Глава 14

Сообщения от Эдварда выделены курсивом; от Беллы – жирным шрифтом

– Мистер Каллен, – зову я, выходя из офиса. Он, даритель чудесных подарков, стоит, склонившись над компьютером, руками теребя волосы, и между его бровей виднеется морщинка. Слыша мой голос, он мгновенно выпрямляется и смотрит на меня с любопытством.

Хм-м, приятно видеть, что Эдвард все еще помнит, кого надо слушаться, когда мы оба находимся на работе. Он, может, и лидер в наших отношениях, когда дело доходит до Чарли с Рене, и уж точно не последний, когда разговор идет о крышесносящем О… но в «Рассвете» главная я, и хорошо, что напоминать ему об этом не требуется.

– Пройдемте со мной. – Указываю я вправо и начинаю двигаться, не дожидаясь его ответа.

Слышу, как Эдвард догоняет меня и вскоре подстраивается под мой быстрый ритм. Я невероятно счастлива з-за того, что, несмотря на позорное происшествие этим утром, я все еще держу себя в руках рядом с ним.

После его подозрительной фразы или, возможно, выдуманных моим мозгом нескольких слов я сбежала на кухню, где нашла Чарли, проснувшегося и одетого, как и ожидалось.

– Хотела поблагодарить тебя за то, что вчера вечером ты убрал скрабл, – говорю я Эдварду, не смотря на него. Проходящие мимо люди приветствуют меня, и я киваю.

– Эм-м… я… – с его губ срывается несвязный лепет. – Не могу вспомнить… – заикается он, искоса смотря на меня, когда мы сворачиваем в другой коридор.

– Что ты убрал доску? – заканчиваю предложение за него.

– Да, – с застенчивым смешком признается он.

– Тогда это определенно объясняет интересный разговор, состоявшийся у меня с отцом этим утром, – с напускным спокойствием произношу я.

– Ой блядь, – выдыхает он, и я немного улыбаюсь.

– «Блядь» будет отличным словом, чтобы описать ужасно неловкую беседу с Чарли на тему различных мужских гениталий, – кисло улыбаюсь я и киваю, когда мы проходим мимо стола Джессики Стэнли, которая в очередной раз демонстрирует всем в радиусе ста миль вокруг свою ужасную силиконовую грудь. В ответ она щурится, ловя меня тем самым врасплох: мы с ней пусть и не ладим, но в офисе стараемся придерживаться нейтральных отношений.

Странно.

– Привет, Эдди, – слишком радостно здоровается она, когда мы проходим мимо. Я буквально ощущаю, как встают волоски на шее. Отвратительно.

– Доброе утро, Джессика, – с улыбкой приветствует ее Эдвард, и я закатываю глаза.

– Свободен во время ланча? – ее вопрос летит нам вдогонку – я не останавливаюсь, вынуждая Эдварда следовать за мной.

– Дам тебе знать! – через плечо обещает он.

– Пфф, – фыркаю я прежде, чем могу сдержать этот звук, и в ответ Эдвард негромко смеется.

В любом случае, с какой стати он захочет пить кофе с этой шлюшкой? В глубине души молюсь и надеюсь на то, что она не прознала о моем соглашении с Аро и, уж тем более, с Эдвардом.

Решаю игнорировать подавляющее беспокойство внутри и фокусируюсь на сути беседы:

– Ты знал, что мне пришлось узнать от собственного отца, что одно из этих слов значит «сопля»?

Эдвард заливается смехом. Я хмуро смотрю на него, и все его веселье тут же проходит.

– Черт, Белла… – Я приподнимаю бровь, предупреждая. – Мисс Свон, – спешит исправиться он, и мы как раз подходим к ресепшену около офиса Аро. – Я даже не подумал… мысли были в другом месте… – Я выжидающе смотрю на него, сложив руки на груди, и терпеливо жду нормального предложения. – Вы могли и сами убрать это! – в итоге обвинительно восклицает он, напоминая мне ребенка, пойманного за воровство печенья.

– Я отчетливо помню, что у меня были причины уйти из гостиной, – с яростью шепчу я и качаю головой, разочарованная. Знаю, что, быть может, веду себя не совсем честно, но если я и готова взять на себя вину за утренний инцидент, то все, что случилось вечером, – это полностью его оплошность, и ему совершенно точно следовало подумать об уборке тех пошлых слов.

– Так или иначе, мисс Свон, – понижает голос Эдвард, – в… скрабл играют двое.

Издаю язвительный смешок от его попытки пошутить. Этот мужчина невероятен и отвратительно мил. Дерьмо, утренние события запутали меня в моих чувствах. Плечи Эдварда расслабляются, и губы изгибаются в кривую ухмылку.

В этот раз я уступаю быстрее обычного:

– Ладно. Просто давай постараемся в следующий раз быть аккуратнее. – Он, в конце концов, подарил мне лучший оргазм за всю мою жизнь, и в этот раз он может избежать наказания. – Знаю, мы притворяемся, что встречаемся, но, даже будь ты моим настоящим парнем, ты не мог бы оставлять следы… наших игр на виду у родителей.

