Темная Богиня откинулась на бортик ванной и взяла горсть этой странной густой пены, которая выросла на воде. Она уронила ее с кончиков пальцев, чтобы понаблюдать за мягким парением в воздухе.
Девушка любила мыться в этом новом мире. У нее никогда не было емкости с водой, достаточно большой, чтобы залезть в нее полностью; ее люди использовали лишь миски с водой. И это было горячо! Если вода остывала, все, что ей нужно было предпринять, так это открыть вентиль, дабы горячие струи попали в ванну. И когда купание завершалось, вода убегала вниз в отверстие. Богиня задавалась вопросом, куда девалась мыльная жидкость...

Единственным недостатком выступало то, что девушка не могла заставить ни одного мужчину вымыть себя. Они заботились о ней по-своему. Эд-уэр тщательно вымыл ванну белой губкой и каким-то фруктовым мылом, прежде чем наполнил ее для нее, но, когда она попыталась заставить его остаться и присоединиться к ней, он покраснел, а ответ и полностью оказался утрачен. Мужчина выбежал из комнаты, когда Богиня распахнула свое платье. Эти люди были очень странными, когда дело доходило до наготы, думала она, раздеваясь. Они даже носили второй, ненужный слой одежды на коже, для которой девушка не могла придумать назначения.
Темная Богиня окунула голову в воду, чтобы промыть ее. Она никогда не мыла свои волосы раньше. Ее жрецы заботились о ней, так как она была ребенком. Ей не нравилось то, какими фруктово-пахнущее мыло делало ее волосы на ощупь. Имелись и другие бутылочки, но она не знала, что в них содержится.

Девушка неподвижно лежала под водой, наслаждаясь тем, как та приглушала звуки, что она слышала. Пузырьки расплывались, закрывая собой чистый участок воды над ее головой, когда воспоминания неожиданно накрыли богиню.
Ее принесли к жрецам, когда она была еще ребенком. Мать видела, что, когда прорезались зубки дочери, игрушки стали вращаться в воздухе над ее колыбелью, и пришла к выводу, что ее ребенок был Воплощением Богини, рождавшимся только раз в столетия. Она всегда задавалась вопросом, было ли матери трудно отдать свое дитя чужим людям. Девушка не знала ответа, поскольку никогда не видела ее вновь и была слишком юна, чтобы иметь воспоминания о ней. У богини уже однажды имелось имя, но она не помнит, каким оно было изначально. Казалось странным обрести его сейчас, но она позволила этим мужчинам называть себя «Белла», потому что они не знали, как произнести титул, которым она предположительно была наречена. Девушка не понимала; она также не могла произнести некоторые из их слов.

Ее ранние воспоминания касались жизни в храме, который был построен для нее, где жрецы играли в игры со своей богиней, пели ей, приносили в жертву людей. Они защищали ее, баловали, обнимали, дарили ощущение безопасности и любви. Она скучала по этому чувству. Ни Эд-уэр, ни Шейкоб не обнимались с ней в постели, и поэтому девушка всегда плотно заворачивалась в одеяло, что давало ей малое подобие тех ощущений.
Когда она достигла зрелости, жрецы взяли ее в долгое путешествие к другому храму, где пребывала женщина, в которой Богиня воплотилась ранее. Она казалась печальной, когда вскрывала свои вены над чашей.

- Я не готова, - тихо произнесла девушка, видя, как ее замена пьет кровь, что она пролила.
Перевоплощение в богиню оказалось ужасным, ее тело изменялось в неистовой болезни и неописуемой боли. Она не помнит об этом, и благодарна за такой подарок. Когда темноволосая красавица проснулась на следующий вечер, то стала божеством, а прежнее Воплощение исчезло. Камень на вершине ее храма был снят, и, когда солнце достигло зенита, девушка испарилась вместе с солнечными лучами. Ее прах оказался помещен на дно ее каменной усыпальницы, и крышка была возвращена на место в последний раз. Имущество погибшей упаковали в мешки, которые необходимо было переместить в новый храм, ибо они принадлежали Богине независимо от того, в чьем теле она заключена. Храм опечатали и покинули.

