Белла Свон

В рекламное агентство Butterfly, видно, привела меня сама судьба. Несмотря на молодость и хороший рабочий потенциал, устроиться я смогла только туда. Не скажу, что это такая уж ужасная компания, скорее строго наоборот, и я вообще мечтала туда попасть, только на должность специалиста по работе с персоналом, а никак не на секретаршу вице-президента. Да и к тому же моя начальница – сногсшибательная блондинка с тонкой фигурой и изящными запястьями. Словом, Розали Хейл я могла бы ненавидеть, но мне не позволяло уважение. Она была настоящей роковой женщиной, со вкусом одетой, всегда в дорогих и элегантных нарядах, всегда собранной, профессиональной и понимающей. Ее жених – Эдвард Каллен, являющийся тем самым слабым местом, которых у нее, поверьте, было немного, самый красивый мужчина в городе, завидный жених и так далее по списку. Идеальная пара, идеальный бизнес, да и знали они друг друга с детства. Их родители основали эту фирму, одно из самых востребованных агентств в стране. Конечно, все завидовали. Это вполне предсказуемо.
Но люди эти, несмотря на кажущуюся близость в работе, находились где-то далеко, а мы, бойцы невидимого фронта, как муравьи пахали за непомерно высокие зарплаты (в сравнении с другими компаниями, конечно, но нам так не казалось) для должностей помощников, и пытались справиться со своими мирскими проблемами. И казалось, что нас с этими высокопоставленными людьми разделяет железная стена отчуждения. Прекрасные и красивые они, и мы, простые. Кто бы мог подумать, что статус в обществе окажется не более чем иллюзией. Никакой богатой сказки. Ни у кого из них. То, что произошло с нами, навсегда перевернуло мою жизнь.
А началось все глубокой осенью. Когда листьев уже не было на деревьях, когда дождь прерывался на снегопад, а туфли одевались только в офисе. В то утро я опаздывала на работу. Сначала проспала, разлила на жемчужную блузку кофе. Затем заметила, что прибавила сантиметр на бедра, из-за чего любимая юбка с трудом застегивалась. Позже целый час отстояла в пробке. В довершении не слишком приятного утра, на рабочем месте меня уже ждала мисс Хейл.
- Мисс Свон, я совсем не понимаю, за что плачу вам деньги. Второе опоздание за неделю, – раздраженным голосом констатировала она.
Ее шикарные икры были обтянуты плотной кожей сапог, а на плечи накинута замшевая курточка, туника свободно спадала с груди и красиво колыхалась от каждого движения.
- Я попала в пробку, извините.
- Извините? – хмыкнула она. – Нужно выходить из дома раньше, это же Нью-Йорк. Сегодня важная встреча, наберите Джеймса, удостоверьтесь, что ланч состоится, сделайте мне латте и закажите столик в том ресторанчике, о котором я вчера вам говорила, на восемь вечера.
- Количество персон?
Она приподняла свою идеально выщипанную бровь.
- На две, конечно же. Я и Эдвард.
- Да, я думала, может, кто-то еще присоединится.
Она смерила меня равнодушным взглядом.
- Я у себя в кабинете. Сегодня не принимаю. Будьте любезны, не забудьте про латте и причешитесь, все-таки вы в приличном месте находитесь.
И ушла, хлопнув дверью. Я уселась за стол и посмотрелась в зеркало. Волосы торчали в разные стороны.
- Ууууу… Опоздала на целый час, – прокомментировала Элис, секретарша мистера Каллена.
- Элис, какого черта она такая злая?
- Может, потому что ее правая рука опаздывает и невозможно работать?
Элис уставилась на меня с наглым прищуром, продолжая подпиливать ногти.
- Эл, а если серьезно?
- А если серьезно, - она наклонилась ко мне и тихим голосом начала шипеть, словно змея, - у них с мистером Калленом с утра разборки, орали друг на друга так, что стены тряслись! - она взмахнула руками и уронила несколько бумажек на пол. – Я думала, они поубивают друг друга!
