − задумчиво сказал он. − Как я уже говорил, я служу у Вольтури, самого могущественного клана вампиров. Они вершат суд, следят за соблюдением законов и поддерживают баланс между нашими мирами. Люди не должны знать о нашем существовании − это самое главное правило, нарушителей которого жестоко карают. Я охотник, ищейка; мне дают задание, и я нахожу того, кого мне укажут. Для меня это не проблема, так как я могу чувствовать человека либо вампира на ментальном уровне, улавливая, куда перемещается объект поиска, в этом мой особый дар.
− А те, другие, которых я видела − Феликс и Алек? У них тоже способности?
− Да. Феликс обладает огромной силой, он, если так можно выразиться, палач, охранник, исполнитель черной работы, и вполне доволен своей ролью. Склад характера у него такой. А вот Алек, тот рук не замарает, у него дар ослеплять жертву, затуманивать сознание, лишать ориентации. Если ты попал под его воздействие, ты беспомощен, битва моментально превращается в казнь. Феликсу остается только доделать начатое Алеком, и все.
− Понятно, очень впечатляет. И все у вас такие?
− При дворе Вольтури − да. В нас сила клана. Мы обеспечиваем безопасность и являемся устрашением для врагов.
− Здорово, сила. А есть у этой силы хозяин? Я так понимаю, что ты стремишься именно к нему? − равнодушным тоном проговорила я, стараясь выглядеть невозмутимо, но на самом деле просто обмирая от нового страха, как будто старых мне было мало.
− Не хозяин, а хозяева. Аро, Кайус и Маркус − братья и главы клана Вольтури. Особенно опасен Аро, так как он с помощью простого прикосновения видит все, что было с тобой, все твои мысли и чувства. От него невозможно ничего утаить. Все, на что я рассчитываю, это его доверие ко мне в последнее время. Единственная моя надежда - что мне не придется проходить через эту процедуру, иначе и твоя, и моя жизни будут под угрозой, причем твоя – особенно. Меня он, возможно, пощадит, так как я очень нужен ему, альтернативы мне у него пока что нет, а лишаться такого специалиста, как я, ему невыгодно.
− Невыгодно? Это хорошо, - машинально отозвалась я, ожидая продолжения рассказа.
− Аро очень практичен и почти никогда не действует под влиянием эмоций, - подтвердил Деметрий, − но в то же время любит эксперименты. Изучает реакцию окружающих, когда отдает свои странные приказы. Хотя, скорее всего, в случае разоблачения, его приказ вполне предсказуем − он потребует, чтобы я сам убил тебя. Наказанием за мою провинность будет твоя смерть.
− Класс, − процедила я, стараясь замаскировать издевкой страх и безнадежность.
− Не надо так, − Голос Деметрия был мягким и успокаивающим. − Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Я, кажется, говорил тебе это уже не раз!
− Интересно бы еще узнать, как ты это собираешься сделать?..
Ответом мне была тишина. Мой любимый молча опустил голову. А в душе у меня все сжалось от боли, но не за себя, а за него. Я поняла, в каком аду он живет с тех пор, как принял решение быть со мной, зная, чем это может закончиться для нас обоих.
− Деметрий, − посмотрев прямо ему в глаза, с силой произнесла я. − Пообещай мне, что ты не дрогнешь, если придется выполнить данное тебе задание. Если выйдет так, что ты не сумеешь скрыть мое существование от Аро и он велит убить меня, ты сделаешь все, как полагается. По крайней мере, ты не причинишь мне лишней боли.
Он посмотрел на меня, взглядом, полным горечи и отчаяния.
− Не смей так говорить, − почти прорычал он. − Этому не бывать! Клянусь, я лучше сам сдохну, чем соглашусь убить тебя.
− Не клянись, любовь моя, жизнь такая сложная штука, не мне тебе об этом говорить. Ты повидал побольше моего и прожил достаточно долго, чтобы знать, что не все получается, как мы хотим.
