Глава 5. Вылазка

За обедом Эдвард молчал. Уверена, что он все еще был немного потрясен «радушным приемом» Шарля...

Я ковырялась в еде, не отводя от тарелки пристального взгляда и не смея смотреть на мужчину перед собой. Знала, что ранее переступила черту, не позволив ему даже и словечка вставить. А что, если он решил, что жизнь со мной того не стоила? Что делать, если он предпочел бы вернуться в тюрьму, чем оставаться здесь, со мной? Кто я такая, чтобы останавливать его?

Никто... просто его жена.

Даже зная, что у меня мало прав вмешиваться в его жизнь больше, чем я уже вмешалась, не было ни единой возможности, что позволю ему снова сдаться, если в моих силах спасти его. Было в нем что-то такое, что не позволяло мне, в отличие от других, отвергать его как простого преступника.

– Белла, – тихо и неуверенно сказал он. Я ощутила, как потеплело мое лицо: впервые он назвал меня по имени.

Я сдержала нервозность и оторвала взгляд от тарелки:

– Да?

– Можно мне кое-что спросить? – с осторожностью поинтересовался он.

Меня это совершенно застигло врасплох. Он редко разговаривал, а когда делал это, то почти всегда неохотно. Теперь же добровольно спрашивал меня о чем-то, что, очевидно, вызывало у него некую озабоченность.

– Конечно, можно, – ответила я, надеясь уменьшить его беспокойство.

– Почему ты меня защищаешь?

Меня озадачил вопрос. Я вспомнила произошедшее ранее этим днем и, обдумывая свои слова, поняла, что защищала его... яростно.

– Ну, хм, – пробормотала я, – это правильный поступок. Шарлю не следовало относиться к тебе подобным образом.

– А откуда ты знаешь, как ко мне надлежит относиться?

– Наверное, я и не знаю. Но, несмотря на то, что они, как и ты, кажется, убеждены, ты – человек и заслуживаешь того, чтобы к тебе относились как к личности, а не как к какому-то безымянному, безликому паразиту.

Эдвард недоуменно покачал головой:

– Почему бы тебе просто не позволить ему забрать меня? Он мог бы уберечь тебя от Аро.

– Может быть. Шарль, безусловно, обладает властью и твердо верит, что поступает правильно. Но отправка тебя обратно в Англию – идея, которая, не сомневаюсь, заинтересовала бы его, не решит подобную проблему. В основном – это плевок в лицо французскому правосудию. Шарль был бы обесчещен, поступив так, потерял бы свою работу, и его маленьким девочкам пришлось бы голодать. Я не могла позволить ему этого. А что касается возвращения тебя в тюрьму, что ж, я, конечно, не собираюсь допустить этого. Вот так-то, – сказала я, отправляя в рот кусочек картофеля.

– Но... сейчас к тебе по-другому станут относиться друзья... из-за меня, – печально заявил он.

– Уверена, что мы будем темой для бесконечных разговоров, это точно. Но у меня никогда не было друзей, кроме Алис, и совершенно безразлично, кто и что обо мне думает.

Эдвард, к моему удивлению, кивнул в знак согласия:

– Понимаю... наверное, больше, чем ты думаешь.

Я улыбнулась ему, и да поможет мне бог, он ответил тем же. Это была лишь вспышка, намек на что-то большее. Но, как быстро улыбка появилась, так же и исчезла, и на его лицо снова вернулся тот серьезный, почти неодобрительный взгляд, к которому я, к сожалению, привыкла.

– Ты, – он замолк и сглотнул, прежде чем продолжить. – Ты солгала о... о нас, – пробормотал Эдвард.

– О нас? – переспросила я, не понимая, что он имел в виду.

– Ты сказала ему, что мы разделили ложе, – заявил Эдвард, стрельнув в меня взглядом, а затем уткнувшись в стоящую перед ним тарелку.

– Да, – только и ответила я.

Он промолчал, но нахмурился, и я видела, как он пытался разобраться со всем этим.