- А что случилось-то?
Элис озорно улыбнулась и откинулась на кресле.
- А черт его знает, опять, наверно, с какой-то моделькой очередной спутался, вот Розали и бесится. Вчера ему приспичило ехать на презентацию женского белья, еле как от Хейл отмазала, мол, поехал с Эмметом, куда – не знаю. Я думала, что она меня съест, такого натерпелось, жалко, что ты раньше ушла вчера, а, кстати, куда ушла-то?
Я рассмеялась, обмахиваясь документами со стола.
- Серьезно? Презентация женского белья? Его жизнь ничему не учит. Ай… не спрашивай, лучше б я никуда не уходила, серьезно, – я притворно закатила глаза, а Элис вскочила со своего места, хлопая в ладоши.
- Значит, все было, да? – завопила она. – рассказывай, я же умру от любопытства, умру!
- Тссс, Элис, не кричи. Потом все расскажу, сначала работа, а то я и так опоздала. Не хотелось бы нарываться.
- Так, – строгим голосом оборвала она меня. – в курилке через час. И не отпираться. Рассказывай все, как было! А то опять поводы какие-то найдешь.
Я рассмеялась.
- Элис, я тебя умоляю, какие поводы, от вас с Джесс разве сбежишь, так и будете доставать меня, пока не сдамся.
Она махнула на меня рукой, закатывая глаза, не скрывая самодовольства, уткнулась в монитор со словами: “ненавижу отчеты”. Это меня позабавило.
Спускаясь к буфету, я не могла не заметить, что холл, обычно идеально блестящий и пустой, теперь наполнился людьми, целая толпа китайцев собралась возле кабинета Эммета Каллена, высокого здорового блондина, который являлся нашим горе-арт-директором. В его арсенале имелись вечно грубые, пошлые шуточки, обидные подколы, прозвища, которые задевали до слез. Лично я к нему относилась с осторожностью. Впрочем, я относилась с опаской ко всему совету директоров. Но что разочаровывало меня больше всего, так это именно то, что я к нему совершенно не относилась.
Проскользнув мимо суетящихся китайцев, я спустилась на этаж ниже и оказалась в буфете.
- Майк.
- Белла, что-то ты припозднилась сегодня.
Светлые волосы Майка, бармена, упали на лоб. Он облокотился на барную стойку.
- Ну что, Свон, как всегда? Большой латте с карамелью.
- Ага. И эспрессо, запиши на счет мисс Хейл. Надо же получать хоть какую-то радость, а то все работаю, да работаю, ничего приятного.
- Тогда я порекомендовал бы тебе двойной эспрессо, – он улыбнулся и взял стаканчик побольше.
- Всегда такой понимающий, – протянула я, проводя своей ладонью по отполированной столешнице, в которую можно было смотреться как в зеркало. За полгода я уже привыкла к идеальной стерильности, куда ни загляни.
Одну я вещь уяснила для себя прочно: если наладишь хорошие отношения с барменом, немного пофлиртуешь, где-то слукавишь, возможно, даже сходишь на свидание, то автоматически получишь абонемент на бесплатный кофе и обслуживание вне очереди, а учитывая мою капризную начальницу, этот бонус никогда не повредит.
- Я просто внимательный и до неприличия чуткий, – Майк мне подмигнул и, не дожидаясь ответа, ушел в другую сторону кухни.
Я решила его не догонять, тем более что Эдвард Каллен сидел на другой стороне зала, и у меня появилась возможность незаметно на него полюбоваться. Эдвард был прекрасен, если бы мне довелось его встретить в другой реальности, где он бы не был богат, или у него не имелась невеста с обложки журнала в лабутенах, где бы я ни была такой серой мышкой. Проще говоря, мы друг для друга созданы не были. Но иногда было так приятно помечтать. Это как думать о каком-то потрясающем голливудском актере во время секса со своим парнем. Эдвард был именно из таких. Недосягаемый и суровый. Он отдавал приказы Элис или мне как робот, ни единая мышца на его лице не выдавала эмоции. Меня распирало крайнее любопытство, когда речь заходила обо всем, что касалось его. Никогда мы не видели его несобранным, никогда он не появлялся утром с головной болью, хотя все газеты трещали о том, что мистер Каллен замечен на той или иной презентации или автерпати. Хотя, зная его образ жизни, я бы поставила все свои сбережения на то, что он обыкновенный неинтересный бабник с комплексом бога. Еще бы, родился в золотых пеленках.
