Глава 4. Колодец желаний

POV Розали

– Виктория, не надо так кричать, – просипела я, выпивая очередной стакан холодной воды.

Подруга уже около часа отчитывала меня за «непристойное для врача поведение». Попыталась возражать, что по сравнению с остальной частью медицинского персонала больницы я – ангел во плоти, но рыжеволосую девушку было не так легко переубедить.

Истерика по поводу того, что выгнала Эли из дома прошла ещё вчера. Я немного волновалась, не зная, где она провела ночь, но это ничто по сравнению с переживаниями о прогулянном рабочем дне. Как последний трус игнорировала все звонки, но не ответить Виктории не могла. В этом и заключалась ошибка. Как только я вкратце пересказала события прошедшего вечера, она пообещала похоронить меня заживо, когда заедет после работы. Мы разговаривали в полдень, и мне казалось, что до её приезда смогу смириться с предстоящей встречей и запастись терпением, но не успела я оглянуться, как она уже ворвалась в квартиру с гневными криками, ведёрками мороженного и бутылкой минералки. Идеальный набор.

– Роуз, я просто не понимаю, чем ты думала, когда... Стоп, а кто это?

Викс указала на рамку с фотографией Элис на выпускном. Подруга никогда не видела сестру, поэтому я не удивилась вопросу. Виктория редко приходила в гости, потому что я постоянно работала и свободное время не хотела тратить на девчачьи посиделки на кухне. А в те редкие случаи, когда Виктория посещала меня – Элис отсутствовала. Помню, сестра тогда надела под мантию джинсовые мини-шорты, кроп-топ ярко-жёлтого цвета и туфли на высокой платформе. После того, как ей торжественно вручили диплом, скинула накидку и в таком, на мой взгляд, вульгарном виде произнесла слова благодарности одноклассникам и школьному персоналу. Как же мне было за неё стыдно, хотелось убежать с того праздника и больше никогда не встречаться с присутствовавшими там людьми. Преподаватели не возражали, стояли с искренними улыбками, ведь тот день был последним учебным, а значит – Элис Брендон больше не появится в школе и не сорвет урок.

– Человек, которого я не хочу видеть в ближайшие десять лет.

Виктория закатила глаза, оставила рамку в покое, собрала волосы в хвост и подошла к окну. В её поведение что-то изменилось, я это почувствовала. Снова посмотрев на подругу, заметила: та принялась грызть ногти, что говорило об её разбушевавшихся нервах. И что так взволновало Викс? Неужели обычная фотография? Лежа на кровати, я нахмурилась, слегка приподнялась на локтях и спросила: – Что случилось?

Сначала показалось, что рыжеволосая не услышала вопроса и никак не отреагировала. Тогда я переспросила, и, о чудо, она пошевелилась и даже обернулась! На лице подруги отражался страх и нерешительность. Такой Викс я видела нечасто: на работе она всегда собрана и уверенна в своих действиях, ведь врачи именно такими и должны быть, а в тот момент казалась весьма растерянной.

– Обещай, что оставишь меня в живых, – жалобно пропищала Виктория и сделала шаг ко мне.

– Не обещаю, – хмыкнула я и полностью легла на спину.

– Розали, знай, что я уже поняла свою ошибку и ужасно раскаиваюсь.

Улыбнувшись забавной реакции Викс, я с интересом стала ждать продолжения.

– В общем, ты же знаешь, что раньше я сильно увлекалась машинами.

– То есть сейчас ты не увлекаешься? – перебила её и усмехнулась.

Да, про любовь подруги к автомобилям и скорости я знала не понаслышке. К сожалению, часто бывала в роли её пассажира и наблюдала за горящими от счастья глазами, когда она вновь нарушала правила дорожного движения или летела по пустой дороге на высокой скорости.

– Сейчас уже не так. Ты меня будешь слушать или нет?

Я провела пальцами по губам, как в детстве, когда мы обещали молчать.

– Так вот, я всё ещё посещаю гонки, и там у нас своя компания. И вчера один парень приехал с классной девчонкой.

Теперь понятно, к чему клонила Виктория. Элис. Она её узнала. Ну конечно, местных вечеринок вдруг стало мало, и несносная девица решила попробовать что-то новенькое. Вся в отца. Тот тоже в молодости любил погулять на широкую ногу.
Я тяжело вздохнула и хриплым голосом поинтересовалась: – И что Элис делала?

– Ничего необычного. Мы смотрели гонки, болтали, а потом я уехала.

– С кем она осталась? – устало поинтересовалась я, ожидая услышать информацию, которая меня не порадует.

– Да ты не волнуйся, Роуз!

