Домой я вернулась в смешанных чувствах, все мысли обратились к тому, что меня ждет на следующей неделе, а точнее к Э. Мейсену. Но все размышления быстро рассеялись, потому что дома меня ждали Розали и Элис. Роуз не работала в пятницу, что бывало крайне редко, и я предложила девочкам вечером поехать в Сохо, чтобы отпраздновать окончание моей первой рабочей недели. К счастью, Элис взяла машину со стоянки, что она делала нечасто, и мы втроем, разодетые, отправились отдыхать. Я была очень взволнована. Это была моя первая свободная ночь в Нью-Йорке! Я приняла душ с восхитительным ароматным гелем «Приворот». Мне очень понравился его запах: цветочный и чувственный. Я вымыла волосы и долго их сушила, чтобы они стали блестящими и шелковистыми. Пряди темными волнами спадали вниз по спине. Розали предложила помочь с макияжем, который я обычно не делаю, но я согласилась.
Она провозилась с моим лицом около десяти минут. Я чувствовала прикосновения мягких кистей на щеках и на веках. А когда она повернула меня к зеркалу, я раскрыла рот от удивления. Розали действительно прекрасный визажист. Макияж был легким, но он подчеркивал непостижимую глубину моих карих глаз, линию скул и сделал мои губы очень чувственными.
- Ого, спасибо, Роуз, это потрясающе! Я едва узнаю себя.
- Пустяки, моя дорогая. Я уже говорила, что у тебя потрясающая кожа, необходимо лишь немного румян. Теперь займусь собой. Конечно, я менее сдержана в макияже, чем ты, но это дело привычки…
Она села напротив зеркала и профессиональными движениями нанесла пудру, румяна, тени и подкрасила блеском губы.
Я оставила её и направилась в свою комнату, чтобы переодеться в новое платье, которое купила в H&M. Я чувствовала себя девушкой, которая впервые собирается на вечеринку. И ее сопровождает туда парень, который этой девушке очень нравится. Мои гормоны сошли с ума!
Чуть позже мы сели в машину Элис. На Манхэттене было огромное движение, будто бы все жители Нью-Йорка в этот вечер решили посетить бары и рестораны. Хотя, скорее всего, это именно так. Тем не менее, Элис каким-то чудом избежала пробок и припарковалась как раз перед лаунж-баром (прим. переводчика – приблизительно так выглядит лаунж-бар), в котором мы хотели провести вечер.
Мы пересекли улицу, громко смеясь при этом. Бар, сумерки, снаружи все было тихо. На двери висела небольшая табличка с надписью «Каждую пятницу и субботу после десяти вечера для вас играет наш пианист». Розали открыла дверь, Элис подтолкнула меня, и мы оказались внутри.
Зал был довольно большой, темный, освещаемый лишь галогеновыми лампами, установленными под потолком. На круглых столах, которые были окружены креслами, тоже стояли лампы, торшеры которых были фиолетовыми и сливовыми.
Стены были выкрашены в темно-красный цвет, из колонок доносилась приглушенная музыка. Несколько столиков были заняты смеющимися компаниями или парами с коктейлями в руках. Тут было уютно, приятно, задушевно, и я немедленно влюбилась в это место. Я поняла, почему Элис и Розали регулярно наведываются сюда. Надеюсь, я тоже буду присоединяться к ним.
Справа от меня располагался длинный бар янтарного цвета, у которого стояло много высоких стульев. Официантка, вытирая стакан, смеялась над словами молодого человека, который склонился к ней. Он длинными пальцами поймал оливку из фужера. Его взъерошенные волосы, казалось, такого же янтарного цвета, что и стойка.
Официантка смеялась и смотрела на молодого человека ясным, до боли знакомым взглядом, полным надежд. Был момент в колледже, когда я думала, что нравлюсь одному парню. Увы, но я, по-видимому, была неинтересной и некрасивой, потому что все это мне только показалось.
Моим единственным парнем был сын лучшего друга отца Джейк из резервации Квилетов, которая располагалась недалеко от Форкса. Я никогда не была в него влюблена, но мне нравилось находиться в его объятиях, целовать его пряную кожу, познавать новые ощущения через своё тело. Наши «отношения» длились недолго, всего несколько недель, необходимых для изучения нашей чувственности, но после мы остались хорошими друзьями…
Элис и Розали прошли в дальнюю часть зала и сели за стол. Недалеко от нас располагалась сцена с черным роялем.