Вот и сейчас, его фигура склонилась над планшетом. Интересно, что он там читает? Лицо напряжено, губы сошлись в тонкую нить.
- Белла! Я ревную, – засмеялся Майк, вкладывая мне в руки стаканчики. – Он занят, крошка Би.
Ненавидела, когда он меня так называл.
- Я смотрю не на него.
- Да знаю я, как ты на него не смотришь.
На фоне Эдварда Майк выглядел откровенным неудачником. И дело было не в том, что он бармен, а в том, что его кругозор едва ли больше, чем у зубочистки.
Я схватила кофе и уже было направилась к мисс Хейл, как Эдвард вдруг оказался возле бара.
- Мисс, Розали уже вернулась? – он немного прокашлялся после слова “мисс”, скорее всего, он не помнил мою фамилию. Меня сложно этим удивить или расстроить.
Кого я обманываю? Краска прилила к моим щекам, и сердце застучало быстро – быстро. Мне было стыдно за те чувства, которые я испытывала, когда говорила с ним. Я ощущала себя странным неуверенным подростком без груди и в прыщах. Страстно желала, чтобы он не смотрел на меня и вообще не стоял так близко. Волосы все еще взъерошены, блузка наспех заправлена, носки черных туфель все стертые, колготки какого-то зеленого оттенка. Все, что во мне этим утром было не так, теперь казалось катастрофично, даже маникюр, который я делала сама, а не в салоне за сто баксов, как мисс Хейл.
- Она уже около пятнадцати минут в своем кабинете.
Он кивнул и пальцами вонзился в бронзовые волосы, при этом глаза его были сосредоточены.
- В таком случае, сделайте одолжение, скажите ей, чтобы немедленно подошла в мой кабинет.
Черт возьми, неужели они всегда так официально общаются? Или это пренебрежение? В любом случае его безразличный тон по обыкновению охлаждал мой пыл. С ним так гораздо легче говорить, да и сложно представить, чтобы он начал фамильярничать. Скорее Эммет перестанет шутить, чем эта королевская чета забудет об этом треклятом официозе. Так между нами появлялась стена. Они и мы. Если задуматься, ему не нужны лакеи, чтобы пройти в кабинет напротив и самому разобраться с возникшей проблемой.
- Конечно.
- И да, - начал он, немало меня удивив, - вы могли бы привести себя в порядок. Сегодня важные гости из Токио, не хотелось бы, чтобы повсюду мелькала измученная секретарша.
Он небрежно посмотрел на меня с головы до ног. Отвращение явно читалась на его лице.
- Мистер Каллен…
Я хотела ответить что-то колкое, но в последний момент спохватилась, внутренне придумывая иное развитие незаконченной фразы.
- Я не могу ждать вечно, пока вы перестанете мямлить.
- Извините, я ничего не хотела сказать.
Эдвард посмотрел на меня своим пронзительным взглядом, словно бы хотел проткнуть меня.
- В следующий раз не тратьте ни мое, ни свое время, если вам нечего сказать, мисс.
- Меня зовут Изабелла Свон.
Он приподнял бровь и изумленно уставился на меня.
- Отлично, – в конце концов, изрек он, – я попытаюсь запомнить вас. У Рози много секретарш последнее время.
Он ушел наверх, не обременив себя лишним диалогом. А я осталась униженной. Ненавижу это чувство.
Я тихо выругалась. Черт бы побрал всех этих начальников! Направилась в кабинет Розали Хейл.

Розали Хейл

- Мисс Хейл, вас вызывал к себе мистер Каллен.