– Ладно, – соглашается Эдвард и засовывает руки в карманы брюк. Мои глаза сами собой опускаются к его паху. Вот черт! Тут же поднимаю их наверх и борюсь с собой, чтобы не ударить его по прекрасному лицу, видя надменный взгляд.

– Вы привыкаете к моему обществу, мистер Каллен. – Он пожимает плечами. – Я предлагаю вам наслаждаться этим, пока можете. Вскоре вещи вернутся к тому, какими они были. – Он снова пожимает, побуждая меня продолжить. – Видимо, ваше образование вновь вас разочаровывает.

– Я научился… как сказать-то?.. – Он отводит взгляд в сторону и подносит руку к подбородку, изображая фальшивые раздумья. – Вступать в игру.

Разинув рот, я смотрю на него. Вновь всплывает вероятность того, что Эдвард точно знает, что случилось утром.

– И что это должно значить?

Сердце бешено стучит в груди, я бледнею.

Несколько секунд он смотрит на меня, словно невинный ребенок, и затем пожимает плечами… снова.

– Я знаю, когда надо говорить, вот и все.

– И ты не считаешь, что сейчас подходящее для этого время? – с трудом сглатываю я, внимательно следя за выражением его лица.

Вариант того, что Эдвард не спал в течение всего действия, пугает меня до ужаса. Если он так хорошо умеет «говорить, когда надо», значит ли, что именно это и произошло утром? Что он заговорил только после моего оргазма? Как знак того, что он бодрствовал, пока я кончала на его бедро?

– Нет. – Свободной рукой проводит Эдвард по волосам, немного отвлекая меня. – Ты готова начать спорить, а я не куплюсь на это.

– Ты думаешь… – я замолкаю, когда Эрик Йорки проходит мимо нас, с подозрением глядя на эмоциональный разговор. – Ты думаешь, что я хочу с тобой спорить? – тихо возмущаюсь я.

– Нет. Я думаю тебе необходимо это делать, – просто отвечает он.

– Ни черта не понимаю, куда ты клонишь.

Ну серьезно. Что он, блин, имеет в виду?

– Я всего лишь говорю, что ты чувствуешь себя лучше после споров со мной. Это помогает тебе удерживать контроль, – с тяжелым вздохом поясняет он.

– Да это бред собачий! Мне совершенно не надо делать этого, чтобы понять, что я и так все контролирую, – упрямо отрезаю я, вздергивая подбородок.

– Серьезно? – На его губах расцветает дьявольская ухмылка за секунду до того, как он приближается ко мне, прижимая меня к стене и заключая в ловушку.

– Мистер Каллен, – сквозь сжатые зубы предупреждающе шепчу я, обводя взглядом пространство рядом. Мне страшно, что кто-то может заметить нас. Офисные сплетни – это последнее, что нам нужно.

– Мисс Свон, – выдыхает он мне в лицо, и я смотрю ему в глаза. Эдвард стоит так близко, что я почти что ощущаю тепло его кожи, отчего все внутри замирает. – Не думаю, что вы настолько держите все под контролем, как вам кажется.

– А я не думаю, что вы меня знаете хоть немного, мистер Каллен, – холодно заверяю я, однако в животе порхают бабочки, а лицо горит.

– Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. – Он впивается в меня взглядом, и в произнесенных словах есть что-то такое, чего я не могу понять и что находит отражение в его изумрудных глазах.

– У меня нет на это времени, – выдыхая, бормочу я, пытаясь вырваться. Место, которого почти не осталось между нашими телами, затрудняет побег.

– Так же, как и у меня, – вдруг посмеивается он и отступает. – Понимаешь ли, мой босс – безжалостная леди, приходящая в офис на рассвете, которая почти что погребает меня под тоннами рабочих писем.

– Ну тогда, – дрожащими руками провожу по юбке и прочищаю горло, – тебе лучше заняться работой.

– Ага. – Его тон совершенно обыденный, но взгляд обжигает. Под ним становится почти невозможно дышать. – Не хотел бы, чтобы она меня отшлепала, – подмигивает Эдвард, и я ненавижу его, хочу его, снова ненавижу – всё это за две секунды.

– Неужели ты бы не оценил? – сухо бросаю я, не думая о подтексте. Чувствую, как краснею, но сохраняю нейтральное выражение лица.

Он пристально смотрит на меня – глаза темнеют, губы немного приоткрываются. Дыхание спирает в горле, и в ушах шумит кровь; тело отвечает на его облик. В этот момент Эдвард - самый опасно-сексуальный мужчина, которого я когда либо видела.

Он как-то мрачно смеется, и это разрывает оцепенение. Затем поворачивается и уходит, шагая быстро и широко.

Блядь.

В груди жжет, и я понимаю, что забывала дышать в течение последних мгновений. Делая глубокий вдох, опираюсь о стену, пытаясь удержаться на дрожащих ногах.

Что это было?

***

Кому: Белла

От: Эдвард

Тема письма: Сегодняшний вечер

Дорогая мисс Свон (я придерживаюсь формальностей, ведь технически мы все еще на работе),

Какие планы на вечер?

Размышляющий Эдвард.