Мы удобно устроились, и официантка, покинув бар и парня с растрепанными волосами, направилась к нам, чтобы принять заказ. Элис взяла Мохито, Роуз - Кровавую Мэри, а я решила попробовать Пину Коладу. Пять минут спустя наши напитки уже были на столе, а официантка была счастлива, что избавилась от нас и может еще поболтать с тем парнем. Теперь я видела его со спины. Он выглядел великолепно, а широкие плечи и рельефную спину обтягивала клетчатая рубашка. Не знаю, почему он так заинтересовал меня…
Но вскоре меня вовлекли в разговор. Розали рассказывала о музыкальном композиторе Ройсе, с которым работала и который, видимо, был ей очень симпатичен. Ей удалось сделать фотографию на свой iPhone, и она показала её нам.
- Снимок размытый, трудно что-то разобрать, - сказала я.
По сути, разобрать что-либо кроме белого лица и черных волос было невозможно.
Элис наклонилась ближе к экрану.
- Ну, это не твоё, Роуз.
- О нет, не говори так. Он мне очень нравится.
- Да брось, на самом деле. Откуда Элис знает, что вы не будете вместе, лишь взглянув на смазанную фотографию? – спросила я.
- Я знаю, вот и всё, - отрезала Элис.
Роуз вздохнула.
- Элис всегда всё знает, Белла. Ты сама это поймешь. Но знаете, я все равно попробую. Может, Элис, на этот раз ты ошиблась.
- Можешь попробовать, но это не тот человек, поверь мне.
- Но где же он, мужчина всей моей жизни? – преувеличенно жалобным тоном спросила Розали.
Она сделала большой глоток Кровавой Мэри.
- Скоро ты его встретишь. Еще немного потерпи.
Настала очередь Розали дуться.
Я не могла поверить, что она так серьезно относится к словам Элис. Она же не ясновидящая. Ради смеха я задала ей тот же вопрос:
- А где же мужчина всей моей жизни?
Глаза Элис расширились.
- Очень близко, Белла. Даже очень.
Роуз покосилась на меня.
- Это несправедливо. Белла только приехала, а её любовь уже не за горами. А ведь я торчу здесь уже три года!
Элис показала ей язык, как часто это делала.
- Может, оно стоит того, чтобы ждать! Может, этот человек будет создан именно для тебя, Роуз.
- А что на счет меня? – спросила я.
Я очень хотела верить в слова Элис. Любовь всей моей жизни не за горами! Не смотря ни на что, моё сердце учащенно забилось.
- О, Белла, ты… это… это невероятно!
Я чувствовал, как раскисаю. Необычно. Как и во всех романах, что я читала. Эти истории, эти доказательства… Ну, с этого момента я решила поверить словам Элис. Она, видимо, действительно была ясновидящей.
Розали слегка подтолкнула Элис.
- А что на счет твоей любви?
Элис сделала глоток коктейля, играя с соломинкой.
- Ничего. Не знаю, когда я её встречу… Во всяком случае, у Беллы я всё четко вижу.
- У меня?
Она кивнула, глядя куда-то в пространство. И вдруг обратилась к нам.
- Ну, что мы будем делать в выходные? – взволнованно спросила она, меняя тему беседы.
Некоторое время мы продолжали болтать. Ром ударил мне в голову. Я не обедала, а оливок и орешков, которые нам подали в небольших чашах, было недостаточно, чтобы утолить голод. Но мне нравилось это состояние, я чувствовала себя счастливой и красивой, благодаря макияжу Розали. Никогда раньше я себя так не ощущала, и я наслаждалась этими новыми впечатлениями.
Я так и не поняла, в какой момент музыка из колонок сменилась мягкой мелодией фортепиано возле нас. Когда я это поняла, то повернула голову, чтобы взглянуть на виртуоза.
И была удивлена, обнаружив, что им оказался молодой человек в клетчатой рубашке, который ранее сидел за барной стойкой. Сердце бухнуло, когда я увидела его лицо. Его волосы сияли из-за ламп под потолком, несколько прядей упали на лоб. Глаза пианиста были опущены, и густые ресницы бросали на щёки тень. Скулы, прямой тонкий нос, подбородок, челюсть – всё было идеально и создавало впечатление мягкости и мужественности огромного зверя. Он слегка выпячивал свои полные и красиво очерченные губы, когда был сосредоточен на музыке.
