Глава 1. Свежий ветер


________________________________________________



«ПРОЧЬ ИЗ ШКОЛЫ НА ЛЕТО!
ПРОЧЬ ИЗ ШКОЛЫ НАВСЕГДА!
ШКОЛА ВЗОРВАНА НА КУСОЧКИ.
НИКАКИХ БОЛЬШЕ КАРАНДАШЕЙ,
НИКАКИХ УЧЕБНИКОВ,
НИКАКИХ НЕДОВОЛЬНЫХ ВЗГЛЯДОВ УЧИТЕЛЕЙ….»
(п/п: Alice Cooper — School's Out)

Элис Купер орал из четырехъядерных динамиков, установленных моим бывшим парнем в моем грузовике, и я от души подпевала певцу, мчась по дороге. Я, Изабелла Мари Свон, чувствовала себя свободной и виноватой. Свободной, потому что, наконец, покинув мрачный, холодный и дождливый штат Вашингтон, я направлялась в солнечную и теплую Флориду. А виноватой – потому что больше не была студенткой. Теперь я официально стала одной из тех, кто должен бросать по сторонам неодобрительные взгляды, по крайней мере, так подразумевало наличие моего новенького диплома. Но кто, черт возьми, сказал, что учителя не могут отпраздновать наступление лета?

И я, ребята, испытываю огромное желание насладиться им.

Из Аризоны в Вашингтон я переехала в начале средней школы. (п/п: junior high schools - как правило, обучают детей в возрасте от 11 или 12 до 14 лет - с шестого или седьмого по восьмой класс). Мама только вышла замуж во второй раз, и, несмотря на то, что мне понравился Фил Дуайер, мой новый отчим, жить рядом с молодоженами, особенно если один из них родил тебя, было не самой лучшей идеей. Поэтому я попросила своего отца Чарли, который к тому же был шефом полиции в крошечном городке Форкс, позволить мне пожить у него на протяжении двух лет, пока я не окончу школу, и он, конечно, был в восторге.

Я любила своего отца, но мне было холодно и тоскливо жить под постоянными дождевыми облаками. Поэтому, когда пришло время поступать в колледж, (п/п: после средней школы ученики поступают в старшую школу (high school) - последний этап среднего образования в США, длящийся с девятого по двенадцатый класс. Автор, видимо, решила опустить этот промежуток времени (три года), отправив Беллу сразу в колледж. Получается, что девушка прожила у отца пять лет) я попыталась подать документы буквально в каждое заведение, расположенное в тех местах, где температура не опускалась ниже двадцати одного градуса. Папа был разумным человеком и предложил мне в виде запасного варианта подать документы в местный колледж. Ну, знаете, так, на всякий случай.

И что вы думаете? Благодаря местной стипендии я могла получить бонус в виде полностью оплаченных поездок, если я оставалась в штате Вашингтон. А учебные заведения, расположенные на солнечном юге, были рады видеть меня при условии, что я буду готова оплатить полную стоимость обучения в другом штате, и это оказалось решающим фактором. Я не могла позволить себе отправиться в теплый, солнечный колледж, а значит, мне светили еще четыре года чистилища, известного как штат Вашингтон.

Если не обращать внимания на погоду, Сиэтл – хороший город, и мне действительно нравилось жить в нем. Я получила хорошее образование – диплом с отличием в области английской литературы с дополнительной специализацией преподавателя английского языка в средних учебных заведениях, спасибо им за это, четыре года прошли очень быстро. И вам не составит труда поверить, что когда пришло время искать работу преподавателя, я рассматривала только теплые края.

Единственная проблема заключалась в том, что когда мое обучение начало приближаться к завершению, найти работу оказалось почти невозможно, особенно в качестве учителя английского языка, да еще и без опыта, кроме обязательной практики, требуемой от любого студента. Похоже, министерство образования решило сократить количество преподавателей по всей стране, и сейчас никого не нанимали.

Папа снова пригласил меня жить к нему.

Это чертовски испугало меня. Ни при каких условиях я больше не вернусь в холодный Форкс, ни за что.