Кому: Эдвард

От: Белла

Тема письма: Сегодняшний вечер

Дорогой мистер Каллен (я согласна, что в офисе мы должны вести себя именно так),

Элис с матерью решили все за меня, так что, очевидно, у нас будет девичник.

Белла.

Кому: Белла

От: Эдвард

Тема письма: Девочки в розовом?

Дорогая мисс Свон,

Девичник? Жутко звучит. Могу я спросить: подушки тоже принимают участие?

Заинтересовавшийся Эдвард.

Кому: Эдвард

От: Белла

Тема письма: Ты еще и в зубную фею веришь?

Дорогой мистер Каллен,

Мне очень жаль, что я именно та, кто должен рассказать вам, что бои подушками – это всего лишь миф, придуманный грустными и одинокими парнями-подростками кучу веков назад.

Однако в каждой сказке есть доля правды. Если увидите меня с кучей укладочных средств в волосах и розовыми ногтями, то, пожалуйста, не осуждайте. Когда дело доходит до Элис, я бессильна.

Белла.

Кому: Белла

От: Эдвард

Тема: Жестокая утрата иллюзий

Дорогая мисс Свон,

Я бы соврал, скажи, что ваши слова не расстроили меня. Однажды я был тем самым одиноким мальчиком, и я безумно рад, что этот миф был развеян не в подростковые годы.

Уверен, что, найдя вас во всем разовом, я буду потрясен до глубины души, но увидеть вашего отца в этом же образе будет еще ужаснее. Умоляю, скажите мне, что он не принимает в этом участия.

Грустный Эдвард.

P.S. Ты что, говоришь, что зубных фей не существует?

Кому: Эдвард

От: Белла

Тема письма: Хобби американцев

Дорогой мистер Каллен,

Не уверена, радоваться мне или обижаться, что вы считаете, что все розовое и девчачье – не мой стиль? Однако я с легкостью могу убедить вас, что могу быть такой же «девочкой», как и Рене с Элис, пусть мне и придется постараться.

И спешу сообщить, что Чарли не присоединится к нам. Он поедет к Джасперу, где будет смотреть спортивные каналы и пить неприлично много хорошего пива (совершенно точно, не «Будвайзер»).

Таким образом, ваш вечер свободен, мистер Каллен. Уверена, вы рады это услышать.

P.S. Конечно же существует… так же как Санта Клаус и парик Дональда Трампа. (П. переводчика: ДТ - американский бизнесмен, известная личность на телевидении и радио, писатель. Его «волосы» выглядят очень ненатурально и ходят споры, что же это: пересадка, парик, какие-то накладные волосы, но он все отрицает и говорит, что они настоящие)

Кому: Белла

От: Эдвард

Тема: Смена планов

Дорогая Белла,

Я уверен, что ты такая же «девочка», как и все вокруг, и заверяю тебя, что никогда не думал обратное. Более того, я сам фанат красного лака… чертовски сексуально…

И пусть я безумно счастлив быть «свободным», я подумал, что Чарли будет рад выбраться из дома. Мы с Эмметтом встречаемся в местном баре, чтобы выпить пива, (видишь, как я обсуждаю все наши планы сначала с тобой?), и, может быть, это будет отличной возможностью для Чарли… расслабиться? Не так, как расслабляется Дональд вместе со своими волосами, но тем не менее… (П. переводчика: let his hair down – расслабиться, дать себе волю, но так же здесь есть отсылка к забавным моментам с волосами Трампа) Он может взять Джаспера с собой, раз уж у нас схожие планы на вечер.

Эдвард, любящий Хайнекен и ничего больше.

P.S. Ох, да брось, все знают, что Санты не существует!

Кому: Эдвард

От: Белла

Тема письма: Как мило с твоей стороны

Дорогой мистер Каллен,

Я удивлена вашим предложением, но так же очень рада (и оценила то, что вы решили сперва обсудить все со мной). Я предложу это Чарли и Джасперу, после чего дам вам знать.

Это совершенно необязательно, и мне снова надо поблагодарить вас за ваши усилия.

Сегодня утром у меня сложилось впечатление, что вы обижены на меня. И что сейчас? Откуда такая любезность?

Белла.

P.S. У зубной феи плохо пахнет изо рта.

Кому: Белла

От: Эдвард

Тема: Мужчина своего слова

Дорогая мисс Свон,

Я ведь обещал вести себя как настоящий бойфренд в течение ближайших пяти недель (о которых вы так любезно напомнили мне этим утром), а познакомить отца девушки со своими друзьями – так, кажется, делают настоящие парни.

Похоже, что сегодняшнее утро мы помним по-разному. Может, потому что вы все еще фантазируете о Санте, ха?

Воображаемый друг Эдвард.

P.S. То, что ты признала, что у зубной феи плохое дыхание, означает так же то, что ты признала ее существование.

Кому: Эдвард

От: Белла

Тема письма: Ответ на предложение

Я поговорила с Джаспером, и он более чем «за» вашу встречу. Он также упомянул, что, возможно, знает вас, однако не был уверен. Я дала ему ваш номер, и он вскоре напишет, чтобы договориться о месте и времени встречи.

Я ценю твой юмор, Эдвард.

Белла.