Значит, совсем всё плохо. Хотя с моей любимой сестрёнкой никогда не бывало легко. Например, после того, как Элис исполнилось восемнадцать, она взяла моду ночевать в полицейских участках. Раз в неделю, как минимум. Я, да и не только я, часто говорила, что ей повезло с сестрой, иначе она задерживалась бы там не на сутки, а на неделю или больше. Но в нашем бедном и шумном районе все друг друга знали, а врачей – очень уважали и прислушивались к ним.

– Говори.

– С тремя парнями, но они мои друзья, и я знаю их с младенчества. Ну, может, не с младенчества, но очень давно.

Отлично, маленькая девочка в кругу взрослых озабоченных мужчин. Что могло быть лучше? Элис не переставала удивлять. Уверена, на гонки она уехала с тем нахальным блондином, который с первого взгляда мне не понравился. Да и навряд ли он бы кому-то понравился в том виде, в котором я его застала на кухне. От воспоминания о произошедшем меня чуть не стошнило.

– Ты можешь позвонить своим друзьям?

По-моему, я услышала облегченный выдох Виктории, а затем почувствовала, как в комнате снизилось напряжение.

А потолок можно было бы уже и покрасить. Казалось, что штукатурка скоро начнёт падать и испачкает всю постель и того, кто в ней будет находиться. В квартире давно пора делать ремонт, но заработанные деньги уходили на продукты и одежду: мою и Элис. Правда, по внешнему виду сестры нельзя было сказать, что она модно одевается. Точнее, я не считала, что мини-платья, потёртые футболки и шорты – это стильно. Вкусы у нас совсем разные.

– Майк? Привет, это Викс. Да, та самая, рыжая и безумная, но за это кто-то может лишиться чего-то важного. Хорошо, я подумаю над твоим помилованием, если скажешь, что произошло вчера после нашего ухода. Мне неинтересно, как вы пили и о чем говорили. Что делала Элис?

Видимо, она разговаривала с тем самым Майком, которого я вчера видела. И у них были весьма тёплые дружеские отношения.

– В смысле уехал? Ньютон, если с ней что-то случится, то Ро… Точнее я оторву тебе не только голову!

Виктория могла быть очень суровой и настойчивой, если дело касалось чего-то важного. Пациенты беспрекословно её слушались и выполняли все распоряжения.

– Почему им не звонить? А как я узнаю, где девочка? Где она?

Глаза рыжей бестии округлились, хотя и прежде их нельзя было назвать маленькими, и всем видом она напоминала лягушку. Большую, милую, зелёную лягушку. Но в действительности ничего хорошего в таком выражении не было.

– Поняла, Майк. Я с вами ещё вечером поговорю, – сквозь зубы процедила Виктория и отключилась. – Если в общих чертах, то всё не так плохо, – вынесла вердикт рыжая и рухнула на спальное место Элис, отчего резинка на голове лопнула, и на голове подруги образовался привычный беспорядок из ярких волос.

Слова Викс меня успокоили, и через двадцать минут пустой болтовни, я уже забыла про громкую ссору и спокойно нарезала овощной салат, миссией которого была замена завтрака, обеда и ужина одновременно. Отправив в небольшую прозрачную миску последний нарезанный огурец, достала оливковое масло, которое берегла как зеницу ока, и заправила незатейливое блюдо. Головная боль постепенно проходила, а после пары десятков стаканов воды исчезла и засуха во рту.

– Знаешь, Пол сделал мне предложение, – как бы между делом сказала Виктория.

– Пол – это тот темноволосый мачо, который ходил за тобой по пятам последние несколько месяцев? – уточнила я, попутно доставая белые тарелки.

– Мы знакомы очень давно. Он всегда был рядом, дарил незамысловатые подарки и осыпал комплиментами, провожал до дома, заступался…

– Но ты его не воспринимала всерьёз, – продолжила я мысль подруги, раскладывая салат.

– Угу. Но не так давно его намерения стали более серьёзными, а я решила прислушаться к сердцу и поняла, что он – тот самый. Конечно, я постоянно на него кричу… А он просто сидит, слушает и улыбается! А потом обнимает и говорит, что любит меня. В какой-то мере он подкаблучник, согласна, но я бы просто не ужилась с тем, кто стал бы перечить мне, усугубляя ситуацию. В общем, вчера вечером он сделал мне предложение. Встал на одно колено, достал из кармана коробочку, а там – деревянное колечко с нашими инициалами.

