Лисбон никогда не доверяла юристам, – никому из них – всегда считая их подлыми жуликами.

Именно по этой причине она одарила Коула Сэнфорда, заместителя окружного прокурора, очень скептичным взглядом. Тот факт, что он работал в сфере правоохранительных органов, возвышал его над большинством людей, однако она сама могла назвать только одного или двух прокуроров или их ассистентов, которые ей нравились. То, что он спокойно мог взять взятку за подделку улик, сводило на нет всякие надежды на благополучный исход, на который надеялись, назначая его истцом.

– Агент Лисбон, чем дольше вы меня держите здесь, тем менее вероятно, что я помогу вам в будущем, – процедил он, сверкнув глазами.

Она не обратила на его слова никакого внимания: если он хотел угрожать, то мог делать это. Она собиралась выполнять свою работу так, как считала нужным.

– Как вы хорошо знаете, улики по делу Хокинса были испорчены.

– Конечно же знаю – я был там, когда судья аннулировал судебный процесс.

– Хорошо. Тогда вы расскажете, почему в журнале улик ваше имя стоит последним.

Сэнфорд спокойно положил обе руки на стол.

– Потому что я проверял улики.

– После чего и подделали их.

– Нет, я лишь бегло осмотрел все, чтобы подготовиться к суду.

Лисбон приподняла бровь.

– Но вы никому не сообщили о своих планах.

Он покачал головой.

– Обычная проверка. Я хотел освежить память по этому делу и не думал, что следует говорить кому-то об этом.

Она кивнула: это было достаточно хорошее объяснение. Точно так же, как и достаточно слабое.

– Проблема состоит в том, что вы были последним, кто проверял улики, прежде чем они были испорчены.

– Неудачное совпадение.

– Возможно, – сказала Лисбон. – Или же, возможно, я обнаружу неожиданную сумму на вашем счете, когда начну проверять финансы. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – В прошлом у вас были проблемы с деньгами, вам пришлось заложить дом и все имущество. Именно по этой причине и ушла ваша жена, да? Все из-за азартных игр.

В глазах Сэнфорда всколыхнулась настоящая злость.

– Я обратился за помощью и завязал с этим.

– Но ведь так легко вновь оступиться. Может, вы вернулись к старым привычкам и задолжали некую сумму, которую не смогли оплатить. Возможно, Данли сделал вам предложение, от которого вы не смогли отказаться.

Его глаза сузились.

– Вы не можете играть со мной в эту игру, агент Лисбон. Я не подделывал улики и не брал взяток. Вы ищите кого-то другого.

Лисбон поднялась из-за стола.

– Посмотрим. – И после этого покинула комнату для допросов.
Она думала, что Сэнфорд был хорошим подозреваемым, но было полезно узнать и мнение Джейна. Она знала, что он смотрел из соседней комнаты, наблюдая за Сэнфордом и решая, мог ли он быть тем, кто получил взятку за помощь Джеральду Данли. Проблема была в том, что порой их мнения касательно подозреваемых абсолютно не совпадали. Еще большей проблемой было то, что Джейн почти в ста процентах случаях был прав, несмотря на ее надежды выиграть у него хоть раз.

Консультант не сводил глаз с Сэнфорда, вероятно, считывая каждую эмоцию на его лице. Она знала Патрика уже восемь лет, но до сих пор не понимала, как он может быть настолько пугающе точным.

– Ну, что ты думаешь? – спросила Лисбон, войдя в комнату.

Джейн не посмотрел на нее. Только покачал головой и сказал:

– Эх, – как отрицательный ответ.

– Да ты, должно быть, шутишь, – простонала она. – Почему не он? У него были мотив и возможность, а еще он – последний, кто проверял улики. Все указывает на него, так почему нет?

Джейн посмотрел на нее и пожал плечами.

– Он недостаточно дергается.

Лисбон моргнула три раза.

– Что?

– Конечно же, он подходит, и я вижу, как он делает что-то наподобие этого, но, тем не менее, он невиновен. Тот, кто испортил улики, поставил под угрозу свою карьеру и уж совершенно точно никогда не совершал чего-то подобного ранее. Сэнфорд подходит, но он недостаточно нервничает: не потеет, не ерзает на стуле.

Джейн указал на стекло.

– Посмотри же на него, он зол и раздражен, но совершенно не дергается.

– Дергается, – повторила Лисбон. – Ты хочешь, чтобы я отпустила Сэнфорда лишь потому, что он недостаточно дергается?

Джейн усмехнулся и кивнул.

– Предположим, что я сделала это, а теперь давай перемотаем вперед, – сказала она. – Я стою перед судом, и меня допрашивает защитник.

Она выпрямилась и прочистила горло, как типичный адвокат.

– Агент Лисбон, правда ли, что вы отпустили главного подозреваемого, того, у которого были и мотив, и возможность, лишь потому, что ваш коллега заявил, что он недостаточно дергается? – Лисбон посмотрела на Джейна. – И что мне ответить на это?

– Ну, ты бы могла арестовать защитника, потому что, очевидно, он нелегально подслушивал наш разговор, раз смог процитировать его.

Теперь в улыбке Джейна была видна гордость: он придумал остроумный ответ. Ее же аргумент был повернут вспять и брошен ей в лицо. Как он делал это?

– Серьезно, Джейн, – сказала она, – я не могу вычеркнуть его из списка подозреваемых из-за того, что он не дергается. Может, он более уверен, чем ты думаешь.

– Или невиновен и именно поэтому знает, что ты не арестуешь его.

Лисбон скрестила руки и покачала головой, видя его улыбку. Иногда его действительно было невозможно терпеть.

Именно тогда в дверь постучал Чо, просовывая в комнату голову.

– Босс, что нам делать с Сэнфордом?

Лисбон ответила:

– Продолжайте копать, – и именно в этот момент ответил и Джейн:

– Отпустите его.

Она посмотрела на Чо не-слушай-его-взглядом, и он кивнул:

– Понял, босс.

Когда дверь закрылась, она развернулась обратно, чтобы неодобрительно взглянуть на консультанта. Как и всегда, это не сработало.

– У меня есть значок, – сказала она, – а это значит, что я отдаю приказы.

– Следовательно, если я получу значок, тоже смогу это делать?

