Рекомендовано к прослушиванию: David Crowder Band - Do Not Move

«Ну и куда это он ушел?!» - думалось мне, пока все трое из моих «доброжелателей» шушукались в соседней комнате. Во мне сейчас кипел целый коктейль из разных, абсолютно непонятных мне чувств. Помимо боли, которая постепенно нарастала в области ребер, я ощущала невероятно стойкий гнев. Что он за похититель такой, если ушел куда-то в другую комнату и оставил меня одну. И не боится, что я смогу выбраться? А что, если мне взбредет в голову сделать с собой что-нибудь? Да и вообще, ему поручили сидеть здесь, значит, и нужно было сидеть здесь. Еще одну чувство, которое не давало покоя – это возмущение. Когда Лекс попросил показать ушиб, который на самом деле являлся глубокой раной, напоминающей Большой каньон, мне сразу стало не по себе. Да и что он мог поделать, он не врач, да и аптечка как таковая у парней вряд ли имеется. Но, тем не менее, я почему-то была уверена, что Лекс будет настаивать или хотя бы попытается уговорить, пообещать пряник или что-то в этом роде. Но нет, он просто сказал «Окей», а потом куда-то ушел. Возмущению моему не было предела. Я сидела неподвижно на своем месте, что давалось мне с большущим трудом. Двигаться было больно, любое движение конечности заставляло морщиться и постанывать от неприятных ощущений, но вместе с тем любопытство не давало мне покоя. Парни не закрыли дверь до конца, так что, приглядевшись, я могла хорошо видеть кусочек Майка, который очевидно выкуривал сотую по счету сигарету. Иногда взглядом я могла выхватить темно-синюю футболку Лекса, как только я замечала её, на душе становилось более-менее спокойно. И нет, я вовсе не питаю симпатий к этому самолюбивому, самодовольному гордецу. Просто он – самый адекватный из всех троих и единственный, кто спас меня от психа. И если сейчас парень чем-то им не угодил, и его решат убрать, я останусь один на один со своим мучителем, а от этой мысли радостнее мне не становилось. Я поерзала на месте, пытаясь не обращать внимание на болезненные ощущения, и обхватила себя руками, поглубже вдохнув запах футболки, которая была на мне надета. От ткани знакомо пахло мятой, не хватало только ноток табака, но и без них мне не составило труда определить, чья это футболка.
Пока парни обсуждали свои дела, а возможно и то, куда прятать мое тело, я размышляла, почему Лекс так добр ко мне?! Ведь он вовсе не обязан проявлять такое великодушие, рисковать отношениями с подельниками, пытаясь вступиться за меня, потом охранять, по сути, от дальнейших посягательств. А потом давать свою футболку… я ломала голову над тем, какой этот парень на самом деле. Иногда он говорит абсолютно бредовые вещи относительно заведомо неправильных поступков, и, кажется, вовсе не сожалеет о том, что совершил преступление. Но в то же время так здраво рассуждает о человеческих отношениях, что я начинаю путаться, а один ли и тот же это человек? Может, Лекс страдает раздвоением личности? От этой неразумной мысли я нервно хихикнула и получше закуталась в футболку. Мне вдруг показалось, что вокруг меня образуется некое электромагнитное поле, которое защищает меня. На самом же деле, я прекрасно понимала, что чувствую себя мягко говоря, паршиво. И это «паршиво» с каждой минутой все усугублялось и усугублялось.
