Прошло две недели, а я до сих пор не знал, зачем и кому моя мать отправила Патронуса. Предполагал, что Крестному, но она хранила молчание. В конце концов, я решил что, чем меньше знаю, тем лучше и перестал спрашивать. Все, что оставалось, это ждать, как и всегда. Я стал нетерпеливым, надеясь оказать помощь Гермионе.



Однажды ночью, пока я бессонно лежал в постели, мать резко, но бесшумно вломилась в комнату. Она закрыла за собой дверь и заперла её.

— Муффлиато, — сказала она, пару раз взмахнув палочкой. — Драко, возьми это и уходи, как только часы пробьют полночь; твой Крестный встретит тебя, — прошептала она, вручая мне маленький мешок.

— Мама, что это?

— Ш-ш-ш… не сейчас, мой дорогой; доверься мне, — проговорила она и покинула спальню.

Перед её появлением я пытался уснуть, а теперь не был точно уверен, что собираюсь делать. Взглянул на часы; было 11:35 ночи.

«Как только часы пробьют полночь».

Вспомнив её слова, когда была почти полночь, я выпрыгнул из кровати и начал одеваться. Что бы ни лежало в мешке, скорее всего, должно было быть Портключом.

Наблюдая за тиканьем часов, я потянулся за сумкой. Когда все стрелки указывали на двенадцать, я схватился за маленький, как монета, предмет. И сразу переместился на заснеженную улицу, должно быть в маггловском городе. Я огляделся вокруг в поисках Крестного, но того нигде не было видно.

Треск.

За моей спиной раздался звук трансгрессии. Быстро обернувшись, я лицом к лицу столкнулся с фигурой в капюшоне. Передо мной стоял Северус Снейп.

— Какой план? Что мы здесь делаем? — спросил я с нетерпением.

— Говори тише, Драко. Скрой голову капюшоном и следуй за мной, — как всегда суровым тоном произнес Крестный.

Накинув капюшон, я проследовал за ним к окну своего рода маггловского паба.

— Видишь того неуклюжего человека в углу?

— Да, — сказал я, решительно кивая.

— Это Рональд Уизли. Примерно через полчаса барменша закроет заведение и позволит ему переночевать на скамейке. Как только она выключит свет и оставит его там, начнется твое задание. Оставаясь незамеченным, мне нужно, чтобы ты воспользовался Патронусом и отвел Уизли в лес Дин, — сказал он, указывая за наши спины.

Я оглянулся в сторону заснеженного леса, пока он продолжил давать мне инструкции.

— Там веди его на север примерно три километра, пока не достигнешь замерзшего водоёма, — сказал он и, казалось, закончил.

— Что дальше? Что в водоёме? — спросил я, зная, что все это имело какое-то отношение к Гермионе.

— Затем ты воспользуешься своим Портключом, чтобы вернуться домой и надеяться, что никто не заметил твоего отсутствия! — сказал он, уходя.

— Стой, Северус, пожалуйста, — сказал я, умоляя о большей информации.

Он остановился, подошел и опустил руку на мое плечо, как миллион раз до этого.

— Доверься мне, Драко, и сделай, как я сказал, — спокойно произнес он и трансгрессировал прочь.



Как и сказал Северус Снейп, барменша закрыла заведение, оставив Короля Уизела внутри. Я ожидал на расстоянии и, когда подошло время, начал свои действия.

— Экспекто Патронум, — прошептал я в ночное небо. Когда мой лис появился, своей волшебной палочкой я направил его в паб, где в данный момент рыжеволосый устраивался на ночлег.

Уизли понадобилось немного больше времени, чем требовалось, чтобы понять, что я хочу, чтобы он встал и последовал за моим серебристым лисом из бара. Медленно он сделал именно это.

Я вел его примерно сорок пять минут, следуя за ним на достаточном расстоянии, чтобы тот не заметил моего присутствия.