Ее сосуд-терпения-Джейна был почти переполнен. Он часто вызывал у нее головную боль, и сейчас было не исключением. Она застонала и потерла кончик носа в отчаянной попытке расслабиться.

– Я снова вызываю мигрень, да? – спросил он. – Уже дважды за эту неделю.

– Ты пытаешься установить новый рекорд? – устало протянула она. Три – пока это было максимальным количеством.

Джейн усмехнулся и покачал головой.

– Я бы никогда не сделал тебе больно нарочно.

– Да, просто так получается, что ты сводишь меня с ума, – простонала она.

Теперь, когда она отдала приказ, несмотря на неудовольствие Джейна, у нее не было причин оставаться здесь. Чо мог закончить с Сэнфордом и без нее. Ей же надо было вернуться в кабинет, чтобы осведомить обо всем Бертрама, который желал закрыть дело до вечера (сегодня был благотворительный бал).

Кроме того, расстояние между ней и источником ее боли, вероятно, уменьшило бы саму боль.

К несчастью, упомянутый источник последовал за ней.

– Ты знаешь, что я прав, и именно поэтому чувствуешь головные боли. Ты просто не хочешь признать это.

– Нет, – отрезала Лисбон, – это не так. На протяжении последних восьми лет я регулярно испытывала светловолосую боль ростом почти в сто восемьдесят сантиметров, так что я знаю, откуда она берется.

– Неплохо, – сказал он, одобрительно улыбаясь. Она не смогла сдержать собственную улыбку. Джейн не был единственным, кто мог отвечать остроумно.

– Но ты же знаешь, что скучала бы по мне, исчезни я вдруг.

– О-о-о, нет, – фыркнула она. Это было неправдой, и она прекрасно это осознавала. Патрик Джейн – и вон из ее жизни? Боже упаси.

– Конечно, скучала бы.

– Вовсе нет. И я докажу это. До конца дня я буду притворяться, что тебя не существует, а потом ты можешь подойти и узнать, как сильно я скучала по твоему ужасному поведению.

– Ты знаешь, что я нужен тебе.

– О, правда?

– Да, – кивнул он. – Ты знаешь, что количество раскрываемых преступлений без меня мгновенно уменьшилось бы.

В последний раз, когда он сказал это, она оставила его одного на месте преступления. Позже он принес ей в клубнику в качестве извинения. Сейчас никаких ягод она не видела.

Ее зеленые глаза превратились в узкие щелочки, но он даже не дернулся.

– Скажи это снова, и, клянусь, у тебя не останется ни одного зуба, чтобы ты мог улыбаться.

– Ох, агент Лисбон, вижу, вы все еще прибегаете к насилию.

Лисбон повернулась к обладателю голоса, тут же узнав его. Это был Кайл Хэзэвэй, репортер из «Sac Chronicle», пишущий о преступлениях.

– Только когда это необходимо.

– Или удобно.

Она сверкнула глазами, услышав его враждебный ответ.

– В любом случае, что вы забыли здесь?

– Разговаривал с вашим директором. Я планирую написать о сегодняшнем вечере. – Он кинул взгляд в ее сторону. – Полагаю, вы будете там.

– Это обязательное мероприятие.

– Могу я рассчитывать на разговор с вами?

– Как насчет определенного жеста? – вместо этого предложила она.

– Тогда я буду весьма изобретателен в своей статье, – пообещал Хэзэвэй. Он коротко кивнул ей. – Увидимся.

– Жду с нетерпением. – Он никак не ответил на ее сухие слова, лишь прошел мимо по направлению к лестнице.

Джейн изучал его, пока журналист удалялся.

– Хэзэвэй, – обратился он к Лисбон, – это не его камеру ты сломала?

– Я не ломала ее, – грубо ответила она. – Он пробрался на место преступления и начал снимать. Я пыталась конфисковать ее, но он не послушался, и она случайно полетела в стену.

– И потом ты изъяла материал.

– Мне пришлось. Это были улики.

Джейн кивнул, словно говоря, что понимает.

– И он подал на тебя жалобу?

– У него ничего не вышло, – ответила она. – У него не было доказательств, он просто разозлился, что его поймали, – Лисбон пожала плечами. – Да, в общем, это не имеет значения, я справилась со всем как профессионал.

– Не ты ли назвала его «королем всех засранцев»?

Она в смущении отвела взгляд.

– Ладно, может, это было не очень профессионально. – Затем она снова взглянула на Джейна. – Да это и не правда: это звание принадлежит тебе.

Джейн рассмеялся.

– Ты сегодня в ударе, моя дорогая Лисбон. Горжусь тобой.

– Укуси меня, – пробормотала она, прежде чем развернуться в сторону своего кабинета.

– Оу, – скривился он. – Все же было отлично. Ты можешь придумать что-то более интересное.

Лисбон развернулась и подарила ему жест, который предназначался Хэзэвэю, после чего зашла в офис, закрывая дверь перед улыбающимся лицом Джейна.

***

В течение дня дело не сильно продвинулось вперед. Джейн оставался убежденным, что Сэнфорд был невиновен, и когда проверка его финансов ничего не дала, Лисбон начала верить, что консультант может быть прав… снова. Чтоб его. Вместо этого она заставила Ригсби искать скрытые счета, пока они с Грейс занимались людьми, работающими в хранилище улик.

– Кажется, я что-то нашла, – сказала Ван Пелт, нарушая тишину и, возможно, решая дело. Лисбон подошла к столу агента, чтобы услышать новую информацию. – Джон Лоуренс, он работает в хранилище. Только что выяснилось, что он вложил двадцать тысяч долларов в недвижимость в Реддинге.

Джейн присвистнул.

– Неплохое вложение. – Он улыбнулся Лисбон. – И его сумма явно превышает то количество денег, которое зарабатывает сотрудник КБР.

Ей пришлось согласиться с ним.

– Отлично, пригласите его сюда, давайте посмотрим, что он может сказать о своем неожиданном доходе. – Когда она развернулась, Джейн все еще забавлялся. – Нет, я не скажу этого. Ты не прав.

Он наклонил голову и приподнял бровь.

– Я сказал, что Сэнфорд не делал этого, и сейчас у нас новый подозреваемый. Поведай-ка, Лисбон, что ты понимаешь под словом «прав»?

Она решительно проигнорировала его злорадство.

– Ты хочешь участвовать в этом допросе или просто проверишь Лоуренса на фактор дерганья?