И тогда добрые граждане самого южного штата сделали поразительную вещь. Они, мать вашу, проголосовали за поправку в конституции, в которой говорилось, что в любом государственном учебном заведении штата Флорида одновременно может учиться лишь определенное количество учеников, то есть в старших классах школы должно быть не больше двадцати пяти человек. А это значило, что милые флоридцы вынудили советы шестидесяти семи окружных школ нанять новых учителей. Огромное количество учителей.

В тот прекрасный день я подала заявление на преподавательскую должность в каждом округе Флориды, где принимали онлайн-заявки, и через две недели у меня было три предложения о работе. Я выбрала ту, которая находилась южнее: Пармскую старшую школу в округе Бишоп, где среднегодовая температура держалась около двадцати четырех благословенных градусов, и пасмурные дни составляли лишь незначительную часть года.

Второе, что я сделала, порвала со своим парнем. Майк был порядочным человеком, но не желал покидать родной штат Вашингтон. Кроме того, в последнее время он стал для меня больше привычкой, нежели тем, кого бы я выбрала осознанно.

Мы встречались около двух лет, и огня между нами уже не было. Я начала задаваться вопросом, горел ли он вообще когда-нибудь. Получив работу в Парме, я была удивлена, что он по-настоящему расстроился из-за этого. Кажется, Майк был уверен, что мы должны жить вместе. Мне понадобилась неделя, чтобы убедить его в обратном.

Папа купил мне подержанный Форд F-150, но он был в очень хорошем состоянии, ведь им пользовались всего два года. Чарли сказал, что это его подарок на выпускной, я была бесконечно благодарна ему, потому что знала, моя старая колотушка не добралась бы даже до границы штата, не говоря уж о том, чтобы пересечь всю страну. Если вдуматься, Флорида находилась на самом дальнем расстоянии от штата Вашингтон в пределах Соединенных Штатов.

У меня были небольшие накопления, и я решила, что отправлюсь в путешествие по стране сразу, как только соберусь. Майк продолжал доставать меня, к тому же начался сезон дождей.
Я уже упоминала, что в Сиэтле всегда сезон дождей?

В общем, через две недели после окончания учебы я собрала все свои вещи и была готова отправиться в путь.

Долгая поездка, помимо накапливания тонн маленьких баночек с шампунем и кондиционером, которые выдают в гостиницах, дает девушке возможность поразмышлять. Большая часть моих мыслей сосредоточилась на вопросе, что со мной не так? Майк – отличный парень. Всегда был добр ко мне. С ним легко находиться рядом, но также легко быть вдали от него, по крайней мере, для меня. Я никогда не скучала по нему, когда мы расставались, хотя всегда была рада видеть при встрече.

Все мои друзья считали, что он замечательный парень, даже Чарли. Единственным человеком, думающим иначе, была моя мать, Рене. Она сказала, что он – обуза, и в этом не было ничего удивительного. Если бы моя мать родилась на пару десятилетий раньше, она бы непременно стала хиппи. Майк был слишком скучным и шаблонным для нее. Это заставило меня задуматься, как она сошлась с Чарли, ведь ее слова полностью описывали моего отца. Полагаю, именно по этой причине она ушла от него сразу после моего рождения.

После того как спала первая волна паники, я не могла не переживать, что делаю ошибку, покидая Сиэтл. Именно панику я почувствовала, когда Майк сообщил, что всегда планировал жениться на мне. Вы знакомы с тем ощущением, когда не понимаешь, что лучше – бороться или сбежать? Было мучительно, что я не могла сбежать в один момент. Но теперь разделявшие нас несколько тысяч миль заставили меня усомниться, не слишком ли скоро я приняла решение. Ведь я бежала туда, где никогда не бывала, ехала к тем людям, которых никогда не встречала, собиралась выполнять ту работу, которую никогда не выполняла. Должно быть, я сумасшедшая. Несколько раз в течение поездки я почти решалась повернуть обратно, но вдруг вспоминала, как жила в штате Вашингтон, где даже летом приходилось носить утепленное белье, и, честно, я просто не могла снова столкнуться с этим.

***



Изначально я планировала ехать сразу в Парму без отклонений от маршрута, но мама жила в Джексонвиле, и разве пара лишних часов могла сыграть большую роль в пятидесятичасовой поездке? Поэтому после пересечения границы штата Флорида я съехала с трассы I-75, взяла левее на трассу I-10 и через час оказалась на подъездной дорожке одноэтажного дома матери и отчима.