Наконец, когда мы достигли замерзшего водоёма, я отправил свой Патронус прочь.

Но вопреки наставлениям Крестного остался понаблюдать, скрывшись среди деревьев. Казалось, Уизел смотрел на что-то, может кого-то в водоёме. Затем двинулся по льду к центру пруда.

Я продолжил ошеломленно следить за тем, как Уизли неожиданно прорывается сквозь лед и ныряет в пруд, пропадая из поля зрения на какое-то время.

Что он делал?

Вскоре из водоёма появился не только Рональд, но и кто-то еще. Я рискнул сделать шаг поближе, чтобы убедиться, что это была не Гермиона. Нет, не она; это был Гарри Поттер.

Я смотрел, как они удивленно приветствуют друг друга, когда заметил кое-что еще. В руках Уизли был меч Гриффиндора!

Хотелось подождать и увидеть, что случится дальше, но я понимал, что должен возвращаться. С неохотой я направился обратно в маленькую деревню и воспользовался Портключом, чтобы вернуться домой.



Когда Рон неожиданно вернулся к нам с Гарри и рассказал невероятную историю о моей лисе Патронусе, направлявшей его, я поняла, что это был Драко. Делюминатор Дамблдора никак не мог привести его сюда. Что касается лани, которая привела Гарри к мечу Гриффиндора, решила, что она принадлежала либо Северусу Снейпу, либо Нарциссе Малфой.

Я не поделилась своими мыслями с Гарри или Роном.



С той ночи в лесу Дин прошло несколько недель, а я постоянно думал о Гермионе. Однажды днем я сидел в своей комнате, погруженный в раздумья, когда меня внезапно прервали.

— Драко! Вставай! Мне нужно, чтобы ты спустился вниз немедленно! — спешно проговорила мать, ворвавшись в комнату. — Гермиона с друзьями внизу!

Я вскочил и бросился вниз по лестнице за Нарциссой.

Когда мы вошли в главный зал, я увидел трех грязных егерей, державших Рона, Гарри и мою дорогую Гермиону. Я благодарил Годрика, что дома в это время были только я, мать и тетя, а не отец или любой другой Пожиратель Смерти.

Беллатриса схватила Гарри и потянула его за воротник в мою сторону.

— ДРАКО! Посмотри! Взгляни поближе! — сказала Белла, подзывая меня к ней с Гарри. — Это он? Это Поттер?

Я посмотрел ему в лицо и был благодарен за то, что оно был искажено. Кто-то, наверное, Гермиона, бросил в него жалящее заклинание.

— Я…я н-не уверен, — сказал я тете.

— Что ты имеешь в виду?! Ты ДОЛЖЕН быть уверен, иначе Темный Лорд отрубит нам головы! Посмотри поближе, Драко! — сказала Белла; голос был полон отчаяния.

Я приблизился к Поттеру, будто изучая, но просто в попытке потянуть время. К счастью, Беллатрису что-то неожиданно отвлекло.

— ГДЕ ВЫ ЭТО ВЗЯЛИ?! — закричала она, толкнув Гарри на пол.

Я быстро направил свою палочку на его голову, прежде чем повернуться, чтобы посмотреть, о каком предмете шла речь.

— Это было в еёшной сумке, а ща мое, — проговорил один из егерей, и я быстро осознал, что он держал меч Гриффиндора в одной руке, и три Гриффиндорских палочки в другой.

— Это было заперто в моем СЕЙФЕ! — воскликнула Белла, прежде чем начать рявкать заклинания и приказы.

— Остолбеней! — прокричала она в сторону егеря, державшего меч, заставляя его упасть и выронить меч и волшебные палочки Золотого Трио. — УБИРАЙТЕСЬ! Вы трое! Убирайтесь из этого дома! — кричала она егерям.

