Исход схватки был очевиден. Эдвард, распаленный предыдущим боем, теперь без труда отбивал атаки обезумевшей вампирши. Ее темные глаза метали молнии, а на лице была написана безудержная ярость. Ракель уже давно не контролировала ситуацию, и было ясно, что Эдвард ее побеждает, но она продолжала упрямо наступать.

Ракель пару раз упала на землю, изрытую ногами, и тут же вскочила на ноги. Ее безупречный костюм был покрыт комьям почвы, клочками травы и прелыми листьями. Элегантная прическа вампирши растрепалась, и черные как смоль пряди волос падали на лоб и шею. На все это Ракель не обращала никакого внимания. Ее горящий ненавистью взор бы прикован к Эдварду.

- Просто отдай нам нашу дочь, и я оставлю тебя живой, - спокойный голос Эдварда разнесся над поляной. – Мы с Беллой даже позволим навещать ее иногда.

Но она была не способная внимать и только лишь прошипела:
- Нет. Лучше убей меня.

Каждое слово вампирши было пропитано ненавистью и ядом. Была бы ее воля, она бы стерла в порошок и меня и Эдварда.

Губы Эдварда дернулись в печальной улыбке, и он прошептал с сожалением в голосе:
- Жаль, боюсь ты не оставила мне выбора…

Вампирша зарычала утробным рыком, и ее зубы прошлись вблизи снежно-белой шеи Эдварда. Мой милый без труда увернулся от ее клыков и сам сделал молниеносный выпад в сторону ее шеи. Я затрепетала и вжалась спиной в ближайший ствол низкого деревца. Только эта хрупкая опора помогла мне удержаться на ногах. Волнение моментально отступило и освободило всепоглощающему чувству гордости за любимого, когда его губы коснулись шеи Ракель, будто в поцелуе. Послышался хруст рвущейся плоти. Я на доли секунды помимо воли поморщилась и закрыла глаза.

- Берегите Конни, - это был последний вздох, слетевший с губ Ракель, и через доли секунды ее хорошенькая головка покатилась по густой траве.

Я присела над головой приемной матери Конни и тяжело вздохнула:
- Прощай, Ракель Волтури. Спасибо за то, что заботилась о Конни. Я все равно буду вечно тебе благодарна.

Я скривила губы в горькой усмешке. В моей душе поселилась тихая печаль, горечь и сожаление о содеянном убийстве. Ракель можно было бы оставить в живых. Ведь именно она вырастила мою дочь. И вампирша не причем, что Фабрицио заигрался, и она оказалась замешана в его играх. Конечно, Конни самое дорогое, что было у нее. Естественно, она защищала свою приемную и любимую дочь до последнего вздоха. Вспыльчивый характер помешал вампирше трезво оценить ситуацию. Я быстро отпрянула, выпрямилась и быстро отошла от трупов, испытывая двоякое чувство вины и неожиданной легкости. Неужели наконец-то мы покончили с нашими врагами?

Эдвард меж тем соорудил огромный костер из поверженных врагов. Сразу же заплясало пламя. Языки огромного кострища небрежно лизали мраморную кожу разорванных в клочья вампиров, а черный как сажа дым, клубками уносился в темное ночное небо. Воздух в ущелье мгновенно раскалился, и мы вынуждены были покинуть укромное место безо всякого сожаления.

Машина, взятая напрокат ныне покойным Стефаном, оказалась кстати. Дорога до съемного домика прошла в напряженной тишине. Угрызения совести у меня уже прошли, и пришло чувство выполненного долга. Эдвард задумчиво вел машину и его мысли витали где-то далеко от этого места. В уголках его красивых губ залегли упрямые горестные складки. Эдварду было о чем подумать. За последний час моему милому пришлось уничтожить двух наших собратьев. Осознание сделанного начало угнетать. Я понимала как тяжело в данный момент Эдварду, но все равно не могла найти слов, чтобы утешить своего любимого вампира.

Да и какие тут подберешь слова? Уж слишком я хорошо знала то, как тяжко после таких вот вынужденных убийств. Хоть в душе я и понимала, что Ракель необходимо было убрать, иначе, она не отдала добровольно Конни ни за какие коврижки. Этим мне и пришлось утешиться. Видимо к такому выводу пришел и сам Эдвард, потому, что складка между его густых бровей расправилась, и его коньячного цвета глаза посветлели.