Ночью я позвонила ей, предупредив, что приеду, но увидев вывеску на фасаде дома, пожалела о своем звонке.

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, БЕЛЛИ!» - было выведено краской из баллончика на старой простыне, натянутой через все крыльцо.

Черт возьми, мама. Теперь все соседи подумают, что кто-то решил сделать антилипосакцию или что-то вроде этого. (п/п: Белли на англ.выглядит как Belly, что в переводе означает: пузо, брюхо, живот) Фил и Рене стояли на крыльце, кричали и визжали, выражая счастье, надеюсь, из-за моего приезда. Зная мою мать, можно было предположить, что она кричит, увидев злых духов, преследовавших меня от самого тихоокеанского северо-запада.

Замолчав и подбежав, они одновременно обняли меня. К сожалению, к тому моменту я еще не успела выйти из грузовика, поэтому мы все повалились на землю. Они не обращали на это никакого внимания, продолжая обнимать меня и кататься по траве. Для Рене это было вполне нормально, именно по этой причине я не часто навещала ее. Не знаю, как вести себя с сумасшедшими.

Но на самом деле, сейчас мне было хорошо рядом с ними. Никогда не понимала, как скучала по своей матери, пока вдруг не увидела ее, это было так похоже на ситуацию с Майком. В этом я видела лишнее подтверждение тому, что со мной что-то не так.

Они помогли мне подняться и сопроводили с лужайки в свой маленький эклектичный домик. В гостиной я не нашла мебели, на которую можно было бы присесть, только на пол. Когда я непонимающе взглянула на Рене, она сказала:

- О, просто подтяни подушку и садись там, где тебе захочется. Мебель – это так традиционно, она стесняет.

Возможно, им пришлось продать всю мебель, чтобы заплатить арендную плату за дом, и теперь они на самом деле верили, что в стульях и диванах нет никакой необходимости. Помню, в те времена, когда я еще училась в начальной школе, существовал Человек, промывающий нам мозги через электрические токи наших домов, поэтому на протяжении нескольких недель мы жили без электричества. Но когда мама смогла заплатить долги по налогам, Человек вдруг перестал использовать электросети, чтобы контролировать наши умы. С тех пор я поняла, что политика моей матери полностью зависит от сложившейся ситуации.

- Итак, Белла, почему ты решила остановиться на Парме? На этом старом, невзрачном городке?

- Разве? Первой причиной выбора было то, что он находится в субтропиках, и руководство было готово нанять меня.

- На берегу залива после девяти часов вечера пустеют все улицы.

- Это не проблема для меня.

- О, я забыла. Тебе нравится скучать, - с издевкой произнесла Рене.

- Да ладно, мам, почему ты так говоришь?

- Посмотри на своего парня. Майкла Ньюта или как там его? Кстати, почему его нет рядом с тобой?

- Ньютон, мама. Майкл Ньютон. И насчет него… он мне больше не парень. Мы расстались.

- НУ, НАКОНЕЦ-ТО!

- Мама… - захныкала я. Она всегда могла пробудить во мне эмоционального подростка.

- Белла, он не подходил тебе.

Я закатила глаза.

- Правда, не подходил. Когда ты находилась рядом с ним, твоя аура становилась не просто коричневой, что само по себе плохо, а бежевой, – мама вздрогнула от чудовищного вида моей ауры. – Но сейчас я могу сказать, что с тобой что-то происходит, Белла. В тот момент, когда ты подъехала, я заметила, что твоя аура больше не бежевая, она меняется, переливается. – Она осмотрела меня, как будто пыталась разглядеть ее получше.

Я так привыкла к этой странности, что не только не стала вздыхать, а даже задумалась, какой могла быть аура матери. Разноцветной, что ли?

В гостиную вошел Фил, держа в руках бонг (п/п: устройство для курения травки. Как правило, представляет собой небольшой сосуд, частично заполненный водой, с конусообразным отсеком для тления травы.)

- Давайте сделаем праздничную затяжку в честь твоего возвращения домой.