Я прикусила губу, плененная видением этого человека… мужественного, но в то же время нежного, полностью погруженного в своё искусство. Он казался далеким и одиноким, сидя за пианино. Казалось, каждая нота рыдает - настолько меланхолична была мелодия. А исполнителя она окутывала одеялом изящества и нежности.
Я не могла оторвать глаз от пианиста. Мое сердце перекачивало кровь по венам с бешеной скоростью, в висках шумело. Боже мой, возможно, такой человек действительно существует?
- Эй, Белла, ты с нами?
Я вздрогнула, когда Розали помахала передо мной рукой.
- Извините, я задумалась.
- Это уж точно, ты буквально слюни пускаешь на этого пианиста!
Я почувствовала, как становлюсь красной.
- Нет, просто я не заметила, когда он начал играть. Он чудесно играет.
Розали повернулась в его сторону и слегка ухмыльнулась.
- Ну, и что? Он играет здесь каждые выходные. Не в моем вкусе, довольно худой и высокий.
На мой взгляд, он не был очень высоким и худым. Я видела широкие плечи и предплечья, так как он засучил рукава рубашки чуть выше локтей. Я обратила внимание на длинные тонкие гибкие пальцы, скользящие по клавишам пианино. Он был воплощением чувственности, мышцы его живота были напряжены.
Я отвернулась, потому что пришла провести вечер с подругами, но не могла сосредоточиться на разговоре. Я чувствовала пианиста в нескольких метрах от себя, будто электрический ток пробегал между нами. Мне хотелось встать и подойти ближе к нему. Я хотела, чтобы он поднял веки и открыл цвет и глубину своих глаз.
Руками я вцепилась в ручки кресла, чтобы удержать себя от этого безумия.
Подошла официантка с новыми коктейлями, а также с чипсами и хлебными палочками. Я набросилась на свою вторую Пину Коладу, но не могла не проследить, как официантка, виляя бедрами, направилась к пианисту.
Она наклонилась и зашептала ему что-то на ухо, положив руку на плечо. Молодой человек не повернулся, лишь кивнул, не прерывая игру.
Я почувствовала, как ревность огнем полыхнула в моей крови. Я также хотела бы подойти к нему, почувствовать его аромат, хотела бы, чтобы он посмотрел на меня.
Как будто прочитав мои мысли, он поднял голову - наши взгляды встретились. Я ахнула. У него были зеленые, пронизывающие, ясные глаза дикой кошки.
Он смотрел на меня несколько секунд, которые показались мне вечностью. Я чувствовала, что краснею так, как никогда прежде, но не отвела взгляд. Я была загипнотизирована этими кошачьими, хищными, умными, глубокими глазами.
А потом чувственная насмешливая улыбка появилась на его идеальных губах. О. Мой. Бог. Он был поистине божественным.
Наш обмен взглядами длился недолго, и он вновь сосредоточился на клавишах пианино. Связь была прервана, и я начала задыхаться, чувствуя, как кружится голова, а сердце разрывалось на тысячу частей. Я стала фанаткой пианиста…
Я изо всех сил пыталась влиться в разговор подруг. Но ничего не получалось, и я вновь возвращалась к живому Богу, который играл на пианино прямо передо мной. Наконец, он закончил своё выступление, а из колонок донесся голос Ареты Франклин.
Я проследила за ним. Он встал из-за рояля, подошел к барной стойке и перегнулся через неё, чтобы поцеловать официантку в щеку, а затем ушел, не оглядываясь. У меня были очень странные желания: плакать, вскочить и побежать за ним, умолять его поговорить со мной. Я хотела услышать его голос, узнать имя. Но я ничего этого не сделала.
Я испустила глубокий вздох и снова оказалась в реальном мире, в котором была одна и, конечно, никогда не смогла бы привлечь внимание такого человека.
Как только мы в целости и сохранности добрались до дома, я, несмотря на алкоголь в крови, снова стала думать о пианисте. Его лицо запечалилось в моей памяти, и я постоянно его вспоминала: острые очертания челюсти, впалые щёки, покрытые светло-золотистой щетиной, красивые руки.
Я быстро уснула под действием Пины Колады. А через несколько минут моё подсознание перенесло меня в Форкс…
В моем сне я была с Джейком. Мы шли рука об руку по пляжу в резервации. Было жарко, это было лето прошлого года, когда стояла сухая погода, непривычная для нашего региона.