Он снова улыбнулся.

– Фактор дерганья? Звучит как название второсортного реалити-шоу.

Лисбон ощутила начинающуюся мигрень.

– Исчезни, пока я не сделала тебе больно.



Несмотря на ее сомнения по поводу «дерганья», Лисбон не могла не подумать о том, что Джейн в чем-то был прав. Они вытянули из Джона признание в два счета, и все время он не переставал ерзать, как уж на сковороде. Джейн знающе улыбался ей, пока она и Грейс заполняли все бумаги. Она делала все возможное, чтобы не обращать на него внимание.

Он снова был прав, что еще нового?

Девушки были рады оставить Лоуренса полицейским округа, и они были готовы закрыть дело, чтобы Бертрам перестал дышать им в затылок. Сейчас они могли сконцентрироваться на вечернем мероприятии, и хотя Лисбон вовсе не ожидала его, она подошла к нему очень ответственно.

Пока они ждали лифта, чтобы вернуться обратно на этаж, Лисбон заметила еще одно знакомое лицо и подавила свой стон. Кучу времени назад она решила, что если никогда больше не увидит офицера полиции Сакраменто Дейва Риккарта, то это будет замечательно.

– Агент Лисбон, – резко поприветствовал он ее, даже не пытаясь скрыть свое презрение. Что ж, это значило, что она может не прятать свое.

– Офицер Риккарт, что привело вас обратно в КБР? – спросила она без особого энтузиазма, лишь для того, чтобы быть вежливой. Краем глаза она заметила Грейс, с непониманием смотрящую на нее.

– Я глава службы безопасности на благотворительном вечере, – объяснил Риккарт.

Замечательно, еще одна причина не хотеть идти туда. Но она просто кивнула:

– КБР ценит вашу помощь.

Он не ответил, вместо этого окидывая Грейс придирчивым взглядом.

– Полагаю, вы работаете с агентом Лисбон.

Она кивнула.

– Агент Ван Пелт, – представилась она и вежливо вытянула руку для рукопожатия. Он не ответил на ее предложение.

Он вновь повернулся к Лисбон и покачал головой в отвращении.

– Кажется, вы имеете на нее влияние. Жаль, что этот кошмар продолжается.

Она поборола желание удавить его прямо на месте. Но не смогла сдержать себя, входя в лифт:

– Согласна с вами, ведь вы, в конце концов, здесь.

Она насладилась его шоком, когда двери закрылись, оставляя последнее слово за ней.

– В чем его проблема? – спросила Грейс, испытывая очевидное отвращение к такому поведению.

Лисбон закатила глаза.

– Риккарт – самый главный сексист в полиции Сакраменто. Он не выносит, что женщины работают в таком месте. Особенно, если они начальники.

– Вы шутите?

Она покачала головой.

– Несколько лет назад я встретила его жену на одной из вечеринок. Юбка до самых лодыжек, ни одного обнаженного кусочка кожи, начиная с шеи и вплоть до запястьев. Было ощущение, что я вновь попала в Викторианскую эру.

– Похоже, вы особенно ему неприятны.

– Я однажды помешала ему. Написала жалобу, что он был слишком жесток с женщиной-свидетелем, и он плохо это воспринял. Черная метка в его деле – не есть хорошо, но если она появилась там из-за женщины… – Лисбон покачала головой. – Вот почему мы не ладим.

Грейс кивнула.

– Кажется, он настоящий засранец.

Лисбон не сдержала улыбку, вспомнив встречу с Кайлом и разговор с Джейном.

– Очевидно, сегодня их день.

***

Команда была занята тем, что заполняла отчеты по делу Лоуренса, пока Джейн был Джейном. Лисбон решила, что настал отличный момент доложить Уэйнрайту о последних событиях, чтобы тот, в свою очередь, передал информацию Бертраму, который оставил бы их всех в покое до следующего убийства.

Босс был в своем кабинете, с недоумением просматривая некоторые детали, касающиеся благотворительного вечера, когда она постучала в дверь.

– Агент Лисбон, надеюсь, у вас хорошие новости.

– Мы совершили арест. Джон Лоуренс признался, что подделал улики после того, как получил взятку от Данли.

– Замечательно. Я сейчас же сообщу Бертраму, а потом мы можем оставить все позади. Ваша команда проделала отличную работу.

– Спасибо, сэр. – Она окинула взглядом беспорядок из кучи бумаги, списка гостей и плана размещения. – Готовитесь к вечеру?

Он неуверенно улыбнулся.

– Когда я начинал работать руководящим специальным агентом, никто не сказал, что мне придется организовывать мероприятия для известных шишек.

Это вызвало улыбку и у нее.

– Это происходит всего лишь раз в год и приносит пользу бюджету. Просто будьте милым и не давайте им знать, что по-настоящему думаете.

– Кажется, у вас было много практики.

– Ну, это мое обязательство, и я была на стольких из них, что мне хватит до конца жизни, – усмехнулась она. – Увидимся, сэр.

Она была готова отправиться обратно в свой кабинет и закончить всю бумажную волокиту, прежде чем начать готовиться к ночи шампанского и неуклюжих танцев. Но пока она шла по коридору, кто-то неизвестный чуть не сбил ее с ног.

– Ох, простите, – извинился он, и Лисбон подняла голову, чтобы посмотреть на высокого мужчину с темными волосами и темно-карими глазами. Он был очень красив и, окинув ее взглядом, явно оценил то, что увидел. – Забираю свои слова назад. – Эта фраза заставила ее губы растянуться в улыбке, и он стал капельку счастливее от этого. – Полагаю, вы здесь работаете.

Она кивнула.

– Агент Тереза Лисбон. А вы?..

– Джаспер Уэйнрайт.

Она приподняла бровь.

– Уэйнрайт… как Лютер Уэйнрайт?

Джаспер улыбнулся.

– Он мой младший брат. – Теперь она видела сходство, хотя Джаспер казался более сильным и уверенным. Насколько «более» – она не была уверена.

– Ну, вижу сходство, – мило сказала она. – Вы, должно быть, пришли навестить его.

Он кивнул и снова прошелся по ней взглядом.

– Очевидно, Лютер был совсем невнимательным. Он никогда не упоминал вас.

– Сомневаюсь, что он хочет обсуждать работу.

– Скорее, хочет все сохранить для себя.

