Вот и полетели дни моей новой жизни. Учеба, работа. Иногда тренировки в спортзале, который находился неподалеку. Мне удавалось выкроить время для занятий спортом раза два-три в неделю. Конечно, по сравнению с Форксом этого было мало, поэтому теперь каждый день начинался у меня с утреней пробежки. Свободного времени практически не оставалось. В те два дня, которые я не работала, приходилось сидеть за учебниками в библиотеке, строча разные эссе, проводя статистические исследования и тому подобное.
Анжела все-таки поступила в это свое общество, поэтому сейчас я жила одна. К тому же теперь я осталась без соседки на ланче, поэтому просто покупала себе еду и выходила на улицу, чтобы поесть в одиночестве. Пересилить себя я не могла. Слишком уж я была другой. Нет, я не считала себя выше других. Просто я была… уродом. Травма, которую мне нанесли в детстве никогда не оставит меня. Я могу добиться всего в этой жизни: денег, уважения, славы – я знала это. Но все равно счастливой себя я никогда не смогу назвать.
Поэтому из группы я так ни с кем и не сблизилась. Несколько ребят пыталось ко мне подходить, видимо, считая, что я смогу им помочь с учебой. Приглашали вместе на ланчи, погулять и прочее. Особенно настырным был высокий блондин – Майк Ньютон. Могу сказать, он был даже симпатичным, и была бы я другой, возможно и не отказывала бы ему. Но ему не повезло. Как и мне…
На занятиях я обычно сидела с Анжелой, выбирая самое дальнее место от черного ежика. Мне казалось, что стоит только ей на меня посмотреть, и она все поймет. Как говорят: «На воре и шапка горит». Иногда я видела, как она пробегается взглядом по всем студентам, и я только еще ниже склоняла голову. Наши одногруппницы пытались с ней завести разговор и мило улыбались, но она всегда ловко и вежливо умела их отшить. Она тоже была сама по себе, но с каждого занятия ее встречал ее парень. Я видела, как загоралось радостью ее лицо, когда она видела его, и каким нежным взглядом он отвечал ей.
Физкультура была у нас вместе с второкурсниками. В одном спортзале занимались девушки в другом – ребята. Ну, или же пока было достаточно тепло мы занимались на улице. При этом ребята обычно играли в футбол, а девушки просто рассиживали на скамеечках, хихикая и обсуждая ребят. Элис в этом не участвовала, а сидела вместе с той блондинкой Хейл, которая тоже не общалась со своими однокурсницами. Но ей было легче, так как с ней учились остальные из «элиты». Иногда к девушкам присоединялись их ребята. Я видела, с какими завистью и обожанием смотрели на них остальные. Это касалось и парней и девчонок. А та, с которой расстался Эдвард Каллен – Лорен Мелори – просто испепеляла их взглядом полным ненависти. Да хотя бы ради приличия можно было изобразить грусть, но кажется, это не про нее. О какой любви тут могла идти речь. Скорее всего, это был просто путь к популярности. А теперь у нее было задето собственное эго. Мне иногда становилось жаль эту теперь уже пятерку. Ведь, куда бы они не пошли, везде на них пялились. Никакой личной жизни и личного пространства. Хотя второе они с лихвой компенсировали своей отчужденностью. Все-таки я поражалась их красоте. Они все так подходили друг другу, так лаконично смотрелись вместе. Мне только оставалось догадываться какие же красивые должны быть родители у этой честной компании. Я знала, что Калены и Хейлы владеют общей сетью клиник по всей территории США, а Карлай Каллен – самый известный и лучший хирург на континенте. Я не знала, чем занималась его жена. Чета Хейлов же вела все коммерческие дела. Было понятно, почему дети пошли учиться на бизнесменов. А их союз был вообще выгоден семейному делу. Но почему-то мне казалось, что тут это не играет никакой роли. Никакой бизнес не заставит тебя так любяще и восхищенно смотреть на свою половинку.
Я же в такие уличные занятия договорилась с преподавателем, что буду просто бегать, но не там где сидели все, а вокруг кампусов. Без лишних глаз. Он объявил, что в конце октября мы будем заниматься в бассейне. Это было лучшей новостью для меня. Наконец-то я окажусь в родной стихии. Если бы он еще разрешал прыгать с вышки. Конечно, высота там была не ахти какая, но все же лучше, чем ничего.

***

Уже началась третья декада сентября, когда произошло это событие. Как-то на одном из занятий Анжела сказала мне, что в эту пятницу будет вечеринка, посвященная первокурсникам. Будет проходить она в одном из клубов на Гарвардской площади, недалеко от кафе, где я работаю. Она предложила мне пойти, но я отказалась. В этот день у меня была смена, в субботу с утра я должна была быть на дополнительном занятии по истории экономики США, которое было отменено в прошедший понедельник. Да и если бы я даже не работала, все равно вряд ли меня бы туда затащили. О чем можно говорить, если даже я не была на собственном выпускном.