Почему моя секретарша сегодня так отвратительно выглядит? Впрочем, как и всегда. Обыкновенная серая мышка в балетках и дешевой юбке. Неряшливая, с трагичным выражением лица. Все ломает, падает, голос едва слышен. Единственная причина, по которой я взяла ее на работу – отличное резюме.
- Белла, вы уже позвонили Джеймсу?
- Да, конечно, встреча состоится на полчаса позже.
- По какой причине?
- Он не уточнял.
Я подняла на нее взгляд. Лучше этого не делать. Где она отрыла все эти вещи? Я все понимаю, конечно, на такую зарплату сложно покупать дизайнерские вещи, но одеться со вкусом можно, вокруг столько магазинов.
- Вы сказали, что Эдвард меня вызывал?
- Да.
Сердце забилось. Что ему еще надо от меня? Я думала, мы обсудили все утром. Опять скандал. Как же все надоело… Одни и те же проблемы. Я с тяжелым сердцем отправилась к нему в кабинет.
Эдвард сидел неподвижно лицом к огромному окну во всю стену. На его растрепанных бронзовых волосах играл легкий свет, а руки расположились на затылке.
- Эдвард, вызывал? – как можно более отстраненным голосом произнесла я.
- Да, вызывал.
Он даже не соизволил повернуться. Внутри что-то резко кольнуло, и мне вдруг стало жарко, по кончикам пальцев разбежались в разные стороны иголочками импульсы. Сейчас бы успокоительного принять. Как же он иногда меня пугал. Бывали дни, когда он своим равнодушием мог заковать в вакуум так, что в прямом смысле слова тяжело было дышать. Вот и сейчас он сидел на стуле, едва обращая на меня внимание, а сердце в железе.
- И что это за такой важный вопрос, Эдвард, что ты не можешь подняться и прийти сам ко мне в кабинет? Ты что, хочешь дальше продолжать обсуждать свою любовницу?
Он резко повернулся ко мне. Руки его вцепились в край стола.
- А что это ты так разнервничался, Эдвард? Ты так и не ответил на вопрос, где ты был вчера ночью. Я тебе звонила, а трубку ты не брал. Глупость, но все же ты не дал мне ни одного внятного ответа.
Костяшки его пальцев побелели.
- Розали, ты и твоя вымышленная любовница задолбали меня уже! – он говорил громко, но все не кричал. – Кто тебе внушил, что у меня кто-то есть кроме тебя? Кажется, именно тебе я сделал предложение, а не какой-нибудь там девице, не забыла?
- Эдвард… - я сделала несколько шагов вперед. – Я люблю тебя. Почему ты меня обманываешь?
- Я тебя не обманываю.
Глаза колко защипало. Я вспоминала вчерашний разговор с Таней, в котором она аккуратно сообщила, что видела его на презентации нижнего белья, что он уехал с какой-то блондинкой. Я не могла слушать эту ложь, я страстно желала, чтобы он мне признался. И мне было так страшно, так страшно, что я сделала ошибку, что я выхожу замуж за человека, которому никогда не смогу доверять. Внутри я понимала, что нужно прекратить ревновать, тогда все наладится. Но я не могла, словно лавина меня захватывала и увлекала за собой в какую-то темную, мрачную бездну. Он смотрел мне в глаза, и я знала всю правду. Всю. Но не испытывала злости, скорее грусть и такую всепоглощающую пустоту, в которой не было места гордости, самоуважению.
- Хватит врать, Эдвард! – крикнула я, стараясь перекричать звон пустот в моем сердце. – Я все знаю. Вчера, я знаю, с кем ты был вчера. Мне ничего не нужно, – предательские слезы собирались в уголках глаз, и голос сжался где-то в горле, – только скажи мне, ты хотя бы меня любишь? Любишь? Скажи правду хоть раз. Ведь я не дура, ты обманываешь меня. Я нужна тебе только потому, что наши родители хотят, чтобы мы поженились. А тебе просто страшно признаться, что ты не хочешь этой свадьбы, – я кинулась к нему и взяла его руку, – все пойму, не буду злиться, скажу твоим родителям, что я сама расторгла помолвку, сама, понимаешь? Только не ври мне больше, не мучай меня. Эдвард.
