Белла

Всё хорошее рано или поздно заканчивается! Несмотря на то, что я, отчаянно хватаясь за каждую секунду цепкими руками, старалась продлить моменты своего мимолётного счастья, те заветные пять дней, что отпустила мне судьба для любви и бесконечной радости, подошли к концу. Я не могла поверить в то, что сегодня я должна уехать, должна покинуть это невероятное место и вернуться в душный Нью-Йорк, от одного воспоминания о котором у меня начинала болеть голова. Но самым страшным было не это. Ничто не могло сравниться с той душевной болью и пустотой, которую я уже чувствовала всем телом. Я должна была уехать от Эдварда.
Осознание того, что у нас осталось всего лишь несколько часов, убивало меня, сжирало меня изнутри, сжигая горячими языками пламени моё сердце, которое, казалось только-только начало биться. Эдвард, Эдвард, Эдвард! Я была готова вечно повторять это имя, кричать его так, чтобы слышали все. Я и поверить не могла в то, что за семь дней, семь обыкновенных несчастных дней я так смогу привязаться к совершенно прежде мне незнакомому человеку.
На протяжении последних пяти дней всё было настолько замечательно! Мы ходили на пикник, гуляли в парке, Эдвард дарил мне подарки и цветы, отчего я лишь краснела. Его руки, длинные музыкальные пальцы, бронзовые волосы и глубокие тёмно-изумрудные глаза до сих пор сводили меня с ума. Моя шея, щёки всё ещё ощущали его горячее дыхание, а тело помнило мягкие и такие нежные прикосновения его рук.
Рано или поздно за счастье приходится платить, и моей платой за эти семь великолепных дней будет отлёт домой. Я всей душой желала, чтобы рейс задержался, чтобы его вообще отменили или я, в конце концов, просто-напросто, свалившись с лестницы, попала в больницу с открытым переломом, лишь бы побыть с Эдвардом ещё некоторое время.
Ещё никогда стрелка часов не неслась с такой бешеной скоростью по циферблату, совершая круги, ещё никогда на улице так быстро не темнело, а над городом не сгущались сумерки. Ночной рейс. Так же как и у Эдварда. Только вот, к сожалению, полетим мы на разных самолётах, в разные города, разные страны и вернёмся домой в разное время суток.
Я, суетясь, бегала по комнате и складывала свои вещи в огромный чемодан, который любезно предоставила мне моя сестра. Собрав все ванные принадлежности в небольшую косметичку, я положила её на самое дно, прикрывая небольшой стопкой вещей. В чемодане уже вовсю покоились сувениры, приготовленные для Элис и наших родителей, которые мы приобрели с Эдвардом на Ярмарке.
Эдвард! Опять он! Его имя будет постоянно преследовать меня! Абсолютно выбившись из сил и лишившись остатка моего рассудка, я села на пол, откидывая волосы назад. Я сходила с ума, его образ стоял перед моими глазами, а всё тело покрылось мурашками от одних лишь воспоминаний о нашем первом поцелуе, бесконечных лёгких прикосновениях, ночных разговорах. Не могу! Я больше так не могу!
Я вскочила на ноги и, сунув ноги в сланцы, кинулась в сторону двери. Стянув со своих волос тоненькую резинку, я отбросила её в сторону, отчего длинные каштановые пряди беспорядочно рассыпались по моим плечам. Я нажала на дверную ручку и толкнула вперёд дверь, отчего она распахнулась настежь. Я не могла поверить своим глазам, но на пороге стоял Эдвард.
- Привет, - дрожащим голосом произнесла я, закусывая нижнюю губу и любуясь расстегнутой рубашкой Эдварда, которая выгодно подчёркивала его обнажённую мускулистую грудь.
- Привет. Белла, я хотел попрощаться, - тихо прошептал он, проведя рукой по волосам, - но словно школьник боялся постучать в дверь!
- Я только собиралась идти к тебе. Проходи, - я жестом пригласила Эдварда в комнату, - правда, у меня здесь жуткий беспорядок, - я пожала плечами, - я собираю вещи.
- Собираешь вещи…
- Я ведь сегодня, - я сглотнула, - уезжаю.
