Тот, кто ранен разлукой, ничем не
может излечиться, кроме встречи.

Прошло десять дней. Наконец я решила сменить обстановку и съездить в гости к маме. Мне было так плохо, что не пугала даже перспектива подвергнуться маминому допросу. Ну и пусть. Зато я смогу всласть поплакать у нее на плече, а она будет искренне жалеть меня. Что еще мне остается в этой жизни? Я поделилась своими планами с отцом, и он с энтузиазмом поддержал мою идею. По-моему, даже вздохнул с облегчением.
Билет был куплен. До отъезда оставался один день. Я собирала в дорогу чемодан, когда раздался телефонный звонок. Я взяла трубку и услышала знакомый голос:
- Белла, здравствуй.
- Здравствуй, Джейк, - у меня от волнения перехватило дыхание.
- Я слышал, ты уезжаешь?
- Да.
- Надолго?
- Не знаю.
- Давай встретимся и поговорим.
- Хорошо.
- Приезжай в Ла Пуш. Можно побродить по берегу.
- Нет.
- Тогда давай встретимся на нейтральной территории.
- Это больше подходит. Приезжай в Форкс. Можно просто погулять по городу или пойти в лес.
- Где тебя найти?
- Я буду дома.
Я повесила трубку. Разговор получился очень сдержанный, но это гораздо лучше молчания.
Джейк приехал довольно быстро. Я услышала шум двигателя и вышла ему навстречу. Он открыл пассажирскую дверь – я покачала головой. Тогда он выбрался из машины, и мы медленно пошли по тропинке, начинающейся прямо у нас во дворе, в сторону леса.
Кажется, для Джейка эти две недели тоже были не из приятных. Огонь во взгляде потух, лицо хмурое, под глазами залегли тени, как будто он постоянно не высыпался. Куда делась энергия?
Мы какое-то время брели молча. Я ждала, что он начнет разговор. Наконец он решился:
- Белла, я хочу сказать тебе кое-что. Прости меня, я был неправ. Я не должен был напоминать тебе об Эдварде, – слова давались с трудом. Обида на меня была слишком сильной. - Просто мне действительно показалось, что ты все время сравниваешь меня с ним и жалеешь о своем выборе. А для меня это невыносимо, - он посмотрел на меня с болью.
- Джейк, я тоже много чего наговорила сгоряча и сильно жалею об этом. Прости меня. Но как ты мог упрекать меня? Когда ты, наконец, поймешь, что из вас двоих я выбрала тебя? Эдварда нет и больше никогда не будет рядом со мной. Есть только ты и я. Все остальное неважно. Прошу тебя, давай закроем эту тему раз и навсегда.
Он с надеждой посмотрел на меня:
- Значит, ты меня прощаешь?
- Я простила тебя уже давно. И ты, пожалуйста, не злись. Знаешь, мне было очень плохо без тебя.
Он взял меня за руку, притянул к себе, нежно обнял и поцеловал в макушку.
- А мне еще хуже. Я каждый день хотел тебе позвонить и не мог себя заставить. Думал, ты меня бросила после всего, что я наговорил.
Мне было так хорошо рядом с ним. Все обиды растаяли, как будто ничего и не было. Слова сами полились:
- Джейк, я люблю тебя, люблю всей душой. Люблю сильнее, чем любила Эдварда, хотя тогда мне казалось, что сильнее уже невозможно. И если уж ты хочешь знать, то я вас действительно всегда сравнивала, и сравнение было и остается в твою пользу. Иначе я бы никогда не позволила ему уйти. Понимаешь? Это ведь не он меня бросил, а я его отпустила.
Теперь между нами действительно не осталось никаких недомолвок. Как в старые добрые времена. А значит, не будет места для обид. Я очень на это надеялась.
Джейк сильнее прижал меня к себе и тихонько застонал:
- Боже мой, какой же я дурак! Прости меня, девочка. Я совсем потерял голову. Ты даже не представляешь себе, что со мной творится при мысли, что ты меня не любишь. Я так давно тебя люблю. И безумно хочу. Но, кажется, я сильно перестарался. Ты просто оказалась не готова. А я не так понял. Прости меня.
- Да, ты действительно должен был подождать или хотя бы спросить меня.
- Я буду ждать столько, сколько тебе понадобится.
Я грелась в его объятиях и чувствовала себя абсолютно счастливой. Джейк заглянул мне в глаза, а потом нежно и робко поцеловал в губы. Я погладила его по щеке, очертила пальцем брови, скулы, губы - и вспомнила ту страшную ночь после битвы. Видимо, мои мысли отразились на лице. Джейк встревожился:
- Что такое, Белла?
- Ничего. Просто воспоминания. Я так же гладила тебя, когда ты лежал в коме. А потом у тебя остановилось сердце. Не могу избавиться от этой картины.
