Меня трясло.

Его голос.

Он здесь?

Эдвард, правда, здесь?

У меня в голове не укладывалось.

В самом деле, здесь?

Я сделала нерешительный шаг вперед, боясь, что сошла с ума. Что мне начали являться видения.

Чарли стоял в дверном проеме, закрывая мне обзор. Но я знала этот голос.

– Прошу вас, мистер Свон. Я проделал долгий путь. Белла здесь?

Быть может, все дело в боли в его мягком голосе. Может, в магнетическом притяжении, которое я ощущала рядом с ним.

Может, в отчаянной необходимости найти в нем утешение.

Но я вдруг проскользнула мимо Чарли и увидела перед собой Эдварда. Его глаза округлились на мгновение, прежде чем я обхватила его руками, желая почувствовать его рядом.

Чтобы убедиться, что он настоящий.

Пожалуйста, будь настоящим.

– Белла.

Его голос прозвучал сдавленно, с болью, а холодные, мокрые руки обхватили меня.

Мне потребовалась пара мгновений, чтобы осознать, что он стоял прямо здесь, у меня на пороге, промокший от дождя.

Но он стоял.

Он действительно был здесь.

В английской одежде.

Я даже не заметила.

Я не могла оценить его красоту.

Потому что он дрожал от холода. И весь промок.

Проклятые вашингтонские холод и сырость.

Я отстранилась посмотреть на него. Убедиться, что это действительно он.

В этой одежде он выглядел иначе.

И его лицо.

Измученное.

Бледное и понурое.

Посиневшие губы.

Дрожащие.

– Ты весь промок, – выдохнула я, чувствуя, что от его одежды намокает и моя.

– Дождь идет, – пробормотал он, глядя мне в глаза и видя все. – Я не подумал о дожде.

Он клацнул зубами, и я почувствовала, как он содрогнулся всем телом.

– Тебе нужно в дом, – сказала я, переключаясь в режим активности.

Нужно согреть его. Нужно высушить.

Нужно убедиться, что он настоящий.

Я взяла его холодную руку и потянула в дом.

– Белла, – грубо встрял Чарли. – Кто это, черт побери, такой?

Я затащила Эдварда в дом и повела к лестнице, не оглядываясь.

– Это Эдвард.

Разве не очевидно?

Я повела его вверх по лестнице, а он шел следом, неотрывно глядя на меня. Я слышала крики Чарли снизу, раздраженно повторявшего мое имя, но мне было все равно. Все во мне только и повторяло, что Эдвард здесь, и мне нужно избавить его от промокшей одежды.

Я зажгла свет в ванной, и он зажмурился от его резкости.

– Знаю, ты привыкнешь через минутку, – прошептала я и повернулась включить душ, чтобы вода прогрелась.

– Белла, – прошептал он дрожащим голосом. Он снова смотрел на меня, только на меня.

Измученным взглядом.

Я покачала головой и опустила взгляд к его груди, где мои пальцы быстро расправлялись с пуговицами, чтобы поскорее избавить его от мокрой рубашки.

– Надо тебя согреть. Знаю, на улице не так уж и холодно, но ты к такому не привык. У тебя посинели губы. Ты простудишься. Не вынесу, если ты заболеешь, – сказала я, не видя ничего, кроме своей первостепенной задачи.

Согреть его.

Позаботиться о нем.

– Белла, – сказал он чуть громче.

Я почувствовала его холодные ладони на моих. Останавливают меня.

На его джинсах. Полурасстегнутых.

Разум сразу прояснился. Я моргнула, приходя к осознанию происходящего.

И посмотрела на Эдварда, стоящего рядом.

Настоящего.

С голой грудью и дрожащего.

И, нахмурившись, убирающего мои руки.

– Я справлюсь, Белла. Не нужно так за мной ухаживать, – прошептал он, проведя холодными пальцами по моей щеке, прямо под синяком. Видя все.

Я снова опустила взгляд в смущении и кивнула.

– Прости, не знаю, что и делала. Просто… Ты здесь, – проговорила я и спрятала лицо в ладонях, чувствуя, как перехватило дыхание от значимости его присутствия. Я снова ощутила его крепкие объятья.

Эдвард здесь.

– Белла!

Я подпрыгнула от звука моего имени, выкрикнутого по ту сторону двери в ванную. Вытерев глаза, я поспешно отступила, глядя под ноги, и шагнула к двери.

– Я принесу тебе сменную одежду. А потом приготовлю поесть, – поспешно сказала я, избегая его взгляда и, открыв дверь, столкнулась лицом к лицу с Чарли.

Оставив за дверью самого главного человека, я повернулась к возвышающейся надо мной фигуре Чарли.

– Не хочешь ли объяснить, кто такой этот Эдвард? И почему тебе кажется хорошей идеей, чтобы он принимал душ в моем доме? – прошипел он, указывая на дверь ванной.