P.S. Предпочитаю проигнорировать шутки о Санте и зубной фее.

Кому: Белла

От: Эдвард

Тема: Белла

Дорогая мисс Свон,

А какая фамилия у Джаспера? В школе я учился с Джаспером Уитлоком, но мы перестали общаться, когда его родители переехали в Техас на следующий день после выпускного.

Знаете, мисс Свон, существует множество способов показать свою благодарность.

Ждущий кексы Эдвард.

Кому: Эдвард

От: Белла

Тема письма: Как тесен мир

Мистер Каллен,

Поверить не могу! Фамилия Джаспера действительно Уитлок. Как странно, что вы знаете мужа Элис. Уверена, вам будет о чем поговорить.

И чтобы вы знали – Джаспер в курсе нашего договора, не стоит бояться сказать что-то лишнее. Однако я была бы очень благодарна, если бы вы не обсуждали меня сегодня – с вами все-таки будет Чарли.

Я уже обещала испечь кексы, мистер Каллен, а я – женщина своего слова, хотите – верьте, хотите – нет.

Белла.

P.S. Я собираюсь на встречу с одним из наших авторов и боюсь, что его дыхание составит неплохую конкуренцию вашей фее.



– Джаспер сказал, что и правда знает Эдварда, – шепчет Элис, пока я заканчиваю приготовление торта, сделанного специально для этого вечера.

– Да уж, кто бы мог подумать? – Я подношу палец, опущенный в глазурь со вкусом моркови, ко рту и пробую это, после чего наношу украшение на бисквит толстым слоем.

– Джас сказал, что притворится, что знает Эдварда с тех пор, как вы начали «встречаться», – изображает кавычки она и опускает руки в миску с глазурью. – М-м-м-м, как вку-у-усно, – стонет Элис, прикрывая глаза и смакуя вкус на языке. Я тихонько смеюсь и продолжаю украшать торт дальше.

– Эдвард пообещал то же самое. Надеюсь, у них все пройдет хорошо.

– Так как у вас дела? – Элис прислоняется к краю стола, опуская руки на колени.

– Нормально, – уклончиво бормочу я, избегая ее взгляда. Она знает меня слишком долго, чтобы понять, что меня что-то беспокоит.

– Что случилось? – умная маленькая пикси.

– Ничего, о чем я хотела бы говорить, – хмурюсь я и притворяюсь особо увлеченной морковной глазурью.

– Вообще с кем-либо или только со мной? – в ее голосе читается намек на обиду, и я вздыхаю.

– Вообще.

– Но я же не кто-то! А твоя лучшая подруга! – дуется она, и я смотрю на нее, извиняясь взглядом.

– Брось, Эл. Ты же знаешь, я бы сказала тебе, если бы могла. Это просто… очень неловко.

– Для тебя или него? – Она как охотничья собака: видит цель – идет к ней.

– Для меня, – устало признаюсь я.

– Что ты наделала?

От едва сдерживаемого любопытства Элис почти что начинает прыгать.

– Не сейчас, ладно? – молю я, поднимая торт и переставляя его на кухонный островок к другим невероятно сладким десертам, приготовленным для этой ночи.

– Девочки! – кричит мама из гостиной. – Я все приготовила, можете идти.

– Сейчас, Рене! – заверяет Элис, стоя за мной, и кладет руку мне на плечо. Я поворачиваюсь и вижу ее улыбку. – Расскажешь позже?

– Да. Гораздо позже. Пожалуй, завтра, – соглашаюсь я и иду к холодильнику, чтобы взять графин с сангрией. – Захватишь бокалы для вина?

– Я не забуду, Белла, – ухмыляясь, предупреждает Эл.

– Да, да. Бокалы! – осаждаю ее я и иду к развалившейся на диване Рене. Комната освещена кучей зажжённых свечек.

– Готова? – улыбаюсь я, опуская графин на столик.

– Ухху, сангрия! – взволнованно радуется она и тут же принимает нормальное положение.

– Приму это за «да», – смеюсь я и падаю на стул напротив нее.

– Вы должны увидеть все те вкусности, которые приготовила Белла, – щебечет Элис, входя в гостиную с тремя бокалами в одной руке и подносом с разными мелочами в другой.

– Я наслаждалась всеми запахами полдня, Эли. Мне кажется, я готова накинуться на торт прямо сейчас, – веселится Рене, начиная разливать напиток.

– Еще полчаса, чтобы глазурь застыла, а потом можешь накинуться либо культурно скушать, как тебе больше нравится, – усмехаюсь я, глядя на маму поверх бокала.

– Вкусно, – одобряет Элис, делая глоток. Она тянется к пульту для проигрывателя и направляет его в сторону стены. Тут же в комнате слышится сиплый голос Эми Макдональд.

– Обожаю эту песню! – кричит Рене, в ее взгляде – ностальгия, она откидывается на спинку дивана, прикрывает глаза и подпевает «Мистеру Рок-н-Роллу». (Слушаем).



Мы дружно поем на припеве и потом без причин начинаем хохотать.

– Ирландский фолк сильно недооценен, – вздыхает Рене, когда мы успокаиваемся, и хватает огромную свинью с одеяла.