Вот рыжая, улыбающаяся и кричащая Виктория, а вот её перекаченный смуглый парень. И скоро они станут семьёй. Он будет бегать за ней, словно верная собачка, только слюни успевай подбирать, и называть «дорогая». Как такая как Викс может выйти замуж раньше меня? Почему мужчины вечно выбирают не тех? Чем я хуже неё? Я с трудом скрывала истинные эмоции. Всю жизнь сторонилась мелочных, завистливых и неискренних людей, а оказалась, что сама была такой, но раньше не замечала.

Мне было тяжело радоваться за подругу. Зависть – пагубное чувство. На этого Пола я бы и в жизни не посмотрела, но сам факт, что у Виктории будет хоть и маленькая, но семья, а я все еще оставалась сидеть в девах, раздражал. Но я натянула улыбку и кинулась к девушке с радостными объятиями, в душе надеясь, что скоро мой «псих» пройдёт, и по поводу этой ситуации я буду испытывать искреннюю радость.
Далее мы обсуждали предстоящую свадьбу, наряды, работу, прошлись даже по политике. Всё это время я держалась. И уже ночью, лёжа в постели и читая очередной роман, поняла, что завидовать-то и нечему. Моя жизнь будет много лучше, роскошнее, чем у всех моих знакомых. Нужно всего лишь потерпеть. Дождаться того момента, когда встречусь с мужчиной мечты, способного исполнить все прихоти, который увезёт меня из этого ужасного города куда-нибудь в Европу, где у нас будут дом и дети. И тогда все станут завидовать мне, моему счастью. Если во что-то долго верить, это обязательно сбудется.

***

– Розали, он приехал! Приехал-приехал! – радостно тараторила Виктория, прыгая вокруг меня и размахивая папкой с делом одного из пациентов.

Рабочий день был в самом разгаре. Я списала свой прогул на плохое самочувствие, и если Карлайл ещё пытался меня подробнее расспросить, то добродушная Эсми тот же час поверила, и тема успешно закрылась.

Внезапно влетевшая в ординаторскую взбалмошная Виктория пошатнула моё хлипкое спокойствие и сделала обыкновенный день чуть-чуть особеннее.

– Кто приехал?

– Как кто? Эдвард! – восхищенно произнесла Викс и буквально упала на диван.

Ах да, Эдвард Каллен – сын Карлайла и Эсми, а по совместительству безумно красивый, умный и талантливый молодой человек. Вся женская часть персонала больницы мечтала о нём, и каждый его приезд в наш поганый район становился праздником. Эдвард пошёл по стопам родителей и стал врачом, правда решил выделиться и выучился на стоматолога, а вскоре открыл собственную клинику в Нью-Йорке и лишь изредка приезжал к родственникам.

А еще именно меня сватали ему в жёны. Но мы оба возражали, поэтому как можно мягче отказывали всем, кто пытался нас записать в ранг пары.

Хотя в связи с последними событиями, я была почти готова выйти замуж даже за Каллена.

– Виктория, у тебя есть жених. Ты вообще должна забыть о других мужчинах, – умно заявила я.

– Но это же сам Эдвард! Он такой душка! А ещё он приехал не один.

А вот это уже действительно любопытно. Я с интересом уставилась на подругу, ожидая продолжения.

– Я видела его с каким-то мужчиной в дорогом элегантном костюме, а ещё личико у него симпатичное. Вероятно, тоже из богатеньких. Вот за него тебе и надо цепляться.

Не успела я сказать ни слова, как дверь отворилась, и вошёл Каллен. На нём был очередной безупречный чёрный костюм и ослепительная белая рубашка. Он был всё тем же Эдвардом Каленном – чёртовым романтиком, подкаблучником и невероятным хлюпиком, прикрывающимся симпатичной внешностью и деньгами. Ему нужна была такая же, как он: робкая, бесстрастная, неразговорчивая подруга. Они бы стали идеальной парой.

– Розали, Виктория, – негромко поприветствовал нас мужчина.

– Эдвард, рады тебя видеть! – громко воскликнула Викс и бросилась на шею к сыну нашего босса.

Моя подруга – удивительная девушка. Я бы никогда не смогла позволить себе такого поведения. Мы обе видели Эдварда не более пяти раз, но рыжая бестия упрямо считала его одним из своих ближайших друзей. Поэтому и летела к нему, сломя голову, словно маленькая девочка за новой куклой. Хотя Виктории больше радости доставила бы машина.

– Эдвард, братишка, ну что ты так долго!

В кабинет ворвался мужчина с тёмными как смоль волосами, густыми бровями и лёгкой щетиной. Так же он был несколько ниже ростом, поэтому в своих планах я уже отметила, что на свидания придется надевать обувь на плоской подошве, чтобы не смущать спутника. Я была полностью уверена, что он уже сегодня пригласит меня на свидание.