- Уезжаешь, - повторил он мои слова и сделал несколько шагов в мою сторону, - я буду скучать по тебе, Белла, - Эдвард взял в руки мою ладонь и прислонил к своим мягким губам, отчего по моему телу моментально пробежал поток дрожи.
- Я тоже буду скучать по тебе, - я чувствовала, как в моём горле образуется комок, а в уголках глаз собираются слёзы. Ещё минута, и я расплачусь. Расплачусь, словно маленькая девочка, у которой забрали леденец или которая, упав с велосипеда, разбила в кровь свою коленку.
- Если бы я только знал, Белла, если бы я только знал, - шептал Эдвард, зарывшись лицом в мои волосы, а я жадно прижимала его тело к своему, ощущая руками каждый мускул на его спине.
- Я… я… Эдвард, это были лучшие семь дней в мое жизни, и я бы многое отдала, лишь бы вернуть всё назад, лишь бы вновь оказаться на той набережной, где ты случайно врезался в меня, лишь бы вновь станцевать с тобой на приёме, вновь сыграть с Эмметом в карты, вновь провести с тобой день на Ярмарке, вновь почувствовать вкус твоих губ… - я срывалась на рыдания, которые слетали с моих приоткрытых губ, вырываясь из самой глубины моей потрёпанной души.
- Иди сюда, - прошептал Эдвард в мои приоткрытые губы и, обхватив руками моё лицо, поцеловал меня. Я чувствовала на своих губах прикосновения его мягких и сладких губ, ощущала горячее дыхание, тело горело под прикосновениями и ласками его сильных рук. Наши губы двигались в унисон, сливаясь в единое целое, а я дрожала, припав руками к его разгорячённой и обнажённой груди.
В голове всё потемнело и закружилось, словно детская карусель в парке аттракционов. Я чувствовала, как Эдвард всё крепче, притягивая за талию, прижимает меня к себе, а мое тело постепенно, отвечая на столь горячие прикосновения, начинает терять контроль. Слегка толкнув Эдварда, я прижимаю его к стене и ещё сильнее впиваюсь в его губы горячим поцелуем! Живи моментом, Белла! Только моментом! Он резко разворачивает нас и нависает надо мной своим телом. Его рука спускается с моей щеки, совершая путешествие по ключице, груди, талии до бедра. Его тонкие пальцы прокладывают дорожку по внутренней стороне моего бедра, отчего с моих приоткрытых и слегка припухших от поцелуев губ слетает утробный стон. Крепко обхватив мою ногу рукой, Эдвард забрасывает её на своё бедро. Настолько близко, настолько сладко, настолько горячо…
Я таяла, словно мороженое в тридцатиградусную жару, но мне хотелось большего. Впервые я горела таким желанием, впервые внизу моего живота затягивался настолько тугой узел, впервые я забывала обо всём, ощущая лишь Эдварда, сливаясь с ним в единое целое. Одним рывком я стянула с его плеч белую рубашку и отбросила её в сторону, в то время как его пальцы боролись с пуговицами на моём кардигане. Распахнув полы моей кофты, Эдвард прильнул губами к моей шее, постепенно спускаясь к ключице, оставляя за собой влажные дорожки из мягких поцелуев.
- Белла, Белла, Белла, - шептал он моё имя, а я, откинув голову назад и запустив пальцы в его бронзовые волосы, медленно сходила с ума от подступающего все ближе и ближе желания.
- Эдвард, - выдохнула я, как только ощутила прикосновения его губ и языка к мочке моего уха, - пожалуйста, Эдвард!
- Ты сводишь меня с ума.
- Я люблю тебя! – воскликнула я.
Резко отстранившись, Эдвард взглянул в мои глаза. В омутах его тёмных глаз читалось желание, он так же хотел меня, как и я его, он так же жаждал близости, так же сходил с ума от ласк и обжигающих кожу поцелуев.
- Что ты сказала?
- Ннн…ни…ничего, - пытаясь привести в порядок дыхание, ответила я, заправляя несколько прядей за уши.
- Ты ведь сказала, что любишь меня, Белла.
- И я… - голос предательски дрожал, а руки тряслись, будто я готовилась спрыгнуть с высоченной скалы вниз без страховки, - я не соврала.