– Так же, как и южноафриканская музыка, – соглашается Элис, с жадностью впиваясь зубами в ватрушку.

– Серьезно? – удивляется мама. – Я даже не знала, что у них есть музыка. Ну, не считая барабанного боя, который можно услышать в фильмах и всего такого.

– Вы шутите! – вспыхивает подруга, и я закатываю глаза.

– Пошло-поехало, – опираясь о спинку дивана, вздыхаю я и делаю глоток сангрии. Поднимая взгляд, вижу, что Рене смотрит на меня, задаваясь вопросом. – Прости, ма, просто я слышала эту историю миллион раз с тех пор, как Элис с Джаспером вернулись из поездки в Южную Африку.

– Что вы там забыли? – спрашивает Рене.

– Компания Джаспера подарила ему билеты на Чемпионат мира по футболу в две тысячи десятом, который проходил в Южной Африке, и мы решили устроить себе отпуск, – с восторгом объясняет Элис. – Это было потрясающе, Рене! Вы должны увидеть эту страну. Она прекрасна!

– Я думала, что у них развита преступность? – хмурится мама.

– К сожалению. Но так же, как и в большинстве других стран мира, – пожимает плечами Эл, и я понимаю, что мой бокал с сангрией почти пуст. Когда смотрю на два других, понимаю, что чуть-чуть поспешила, но… кого это волнует? У меня был напряженный день, и я нервничаю насчет того, как всё пройдет в баре, когда там все парни… и мой отец. Тянусь вперед, чтобы налить себе еще немного, и вынимаю телефон из сумки, висящей на стуле с того момента, как я пришла.

Элис и Рене углубляются в разговор о том, что Южная Африка не больше, чем штат Техас, однако вмещает в себя десяток государств. Я пытаюсь не закатить глаза в очередной раз. Не то что бы у меня проблемы с этой страной. Элис на самом деле не первый человек, который с восторгом отзывается о ней, и я бы с радостью поехала туда как-нибудь в будущем, но все детали этой истории я слышала уже бесчисленное количество раз.

Поэтому я отключаюсь от беседы и пишу Эдварду.

«Все нормально?»

– …тропические леса, океаны, пустыни, завораживающие горные хребты и дикая природа – все это на сотни миль вокруг, – доносится до меня конец громкой речи Элис, пока я нервно жду ответа. Убеждаю себя, что Эдвард не слышит телефон, ведь в баре очень шумно, и делаю глоток сангрии. Мобильный издает сигнал, и сердце ускоряется от предвкушения и страха.

«Все хорошо, малышка. Твой отец – зверь, могу я тебе сказать».

Хмурюсь, отмечая реакцию тела на его прозвище. Я правда хочу, чтобы он перестал звать меня так, но если ему это настолько необходимо, то пусть хотя бы делает это только перед родителями. Именно это я ему и пишу.

– Дэйв Мэтьюс с ребятами и Seether – единственные группы Южной Африки, пробившиеся в музыкальный бизнес в Америке.

«Оуу… не злись. В свою защиту скажу, что это твой отец виновен в моей самоуверенности. Он влил в нас столько текилы, сколько невозможно представить».

«Пожалуйста, будь осторожен. Множество всего говорится под действием алкоголя. Такое множество, которое может нас выдать».

Прикусываю ноготь, перечитывая сообщение Эдварда. Я знала, что к концу вечера они, вероятно, будут пьяны. Мне остается только надеяться, что ни он, ни Джаспер не сболтнут ничего, что вызовет у Чарли подозрения.

Нет, я не боюсь, что родители узнают правду – они простят мою ложь. Я боюсь, что они узнают об этом раньше времени, и тогда вся наша договоренность полетит ко дну, а у меня не будет никаких причин остаться рядом с Эдвардом и его книгой, когда придет время ее публикации.

«Держу рот на замке. Так, блядь, хорошо видеть Джаспера снова, кстати. Полагаю, в каком-то смысле мне надо поблагодарить тебя за это. Поэтому, спасибо, Белла».

«Я все еще не могу поверить, что ты знаешь Джаза».

«Джаз?.. Ну, Джаз рассказал мне парочку интересных историй про тебя…»

«Я отлично помню, как просила воздержаться от обсуждения меня этой ночью. Что он сказал?»

Волнуясь, я закусываю губу. Этого я тоже боялась. Что конкретно мог рассказать ему Джаспер? Я не дурочка, отлично понимаю, что все секреты, которые знает Элис, знает и он. Я успела смириться с этим. Однако я никогда не ожидала и малейшего шанса того, что Джаспер знает Эдварда, и, более того, что второй узнает все эти самые секреты, когда они оба будут под градусом.

«Любопытно, не так ли? Давай посмотрим… Сперва он сказал, что ты не всегда была такой высокомерной. Очевидно, раньше ты была дикой кошечкой».

Вот черт. Я убью Джаспера, когда увижу его в следующий раз.

«Первое: грубо называть человека высокомерным. Второе: Если он ссылается на концерт Эн синк, то я была очень юна, пьяна и дико влюблена в Лэнса Басса».

Эдвард отвечает почти сразу же.