Прошло много времени. Девушка не знала, как долго. Она отличала время по круговороту жрецов, поскольку они взрослели, старились и умирали, а новые молодые люди прибывали на обучение, чтобы занять их место, только они тоже старели и умирали. Ее сердце устало от потерь. Богиня погрузилась в спячку, когда стало слишком тяжело терпеть, и хотя проходили бесконечные века, никакого нового Воплощения не рождалось, чтобы занять ее место. Она начала тосковать по этому, а затем потеряла своего Избранного из-за болезни сахарной крови и почувствовала, будто ее сердце умерло вместе с ним. Девушка снова вошла в спящий режим и проснулась в этом странном, новом мире, где очень мало имелось смысла и оказалось, что ее культ был забыт.

Кому они молятся, чтобы пошел дождь? Эти люди не отвезли ее в другой храм, и она не видела ни одного из них за молитвой или совершающего подношение другому богу. Но в этом странном мире не показалось бы удивительным, если бы существовало устройство, которое создавало бы дождь для них. Возможно, им больше не нужны боги, потому что они могут сделать все сами.
- Белла! – Эд-уэр кричал, его голос был приглушен водой. Он схватил ее за плечи и поднял из воды, черты его лица исказились от паники. Она уставилась на него в замешательстве, и мужчина выпустил вздох облегчения. Девушка прошептала что-то и крепко обняла молодого человека.
Она поняла, что напугала его, находясь под водой, как сейчас. Он не знал, что ей не нужно было дышать. Белла пропела ему и погладила по спине, после чего мужчина отклонился немного назад и поцеловал обе ее щечки, а потом сделал паузу на один бесконечный и ноющий момент, где его губы нашли ее.

Это было чисто Эд-уэровским поцелуем, застенчивым и сладким, неуверенным сначала, в котором губы молодого парня кажутся нежными и ищущими. Его язык высунулся и коснулся ее губ, а затем отступил, после чего медленно вернулся снова, чтобы пройтись между девичьих соединенных губ. Она открыла глаза и коснулась его языка своим собственным. Это заставило мужчину отступить немного, но потом он поддался своим желаниям и дико поцеловал девушку, страстно, как будто не мог насытиться вкусом ее рта. Она запустила свои пальцы в его волосы и притянула Эд-уэра ближе.

Его руки медленно прошлись вдоль ее ребер, а затем вверх, пока он не обхватил одну из ее грудей своей ладонью. Большой палец мужчины задел ее сосок, и богиня застонала. Как если бы звук разрушил заклинание, парень отстранился, а его лицо покраснело, когда он попытался что-то пробормотать. Она мягко улыбнулась и положила ладонь на его щеку.
- Хорошо, - произнесла красавица. Это было слово, что она часто слышала от Джейкоба, которое, казалось, означало, что он нашел обстоятельства приемлемыми. – Хорошо.



Это не было хорошо. Если бы он думал ясно, после того как вытащил ее из воды, то никогда бы не сделал этого.
Эдвард вспомнил собрание, которое было у них однажды, когда он учился в средней школе. Бывший наркоман читал лекцию о вреде крэка. Одна доза, предупреждал он, и ты будешь зависим всю жизнь.
Белла, казалось, стала его личным сортом крэка. Уже сейчас он жаждал вновь ощутить вкус ее губ, почувствовать ее прохладное дыхание на своем лице, ее пальцы, запутавшиеся в его волосах. И, о, Боже, ощущение ее шелковисто-мягкой кожи. Его руки болезненно желали прикоснуться к ней.

Эдвард не должен был никогда целовать ее. Никогда не принимать эту первую дозу. [П\Б: Поздно, батя, поздно :D]
- Прости, - произнес молодой человек, встал на ноги, взял одно из тонких махровых полотенец с металлической стойки над туалетом и протянул девушке.
Белла обернула полотенце вокруг головы, а не своего тела, и села на край ванны, великолепно обнаженная и бесстыдная. Эдвард не хотел смотреть, но его глаза, казалось, двигались по собственной воле, и он отметил, что, несмотря на невскрытые упаковки бритв, какие он купил богине, у нее не было волосков на теле. Мужчина поднял голову, и их глаза встретились. В ее очах плескалось любопытство. Эдвард отвернулся и протянул девушке еще одно полотенце, но образ ее совершенного тела, по всей видимости, ожогом отпечатался на его сетчатке. Он пытался думать о математике, бейсболе, мертвых щенках… о чем-нибудь, но самое прекрасное зрелище все еще мерещилось ему. Рай, который он никогда не посетит. [П\Б: Не говори гоп, пока не перепрыгнешь *злобный смайлик]

