Глава 22. Недоразумение (часть I)

POV Эдвард

Через месяц после событий на озере Мичиган.

Сегодня мне повезло: отменили конференцию в Медицинском центре, потому можно было пораньше возвратиться домой, а туда хотелось попасть незамедлительно. Дома меня ждала Белла. Ещё несколько месяцев назад я даже не представлял, что окончание рабочего дня может быть настолько счастливым событием. Но с момента появления в квартире на Спринг-стрит хозяйки, домой тянуло с невыносимой силой.

Я нажал домофон и долго ждал, когда прозвучит любимый голос: «Эдвард, ты? Я уже открываю». Но звонок звенел за звонком, а Белла к аппарату не подходила. Куда она могла уйти? Я точно знаю, что с утра у неё не было никаких планов.

- Белла! – окликнул её с порога, но квартира оказалась пустой.

Завибрировал мобильный.

- Эдвард, - послышался в трубке любимый голос, – как скоро ты будешь дома?

- Уже дома. Ты где находишься?

- Немного не успела, - расстроилась Белла. – Жди меня через час. Я еду.

- Где ты была?

- Расскажу, когда приеду. И мы обязательно сходим в наш скверик прогуляться.

Я мысленно улыбнулся: ничего плохого не произошло. Остаётся её дождаться. Глупо, конечно, волноваться по поводу того, что Белла ненадолго вышла в магазин или в салон, но я всё ещё никак не мог поверить в своё счастье, не мог привыкнуть, что эта женщина со мной.

Отключив телефон, пошёл на кухню. Оттуда доносился дразнящий запах запечённого мяса и приправ. Конечно, Белла оставила готовый ужин. Не заботясь о подогреве, я немедленно принялся за ростбиф. Вкус у него оказался отменный. Это потому что мясо было полито терпким маринадом и потому, что его готовила Белла для меня…

Щёлкнул пультом от телевизора. Си-эн-эн транслировал сводку новостей за последний месяц. Настроение упало. Как будто бы я снова окунулся в события четырёхнедельной давности, когда мы только прилетели из Чикаго.

Фоторепортёр запечатлел наш выход из зоны паспортного контроля аэропорта. Помню, как сильно, до рези в глазах, ударил в лицо свет от одновременных вспышек десятков фотокамер. Да, я знал ещё в Чикаго, что по приезду в Сиэтл, мы с Беллой не будем обделены вниманием средств массовой информации, но такого бурного интереса со стороны папарацци даже предположить не мог.

Корреспонденты теснили друг друга, пытаясь обойти окружившую нас с Беллой охрану (спасибо капитану Райтсу, что вовремя посоветовал нанять профессиональных ребят). Небольшой коридор, отгороженный металлическими поручнями от центрального холла аэропорта, моментально оказался забит до отказа. Шум вокруг стоял неимоверный. Беспощадно бьющие в глаза отблески камер ослепляли и не давали возможности сосредоточиться.

- Миссис Блэк, Ваш муж погиб! Как Вы относитесь к трагедии? – расталкивая локтями своих коллег, любопытствовал представитель местного канала.

- Какую роль во всём этом сыграл известный в криминальных кругах Сэм Адли?! – перекрикивала всех настырная девица в огромных очках с круглыми стёклами.

- Изабелла, Вы единственная наследница миллионов Джареда Блэка! Примите наши поздравления! Как Вы себя чувствуете в этой роли? Каким способом намереваетесь распорядиться имуществом погибшего мужа? Вы планируете заниматься бизнесом лично или доверите управление «Blek* Transportation» управляющему?

На экране видно, как я склоняюсь к Белле, тихо говорю с ней, отодвигаю любимую назад, прикрывая её от резких, парализующих сознание фотовспышек. Охрана, наконец-то, сработала, расчистив нам выход из аэропорта.

- Кем Вам приходится доктор Каллен? Он причастен к трагедии, произошедшей на озере Мичиган? Доктор Каллен – Ваш новый любовник? Сколько лет длится Ваша связь? Как много любовников было у Вас, миссис Блэк? – не унимался долговязый тип с камерой.

Произошедшее дальше я помнил точно, до каждой мелочи, до малейшего нюанса. Я моментально определил, кто задавал последние вопросы. Идущий по правую сторону от меня охранник, отодвинулся в сторону, когда я сделал резкий выпад. Камера полетела на пол, рассеивая вокруг осколки битого стекла, но достичь желаемого мне всё же не удалось. Хотелось, чтобы на зеркальном полу аэропорта сейчас валялась не камера, а её обладатель.

- Чёрт!

Даже сейчас, просматривая запись четырёхнедельной давности, я не смог сдержать ругательство.

Охранник успел вскочить между мною и журналюгой ещё до того, как прошёл болезненный спазм, и я снова готов был заехать наглецу в рожу.