«В парня-гея?»

Кажется, мое сердце разлетается на миллион кусочков.

«Он гей?!»

«Дерьмо, Би! С тех самых пор, как Марта оказалась в тюрьме! Ты не знала?» (П. переводчика: имеется в виду Марта Стюарт; если кому-то интересно – вбейте в гугл, так как там приличное количество информации)

Мне действительно следует больше времени проводить вне дома… или хотя бы купить телевизор. Я не отвечаю Эдварду, пытаясь понять, как могла не знать этого. Все мои подростковые фантазии только что рухнули. Хреново.

– …столько причин, чтобы быть вовлеченным во все это. Там действительно нуждаются в этом. – Часть разговора Рене и Элис просачивается в мои мысли, пока я бесцельно смотрю на мобильник. Звук нового сообщения вынуждает меня дернуться, и я слышу, как они замолкают. Смотрят на меня с непониманием, когда я поднимаю взгляд вверх.

– Все в порядке, милая? – с подозрением интересуется Рене.

– Да. Простите. Просто потерялась в своих мыслях, – даю им расплывчатый ответ и понимаю, что мой бокал с сангрией опять пуст. – Налить кому-нибудь? – спрашиваю я, наклоняясь к графину.

– Да, – живо соглашается мама, и Элис также протягивает мне бокал. Я наполняю их и снова откидываюсь на спинку дивана.

– Думаю, нам с твоим отцом следует поехать в Южную Африку на нашу годовщину. – Я почти что выплевываю напиток, с ужасом смотря на маму.

– Ты шутить? – восклицаю я, слизывая несколько капель с руки. – Африка находится черт знает где, там опасно, и вы совершенно ничего не знаете об этой стране.

– Элис успела рассказать мне немного. Ты что, не слушала? – с уверенностью стоит мать на своем.

– Просто езжайте в Европу, – игнорирую я ее комментарий.

– Европа переоценена, – упрямится Рене, подмигивая Элис.

– Нет. – Я впиваюсь взглядом в подругу, и она безразлично смотрит в ответ. – Там красиво, безопасно, и вы там никогда не были.

– Там холодно.

Вскидываю руки в поражении и решаю вернуться к телефону, зная, что меня ожидает непрочитанное сообщение от Эдварда.

«Ты должна купить телевизор, малыш. По крайней мере, Джастин все еще свободен». (П. переводчика: Джастин Тимберлейк, также участник группы)

Тихонько фыркаю и отвечаю.

– Секстинг с Эдвардом?

– Мам! – вскрикиваю в ужасе. – Клянусь, я без понятия, с чего ты могла так подумать! Это уж точно не секстинг!

– В этом нет ничего такого, милая. Мы с твоим отцом делаем это все время, – заверяет меня Рене, и Элис хихикает; она никогда не умела пить.

– Я не хочу это слышать! – возмущаюсь я, вставая. – Тортик?

– Да, господи! – от волнения хлопает Элис.

– Нужна помощь? – с неохотой предлагает мама. Я знаю, что с куда большим удовольствием она посплетничает с Эл на тему своей сексуальной жизни. Так было всегда. Они обсуждают секс, словно говорят о погоде.

– Нет, – качаю я головой и сбегаю на кухню, хватая телефон.

«Джастин не настолько бледен. Я куда бледнее него. Неужели ты говоришь мне, что тоже не находишь меня привлекательным?»

Фыркаю, читая сообщение. Если бы Эдвард знал, насколько привлекательным я его нахожу, он бы тут же сбежал. Решаю не отвечать и занимаю себя тем, что режу и раскладываю кусочки морковного торта. Балансируя с тремя тарелками и телефоном в руках, возвращаюсь обратно в гостиную, где нахожу Элис, поющую и танцующую под орущую музыку.



– Адам Ламберт? Серьезно? – усмехаюсь я, ставя тарелки на стол.

– Брось, Белла! – кричит Элис, покачивая бедрами в такт музыке. – Ты знаешь, что любишь его.

Смеюсь над ее попытками двигаться сексуально и фокусируюсь на экране мобильного, когда съедаю кусочек торта. «Объедение», - думаю я про себя.

«Вижу, ты решила не отвечать. Вероятно, это лучше. Там, где я, много алкоголя, и мне будет не жаль запить им свои сожаления».

«Хотелось бы мне быть там. Рене с Элис танцуют под Адама Ламберта в моей гостиной. Убей. Меня. Прямо. Сейчас».

Немного напрягшись, я наблюдаю за ними двумя, забыв про торт. Иногда мне кажется, что при рождении меня подменили. Элис куда больше похожа на Рене, чем я когда-либо буду.

«Не могу сочувствовать более. Если тебя это утешит, то Эмметт и твой отец упражнялись в армрестлинге последние полчаса».

Представляя это, хихикаю. Я никогда не встречала Эмметта, но, основываясь на некоторых вещах, которые Эдвард рассказывал ранее, он кажется большим парнем.

«Они уже успели обсудить секс?»

«Еще нет, но вся ночь впереди».

– Давай, Белла! Время маникюра! – голосом, полным благоговения, зовет меня Элис, и очевидно, что она уже чувствует эффект от сангрии.