Белла отбросила полотенце в сторону, когда встала и побрела к Эдварду. Она подняла руки и обернула их вокруг его шеи.
- Эд-уэр, хорошо.
Он отстранился мягко, как только мог.
- Не хорошо.
Выражение ее лица сникло, и на один ужасный момент он подумал, что Белла вот-вот расплачется. Но она подняла голову, и искусно сделанная маска благородства поселилась на ее лице. Девушка отвернулась, чтобы надеть свою одежду.

- Белла, это не значит, что я не хочу, - воскликнул Эдвард. – Я хочу. О, Боже, как я хочу. Но я не думаю, что будет правильно воспользоваться тобой. Ты эмоционально уязвима прямо сейчас, и я не хочу, чтобы ты делала это из-за одиночества или зависимости. Я бы никогда не хотел, чтобы это было тем, о чем ты пожалеешь. – Он провел своей рукой по волосам. – И я думаю, что так и будет. Ты такая удивительная. У тебя может быть человек, которого ты захочешь. У тебя может быть кто-то… нормальный. У тебя должен быть кто-то нормальный. [П\Б: Ей богу, а ты что, косой?]
Богиня старательно игнорировала его, пока заталкивала ноги в кроличьи тапочки. Она взяла расческу и покинула комнату. Эдвард последовал за ней, себе в убыток.
Девушка села на край кровати и перекинула волосы через плечо. Она неловко управлялась с расческой, и та запуталась в ее волосах. Богиня попыталась освободить атрибут, но вскрикнула и поморщилась.

- Позволь мне, - произнес Эдвард и забрал у Беллы расческу.
Она встретилась с ним взглядом, ее собственный был печальным и умоляющим. Молодой человек вздохнул и начал расчесывать девичьи волосы. Они запутались и казались странными на ощупь под его пальцами. Идея пришла Эдварду в голову, и он направился в ванную, чтобы найти несмываемый кондиционер. Мужчина намазал им волосы девушки, пока они сидели в тишине, а потом взялся за расческу. Он провел много времени, распутывая все узелки, и сухие волосы Беллы стали шелковистыми и блестящими, как темный кофейный водопад в его руках.
- Красивая, - тихо произнес молодой человек.
Богиня повернулась и потянулась рукой, чтобы аккуратно потянуть прядь его диких, растрепанных волос.
- Касив, - повторила она.

Он усмехнулся.
- Я рад, что ты так думаешь, однако, ты, вероятно, единственная. Таня всегда говорит, что… - Он внезапно остановился. Эдвард не думал о Тане днями со времен своей поездки в Уолмарт. У него образовалось неприятное чувство неловкости под ложечкой.
- Касив, - повторила Белла снова. Она провела кончиками пальцев по его лицу, и он закрыл глаза. – Эд-уэр… в порядке?
Он кивнул.
- Я в порядке.

Девушка задумчиво смотрела на парня мгновение, а затем стремительно оказалась на кровати, лежа на своей половине. Она протянула к нему руки в приглашающем жесте, и он не смог сопротивляться. Эдвард лег рядом с Беллой и притянул ее к своей груди. Она тут же прижалась к нему. Он услышал мягкое сопение и прикоснулся к девичьему лицу, чтобы обнаружить его влажным от слез.
- Ох, Белла, - произнес молодой человек. – Почему ты плачешь, милая? Я причинил тебе боль, отказывая? – Он положил ладони под ее подбородок и вытер слезы своими большими пальцами. – Мне так жаль, Белла. Я… забочусь о тебе. Больше, чем следовало, пожалуй, и так трудно тебе сопротивляться.

Она, должно быть, поняла его тон, если не слова, и послала Эдварду неуверенную улыбку. – Белла в порядке.
Он поцеловал ее лоб, нежно, с томительной лаской.
Когда мужчина снова открыл глаза, то не мог сообразить, был ли сейчас день или вечер, потому что плотные шторы блокировали свет за окном. Он взглянул на Беллу, которая еще спала. Значит, день. Эдвард сел, потирая глаза своими кулаками, как ребенок.
Джейкоб лежал на другой кровати, прислонившись к спинке и подложив тонкие подушки из отеля себе за спину. Он смотрел мультфильмы с приглушенным звуком, но Эдвард не думал, что он видит картинку, хоть и смотрит на экран.
- Джейк.