Не говоря ни слова, Эдвард крепко обхватил меня за талию и прижал к своей груди. Он гладил мои волосы, целовал в макушку, а я вдыхала сладкий аромат его кожи, исследовала руками его мускулистую грудь и тихо плакала, надеясь, что он не заметит тех слёз, которые градом катятся по моим щекам, оставляя на них мокрые солёные следы.
- Не плачь, - он смахнул большим пальцем с моей щеки хрустальную слезу, - не плачь, Белла, не плачь, - он прикоснулся губами к кончику моего носа, обдав моё лицо свежим и тёплым дыханием, - я не хочу, чтобы такие красивые глаза, как твои, были затуманены слезами.
- Спасибо тебе, Эдвард.
- За что? – он выгнул бровь от удивления и растянул свои тонкие губы в едва заметной грустной улыбке.
- За то, что ты подарил мне целую неделю счастья, - я поцеловала его плечо.
- Я, наверное, должен благодарить твою сестру за то, что она купила для тебя билет. Обещай мне, что при встрече обязательно её обнимешь и крепко поцелуешь в щёку от меня в знак благодарности, - Эдвард улыбнулся, проводя рукой по моему лицу.
- Обязательно.
- Моя дорогая Белла, - тихо прошептал Эдвард у моего уха, в очередной раз заключая моё хрупкое тело в своих крепкие и уже таких родных объятия.
На улице шёл дождь. Мелкие мокрые капли падали с неба и глухо ударялись об землю, разлетаясь на мелкие брызги. Природа, будто оплакивала моё расставание с тем, который всего лишь за семь дней стал для меня таким важным, таким нужным, таким любимым и таким необходимым. Серые тучи затянули небо, не давая солнечным лучам пробираться сквозь тёмную пелену, которая наводила ужас. Небо горевало вместе со мной.
Мы сидели в небольшом кафе в аэропорту, и пили горячий чёрный кофе. Эммет листал какой-то журнал про мотоциклы и различные автозапчасти, а Эдвард крепко сжимал мою ладонь в своей руке, перебирая каждый мой тоненький пальчик.
- Во сколько твой рейс?
- В восемь, через сорок минут, Эдвард.
- Мой в семь сорок пять, - он опустил глаза.
- Поверить не могу, у нас осталось двадцать пять минут.
- Ещё регистрация, Белла.
- Тогда пятнадцать, - одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я быстро промокнула её белоснежной салфеткой, что лежала на столе.
- Белла, дай мне свой номер телефона! – Эдвард достал из внутреннего кармана куртки ручку и протянул её мне. - Пожалуйста!
- Конечно! Только вот мне не на чем написать! Последняя салфетка только что стала жертвой моего рёва!
Эдвард начал шарить по карманам в поисках записной книжки или какого-нибудь несчастного клочка обыкновенной бумажки. Ничего. Мой чемодан уже был сдан в багаж, а мой ежедневник так и остался покоиться чуть ли не на самом его дне.
- Не на чем написать.
- Подожди минуту, - Эдвард достал из небольшой барсетки свой паспорт и кинул его на стол.
- Ты предлагаешь мне оставить мой номер в твоём паспорте? – я широко улыбнулась, - Эдвард, да ты сумасшедший!
- Напиши, Белла, пожалуйста, я очень тебя прошу.
- Ну, хорошо, - я открыла паспорт на первой попавшейся странице и аккуратно написала свой домашний и мобильный номер, подписавшись своим именем, - держи.
На протяжении нескольких минут мы просто смотрели друг на друга, стараясь запомнить каждую чёрточку лиц друг друга. Я уже мысленно рисовала в голове его образ, старалась запечатлеть в своей девичьей памяти его изумрудные глаза и спутанные бронзовые локоны.
- Нам пора, Эдвард, - послышался со стороны голос Эммета.
И тогда моё сердце остановилось. Оно еле-еле издавало глухие, и едва слышные удары, которые эхом отражались в моих висках. Сейчас он улетит. Он улетит, и я больше никогда, никогда его не увижу, никогда не прикоснусь к его коже, никогда вновь не почувствую сладкий и такой одурманивающий вкус его губ. Я начинала сходить с ума. Казалось, что вот-вот, и истерика, подступающая к изодранному от ночных рыданий горлу, накроет меня с головой, закутывая в свои страшные и всепоглощающие объятия, не давая ни единого шанса на спасение.