Джейк закрыл глаза и прижал мою ладонь к своим губам. Он долго целовал мою руку, каждый сантиметр, каждый уголок, каждый изгиб. Я еще никогда не испытывала подобного наслаждения.

Потом мы гуляли по лесу и никак не могли наговориться: делились новостями и просто болтали. Оказывается, Джейк уже давно присоединился к волчьей стае, и у него частенько бывали ночные дежурства. По его словам, сейчас в округе было все спокойно, никаких чужих вампиров. Калленов квилеты теперь считали своими. Те жили себе потихоньку на прежнем месте и никуда не собирались. Вопрос об Эдварде мы тактично обошли молчанием. Днями Джейк пропадал в гараже. Как он выразился, это единственное, чем он мог заниматься, пока меня не было рядом. На мой вопрос, что он собирает, Джейк лишь загадочно улыбнулся в ответ. Похоже, здесь есть секрет. Я не настаивала. Наконец мы добрались до моего завтрашнего отъезда.
- Так куда ты едешь?
- К маме в гости.
- Надолго?
- Теперь, наверное, нет. Я просто хотела спрятаться там от проблем. Мне правда было очень плохо. Хочешь, поехали со мной.
Джейк улыбнулся:
- Ты же знаешь, я не могу.
- Почему? Сэм не отпустит? Хочешь, я сама попрошу его?
- Дело не только в Сэме. Если вдруг там, где живет твоя мама, мне попадется вампир – а такое вполне может случиться - я не смогу удержаться от превращения. Представляешь, что тогда будет?
- Да, пожалуй, лучше остаться дома. Значит, я долго не задержусь.
- Я буду скучать.
- Я тоже.
- Я отвезу тебя в аэропорт.
- Спасибо, не надо. Мы уже договорились с папой. Он специально отпросился с работы. Еще обидится.
- Значит, мы больше не увидимся до твоего приезда?
- Это будет совсем скоро.
- Я надеюсь.
За разговорами мы не заметили, как небо нахмурилось. По листьям забарабанили капли дождя. Мы побежали к дому. Оказывается, дело уже шло к вечеру. Чарли вернулся с работы – под окнами стояла его машина. Что-то сегодня рано. Наверно, хотел побыть со мной, поддержать. Я пригласила Джейка на ужин, но он отказался. Сказал, что пора возвращаться к Сэму. Дождь усиливался, и мы оба совсем промокли. Джейк крепко обнял меня на прощание. Его поцелуй был недолгим, но очень страстным. Наконец он оторвался от меня с видимым сожалением и подтолкнул меня к дому, а сам стоял под дождем и ждал, пока я добегу до двери. Чарли наверняка все видел в окно. Я мужественно твердила себе, что уже взрослая и независимая, но заходить в дом было страшновато. Чарли сидел на диване и делал вид, что смотрит телевизор. Только не успел переключить его на нужный канал: шла рекламная передача.
- Привет, пап. Ты что, выбираешь новый пылесос?
Он хмуро посмотрел на меня:
- Судя по всему, вы с Джейком помирились. Что ж, это хорошо. Я только хочу знать, где ты так долго пропадала. Я звонил домой весь день, никто не брал трубку. Пришлось уехать с работы пораньше. Я уже собирался тебя искать. - Это был явный намек на прошлогоднюю историю, когда я потерялась в лесу. По какой причине, даже вспоминать не хотелось.
- Пап, ты напрасно так волнуешься. Я уже взрослая. То, что произошло со мной раньше, больше не повторится. Кстати, а Билли ты позвонить не догадался?
- Звонил, как же. Там мне ответили, что никто понятия не имеет, где Джейкоб.
Я залилась краской.
- Надеюсь, ты ничего такого не подумал?
- Подумал, не надейся.
Тогда я возмутилась:
- Папа, я уже взрослая! И не надо меня допрашивать! Я сама буду решать, где и с кем мне быть!
- Да, но Джейкоб младше тебя. Он еще школу не закончил. Не забывай об этом. Да и тебе не помешало бы поступить в какой-нибудь колледж.
- Мы уж как-нибудь сами разберемся!
Чарли сбавил обороты:
- Белла, с кем бы ты ни дружила, твоя судьба всегда будет меня волновать. Вообще-то я не был до конца уверен, что ты с Джейком. Могло случиться все, что угодно.
Я немного остыла:
- Пап, все нормально. Ничего не случилось. Давай не будем больше обсуждать эту тему.
Час от часу не легче. Я поднялась наверх, переоделась, а потом пошла на кухню готовить. Ужинали в напряженном молчании. Я быстренько помыла посуду и убралась к себе в комнату подальше от воспитательных разговоров.