- Хей, ты, наконец, проснулся.
- Сколько времени?
Джейк поднял голую руку.
- Нет часов, помнишь?
- Вообще нет часов? – Эдвард осмотрел комнату и не увидел даже будильника.
- Нет.
И они вернули мобильный телефон, который Розали одолжила им.
- Уже вечер, однако, - изрек Джейкоб. – Я заглянул за штору. Предположительно, что сейчас где-то часов шесть. – Его взгляд метнулся к Белле. – Она питалась прошлой ночью?
- Нет, она этого не делала.
Как странно. Когда Белла только пробудилась, то кормилась от них обоих, по крайней мере, прежде один раз в день. Эдвард осторожно выскользнул из постели, не тревожа девушку, и направился в ванную комнату. Ее вода для купания с прошлой ночи все еще была не слита, поэтому мужчина окунул в нее руку и вытащил пробку.
Когда он вышел, Джейкоб выключил телевизор и сел в ногах кровати. Эдвард занял кресло перед ним.

- Я даже не знаю, как начать это дерьмо, - произнес Джейкоб, качая головой.
- Начни с начала, - промолвил Эдвард очень серьезно, - и иди дальше, пока не подойдешь к концу. Затем остановись.
Джейкоб усмехнулся.
- Хорошо. Розали сказала мне, что знает, что Белла – вампир, потому что та относится к особому виду людей, которые служат им. Они называются дэйменами, дневными людьми, и у них есть какая-то разновидность соединения душ с их вампирами.
Эдвард почесал затылок.
- Она не сказала, что Белла ее вампир, не так ли?
- Нет. Розали пока еще не нашла своего. Белла бы относилась к ней иначе, если бы Роуз была ее дейменом.

Джейкоб рассказал все подробности, что он смог вспомнить о дневных людях и мире вампиров. Эдвард внимательно слушал, задавая время от времени вопросы. Многие из них Джейкоб даже не сообразил бы задать, и Эдвард мог заявить, что Джейкоб был расстроен этим.
- Основной смысл всего этого в том, что мы должны зарегистрировать Беллу, и она обязана подчиниться власти этой Королевы вампиров. Не думаю, что Белла будет иметь проблемы с их законами, которые в значительной степени сводятся к «Не убивай людей» и «Не говори людям, что ты вампир».
- Мы знаем, кто она такая.
- Да, но мы готовы хранить тайну. Существуют и другие обычные люди в их мире тоже. Роуз сказала мне, что есть вампирские бары, куда люди приходят за укусами. Некоторые даже пристращаются к ним.

Эдвард мог понять это. Он понимал наркоманов все больше и больше с каждой секундой.
- Итак… вы хорошо провели время, пока меня не было? – Джейкоб улыбнулся Эдварду, и тот был поражен, что не покраснел.
- Белла приняла ванну, а затем мы пошли спать. Как долго ты отсутствовал?
- Довольно долго, чем я хотел бы. Роуз уговорила меня пойти в бар, после того как мы были в ресторане. Я никогда не видел женщину, которая может пить так много. Мы должны были вызвать такси, чтобы вернуться в наши отели, и она пыталась уговорить меня поехать к ней, чтобы выпить еще. На столь красочной ноте я обнаружил, что у меня на самом деле есть предел для количества пива, которое я хотел бы употребить за один вечер.
- Как самочувствие?

- Хреновое.
- Я пойду куплю тебе аспирин и апельсиновый сок, - предложил Эдвард.
- Не волнуйся об этом. Роуз будет здесь через пару часов с остальной частью наших бумаг, и тогда мы сможем двигаться дальше. – Джейкоб изучал выражение лица Эдварда и его глаза заострили внимание. – Что-то случилось?
- А что-то не так? Нет, конечно, нет. Почему ты думаешь, что что-то случилось, когда очевидно, что ничего не случилось? Ничего. Почему ты спрашиваешь?
Джейкоб просто скрестил руки на груди и стал ждать.
- Я сказал тебе, что ничего плохого не случилось. Все нормально.
Джейкоб выгнул бровь.
Эдвард вздохнул.