— Карпе Ретрактум! — продолжила кричать Белла, и едва видимые веревки появились из её палочки, хватая меч. Она притянула его к себе и прокричала матери и мне:

— Цисси, Драко, бросьте парней в темницу; мне необходимо поговорить с этой миленькой маленькой сучкой! КАК ДЕВОЧКА С ДЕВОЧКОЙ! Инкарцеро! — завопила она, и связанное тело Гермионы упало на пол с глухим стуком.

Я схватил палочку Поттера и толкнул его к темницам, делая все возможное, чтобы поторопиться, и спасти милую Гермиону от мерзкой тетки.

Он пытался отбиться, но я был выше и сильнее.

Пока мы с мамой пытались заставить Рона и Гарри сесть в камеру, нас прервал крик, который чувствовался костями и ранил до глубины души.

«Гермиона!» — с ужасом подумал я, оглянувшись на лестницу, что вела из темницы.

Другие заключенные наблюдали, как я резко использовал палочку, чтобы быстрее справиться с заданием.

— Конфундо! — прокричал я, направив палочку на Гарри, затем на Рона. — Остолбеней!

Мать оставила меня запирать двух разозленных Гриффиндорцев в клетку, а сама помчалась остановить свою сестру.

Я быстро захлопнул дверь темницы; надо срочно добраться до Гермионы. Развернувшись, я бросился вверх по лестнице; но возникшая идея остановила меня.

Я сбежал вниз по лестнице к темнице.

— Позови Добби, — сказал я, встретившись глазами с Гарри. Я знал, что Добби мог освободить их, и они смогли бы подняться по лестнице и сбежать с Гермионой.

Возвращаясь в главную гостиную, я услышал, как мама пыталась вразумить Беллу.

— Конечно, Легилименция будет лучшим способом, Белла. Она ничего тебе не расскажет, и, посмотри, ты портишь мой любимый ковер её кровью! — произнесла мать, стараясь изо всех сил, чтобы в голосе сквозило только небрежное недовольство.

— Я с честью сделаю это, если вы позволите, тетя Белла, — подключился я, заметив, что она режет мою дорогую Гермиону своим любимым проклятым ножом.

Когда она закончила вырезать буквы на руке Гермионы, я знал, что ни один разрушитель проклятий в мире не сможет снять шрам, который у нее останется после этой ночи. Я ненавидел себя за то, что не добрался туда раньше.

Беллатриса не ответила, просто засунула нож в платье и посмотрела Гермионе в глаза.

— Я собираюсь выяснить, как вы пробрались в мой сейф, а затем убью тебя и твоих маленьких друзей! Легилименс! — усмехнулась она, указав палочкой на голову Гермионы.

Я молил вселенную, чтобы наших занятий Окклюменцией было достаточно, чтобы защитить Гермиону от гнева тети. Я беспомощно наблюдал за лицом своей тети, пока та искала ответы. С каждой секундой её лоб становился более морщинистым. Наконец-то она сдалась.

— Дамблдор учил тебя Окклюменции, да? Ну ладно, не важно, ты дашь мне ответы, как только отрежу конечность или две! — выплюнула Беллатриса Гермионе.

Я вытянул свою волшебную палочку, чтобы уничтожить тетю раз и навсегда, но прежде чем успел, кто-то другой опередил меня.

Добби. Эльф только что обезоружил Беллатрису.

Гарри и Рон кинулись к месту, куда ранее упали их палочки.

— Как смеешь ты брать палочку ведьмы! — закричала Беллатриса на Добби, оставив Гермиону в стороне и бросившись на него с ножом в руке.

Гарри и Рон добрались до своих палочек и начали дуэль с Беллатрисой и мамой. Эльфа нигде не было видно. Пока все отвлеклись, я подбежал к Гермионе, чтобы освободить от веревок, связывавших почти все тело.

Она, должно быть, потеряла сознание после того, как моя тетя попыталась проникнуть в её разум; видимо использовала все свои силы, чтобы удержать тетю, защищая меня и своих друзей.