Машину мы бросили за квартал до нашей виллы, и остаток пути прогулялись неспешным шагом. За это время мы перебросились парой ничего не значащих фраз. Ночь уже давно перевалила за полночь. Уже приближался рассвет. Небо, усыпанное множеством ярких звезд, сулило ясную погоду, и мы спешили попасть домой. Хотя не это было главным фактором, а то, что там, в доме, нас ждет наша с Эдвардом дочь.

Констанция!

Элис распахнула перед нами входную дверь, как только мы поднялись на террасу. Ее янтарные глаза смотрели на нас с тревогой. Моя милая подруга уже ощупывала взглядом наши тела на предмет повреждений. Увидев, что мы приехали без единой царапинки, эльф радостно пискнула и повисла на моей шее. За спиной бесшумно возник Джаспер. Он сдержанно пожал руку Эдварду и по-братски похлопал по его плечу.

- Где она, Элис? – первый вопрос, когда я вошла в холл, естественно был о дочери.

Элис просияла и быстро затараторила:
- Она просто ангел, Белла! Когда вы уехали, малышка захотела есть. Джасу пришлось идти в ближайший магазин за молоком и ее любимыми мюсли с медом и орешками. Потом мы с ней поиграли. Она такая смышленая для своих лет. Странно, что она выглядит на восемь, ведь ей четыре?
Элис схватила меня за руки и потащила в гостиную.

- Да. Ей четыре, - устало отозвалась я. – Где она, Элис?

- О! Она устала после игр с нами и уснула в западной спальне. Она такой ангелочек и так похожа на Эдварда…

Лицо и глаза Элис сияли восторгом. Казалось, она могла часами восторгаться своей племянницей. Когда я развернулась и собралась идти наверх к дочери, Элис ловко меня перехватила и развернула к себе лицом.

- Она сейчас спит, Белла. Ты ребенка разбудишь. Дождись утра. И говорите тихо.

Я уступила Элис после ее доводов. И не желая будить малышку, я осталась в гостиной. Часть моего мозга уже мечтала увидеть своего ребенка вблизи и сколько я хочу по времени, поэтому я едва сдерживала свое нетерпение. Хотелось пойти в спальню, где спит дочь, и просидеть до рассвета ловя ее каждый вздох и прислушиваясь к дыханию девочки.

Точеное личико Элис засветилось неподдельным интересом.
- Как все прошло? Вы убили их? – прошептала она и уселась на один из низких диванчиков, стоящих возле низкого бамбукового столика. Я также там устроилась, мечтая поваляться в ванне с горячей водой и ароматной пенке.

На диване, напротив нас, устроились наши парни. Эдвард вкратце рассказал о тех событиях, произошедших на полянке. Джаспер нахмурился, а Элис не скрывала своей тревоги.

- Одно радует, что Стефан не успел ни о чем проинформировать Волтури, - подытожила я события прошедшей ночи.

- Интересно, и почему он тут оказался? – не скрывая тревоги, задумчиво протянул Эдвард.

Его длинные гибкие пальцы тихонько барабанили по подлокотнику дивана, а янтарные глаза выдавали огромную степень моральной усталости. Под глазами у Эдварда залегли фиолетовые тени, а уголки губ были устало опущены.

- Возможно, выполнял задание Волтури? – предложил свой вариант Джаспер. Его темные глаза были прикованы к своей жене и были полны тревогой.

- В любом случае, нам необходимо убираться отсюда и поскорее. Главный вопрос – как нам вывести с острова ребенка, - голос блондина стал предельно деловым.

- Я позвоню Карлайлу и расскажу ему все. Мы решим, как нам быть дальше, - спокойно отозвалась Элис.

- Я вот одного не пойму, почему Стефан накинулся на меня, как узнал, что я твой жених, Белла? – поинтересовался Эдвард, с любопытством взирая на меня.

Элис тут же оживилась, тоже видимо мечтая получить объяснения, для чего ей пришлось разыгрывать перед Стефаном любовь со мной. Ее глаза заблестели в предчувствии увлекательнейшего рассказа.

- Да! Да! Объясни, почему надо было разыгрывать эту комедию в торговом центре!? – затараторила моя подруга, буквально подскакивая на месте, как мячик.