Это вызвало у Лисбон волну раздражения. Она понимала, что он пытался флиртовать, но не была до конца уверена, как относиться к его намеку на возможные романтические отношений между ней и ее боссом.

– Не знаю, не знаю, – протянула она и начала искать пути отступления.

– Ну, Лютер может и не заметил этого. Он часто не видит того, что вижу я, – заявил Джаспер, нахально подмигивая. – Он что-то вроде паршивой овцы в семье, сделавшей выбор в пользу заведомо более интересной карьеры в правоохранительных органах. Я же выбрал более выгодный в денежном плане маршрут.

Он что, серьезно только что похвастался наличием денег? Впечатление о Джаспере Уэйнрайте только что стало еще хуже.

– Но брат смог уговорить меня сделать пожертвование, так что, возможно, у нас еще есть надежда.

– Ну… от имени КБР я благодарю вас за ваш взнос, – равнодушно бросила Лисбон. – Кстати, мне действительно стоит вернуться к работе.

Джаспер либо не заметил ее очевидной попытки уйти, либо просто никак не отреагировал.

– Вы же придете сегодня вечером?

– Это обязательное мероприятие, – ответила она и тут же пожалела, что не соврала.

– Тогда поберегите для меня танец, – вновь подмигнув, сказал он и после этого пошел в сторону кабинета брата.

– Надеюсь, не получится, – пробормотала она себе под нос, прежде чем развернуться, чтобы исчезнуть в своем офисе, но тут же заметила Джейна. Судя по довольному выражению его лица, он слышал хотя бы как минимум часть разговора.

– Кажется, брат босса увидел то, что ему нравится, – усмехнулся он.

– Как ты узнал, что они с Уэйнрайтом братья?

– Лисбон, умоляю, не забывай, с кем ты говоришь.

– Точно, – тяжело вздохнула она. Когда Невероятный Крескин – твой консультант, даже не надейся утаить хоть что-то. (П. Переводчика: Невероятный Крескин – очень известный менталист, подробнее здесь)

Джейн посмотрел в ту сторону, куда пошел Джаспер.

– Полагаю, будет немного неправильно встречаться с братом босса.

Она закатила глаза.

– Особенно принимая во внимание тот факт, что я в нем абсолютно не заинтересована.

– Хорошее решение, ты можешь найти лучше.

– Спасибо за поддержку, – с долей иронии в голосе поблагодарила Лисбон.

Ей никогда не было комфортно обсуждать свою личную жизнь с Джейном, несмотря на то, что он был единственным, у кого личная жизнь была еще хуже, чем у нее самой.

– И пока ты будешь думать над моими возможностями, я пойду и куплю пончиков в честь закрытия дела.

Джейн ухмыльнулся.

– Дело закрыто, напомни, кого мы арестовали?

Она сузила глаза, слыша высокомерие в голосе, но призналась:

– Ладно, ты был прав. Сэнфорд был невиновен.

– Не понимаю, почему ты сомневалась во мне.

– Не слишком радуйся, меня не впечатлил твой фактор дерганья. – Джейн улыбнулся шутке, и она просияла в ответ. У него была прекрасная улыбка.

– Будь осторожнее, Лисбон. Ты зависла здесь слишком надолго, а твой новый поклонник может вскоре освободиться, – хитро сказал он; улыбка стала еще шире. – У него хотя бы хороший вкус. – Он подмигнул и ушел.

Она слегка покраснела, качая головой. Джейн мог быть таким же самонадеянным, как и Джаспер Уэйнрайт, но между ними была разница. У консультанта был шарм, который заставлял ее и ненавидеть, и любить его одновременно.



– Если врач даст мне справку, что у меня инфекционная болезнь, как думаете, директор разрешит мне не идти сегодня на вечер? – поинтересовался Ригсби.

Грейс усмехнулась над его ребячеством.

– Ригсби, все будет не так плохо.

– Именно так плохо и будет, – заверил Чо.

Она посмотрела на него и покачала головой.

– Ты не знаешь. Может, будет весело.

– Пафосные люди, дешевый ликер и ужасная музыка, – вставил Джейн, – не могу дождаться.

Ригсби прыснул и хлопнул консультанта по руке, когда тот прошел мимо его стола в сторону кожаного дивана.

– Знаете, вы трое просто заранее ненавидите это, – сказала Грейс. – Вы просто не хотите признать, что чуть принарядиться и пойти развлечься может быть даже весело.

– Мы мужчины, Ван Пелт, и хотим пива, а не шампанского.

– Пива не будет, – в дверях общей комнаты появилась Лисбон, – но зато я принесла пончики.

Она держала в руках розовую картонную коробку – их традиционная сладость, когда закрыто очередное дело.

– Сегодня без пиццы, – Лисбон открыла коробку и дала Грейс взять одну штучку. – Не тогда, когда такой вечер.

– Лучше бы принесла пиццу, – вздохнул Джейн. – Возможно, она была бы единственным нормальным блюдом за этот день.

Она смерила его взглядом.

– Может, ты и пончика не заслуживаешь в таком случае.

Джейн пожал плечами.

– Если хочешь быть ехидной, то у тебя получается. Я знаю, что ты просто злишься, что это я раскрыл дело.

Зеленые глаза Лисбон вспыхнули, и она схватила единственное оружие, которое было доступно – мягкий засахаренный пончик. Она попыталась попасть ему прямо в лицо, но Джейн был быстрее. Он поймал сладость одной рукой и, усмехаясь, надкусил ее. Она не смогла удержаться и высунула язык, как бы по-детски это ни было. Джейн в ответ рассмеялся.

– А разве нет никаких возрастных ограничений этим вечером? – съязвил Чо.

Лисбон пронзила его взглядом, но лицо агента, как всегда, осталось неизменным. В итоге она выдавила улыбку и передала ему коробку, чтобы они с Ригсби угостили себя сами. Она взяла один пончик и облокотилась о низкий и редко используемый стол Джейна.

– Ладно, я знаю, что мы все с большим удовольствием провели бы вечер по-другому, но не судьба. Если иду я, то и вы тоже.

– Замечательный босс, – это был Джейн.

Она снова смерила его взглядом и схватила ручку, кидая ее в него. В этот раз она без особого вреда попала в грудь, но это вызвало у него смешок.