Я оттолкнулась от двери и прошла мимо него вниз, где хранилось свежевыстиранное белье. Там я нашла футболку Чарли и пару домашних штанов. Я зависла, глядя на боксеры, неуверенная, как отношусь к тому, чтобы Эдвард носил нижнее белье моего отца.

Переживу. Эдварду нужна одежда.

Уж точно переживу.

Обернувшись, я снова столкнулась с Чарли.

– Кто он, Белла?

Я не могла уйти от его пугающего взгляда.

Что я скажу?

Кто для меня Эдвард в этом мире?

– Он мой парень, – прошептала я, но слово оставило странное послевкусие.

Потому что он был гораздо большим для меня.

И Чарли не поймет глубину моих чувств к Эдварду. Он не поймет, что я имею в виду. Я видела это по его приоткрытому рту и неверию в глазах.

– Ты сбежала от Джейка и нашла себе парня, пока тебя не было? Пока ты разбиралась со своей жизнью, ты нашла этого парня? – спросил он в неверии.

Я с вызовом вздернула подбородок.

– Я со многим разобралась, пока меня не было, папа. Но ты ни разу не спросил меня о том, что случилось, не так ли? – спросила я, взглядом бросая ему вызов рискнуть и поспорить со мной.

– А что спрашивать? Ты исчезла – и ни звонка! Вернулась и ведешь себя странно. Избитая. Не разговариваешь. Вся эта уборка. И непонятно что с Джейком? Как я должен тебя понимать, когда ты натравливаешь меня на сына моего лучшего друга из-за чего-то, что произошло в другом штате? Без свидетелей! Как я должен…

– Поверить своей плоти и крови, пап? Ты веришь им. Ты веришь и поддерживаешь их, потому что ты их любишь. Ты защищаешь их, – сказала я, сорвавшись под конец.

– Я защищаю тебя, Беллз. И я люблю тебя, – ответил он, отвечая на мой полный сожаления взгляд.

Он и понятия не имел.

Он моргнул и посмотрел на меня с мгновенье, прежде чем сделать шаг назад в поражении. Сглотнув, он посмотрел в потолок, будто мог увидеть над нами Эдварда в душе, выключившего воду. Когда он снова посмотрел на меня, по его глазам ничего нельзя было прочесть.

– Не жди, что он останется здесь на ночь, – проворчал он, собравшись уходить.

– Тогда я тоже уйду. Я не останусь, если он уйдет, – сказала я с колотящимся сердцем, оттого сколько убежденности было в моем голосе.

Чарли обернулся, оценивая решимость моего голоса. Я стояла, стараясь не дрожать.

В ужасе.

Конечно, я уйду с Эдвардом. В этом я не сомневалась. Меня пугала лишь вероятность покинуть дом, пока Джейк все еще у нас на хвосте.

Чарли покачал головой и пошел к холодильнику за пивом.

– Может спать на диване, – проворчал он и уселся в кресло.

Я шумно выдохнула и вернулась в свою комнату, где тихо постучала в дверь ванной.

– Эдвард? – позвала я через дверь.

Дверь приоткрылась, и из-за нее выглянул он. Я точно могла сказать, что он все еще был полуголым, потому что зеркало позади него показывало больше, чем он мог подумать. Я посмотрела ему в глаза и быстро сунула ему в руки одежду.

– Я принесла тебе сменную одежду. Твою можем высушить, – пробормотала я.

Он взял одежду у меня из рук и смущенно посмотрел на нее.

– Спасибо, Белла. Я выйду через минутку. Не уходи? – хрипло попросил он.

– Я буду здесь.

Он кивнул и закрыл дверь. Я слышала, как он возится в ванной, пока, минутой позже, не открыл дверь и не вышел, вымытый и вытершийся, разве что волосы оставались влажными и неряшливо зачесанными пальцами. Я забрала кипу мокрой одежды у него из рук и жестом велела ему спуститься за мной вниз. Он шел впритык за мной, задевая пальцами мою поясницу, пока мы не дошли до кухни, где я сложила его вещи в сушилку. И собиралась уже обернуться к нему, когда почувствовала, как кончики его пальцев касаются моей руки там, где остались синяки.

– Пожалуйста, прости меня, – прошептал он.

Я посмотрела в его внимательные, измученные глаза. Изучающие меня и щурящиеся при виде повреждений. Я отвела взгляд от зелени его глаз, о которых мечтала все последние дни, и вместо этого посмотрела нам под ноги.

– Пожалуйста, не надо. Это не твоя вина. Прошу, не смотри на меня так, – тихо сказала я, и взволнованно прижала руку к самому неприглядному синяку на лице.