Я обреченно вздохнула и вкратце рассказала о моем задании в Коннектикуте и о том, как мы познакомились. Элис пожалела безумную вампиршу и ее вечных детей. Эдвард и Джаспер сидели молча и не проронили ни слова.

Затем я рассказала, что наврала Клёски о том, что люблю девочек. При этой фразе Джас и Эдвард буквально покатились от хохота. Я лишь тихо сидела на своем месте и таила победную улыбку в уголках губ и ждала, когда они наконец-то успокоятся. Элис – моя верная подруга тоже улыбалась коварной улыбкой, предвкушая эффект, который мы произведем на них своим дальнейшим рассказом.

Когда наши парни кое-как успокоилась, мы понимающе переглянулись и со словами «а вот, что было в торговом центре…» начали в лицах чувственно изображать сладкую девичью парочку и реакцию на нас Стефана Клёски.

Реакция Эдварда и Джаспера была просто сокрушительной. Они так хохотали, что Элис пришлось прикрикнуть на развеселившихся парней, чтобы они не разбудили Конни.

- Надо рассказать об этом Эммету, - прохрипел Джаспер, выталкивая из себя остатки смеха. – Он будет еще двадцать лет издеваться над вами.

Элис изменилась в лице и подскочила к своему мужу.
- Джас, пожалуйста, только не Эмму! – взмолилась Элис и молитвенно сложила ладошки.

- Ну, я даже не знаю…, - в глазах Джаспера плясали бесенята, и он широко улыбался нам с Элис. – Ты же понимаешь, что просто так я не смогу отказаться от этой потрясающей возможности…

- Я сделаю, что ты захочешь, милый, - продолжала Элис.

- Элис, зря ты так… Мало ли что он захочет? Может захочет, что бы мы залезли на крышу и прокукарекали на рассвете, – перебила я подругу, внимательно вглядываясь в коварное лицо веселящегося Джаса. Эдвард просто катался на диване. Смеяться он не мог и просто тихо ахал и хватался за живот, пытаясь не шуметь, чтобы не разбудить дочь.

- Уж лучше желания Джаса, чем вечные насмешки Эммета, уж поверь мне, Белла.

- Ну, мое молчание будет очень дорого стоить, - важно ответил Джаспер и окатил свою жену таким взглядом, полным желания, что Элис мгновенно завелась.
Она перехватила его взгляд, тихо хихикнула.

- Я отработаю, - промурлыкала она и провела пальчиком по его щеке.
Джаспер мигом подхватил ее на руки и бесшумно понесся в спальню.

- Ребенка не разбудите, - прошептала я им вдогонку.

Серебристый смех Элис был мне ответом. Как только они исчезли на дверьми своей комнаты, я опустилась рядом с любимым. Эдвард мигом стал серьезен и испытывающе посмотрел на меня.

- Что? Я тоже должна отработать свое молчание? – шутливо спросила я.

- О… Да… - лицо Эдварда просияло.

Его глаза коньячного цвета сияли как звезды на небе, а яркие губы были растянуты в предвкушающей улыбке. Его рука потянулась к брюкам. Я затрепетала и невольно проследила взглядом за рукой.

- Может пройдем в спальню? – неуверенно протянула я.- Что прямо здесь?

Была бы я человеком, то тут уже покраснела по самые уши. Смущение мое выдали опущенные ресницы и взгляд, устремленный на ладони, лежащие на моих коленях. Послышался шорох, какое-то движение и бесконечно нежный голос любимого над моим ухом.

- Белла, посмотри на меня,- прошелестел Эдвард.

Я подняла на него глаза и не поверила им.

Эдвард, мой любимый Эдвард, стоял передо мной на одном колене, а в его правой ладони лежала красная раскрытая бархатная коробочка. В ее глубинах мерцал бриллианты, вделанные в платиновую оправу. Это было поистине шикарное кольцо в виде двух рук, держащих одно сердце, состоящее из двух половинок, украшенное камнями. Я замерла не в силах поверить в происходящее.

Голос Эдварда был тверд и решителен:
- Белла, ты выйдешь за меня?

В данный момент ничто не имело значения кроме янтарных глаз моего любимого. Они сияли ярче бриллиантов, лучились любовью и нежностью, молили о том, чтобы я сказала «да»…

И я сказала:
- Да… Эдвард…

Как во сне он надел мне на безымянный палец левой руки кольцо…

Как во сне наши губы встретились…