Прежде чем я мог попытаться привести её в чувство, громкий треск отвлек меня.

Тело тети перелетело через комнату, ударившись о книжную полку. Моя мать побежала к ней, чтобы узнать, в сознании ли та. Я увидел, как Рон преследовал её, готовясь атаковать.

Я встал, чтобы защитить её, но Гарри кружил вокруг меня, все еще не уверенный, можно ли мне доверять.

— Инкарцеро! — прокричала мама куда-то мне за спину. — Драко, она без сознания!

— Гарри, помоги! — выкрикнул Рон, когда его тело связали веревки моей матери.

— Остолбеней! — произнесла мать, заткнув того ненадолго.

Гарри отступил, переводя взгляд от матери ко мне и не зная, что делать.

Я уставился на Гарри, пытаясь сообразить, как ему все объяснить. Где был Добби, когда был так нужен?

— Отойди от Гермионы, — приказал Гарри.

— Нет, — не опуская палочку, произнес я.

В следующий миг произошло два события одновременно. Очнулась Гермиона, и Гарри обезоружил меня.

— Драко? — прошептала Гермиона, наконец, придя в себя.

— Экспеллиармус! — выкрикнул Гарри, пока я отвлекся на голос Гермионы.

Палочку выбило из руки, и она перелетела за мою спину, но меня это не волновало; мне просто необходимо было убедиться, что Гермиона в порядке.

— Гермиона, ты в порядке? Тебе надо вставать; Белла очнется в любой момент. Вы должны уходить, — сказал я, приземляясь перед ней на колени.

— Драко, ты должен пойти с нами, и ты, Нарцисса, тоже! — сказала она, взглянув на меня, а затем на мою мать, когда та появилась в поле её зрения.

Гарри уставился в недоумении, пока наши секреты обрушивались на его реальность.

— Голубка моя, мы не можем, у нас все еще есть обязанности здесь, — сказала моя мать. — Мы сможем быть вместе только после победы в битве, как только Темный Лорд будет повергнут. А теперь поторопитесь, Белла очнется в любой момент, вам надо уходить до того, как…

— Что здесь происходит, Гермиона, что это такое? — выпалил Гарри.

— Гарри, просто доверься мне; иди за Роном, а я найду свою палочку! — сказала Гермиона, поднимаясь на ноги.

Мама прошептала что-то Гермионе на ухо, прежде чем помочь той встать, пока я искал наши палочки, а Гарри развязывал Уизли.

Как только Гарри освободил Рона, все полетело к чертям. Беллатриса очнулась из оглушенного состояния.

— Остолбеней!

— Круцио!

— Импедимента!

— Протего!

Боролись Гарри, Рон и Беллатриса.

Я схватил свою палочку и быстро кивнул Гермионе, прежде чем мы ввязались в битву. Трое из нас начали бросать заклинания в наших «врагов», целенаправленно пропуская наши цели. Мы устроили отличное шоу, все время пытаясь собрать Золотое Трио вместе.

— Конфундус! — кричал я, указывая подальше от Гермионы. Она пыталась добраться до меча Гриффиндора, а также других своих вещей, но мне все равно пришлось продолжать играть.

Треск.

Из ниоткуда появился Добби, чтобы помочь ей. Я сконцентрировался на фальшивой атаке Рона и ждал, пока Гермиона соберет свои вещи. Как только она была готова, она направила свою палочку прямо на меня и едва заметно кивнула; это был грандиозный финал нашего выступления.

— Левикорпус! — прокричала она. Заклинание с силой ударило в меня, отбросив в стену позади.

Голова пульсировала, зрение начало размываться, пока я смотрел, как она оглушает мою мать.

Последним, что я видел перед потерей сознания, был нож Беллатрисы, летящий в сторону моей любимой и её друзей.



Все произошло так быстро, что нам едва удалось сбежать; Добби переместил нас на пляж, выглядевший слишком знакомым. В следующий миг мы обнаружили, что Рон лежит на земле с ножом в плече, а кровь пропитала его рубашку.

