Грущу, не знаю почему.
Тоскую… тоже ни о ком.
И плачу от того что нет
Того, по ком грустить и жечь
Листы бумаги нипочём.
То письма милые твои
Что ты писал мне так красиво
Так нежно, мило, но… фальшиво…
Ты помнишь, как дарил мне свет?
Или как я с луны свалилась?
Ведь помнишь же!
А может, нет…
Я знаю, что не заблудилась
Когда пришла на голос твой.
Ты озарял меня мечтой,
Но был тогда ты не со мной.
Пусть это будет той ошибкой,
Которую захочется забыть.
Мне больше прежнею не быть
Но не забуду… Это ж мило,
Как ангел валится с небес
Ломая крылья в поднебесье.
Ну что? Не мило?
Я надеялась, что мило…
Старалась веселить тебя…
Тебе не весело, любимый?
Ну что же ты грустишь?
Подумаешь, нет крыльев?!
Или любил меня ты только из-за них?
Ты просто восхищался их чистой белизной?!
А надо мной смеялся,
Когда я вслух мечтала быть только лишь с тобой?!
Ну, смейся же сейчас, когда их нет!
Их нет!
Той чистой, светлой белизны,
Которой так ты восторгался,
Но в то же время говорил,
Что лишь они тебе помеха
Любить Галчёнка всей душой…
Ты говорил, что будешь ты
Любить меня без крыльев больше.
Ведь так спокойней, и по коже
Мурашек рой не побежит
От страха перед Высшим Светом.
Ты обманул меня…
И что же? Я поверила…
Обрезав крылья, я в крови
К тебе ведь сразу прибежала.
А ты спросил: «Ну как слетала?»…
И я, на то прав не имея,
Ударила тебя, введя в смятенье.
Пощечины одной мне не хватило
И я, включив всё женское своё остервененье,
Дала другую. М-да… не хило…
Да, милый, врезал ангел твой!
И словом непростительным ругался!
Да, это та, кем ты так восторгался,
Не брезгуя ни лестью, ни волной,
Потоком слов ненужных, пафосных и пресных,
Теперь уж мне не интересных.
Придумай что-то новое, мой дорогой!