- Я поцеловал ее. Я не хотел этого делать. Это просто… случилось.
- Она – твоя жена, мужик. Можно ее поцеловать, если хочешь.
- Она не моя жена, - запротестовал Эдвард. – Мы даже не ходили на свидания, Христа ради.
- На протяжении следующих двух лет она ей будет. И вот что я тебе скажу: лучше уж она, чем Таня.
- Таня разорвала нашу помолвку вообще-то, прежде чем я ушел.
- Мне очень жаль, если она причинила тебе боль, но я не сожалею, что вижу ее уход. Эта сучка-золотоискательница никогда не подходила тебе.

Эдвард открыл рот, чтобы защитить Таню по старой привычке, но потом снова закрыл его. Джейкоб прав. Таня была золотоискательницей и сукой, но истина заключалась в том, что он использовал ее так же, как и она использовала его. Таня являлась щитом, его оправданием, не противоборствующим способом держать подальше Эсми от попыток заставить его остепениться и заняться производством внуков. Мысли о его маме возродили некоторое беспокойство, что он испытывал, когда думал о Тане. Она будет в шоке, когда он вернется из Каталупы с женой на буксире. Как бы сильно Эсми, возможно, не любила Таню, она не будет счастлива, когда столкнется со свершившимся фактом дочери-в-законе.
- Я, пожалуй, пойду приму душ, - объявил Эдвард.
Он захватил чистую одежду из своей сумки и скрылся в ванной. Ему нужно было время, чтобы подумать, но его мысли выступали запутанными и бессвязными. Он опустил голову и позволил горячей воде стекать вниз по его шее.



Белла проснулась, как обычно, мгновенно приходя в состояние боевой готовности, когда села и огляделась. Она увидела Джейкоба и вскочила с кровати, чтобы броситься в его объятия.
- Шейкоб!
- Хей, Белла, милая. – Джейкоб неловко похлопал ее по спине. – Ты подумала, что я не вернусь?
- Шейкоб, Белла не в порядке, - прошептала она, и розовая слеза скатилась по ее щеке.
- Ох, дорогая. – Джейкоб присел на край кровати и притянул девушку к себе на колени. Она положила голову на его плечо и зарыдала. Мужчина гладил ее по спине и шептал успокаивающие слова в девичьи волосы.
И вот что Эдвард увидел, когда вышел из ванной: Белла рыдала, в то время как Джейкоб утешал ее, держа в своих объятиях.
- Я эээ… - Лицо Эдварда вспыхнуло от чувства вины. – Я эээ… мне нужно сходить кое за чем. – И с этими словами он выскочил из комнаты, закрыв за собой дверь с резким хлопком, который заставил Беллу вздрогнуть.

- В порядке? – спросил Джейкоб ее.
Белла кивнула и вытерла яростно щеки, как будто злилась на собственные слезы.
- Что случилось, дорогая? Вы оба выглядели такими спокойными прошлой ночью. Что заставило тебя плакать?
- Эд-уэр. – Она сложила губки в поцелуе, а потом изобразила, что толкает кого-то прочь. – Эд-уэр, хорошо? – Белла произнесла это просительным тоном, а потом скрестила руки на груди и обвела взглядом комнату, ибо ее лицо идеально имитировало выражение лица Эдварда, когда он находился в напряженном состоянии. – Эд-уэр: «Не хорошо!»
Джейкоб кивнул.

- Он рассказал мне, что поцеловал тебя. Ты же ведь расстроилась не по этому поводу... Ты расстроилась, что он остановился?
- Белла… не хорошо? – спросила она, и ее лоб наморщился от беспокойства.
- Нет, это не так. Ты нравишься ему довольно сильно, но он чувствует себя виноватым. Я знаю. Для умного парня он довольно глупый иногда. Просто дай ему время, милая. Он разберется с этим. Я обещаю.



Эдвард не мог стоять, слыша рыдания Беллы, и, хуже того, знать, что вызвала их его персона. Он расстроился, пока не закрыл дверь номера позади себя и не понял, что стоит на полу босиком, одетый в пижамные штаны и футболку. Хуже того, парень просто предпринял бессмысленную попытку уйти. Он хотел закурить, поэтому решил, наконец, сходить к Камри. Джейкоб оставил ее незапертой с ключом под козырьком, на случай, если Розали решит забрать ее или сообщить компании по прокату автомобилей, где та находится. Эдвард думал, что это была плохая идея – оставить машину в подобном месте, но автомобиль все еще стоял там, будучи нетронутым.