Работа прошла без сучка и задоринки, и я, прибрав все за собой, в три уже была свободна. Попрощавшись с Амандой, которая уже снимала кассу, я вышла на улицу. Из клуба, где была наша вечеринка доносилась громкая музыка, а на крыльце толпились подвыпившие студенты, что-то обсуждая, ругаясь нецензурной бранью или просто зажимаясь в страстных объятиях. Я натянула капюшон своей ветровки и быстро прошла мимо этого столпотворения, мечтая лишь о том, как бы поскорее добраться до своей комнаты.
Тут мое внимание привлек шум, раздающийся из закутка между клубом и следующим зданием магазина. По звукам я поняла, что кого-то избивали. Подвластная какому-то порыву, я прошла внутрь. Картина, развернувшаяся передо мной была не самой приятной. Четверо парней извивали ногами одного, который уже лежал на земле. Надо отдать ему должное, он молчал. Тут один из них остановил остальных и велел отойти. Я увидела, как в его руках блеснул нож.
- Это привет от Лорен. Чтобы каждый раз, когда ты смотрелся в зеркало, вспоминал о ней. Держу пари, ее ты запомнишь на всю жизнь, - парень грязно засмеялся и стал замахиваться над его лицом.
Все! Этого я уже выдержать не могла.
- Одну минуточку, ребятки! – я вышла из своего укрытия. Парни вздрогнули и отвлеклись от своего дела. Но увидев меня, только облегченно вздохнули. Я продолжала. – Что за вечеринка?
- Малышка, шла бы ты отсюда, - сказал тот, что с ножом. – И сделала вид, что тебе все приснилось.
- Я, конечно, не против такого поворота событий, - медленно произнесла я. – Только мне интересно, что же натворил этот парень, которого вы тут обложили? Он что, вам денег должен?
- Нет, - засмеялся один из троих, которые стояли. – Он просто кинул девушку. А она не собирается прощать ему это и решила его проучить.
- То есть, оставить его уродом?
- А что? Надо похвалить девчушку за ее сообразительность, - засмеялся тот, что с ножом.
- То есть, конкретно вам он ничего не сделал и его вина в том, что он просто расстался с девушкой? – подытожила я.
- Верно, крошка, - ответил он. – А теперь беги. Нам надо закончить дело.
- Извините, парни, - наиграно вздохнула я. – Но я должна вас остановить.
- Что? – парень с ножом захохотал так противно, что меня передернуло. Потом встал и передал нож одному из трех. – Подержи Стен, пока я разберусь с этой особой. Может нам даже удастся повеселиться, а крошка? – обратился он ко мне. – Ты умеешь быть ласковой? А твой ротик? – меня чуть не вырвало. Ну, ладно, ублюдок, шутить ты будешь не долго.
Самбо – или по-русски «самозащита без оружия» - это умение убивать голыми руками, причем жертва даже не успевает что-либо осознать. Как учил меня мой тренер – переехавший из России – это искусство совершенствовалось столетиями, еще с тех пор, когда людям приходилось отбиваться от захватчиков, не применяя топоров или мечей. Потом его широко применяли советские спецслужбы для того, чтобы убирать неугодных, не оставляя следов. В то время лидеры еще СССР прилагали все усилия для того, чтобы самбо было включено в число олимпийских видов спорта, но безрезультатно. Самбо было признано слишком опасным. Поэтому оно не было широко распространено, и очень мало людей владеют его смертоносными приемами.
Но этим парням не повезло – я владела этим искусством боя в совершенстве. Никто из учеников русского тренера не проявлял столько силы воли и упрямства, как я. Я даже парней оставила далеко позади. Поэтому после пяти лет оттачивания основных и типичных приемов, видя мой напор, мой тренер предложил мне личные занятия, на которых я узнала такое, что не следует знать простой американской девушке.
Поэтому сейчас я спокойно смотрела на этого амбала , приближающегося ко мне с плотоядной усмешкой на губах, от которой я становилась еще решительнее и хладнокровнее.
Прежде чем я сделала шаг вперед до моего слуха донеслось тихое «Беги!». Я усмехнулась. Этот бедняга еще был в сознании и думал обо мне.