Оглядевшись в поисках помощи, я узнала место, в котором мы оказались. Пляжный дом Нарциссы во Франции. Здесь мы были в безопасности.

Я подбежала к Рону, прежде чем к нам неожиданно присоединились суматошная Флер Делакур, Билл Уизли и другие знакомые лица.

— Помогите мне занести Рона в дом! — сказал Билл Гарри и Олливандеру, когда те начали поднимать раненного.

— Что вы двое делаете здесь? — спросила я, пытаясь выяснить, как они оказались в доме Нарциссы.

— Этхо бесопасный том тля Ортена! Итъем, мы толжны помочь Рону! — проговорила Флер и направилась в сторону дома.

Я задавалась вопросом, как Нарциссе удалось предоставить это поместье Ордену. Но быстро отбросила свои мысли, зная, что она была одной из самых умных ведьм, которых я когда-либо встречала.



Мы находились в коттедже «Ракушка» уже три дня, восстанавливая силы после боя и собирая информацию от других. Благодаря творившемуся хаосу и травме Рона, у Гарри не было времени спросить меня о том, что произошло в поместье Малфоев.

Теперь, наконец-то, настало время для разговора, к которому я готовилась с одиннадцати лет. Пришло время рассказать лучшему другу о любви всей моей жизни.

Мы сидели в комнате, в которой я узнала старую спальню Драко. Зеленая постель все еще была там, но все остальное пропало.

— Гермиона, я даже не уверен с чего начать. Почему Малфой и его мать помогли нам? Почему ты им доверяешь? Я видел, как она прошептала тебе что-то в Поместье, что она сказала?! Что известно тебе, чего не знаем мы? — сказал Гарри, взволнованный и взбудораженный.

— Гарри, в это должно быть сложно поверить, но Драко… Драко Малфой… он причина, почему ты и я здесь сейчас. Он причина, благодаря которой мы прошли через все это…

— Что ты имеешь в виду, о чем ты? — прервал меня Гарри.

— Пожалуйста, просто выслушай меня.

Я дождалась его кивка, прежде чем продолжить.

— Как, ты думаешь, мы выбрались после того хаоса с Философским камнем на первом курсе? Драко привел помощь. Кто, по-твоему, понял, что монстром из Тайной комнаты был Василиск? Драко.

— Но… — попытался возразить Гарри, но я продолжила говорить.

— Он был первым, кто осознал, что Профессор Люпин оборотень! Он и Нарцисса спасли меня во время Мирового Кубка по Квиддичу! Драко узнал о жаброслях и сказал Добби отдать их тебе. Он даже посещал встречи Отряда Дамблдора! Гарри, Драко использовал Оборотное Зелье, чтобы превратиться в Рона и помочь нам, когда мы боролись в Отделе Тайн!

— Но, мы…. — сказал Гарри, пытаясь остановить мою речь.

— А на шестом курсе Дамблдор уже почти умирал; он сказал Драко убить его и заставил стать Пожирателем Смерти, чтобы помогать нам и Ордену! Он спас меня в ночь, когда мы перемещали тебя из Суррей в Нору! Драко помог привести Рона обратно к нам! Гарри, Драко Малфой не только самый смелый человек, которого я когда-либо знала, но он также мой парень! — воскликнула я, тяжело дыша.

Огромной камень свалился с моих плеч, пока я произносила слова, которые держала в себе так долго. Я никогда не чувствовала такого облегчения.

— Гермиона, нет, не может быть. Ты ошибаешься! Малфой — это зло. Он Пожиратель Смерти! Беллатриса должно быть повредила тебе рассудок в Поместье Малфоев! Ни за что на свете то, что ты сказала, не может быть правдой!

— Гарри Поттер, черт подери, послушай меня прямо сейчас! — выкрикнула я, доставая свою палочку. — Экспекто Патронум!