Дрожащей рукой я обхватила ладонь Эдварда, крепко смыкая на внутренней её стороне свои пальцы.
- Белла, прощай, - тихо сказал он, припав губами к моей щеке.
- Прощай, Эдвард, - шептала я сквозь слёзы, - прощай.
- Пока Белла, - не разрывая наших с Эдвардом объятий, Эммет прижался своей огромной накачанной грудью к моей спине и сжал в своих крепких медвежьих объятиях, поглаживая по плечам. Я не могу поверить, но я, чёрт возьми, уже любила Маккарти, как своего собственного брата! – Я буду скучать по тебе и по эпиляции восковыми полосками! – я рассмеялась, - но, по тебе, конечно, больше!
- Пока, Эммет, спасибо тебе за всё и за то, что вытащил сюда Эдварда. Я буду скучать по тебе!
- Я оставлю вас, - он постучал своей ладонью по моей спине, - Эдвард, только поспеши, самолёт скоро взлетит.
Эдвард удовлетворительно кивнул и вновь взглянул в мои глаза, слушая глухие отдаляющиеся шаги Эммета.
- Ты ведь не будешь плакать? Ты ведь обещала мне, помнишь?
- Не буду, - я покачала головой, - обещаю, что не буду.
- Вот и хорошо, моя девочка. А теперь прощай, мне нужно идти.
Я вновь почувствовала этот сладкий и такой знакомый вкус его губ на своих губах. Я была готова всё отдать, лишь бы этот момент длился вечно и никогда не заканчивался. Я любила, любила Эдварда Каллена, и мне было абсолютно плевать с высокой колокольни на то, что мы знакомы всего лишь в течение одной недели!
- Прощай, - прошептала я в его приоткрытые губы.
Эдвард высвободил свою руку из моей цепкой хватки и, поцеловав меня в лоб, сказал:
- Я позвоню тебе. Я обязательно свяжусь с тобой.
Я лишь удовлетворительно кивнула и вновь прильнула к его губам в лёгком поцелуе. Отстранившись и взяв в руку свою барсетку, Эдвард вышел из кафе, оставляя меня в одиночестве и смятении. Обессилев, я опустилась на стул и, уронив голову на мраморную поверхность стола, предалась рыданиям.

Я медленно шла по салону самолёта и тащила за собой сумку на длинном ремне, чуть ли не волоча её по полу, в поисках моего места. Пробравшись сквозь толпу детей, которые, словно мартышки, прыгали по креслам и, хватаясь за перила, раскачивались из стороны в сторону, я подошла к своему месту. Тринадцатое. Замечательно. На соседнем кресле от моего сидел молодой человек приблизительно моего возраста и читал какую-то книгу. Я аккуратно опустилась в своё кресло и, закинув сумку на колени, откинулась назад, пытаясь привести в порядок сбившееся от слёз дыхание.
- Добрый день, - послышался приятный голос со стороны. Я приподняла голову и взглянула направо. Мой сосед смотрел на меня и, широко улыбаясь, часто моргал.
- Добрый, - прохрипела я.
- Жаль, что сегодня идёт дождь, - он на секунду взглянул в окно, но после вновь повернулся ко мне, - вы летите домой или из дома?
- Домой. Я лечу домой.
- Я вот тоже. Приезжал навестить свою бабушку. Представляете, она у меня, в свои-то девяносто, решила сменить обстановку и сбежала из Нью-Йорка в этот городишко.
- Вам не понравился город?
- Знаете, этот город напомнил мне большое село с башенками и фонтаном.
- А, по-моему, Больцано – потрясающий город! – произнесла я, вспоминая ночную прогулку с Эдвардом, Ярмарку с Эдвардом, ужин с Эдвардом, бесконечные прогулки с Эдвардом… Вспоминая самого Эдварда. Сердце невольно сжалось.
- Кто знает, - парень пожал плечами, - кстати, я – Джейкоб, - он протянул руку для рукопожатия.
- Белла.
- Очень приятно, Белла. И долго вы провели в этом, как вы его называете, потрясающем городе?