В это время дверь, наконец, отварилась, и из дальней комнаты показался Джеймс. В его руках были какие-то вещи, но мне не особо было интересно, какие. Я тупо уставилась прямо перед собой, не желая замечать этого психопата. Но от ощущений никуда не деться, так что я точно знала, что этот псих смотрит на меня, проходя мимо. Смотрит и хищно улыбается. От этого меня передернуло, захотелось еще больше забиться куда-нибудь в угол и накрыться сверху чем-нибудь. Сосредоточенно глядя на дверь, я молила, чтобы оттуда уже вышел высокий парень в темно-синей футболке и сел на свое прежнее место. Сколько можно болтать, в конце концов?! Следующим на горизонте показался Майк. В отличие от Джеймса, я сразу же кинулась взглядом к нему, стараясь уловить смысл закрытого совещания. Майк казался мне из тех людей, которых можно с легкостью прочитать, как открытую книгу. Парень поймал мой встревоженный взгляд на себе и подмигнул. Боже, как же отличался взгляд этого человека от хищных, пугающих глаз Джеймса. Захотелось спеть и станцевать - с таким облегчением я выдохнула в следующую секунду. Майк последовал за Джеймсом, выходя из комнаты прочь. Сразу же после того, как дверь за Майком закрылась, в комнату вошел Лекс. Я попыталась оценить здраво и непредвзято его внешний вид, словно стараясь заметить какие-нибудь изменения в лице, во взгляде, даже в поведении. И каково же было мое возмущение, когда этот наглый хам попросту не посмотрел на меня. Парень прошел мимо, стянул с кресла полотенце и направился прочь из помещения. Не сказав ни слова, не посмотрев в мою сторону. Держу парни, он прекрасно знал, что я буду нервничать, он прекрасно знал, что я буду ждать ответа на немой вопрос, хоть какого-нибудь знака, кивка головы или простого успокаивающего взгляда. Но он просто не посмотрел в мою сторону, выйдя за дверь, оставляя меня одну мучиться вопросами, на которые нет ответа. Куда все они направились? Что-то готовить? Или может, отец заплатил им, и они направились получать трофеи? А может, они пошли копать для меня могилку в ближайшем овраге? На глаза навернулись слезы, рана на правом боку вновь неистово заныла, словно волк под окном, заливающийся противным, протяжным воем. Теперь я понимала, что такое мучительное ожидание. Когда не знаешь, что произойдет в следующую минуту, что вообще будет с твоей жизнью, особенно тогда, когда она уже не принадлежит тебе. В голову ударила мысль о том, что Лекс перед уходом стянул со спинки кресла полотенце. Значит ли это, что он пошел в душ? Ведь ему тоже нужно периодически приводить себя в порядок. От мысли, что Лекс сейчас стоит под душем, между двумя перегородками, обнаженный, совсем как я недавно, привело меня в замешательство. Точнее, мои чувства на эту мысль. Мне вдруг показалось, что мы с ним не так уж и отличаемся друг от друга: оба всего лишь жертвы сложившихся обстоятельств, в том или ином случае.
Майк вернулся достаточно скоро и уселся на своё прежнее место, предварительно включив телевизор. На все расспросы он отвечал фразой «Меньше знаешь, крепче спишь», и внутри себя я чувствовала острую необходимость стукнуть парня, но физические силы не позволяли мне этого сделать. На пару минут уставившись в эту коробку, Майк чертыхнулся и полез настраивать антенну, а мне было поручено следить за изменениями на экране. Пока Майк ковырялся с телевизором, я попыталась сесть поудобнее. Любое положение тела вызывало боль в боку, но я все-таки смогла пристроиться так, что неприятные ощущения можно было стерпеть. Вдруг из динамиков раздался оглушительный рев трибун, и на экране телевизора появилась картинка.
- Черт меня дери, – чуть ли не завизжал Майк. – Хвала небесам, баскетбол.
Я улыбнулась, глядя на взрослого парня, который скачет как ребенок от радости, увидев на экране телевизора потных двухметровых мужиков с мячом. Никогда не понимала, что мужчины находят в баскетболе?! Майк быстро добрался до своего места и удобно устроился на полу, внимательно наблюдая за ходом игры.
- Не верю своим глазам, прямая трансляция кубка НБА.
- Господи, – простонала я, закатывая глаза.
- Так, я не понял, - все так же, не отрываясь от экрана, возмутился Майк. – Что за реплики у меня за спиной?
- Ничего, - пробубнила я, обхватывая себя руками.