– Я обещал, что обеспечу тебе безопасность, – выдавил он и осторожно убрал мою руку. – Что же он с тобой сделал. Я не могу себя простить за случившееся. Я должен был быть рядом.

Он провел кончиками пальцев вдоль моей покрытой синяками челюсти до того места, где припухлость уже почти спала. Я чувствовала на себя его взгляд, улавливавший все произошедшее.

– Столько боли, и я не смог ее предотвратить, – продолжил он тихо шептать.

– Ты не мог этого знать, Эдвард. Я жива. Я поправлюсь, – сказала я и потянулась к его руке. – Это не твоя вина. А моя.

Он покачал головой и собрался сказать что-то еще, когда я услышала шаги Чарли в коридоре. Я быстро отошла от Эдварда, вернувшись к разделочному столу, когда он вошел. Он с осторожностью посмотрел на меня, затем на Эдварда и подошел к нему с протянутой рукой, но опаской в глазах.

– Извиняюсь. Нам не довелось представиться толком, – начал он, казалось бы, дружелюбно.

Я сразу же встрепенулась.

Эдвард слегка выпрямился и крепко пожал моему отцу руку.

– Прошу прощения, мистер Свон. Я провел в дороге несколько дней и мало спал. Не знаю, что вы, должно быть, думаете обо мне, судя по моему вторжению. Я Эдвард Мейсен, – формально представился он.

Я видела, как Чарли оценивающе разглядывает его, пожимая руку и с осторожностью на него смотря.

– Чарли Свон, сынок. Можешь звать меня шериф Свон. Я шериф местной полиции. Хочешь присесть и поговорить со мной, пока Белла готовит ужин? Матч начался, – сказал он и хлопнул Эдварда по плечу, выводя с кухни.

Эдвард оглянулся с нерешительным выражением лица, пока я не кивнула, молясь, чтобы Чарли вел себя прилично.

Но я знала, что он не станет этого делать.

Нужно поскорее состряпать что-нибудь на ужин.

Что угодно, чтобы спасти Эдварда от допросов Чарли.



Паста готовится, соус кипит, чесночный хлеб – в духовке, а я бреду по коридору к гостиной на звук голоса Чарли, перекрывающий голос спортивного комментатора.

Матча, на который он не обращал внимания.

Потому что был сосредоточен на человеке, сидящем на другом конце дивана.

Я слушала, стоя в коридоре, готовая прийти на помощь, если Чарли преступит черту. Но даже больше я следила, как Эдвард осматривает маленькую комнату и отвечает на вопросы Чарли без паузы. Я наблюдала за Эдвардом, потому что до сих пор не могла поверить, что он был здесь.

– Как вы управляетесь без современной техники? Электричества? – спрашивал Чарли.

– Справляемся. Как всегда и делалось, пока электричество не привязало вас к окружающему миру. Мы живем просто. По-своему. И рады тем, что производим. Мы не стараемся продемонстрировать свои достижения. Мы здесь, чтобы делать богоугодное дело, – ответил Эдвард, уверенно глядя Чарли в глаза.

– Значит, вы религиозные. Как Белла в тебя втрескалась, мне не понять. Мы не из религиозных, – сказал Чарли, отпивая пива и качая головой.

– Возможно, ей всего лишь нужна была возможность определиться самой, – ответил Эдвард, и я чувствовала, что он все больше напрягался по мере разговора.

Он старался выразить уважение, но придерживался своих убеждений.

Я смотрела на сидящего в гостиной Эдварда и впервые по-настоящему увидела его с тех пор, как он постучал в мою дверь. Я была так взбудоражена его приездом, пребывала в шоке до этого момента, когда он отвечал на вопросы моего отца. Сидя прямо, слегка неловко в гостиной Чужаков среди отвлекающих внимание вещей. Но он выдерживал взгляд Чарли, что, насколько мне было известно, хороший знак.

Он выглядел сильным перед моим отцом.

Я улыбнулась впервые за несколько дней, видя его в старой футболке Чарли, которая, быть может, была ему чуть туга в груди и на бицепсах, демонстрируя, что сделал с ним упорный труд в поле. Он сидел боком ко мне, и я могла полюбоваться его сильной челюстью, покрытой щетиной.

Сколько дней он потратил на путешествие?

Как добрался сюда?

И почему он один?

Почему Карлайл не поехал с ним?

Я нахмурилась при мысли об Эсми и Элис. Они, наверное, с ума сходят от волнения.

Возможно, Карлайл остался, чтобы присматривать за ними.

На сердце стало тяжело от мысли, что я причинила им так много боли.

– Значит, вы занимаетесь сельским хозяйством. Деньги выручаете? Или получаете выплаты от правительства? – спросил Чарли.

– Мы справляемся без стороннего вмешательства, – мягко ответил Эдвард.