– Я просто сказала Шарлю то, что ему требовалось услышать, чтобы больше не задавать вопросов, – пояснила я. – Лично я думаю, что это никого, кроме нас, не касается. То есть, чем мы занимаемся у себя дома. Но таков закон. Мы должны консуммировать брак, чтобы он стал законным. Таким образом, я решила, что лучше просто сказать Шарлю, что ты спал со мной. Уверена, в следующий раз, когда Аро увидит нас, примется спрашивать о наших брачных отношениях. По мере возможности нам придется позволять другим делать свои... собственные... выводы.

Через секунду или тридцать, слишком поздно я осознала, что молола вздор о себе, лежащей рядом с мужчиной... не просто каким-то мужчиной, этим мужчиной, моим мужем.

Я почти видела красное свечение собственного лица.

Эдвард, да благослови его господь, не отрывал взгляда от тарелки и уклончиво ответил: – Понятно.

Ну, по крайней мере, это прогресс. Мы фактически беседовали. Каким-то образом наиболее унизительная тема, которую я только могла придумать, превратилась во что-то позитивное. Несмотря на смущение, сейчас я почувствовала себя немного смелее с ним, поэтому предприняла попытку.

– Эдвард, я подумала, что завтра... может быть, мы могли бы сходить в город? Мне требуется кое-что купить, и очень хотелось, чтобы ты пошел со мной, – искренне сказала я. Он медленно поднял глаза от тарелки и встретился со мной спокойным внимательным слабо мерцающим взглядом.

– С удовольствием, – откликнулся он.

И вот снова появилась надежда, что мы могли бы поладить, что, возможно, он наслаждался компанией столь же, сколь начала и я.

– Для нас разумнее как можно скорее начать появляться на людях. Мы должны быть уверены, что никто не сомневается в законности брака, – добавил он. Мерцание исчезло.

Я опустила глаза, охваченная чувством неприятия, но быстро избавилась от него. Это просто глупо. Он не... отвергал меня. Он как раз согласился с планом, просто пожелал упростить все. Я понимала это.

Тогда почему ты так расстроилась?

Не обращая внимания на случайные мысли и надев маску безмятежности, снова встретилась с ним взглядом и согласилась: – Да, я тоже так думаю.



На следующий день, справившись со всеми утренними хлопотами, я отправилась на поиски Эдварда.

Побродив по дому, зашла в библиотеку. Ранее я не показывала ему эту комнату, поэтому удивилась, обнаружив его изучающим книжные полки, которые выстроились вдоль стены.

– Эдвард, – спокойно сказала я.

Он слегка вздрогнул и повернулся ко мне:

– Ох, это всего лишь ты.

Всего лишь я. Да, это была я... простенькая и скучная.

– Ты готов? – спросила я его немного строже, чем обычно.

– Да, – только и ответил он.

– Хорошо, – заявила я, развернулась и направилась к входной двери.

Я чувствовала позади себя Эдварда, затем его шаги ускорились, он обогнал меня, остановился у двери, а затем развернулся. Я выжидающе встала, не понимая, что именно он делал.

Тогда он открыл дверь и отошел в сторону, слегка мне поклонившись.

– После тебя, Белла, – тихо сказал он.

Я ощутила, как щеки заливает румянец, опустила глаза в пол и пробормотала: – Спасибо.

Выйдя на крыльцо, вдохнула свежий весенний воздух. Услышала, как за мной закрылась дверь, и повернулась к Эдварду, который выглядел обеспокоенным. Это четко проявлялось в его глазах и плотно сжатых губах, но, тем не менее, он по-джентльменски предложил мне руку.

– Ты нервничаешь? – поинтересовалась я.

– Что заставляет тебя предполагать это? – попытался уклониться он.

Я же видела его насквозь.

– Не волнуйся, Эдвард. Они просто болтают, – постаралась успокоить его я.

– Тебя совершенно не беспокоит, что они думают о тебе? – спросил он.

Меня немного ошеломили его слова. Я же объясняла ему. Не хотела, чтобы он волновался о том, что думали о нем горожане. Не упоминала себя. Они всегда болтали обо мне: малышка Изабелла, застенчивая книжная моль, ее давно пора сосватать, но она не может оставить свою мать или библиотеку достаточно надолго, чтобы найти кого-то желающего.