– Поэтому я ожидаю увидеть вас всех ровно в восемь. Надеюсь, никто не забудет надеть смокинг.

Все повернулись к Ригсби, и он был единственным, кого эта фраза не повеселила.

– Один раз, – защитился он, – я забыл всего лишь однажды. Как я вообще должен был знать об этом?

– Ты хотя бы произвел впечатление тем бледно-голубым кошмаром, – поддразнил Джейн.

Картинка Ригсби, облаченного в подобие костюма из восьмидесятых, вызвала новый взрыв смеха у всех, кроме него самого. Стыдясь, он опустил голову.

– А ты, Джейн, – Лисбон повернулась к нему, – постарайся, пожалуйста, не забыть, что шестьдесят процентов от общей суммы оплатило Бюро. Не опозорь меня.

Задетый, он нахмурился.

– Когда я позорил тебя? – она подняла руку, чтобы начать длинный список всевозможных унижений, вызванных им, но он тут же перебил ее: – На благотворительном вечере.

– Все еще впереди.



Отель Capitol Plaza был украшен для вечера, такой же претенциозный, как и всегда. Лисбон могла слышать музыку уже у подножия лестницы. Она надеялась, что ее туфли будут не слишком большой проблемой на танцполе, на котором она обязательно будет танцевать. Ну, если, конечно, не спрячется в туалете.

Ей пришлось подхватить юбку атласного платья, чтобы не споткнуться. Ей не особо нравилось наряжаться, но стоило ей увидеть это платье, и она влюбилась в него: зеленое, длинное, с глубоким вырезом и тонкими полосками, образующую на спине букву Х. Боковой шов был украшен прозрачным рисунком в виде звезды, а на бретельках был точно такой же бисер. Шестнадцатилетний сын соседа присвистнул, увидев ее, поэтому она предположила, что выглядела хорошо.

Лисбон открыла маленький серебряный клатч и вытянула из него приглашение, когда поднялась наверх. Охранник просмотрел его и вычеркнул ее имя из списка.

– Добро пожаловать, агент Лисбон.

– Спасибо, – поблагодарила она, убирая приглашение обратно в сумочку.

Она поспешила подправить прическу, когда, зайдя, увидела в маленьком зеркале, что прядь волос выбилась из простого низкого пучка. Когда она развернулась, ее остановил офицер Риккарт.

– Агент Лисбон, – поприветствовал он, медленно обводя взглядом ее тело, – я удивлен. Сегодня вы похожи на женщину.

Она выдавила фальшивую улыбку.

– А вы – почти на мужчину.

Она насладилась шоком на его лице, который вскоре преобразовался в ярость. Должно быть, неприятно слышать такое от женщины.

Она не стала задерживаться рядом с ним, а прошла мимо, больше ничего не сказав, и вошла в открытые двери. Комната пестрела цветами. Все мужчины были в черных или белых костюмах, а некоторые – для пущего эффекта – надели белые вечерние перчатки, пытаясь произвести впечатление. Женщины были одеты во все цвета радуги, а образы дополняли сверкающие бриллианты, рубины, изумруды и прочие дорогие и редкие украшения. Если бы на ком-то из них был алмаз Хоупа, Лисбон ничуть бы не удивилась. По сравнению с ними она выглядела очень скромно: единственное украшение – крестик ее матери, который она бы не заменила ни на что другое.

Она оглядела толпу в поисках своей команды. Ригсби разговаривал с Ван Пелт у края танцпола, и она задалась вопросом: попытается ли он возобновить то, что было, сейчас, после расставания со своей девушкой? Она не могла решить, было бы это хорошо или плохо, так как с тех самых пор правила никто не менял. С другой стороны, они оба прошли через многое, а Ван Пелт все еще жалела о своем решении, Лисбон знала это.

Чо говорил с одним из парней из отдела по борьбе с наркотиками. Она могла только гадать, что они обсуждают.

Дальше она увидела знакомые светлые кудри Патрика Джейна, стоящего в одиночестве. Ну, это можно было исправить. Она протиснулась к нему через зал, удостоверившись, что он не видел ее.

– Извините, можно, пожалуйста, бокал шампанского? – Джейн развернулся, и она скромно улыбнулась: – О, прости. Я думала, ты официант.

Он хмыкнул и поправил лацканы пиджака.

– Неплохо сыграно, жаль, что с тобой такой фокус не пройдет. – Его зелено-голубые глаза прошлись по ее телу. – Выглядишь потрясающе, Лисбон.

– Я не похожа на фасоль?

– Нет, – ответил он, покачав головой. – Ты ослепительна.

Она покраснела, услышав комплимент, и пробежалась руками по атласу, чтобы унять нервы. Мимо прошел настоящий официант, и она ухватила два бокала шампанского, один из которых передала Джейну, а потом сделала большой глоток, чтобы собраться. Он умел сбить ее с толку разными способами; комплименты были самым опасным.

– Ладно, – произнесла она, – скажи, что мне следует знать.

– Извини?

– Брось, я знаю, что ты, только придя сюда, сразу же понял, с кем мне надо поговорить, кого следует избегать, где лучше всего прятаться и как обстоят дела с едой.

Джейн улыбнулся и покачал головой.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Он сделал маленький глоток, а потом добавил: – Канапе просто отличные.

– И это все, что ты скажешь?

– Чтобы ответить на остальное, тебе придется использовать свои навыки специального агента.

– Гм, – она сделала очередной глоток, – я припомню тебе это в следующий раз, когда ты попросишь меня о чем-то.

– Возможно, мне стоит начать получать деньги за каждый раз, когда я помог тебе, – подмигнул он.

У Лисбон был иммунитет к его мальчишескому шарму, по крайней мере, в этот момент. Она смерила его взглядом и пробормотала:

– Я убью тебя.

– Остерегайся акул, – предупредил он ее, когда она пошла в другую от него сторону.

Она не могла перестать улыбаться, пока искала в толпе одного из тех, с кем ей сегодня стоило быть милой. Она как раз заметила Уэйнрайта, который говорил с парочкой очевидно богатых людей, когда ее чуть не снесли с ног.

Мужчина, влетевший в нее, сильно жмурился. Ему следовало носить очки. И ему явно было некомфортно в смокинге.

– Простите, – быстро извинился он, немного краснея.

– Все в порядке, – успокоила она его, продолжив двигаться вперед, но все еще ощущая его глаза на себе. Кажется, платье пользовалось успехом.