Я гордилась им за то, как уверенно он говорил с моим отцом.

– А твоя семья? Что они думают о том, что ты сорвался искать какую-то девчонку?

– Моей семьи не стало, сэр. Мне не о ком заботиться, кроме себя самого,– ответил Эдвард.

Мне стало так грустно за него.

– Ты сам управляешься с фермой?

– Да, сэр.

– Как? Тебе же не больше восемнадцати?

– Я справляюсь, сэр. Было бы легче, будь у меня еще хоть пара рук.

Я улыбнулась. Потому что хотела стать ему этим помощником.

– И это твоя ферма? Ты владеешь ей?

– Ферма принадлежала моей семье. Я унаследовал ее, когда они умерли, да.

Отец ни разу не выразил Эдварду своих соболезнований.

Расспрашивал его о собственности. Материальном. Ни разу о том, что приносил упорный труд Эдварда.

Я так разозлилась, что отец вел себя как дикарь из каменного века.

– Так и каковы твои намерения относительно Беллы? – Донеслось из комнаты, и у меня округлились глаза от беспардонных вопросов Чарли.

Эдвард даже не моргнул.

– Я приехал забрать ее домой.

– Это ее дом, – ответил Чарли, прищурившись в ответ на спокойствие Эдварда.

Тот кивнул и отвел взгляд в сторону телевизора, прежде чем заговорить.

– Я здесь для того, что только пожелает Белла. Она была счастлива там. В безопасности. Я лишь хочу, чтобы у нее снова было все это, – тихо ответил он, избегая сердитого взгляда моего отца.

– Она здесь в безопасности. Что бы ты там ни думал. Что бы, по-твоему, ни произошло. Ей не о чем волноваться, пока она дома, – проворчал Чарли.

Эдвард снова посмотрел на него, и у меня сжалось сердце, когда я увидела боль в его глазах.

– Белла заслуживает чувствовать себя в безопасности, куда бы ни пошла. И она имеет право выбирать, куда ей идти. Будь это здесь или там, – сказал он гораздо более твердым голосом, чем я ожидала.

– И ты хочешь быть тем, кто обеспечит ей безопасность? – давил Чарли.

– Да, если она позволит, – ответил он тихо, и мое сердце ускорило бег.

Он хотел меня.

Чарли усмехнулся и покачал головой.

– Посмотрим-посмотрим, сынок.

– Да, сэр.

– Я не отпущу свою дочь с кем попало.

Я видела, как Эдвард стиснул челюсти, а его глаза сверкнули. И я знала, что он думал о том, как мой отец чуть ли не бросил меня в лапы Джейка.

Эдвард открыл было рот, я уверена, чтобы сказать что-то совершенно ему несвойственное.

– Ужин готов! – крикнула я, давая ему возможность отступить.

Он посмотрел в мою сторону и, увидев меня в коридоре, благодарно улыбнулся, вставая.

Я развернулась и пошла обратно на кухню, надеясь, что ужин, в самом деле, уже готов. Я поглядывала на Эдварда краем глаза, когда он вошел на кухню один, без Чарли.

– Я могу тебе помочь? Ты не должна все делать сама, – сказал он, становясь рядом со мной у плиты.

Я замешкалась, неуверенная, хочется ли мне, чтобы он помогал после своего утомительного путешествия, но его глаза сказали мне, что ему нужно что-то сделать. Он, казалось, был обеспокоен, как и я. Я улыбнулась и указала ему на шкафчик рядом со мной.

– Можешь налить нам молока на ужин? Чарли будет пить свое пиво, – сказала я, наблюдая, как он принялся мне помогать. Он взял стаканы и нашел молоко в холодильнике, а затем налил его, усмехаясь.

– Я впервые буду пить молоко, которое было собрано не дома, – сказал он с тоской в голосе.

Я не знала, что ответить на это. Ему еще многое предстояло увидеть в моем доме.

Многое из мира англичан, что не случалось в амбарных вечеринках.

Может быть, оно и к лучшему.

Он продолжил наблюдать за мной, пока я сливала макароны и раскладывала их по тарелкам. Ужин не был пиршеством, как у Эсми, но судя по тому, как он облизал губы, он, должно быть, был голоден.

Я позвала Чарли и села рядом с Эдвардом, чувствуя энергию между нами, как долгожданную волну комфорта. Он потянулся к моей руке и наклонил голову, как раз когда Чарли уселся напротив нас. Я слышала, как Эдвард бормочет молитву, сжимая руку в знак благодарности за то, что даже в чужом доме не потерял единства со своим миром. Он пробормотал «аминь», и я следом за ним, а потом встретилась с неловким взглядом Чарли.

– Аминь, – нерешительно ответил он и взялся за еду.

Эдвард смотрел на него с мгновение с нечитаемым выражением лица, а потом взялся за вилку.