Следующим кадром на экране всплыло лицо Беллы крупным планом. Я знал, что мне лучше вырубить телевизор, что увиденное ещё раз скользнёт острым ножом по незарубцовавшейся ране. Но в то же время с настойчивостью мазохиста продолжал пялиться в экран.

Далее следовал самый ответственный момент. Наезд камеры – Белла впервые с начала репортажа поднимает взгляд и смотрит прямо в объектив. От её хрупкой, нежной красоты щемит сердце: я не смог защитить любимую от грязных намёков и грубых наездов папарацци… Но даже трагедия, свалившаяся на худенькие плечи этой юной женщины, не способна уменьшить её притягательность. Тёмные вьющиеся волосы, стянутые в тугой пучок на затылке, делают лицо полностью открытым. Белла намного бледнее обычного, на коже не заметно косметики, но голову она держит прямо. Подбородок изящный и твёрдый одновременно. Губы, наоборот, очень мягкие, женственные.

- Эдвард, я буду говорить.

На экране видно, что Белла обращается ко мне, прежде чем бросить несколько слов нашим гнусным преследователям. Потом с телеэкрана звучит её ровный и чистый голос. Как-будто бы Белла только что и не была ошеломлена наскоком папарацци и грязные намёки не ранили её.

- Что касается наследования имущества Джареда Блэка, я пока не решила, буду ли вообще наследовать.

Толпа репортёров на секунду замирает в замешательстве. Отчётливо слышится только гул самолёта на взлётной полосе и больше ни звука.

- Как это не будете наследовать капиталы Блэка? – первым очухался корреспондент Си-Эм-Таймс. – Вы хотите передать имущество общественному фонду и заниматься благотворительностью? Но…

- Пока что я всё сказала по этому вопросу, - перебила журналиста Белла. – Если что-либо решу по поводу материального состояния Джареда в дальнейшем, обязательно поделюсь информацией с прессой. Что касается второй части вопросов о моих личных отношениях, вы не получите ни одного комментария. Никогда.

***

Папарацци отстали от нас. Но их каверзные вопросы оказались не самым последним испытанием в течение того злополучного дня.

Я так и не понял, как к нам удалось приблизиться высокому темноволосому мужчине в сером костюме. По-видимому, Белла подала невидимый знак охране, и его пропустили.

- Миссис Блэк, мы всё приготовили к Вашему возвращению. Я велел подать лимузин к стоянке F. Наша охрана ожидает там же. Очевидно, Вы сначала захотите поехать домой, а потом…

- Нет, Алекс, - возразила Белла. – Я не поеду в квартиру на Седьмой авеню. И передай исполнительному директору, что я не нуждаюсь ни в каких услугах. Если понадобится помощь с документами, заеду в офис позже. Надеюсь, Вы не станете тревожить меня по пустякам? Мне бы этого очень не хотелось.

Похоже, Алекс собирался спросить ещё о чём-то, но Белла ответила прежде, чем прозвучал вопрос.

- Минуту назад я сообщила репортёрам, что ещё не приняла решения по поводу наследования имущества Джареда и управления «Blek* Transportation». Я сказала журналистам правду. Мне надо подумать, перед тем как взвалить на себя такую ответственность.

Вышколенный Алекс согласно кивнул. Казалось, услышанное совсем не удивило и не взволновало его.

- Миссис Блэк, я передам Ваши слова исполнительному директору.

Каждое его вежливое «миссис Блэк» было испытанием для моей нервной системы. Скопившаяся за многие годы злость на Блэка грозила вырваться наружу и пасть на голову ничем не повинного начальника службы охраны «Blek* Transportation». Но ценой титанических усилий я сдержался и не отодвинул в сторону Алекса. Трезвая часть моего рассудка требовала перво-наперво оформить прекращение брака Беллы с погибшим Блэком и сразу же сделать её своей женой. Вторым моим самым сильным желанием было исчезновение с лица земли как процветающей компании «Blek* Transportation», так и всяких упоминаний о ней. Я не хотел, чтобы на наши с Беллой отношения хоть каким-то образом оказывало влияние несметное богатство мерзавца-Блэка. Но, боюсь, вторая мечта неосуществима. В мире всё слишком материально, и в чудеса я не особо верю.

***

Из аэропорта мы поехали в мою квартиру.

С маниакальной внимательностью я стал наблюдать, как Белла отнёсется к тому, что отныне жить мы будем у меня. Не особо рассчитывая, что ей понравится, я всё же искренне надеялся на её согласие задержаться здесь на какое-то время, пока я смогу снять квартиру поприличнее. Стоит ли говорить о том, как я нервничал понимая, что моя скромная двушка не идёт ни в какое сравнение с хоромами Блэка на Капитолийском Холме? Больше всего угнетала собственная несостоятельность, невозможность предложить Белле и десятой доли того обеспечения, которое давал ей Блэк или его наследство. Я мучился мыслью, что рано или поздно Белла начнёт сравнивать, какой роскошью окружал её Блэк, и что могу предложить я. Сравнение будет явно не в мою пользу.