Голова начинала раскалываться на несколько частей, а воздуха словно не хватало, так что мне было явно не до матча. Майк что-то оживленно комментировал, в то время как я пыталась собрать все свои мысли в кучу, чтобы можно было хотя бы членораздельно отвечать.
- Майк, - раздался недовольный голос Лекса, от которого мне захотелось то ли подпрыгнуть от радости, то ли зарыться в плед от паники.
Я сама не понимала, почему вдруг этот парень оказывает на меня такое влияние. Что произошло? Что со мной происходит? Может, они подсыпали какую-то дрянь мне в воду?
- Кажется, кто-то обещал мне наличие горячей воды.
Спустя минуту Лекс появился на пороге комнаты, а мои мысли окончательно спутались. Парень стоял на пороге помещения в одних джинсах, открывая моем взору широкие плечи и сильные руки. Полотенце было перекинуто через плечо, а по обнаженной накаченной груди скатывались капельки воды. Плечо и часть груди с правой стороны украшала татуировка в виде витого узора, что-то на подобии тех, которые делали племена кельтов. Я кое-как сглотнула поднявшийся к горлу ком и попыталась прикрыть рот, открывшийся то ли от изумления, то ли от неожиданности, то ли еще от чего-то. Справой стороны задорно хихикнул Майк.
- Ли, ты бы оделся, а то Белла сейчас слюной захлебнется.
«Предатель!» - пронеслось у меня в голове, но прежде, чем я успела озвучить свои мысли, наши с Лексом взгляды пересеклись, и тело словно поразил электрический разряд мощностью в 300 вольт. На лице парня появилась какая-то едкая, пронизывающая ухмылка, а я все никак не могла заставить себя оторваться от него взгляд, продолжая откровенно пялиться на него. Боже, Белла, возьми же себя в руки! Лекс вальяжной походкой направился в сторону дальней комнаты и скрылся за занавесками, не закрывая за собой дверь. Майк продолжал пускать какие-то гадкие комментарии в мой адрес, так что я наградила его злобным взглядом и картинно отвернулась в другую сторону.
- Ли, не поверишь, - крикнул с радостью Майк. – Наш доисторический телевизор словил прямую трансляцию матча лиги НБА.
- Кто с кем? – послышался голос парня из другой комнаты.
- Лос-Анджелес Лейкерс и Юта Джаз, - чуть ли повизгивая сообщил Майк и подпрыгнул на месте. – Будь другом, пива захвати.
Лекс вернулся к нам в комнату уже облаченный в свободную рубашку с коротким рукавом, расстегнутую на груди. Протянув другу пиво, парень уселся на свое прежнее место, что ближе ко мне. Сама не знаю почему, но мне захотелось подвинуться ближе. Тело не слушалось и знобило, так что хотелось укутаться посильнее, а глядя на Лекса, мне почему-то казалось, что от него исходит неимоверное количество тепла.
- Белла, - позвал меня парень, заставляя снова посмотреть в его глаза. – Не проголодалась?
Я на минуту задумалась, пытаясь решить, как ответить на этот вопрос.
- Нет. Спасибо.
Лекс улыбнулся и перевел взгляд на экран телевизора. А мне отчаянно захотелось вернуть этот теплый, искрящийся взгляд серебристых глаз. Превозмогая боль, закутавшись по самый нос в плед, я подобралась ближе к решетке, как раз туда, где сидел парень. Лекс не обратил на меня внимания, или по крайней мере, сделал вид, продолжая смотреть матч.
- И что тут интересного, - с искренним непониманием обратилась я к ребятам.
- Ты сейчас издеваешься? – возмутился Майк, выйдя из транса, в который его поверг очередной бросок кого-то из команды. – Это же Лейкерс. Один из легендарных клубов лиги НБА.
- Мне это абсолютно ни о чем не говорит, - отозвалась я, прислоняясь лбом к прохладным прутьям решетки. Мне показалось, что от взаимодействия кожи и металла в воздух поднялся пар.