– Пахнет вкусно, Белла. Спасибо, что приготовила эту еду, – сказал он и, отправив в рот вилку, стал жевать, прикрыв глаза. – Чудесно.

Я пыталась скрыть улыбку особенно под взглядом Чарли. Он посмотрел на меня, затем на содержимое своей тарелки и пожал плечами.

– Бывало и получше, Беллз. Но учитывая, что времени у тебя было мало, неплохо, – сказал Чарли, и от одного этого предложения у меня ухнуло сердце.

Хватало и того, что Чарли не всегда нравилась моя стряпня, но то, что он сказал об этом в присутствии Эдварда, демонстрировало, какой никчемной я была в глазах отца. Это было унижения такого рода, с которым я ни за что не хотела столкнуться на глазах у Эдварда. Я ковырялась в тарелке, опустив голову, не желая видеть его реакцию. Мы сидели в тишине, пока Чарли затолкал низкосортный ужин себе в рот и не встал из-за стола, потягиваясь.

– Возвращайся в гостиную, когда закончишь с ужином, Эдвард. Закончим наш разговор, – сказал он и вышел из кухни, оставив нас вдвоем.

Я чувствовала на себе взгляд Эдварда, такой пристальный, что мне становилось некомфортно. Здесь слишком многое обо мне было выставлено на обозрение перед ним, что от волнения начинало сводить живот.

– Он многого в тебе не видит, – прошептал Эдвард, нарушая тишину.

Я подняла взгляд и сглотнула слезы, видя любовь в его глазах. Он потянулся и взял меня за руку, тепло его ладони принесло мне необходимое утешение. Он снова поймал мой взгляд, и в его глазах мелькнула боль. Я посмотрела в сторону и встала мыть посуду, не желая видеть в его глазах боль от моего вида.

Между нами многое было несказанно, и в присутствии Чарли, я чувствовала, будто взорвусь оттого, что не могу просто обнять Эдварда и не узнаю от него все, что мне нужно знать. Я знала, что у него тоже были вопросы. Я начала наполнять раковину водой, принимаясь за кастрюли, когда почувствовала, как он встал рядом со мной и опустил в воду руки с первой тарелкой. Я вопросительно посмотрела на него, и он улыбнулся.

– Если закончим быстро, мы же можем посидеть и поговорить? – прошептал он.

Я молча работала рядом с ним, чувствуя, как связь между нами крепнет после проведенного порознь времени. Это казалось правильным, мыть вдвоем посуду.

И сомневаюсь, что он сделал бы это дома, а может, и сделал, будь мы там только вдвоем.

В его доме.

Дома.

И когда страхи и переживания последних дней улеглись в сознании, у меня перехватило дыхание от мысли о том, что все это могло быть утрачено.

Но вот он здесь.

Все, чего я хочу.

Я не осознавала, что плачу, пока не почувствовала вокруг себя его руки, прижимающие меня к нему.

И я плакала.

Всхлипывала.

Четыре дня всего этого кошмара – это слишком.

Эдвард здесь.

Он пришел за мной.

Он стоял рядом, давая утешение.

Помогал мне устоять на ногах, хотя сам наверняка был измотан.

Шептал мне слова утешения на ухо, пока я промачивала его футболку слезами.

Слишком.

– Ты здесь, – наконец прошептала я.

– Я здесь. Тебе больше не нужно быть одной, Белла, – прошептал он.

– Я думала, что больше никогда тебя не увижу, – плакала я ему в плечо, сильнее его сжимая.

– Я думал, что потерял тебя. Что он забрал тебя навсегда, – сдавленно произнес он.

Он гладил меня по волосам и обнимал, пока я тихо плакала, и дыхание стало постепенно выравниваться от его присутствия. Когда я наконец отстранилась, то увидела, как он смущенно вытирает глаза, прежде чем повести меня к столу. Он пододвинул свой стул поближе и сел ко мне лицом, чтобы прикасаться ко мне во время разговора. Он провел пальцами вдоль моей руки, а потом крепко сжал мою ладонь в своей, и, поигрывая моими волосами пальцами свободной руки, заговорил.

– Я боялся, что не найду тебя. Это путешествие стало испытанием моего терпения. Я даже не знал, сюда ли он тебя привез. Я боялся, что еду не туда, – пробормотал он и, наклонившись, уткнулся носом в мои волосы, вдыхая.

– Как ты узнал, где меня искать? – спросила я, глядя в его встревоженные глаза.

– Элис дала мне твою сумку. В ней было твое удостоверение. Шериф в полицейском участке распечатал мне карту. И мне помогли, – признался он с улыбкой.

– Кто тебе помог? – поинтересовалась я.

Приезд Эдварда сам по себе стал сюрпризом, а то, что он путешествовал по миру англичан и в английской одежде, подсказало, что ему помогали.