– Девушки, это Ро…

– Ройс Кинг, дамы, – перебил Эда брюнет и отвесил театральный поклон.

Ройс сделал шаг в нашу сторону и сначала поцеловал руку Виктории, а затем потянулся и к моей. Слегка улыбнувшись, я подала левую ладонь. Губы Кинга задержали на ней чуть дольше, чем на руке Виктории. Подняв голову, он улыбнулся и сделал шаг назад, при этом все равно оставаясь достаточно близко.

Дверь в кабинет вновь открылась, и на этот раз ординаторскую посетила Эсме.

– Эдвард, зайди в кабинет к Карлайлу, – обратилась заместительница главного врача к своему сыну.

– А вы, девочки, должны уже быть у пациентов, а не строить глазки другу моего мальчика. Ройс, посиди в какой-нибудь кладовке до конца рабочего дня, чтобы женская часть персонала не сходила с ума.

– То есть из-за меня они с ума не сходят? – обиженно поинтересовался Эдвард.

Эсме шлепнула сына большой синей папкой и грозно нахмурила брови.

– Эдвард Энтони Каллен, а ну, быстро к отцу! Розалинда и Виктория, к пациентам! – повысила голос Эсме, и мы тут же разбежались по кабинетам.

Когда миссис Каллен доводили до гнева, она становилась поистине страшной женщиной. А ещё постоянно называла меня Розалиндой, хотя это совершенно другое имя. Но, кажется, Эсме подобное совершенно не волновало, а меня наоборот – очень бесило.

Уже спускаясь по лестнице на первый этаж, меня догнал сам мистер Кинг. Я ждала этого. Знала, что так и произойдет.

– Розали, пока меня совсем не выгнали отсюда, осмелюсь пригласить на ужин.

– В таком случае, – кокетливо начала я. – пока вы ещё тут, спешу согласиться.

– Буду ждать в ординаторской после окончания смены.

На прощание Ройс снова поцеловал мне руку и удалился.

В какой-то момент мне показалось, что мечты сбываются, и наша с Элис недавно приобретенная золотая рыбка действительно исполняет желания. Именно сегодня утром я гипнотизировала это бесполезное создание в надежде, что оно исполнит самое заветное желание, и вот я наконец-то встретила мужчину, возможно, своей мечты.

***

– Итак, Розали, какую кухню вы предпочитаете? – поинтересовался Ройс, когда мы уже находились в его чёрном «БМВ».

– Полагаюсь на ваш вкус, – мило ответила я и улыбнулась, удобно устраиваясь на переднем сиденье, как мне показалось, очень дорогой машины.

– Думаю, следует попробовать вьетнамскую кухню. Говорят, в Новом Орлеане прекрасно её подают. Вы когда-нибудь пробовали?

Ройс свернул на улицу, где каждый дом служил рестораном или кафе. Подростками мы с подружками часто ходили в эту часть города, но денег обычно не хватало на что-то изысканное, поэтому брали лишь по рожку бананового мороженного в передвижной лавке похожей на цыганку женщины. Роскошь, богатство... Раньше всё это было лишь девичьими мечтами, а сейчас я так близка к их свершению. Главное – делать всё правильно и не потерять шанс. Уверенность в себе и своих действиях – залог успеха, нельзя об этом забывать.

– Вы правы, но я не пробовала.

– Всё когда-то бывает в первый раз, – то ли с намёком, то ли просто сказал Кинг, после чего засмеялся.

Я слегка улыбнулась, но на самом деле ничего забавного в его словах не нашла.
Ройс припарковал «БМВ» около небольшого тёмно-красного здания. Никогда бы не подумала, что за такими неприметными стенами может скрываться настоящий большой ресторан, да ещё и с выходом во двор. Многие столики были заняты, а на свободных стояла табличка «зарезервировано».

– Сэр, чем могу помочь? – вежливо поинтересовался администратор, видимо, вьетнамец.

Мне всегда было сложно определить точную национальность людей с узкими глазами. Они все казались на одно лицо. А ещё, зачастую, имена у них труднопроизносимые, поэтому пациентов-иностранцев я старалась скидывать на кого-то более толерантного и обладающего большим запасом терпения: оно пригодится в общение с людьми, не говорящими на английском языке.

– Мне нужен столик на двоих на свежем воздухе, – гордо заявил Кинг, кладя руку мне на талию и грубовато притягивая к себе.

Из милого и обходительного мужчины он быстро превратился в яростного собственника и мужлана.