- Одну неделю. Семь дней, - я крепко впилась ногтями в подлокотники, пытаясь унять дрожь своего тела.
- Ясно.
- А что вы читаете?
- Я? Ах, да так, какая-то странная книга. Знаете, она мне жутко не нравится. «Гордость и предубеждение», кажется. Стащил у своей бабушки с полки, думал, что что-то интересное, а оказался очередной до жути слащавый женский роман с кучей розовых соплей.
- Странно, это как раз таки моя любимая книга.
- Неужели? И что, вы тоже сходите с ума от мистера Дарси, как банальная вязальщица или вышивальщица, сидящая в кресле-качалке и разводящая целое стадо кошек различных пород?
- Нет, - я пожала плечами, - как любая среднестатистическая женщина, которая верит в счастье, светлое будущее и настоящую любовь.
- Ну, не знаю. Меня больше привлекает персонаж Уикхема. Этакий скользкий тип, который всегда может выйти сухим из воды.
- Но ведь он поступил абсолютно аморально по отношению…
- Знаете, аморальность – сложное понятие, - не дав мне закончить начатую фразу, вставил мой собеседник, - для каждого своё аморально.
- Быть может, вы и правы.
На протяжении всего пути до Нью-Йорка я оживлённо болтала со своим соседом о книгах, фильмах и музыке. К сожалению, наши вкусы практически ни в чём не совпадали, исключая то, что мы оба ненавидели различные глупые телешоу. Его глупые шутки и постоянная болтовня помогали мне хоть немного отвлечься от грустных мыслей, которые полностью заполняли и закупоривали мой разум. Я до сих пор думала об Эдварде, и теперь я вообще начала сомневаться, что когда-нибудь смогу выбросить его из своей головы.
Самолёт приземлился в Нью-Йорке, когда яркое рыжее светило уже скрылось за горизонтом, уступая положенное место кромешной тьме, спустившейся на город. Я медленно спускалась по трапу, смеясь над очередной шуткой Джейкоба, который шёл за мной и тащил на своей спине огромный рюкзак. Мы получили наш багаж и, уютно расположившись на двух соседних креслах в зале ожидания, принялись стягивать липкую полупрозрачную плёнку с чемоданов.
- У вас просто огромный чемодан!
- Да уж, я – засмеялась, Огромный – слабо сказано! Это всё моя сестра, она у меня заядлая модница! – я встала на ноги, забросив сумку на плечо, протянула руку в сторону своего нового знакомого.
- Было очень приятно познакомится, Джейкоб. А теперь мне, наверное, нужно идти. Моя любимая сестра уже просто изнемогает от ожидания, и я больше чем уверена, что все те пять неотвеченных вызовов на моём телефоне – это её рук дело.
- Быть может, Белла, мы с вами ещё увидимся? Выпьем по чашечке кофе, пообщаемся.
- Было бы здорово, - я кивнула, заправляя пряди пышных волос за уши.
- Вот мой номер, - Джейкоб протянул мне визитку, и я убрала небольшую бумажку в задний карман своих стареньких и уже довольно-таки потрёпанных серых джинс, - можете звонить тогда, когда вам будет удобно.
- Хорошо. И ещё раз спасибо, что составили мне компанию, - я пожала руку парня, - и всё-таки прочитайте «Гордость и предубеждение» до конца! Книга на самом деле замечательная.
- Обязательно прочту, Белла, - слегка кивнув, я развернулась вокруг своей оси и направилась в сторону выхода. Сейчас мне хотелось лишь одного: поскорее поймать такси и вернуться домой, чтобы, забравшись под одеяло в тёплых шерстяных носках и свернувшись клубочком, предаться слезам и воспоминаниям о моём собственном, личном мистер Дарси.

Простояв на улице около получаса и переругавшись со всеми, с кем только можно, я всё-таки поймала это злосчастное такси и доехала до дома. Затащив огромный чемодан по лестнице на пятый этаж в связи с тем, что лифт сломался, обессиленная, я присела на корточки. Когда моё сбившееся дыхание выровнялось, я встала на ноги, подойдя к своей квартире вставила ключ в замочную скважину. Провернув его несколько раз, я толкнула входную дверь, и она со скрежетом распахнулась, впуская меня в мою собственную обитель. Скинув с ног туфли на высоком каблуке, от которых уже порядком начинали ныть ступни, я, нащупав рукой выключатель, включила свет.