– Бенджамин помог мне, – ответил он. И в его глазах я увидела любовь к старому другу.

– Бенджамин?

Он кивнул и посмотрел на наши переплетенные пальцы.

– Я обвинил его в том, что он рассказал англичанину, где ты. Он не знал, что произошло. Он рассказал, что Джеймс и Виктория много болтали обо мне и моей новой девушке. Бенджамин понял, что речь о тебе. Один вечер англичанин провел с Джеймсом, Бенджамин тоже был там. Джеймс говорил о тебе на Сборище. А Виктория упомянула, у кого ты живешь. Бенджамина терзало чувство вины, поэтому он предложил подбросить меня до автобусной остановки и помочь приехать к тебе. Это он сказал мне, что твой англичанин собирался увезти тебя домой. Я многим обязан Бенджамину, – тихо сказал он.

Я закрыла глаза и мысленно взмолилась, чтобы с Бенджамином все было хорошо. Что Джеймс не станет ему мстить.

– К тому же, Эсми и Элис описали, как он забрал тебя, – проговорил он, снова закрывая глаза.

– С ними все хорошо? Почему Карлайл не приехал? – спросила я.

Эдвард помотал головой и посмотрел на меня с тоской.

– Я уверен, Элис хотела поехать со мной, она с ума сходила от тревоги. Эсми была безутешна. Я никогда ее такой не видел. Думаю, Карлайл знал, что ему нужно остаться с ней. Он хотел поехать, он огорчен тем, что не поехал, – ответил Эдвард.

Я снова расплакалась оттого, сколько боли причинила своей новой семье.

– Все будет хорошо, Белла. Позвоним им утром и скажем, что бы в безопасности, – заверил он. Я озадаченно посмотрела на него.

– Как мы им позвоним? У вас нет телефонов.

Он помотал головой и издал смешок.

– У нас есть телефоны, Белла. Просто они в поле, где ими могут все воспользоваться. Карлайл велел Элис ждать у одного из них возле нашего дома эти три дня, – объяснил он.

Я не поняла, но кивнула, решив, что узнаю завтра.

– Мне жаль, что от меня столько проблем, – тихо сказала я под тяжестью осознания того, как сильно я изменила их жизни.

– Я каждое мгновение молился, чтобы он не причинил тебе боли. Чтобы он не причинил тебе такого вреда, что ты утратишь волю. Чтобы ты не утратила ее, – проговорил он, запинаясь и зажмуриваясь от мыслей, проносившихся в его голове.

Я стиснула его руку.

– Он… он… пытался, – пробормотала я и замолчала, боясь продолжать.

– Ты все еще… – начал Эдвард, но у него перехватило дыхание.

– Он не… Он пытался, но остановился, – сказала я. Больше я сказать не могла.

Потому что услышала, как пивная банка влетела в стену возле входа.

Я подскочила от этого звука и схватилась за руку Эдварда, когда увидела сердитый взгляд Чарли.

– Ты мне этого не говорила, – проворчал он, заходя в кухню. – Шериф Стивенс сказала мне, что анализы дали отрицательный результат. Он прикасался к тебе?

Я сидела, не зная, что отвечать. Чем его попытка изнасилования хуже избиения?

– Он прикасался к тебе? – спросил он снова, сжимая пальцами сплющенную о стену банку.

Я могла лишь кивнуть, дрожа от злости, отразившейся на его лице.

Такой злости, что я напугалась так, как никогда из-за него не пугалась.

Он бросил банку в раковину и умчался в коридор и дальше вверх по лестнице. Вернулся он в полицейской форме.

И с кобурой на ремне.

– Никуда не уходить. Понятно? Вернусь, как только смогу, – сказал он и захлопнул за собой дверь.

Мы слышали, как он отъезжает, визжа шинами, и мчится по дороге. Я сидела, молча и тяжело дыша, озадаченная внезапными перепадами в настроении Чарли.

Два дня он заставлял меня думать, что все это моя вина.

Что я виновата.

Сейчас.

Интересно, он знает, где Джейк?

Почему сейчас?

– Твой отец – очень сложный человек.

Я посмотрела на Эдварда, глядящего Чарли вслед с серьезным выражением лица, и разразилась хохотом. Он резко повернулся ко мне, но я ничего не могла с собой поделать, я хохотала все сильнее.

Я сходила с ума.

Это было совсем не смешно.

И слезы уж точно не были слезами счастья.

Может, все дело в том, что их наконец-то кто-то увидел.

Мой отец был ненормальным.

Но никто в городе так не думал.

Может, кроме шерифа Стивенс.

Но простые слова Эдварда поставили точку.

Наконец-то кто-то понял.

Или я просто сошла с ума.