Что ж, это не совсем верно. Желающие мужчины были, но, казалось, никто не понимал меня.

Все, чего я хотела – чтобы кто-то понял.

– Меня обычно не трогают мысли других людей. Они будут думать обо мне то, что захотят. Чаще всего их сплетни содержат всего лишь ничтожное зернышко истины, да и то не всегда. И они не одобряют и не одобряли мой образ жизни. Твое спасение, женитьба на тебе – это лишь последний и, конечно же, самый зрелищный предоставленный повод, чтобы относиться ко мне неодобрительно. И без их суждений достаточно забот, чтобы это как-то задевало меня.

– То, что думают другие, может повлиять на тебя больше, чем ты понимаешь, – резко сказал он.

– Нет, если я не позволю им влиять на меня... – начала я, но Эдвард прервал.

– Иногда ты не в силах контролировать то, как чужие слова влияют на тебя, – почти прорычал он.

Я ощутила, как напряглось мое тело, а горло резко сжалось. Низко опустив голову, я молилась, чтобы он не почувствовал моего дискомфорта.

Он вздохнул. Взглянув на него, я заметила, как он открыл, а затем закрыл рот. Наконец спустя минуту он заговорил тем нежным, бархатистым тоном, которым воспользовался при первой встрече с Алис.

– Прости, – сказал он.

Я моргнула и покачала головой, не думая, что правильно расслышала его.

– То есть? – спросила я.

– Прости, – повторил он. – Я не хотел говорить с тобой подобным образом... это просто... я не знаю, – пробормотал он.

– Все нормально, Эдвард, – ответила я.

Заметила, как у него сжались кулаки.

– Мы все теряем самообладание. Я понимаю.

– Если бы, Белла, – услышала я его шепот.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась я, заметив, что и мой голос понизился.

Его челюсть сжалась, словно он пытался удержать себя от беседы со мной. Через некоторое время он молча покачал головой.

– Ты всегда можешь поговорить со мной, если захочешь, Эдвард. Однажды ты поймешь, что мне можно доверять, – уверенно заявила я, зная, что он таился от меня, и была рада, что начал разговаривать, хоть и продолжал сдерживаться.

– Конечно, Белла, – пренебрежительно ответил он, глядя прямо перед собой.

Тайком я перевела взгляд на его лицо. Что-то скрывалось в его голосе. Не уверена, что именно, но что-то было. Сейчас я решила оставить это.

Вскоре мы добрались до городской площади. Я и в самом деле любила свой маленький городок: не такой оживленный, как Париж, но тут всегда что-то происходило.

В действительности мне нужно было сделать только одну остановку: на Ла-плас-дю-марше¹. Почти каждый день я приходила сюда. Мне вообще-то не нравилось столпотворение, но я знала тут многих продавцов и с удовольствием посещала их.

И по причинам, в которых еще не готова разбираться, я наслаждалась пребыванием со мной Эдварда. Я крепко держалась за него, разглядывая знакомые тележки, выбирая различные фрукты и овощи, и даже купила две курицы на жаркое. Буше² вручил мне кур, завернутых в коричневый бумажный пакет. Я поблагодарила его, отвернулась от прилавка и чуть не выронила в пыль под ногами все, что держала в руках.

Прямо позади меня стоял усмехающийся Эдвард.

Усмехающийся. Он забавлялся.

Мое сердце воспарило от выражения его лица. Это на секунду меня ошарашило.

– Что? – спросила я.

– Разве ты не держишь кур? – он задумчиво разглядывал меня.

– Да, – ответила я.

– Тогда почему их покупаешь? – поинтересовался он.

– Я не могу убить своих кур, – твердо сказала я. – Во-первых, их у меня всего несколько, и все они хорошие несушки. Во-вторых, ну... ммм... вид крови вызывает у меня тошноту. В-третьих, они принадлежали моей матери...

На последних словах черты лица Эдварда смягчились.

– Я знаю, что это глупо, конечно же, они не помнят ее, но мама заботилась о них, и я не могу потерять эту связь с ней, – объяснила я.

Его глаза блестели, когда он кивнул.