- Спасибо, но нет. Я не употребляю подобные вещи, Фил.

- Почему нет? Здесь никто не собирается обкуриваться.

- Скорее всего, первое, что меня заставят сделать, как только я доберусь до Пармы, пописать в стаканчик. Если в моем организме будет обнаружена марихуана, я стану рекордсменкой, отработавшей самой короткий промежуток времени в истории округа Бишоп.

Неожиданно мама поддержала меня.

- Это имеет смысл, дорогой. Выйди на крыльцо за домом и расслабься. Я присоединюсь к тебе позже.

- Ладно. Но помните, это хорошее дерьмо. Может быстро закончиться.

- Не жадничай колумбийской травкой, дорогой, - крикнула мама. – Это так грубо, - но Фил уже вышел из комнаты.

- Мама, если серьезно, откуда вы берете такие термины? Ты разговариваешь, как в подростковом фильме семидесятых годов.

Рене просто фыркнула и проигнорировала мой комментарий.

- Так значит, ты бросила этого чувака, Белла. Я так удивлена.

Я покачала головой.

- Не уверена, что поступила правильно. Майк – хороший парень. Возможно, он единственный в своем роде?

Рене недоуменно закашлялась.

- Возможно? Милая, если бы он был единственным, то не было бы никаких «возможно». Ты бы знала. В нем было бы что-то такое, от чего ты не смогла бы уйти. Твое сердце приняло бы его раньше, чем мозг узнал о существовании этого человека, - она улыбнулась, и на ее лице появилось задумчиво-тоскливое выражение.

Я безуспешно пыталась не закатить глаза. Рене всегда предпочитала искаженную реальность.
За долгие годы жизни рядом с ней могу сказать, ей просто нравилось перекраивать действительность, чтобы удовлетворить собственные потребности. Позвольте заметить, это не раз доводило до беды.

Рене посмотрела на меня и вздохнула.

- Знаешь, Белла, может быть, я и преувеличиваю некоторые вещи, но понимаю, о чем говорю. Иногда в любовь погружаешься, как в омут с головой. Просто с тобой пока этого не произошло. Я так боялась, что ты остановишься на чем-то комфортном и никогда не узнаешь, насколько изумительной может быть любовь.

Подавшись вперед, она схватила меня за руку и заглянула в глаза.

- Сделай мне одолжение, дорогая, не довольствуйся малым. Стремись к потрясающему.

Удивительно, но именно эта фраза засела в моей голове и оставалась там весь вечер и всю ночь. Стремиться к потрясающему. Как же мне хотелось, чтобы Рене оказалась права. Но не знаю. Может быть, со мной что-то не так, и я не способна почувствовать эту «искру». Может, я обречена довольствоваться малым. Что если я настолько привыкла быть независимой и самостоятельной, что почувствовать связь с другим человеком вне предела моих возможностей.

Очевидно, тот страшный Человек сыграл большую роль в выборе матрасов, а точнее, пружин для матраса в домашнем хозяйстве Дуайеров. После ночи мучений на ужасной койке я решила, что моя спина больше не способна вынести подобных мучений. Приготовив завтрак для Фила и Рене, я отправилась в Парму.

***



Шесть часов спустя я подъехала к административному корпусу старшей школы округа Бишоп. Кроме того что здесь, я надеялась, мне помогут найти жилье, хотелось увидеть школу раньше, чем начнутся занятия.

Я подошла к секретарю, чувствуя себя потрепанной после длительной поездки, и объяснила, что мне нужно. Она зарегистрировала меня и, нажав на кнопку, открывающую двери за ее спиной, указала, куда мне следует пройти. Первая дверь слева вела в отдел кадров.

- Здравствуйте, - я заглянула в кабинет. – Я Изабелла Свон, меня наняли преподавать в Пармской школе. Я только что приехала в город и ищу жилье. Вы не могли бы подсказать что-нибудь?

- О, конечно! – девушка махнула рукой через всю комнату. – Взгляните на доску объявлений. Люди постоянно вывешивают там такие предложения.

Целых десять минут я провела за чтением разной информации и выбрала несколько, наиболее подходящих. Сотрудница отдела кадров вручила мне пакет с надписью «Добро пожаловать в Парму», в котором лежала карта города, что должно было очень облегчить мою задачу в поисках дороги.