- Для того, чтобы полюбить баскетбол, нужно его понимать, - слегка улыбаясь, сказал Лекс и оторвал взгляд от экрана, переводя его на меня.
- Брат пытался меня приучить, но у него ничего не вышло, - скептически сказала я, медленно увязая во взгляде парня. – Может у вас получится?!
- Ну давай попробуем, - рассмеялся Лекс. – В баскетбол играют две команды. Каждая состоит из пяти основных игроков, всего их 12. За каждый заброшенный мяч дается два очка с ближней и средней дистанции, а с дальней – по 3.
- Не забудь про штрафной. За него по одному очку дают, – встрял Майк, отпивая из бутылки.
- Так, ну хорошо, с этим вроде понятно, - кивнула я, стараясь сосредоточить внимание на экране. – Хотя не думаю, что все эти вещи добавят мне интереса к игре.
Краем глаза я заметила, как Лекс улыбнулся, глядя на меня. От осознания того, что парень сидит всего в нескольких дюймах от меня, заставляло все внутри переворачиваться. Подумать только, протяни руку – и сможешь дотронуться до него. Я мельком взглянула на Лекса. Сейчас он смотрел на экран, внимательно следя за ходом игры, и я не смогла удержаться от соблазна тайком пробежаться взглядом по его лицу. Почему мне кажется, что кожа на его лице хоть и слегка обветренная, но такая мягкая?! От всех этих странных мыслей мне стало не по себе, так что пришлось фактически заставить себя отвернуться в сторону телевизора. Не смотреть, Белла.
Не смотреть.
Не смотреть.
Не смотреть.
И все равно меня словно магнитом тянуло повернуть голову в сторону Лекса. Не смей! А что толку говорить себе «Не смей»? Я все равно повернулась обратно. Теперь взгляд скользил по телу парня, которое совсем недавно не было скрыто под грубой тканью рубашки. Шея, широкие плечи, сильные руки. И практически отовсюду выглядывала та или иная часть татуировки, которая витым узором украшала тело парня. Рука самопроизвольно потянулась к кончикам замысловатого рисунка, которые выглядывали из-под рукава рубашки. Как только кончики пальцев коснулись татуировки, Лекс вздрогнул. Но буквально через минуту его тело расслабилось, как будто ничего не произошло. Как будто ему нравилось, что я дотрагиваюсь до него.
- Кельтский узор.
Боже, даже его голос заставляет мой желудок скручиваться тугим узлом. Внутри все начинает вскипать, как будто кто-то включил комфорку внутри тела. Я подняла глаза на Лекса, которому уже было плевать на баскетбол. Все его внимание было обращено на меня, на глупую девчонку, которую он стережет, которая непонятно что себе навоображала.
- Почему именно этот? – не своим голосом спрашиваю я, продолжая водить пальцами по закругляющимся линиям.
- Отражает мою суть, - пожал плечами Лекс и откинул голову назад, прислоняясь затылком к стене. – В середине узора изображение ворона. У кельтов эта птица символизировала смерть.
- А в твоей жизни? – подняв глаза и встретившись с серебристым взглядом, спросила я. – Что она символизирует в твоей жизни?
Лекс долго молчал перед тем, как ответить. Он смотрел мне в глаза, не отрываясь, словно пытался найти какие-то ответы, понять, можно ли довериться мне. Да и стоит ли это вообще делать. Наконец он тяжело вздохнул и перевел взгляд на экран телевизора.
- В моей жизни смерть постоянный спутник.
Я закусила губу. В голове словно несколько недостающих кусочков паззла оказались на месте, и в разуме стройной вереницей пронеслось то, что говорил Лекс все это время. У него была любимая девушка, но с ней не сложилось. У него была семья, но родители погибли, а их убийцу выпустили на свободу из-за связей. Он не боится последствий своего поступка, словно уже его судьба предрешена. Словно он уже поставил на своей жизни крест. Кроме того, я почти на сто процентов была уверена, что далеко не жажда наживы толкнула парня на похищение. Должно быть, случилось что-то серьезное. Что-то, что заставило его окончательно проститься со своим возможным будущим. И снова это чувство, что мы похожи, завладело мной. Моя жизнь, хотя и не была столь тяжела, сейчас напоминала сожженный дом, на пепелище которого я и стою. Как и он.