Слезы все-таки сорвались с кончиков ресниц.
- Я действительно люблю тебя, – сказал ровно Эдвард, – только ты и вздохнуть мне не даешь, понимаешь? Сколько можно приписывать мне разные романы? У меня куча работы! Я устаю, как собака, а тут еще ты постоянно… бдишь. Мне уже пойти никуда нельзя, у тебя везде шпионы. Бесит.
- Посмотри мне в глаза.
Он промолчал, а потом его глаза скользнули по моим, слегка блеснули в свете электрической лампы и потускнели. У него железное сердце. Он может быть нежным, но… только не со мной. Я взяла его сильную руку и поцеловала в белую костяшку пальцев. Я не знаю, к кому еще он прикасался этими самыми руками, кого он целовал губами, которыми шепчет мне на ухо слова любви. Я не знаю, но во мне не осталось гордости, он все забрал. Я как наркоман буду ходить за ним, пока не прикажет уйти, а сейчас Эдвард еще со мной, и он мой. Самое ужасное, что я буду любить его сильней, это никогда не прекратится, порочный круг, а вокруг ничего. Столько лет я шла за ним, прощая каждый проступок, каждую измену. Так горько, он не знает через что, мне пришлось пройти. В каком аду я была. И черт его знает, в каком пекле еще побываю.
- Пойми, милый, - я провела пальцами по его запутанным волосам, - если ты еще раз сделаешь мне больно, я просто не переживу этого. Я не вынесу, понимаешь?
Он схватил меня за запястья.
- Рози, перестань нести этот бред, иначе я за себя не ручаюсь.
- Считаешь, что это бред, Эдвард? Бред?
- Розали, иди умойся, приди в себя. С тобой сегодня что-то неладное творится.
Снова он повернулся к окну.
- А вызывал я тебя, потому что хочу получить отчет по последнему месяцу. Принеси мне его до конца этого дня.
- Ах, я теперь буду разговаривать с твоей спиной что ли?
В порыве злости, мои руки, словно чужие, смахнули листы с его стола. Я обошла его стул и наклонилась к лицу.
- Слушай меня внимательно, Эдвард, если я тебя еще хоть раз увижу с кем-нибудь, или услышу, что ты с кем-то, я тебя убью, убью! И мне будет совершенно плевать, что меня посадят.
Он рассмеялся каким-то диким и чужим смехом, а я схватила его за волосы, притягивая ближе к себе.
- Я тебя ненавижу, понял? Ненавижу, когда ты такой. Ты мне мстишь, черт…
Я резко выбежала за дверь, глотая всхлипы. Господи, как трясутся руки. Почему я не могу покончить с этим раз и навсегда? Почему это так сложно? И страшно…
На столе у Элис валялась пачка сигарет, а самой ее, как, впрочем, и моей секретарши на местах не было. Опять они курят. Я схватила одну сигаретку и направилась в сторону курилки, поглощая и запирая в себе всхлипы. Я сильная, я сильная. Я не буду плакать, не буду.
- Белла! Так он сделал тебе предложение?
Я остановилась у входа и пусто смотрела на дверь, ведущую на маленький дворик.
- Невозможно! Неужели он тебя так любит? – голос Элис звонко раздавался по всему коридору. – Это надо отметить! Сегодня же!
- Странно, что я его встретила. Он надежный, никогда не обманет. И смотрит такими щенячьими глазами. И я ему доверяю, – голос Беллы светился счастьем.
- А ты доверяй ему, доверяй, только будь осторожнее, – проговорила громко Джессика.
Я опустилась по стене на пол и тихо заплакала. Кто бы мог подумать, Розали Хейл, самая упорная, сильная женщина, пугающая других, будет плакать из-за мужчины. Но то, что я испытываю, даже не любовь, нет. Это самая настоящая зависимость. Унижение.