Ох, если бы мы не были на людях, я бы с удовольствием проткнула ему ногу каблуком (если бы он у меня был), а затем отвесила сильную пощечину. Не терплю такого отношения к себе.

– Пожалуй, у нас еще остались свободные места. Пройдёмте за мной. – Администратор изъяснялся вполне понятно.

Ростом вьетнамец был мне чуть выше груди, но ходил настолько быстро, что мы чуть не потеряли его из виду. Я чувствовала, как мой спутник заводился и бесился из-за неприкрытых взглядов персонала и посетителей в мою сторону, это можно было определить по тому, как сильно он давил своими пальцами мне в живот. С таким вспыльчивым и непостоянным персонажем будет немного сложнее, чем предполагала.

В конце концов, нас привели к совсем крошечному круглому деревянному столику. Вокруг него, друг напротив друга стояли два тяжёлых металлических стула: спинка была очень жёсткой, но на само сиденье догадались положить нечто похожее на подушку, что смягчало ощущения.

Наше место находилось далеко от выхода, но так как сама площадь дворика была не очень большой, то почти вплотную стояло ещё два пустых стола.
Ройс галантно отодвинул мне стул, и когда я уселась, прошёл к своему месту. Всё было очень романтично, как в сказке. Поздний вечер, звёзды, светлячки, тихо играющая музыка, приглушенный свет миниатюрных фонариков… Всё располагало к хорошему душевному разговору и приятному ужину. Тем более если рядом превосходный мужчина – всё должно было быть ещё более очаровательным и благоприятным.

Администратора сменил вежливый официант, полностью копировавший внешность предшественника. Он подал нам меню в коричневой толстой кожаной обложке и ушёл. Я скромно отказалась от выбора, вновь полагаясь на вкус Ройса, а тот явно этому обрадовался. Постепенно я делала выводы: мужчина любил подчинение и власть. Каждое его слово я отмечала, и постепенно складывался вполне достоверный портрет.

– Так вот, Италия – потрясающая страна. Еда, выпивка, достопримечательности, женщины – абсолютно всё на высшем уровне. Это была наша первая с Эдвардом командировка, мы заключали контракт с итальянскими партнёрами на доставку нового оборудования. Они дёшево закупают его у продвинутых стран, а затем распродают по цене много ниже, чем если брать у других перекупщиков. В общем, я рад, что мы сотрудничаем. Это наше преимущество на фоне других стоматологических клиник.

Он много говорил о себе, работе, путешествиях и изредка интересовался моим мнением. Самовлюблённый нарцисс – вот кто сидел напротив меня. Скуку я пыталась утопить в поедании знаменитого вьетнамского супа фо бо с говядиной. Каждый день есть его я бы не стала, но раз в год можно. Всё-таки достаточно специфическое для меня блюдо. И пока я весь вечер ела одну порцию супа, Кинг успел испробовать несколько видов салата и десерта. Он жевал и говорил без остановки, в то время как я скромно улыбалась и поддакивала в необходимые моменты.

– Что же, спасибо, что составили компанию. Прекрасный вечер.

– Благодарю, приятно было познакомиться.

Кинг умудрился поцеловать меня в щеку и, бьюсь об заклад, был не прочь и дальше распустить руки, но я уже махала ему и шла в сторону дома.

Как всегда, по узким грязным улочкам гуляла молодёжь, распивая спиртные напитки и куря травку или что-то пожёстче. Откуда-то сверху какой-то бездомный снова играл джаз; девушки лёгкого поведения постепенно появлялись из подъездов и предлагали себя, пытаясь заработать на жизнь; мимо на запредельной скорости проносились машины, поэтому все старались держаться обочины. Вот оно моё место, мой проклятый старый дом.

Через несколько минут, так и не смыв макияж и не переодевшись, я уже сидела на кухне, поджав под себя колени, и изучала газету. Мне нравилось читать новости, знать, что происходило в мире и городе. Нравилось чувствовать себя частью цивилизованного общества, ведь иногда просто выпадаешь из реальности и уже не понимаешь: живой ты или нет.

Дверной звонок в одиннадцать часов вечера заставил насторожиться и вздрогнуть. Я на цыпочках подошла к двери и, посмотрев в глазок, ничего, кроме темноты там не увидела. Неудивительно: в нашем подъезде часто перегорала лампочка.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я резко отворила в дверь.

– Привет. Я надеюсь, ты Роуз? Потому что если ты не Розали, то я уже просто не знаю, куда нести эту девчонку.