- Ай, ай, ай, - завопил Майк, хватаясь за голову. – Нет, ты это видел? Явное нарушение.
- По-моему ты подсуживаешь, - усмехнулся Лекс. – Когда Кайл Корвер делал передачу Коста Куфосу все было в норме.
- Твой Куфос – шулер, - пробубнил Майк, скрещивая руки на груди. – Так, мяч у Брайант. Давай Коби, сделаем их.
Лекс тихо посмеивался над другом, и мне передавалось это веселье.
- Ну… ну…, - Майк даже чуть привстал, когда один из игроков наконец закинул мяч в кольцо. – Есть.
- Знаешь, друг, - поучительным тоном произнес Лекс. – По-моему, разыгрывающие защитники у Лейкерс лажают последнее время.
- Сам ты лажаешь, - пропел Майк, размахивая бутылкой пива. – Вот у Орландо Мэджик действительно разыгрывающие полное дерьмо. Не просто так они проиграли Лейкерс в играх 2008-2009 годов.
- У Бостон Селтикс вообще защита никакая, однако ж Лейкерс им продули в финале 2008.
- Не знаю, кто кому там продул, - буркнул Майк. – Но Дерека Фишер и Шеннона Браун не смей трогать.
Лекс вытянул руки перед собой, красноречиво говоря, что он затыкается, и я не смогла спрятать улыбку. Тут тело пронзила сильная волна боли, от которой мне захотелось завыть. Сильная судорога скручивала мышцы не просто в узел. Казалось, что внутри просто все разрывается на несколько частей. Я до боли прикусила губу и попыталась отдернуть руку, чтобы обхватить себя и заставить не произносить ни слова. Но куда уж было скрыться от вездесущего взгляда Лекса. Парень успел перехватить мое запястье и легким движением повернул к себе. От такого перемещения тела бок заныл еще сильнее, практически в унисон с остальными очагами болевых ощущений.
- Белла? Что с тобой?
Я что-то невнятно простонала, пытаясь сдержать это неопознанное мычание внутри себя.
- Я в порядке. Будь добр, отпусти.
Учитывая страдальческую мину, которая наверняка отразилась у меня на лице, я прекрасно понимала, что парень ни в жизни мне не поверит. Так оно и случилось, потому что Лекс, кажется, не намеревался отступать.
- Что-то не убедительно, - отозвался парень, не обращая внимания на Майка, который тоже пришел в оживление и подполз к нам поближе. – Тебя всю трясет. По-моему, это лихорадка.
- Ни черта, - выпалила я зло и попыталась вырвать руку, но тут же застонала от боли. – Пожалуйста, пусти.
На глаза стали наворачиваться слезы, и я опустила голову как можно ниже. Лишь бы не увидели моих слез. Я даже не заметила, как Лекс выпустил мою руку и встал на ноги, отпирая дверь, а у меня не было сил даже отползти. Парень опустился на колени передо мной и попытался развести руки в стороны, чтобы помочь мне подняться.
- Идти можешь?
Я кивнула, хотя понятия не имела, как буду это делать. Видимо, Лекс умеет читать мысли, потому что он тут же отозвался:
- Ясно. Значит, не можешь.