Эдвард притянул меня к себе и крепко обнял, пока я пыталась совладать со смехом. Я с силой сжала его руку, стискивая пальцами старую рубашку отца и прижимая его ближе, чтобы согреться его теплом.

Чтобы понять, что он, правда, здесь.

Его тепло успокоило меня, и вскоре я уже икала ему в плечо, затихнув хоть на секунду. Он гладил меня по волосам, касался губами виска и тихо шептал.

– Все будет хорошо, Белла. Я позабочусь о тебе. Мы поедем домой. Оставим все это позади. Это не твой мир.

Его слова успокаивали, пока я не обмякла в его руках. Я слышала сильное биение его сердца возле уха, когда прижалась к его груди.

Он действительно был здесь.

– Ты пришел за мной, – прошептала я.

– Я всегда приду за тобой, Белла. Ты – моя жизнь, – пробормотал он и отодвинул меня, чтобы посмотреть мне в глаза. – Ты – все для меня. Я больше не потеряю тебя. Мы поедем домой, – сказал он на этот раз увереннее.

Он провел пальцами по моей щеке, а печаль в его глазах отчасти сменилась решительностью.

– Я буду защищать тебя. Я больше никому не позволю разлучить нас.

Я потянулась и едва ощутимо прильнула к его губам, пытаясь обуздать желание страстно поцеловать его и никогда не выпускать из объятий.

Потому что именно этого я хотела.

Навсегда с этим мужчиной.

Он выдохнул мне в губы и поцеловал в ответ, царапая мои губы щетиной, когда я принялась оставлять поцелуи вдоль лини его челюсти. Я вздохнула, когда он отстранился, согревая меня улыбкой, и я наконец-то по-настоящему расслабилась, чтобы действительно увидеть его.

Грубый снаружи и нежный внутри.

Трехдневная щетина, но ослепительная улыбка на губах и усталые глаза, смотрящие на меня.

Он выглядел таким уставшим.

Я не могла не задуматься, через что ему пришлось пройти, чтобы приехать ко мне. Не только проделать длинный путь.

Наверное, ему тяжело пришлось.

Он хотел позаботиться обо мне. Я хотела сделать то же самое, для него.

– Надо уложить тебя в постель, – прошептала я и рассмеялась, увидев, как у него округлились глаза и покраснели уши.

Смеясь еще пуще, я потянула его встать со стула.

– Я имела в виду, что ты проделал долгий путь и выглядишь усталым. А ты о чем подумал? – дразнила я, любуясь, как он закусил губу и помотал головой.

Я взяла его за руку и повела в гостиную, поглядывая на диван.

– Чарли сказал, что тебе придется спать на диване, – задумчиво сказала я.

– Конечно. Я сделаю в точности так, как хочет твой отец, – быстро ответил он.

Я улыбнулась и кивнула, спиной чувствуя, что он идет за мной в коридор к шкафу с бельем, где у нас лежали одеяла и подушки. Он молча забрал их у меня из рук, и мы в тишине приготовили ему постель. Я все это время думала, каково было бы ложиться с ним спать каждую ночь, но тряхнула головой, чтобы избавиться от этих мыслей.

Я знала, что хочу этого.

И была вполне уверена, что и он тоже.

Но с этим придется подождать.

Всему свое время.

Я наклонилась и поцеловала его, когда он устроился. Его глаза сразу начали закрываться, когда он улегся в наспех разложенную кровать. Мне совершенно не хотелось оставлять его. Я хотела лечь рядом с ним или увести его с собой наверх.

Но я знала, что если Чарли увидит его в моей кровати, то придет в ярость.

Я отодвинулась, собираясь уйти, когда он вдруг взял меня за руку и потянул обратно. Он встретился со мной взглядом своих зеленых задумчивых глаз.

– Останься со мной ненадолго. Мне бы хотелось почувствовать тебя рядом. Знать, что все это по-настоящему. Знать, что ты здесь. Что это не сон, и я не сижу сейчас в том автобусе, – пробормотал он.

Он будто знал, в чем я нуждалась. Я легла поверх одеяла и устроилась рядом с ним, чуть ли не на нем, чтобы не упасть с края дивана. Он слегка подвинулся, чтобы освободить для меня место, но рукой обхватил мою ногу и подтянул ее на себя, придерживая на месте, и тихо выдохнул, закрывая глаза.

– В моем мире родители разрешают молодым парочкам спать вместе, если они спят под разными одеялами. Чтобы они кое-чем не занимались, – прошептал он и зевнул, прижимая меня к себе.

Я улыбнулась, узнав еще немного о культуре амишей.

– Не думаю, что Элис это понравилось бы, – хихикнула я и обняла его крепче.

Он тихо рассмеялся и коснулся губами моей макушки, глубоко вдыхая.