– Да, время прощаться с Эдвардом, милая, – улыбается Рене. – Они вдвоем - такие лапочки, – сообщает она Элис.

– И правда, – мило соглашается подруга, несмотря на то, что никогда не видела нас вместе.

– Так увлечены друг другом, – продолжает дразнить мама. – И, боже мой, парень чертовски горяч.

– Мам, – вздыхаю я, опуская голову от смущения.

– Ну что? Это правда, и Элис со мной согласится, – смеется она над моим дискомфортом.

– Точно, Рене, – ликует та. – Настоящий сердцеед.

«Надеюсь, нет», – с горечью думаю я про себя.

Надеюсь, нет.

Уже за полночь, когда я наконец-таки забираюсь в кровать. Элис уехала, пообещав вызвать такси, а не садиться за руль, будучи пьяной, и мы решили, что Джаспер сможет заехать за ее машиной завтра.

Я принимаю быстрый душ, надеваю другие футболку и шорты и залезаю в кровать, словно мертвец. Сегодня был чертовски изматывающий день, как минимум. Мы выпили нереальное количество сангрии, запихнули в себя больше торта, чем когда-либо ела Мария-Антуанетта и покрыли лаком скорее кожу, а не ногти, когда все-таки решили заняться маникюром.

Эдвард сказал, что их не стоит ожидать раньше утра, убедив меня, что он позаботится об отце. Очевидно, армрестлинг Чарли и Эмметта вызвал столько восторга в баре, что они все еще принимали ставки, когда Эдвард мне написал куда позже одиннадцати вечера.



Меня будит громкий звук чего-то падающего. Я с трудом распахиваю глаза и вижу Эдварда, держащего рукой собственную ступню.

– Что ты делаешь? – хриплым ото сна голосом спрашиваю я и вижу время: – Уже четыре утра, – это звучит с обвинением.

– Прсти, – лепечет он и опускает ногу. – Зцепился ногой о прикр… пркров…

– Прикроватную тумбочку? – заканчиваю предложение за него и хихикаю, видя, насколько он пьян. Он стоит по другую сторону кровати и выглядит совершено потерянным. Волосы в полном беспорядке, глаза налиты кровью, и кожа кажется еще бледнее, чем обычно. На белой рубашке виднеются следы пива, и джинсы выглядят так, словно их пытались порвать. – Что с тобой произошло?!

– Твой отец – монстр, – наигранно жалуется он, надувая губы как ребенок.

– И как он? – вздыхаю я, садясь на кровати, и отбрасываю одеяло в сторону, чтобы Эдвард смог забраться в постель без происшествий.

– Лучше, чем Эмметт, – громко смеется он и тут же затыкает себя, поднося палец к губам. – Прсти, – шепотом кричит он, и я борюсь с собственным смехом.

– Примешь душ? – спрашиваю я, наблюдая за тем, как он смотрит на меня абсолютно стеклянными глазами.

Эдвард лишь хмурится, и в этот раз я не могу сдержать рвущийся смех. Он пьяный – хреново очарование.

– Ложись, – машу я в свою сторону, пытаясь говорить короткими предложениями, которые легко понять. – Я принесу тебе воду и аспирин.

Он кивает, и я вылезаю из постели. Проходя мимо него, чувствую его пальцы на своей руке и, удивленная, поворачиваюсь к нему лицом. Эдвард смотрит прямо на меня, и вся дымка, виднеющаяся в его глазах, исчезает. Теперь, когда он глядит на меня так осознанно, он кажется совершенно трезвым.

Он неуклюже разворачивает все тело в мою сторону и отпускает меня, но только для того, чтобы обеими руками обхватить мое лицо. Я нервно дергаюсь и сглатываю, когда он придвигается ближе, не разрывая нашего зрительного контакта. Я сглатываю снова, когда мы просто стоим, смотря друг друга, и мне кажется, он может видеть меня насквозь. Руки дрожат, бесцельно вися по обе стороны от моего тела.

– Ты восхитительная женщина, Белла Свон, – шепчет Эдвард, и мое сердце начинает ускоренно биться.

В животе – буквально табун бабочек, и я смотрю на него, ошарашенная. Его большой палец медленно и нежно ласкает щеку. Я пытаюсь сморгнуть слезы, возникшие из-за его искреннего признания. Никто и никогда не говорил мне таких простых и честных комплиментов, которые и ужасали бы, и захватывали бы весь дух в одно и то же время.

– Самая красивая женщина, которую я видел, – задумчиво бормочет он, всматриваясь в мое лицо и останавливаясь на нижней губе, которую я ненамеренно укусила. Его большой палец скользит к моему рту и высвобождает ее, медленно очерчивает – прикосновение нежнее шелка.

– Ты делаешь это, когда нервничаешь, так ведь? – мягко спрашивает Эдвард, поднимая свои глаза к моим; они почти искрятся. Он ослепляет. Я покачиваю головой, которая все еще находится в захвате его рук.

– Я заставляю тебя нервничать, Белла?