Он с легкостью поднял меня на руки, словно я вообще ничего не весила, и направился к двери. А мне было уже все равно, куда меня несут и что со мной будет. Хотелось лечь и умереть, лишь бы не испытывать эту адскую боль, разливающуюся по всему телу. Она в определенной части тела была разная, словно симфонический оркестр, где каждый инструмент играет свою партию. Я намертво вцепилась в рубашку Лекса, сжимая ее в руке, уткнувшись носом в его плечо. Запах свежей одежды немного успокаивал, давая несколько секунд передохнуть. Приоткрыв глаза, я подумала, что коридор все больше сужается, и впереди нас превращается в тупик, из которого нет выхода. Над головой тускло светили продолговатые лампы, которые стали похожи больше на пластиковые коробки, покачивающиеся из стороны в сторону. Отголосками сознания я понимала, что все это лишь мое чертово воображение, но поделать уже ничего не могла. Снова тихо застонав, я плотно зажмурила глаза, уткнувшись носом в сильное плечо. Тот момент, когда мы оказались в туалете я упустила и пришла в себя только тогда, когда сидела откинувшись на спинку стула. Откуда он тут взялся, ведь в прошлый раз в туалете не было вообще ничего, кроме сантехники. Еще спустя пару минуту я рассмотрела Лекса, присевшего передо мной, и, вот чудо, сижу то я не на стуле – на полу. Почему же тогда я не чувствую холода? Неестественно холодные руки парня закатывают футболку до груди, мне хотелось сопротивляться, но сил на это не осталось. Пришлось сидеть молча и наблюдать за реакцией парня на то, что он увидит.
- Дерьмо, - выдохнул Лекс, глядя на то, что когда-то было всего лишь небольшим порезом.
В голове во всех красках нарисовалась картина гниющей плоти, и я почувствовала, что меня начинает мутить.
- Ужасно, да? – прошептала я, откидывая голову назад.
- Видал и похуже.
Голос Лекса звучал спокойно и уверенно. Он взял себя в руки, овладел ситуацией, смог себя успокоить. А может, мы и не так уж похожи? Он сильнее. Я слабая. Я жалкая. Слезы покатились из глаз, оставляя на щеках мокрые дорожки.
- Белла? – голос парня заставил меня сфокусировать на нем взгляд. Знакомые черты лица сейчас стали более заостренными, более четкими из-за застывшей маски волнения. Губы плотно сжаты в тонкую линию, встревоженный взгляд смотрел прямо в сердце. В душу. Я не удержалась и провела кончиками пальцев по контуру губ, и какого же было мое удивление, когда Лекс не дернулся от руки, не отвернулся, не отстранился.
- Нужно обработать рану, - сказал он тихо, продолжая сидеть на одном месте, не двигаясь, не шевелясь.
Я лишь кивнула в ответ, продолжая смотреть в его такие уставшие глаза. Почему мне кажется, что он устал от жизни? Почему так хочется заставить его захотеть жить? Почему хочется жить рядом с ним? Мысли начали путаться, течь в своем собственном направлении, куда-то в разные стороны. Внутри черепной коробки словно гудел рой пчел, заглушая все остальное, не давая расслышать других звуков. Слишком громко, чтобы успеть понять, что я делаю. Превозмогая боль, я ухватилась за плечи парня и подалась вперед. Рывком, чтобы он не успел понять, чтобы не успел оттолкнуть. По крайней мере, сразу. Лица оказались в нескольких дюймах друг от друга, и я почувствовала на коже мятно-сигаретное дыхание. Лекс, видимо думая, что я падаю, обхватил руками меня за талию, но больше он не успел ничего сделать. Не успел понять. Я коснулась его губ своими губами, отмечая про себя, какие мягкие они и приятные на вкус. Коснулась совсем легко, невесомо. Практически неощутимо, я подалась вперед, еще сильнее хмурясь от боли в теле, сжимая руки, впиваясь пальцами в широкие плечи. Минутное замешательство с его стороны дало мне время, позволяя переместить одну руку вверх, скользнув в его волосы. Они кажутся такими мягкими, как бархатная обивка дивана у бабушки Мэри в Оклахоме.
- Белла, стоп.
Лекс одумывается быстрее, чем мне хочется. Я чувствую, как его холодные руки перехватывают мои за запястья и убирают с его тела. Он отстраняется, а мне отчаянно хочется вернуть его обратно. И плевать, что я должна его ненавидеть. Должна, а не могу.