Вот я уже стою прямо перед этим идиотом, дружки которого ужу улюлюкают. Не переживайте, и до вас я дойду. Парень озарился улыбкой, когда я, скрывая свое отвращение, коснулась ладонью его щеки и провела ею к его шее. Сейчас я не девушка, а он не мерзкий парень. Сейчас он мой враг, которого надо обезвредить. Вот и почти все дружок! Большим пальцем я пережала его сонную артерию, и кровь перестала поступать в его маленький мозг. Другая рука в это же время расстегнула куртку и нырнула в потную подмышку, чтобы нащупать определенную точку. Вот цель достигнута, и я нажимаю на нее, вызывая полный паралич мускулатуры этого амбала. Две минуты и он – труп. Но мне этого не надо. Поэтому достаточно 15 секунд, и он падает к моим ногам без сознания. Парни, которые думали, что я его обнимаю, стоят в недоумении. Этого мне хватает. Вот уже второй лежит на земле без сознания, а за ним следует третий. Мои удары точны. Я действую чисто механически без малейшего сомнения. Тут четвертый, у которого нож, начинает дико им махать передо мной. Я усмехаюсь и качаю головой.
- Ты знаешь, что профессиональные убийцы учатся обращаться с ножом в самую последнюю очередь? – спрашиваю я, забавляясь. – Ведь это считается самым близким оружием. И чтобы овладеть этой техникой нужны годы. Тебе мой совет на будущее – старайся бить снизу. Так ты более неожиданен. Но сейчас лучше брось эту опасную игрушку. Я, так или иначе, заберу его у тебя. Так может быть ты будешь умным мальчиком и пустишься сейчас наутек, чтобы не присоединиться к своим паханам, - я кивнула на тела, лежащие в луже.
Парень немного подумал, потом бросил нож в сторону. Я ухмыльнулась и освободила ему дорогу к спасению.
- Поздравляю, тебе сегодня повезло, - на прощание я улыбнулась ему, а он меньше чем через секунду уже скрылся из вида.
Я осмотрела парней на признаки сознания, хотя знала, что они пробудут в таком состоянии еще полчаса, а затем подошла уже к их жертве. Каково же было мое удивление, когда я увидела одного из Калленов. Эдварда. А Мелори еще та штучка! Он был на грани между сознанием и обмороком и тяжело дышал. Я ощупала его на повреждения. Вроде ничего опасного, значит можно его двигать. Его сильно отделали, но ничего не сломали. Он открыл глаза и посмотрел на меня.
- Эй! – позвала я его. – Встать сможешь? – никакой реакции, кроме взгляда. Понятно. Я вздохнула. Медленно взяв его за руки, я помогла ему сесть. Он поморщился, но не издал ни звука. Я засунула свою голову под одну из его рук и помогла ему встать. Он полностью навалился на меня. И почему я не стала тяжелоатлетом? Кое-как мы дошли с ним до улицы. А что теперь мне с ним делать? Не брошу же я его теперь здесь. Как там говориться: мы в ответе за тех, кого приручили. В моем случае - спасли. Тут он подал признак и похлопал себя по карману джинсов. Я не будь дурой, посмотрела, что он имел в виду. Там оказались ключи от машины. Я нажала на брелок сигналки, и мне откликнулся неподалеку стоящий серебристый автомобиль. Похоже, парень приезжал на вечеринку. Я доволокла его до машины и посадила на переднее сидение, а сама села за руль. Одна приятность – прокатиться на такой шикарной машинке.
- Где ты живешь? – спросила я, поворачиваясь к нему. Он уже был без сознания. Я вздохнула. – Понятно.
Немного подумав и взвесив все за и против, я направила машину в сторону общежития. Выбора-то у меня все равно не было. Доехав до места назначения, я поняла, что это было самое легкое. Теперь его как-то надо было затащить на третий этаж. Я открыла пассажирскую дверь и похлопала его по щекам.
- Эй!!! – он открыл глаза. – Слушай, ты должен мне помочь, - он смотрел на меня сквозь дымку. – Не теряй сознание! Слышишь меня! Еще немного потерпи. А теперь приложи все усилия и пошли. Одной мне тебя не дотащить.
Я опять взяла его под руки. Он повиновался. Так из машины вышли. Я поставила ее на сигнализацию и вздохнула.
- Теперь пошли, - он подчинился.
Мы поднялись на крыльцо. Остановились. Зашли в здание и прошли до лестницы. Здание четыре этажа – лифта нет. Вот первый пролет… Второй… Еще четыре… Третий…Четвертый…. Ну, еще немного. Моя спина уже начинала болеть, как после трехчасовой тренировки. Спасибо, хоть он мне помогал. Пятый… Шестой. Уф! Осталось самую малость – дойти до комнаты. А вот и она родная. Как же я тебя ждала! Я открыла дверь и мы буквально влетели туда. А вот и кровать! Я аккуратно положила Каллена на нее, а сама села на стул отдышаться. Моя футболка полностью была мокрой, а на лбу выступил пот. Он же, как только оказался в горизонтальном положении, потерял сознание. Или уснул.