Гарри завороженно наблюдал за серебряной лисой, которая была моим Патронусом.

— Это ведь выглядит знакомым, Гарри? У Драко Патронус тоже лис, — уже спокойно произнесла я, направляя свою лису кружить по комнате.

— Пожиратели Смерти не могут создавать Патронуса! — возразил Гарри.

— Могут, если они чисты сердцем! Помнишь свадьбу Билла и Флер? Патронус лис предупредил нас всех, что Министерство захватили, и Пожиратели Смерти были на пути к нам. Это был Драко, — сказала я, продолжая направлять свою лису по комнате. — И лис, который привел Рона обратно к тебе, тоже был Драко. Рон просто был достаточно глуп, чтобы поверить, что это Делюминатор.

— Гермиона, если все, что ты говоришь, правда… как? Почему? — спросил Гарри, все еще слишком растерянный.

Я видела, что он начинал мне верить, хоть и с трудом.

— Помнишь первый курс, когда ты боялся, что шляпа отправит тебя на Слизерин?

— Да, но какое это имеет отношение ко всему? — спросил Гарри, как всегда скептично.

— Ну, как ты знаешь, шляпа считается с твоим мнением. Драко, как и его мать до него, просили шляпу отправить их на Слизерин; ради самосохранения.

— Если Нарцисса такая святая, почему она вышла замуж за Люциуса Малфоя? — спросил Гарри.

— У нее были семейные обязательства перед ним. Они были практически помолвлены. Плюс она была молода, влюблена в идею всего этого…

— Хм-м-м… ладно. Как вы с Малфоем, эм-м, начали… дружить? То есть, во всех моих воспоминаниях о нем, он называл тебя ужасными именами и дразнил нас троих, — сказал Гарри, очевидно не готовый смириться с тем фактом, что Драко и я были больше, чем просто друзьями.

— Ну, все началось в поезде во время первой поездки в Хогвартс. Помнишь, когда встретила тебя и Рона, я искала жабу Невилла? Так вот, Драко помог мне поймать её. С того дня мы стали друзьями. Как только он понял, что я магглорожденная, предупредил меня, что ему придется быть плохим по отношению ко мне, но все это было игрой. Отец убил бы его, если бы узнал о нас, но Нарцисса всегда знала.

— А что касается того времени, когда Рон и я использовали Оборотное Зелье, пытаясь выяснить, не был ли Малфой наследником Слизерина? — спросил Гарри; с каждым заданным вопросом, я могла сказать, что весь его взгляд на прошлое менялся. Он начал допускать мысль о наших тайных отношениях.

— Драко все время знал! Хотя, он устроил настоящее шоу, правда? — усмехнулась я сама себе.

— Как он ходил на собрания АД, никем не замеченный?

— Я, эм, ну, я крала твою мантию-невидимку большее количество раз, чем осмелилась признать…

Мы с Гарри продолжили говорить еще несколько часов, перекроив события последних семи лет. Было так хорошо, так свободно, когда я рассказала лучшему другу все, что держала в себе так долго.

— Итак, у вас есть какой-то план? — искренне спросил Гарри.

— Когда мы выиграем эту войну, что, надеюсь, будет скоро, мы будем вместе; так сильно по нему скучаю. На самом деле, я подумала, что мы могли бы вернуться в этот пляжный дом, когда все закончится, совсем как на четвертом курсе. Знаешь, думаю, вы двое бы подружились, если бы ты встретил настоящего Драко.

— Сомневаюсь… Все еще слишком много информации для раздумий. Хотя, я бы хотел покататься на его Молнии X. Я видел, как он летал на ней раз или два вокруг Хогвартса. Она, черт подери, быстрая.

— Это штука ужасна! Ни за какие деньги я на нее не сяду. Хотя он был так счастлив, когда я подарила её.

— Я бы тоже был. Итак, кто еще знает о вас?