- Ты горишь, - серьезно говорит Лекс, и я невольно пытаюсь стать серьезной, чтобы не думать о нем, о его теплых губах и мягких волосах.
Но вместе с попытками стать серьезнее к горлу поднималась возникшая из ниоткуда злость. Эта его забота сводила меня с ума.
- И что? – стараясь держать себя в руках, спрашиваю я. – Зачем ты мне это говоришь?
Я пыталась его ненавидеть, я должна была его ненавидеть, но он не давал мне такой возможности. Он не дал мне и шанса злиться на него, вместо этого я мучалась от какой-то странной сладкой истомы каждый раз, когда он смотрел на меня. Лучше бы он был грубым, лучше бы делал мне больно. Лучше бы он был таким, как Джеймс, чтобы мне было проще. Чтобы всем было проще.
- Зачем ты сюда меня притащил? – вдруг зло спрашиваю я, не получив ответа. – Мог посмотреть рану и там.
- Я подумал, что так тебе будет спокойнее, - пожал он плечами.
Черт, почему я злюсь? Ведь он не виноват. Если бы не Лекс, меня бы уже вообще не было в живых. Я попыталась успокоиться, но вместо этого, по щекам снова потекли слезы.
- Белла?
- Оставь меня, - прошептала я сквозь слезы. – Уйди.
Но нет, он не ушел. Вместо этого я почувствовала, как холодные руки бережно берут меня за плечи и притягивают к себе. Я уткнулась носом в плечо парня, продолжая реветь, как маленький ребенок.
- Мне больно, - прохныкала я, не в силах держать эмоции под контролем.
- Я знаю, - отозвался голос над моим ухом. – Я знаю, Белоснежка.
Я всхлипнула, прижавшись к нему сильнее. Белоснежка. Так меня иногда называл Чарли и совсем редко Эммет. Потому что изначально это прозвище придумала мама. Как он узнал? Может, они следили за мной? Может, он пытается втереться в доверие? А может, у меня паранойя?
- Идем обратно? – совсем тихо поинтересовался Лекс и, кажется, на секунду зарылся носом в моих волосах. А может, мне показалось? Я кивнула, всхлипывая.
Лекс бережно поднял меня на руки и не спеша направился прочь.
- Я тоже думала о татухе. В колледже, - выдала я первую же мысль, которая пришла мне в голову.
Лекс опустил меня на пол в темном помещении, так что я даже не сразу сообразила, где я, и помог мне сесть на что-то мягкое.
- Я бы сделал тебе где-нибудь здесь, - помолчал Лекс, и пальцем дотронулся до левых ребер, прямо под грудью.
- Под сердцем? – переспросила я, чувствуя, как холодные руки укладывают меня.
- Что-нибудь миленькое, - согласился парень, и его лицо озарила улыбка. - Что-нибудь девчачье.
Я усмехнулась, чувствуя всем телом мягкую поверхность, и перед тем, как провалиться в забытье, сказала:
- Заткнись!

Я распахнула глаза. Место казалось, совсем другим, не похожим на мою коморку. Стены шире, воздух свежее и нет противного запаха сырости и плесени. Я провела дрожащей рукой от себя и почувствовала, как моя рука скатилась куда-то вниз. Кровать? Почему бы и нет?
- Где я?
Голос дрожал и был едва слышен, это я и сама знала. Боль нарастала, противная ломота в теле не давала здраво мыслить. Скрип пружин, и матрас прогнулся.
- Успокойтесь больной, вы в VIP палате, – послышался голос Майка.
Сейчас он казался мне все таким же задорным, но слишком нежным. Словно я была маленьким ребенком, который нуждался в заботе и поддержке.
- Майк, - улыбнулась я через силу, даже боясь представить, как выглядела эта улыбка.
Перед глазами все сливалось, как будто я смотрела на отражение на водной глади. От любого прикосновения, любого движения к воде, отражения начинали смазываться, сливаться, искажаться, и от этого казалось, что голова сейчас треснет.