Закончив с покупками, мы возвращались домой, медленно прогуливаясь. Я была разочарована, что я не видела Шарля. Мне хотелось доказать ему, что Эдварду можно доверять.

Я неспешно размышляла о следующей совместной прогулке. Понимала, что сегодня уже не оставалось времени, но когда-нибудь мне хотелось отвести его в свой парк. Это мое самое излюбленное местечко, где можно сидеть и наслаждаться природой.

Скользя взглядом по зданиям, мимо которых мы проходили, я увидела свою любимую пекарню.

– Ох, не могу поверить, что почти забыла!

Выглядевший задумчивым Эдвард лишь вопросительно хмыкнул.

– Для ужина мне потребуется хлеб, а это лучшая пекарня в городе. Я на секундочку. Подожди здесь, если хочешь.

– С удовольствием, – ответил он, отчего на моих щеках вновь вспыхнул румянец. Я не понимала этого: раньше ни с кем другим подобного не ощущала.

Бросилась в лавку и быстро сделала заказ. Пока приказчик упаковывал багет³, я перевела взгляд за окно и увидела стоящего спиной Эдварда. Он поднял ладонь к волосам, небрежно потирая голову, в результате чего и без того взъерошенные пряди разлохматились еще больше. Я не могла сдержать легкую улыбку.

Вдруг с двух сторон от него показались два человека. Мне не требовалось видеть их лиц, чтобы точно знать, кто это такие.

То были Жесмин и Ларрен Мальёр.

Стреляя в него глазками, они были красивы в своих шелковых платьях. Честно говоря, их поведение было шокирующим. И это не первый раз, когда я становилась свидетельницей подобного. На самом деле, меня удивляло, что их действия, казалось, никогда не давали пищу сплетникам. По правде говоря, они являлись наиболее уважаемыми девушками в городке, конечно же, кроме Алис. Все, казалось, наслаждались обсуждением: за кого Жесмин и Ларрен выйдут замуж и какими прекрасными будут их дети.

Мне пришлось отвернуться. Я была уверена, что Эдвард заинтересовался ими, как и все. И юные особы не могли не тянуться к нему. Он красив – вы были бы глупышкой, если не заметили бы этого. Но более того, он был ласковым. Да, при мне его характер иногда срывался, но под ледяной личиной мельком поглядывала добрая душа, что, я знала, обитала там.

Опять же я задумалась о том, что могло побудить его к убийству, вздрогнула и выбросила из головы эту мысль.

Заплатив за багет, я затолкала его в корзинку и, насколько возможно, спокойно вышла из лавки на улицу. Жесмин теперь что-то нашептывала на ухо Эдварду. Ей пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться, потому что Эдвард не склонил голову, чтобы сделать это проще. Я открыла рот, собираясь заговорить, но остановилась, услышав Ларрен.

– Что такой утонченный джентльмен, как вы, делает здесь в полном одиночестве? – промурлыкала она.

– Ходит по магазинам, – отрезал он.

– Разве за вас это не делает женщина? – спросила Ларрен.

– Только в том случае, если не имеется женщины, – нараспев протянула Жесмин.

Ларрен притворно вздохнула:

– Какая жалость.

– Могу я узнать ваше имя, месье?

Я слышала достаточно.

– Эдвард, – позвала я.

Он обернулся, чуть не сбив с ног девиц. Лицо выражало тревогу, когда его глаза встретились с моими, но всего лишь через секунду беспокойство исчезло и сменилось облегчением.

– Изабелла Свон, – произнесла Жесмин мое имя, продолжая смотреть на Эдварда.

– Здравствуйте, Жесмин. Рада снова вас видеть. Смотрю, вы встретились с моим мужем.

Я заметила, как Эдвард закрыл глаза, когда девушки взвизгнули и отпрыгнули от него как можно дальше. Ларрен споткнулась и упала, но быстро поднялась, ухватившись за руку сестры.

– Ваш... муж? – дрожащим голосом спросила Жесмин.

– Да, – ответила я.

– Разве он не... ну, разве он не преступник?.. – пробормотала Ларрен.