Отдохнув минут десять, я решала, что же делать дальше. После колебаний я все-таки решила его раздеть. Как бы мне было не по себе от того, что он мужчина, ему нужна была моя помощь, и он находился весь в моей власти. Переборов страх и липкое чувство неприязни, я начала с его туфлей. Потом сняла куртку. За ней последовала рубашка. Все-таки, не смотря ни на что, я отметила, что тело у него великолепное. Все там, где нужно и ничего лишнего. Это было простое признание факта. Пришел черед джинсов. Белла, ты сможешь! В этом нет ничего такого. Ты же видела ребят из резервации в плавках, когда ныряла вместе с ними. Так-то оно, конечно, так. Но я их не раздевала. Быстро, расстегнув ремень, а за ним и пуговицу с ширинкой, я очень аккуратно стала снимать джинсы – все-таки его побили. Когда с этим было покончено, я с облегчением вздохнула. Передо мной лежал мужчина в одних только боксах. Да! Никогда бы не подумала! А тело действительно, что надо. Ему бы в модели идти. Я усмехнулась. Да был бы он моделью, если бы я не успела. Теперь надо обмыть его рану на голове. Я пошла в ванную, по дороге захватив его куртку и джинсы, которых были в грязи. Засунув их в стиральную машинку, я налила теплой воды в миску и взяла аптечку.
Сев рядом с ним на кровать я обмыла края раны, а затем взяла перекись. Он застонал, когда тампон со жгучей жидкостью коснулся его.
- Тише-тише, - приговаривала я. – Терпи мальчик – станешь мужчиной, - он удивленно посмотрел на меня, будто не понимая чего-то, а потом снова закрыл глаза. Я наклеила пластырь. А волосы у него мягкие. Девушкам, наверное, очень нравиться касаться их. – Вот так-то лучше.
Взяв таблетку обезболивающего и стакан с водой, я поднесла ее к его губам и заставила его проглотить ее и запить. Я еще раз осмотрела его тело. Ему точно повезло. Ничего страшного. Я накрыла его одеялом, которое мягко вытащила из-под него, и укрыла его.
Теперь можно и о себе позаботиться. Я прошла в ванную, чтобы принять душ. Мягкие струи воды приятно расслабляли кожу, даря невероятные ощущения. Когда я вышла, машинка уже перестала стирать, и я поставила ее на режим сушки.
Выйдя из ванной, я села за стол. О сне можно было забыть. Ну, что ж, пришло время написать очередное эссе по маркетинговым исследованиям.
Написав три страницы, я посмотрела на часы на мониторе. Было уже семь. Я заправила за ухо уже надоевшую прядь, которая высохла и постоянно норовила упасть на лицо. Через час можно собираться. Обычно занятия начинались с восьми, но так как вчера была вечеринка и сегодня суббота, было решено провести занятие с девяти.
Я повернулась к тому, кто оккупировал мою кровать, и столкнулась взглядом с глазами изумительно зеленого цвета. О таких глазах мечтаю многие. Ведь зеленый цвет, да еще и такой насыщенный встречается редко. Я не знаю, сколько времени он уже так смотрел, но думаю достаточно. Взгляд его стал более осмысленным. Я смотрела в его глаза и думала, что глаза у него тоже очень красивые. Да, он был идеален во всем. По крайней мере, внешне. Но я-то знала, что может скрывать в себе такая внешность. Не может быть, чтобы человек был идеален во всем. Будь ты хоть самый распрекрасный, но если ты сволочь, это рано или поздно выйдет наружу. Тут я подумала об Элис. Знала бы она, что я спасла его брата. Да! Жизнь все-таки веселая штука! Возможно, они всей пятеркой смеялись надо мной, а в итоге я помогла одному из них не стать уродом. Вот интересно, что лучше, когда у тебя внешние раны или внутренние. Кто-то скажет внешние, кто-то - внутренние. А я считаю, что они одинаковы. Только стоит представить, что бы случилось с психикой красивого мальчика, которого бы лишили его красоты. В общем, внешняя рана нанесла бы еще и внутреннюю. Шрамы украшают мужчину – это верно. Но то, что собирались сделать эти подонки, вряд ли вошло в рамки простых шрамов. Что-то я углубилась в то, о чем мне совсем не надо думать. И только тут я поняла, что до сих пор смотрю в его глаза. Он тоже смотрел на меня, не отрываясь. Я усмехнулась и прервала этот зрительный контакт, вернувшись к своему эссе. Через пару минут я услышала ровное дыхание. Он заснул.
В девятом часу я начала собираться на учебу. И тут встал вопрос, как быть с ним. Немного подумав, я начиркала ему записку, о том, где его одежда и чтобы он захлопнул дверь перед уходом (спасибо английскому замку). Потом поставила на стол перед ним графин с водой и стакан, рядом с ними положила записку, отключенный мобильный телефон, который вытащила из его джинсов перед стиркой, и ключи от автомобиля. Теперь со спокойной душой можно идти на занятия.
Когда я вернулась в комнату в восемь вечера после занятий и проведения времени за книгами в библиотеке, его уже не было.