Громила ростом около двух метров держал на руках маленькое тело моей похрапывающей сестры. Это выглядело и жутко, и смешно. Жутко, потому что я узнала мужчину: мы с ним встречались далеко не в первый раз, а смешно – потому что в руках этого великана Элис выглядела маленькой птичкой колибри. Одета не пойми как, волосы растрёпаны, да ещё и ужасный запах приторных духов вкупе с сигаретами и пивом. Такую девушку я бы точно не понесла на руках.

– Ты меня преследуешь, – пробормотала я, но потом открыла дверь шире, впуская мужчину в свою обитель.

Элис что-то пробормотала, а мужчина остановился как вкопанный: видимо, растерялся и не знал, куда идти. Может, ещё и меня немного боялся, потому что выглядел таким же трезвым, как и я, значит, память о наших встречах должна была сохраниться.

Хлопнув дверью, прошла мимо застывшей статуи в единственную комнату квартиры. Включила ночник и рукой показала на диван – спальное место сестрёнки. Мужчина слегка пригнулся, а затем как можно нежнее уложил любительницу приключений на диван. Зря он так спокойно её опустил, я бы кинула со всей силы, да ещё и пнула, чтобы спящая красавица очнулась.

Элис снова забубнила, и из всей «крутой» речи я выяснила только то, что её спасителя зовут Эммет. Уже неплохо.

Погасив свет, вышла на кухню, где через несколько секунд появился и Эммет. Пол под ним ужасно скрипел: сказывалась масса парня.

– Ну, груз доставлен, – улыбнувшись, отшутился он и почесал затылок.

– А ты, я так понимаю, тот самый друг парня с зелёной машиной, который пытался флиртовать со мной?

Не стала напоминать про встречу в доме этого громилы, когда латала раны его жертвы. Не думаю, что воспоминания об этом взбодрили бы его.

– Если будет доставлять тебе неудобства – обращайся. Он иногда переходит границы дозволенного, – серьёзно сказал Эммет, и я усмехнулась.

– Как Элис.

– Как Элис, – подтвердил он и кивнул.

Настала неловкая пауза. Я всё так же стояла, пораженная внешними данными мужчины, разглядывая все его рельефные мышцы, а он во все глаза рассматривал меня. Тут я порадовалась лени, потому что стояла не в ночнушке, едва прикрывавшей попу, а в обычном повседневном наряде.

– Я, наверное, пойду. Но могу задержаться, если хочешь, – ехидно улыбнулся он, засовывая руки в карманы джинсов.

Снова шутки. Должна отметить: они не такие тухлые, как сегодня были у Ройса, которому есть чему поучиться у простых парней.

– Радуйся, что я не врезала тебе сковородкой, как только пересек порог, – скрестила руки и взглядом указала в сторону предмета кухонной утвари.

– Уже были такие случаи? – Эммет заинтересованно приподнял одну бровь и изобразил испуг.

– До такой жестокости не доходило, но я была близка к нервному срыву, – хмыкнула, припоминая выходки Элис.

– Горячая женщина! – восторженно произнёс он и засмеялся. Звонко, громко и как-то душевно.

– Что, прости? Смотри, я в одном шаге до сковородки!

Я ринулась в сторону плиты, и Эммет сразу попятился назад, поднимая руки в знак примирения.

Уже открывая дверь, он вдруг развернулся и сказал: – Спокойной ночи, Рози.

Как же я хотела крикнуть колкость, потому что ненавидела интерпретацию своего имени в «Рози», но здоровяк проворно скрылся за дверью, и я тут же остыла.
Рози… Так меня называли отец – в детстве, и Элис, когда дразнила. Другим просто непозволительно говорить такое в моём присутствии. Даже Виктория пару раз получала за это по голове, поэтому быстро отучилась.

Приняв душ, я открыла окно в спальне, потому что воняло дико. Перед сном чуть не забыла покормить Тиффани – золотую рыбку – но вовремя опомнилась и насыпала немного корма в аквариум. Погасив в квартире свет, я, совершенно измотанная и уставшая, рухнула в кровать и уснула практически мгновенно.

POV Элис

Память постепенно начала возвращаться, когда я встала под ледяной душ. Был так холодно, что до костей пробирало, но мне это было необходимо.

Стройка, ужасное спальное место, ночь без сна…

Исследование строения, прыжки с одного этажа на другой, острые выпирающие штыри, на которые чуть не падают…

Обнаружение импровизированной тарзанки, бессмысленное катание и выброс адреналина…

Пустой желудок, встреча рассвета с брошенной кем-то целой сигаретой…
Возвращение Эммета, обмен шутками и издевками, подпевание радио в его машине, встреча с Майком…

Целая пицца, уничтоженная мной за пятнадцать минут, пара бутылок пива, снявшие головную боль, крепкий сон у кого-то дома…

Пробуждение уже вечером, рядом Майк, уезжаем на какую-то вечеринку, встречаем там много знакомых…

Снова выпивка, травка, секс, безумные танцы на столе, много дыма, смеха…
Провал в памяти, возникновение Эммета, провал…

И вот я жива и проснулась в собственной постели. Непричёсанная, в старой одежде, потная и грязная – ужас.