Уэйнрайт заметил ее, стоило ей приблизиться, и улыбнулся.

– Агент Лисбон, хорошо выглядите.

– То же касается и вас, – вернула она комплимент.

– Бредфорд, – обратился Лютер к мужчине слева, – это специальный агент Тереза Лисбон, она возглавляет отдел особо тяжких преступлений. У ее команды самый высокий рейтинг раскрытия дел в штате.

Лисбон зарделась, но была горда достижениями своих ребят.

– Мы работаем изо всех сил, – скромно объяснила она.

Бредфорд кивнул.

– Как я понимаю, вы работаете с консультантом, который раньше был экстрасенсом.

– Патрик Джейн очень ценный человек в КБР, – пояснила Лисбон, радуясь, что он не слышал, как она его похвалила. – Его внимательность – одна из главных причин, почему мы делаем то, что делаем.

– Ну, продолжайте в том же духе. Мы чувствуем себя в большей безопасности, зная, что штат находится в ваших умелых руках.

– Спасибо, – поблагодарила она с улыбкой, после чего повернулась к Уэйнрайту. – Я оставлю вас, джентльмены, просто хотела дать боссу знать, что я здесь. – И ушла.

С этим было покончено. Она надеялась, что беседа с Бертрамом будет короткой и совершенно безболезненной. Лисбон как раз пыталась понять, стоит ей пойти поговорить с ним или попробовать закуски, когда заметила отнюдь не дружеское лицо.

Кайл Хэзэвэй держал в руках блокнот и был готов подойти к кому-то. Она захотела скрыться в укромном местечке, которое Джейн сказал ей найти самой, но журналист увидел ее краем глаза раньше, чем у нее получилось развернуться. Черт.

– Агент Лисбон, – протянул он, его голос был низким и полным холода, – я все еще надеюсь поговорить с вами.

– Думала, мы все обсудили ранее, – ответила она.

– Да, но цитата главы отдела особо тяжких преступлений точно дополнила бы мою статью.

Она сузила глаза.

– И, вероятно, полностью была бы исковеркана вами.

– Я бы не сделал этого.

Лисбон кивнула.

– Уверена, сделали бы. Прошу меня извинить, но есть люди, с которыми мне надо поговорить.

Хэзэвэй пожал губы, и в его глазах промелькнул гнев, прежде чем он развернулся, чтобы быстро уйти. Она понимала причину его злости: он потерял шанс на какое-то подобие мести. В последний раз он пытался заставить ее заплатить нереальную цену за поломку его камеры. С тех пор у него не было никакого дела, так как она была повреждена, когда он нелегально оказался на месте преступления.

Еще не было ни одного репортера, который ей нравился бы. В ответ один из них ненавидел ее.



Время шло. Лисбон удалось вежливо поговорить с Бертрамом и избежать его попыток похвастаться ею, как каким-то трофеем. Она приняла приглашение Чо ¬– либо слишком оценившего ее платье, либо просто расчувствовавшегося – потанцевать с ним, а затем – и предложение Ригсби, который наконец-то оторвался от Ван Пелт. Однако вскоре пожалела об этом: вряд ли пальцы ее ног скоро придут в норму.

Сейчас она просто считала минуты до того момента, когда можно будет поехать домой, переодеться в спортивные штаны и насладиться шоколадно-мятным мороженым.

Настало время найти единственного человека, с которым она могла разделить свои мучения. Она начала искать красивое лицо Джейна, но вместо него увидела Коула Сэнфорда. Лисбон сделала все возможное, чтобы выдавить из себя улыбку.

– Привет, Сэнфорд, рада вас видеть, – вежливо сказала она.

Он просто кивнул.

– Я надеялся, что столкнусь с вами, агент Лисбон.

Это удивило ее.

– Правда?

– Я хотел дать вам шанс извиниться.

– Простите?

– За ваши действия этим утром, – пояснил он. – Вы арестовали преступника, и, о чудо, это не я. Я подумал, что вы захотите выразить ваши сожаления по поводу того, что вы обращались со мной, как с подозреваемым.

Лисбон не могла поверить своим ушам. Ненормальный!

– Мне жаль разочаровывать вас, Сэнфорд, – сурово начала она, – но я не буду извиняться за то, что выполняла свою работу. Вы были главным подозреваемым, и я обращалась с вами, как и была должна. Конец истории.

– Вам не кажется, что вы были слегка грубоваты?

– И снова: это моя работа. Вы должны это знать лучше кого-либо еще, – ответила она. – Думаю, мы все прояснили.

– Вообще-то…

– Агент Лисбон, – лениво протянул кто-то пьяным голосом.

Она повернулась и увидела широко улыбающегося Джаспера Уэйнрайта. Он заскользил взглядом по ее телу, на краткий миг задержавшись на вырезе платья. Очевидно, у него отсутствовал не только шарм, но и утонченность.

– Здравствуйте, мистер Уэйнрайт, – произнесла она, оглядываясь назад. Сэнфорд уже растворился в толпе, и, ладно, она могла поблагодарить Джаспера хотя бы за это.

– Зовите меня Джаспером.

– Не знаю…

– Я настаиваю, – прервал он. – Мистер Уэйнрайт – это мой отец, и я бы очень не хотел походить на него.

– Что ж, ладно, Джаспер. Спасибо за ваше вмешательство, – поблагодарила она, желая закончить разговор, но пытаясь не быть грубой.

– Вам уже говорили, что вы прекрасно выглядите? – спросил он, подходя ближе. Она могла чувствовать алкоголь в его дыхании и видеть налитые кровью глаза. Определенно он выпил куда больше, чем она думала.

– Спасибо.

Джасперу удалось сконцентрировать свой взгляд на ней.

– Скажите, вы пришли сюда со своим кавалером?

– Эм, нет, я…

Он просиял, как делают пьяные люди.

– Значит, вы одиноки.

– Да, но…

– Вы танцевали этим вечером? – и прежде чем она сумела ответить, он схватил ее за руку и вытянул на танцпол. – Спешу сообщить, что я, в отличие от брата, хороший танцор.

– Замечательно, – пробормотала Лисбон и заставила себя вытерпеть один танец с Уэйнрайтом. Последнее, чего она хотела, – устроить сцену и привлечь внимание. Проще стиснуть зубы и смириться.