Я заехала в ближайший Макдональдс и, усевшись за столик с кока-колой, Биг Маком и жареной картошкой, принялась изучать карту. Первое, что я заметила, школа находится в центре города, и до пляжа от нее недалеко. В идеале, жилье рядом с учебным заведением было бы самым лучшим вариантом, но я была уверена, что цены на квартиры в этом районе были непомерно высоки. Хотя, что мне мешало посмотреть их.

Большую часть второй половины дня я каталась по городу и восторгалась тем, куда попала. Это был тропический рай, просто прекрасный, шикарный. Сомневаюсь, что мне удастся найти жилье рядом со школой, но ведь я могу просто любоваться всем этим великолепием. Прозябая на холодном севере, о таком можно было только мечтать. Пальмы, множество причудливых магазинчиков, пляж с белым песком и голубая вода. Все выглядело так, словно я попала в рекламный ролик. Один из записанных мной адресов находился в более старой части города. Здесь располагались одноэтажные дома, относительно маленькие, но окруженные сочной густой растительностью.

В сомнительном тупичке в четырех кварталах от школы я, наконец, нашла нужный мне адрес. Дом располагался в тени огромного дуба, растущего прямо во дворе. С клумб на меня смотрели садовые гномы, и даже пара розовых фламинго стояла с двух сторон от подъездной дорожки.

Это может быть интересно. Приблизившись к входной двери, я постучалась.

Заливистый собачий лай подсказал, что хозяин приближается. Я слушала, как отпираются многочисленные замки, и когда дверь, наконец, распахнулась, моему взгляду предстала милая маленькая старушка, разглядывавшая меня из-под очков. Ее волосы представляли собой массу мелких завитушек, созданных с помощью химической завивки, картину дополняли ярко-розовый наряд, большие серьги-кольца и соответствующие им браслеты. Ее ярко-красная помада подчеркнула счастливую улыбку, когда она поинтересовалась:

- Вы звонили?

Я не смогла не хихикнуть.

- Здравствуйте. Меня зовут Белла Свон, я нашла ваше объявление на рекламной доске в школе. Вы сдаете квартиру?

- О, да! Я сдаю жилье, но только преподавателям. Вы учитель? – прищурившись, она более внимательно оглядела меня. Знаю, что не похожа на учителя.

- Ну, я буду учителем. Недавно я устроилась в Парму и сейчас ищу жилье.

- О! – она пришла в восторг. – Входи! Входи! Добро пожаловать. Садись, пожалуйста.

В отличие от дома моей матери, это место изобиловало мебелью, и, не зная, куда сесть, я посмотрела на хозяйку.

- Садись сюда, и давай поговорим, - она указала на диван, стоявший рядом с входной дверью. Она же устроилась напротив в старом кресле, и в ту же минуту старенькая чихуахуа запрыгнула к ней на колени. – Меня зовут Элеонора Коуп. Я проработала в библиотеке Пармы более тридцати лет, до того как уволилась. Парма – отличное место.

- С нетерпением жду начала учебного года. Специально приехала пораньше, чтобы успеть устроиться, прежде чем приступить к преподаванию.

- Это разумно. Тебе многое нужно успеть сделать.

Мы немного побеседовали о том, откуда я приехала, что изучала и почему выбрала именно Парму. Она расспросила меня об увлечениях и привычках и немного рассказала о школе, в которой мне предстояло работать. Было очевидно, что она до сих пор поддерживала связь с людьми, работавшими в Парме.

Мы пробежались по списку требований арендатора, и я поняла, что легко могу выполнить ее условия. Она была против курящих и пьющих, не желала слышать громкую музыку после десяти часов вечера. Просила, чтобы я, по возможности, не приводила в дом огромное количество гостей и присматривала за собакой по имени Пончо, когда она уедет в Майами навестить сестру.

- У тебя есть вопросы, Белла?

- Эм, вы сдаете комнату в этом доме?

Элеонора усмехнулась.

- Нет, это слишком стеснило бы меня. На заднем дворе построен гостевой домик, не очень большой, но думаю, для одинокой девушки он подойдет. Давай пройдем, я покажу его тебе.