На соседней кровати мирно спала Розали, значит, либо у неё выходной, либо я очень рано встала. Взяв из шкафа чистое сине-белое полотенце, отправилась в душ, где и вспомнила всё произошедшее. Пусть и очень смутно, но что-то уж есть. Да, жизнь бьёт ключом.

Помывшись, почистила зубы, высушила волосы и пошла на кухню. Полистала оставленную Розали газету, сделала себе крепкий кофе и бутерброд. И закон подлости сработал именно в тот момент, когда я уже поднесла аппетитный завтрак к губам – зазвонил телефон. Да и звонок был настолько громким, что пришлось бежать в комнату и быстрее искать аппарат, чтобы не разбудить старшую сестру, иначе беды не миновать. Это и так ждало, но ускорять процесс не хотелось.

– Мисс Брендон, надеюсь, вы помните, что вам сегодня в обязательном порядке необходимо присутствовать на парах? Там же будет присутствовать и комиссия, мы будем решать вопрос о вашем отчислении.

– Миссис Тёрнер, я обязательно буду! Не надо меня отчислять!

– Это уже не вам решать, Элис. Жду вас к девяти, – резко ответила преподавательница и отключилась.

Учёбу я практически забросила почти сразу же после поступления. Но меня до сих пор не отчислили, ведь некоторые зачёты я всё же сдавала, причём неплохо. Правда, их было ничтожно мало…

– Твою мать!

Кинула мобильный телефон на пол и схватилась за голову.
Вот так всегда. Живёшь, и вроде бы всё хорошо, но какой-то ничтожный звонок ставит твоё существование под вопрос. И ты просто теряешься, не знаешь, что делать.

Вариантов у меня было немного. Следовало собираться и идти в колледж, строить щенячьи глазки, пускать слезу, и, возможно, меня оставят. Или никуда не идти, заведомо зная, что больше в этом заведении я учиться не буду.

Снова хотелось выпить и отправиться в полный отрыв, окунуться в безмятежную жизнь без учёбы и ссор. Но я и так слишком долго в ней пробыла, поэтому нужно позаботиться хоть о каком-то будущем. Не буду же я всю жизнь пропивать выданные сестрой карманные деньги, курить и кутить.

Ровно в девять утра Элис Брендон уже как сойка крутилась у двери директора. Свободная серая рубашка, чёрные, обтягивающие штаны и до колен ботфорты на высоком каблуке – самые скромные и приличные вещи в моём обширном гардеробе. Поэтому я надеялась, что преподаватели оценят перевоплощение из девочки в мини-шортах и топах в настоящую студентку в приличной, ничего не открывающей одежде. Надо отметить, что даже в таком наряде я чувствовала себе свободно и легко.

– Элис вы вообще посещали занятия в этом месяце? – поставила вопрос ребром одна из учительниц, имя которой я, разумеется, не знала.

– Конечно! Два раза!

Около получаса я умоляла оставить меня, уверяла, что исправлюсь и возьмусь за учёбу. В общем, делала всё, что было в моих силах.

– А опекунша знает о вашей успеваемости?

Вопрос с подвохом. Но я была бы не Элис Брендон, если бы не смогла выкрутиться даже из такой напряженной ситуации.

– Розали, понимаете, она всегда так устает на работе… Постоянно плохо себя чувствует, все деньги тратит на обезболивающие... – плаксиво говорила я.

– То есть вам она деньги не выдаёт? – подал голос мужчина, спрятавшийся за спиной очень полной старушки.

– Выдаёт, конечно. Она всё для меня делает… Я так не хочу её подводить, ведь она всё, что у меня осталось.

По щеке покатилась одинокая слеза, и я начала тереть глаза до красноты, якобы скрывая слёзы, и жалобно хлюпать носом. Кто-то подал платок, и тогда я устроила настоящую истерику, не забывая при этом извиняться и делать вид, что пытаюсь остановиться, но эмоции слишком сильные.

Комитет был так растроган представлением, что дал мне последний шанс.

– Спасибо, спасибо! – без конца благодарила я, чуть ли не целуя руки преподавателям и остальным присутствующим.

Следующие несколько часов я почти проспала на парах, а когда занятия наконец-то закончились – первая вылетела из колледжа.