Молодой человек сел со стороны пассажира и вставил ключ в замок зажигания, чтобы иметь возможность включить радио. Он пролистывал станции, пока не нашел классическую музыку. Эдвард закрыл глаза и откинулся на сидение, позволяя музыке омывать его, стараясь расслабиться и успокоиться.
Он чувствовал себя дерьмом, ибо не должен был никогда целовать ее. Неужели он никогда не научится думать, прежде чем действовать?
Кто-то постучал в окно, и Эдвард подпрыгнул. Лицо Розали смотрело на него сверху вниз. Мужчина взглянул на нее, а потом снова лег на спину, закрывая свои глаза, тем самым говоря девушке уйти и оставить его в покое. Но Розали не так легко было устранить. Она подошла со стороны водителя и открыла дверь.

- Что ты делаешь? – спросила девушка.
- Слушаю музыку. – Привожу себя в порядок.
Она села и потянулась, чтобы закрыть дверь.
- Есть ли особая причина, почему ты не можешь слушать эту музыку в своем номере?
- Я – мудак.
- Согласна. Но почему ты сидишь здесь, надув губы?
Он снова закрыл глаза.
- Глаза закрою – гаснут краски дня*, да, Эдвард? Ты уходишь от вопросов, на которые не хочешь отвечать, закрываясь от мира. Знаешь, что я думаю? Я считаю, ты не так застенчив, как кажется. Ты прячешься за этим, когда это удобно для тебя.
Мужчина открыл один глаз.
- Я же сказал тебе, что я мудак.

Она улыбнулась, и это была нежная улыбка, полная тепла.
- Я не думаю, что ты мудак. Ты просто боишься иногда. Мы все боимся, знаешь ли. Но ты можешь упустить некоторые лучшие вещи, которые может предложить жизнь, из-за страха.
- Я облажался, - признался он. – Я… Ну, я поддался искушению и сделал то, что мне не следовало делать.
Роуз фыркнула.
- По отношению к кому?
- Я поцеловал ее. – Голос Эдварда был настолько тихим, что его едва могли расслышать за приятной музыкой.
- И?
- И я не должен был этого делать. Она уязвима. Она боится и смущена.
- Или, возможно, ее просто влечет к тебе. Ты не рассматривал этот вариант?
Настала его очередь фыркать.

- Почему? Джейк гораздо лучше, красивее, чем я.
Роуз усмехнулась.
- Твое любопытство мило, когда ты озадачен. Кроме того, это не всегда материально, Эдвард. Ее привлекает твой мягкий характер, твоя доброта.
Может быть, он и прятался, как Розали сказала, но не мог продолжать этот разговор. Лицо Эдварда горело. Он заметил несколько монет в пепельнице и вытащил их оттуда, а после открыл дверь машины.
- Куда ты идешь?
- К автомату, - ответил он. – Жажда.
Розали кивнула.
- Увидимся внутри.
- Ага.

Эдвард задержался у автомата, как будто сомневался в выборе. В конце концов, он купил три колы и направился обратно в номер, когда не мог больше оттягивать время. Парень должен был постучать в дверь, потому что забыл ключи в спешной попытке сбежать. Джейкоб открыл ему, и в его глазах читался вопрос.
- Хочешь колу? – предложил Эдвард.
Джейкоб взял одну.
- Спасибо.
- Роуз?
- Нет, мне хватит.

У нее имелась куча документов, разложенных рядом с ней на кровати, и Белла лежала на животе рядом с дейменом, ее лодыжки были скрещены в воздухе позади нее. Роуз изучала один из паспортов и провела пальцем по фотографии.
- Я просто показывала Джейку ваши свадебные фотографии, - произнесла Розали, вручив Эдварду небольшую стопку снимков, сделанных на ступенях церкви. Белла оказалась одета в простое белое платье и в одной руке держала букет из лилий. Джейкоб и Эдвард были одеты в костюмы, у каждого имелась лилия в петлице. Все они выглядели счастливыми, особенно Белла, чьи глаза блестели от смеха.
- Они выглядят прекрасно, - сказал Эдвард без особого энтузиазма.
- Спасибо, - ответила Розали, тон ее был сухим. – Твое восхищение готовой продукцией делает все усилия стоящими.