Он потащил меня прочь, в тень больших деревьев. Мы заходили дальше в лес, пока свет не потускнел. Я прислонилась к дереву, и Джейк прижался ко мне всем телом. Его губы опустились на мои, и я с нетерпением ответила на поцелуй. В инстинктивном желании мои бедра потянулись к нему. Его большие руки забрались под мою рубашку и нежно ласкали кожу в нижней части спины. Затем он опустил руки к бедрам и схватил их. Он поднял меня, и я обвила его ногами, почувствовав его эрекцию.
И вдруг мой сон изменился. Я больше не была в лесу, а была у темно-красной стены напротив бара. И прижата я была вовсе не Джейком, а пианистом. Он целовал меня в шею, и это вызывало у меня больше эмоций, чем поцелуи Джейкоба. Руки пианиста были под моим платьем, я обвивала его ногами. Его длинные, тонкие, чувственные пальцы играли, словно на рояле, между моих ног. Его рубашка была расстегнута, и я видела часть мускулистого торса и дорожку волос, спускающуюся вниз по животу. Он резко прижал меня к стене, расстегивая ширинку на джинсах, и я почувствовала, как его член трется о мои стринги, и резко входит в меня. Я застонала от удовольствия. Он начал прерывистыми движениями двигаться во мне. Я ощущала, как волны удовольствия расползаются от живота по всему телу. Последними резкими толчками пианист довел меня до оргазма, и я закусила губу от наслаждения. Он посмотрел на меня пронзительными зелеными глазами, и на его губах образовалась легкая улыбка.
- Вам было хорошо, не так ли, мисс Свон? – прошептал он мне на ухо.
И я резко проснулась, пораженная этим сном.
Я знала одно: мне нужно узнать этого пианиста любой ценой…
***
В понедельник я приехала в офис в прекрасном настроении. Я думала о своем прекрасном музыканте всю субботу и воскресенье. Жаль, что мы с Элис и Розали не сходили в бар еще раз, но у девочек были другие планы. Розали достала нам билеты на мюзикл, в котором она работала, и мы пошли на него в субботу вечером. Это было веселое представление, но я не могла думать о том, что пианист в это время играет в баре, беседуя и смеясь с той официанткой.
Когда я сидела за своим столом, пришел Тиберий и набросился на меня так, будто я была манной небесной в пустыне.
- Белла, это момент, которого ты так ждала! Мейсен прислал мне первые главы своего нового романа. Теперь ты приступишь к ним. Я чувствую, он будет хитом. Теперь я доверяю тебе это дело. Держи!
И он вручил мне сто страниц формата А4.
Сейчас мне следовало откинуть все мысли о музыке, фортепиано или о том, как чувственные пальцы скользят между моих ног. Передо мной лежало то, что хотела бы прочитать треть населения страны – первые страницы романа Э. Мейсена. Заметно дрожащими руками я взяла листы и аккуратно положила их на стол.
Я повернулась к своему ноутбуку Mac, чтобы прочитать почту. Пришло письмо от папы, где он писал, что соскучился и что начинает худеть, так как некому ему готовить.
Также пришло сообщение от Рене, в котором она рассказывала о каком-то индийском вышивании. Я понятия не имела, о чём она, но Рене писала, что с головой окуналась в новое увлечение. Интересно посмотреть, насколько её хватит на этот раз.
И третье письмо. Сердце ухнуло вниз.
________________________________________

От кого: Э. Мейсен
Тема: Очень приятно!
Понедельник, 28 августа, 8:34
Кому: Изабелла Свон
Дорогая Изабелла,
Тиберий сообщил, что за редакцию моего нового романа возьметесь Вы. Я был рад узнать об этом. Уверен, что вы выполните свою работу куда лучше, чем этот якобы издатель. Я дам вам время ознакомиться с первыми страницами, которые я послал этому клоуну Кирку сегодня утром. Не стесняйтесь оставлять комментарии, где считаете нужным.
Я думаю, что всё будет хорошо, мисс Свон.
С уважением,
Э. Мейсен
________________________________________

В течение нескольких минут я тупо смотрела на экран. Черт побери (я так любила это устаревшее выражение), Э. Мейсен написал мне по электронной почте. Странным эхом отразилась фраза «всё хорошо», напомнив о моем сне. Мои щеки запылали, когда я снова прочла эти слова. Покачав головой и избавляясь от замешательства, я приступила к первой странице рукописи, погружаясь в чтение будущего бестселлера, который мне предстояло редактировать…
____________________________________

Будет очень приятно видеть ваши отзывы на ФОРУМЕ!