- Проходи сюда, хочу показать тебе каждую комнату, - я легонько сжал плечи Беллы, указывая на ряд дверей из малой гостиной.

- Здесь кухня, а эти две двери – в спальни. Ты хочешь сразу освежиться после дороги? Идём, я покажу ванную.

- Подожди, не так быстро, - запротестовала Белла. – Я ещё не осмотрелась.

Я жил в одной спальне. Вторая предназначалась для гостей. Но с моей работой гости случались крайне редко, потому вторая комната находилась в несколько запущенном состоянии. В ней хранились вещи, которые я так и не удосужился разобрать. Честно говоря, комната напоминала скорее склад, чем спальню.

Глядя, как Белла внимательно рассматривает нераспакованные коробки с посудой и неповешенные светильники, я мысленно клял себя за неосмотрительность и за то, что ни разу не послушался совета Эсми и не привёл квартиру в надлежащий вид. До того момента, как порог переступила Белла, я искренне полагал, что и «так сойдёт», а наёмная уборщица не особо утруждала себя по части уюта. Хорошо, что хотя бы не было пыли и явного мусора.

- Ну и каков вердикт? – не удержался я от вопроса.

- Вполне пригодно к проживанию, - одобрила Белла, - если не зацикливаться на том, что на кухне не хватает некоторой техники, ковролин, предназначенный для большой гостиной, до сих пор не разостлан, а одна из милых, уютных спален превратилась в кладовую, – губы Беллы тронула лукавая улыбка.

- Я обязательно разберу вещи и закажу бытовую технику… - поток моего бурного красноречия наткнулся на неожиданную преграду. Я никак не мог сообразить, чего там не хватает на кухне и что надо пообещать купить. – В общем, я закажу всё, что ты хочешь и…

- Нет, я не могу поручить тебе столь ответственное задание. Мы вместе выберем посуду и недостающую мебель, - рассмеялась Белла, моментально уяснив, что по части домоустройства я небольшой специалист. И всё бы было чудесно, если бы не следующая её фраза:

- Поскольку вторую спальню никак нельзя именовать жилищем, придётся мне пока поспать в гостиной.

Я был настолько потрясен новостью, что мысли о дальнейшем осмотре квартиры и покупке недостающей мебели, напрочь испарились из головы. Может, это какая-то глупая шутка? Но Белла выглядела серьёзной, настолько серьёзной, что я просто оцепенел от жуткого подозрения. По какой-то причине моя Белла считала невозможным жить в одной комнате и быть близкими настолько, насколько могут быть близкими любящие мужчина и женщина. Услужливое сознание моментально нарисовало эту причину: бледная и дрожащая Белла просит, чтобы я спас умирающего Блэка… А потом ещё одну картинку: ненавистный Блэк по-хозяйски кладёт руку на хрупкое плечо улыбающейся жены…

- Сейчас взгляну, что в холодильнике. Ты сказал, домработница.., - журчал совсем рядом любимый голос. Не понимая ни слова из того, что сейчас говорилось, я послушно поплёлся на кухню.

Белла вынимала из холодильника продукты и вела себя так, как будто бы ничего необычного не произошло. Как будто бы только что она и не сообщила мне сокрушительную новость.

Есть совсем не хотелось. Казалось, горечь ревности чувствуется даже на зубах.

- Белла, подожди, - попросил я.

Она моментально остановилась, оглянулась. Минуту назад её лицо было спокойным и даже одухотворённым. Взглянув на меня, девушка нахмурилась.

- Тебе больно? – догадалась она.

Мне было не просто больно, мне было невыносимо. Неопределенность всегда хуже, чем самые крупные неприятности.

- Белла, скажи правду… только правду, - потребовал я.

- Что?– тревожно переспросила она, захлопнув холодильник.

Стало чуточку легче, когда мягкие тёплые ладони коснулись моих плеч. Может, я и вправду чего-то неправильно понял?

- Какую правду, Эдвард?

Я не мог больше ждать. Я не мог находиться рядом с ней и не знать, чего она хочет на самом деле, кого она любит сейчас. В течение нескольких дней, когда после бандитского нападения на озере мы вынуждены были оставаться в Чикаго, я гнал от себя мысль, что чувства Беллы к бывшему супругу гораздо сильнее, чем мне бы этого хотелось. Может, понадобится какое-то время..? Кажется, это была спасительная мысль, единственное объяснение ужасной новости.