Джейкоб наклонился и забрал паспорт из рук Беллы.
- Удивительно, Роуз. У тебя даже есть чип с данными. – Он сравнил его со своим собственным. – В моем этого нет, однако.
- Верно. Твой был выпущен еще в две тысячи пятом году до введения использования чипов. Я не хотела, чтобы у вас обоих были «новые» паспорта.
- Эй, я посещал Францию и Италию, - заметил Джейкоб, перелистывая страницы, чтобы полюбоваться штампами внутри. – Как, черт возьми, ты сделала это, Роуз? Ты вообще спишь?

- Не подлизывайся. Но все это сделано сейчас. У меня есть школьные документы для нее, история прошлого опыта работы, копия отсутствия полицейских задержаний, даже пара детских фотографий.
- Ты удивительная женщина, - сказал ей Джейкоб, и намек на румянец появился на скулах Розали. – У нее не будет никаких проблем на границе.
- Думаю, я нашла способ, что вам, ребята, даже не придется проходить через таможню.
- Серьезно? Как?



- Ты, должно быть, чертовски издеваешься надо мной. Без вариантов, что я окажусь внутри этой штуки. – Эдвард отступил от грузового контейнера и смотрел с ужасом, как кран подцепил другой и опустил его на корабль.
- Это всего лишь на несколько часов, - уговаривала Розали. – Как только мы благополучно окажемся в море, капитан придет, чтобы освободить нас.
- Это был твой хитрый план?
Розали вздохнула.
- Эдвард, только около одного процента грузовых контейнеров обыскиваются, когда попадают в США. Это наименее рискованно.
Он смотрел на грузовое судно, где контейнеры были сложены по семь штук в высоту, и снова покачал головой.

- Это безумие. Как, черт возьми, мы будем выходить?
- Мы окажемся в нижнем ряду, - ответила Розали. – Серьезно, Эдвард. Все спланировано. Это совершенно безопасно. У нас даже будут удобные кресла внутри, холодильник, полный напитков, и лампы, чтобы мы могли почитать. Опять же, это всего на несколько часов, пока мы выйдем в море. Затем у нас будет две недели на корабле, прежде чем мы вернемся обратно, чтобы быть выгруженными в США.
- Тогда зачем беспокойство о документах для всех?

- Ничто не идеально. – Розали пожала плечами. – Мы могли бы столкнуться с береговой охраной, или нас бы обнаружили в порту. И как бы маловероятными не казались эти сценарии, наши задницы были бы прикрыты, если это произойдет.
- Тебе не кажется, что они будут немного подозрительными по поводу того, почему мы решили путешествовать в грузовом контейнере?
Розали закатила глаза.

- Мы скажем им, что были слишком бедны, дабы купить билеты на самолет до дома. Да что угодно. Просто забирайся в этот проклятый бокс.
- Это плохая идея.
- У тебя есть лучше?
Эдвард вздохнул и последовал за ребятами в контейнер.



* Розали процитировала строчку из стихотворения Сильвии Плат «Любовная песня сумасшедшей девушки»:

Глаза закрою – гаснут краски дня;
Открою их – и мир живой опять.
(Ты, кажется, фантазия моя.)

Цветные танцы звезд зовут, пьяня,
Но все прервет галопом чернота:
Глаза закрою – гаснут краски дня.

Я грезила: ты соблазнял меня
И пел, и целовал в бреду луны.
(Ты, кажется, фантазия моя.)

Бог падает, ад блекнет, мрак дробя:
Выходят Серафим и Сатана.
Глаза закрою – гаснут краски дня.

Что ты вернешься, верила, дитя,
Но я старею, имя позабыв.
(Ты, кажется, фантазия моя.)

Мне лучше птицу грома ждать, любя;
Им свойственно с весной лететь домой.
Глаза закрою – гаснут краски дня.
(Ты, кажется, фантазия моя.)



Автор: Lissa-Bryan
Перевод: Launisch
Бета: LanaLuna11

Пожалуйста, оставляйте ваши отзывы на нашем ФОРУМЕ. Нам важно, что кто-то читает труд переводчика и беты, ведь сказать всегда есть что.