– Вы завораживаете меня, – пробормотал он ей в ухо.

– Уверена, так же, как и все остальные, – отодвинувшись от него так далеко, как только могла, отозвалась она.

Музыка была не слишком медленной, поэтому ей было необязательно быть к нему очень близко, однако Джаспер настаивал на минимальном пространстве между ними. Мужчина был невыносим и пьян. Она размышляла о том, как брат ее босса мог быть настолько мерзким, когда он снова поймал ее врасплох.

Рука, которая лежала у нее на талии, сейчас начала двигаться вниз, к ее обтянутой атласом попке.

Она быстро потянулась назад и схватила его за запястье, заламывая его, не заботясь о том, чтобы быть нежной.

– Простите, мистер Уэйнрайт, но не думаю, что мы достаточно знакомы для этого.

– Неужели нельзя немного повеселиться, Тереза?

– Агент Лисбон, – быстро поправила она.

Она не могла быть более счастлива, что песня закончилась, и попыталась сделать все, чтобы уйти с танцпола. Джаспер не разделил ее энтузиазма. Он остался на своем месте, держа ее за руку.

– Еще один танец.

– Не думаю.

– От еще одного ничего не случится.

– Спасибо, но нет.

Он потянул ее на себя.

– Ты знаешь, что хочешь этого.

– Вообще-то, не хочу.

Прежде чем ему удалось сделать что-то еще, Лисбон вдруг увидела, как шампанское забрызгивает его костюм. Джейн тут же вышел вперед и начал тереть пиджак мужчины.

– Простите, я такой неуклюжий, – и он подарил Лисбон улыбку.

Он сделал это намеренно?

Джаспер несколько раз моргнул, после чего покачал головой.

– Все в порядке, – невнятно выдавил он.

– Вам все равно надо привести себя в порядок, – настаивал Джейн. – Ванная там, – он указал в коридорчик в другой стороне зала.

– Да, – согласился Джаспер, – полагаю, что надо.

Лисбон облегченно выдохнула, когда он ушел, и улыбнулась Джейну самой широкой улыбкой.

– Спасибо. Правда, спасибо большое. Он был немного больше, чем просто дружелюбен, и куда сильнее, чем просто пьян.

– Уверен, ты и сама могла бы справиться.

– Да, но не хотелось бы бить брата боса в нос на благотворительном вечере, – хмыкнула она, все еще улыбаясь. – Спасибо, что помог.

Джейн подмигнул.

– Ты снова у меня в долгу.

– Вообще-то, думаю, что это окупает то, что ты не помог мне ранее, – не согласилась Лисбон, – так что, полагаю, мы квиты.

– Пусть так, – кивнул он.

Она улыбнулась и выдохнула.

– Эта ночь полна ужасных людей и фальшивых улыбок. Джаспер Уэйнрайт внес разнообразие.

– Я ему сочувствую, хотя напиваться не стоило, – признался Джейн. Когда Лисбон непонимающе посмотрела на него, он усмехнулся: – Сегодня любой мужчина рядом с тобой вел бы себя как идиот.

– Значит ли это, что ты идиот?

– Нет, но я же и не любой мужчина, да? – парировал он.

– Да уж, ты Патрик Джейн, один в своем роде.

Он рассмеялся и покачал головой. Лисбон действительно наслаждалась их игривой перепалкой и на несколько мгновений залюбовалась Джейном: он был красив, когда смеялся. Глаза искрились каким-то светом, который делал его и так прекрасные черты еще привлекательнее. Сейчас, в приглушенном свете и в смокинге, он был настоящим Адонисом.

Группа заиграла более медленную песню, и настроение на танцполе изменилось. Сейчас люди сдвинулись ближе друг к другу, покачиваясь в такт спокойной музыке. Кто-то с нежностью целовал партнера. Лисбон наблюдала за этим без сожаления: она уже привыкла быть без мужчины.

Именно тогда Джейн аккуратно толкнул ее в плечо, и когда она встретилась с ним взглядом, у него на губах играла милая улыбка.

– Что? – спросила она. Он, все еще улыбаясь, указал на танцпол, и до нее дошло, что он предлагал. – О, нет, мы не можем.

– Почему нет? Ты приняла приглашение Чо и позволила Ригсби оттоптать тебе все ноги, – напомнил он. – Тем более, мы уже танцевали прежде.

Правда. Это была встреча выпускников в одной школе, но сейчас все было по-другому. Она не была уверена, почему. Может, потому что на ней было нарядное платье, у которого не было спины...

Но ведь она танцевала с другими мужчинами из команды, когда они пригласили ее из вежливости… Если она откажет Джейну… ну, это будет сигналом. Она не знала, каким именно, но все равно не хотела рисковать.

– Ты не опозоришь меня?

Джейн усмехнулся.

– Не больше, чем Ригсби с его попытками танцевать.

Она улыбнулась. Он был неуклюжим медведем.

– Ладно, – согласилась она и взяла его за руку, когда он вывел ее вперед.

Это был медленный танец, поэтому Лисбон прижалась к Джейну, и ее маленькая ладонь оказалась в его большой. Другая его рука лежала у нее на пояснице, и его пальцы касались ее обнаженной кожи. Она же положила руку ему на плечо. Ее голова касалась его щеки. Она могла чувствовать мускусный аромат его кожи, перемешанный с одеколоном. Джейн пах, как тепло и комфорт, как мягкое одеяло, сохранившее запах хозяина.

Они бывали так же близки и прежде: и танцевали в точно такой же позиции, и обнимались раз или два. Только сейчас была голая кожа, совсем немного, но достаточно, чтобы она понимала, что стоит ей повернуть голову, и она коснется губами теплой кожи его шеи.

Внезапно Лисбон стало очень жарко, все тело, все еще прижимающееся к Джейну, загорелось в огне. Ее сердце забилось быстро и сильно. Искры стали почти осязаемы, пока они продолжали качаться под медленную музыку.

Ее сердце. Он определенно мог чувствовать и его ритм своей грудью, и бешеный пульс, держа ее за запястье. Он, несомненно, знал, что она чувствует.

Эта мысль заставила ее немедленно сжаться. Она захотела сбежать и, должно быть, немного дернулась. Захват Джейна усилился, но не сильно, достаточно лишь для того, чтобы она знала: пока он ее не отпустит.