***

– Добрый день, воды, пожалуйста, – попросила я продавщицу, заходя в небольшой магазин без самообслуживания.

– Вам без газа? – поинтересовался жутко знакомый голос.

Подняв голову, я встретилась взглядом с карими глазами своей бывшей одноклассницы – Изабеллы Свон. Вот не успела удариться в воспоминания о школе, как частичка её возникла у меня перед глазами.

– Белла! Что медалистка делает в этом захолустном местечке?

Свон пришла в мой класс за два года до выпускного. Её приняли плохо, ужасно, омерзительно. Она была стеснительной, неразговорчивой и неуклюжей, как косолапый медведь. В довершении всего – её отец был полицейским, что вдвойне омрачало существование девушки. В нашей школе учились отпрыски алкоголиков, наркоманов, проституток и бомжей. Всё именно так, без прикрас. И, конечно, мы не раз нарушали закон, рано начали воровать и пить. Задачей полиции всегда была поимка преступников, а дочь шерифа Свона как раз и находилась в окружении этих самых малолетних преступников. Над Изабеллой с первого дня начали издеваться, но вскоре мне стало её жалко, и я взяла этого бедного котёнка под своё крыло. Меня уважали, поэтому друзей моих не трогали.

Стать популярной в старшей школе сложно, если ты не капитан школьной команды по футболу, королева красоты, девушка из команды поддержки или сын или дочь кого-то из местных авторитетов. Я стала популярной, потому что была и остаюсь Элис Брендон, девушкой, которая не боится сказать качку, что он тупой, или раскритиковать в пух и прах наряд одной из красавиц. Я грубила учителям, когда была не согласна, устраивала шалости, потому что было очень скучно. Открытость, дружелюбие и дерзость – черты, позволившие мне добиться искренней любви сверстников.

– О, Элис, – выдохнула шатенка и расслабленно улыбнулась. – Недавно папа перенёс инфаркт, на некоторое время его отстранили от службы. Мне пришлось забросить учёбу и найти работу.

Плохо замаскированные круги под глазами говорили о реальной усталости и плохом самочувствии Беллы. Мне стало её жаль. Беллз была хорошей девушкой. Хотелось бы, чтобы у неё всё снова встало на круги своя, она – одна из немногих, кто, несомненно, заслуживал лучшего.

– Как же так, дорогая? Надеюсь, всё будет хорошо. Держись, маленькая.

Я нависла над прилавком, заключая подругу в дружеские объятия. Изабелла робко обняла меня в ответ, но тут дверь открылась, и в магазин зашёл новый покупатель. Мы отстранились друг от друга, я быстро заплатила за бутылку и, махнув на прощанье, вышла из здания.

***

– Во сколько вечеринка? – поинтересовалась я у позвонившего знакомого.

– Как обычно, в восемь. Йоу, детка, мне Эмили мозг вынесет, если ты не появишься. Я не понимаю ваши бредовые женские штучки, но сестра сказала, что ей обязательно нужно тебе что-то сообщить.

– Не знаю, Зак. Я сегодня очень устала и никуда не хочу идти.

Выбросив в урну уже пустую бутылку, присела на скамейку, дабы передохнуть. На улице стояла невыносимая жара, и я уже успела миллион раз пожалеть, что решила пойти на учёбу в приличном виде.

– Неужели Элис грызла гранит науки?

– Типа того. И знаешь, это тяжело.

– Тяжелее, чем проснуться утром после бурно проведенной ночи? – поинтересовался Закки, и я вновь улыбнулась.

– В тысячу раз, – подтвердила я догадки парня.

– Оу, тогда отдыхай, детка. Звони, когда будет скучно.

– Замётано.

Зак не был моим лучшим другом, скорее очередным собутыльником, с которым уныние уходит на задний план. Иногда я задумывалась: а есть ли у меня настоящие друзья? Кажется, их много, но все ли готовы прийти на помощь в трудную минуту? Сомневаюсь. Но нужно быть честной с собой: я так же прибегу не сразу. Так что всё в этом мире относительно.

Неожиданности не зря называются именно так. Они происходят внезапно, к ним нельзя подготовиться.

И я уверена, что мужчина, шедший впереди меня, тоже не был готов к такому повороту событий. Только что спокойно шёл по улице, напевая себе под нос иностранную песенку, а через секунду его сбивает машина, и он лежит на асфальте.

И ты сам ещё не успеваешь опомниться, как автомобиль возможного убийцы сдаёт назад, перед твоим носом распахивается передняя дверь, и оттуда высовывается слишком знакомое лицо.

– Брендон, в машину!