Я вновь с трудом сглатываю, когда его глаза темнеют, а сила взгляда усиливается. Он смотрит на меня, не моргая, и все мое тело разрывается от силы возбуждения и опьянения, ранее никогда мною не ощущаемых. Все в этом мужчине пленяет меня. Уголок его рта приподнимается, и мое дыхание застревает в горле – с таким жаром он на меня смотрит.

– Конечно же, нет. Ничто не заставляет тебя нервничать, да, Белла? – Я открываю рот, чтобы ответить, но не могу найти слов. Эдвард разжимает свои руки и делает нетвердый шаг назад. Я тут же хватаю его за запястье, но он сбрасывает мою руку и неуклюже заваливается на кровать, хрипя.

Я стою. Смотрю на него. У меня ступор. Ноги не двигаются. Эдвард смотрит на меня в ответ, на его лице – ноль эмоций. Кажется, что весь мир держится только на этом, и мгновение я думаю о том, насколько же трезва, стоя здесь, не отрывая глаз от этого разъяренного мужчины.

– Сейчас вернусь, – бормочу я, наконец находя в себе силы избавиться от его взгляда. Голова кружится, когда я беру аспирин и воду из холодильника. Понятия не имею, что произошло, знаю лишь только то, что Эдвард официально пробился сквозь мою оборону.

Вхожу в комнату и вижу его, растянувшегося на своей стороне кровати лишь в одних черных боксерах. Обувь, джинсы и футболка лежат в куче около кровати.

Аккуратно ставлю аспирин и бутылку на тумбочку и тихо обхожу кровать, пытаясь не разбудить его. Забираюсь под одеяло и ложусь на спину, глядя в потолок. Картинки того, что случилось между нами, мелькают перед глазами, отчего становится невозможным уснуть. Никогда раньше я не была так напугана. Этот мужчина даже не представляет, сколько власти надо мной имеет. Черт, даже я не осознавала этого до того, что случилось.

– Белла, – хрипит Эдвард позади меня. Я поворачиваюсь к нему, вздрогнув, и вижу, что его глаза все еще закрыты, но голова повернута в мою сторону. С трудом он приподнимает руку и кладет ее мне на талию, притягивая к своему телу. Я перестаю дышать и немедленно цепенею, ощущая силу его захвата.

Он медленно приближает голову к моему плечу и располагается в этой позиции, его дыхание омывает мою шею. Широко распахнув глаза, я смотрю в темноту, а все тело – словно каменная статуя.

– Я не спал, – шепчет он в мое ухо настолько тихо, что я прошу его повторить.

– Я сказал, – растягивает он, и я ощущаю мурашки, когда его нежные губы касаются уха, – что не спал.

Пытаясь понять смысл слов, чувствую, как неистово колотится сердце в груди. Кажется, тело уже успело осознать суть, пока мозг все еще пытается это сделать.

– …этим утром, – глубоким голосом продолжает Эдвард и словно в дополнение к своим словам медленно ведет рукой вниз по телу, размещая ее меж моих ног. Бедра сами по себе толкаются в сторону его ладони; частично от желания, кипящего внутри меня, частично от шока. Я громко выдыхаю, когда в ушах раздается звон.

– Боже, – скулю я, испытывая абсолютное унижение и удовольствие, когда Эдвард решает сделать пару нажатий прежде, чем провести рукой вверх по телу.

– М-м-м-м… – Он несколько приподнимает голову, и его рука твердо обхватывает меня за шею, поворачивая лицо в его сторону. Я смотрю на него, шокированная, не в силах ни о чем подумать, не говоря уж о том, чтобы вырваться. Он неспешно облизывает губы и прикрывает глаза то ли от алкоголя, то ли от чего-то еще. Это же самое что-то побуждает меня задыхаться под его взглядом. Это же самое что-то очень сильное и совершенно неизбежное.

– Ты задолжала мне, – почти приказывает он и накидывается на меня в поцелуе. Его губы шероховатые, но в то же время невообразимо нежные, пока он топит меня в своей страсти. Это… особый поцелуй. Никаких посасываний. Никакого языка. Только чистое подавление… или обещание.

Эдвард отстраняется раньше, чем у меня появляется шанс отреагировать: то ли оттолкнуть, то ли поцеловать в ответ. Боже, да кого я обманываю? Он отстраняется раньше, чем у меня появляется возможность засунуть язык в его восхитительный рот.

– Сладких снов, малышка, – шепчет он и отодвигается от моего тела, поворачиваясь ко мне спиной и почти тут же проваливаясь в сон.

Не существует никаких слов, чтобы описать мое смятение, пока я лежу, не двигаясь. Мои женские части пульсируют от его прикосновений, губы покалывает от его поцелуев, а мозг… совершенно и безоговорочно отказывается соображать.

«В одном я точно уверена», – решаю я, лежа и смотря в потолок не мигая. Эдвард Каллен – куда более талантливый актер, чем я думала… и это является одним из его многих – многих – грязных талантов.

Вот и немного пьяного Эдварда Он милаш, не правда ли? А вот Беллу пока заботит ее грязная игра...
Как думаете, как они оба будут выбираться из того, во что себя затягивают?
Очень хочу увидеть все ваши мысли по этому поводу на форуме

За редакцию все говорим огромное спасибо Катюше!