– Не думаю, что вас это касается... – начала спорить я, но Эдвард прервал.

– Пойдем, – потребовал он.

– Нет, это неправильно! Как они смеют относиться к тебе подобным образом?

– Белла, мы устраиваем сцену... давай просто пойдем... прошу тебя, – взмолился он.

И как я могла отказать? Его глаза отчаянно упрашивали уйти.

Я вздохнула. У меня имелась привычка ввязываться в спор, который я никогда не надеялась выиграть, с такими людьми, как Ларрен и Жесмин. Я напрасно потратила бы логические доводы на недалеких особ.

Уверена, Эдвард не сделал ничего, чтобы вызвать подобную реакцию. Они вовлекли его в разговор. И хотя я подозревала, что при беседе он держал дистанцию, не могла себе представить, что мужчина был явно груб. Всего несколько минут назад они бесстыдно с ним флиртовали, но как только узнали, кто он такой – необоснованно испугались. Они просто доверяли услышанным сплетням, не видя стоящего перед собой человека. Они не видели, кем на самом деле был Эдвард.

Я кивнула и он, взяв меня за руку, потянул.

После того, как мы оказались за пределами слышимости, желание высказывать свое мнение стало слишком велико:

– Что ты делаешь?

– Мы идем домой, – прорычал он.

– Да, это я знаю. Можешь объяснить, почему? Почему ты не позволил мне выцарапать им глаза?

Я побледнела, произнося эти слова. Меня никогда ранее настолько не нервировали выходки эти глупых девиц.

Эдвард секунду пристально смотрел на меня, а затем, наконец, пояснил: – Я просто не хотел устраивать сцену. Нам и без того достаточно внимания, не стоит привлекать больше.

Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Он прав. В данном случае его суждение оказалось гораздо более зрелым, чем мое.

– Ты прав, я это понимаю. Неразумно с моей стороны позволить их словам и действиям так повлиять на себя. Обычно я не настолько пылкая.

– Ну, не знаю, – сказал он, – я считаю тебя очень пылкой особой.

Я замедлилась; мы почти дошли до дома.

– Неужели?

Эдвард сдержал шаги, чтобы идти в ногу:

– Я никогда не видел, чтобы кто-то отстаивал свою правоту так, как это делаешь ты. Это... вдохновляет. Но я могу лишь предположить, сколько проблем создает хозяйке ее ротик.

Я почувствовала, как он напрягся, и решила, что он подумал, что оскорбил меня. Возможно, мне и следовало бы обидеться, но он недалек от истины. По большей части я высказывала то, что думала. И это не могло не сказываться на том, как меня воспринимали в обществе. Это отражалось на моих друзьях. И самое главное: влияло на человека, которого я решила пригласить в свой дом, свою судьбу, чтобы жить в качестве моего мужа.

– Да, иногда я попадаю в затруднительные ситуации, потому что не всегда думаю, прежде чем сказать, и порой они оказываются такими же плохими, как и сегодня. Не сомневаюсь, что сейчас Жесмин и Ларрен делятся с половиной города подробностями нашей встречи, – страдальчески вздохнув, сказала я. – Но иногда... ситуации оказываются... скорее приятными, – заявила я, глядя ему прямо в глаза.

Уголки его губ дрогнули в своеобразной полуулыбке, и я надеялась, что он понял смысл моих слов. Мы были под постоянным надзором, в постоянной опасности, но еще я радовалась, что решила спасти его.

---

¹ Ла-плас-дю-марше – (фр. la place du marché) – рынок (здесь и далее – примечание переводчика).
² Буше – (фр. boucher) – мясник.
³ Багет – длинное и тонкое хлебобулочное изделие, мягкое внутри, с хрустящей корочкой. У стандартного багета длина примерно 65 см, ширина 5-6 см и высота 3-4 см. Вес приблизительно 250 г.

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit.

Поделиться своими впечатлениями вы можете на ФОРУМЕ.

Так же на форуме разыгрывается ВИКТОРИНА, участвуя в которой вы можете получать маленькие сюрпризы, а, набрав больше всего правильных ответов, выиграть и главный приз - последнюю главу перевода раньше всех остальных читателей.