В сопровождении старого Пончо она провела меня через дом и через двор к небольшому строению. Домик идеально подходил мне. В нем было три комнаты: большая комната, объединяющая в себе гостиную и кухню, и спальня с выходом в ванную. Элеонора подошла к кондиционеру, висевшему над окном, и включила его. Через несколько минут воздух значительно посвежел.

Это устройство способно охладить весь дом, но для этого нужно оставить межкомнатные двери открытыми, чтобы воздух свободно циркулировал.

Она была права, этот небольшой домик мне казался идеальным. Здесь имелся даже навес, где я могла спрятать свой грузик в случае ненастной погоды. Она открыла кухонную тумбу и продемонстрировала стиральную машину и сушилку. Я уже говорила, что здесь все идеально?

- Полы выложены плиточной мозаикой Терраццо, они остаются прохладными даже в жару, этим же занимаются и потолочные вентиляторы. К сожалению, помещение не отапливается, но здесь это не требуется. Если вдруг похолодает, у меня есть обогреватель, сможешь взять его, но, как правило, свитера бывает достаточно.

Ничего себе, нет отопления. Я с трудом могла поверить, что буду жить там, где нет необходимости обогревать дом. Я так рада.

- Сколько вы просите за аренду, миссис Коуп?

- О, зови меня Элеонора. Обычно за жилье, расположенное близко к пляжу, берут около двух тысяч долларов в месяц, но меня больше интересует порядочный жилец, чем деньги. Как думаешь, сколько ты сможешь себе позволить?

Я знаю, что побледнела. Две тысячи долларов в месяц? Это сумма никак не укладывалась в мои возможности.

- Боюсь, что не смогу позволить себе даже половину этой стоимости, Элеонора. Максимум, что я могу заплатить, это восемьсот долларов. Простите, что потратила ваше время, – я тяжело вздохнула, потому что уже представляла себя живущей здесь. Дом находился недалеко от школы, я могла ездить туда на велосипеде, и пляж был всего в двух кварталах.

- Хм. Как ты посмотришь на то, что я сдам тебе жилье за восемьсот долларов, но попрошу дополнительно выполнять кое-какую работу?

Мое сердце ускоренно заколотилось.

- Какую работу?

- Как ты относишься к садоводству и покосу травы?

- Без проблем, Элеонора. Мне нравится этим заниматься.

- Ну, тогда договорились. Я слишком стара, чтобы заниматься газоном и клумбами. Я жду от тебя восемьсот долларов в тот день, когда въедешь в дом, и потом ту же плату ежемесячно.

Электричество и вода подаются из основного дома, поэтому все включено в арендную плату. Мне бы хотелось, чтобы ты занималась садом хотя бы пять часов в неделю. Это покрыло бы разницу между стоимостью жилья и твоей оплатой. Как считаешь, это справедливо?

Пять часов в неделю? Если я буду выделять по одному часу в день, то вполне могу уложиться в недельный срок. Посмотрев в окно, я отметила, что сад не очень большой.

- Кажется, все справедливо, Элеонора. Спасибо, - я протянула руку, и старушка пожала ее.

- Договорились. Когда будешь заезжать?

- Я хотела бы сегодня. У меня нет мебели, но думаю, что быстро решу эту проблему.

- В наших магазинах выгодные распродажи, тем более, у тебя есть грузовик. Думаю, не должно возникнуть проблем с покупкой необходимых вещей по приемлемой цене.

Следующий час или чуть больше того я переносила свои вещи из машины в дом. Думаю, что смогу спать на надувном матрасе, пока не приобрету кровать. Я была приятно взволнована, отчего работа спорилась и доставляла мне удовольствие.

Дому требовалась капитальная уборка, поэтому я, сменив джинсы и рубашку на шорты и майку, запрыгнула в грузовик и отправилась в магазин. Оказалось, что он расположен всего в одном квартале от Пармской школы, и я не смогла отказать себе в возможности посмотреть на нее.

Школа была красива. Никогда прежде мне не встречалась государственная школа, которая выглядела бы так же потрясающе. Построенная из красного кирпича, она состояла из двенадцати разных зданий, как студенческий городок. Здесь были уютные благоустроенные общественные зоны с огромным количеством скамеек и столиков, расставленных повсюду.