Он резко притянул меня к себе и до боли сжал в крепких объятиях. Как мне хотелось, чтобы это не кончалось, чтобы он всегда оставался со мной и я чувствовала себя такой же защищенной, как сейчас. Но я понимала, этому не бывать − впереди нас ждали тяжелые испытания.
− Не отчаивайся, все будет хорошо, − сказала я, сама не веря своим словам.



Я видела, что этот разговор вывел Деметрия из равновесия. По его лицу и потемневшим глазам было видно, что он еле сдерживается, поэтому я не удивилась, когда он, не дожидаясь, пока я позавтракаю, сказал, что должен уйти. Как всегда – никаких подробностей. Я понятия не имела, куда и зачем он уходит и как долго продлится мое очередное заточение. Заточение, правда, на этот раз оказалось условным – вместо обычных ключей в нашем отеле были электронные, поэтому выйти из номера можно было беспрепятственно и запереть меня, как он обычно это делал, Деметрий не мог. Пришлось ему ограничиться настоятельной просьбой, чтобы я никуда не выходила, а взамен он пообещал, что постарается вернуться как можно скорее.
Без особого аппетита позавтракав, я включила телевизор, по всем каналам шли бесконечные ток-шоу, сериалы и новостные программы. Взгляд ни на чем не останавливался, да и мыслями я была далеко. Я вспоминала свой дом, Москву... Я вдруг задумалась: а так ли плоха была моя прежняя жизнь простого обывателя, со всей ее рутиной и каждодневными повторениями? Конечно, в ней не было страсти, но не было и страха, который мучает меня сейчас.
Вспомнился Алекс, который привнес на короткий срок искорку драйва в мое тусклое размеренное существование, а потом самоустранился. Я так переживала тогда, хотя понимала, что у нас не было ничего общего. Какими мелкими казались мне сейчас те обиды! А ребята-байкеры, которые вначале пугали меня своей подчас грозной внешностью и развязными манерами! Какими задорными они были, как умели наслаждаться жизнью, радуясь каждой мелочи. Я же упивалась своим одиночеством, смакуя минуты отчаяния и непонимания окружающими вместо того, чтобы радоваться каждому дню. И вот теперь все они мертвы, а я…
Что же произошло со мной? Я нашла того, к кому стремилось мое сердце. Отними у меня сейчас Деметрия, и мое сердце перестанет биться, но почему и рядом с ним оно холодеет от ужаса? Возможно, это страх потерять его – непреодолимый страх больше не увидеть, не почувствовать любимого, не услышать его голос.
Я встала и, подойдя к окну, стала всматриваться в городскую суету. Машины сновали туда-сюда, люди спешили по своим делам, а я словно застыла во времени, которое, тем не менее, работало против меня. Вот и сейчас оно уже начало обратный отсчет до того момента, когда мой любимый должен будет вернуться в Италию, к своим грозным хозяевам. И мне стало так отчаянно больно, что я, наперекор просьбе Деметрия, решила покинуть свое комфортабельное узилище и выйти туда, где заманчиво кипела жизнь. Мне хотелось просто пройтись, размяться, почувствовать, что я все еще жива. Возможно, мне не так долго осталось топтать эту грешную землю.
Боясь передумать, я быстро оделась, кинула в небольшую сумочку, помимо удостоверения личности, новенький бумажник, в котором было немного наличности и банковская карточка (бумажник со всем его содержимым мне еще в Италии подарил Деметрий – видимо, заметив, что мне неловко просить у него денег на каждую мелочь). В последний момент меня будто кольнуло какое-то странное предчувствие, и, вынув из укромного уголка дорожной сумки мобильник Руслана, я сунула его в сумочку.
Я закрыла номер, спустилась на лифте вниз и с замирающим сердцем вышла на улицу. Сиэтл встретил меня пасмурным неприветливым небом, грозящим разразиться очередным дождем. Судя по всему, климат здесь был далек от итальянского. Я поежилась, пожалев, что оделась слишком легко, не по погоде, однако решила в отель не возвращаться.
Я еще не знала, куда пойду и что буду делать, но полной грудью вдыхала воздух свободы.