Внезапно я заметила, что сквозь щель между дверью, ведущую в ванную комнату, и дверной косяк пробирается едва заметный светлый лучик, отбрасывая тень на светлый ворсистый ковёр. Неужели я до такой степени неряха, что забыла выключить свет, когда уезжала? Представляю, какой счёт за электричество ждёт меня в конце месяца! Я прошла в сторону ванной и, споткнулась о лаковые туфли на высочайшей шпильке. Всё понятно, моя сестра провела всю эту неделю в моей же квартире, чтобы не жить в этом прокуренного общежитии. С полной уверенностью, что сейчас именно Элис, нежится в горячей ванне с пеной и эфирными маслами, я настежь распахнула дверь.
Каковым же было моё удивление, когда моему взору предстала следующая картина. Не потрудившись занавесить шторку и повернувшись ко мне спиной, передо мной стоял некто, и, судя по накачанной спине, мужского пола! Чёрт возьми! Что в моей ванной делает голый мужик?
- Господи! – закричала я, схватив в руку фен.
Незнакомец обернулся на мой жуткий вопль и, широко распахнув свои глаза, принялся прикрывать руками своё хозяйство!
- Мать моя!
- Господи, да у меня в доме маньяк! – всё громче вопила я. - Не двигайся, иначе брошу фен в воду и тебя долбанёт электрическим током!
- Простите, это не то, что вы подумали!
- Прикройся хотя бы! – я бросила в сторону медового блондина полотенце, которое он ловко поймал и повязал вокруг своих бёдер.
- А теперь вон! Вон из моего дома! Извращенец! Тебе что, помыться негде было?
- Белла, Белла, бела, - услышала я тоненький голосок у себя за спиной. Элис.
- Элис, да ты посмотри, посмотри! Он в моей ванной! Голый!
- Тсс, успокойся, - она погладила меня по плечу, всё в порядке, я его знаю.
- Что? – ей Богу, мои глаза, скорее, сейчас напоминали блюдца.
Парень вылез из ванной и, пригладив рукой влажные волосы, подошёл ближе к Элис.
- Не трогай мою сестру! – закричала я, замахнувшись на него феном.
- Белла! – громко пропищала Элис, уставив руки в боки. - Ты выслушаешь меня или нет, засранка?
Я опустила фен и, отложив его в сторону, уставилась на свою сестру.
- Белла, я, конечно, понимаю, что момент не самый подходящий, но… в общем, Белла, это Джаспер, - она казала в сторону блондин, - Джаспер, это моя сестра Белла.
Что? Джаспер? Джаспер Уитлок собственной персоной, о котором мне так долго и упорно рассказывала моя младшая сестра! С ума сойти, я только что находилась в ванной комнате с молодым человеком Элис!
- Оч… очень п…пр…риятно, - заикаясь, произнесла я и протянула руку в сторону парня для рукопожатия.
- Взаимно, - он растянул губы в широкой улыбке.
- Джаспер, ты прости, что так вышло, - я пожала плечами, - просто я уж точно не ожидала, - я сглотнула, - увидеть полуголого мужчину в своей ванной комнате.
- Ничего страшного, - он засмеялся, прижимая Элис к себе за талию, - с кем не бывает, всё в порядке. А теперь, дамы, если вы не против, позвольте мне привести себя в божеский вид.
Кивнув и раскрасневшись, словно огромная помидорина, я вышла из ванной комнаты, вытягивая за собой Элис и захлопывая за спиной дверь.
- Какого чёрта, Эл…
-Я так скучала! – не успела я договорить, как моя младшая сестра набросилась на меня, распахнув свои руки и сжимая в крепких и таких приятных объятиях. В такие моменты мне казалось, что я всё могу простить этому безбашенному эльфу.
- И я очень скучала по тебе, Элис! Только впредь, милая, прошу, предупреждай меня, когда приводишь своего парня в МОЮ квартиру.
- Хорошо! – она задорно улыбнулась и, схватив меня за руку, потащила на кухню, усаживая на один из стульев, - рассказывай! Всё рассказывай! Как ты отдохнула? – Элис села на пол и, сложив ноги в позе лотоса, уставилась на меня.