Совсем не удивилась, что школьные двери оказались запертыми, поэтому я заглянула в окно, чтобы посмотреть, что собой представляют учебные классы. Они выглядели очень современными. Белая доска полностью занимала одну из стен, с потолка свисал проектор, я заметила приподнятый подиум для преподавателя, компьютер и еще кое-какое оборудование. Казалось, что в округе Бишоп не скупились на образование.

Продолжая заглядывать в окна, я шла в сторону спортивных площадок. Здесь были припаркованы автомобили, и я решила, что встречу людей, которые смогли бы ответить на несколько вопросов о школе.

Ворота, ведущие к футбольному полю, были открыты, и я, пройдя в них, заметила людей, бегущих по кругу. Должно быть, одна из команд продолжала заниматься во время летних каникул. Солнце так приятно грело, что я поднялась на трибуны, желая немного посидеть и насладиться теплым солнечным днем. Дул приятный ветерок, и я блаженствовала, чувствуя лучи солнца на своей коже. Вытянув ноги, я откинулась назад, купаясь в благословенном тепле.

Я выросла в штате Аризона и знала о необходимости использования солнцезащитных кремов кем-то вроде меня, имеющими бледную кожу, поэтому нанесла его прежде, чем выйти из дома.

Давным-давно я отказалась от попыток загореть, потому что в результате всегда сгорала, потом облезала и снова становилась бледной. Я надеялась, что здесь мне не придется слишком много времени проводить на солнце.

Снова опустив глаза, я наблюдала за людьми, бегущими вокруг поля, а когда они приблизились, мое внимание сосредоточилось на одном из них. Неожиданно я почувствовала, как каждая частичка моего тела отреагировала на него.

Он был прекрасен. Если признаться, я никогда прежде не видела настолько красивого мужчину. Высокий, с хорошо развитой мускулатурой на руках и ногах, но он не был слишком перекачанным, просто в меру подтянутым. Темно-рыжие волосы чуть длинноваты, но не настолько, чтобы моя хиппи-мама упала в обморок от радости.

Бегуны остановились передо мной, и я чуть не задохнулась, когда мистер Великолепный стянул с себя футболку и вытер ею пот со лба.

Мое сердце зашлось в бешеном ритме, я неосознанно прикусила губу и, давайте будем честными, вожделеюще уставилась на него. Никогда прежде мне не доводилось видеть кого-то настолько богоподобного. Он разговаривал с детьми, стоявшими вокруг него, и смеялся, сверкая ослепительной улыбкой. Дети разошлись по полю, собирая разбросанные повсюду футбольные мячи и складывая их в сумку, а мистер Великолепный повернулся в сторону выхода и собрался уйти, но заметив меня, сидевшую на трибунах и, вероятно, тупо рассматривавшую его, остановился.

- Я могу вам чем-то помочь? – поинтересовался он, двинувшись в мою сторону.

Ох. Пришел мой черед говорить и при этом стараться не выглядеть идиоткой. В моем нынешнем состоянии, в присутствии ослепительного мужчины, эту задачу выполнить было практически невозможно. Я поднялась и приблизилась к перилам.

- Эм… возможно. Вы не знаете, будет ли завтра работать школьный офис?

Он улыбнулся, и мне пришлось потрудиться, чтобы не пустить слюну. Витающее в воздухе электричество было весьма ощутимым.

- Офис обычно открывается в восемь часов, сейчас лето, поэтому уже к двум часам все, как правило, расходятся. Кого вы хотите увидеть?

О, он правильно употребил местоимение «кого». Если раньше мое сердце билось ускоренно, то сейчас оно колотилось так, словно я пробежала марафон. Я всегда трепетала перед хорошими филологами и сейчас просто впала в оцепенение, надеясь, что мой рот не предаст меня.

- Директора школы или его секретаря.

- Думаю, они оба будут в школе. Вы могли бы предварительно позвонить, чтобы быть полностью уверенной. У вас есть номер приемной? На пост летом, как правило, сложно дозвониться.

- Нет, я не знаю.

- Я дам его вам. Он у меня в машине.