— Ну, Дамблдор, Снейп; думаю, пара других преподавателей догадалась за столько лет. Я почти уверена, что МакГонагалл в курсе, как и мои родители.

— Мне стоит рассказать Рону? — робко спросил Гарри. Было заметно, как этот вопрос волновал его, но он избегал его.

— Ты же знаешь Рона; его трудно убедить. Может, нам стоит подождать какое-то время… к тому же, из-за раны ему необходим отдых. Мы можем рассказать ему после того, как ворвемся в Гринготтс.

— Что ты имеешь в виду, говоря «ворвемся в Гринготтс»? — растерянно спросил Гарри.

— Там следующий крестраж. Вот что Нарцисса прошептала мне в Поместье, — сказала я, как ни в чем не бывало.

— Что?! Черт возьми, полагаю, она действительно на нашей стороне. Теперь нам надо выяснить, как попасть внутрь. Нужно начать составлять план, — воскликнул Гарри.

— Вообще-то думаю, я уже… — сказала я, мысленно заканчивая продумывать план. — Но сначала хочу убедиться, что ты в порядке. Ты мой лучший друг, а я только что свалила на тебя довольно большую новость.

— Да, есть немного… Я бы хотел, чтобы ты рассказала все раньше, но понимаю, почему ты этого не сделала. Не думаю, что мне когда-нибудь понравится Малфой, но, полагаю… может быть однажды, я мог бы попытаться… То есть, черт, я почти разрезал его пополам в прошлом году… так что думаю, что должен ему. В любом случае, не знаю как ты, а я проголодался. Пойдем немного перекусим? Затем ты сможешь рассказать мне все о своем плане.

— Конечно! — сказала я Гарри.

Давно я не была так счастлива; не могла дождаться, когда эта война закончится, и мы с Драко, и все мои друзья, будем вместе.



Через несколько дней я рассматривала себя в зеркале, и открывавшийся вид вызывал у меня отвращение. Отражение показывало мне худший кошмар — Беллатрису Лестрейндж.

Когда она резала мне руку в Поместье Малфоев, я потянула её за волосы в знак протеста. В результате в моем распоряжении оказалась прядь её грубых кудрявых черных волос. К счастью, в бисерной сумочке как раз хранилось несколько флаконов Оборотного Зелья. Единственная проблема была в том, что наше Трио снова сократилось до двух.

Брошенный Беллатрисой кинжал попал в Рона, повредив сухожилия и нервы, отвечавшие за функционирование правой руки. Вдобавок кинжал был проклят, рана исцелится со временем, но полностью он никогда не восстановится. В обозримом будущем Рон не сможет использовать правую руку, правильно произносить большинство заклинаний или даже покидать кровать.

Мы с Гарри пытались смириться с тем, что нам придется оставить Рона. К счастью, о нем могла позаботиться Габриэль Делакур, еще слишком юная, чтобы идти на войну.



Мать убедила Беллатрису не рассказывать Темному Лорду о нашей «неспособности поймать Избранного» в ту роковую ночь в поместье. К счастью для неё, Беллатрисе было так стыдно за собственное поражение, что она согласилась держать это в секрете.

Теперь, все что нам с мамой оставалось, это ждать, когда Золотое Трио сделает свой следующий шаг и надеяться на лучшее.



Я стоял в огромном зале, шокировано глядя на последствия ярости Волдеморта. Не менее пятнадцати гоблинов лежали мертвыми в разрушенном здании, бывшим Банком Гринготтс.

Я не рискнул встретиться глазами с родителями или Волдемортом, так как не мог позволить им увидеть свои смешанные чувства. Смерть всех этих гоблинов расстроила меня, но также я не мог скрыть триумф, зная, что Гермиона преуспела. Они добрались до крестража, спрятанного в сейфе моей тети.