- Не болтайте, больной. Вам нужен покой, - парень минуту помолчал, а потом наклонился чуть ближе и заговорчески прошептал:
- А вот и ваш лечащий врач.
Прошло достаточно много времени, прежде чем я поняла, о ком говорил Майк. Хотя все вокруг было все еще смазанным, размытым, я смогла различить женский силуэт, присевший на край моей кровати. Её волосы были удивительно черного цвета, с синеватым отливом, туго собранными в хвост. Темно-карие глаза с узким разрезом казались почти черными, в глубине которых я отчетливо видела беспокойство и волнение. Вот только за меня ли? Женщина бережно повернула меня на спину, вызывая очередную волну боли, от которой я не смогла сдержать стона.
- Тише, тише, - сказала она мягко, словно пытаясь хоть как-то унять мою боль. – Ты умница. Сильная девочка. Все будет хорошо. Лекс, мне нужна твоя помощь.
От знакомого имени меня бросило в дрожь. В голове, словно картинки из сна всплыли воспоминания о поцелуе. Теплые губы и сильные руки на моей талии. Мне так хотелось, что бы он не отпускал меня никогда, но увы. Теперь я лежу на кровати, предоставленная какой-то странной китаянке, и не могу даже возразить или просто подать голос. Я хотела возмутиться, сопротивляться, хотела, чтобы Лекс вообще не приходил. Я не хотела, чтобы он видел меня в таком состоянии, когда я и пары слов не могу связать.
- Ньютон, хватить мельтешить у меня перед глазами, - холодно отозвалась женщина.
Ньютон? Это, наверное, Майк. Да, определенно он, ведь Лекса она позвала помочь. Кажется, у них с Майком не особо теплые отношения. Но то, что она знает его, абсолютно очевидно.
- Я могу чем-то помочь? – раздался обеспокоенный голос парня.
- Вы итак уже очень помогли.
Они все так громко разговаривали, что моя голова начинала трещать, словно расходились на ней швы. Внутри как будто начинались вибрации, толчки, как при землетрясении, и тошнота подступала мгновенно. Последние силы уходили на то, чтобы просто закрыть глаза и как следует зажмуриться.
Холодная рука коснулась моего лба, и мне показалось, что я даже застонала от наслаждения.
- Эй, привет.
От голоса парня меня бросило то ли в жар, то ли в холод. По коже прошлась армия мурашек, начиная от колен и заканчивая горлом, оставляя после себя приятное покалывание в теле. Я чувствовала мятно-сигаретное дыхание около уха, которое щекотало кожу. От этого захотелось засмеяться, но сил и на это не осталось. Я кое-как повернула голову на звук голоса и приоткрыла опухшие глаза. Лицо Лекса располагалось всего в паре дюймов от моего. Так близко, что аж дыхание перехватывало. Я попыталась улыбнуться, но в этот же момент китаянка решила приподнять ткань рубашки, которая, кажется, намертво приросла к ране. Я вскрикнула от боли, чувствуя у себя под пальцами левой руки прохладную кожу.
- Тише, тише, - раздался успокаивающий голос Лекса.
Наверное, только он помог мне хоть немного прийти в себя после очередной волны болевых ощущений. Щеки намокли, и как только во рту появился солоноватый привкус я понял, что плачу.
- Не хило её резануло, - послышался где-то далеко отзвуки голоса женщины. – Что вы с ней делали?
Лекс ничего не ответил, все еще позволяя мне с силой стискивать его ладонь. Тело теперь не просто ломило - его выворачивало на изнанку. Мне казалось, что с тела на живую сдирают кожу, по кусочку, медленно и мучительно. Перед глазами плясали разноцветные пятна, так что я совсем перестала соображать, что происходит. Легкое покалывание в области левой руки, и я почувствовала, как проваливаюсь куда-то в темноту, из которой могу и вовсе не найти выход.
Да и нужно ли?