Он стоял внизу лестницы и вежливо ждал, когда я спущусь, чтобы вместе с ним пройти до стоянки. Пока все шло хорошо, но у меня еще было время выставить себя идиоткой.

И как вы понимаете, этого не могло не случиться. Спускаясь по лестнице, я неправильно встала на ногу, она подвернулась, и я полетела вниз. Через мгновение я распластаюсь перед этим Адонисом, смущение накатило на меня раньше, чем я успела прикоснуться к земле.

Но падения не произошло. Неожиданно сильные и крепкие руки обхватили мою талию, и я была благополучно прижата к накаченной груди, - груди этого Адониса, горячей, обнаженной, божественно сексуальной. Подняв голову, я попыталась пролепетать извинения, когда встретилась со смотревшими на меня ярко-зелеными глазами, обрамленными длинными темными ресницами, и мир вокруг перестал существовать. Все, что волновало в данный момент, это обнимавшие меня сильные руки и наши не отрывавшиеся друг от друга глаза, вкупе с нашим обоюдно сбившимся дыханием.

Казалось, что за один момент прошел целый час. Солнце полностью изменило свое направление. Все движения замерли для этой вечности, но я знала, что прошло всего несколько секунд, прежде чем я поняла, где нахожусь, и что я неуклюже цепляюсь за мужчину, которого прежде никогда не встречала. Не могла не осознать, что думаю гиперболами и смешанными метафорами, но ведь я была учителем английского языка. Сарказм заставил меня очнуться.

О, как унизительно. Я вздрогнула и вывернулась из его объятий.

- Простите. Обычно я не такая неуклюжая, - солгала я и покраснела.

- Все в порядке. Рад, что смог поймать вас. Это было бы неприятным падением.

- Мне так неловко.

- Перестаньте. Мне даже понравилось, - он подмигнул.

Я же покраснела еще сильнее, понимая, что он говорит эти слова из вежливости. Только что я, потная, грязная и глупая, споткнулась на лестнице и неуклюже рухнула на него. Такая идиотка.

Я пошла вслед за ним на автостоянку, и он привел меня к спортивной модели Вольво. Да, я знаю. Вольво не спортивный автомобиль, но думаю, что близость этого богоподобного существа заставляла выглядеть машину именно спортивной.

Он открыл дверь и потянулся в салон. Я с замиранием сердца смотрела на эту прекрасную задницу, прикрытую лишь низкими спортивными шортами. Сразу же представилось, как я внезапно вонзаю в нее ногти и… едва не застонала. Мне нужно покончить с этим или я попаду в полицию за домогательство. От своих мыслей я покраснела еще сильнее, если это было еще возможно.

Наконец, он нашел нужный мне номер. Вырвав листок из записной книжки, записал его и отдал мне.

- Вот, пожалуйста, - сказал он, восхитительно улыбнувшись.

По крайней мере, теперь он смотрел на меня, и мне не было видно его потрясающей задницы, так что я смогла ему ответить вполне сносно.

- Спасибо еще раз, я так сожалею, что врезалась в вас.

- Как метеор, - задумчиво протянул он, слегка улыбнувшись.

Знаю, что выглядела смущенной, но смогла пробормотать слова благодарности и, отвернувшись, быстро пошла к своему грузовику, который оставила у кампуса. Сворачивая за угол здания, я решилась оглянуться и увидела, что он все еще стоял на месте и смотрел на меня. Наверное, он никогда еще не встречал настолько неуклюжую идиотку.

Вздохнув, я, наконец, добралась до своего грузовика и забралась в кабину. Опустив глаза на бумажку, которую дал мне парень, я развернула ее:

«Пармская старшая школа, офис 555-2203», а под нею
«Эдвард Каллен 555-7880»

На этот раз, казалось, сердце подскочило к горлу. Никогда раньше в своей жизни я не чувствовала такого. Воздух был необъяснимо наэлектризован. Тело все еще покалывало в тех местах, где он держал меня, и я была потрясена, обнаружив, что дрожу. Это было восхитительно, упоительно и абсолютно потрясающе.

Вдруг из ниоткуда до меня донесся голос матери: «…Белла, дорогая, стремись к потрясающему».