- Хорошо, - тихо прошептала я, чувствуя, как комок уже подступает к горлу.
- Белла, что с тобой, ты плачешь? – Элис смахнула тоненьким и маленьким пальчиком полупрозрачную слезу с моей щеки.
- Да, Элис, да, я плачу! – моё тело сотрясалось от подступающих рыданий.
- Ну, ну, перестань, - Элис сжала меня в объятиях, обхватывая моё тело своими тоненькими ручками, - пожалуйста, не плачь. Я сейчас провожу Джаспера, и ты всё-всё обязательно мне расскажешь.
Я удовлетворительно кивнула и, прижав ноги к груди принялась наблюдать за тем, как Элис, быстро натягивая на Джаспера куртку и всовывая в его руки какой-то пакет, чуть ли не пинками выпроваживает его из моей квартиры, не забыв подарить ему лёгкий поцелую в губы.
- Зачем, - сквозь всхлипы спросила я, - зачем ты выгнала Джаспера?
- Мужчины глупые, они не понимают женских слёз. А теперь, - она жала мою ладонь в своих по-детски маленьких ручках, - расскажи мне Белла.
И я всё рассказала своей сестре. Рассказала об Эдварде, о том, как впервые с ним столкнулась, как танцевала с ним и проводила каждый вечер, о том, как сильно я в него влюбилась и как тяжело мне сейчас.
- Поверить не могу, - Элис протёрла глаз небольшим кулачком, смахивая хрустальные слёзы, что уже скопились в его уголках.
- Ах, да, - я крепко сжала сестру в объятиях и поцеловала в щёку, - это Эдвард просил передать за то, что ты купила для меня билет.
- И что же теперь делать? – словно для самой себя прошептала Элис себе под нос.
- Я не знаю, Элис, я не знаю… Он взял мой номер телефона и обещал позвонить, как только долетит до Лондона.
- Я знаю, что он позвонит…
- Я так хочу в это верить, Элис…
На протяжении часа я лишь сидела, прижавшись к груди своей сестры и тихо плакала, вспоминая о счастье, которое, казалось, было так близко, но всё-таки выскользнуло, словно вода, сквозь пальцы. Когда стрелки часов приблизились к полуночи, я постелила Элис в гостиной и, пожелав ей спокойной ночи, зашла в свою комнату. Полностью раздевшись, оставаясь только лишь в нижнем белье, я юркнула под одеяло и, накрывшись с головой, попыталась предаться сну. Внезапно раздался телефонный звонок. Высунув руку из-под одеяла, я дотянулась до трубки и приложила её к уху.
- Алло.
- Здравствуй, Белла, - такой родной, такой мягкий, такой приятный…Эдвард.
- Я люблю тебя, Эдвард…
- Ох, Белла, - он тяжело вздохнул, - ты же знаешь, как ты для меня дорога. Я уже скучаю.
- Я начала скучат ещё тогда, когда только узнала о том, что ты живёшь на другом конце света.
- Я в октябре еду в Италию
- Что? – я приподнялась на кровати.
- Фирма моего отца открывает там свой филиал, и я должен буду присутствовать на этом мероприятии.
- И надолго?
- На день. Я прилечу рано утром, и ближе к ночи уже вернусь в Англию. Кстати, ты поблагодарила свою сестру?
- Да, - я тихо рассмеялась, - как и обещала, крепко её обняла и даже поцеловала.
- Я буду скучать по тебе, Изабелла.
- И я, Эдвард, я даже и представить не могу, как буду жить без тебя. Я так к тебе привязалась и я…
- Я люб… - внезапно в трубке послышались короткие гудки. Я была готова расколотить свой дурацкий телефон на сотни мелких частей.
Но мне было настолько хорошо. Я, будто вдохнула очередную порцию свежего итальянского воздуха, услышав настолько любимый и родной голос. Эдвард, Эдвард, Эдвард! Как же я тебя люблю.
Я с замиранием сердца буду ждать осени, и я даже знаю, что буду делать. Мы обязательно ещё увидимся. Эдвард, мы встретимся в октябре! Встретимся в октябре…