Изучая комнату, я опознал одного из гоблинов. Крюкохват, которого Волдеморт однажды заточил в темницу в Поместье. Он никогда не проявлял дружелюбия, даже не принимал еду, что я давал ему. Предпочитал умереть от голода, чем довериться мне. Теперь он был мертв. Пока я смотрел на его искалеченное тело, в глаза ударил свет от предмета под ним. Едва узнавание озарило меня, предмет исчез; это был меч Гриффиндора.

Я был слегка обеспокоен, зная, что у Гермионы есть другой крестраж, но нет способа его уничтожить. Трансгрессировав обратно в Поместье, я надеялся, что меч каким-то образом нашел свой путь обратно к Гермионе.



— Встретимся на кухне восточного крыла, — прошептала мать серьезным тоном, когда мы выходили из главной столовой.

Послушав её, я незаметно отделился от остальных Пожирателей Смерти. Мать выбрала кухню в восточном крыле неслучайно, она не использовалась какое-то время. В связи с тем, что Поместье стало своеобразной штаб-квартирой Волдеморта, эльфы готовили все в гораздо большей по размеру кухне западного крыла.

Как только мы спустились на три пролета по лестнице и вошли в пустынное помещение, мать наложила несколько заклинаний, а затем повернулась ко мне лицом.

— Драко, когда эта битва, наконец, произойдет… мне нужно, чтобы ты знал, что я буду защищать тебя и Гермиону, независимо от того, за какую сторону ты будешь сражаться, — искренним, но поучительным тоном произнесла она.

— Но, мама, планом всегда было следовать до конца. Когда Волдеморт, наконец, будет мертв, тогда я и раскрою свою истинную преданность.

— Мой дорогой, я знаю тебя лучше, чем ты сам. Ты такой храбрый, — сказала она, с нежностью убирая прядь волос с моего лица. — Когда бы эта битва не наступила, она будет ужасной, и поэтому я понимаю, что ты не оставишь её сторону. А у меня не будет другого выхода.

— Как насчет того, когда отец узнает? Или Беллатриса? Что тогда? Ты не можешь всерьез говорить мне, что готова бороться со своим мужем и сестрой, чтобы защитить меня. Они скорее убьют тебя и меня, чем примут мои решения! Ждать до самого конца — самая безопасная ставка! Со смертью Темного Лорда у них не будет и шанса!

— Ты забываешь, что это не только твое решение, но и мое. Ты — мой сын, и для меня ты важнее, чем кто-либо другой. Я бы снова и снова отдавала свою жизнь и душу, если бы это означало, что после всего ты сможешь свободно быть с той, кого любишь.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — сказал я, глядя себе под ноги. Я был не готов к войне, к потерям, но очень хотел в конце быть с ней, с Гермионой. Мать и я, мы могли бы быть её семьей.

— Драко, я хочу кое-что тебе отдать, — произнесла она, потянувшись в карман. — Ты, должно быть, заметил, под какой тщательной охраной Темный Лорд содержит Нагайну. Не думаю, что это из любви или привязанности к зверю. Думаю, у него более зловещая связь со змеей. Уверена, Нагайна — это крестраж.

— Не может быть! Я должен сообщить Гермионе!

— Нет, не рискуй писать это. Расскажи ей, когда увидитесь в следующий раз. Поскольку Нагайну придется уничтожить, я приготовила это, — сказала мать, вручая мне два флакона. — Если тебя или Гермиону укусит змея, вам понадобится это противоядие. Его необходимо вводить как можно скорее. Ты понимаешь?

— Да, мама, большое тебе спасибо, — сказал я, пряча оба флакона в карман.

В следующий миг мать обняла меня как можно крепче и всхлипнула без слез. Я никогда за свои семнадцать лет не видел её такой уязвимой.

— Драко, если мы выживем, я собираюсь сжечь это ужасное место дотла, и ты, я, Северус и Гермиона начнем сначала. Хорошо? — спросила мама с отчаянием в голосе.

— Конечно, мама. Конечно, мы так и поступим.

Предыдущая глава || Следующая глава