- Тебе нужно время, чтобы… - я хотел сказать «чтобы привыкнуть ко мне», но в отчаянии ляпнул совершенно иное, - …чтобы забыть его?

- Эдвард, не говори глупости, - быстро возразила Белла. – Это тебе надо время, чтобы полностью прошла трещина.

Она рассердилась? Проклятье! Я не хотел портить ей настроение своими подозрениями, но и понять Беллу тоже не мог. Сначала она говорит, что любит меня, потом просит спасти подонка Джареда, потом заявляет, что мы не будем заниматься любовью и, в конце концов, почему-то вспоминает о моём диагнозе. К чему, спрашивается, тут мои перебитые рёбра? И как мне разобраться, чего она хочет на самом деле?

- Ты полагала, мы не будем спать вместе лишь потому, что у меня неполный перелом? – не поверил я. Разве Белле не нужно того же, что и мне? Дело даже не в близости. Да я бы и не посмел настаивать на сексе, зная, что последние дни Белла была на пределе сил и нервов. Конечно, ей надо отдохнуть. Но ночью, как и днём, мне обязательно нужно ощущать её рядом, дотрагиваться до неё, чувствовать её тепло. Неужели ей это неприятно?

По-видимому, я совсем ничего не смыслил в женской логике? Или Белла всё-таки не была со мной откровенна? И моя мелочная травма – это только повод отложить наши отношения на потом.

Я не мог больше выдержать.

- Белла, почему ты так просила за него? Ты любишь его? Скажи мне всё как есть, и покончим с этим раз и навсегда.

Хрупкие ладони на моих плечах дрогнули. Наступило тягостное молчание.

- Я просила спасти Джареда, потому что не могла иначе… Потому, что не могла пройти мимо, когда он мучился… умирал. И сейчас мне невыносимо тяжело от всего, что случилось.

Она выглядела очень измученной, растерянной, даже подавленной и в то же время трогательно искренней. Я не мог ей не поверить.

- Эдвард, я никогда не любила Джареда. Никогда. Что бы ты там ни напридумывал себе. Я люблю тебя, только тебя. Пожалуйста, давай не будем говорить сейчас о Джареде. Возможно потом, когда пройдёт время, я смогу более чётко объяснить моё к нему отношение, если ты, конечно, захочешь выслушать.

Наверное, со стороны я выглядел недоумком и грубым неотёсанным чурбаном, если потребовал от неё подобных объяснений. По крайней мере, таким я ощущал себя сейчас.

- Прости меня, - взмолился я. В конце концов, если Белла решила спать первое время в гостиной, пусть будет так. Главное, что она любит меня, а всё остальное наладится со временем, когда она отдохнёт и придёт в себя.

- Я не сержусь, - улыбнулась Белла немного вымученной улыбкой. – Просто в последнее время столько навалилось и некоторые свои поступки я… я даже не могу объяснить…

- Всё, любимая, - мягко остановил её. – Ты и не обязана ничего объяснять.

Я притянул её к себе ближе, коснулся губами мягких каштановых прядей, манящих губ.

- Осторожней, - ласково шепнула Белла. – Не забывай, ты ещё болен.

- Болен? – недоумённо пробормотал я, зарывшись носом в её волосы.

- Эдвард, ты часом не забыл о предупреждении доктора? Он неоднократно повторял, что физические нагрузки в течение нескольких недель для тебя противопоказаны. Даже резкое движение может стать причиной новых болей и смещения. Боюсь, если будем спать вместе, могу случайно задеть тебя и…

И тут меня озарило.

- И лишь по этой причине ты решила спать отдельно? – выдохнул я. – Исключительно из-за травмы?

Тоже мне проблема. В Чикаго рентгеновские снимки смотрел не просто доктор, а какой-то жуткий педант и перестраховщик. Вероятно, он и наговорил Белле невесть что.

- А разве могут быть иные причины? – удивилась Белла.

Господи, какой же я идиот!

- Мы попробуем спать в одной постели, если ты пообещаешь…

Против такой улыбки я безоружен. И готов был пообещать всё что угодно.

- В течение нескольких недель тебе надо поберечься, потому мы будем… только отдыхать.

***
Квартира стала постепенно преображаться. Иногда Белла ездила в магазин сама и заказывала что-то из посуды для кухни. Чаще мы ездили вдвоём. Какоказалось, покупать домашнюю утварь довольно забавное занятие, если это происходит совместными усилиями.

По вечерам мы обычно гуляли в соседнем скверике. Белла любовалась закатами и кормила уток. Я смотрел на улыбающуюся Беллу и думал, что несмотря на её мнительность по поводу моей болезни и вытекающие из этого последствия, я самый счастливый человек на земле. Так было каждый вечер. До сегодняшнего дня. А сегодня, впервые за время совместного проживания, Беллы не оказалось дома. Так где же она была?