– Я скучал по твоим прикосновениям. По твоему запаху. Я скучал по тебе. Я больше тебя не отпущу, – сказала он и шумно выдохнул.

– Я тоже, – пробормотала я, слушая, как замедляется его дыхание.

Я лежала и смотрела, как он спит: губы изогнуты в довольной улыбке, глаза слегка двигаются под веками. Интересно, что ему снится?

Были ли его сны такими же мрачными, как мои в последние несколько дней?

Он дернулся рядом со мной, и я подумала уйти, но не стала.

Я была эгоистична.

Я хотела остаться, по крайней мере, пока Чарли не вернется домой.

Мысль о том, чтобы спать одной у себя в комнате, совсем меня не радовала.

Лежа рядом с Эдвардом, прижавшись к его теплому телу, я чувствовала успокоение, в котором нуждалась в последние дни.

Я знала, что между нами все изменилось. Я чувствовала.

Чувства стали сильнее.

Более целостными.

Я видела это в его взглядах, даже когда в них была боль. Он нуждался во мне так же сильно, как и я в нем.

Мне нужно, чтобы он был рядом.

Я не могла ни мгновения провести вдали от него.

Поэтому я лежала рядом и смотрела, как он спит, а сама заснуть не могла, ждала возвращения Чарли.

Я старалась держать веки открытыми, не дать сну сморить меня. Но задремала.

Видела плодородные поля, большой дом на ярком солнце.

И мужчину в моих объятьях, улыбающегося и целующего меня, окутывающего меня своей любовью.

Открыв глаза, я увидела, что утренний свет уже сочится сквозь занавески.

Проснувшись, я осторожно выбралась из объятий Эдварда, и он отвернулся к спинке дивана, устраиваясь без меня. Выглянув на улицу, я увидела, что машины Чарли все еще не было. Нахмурившись, я поплелась наверх, проверить его спальне.

Пусто.

На часах шесть утра.

Его не было всю ночь.

Я спускалась вниз на кухню за телефоном, чтобы выяснить, где он, когда услышала звук подъезжающей машины. Я испытала секундное облегчение, когда выглянула из окна и увидела, как Чарли выходит из машины. Я подошла к двери в нетерпении услышать новости. Но выражение его лица заставило меня замолчать.

Он выглядел разбитым.

Измотанным.

Я почувствовала, как сзади подошел Эдвард, молча, но успокаивая меня своим присутствием. Он ждал рядом со мной, слегка обхватив меня рукой за талию. Чарли поднял взгляд и увидел нас в дверном проеме. Он отвернулся и прошел мимо нас на кухню за холодным пивом.

Мы пошли за ним в гостиную, где он плюхнулся в кресло и закрыл глаза.

– Пап? – позвала я, мне нужно было знать, что случилось.

– Все сделано, – ответил он так тихо, что я едва расслышала.

Я резко вдохнула. Что он имел в виду?

– Он… мертв? – спросила я, испытывая противоречивые чувства от этой мысли.

Чарли открыл глаза и рассмеялся, качая головой.

– Конечно нет, Белла! Но я уверен, что ему очень бы этого хотелось. Он сопротивлялся, – ответил он резко и сделал большой глоток.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

Чарли встал и посмотрел мне в глаза.

– Я с ним разобрался. Он оказал сопротивление. Теперь он под стражей в кабинете скорой помощи. Все кончено, Беллз. Ты в безопасности. Он больше не причинит тебе вреда, – сказал он и прошел мимо нас снова, направляясь наверх.

– Как ты его нашел? – спросила я и пошла за ним. – Как ты с ним разобрался, папа?

Он развернулся наверху лестницы и резко вздохнул. Но в его глазах было что-то еще, что-то похожее на поражение.

– Ты можешь просто порадоваться тому, что он тебе больше не угроза? Неважно, как я его нашел и что я с ним сделал. Он под стражей, Беллз. И как только все тесты подтвердят факт нападения, можешь делать, что хочешь. Я не стану тебе мешать. Я пошел спать. Только… Не уезжай пока, – сказал он и отправился в свою комнату, захлопнув за собой верь.

Я долго смотрела на дверь, пока Эдвард не взял меня за куру и не повел меня обратно вниз. У подножия лестницы до меня, наконец, дошло.

Джейк под стражей.

Он больше не на свободе.

И мне, в самом деле, было чего ждать с нетерпением.

Окончания всего этого.

Начала моей жизни.

– Все кончено, – проговорила я.

Я почувствовала, как Эдвард снова взял меня за руку и обнял прямо на лестнице.

– Да, кончено. И как только сможем, мы поедем домой, – прошептал он мне на ухо.

Я развернулась и крепко обняла его, желая запомнить невероятное чувство, которое я сейчас испытывала.

– Домой.

Я была готова ехать домой.

И начать свою новую жизнь.

С Эдвардом.