Сейчас ее щека касалась его. Она могла чувствовать гладкую гожу – наверняка он побрился. Теперь его одеколон ощущался сильнее. Она сделала вдох и позволила его аромату окутать ее. Лисбон закрыла глаза и растворилась в этом моменте, позволяя себе потеряться в запахе и близости Патрика Джейна.

Песня закончилась и они замерли. Она открыла глаза и сделала шаг назад, теряясь теперь в его зелено-голубом взгляде.

Они просто смотрели друг на друга, и она не могла думать ни о чем другом, в ее голове не было ни одной мысли. Что это было? Она хотела спросить его, что он чувствовал, что это значило, но не могла. Она не собиралась рисковать их дружбой, ища ответы, которые, вероятно, причинят им обоим боль.

Лисбон медленно освободила запястье из захвата. Она отступила от Джейна и покачала головой.

– Я… эм… мне нужно подышать воздухом, – пробормотала она.

Он кивнул и не остановил ее. Она была благодарна за это. Лучшее, что они могли сделать, – забыть об этом моменте близости. И, конечно же, никогда больше не танцевать снова друг с другом.

Она нашла запасной выход и вышла в теплую ночь. Сделала несколько глубоких вдохов и подошла к огромному окну, из которого был виден зал. Внутри была куча народа, все общались, пили и танцевали.

Ригсби стоял в углу, разговаривая с секретарем из отдела по борьбе с преступностью, наверное, надеясь получить ее номер. Бедная Ван Пелт была зажата двумя мужчинами-криминалистами, на ее лице читалось отчаяние. Чо стоял рядом с Джейном, который держал бокал шампанского, делал маленькие глотки и кивал Кимбеллу. Он неплохо оправился от танца. Это было хорошо.

Если бы она могла так притвориться.

Внутри нее бурлили эмоции. Джейн представлял собой хаос. Вообще-то, даже куда больше – это нельзя было описать одним словом. Было бы куда проще, не будь он таким красивым, но нет, бог дал ему все. Сколько раз она ловила себя за фантазиями о нем: о том, как она пробегается пальцами по его диким светлым кудряшкам; как его большие руки касаются ее кожи? Почему-то она знала, что это было бы прекрасно – все, что касалось Джейна, было таким.

Но это были только лишь фантазии, вызванные напряжением и его привлекательностью. Границы были установлены много лет назад, а флирт был самым большим, что они себе позволяли. Она приняла решение не поддаваться этому и никогда не жалела о своем выборе… только в такие моменты. Это было глупо, да и Джейн не хотел этого – это точно. Куда проще было придерживаться того, что было всегда. Ни друзья, ни коллеги никогда не видели той ниточки между ними.

Джейн уже сделал шаг вперед, ей стоило сделать то же самое.

Надо было пойти туда и радостно попрощаться с командой. Она была здесь достаточно долго, теперь можно было прекратить пытку. Она кинула еще один взгляд на своих друзей через окно, так, просто чтобы увидеть их.



Именно тогда чья-то сильная рука схватила ее за голову и ударила о кирпичную стену.

Боль затмила все остальное, и она тут же потеряла ориентацию. Упала на землю нечетким комком зеленого атласа и попыталась очистить мысли и восстановить дыхание. Прежде чем она успела отреагировать, та же самая рука обхватила ее за талию, прижимая ее собственные руки к телу, а другая потянула за волосы, пока нападавший тащил ее прочь от окна.

Лисбон начала бороться, пытаясь ослабить захват. Для борьбы ей нужны были руки. На мгновение он остановился, и она использовала это как возможность подняться на ноги. Она напрягла их, чтобы встать и ударить его головой по лицу или хотя бы освободить одну из рук. Он отпустил ее волосы, и она откинула голову назад, чтобы нанести удар. Тогда он сильно ударил ее в грудь и живот.

Она ощутила, как воздух покидает легкие в болезненном хрипе. Она попыталась вдохнуть, чтобы закричать, но получился лишь кашель. Тот, кто напал на нее, резко потянул ее снова, и она попыталась пнуть его. Левая туфля слетела с ноги, пока он поволок ее дальше.

Он подтащил ее к цементной стене. Ее голова со всей силы ударилась об асфальт. Она перекатилась на живот, чтобы встать, но он бросился на нее, прижимая всем своим весом к земле, не давая ей вздохнуть полной грудью.

Лисбон ударила его ногой так сильно, как только могла. Она целилась в пах, но промахнулась. Он низко зарычал, но не ослабил захвата. Вместо этого он снова ударил ее головой о землю.

Она закричала от боли и прекратила бороться. Это дало ему шанс перевернуть ее и сесть ей на бедра. Лисбон окатила волна страха, стоило ей понять, что она находилась в самой ужасной позиции. Она царапала его руки и лицо, но, казалось, это не имело значения. Он залепил ей пощечину. Обхватил ее голову двумя руками и вновь ударил ею об асфальт.

Все оказалось, как в тумане. Мозг перестал работать. Она смутно осознавала, что еще боролась, но ее движения были слабыми, она перестала соображать, что делает.

Однако прекрасно понимала, что происходит.

Она открыла рот, чтобы закричать, но он заткнул ее кулаком, пока второй рукой разрывал атласное платье.


Джейн был готов уехать. Он выполнил свой долг: пожал всем руки, выпил немного шампанского и попробовал закуски. Ему удалось избегать Бертрама весь вечер, и он никого не опозорил, так что Лисбон должна была быть довольна. Для него это был неплохой вечер.

Но он устал от фальшивых улыбок, бессмысленной болтовни и такого количества народа. Другие члены команды выглядели так же неудобно, как он себя чувствовал, поэтому он был готов попрощаться с ними и поехать домой. Он подошел к друзьям, сбившимся в кучку. Грейс держала в руках бокал шампанского, а мужчины смотрели в сторону выхода.

Он улыбнулся, дойдя до них.

– Ну, еда хороша, музыка терпима, но я хочу закончить этот день.

– Уезжаешь? – спросил Ригсби, хотя это было излишне.

Джейн усмехнулся.

– Я хочу уехать, пока в баре не закончился алкоголь и на стоянке не началась давка.

Грейс притянула его для быстрого объятия.

– Увидимся завтра, Джейн, – она чуть улыбнулась. – Я буду скучать по смокингу.

– Ну, я приду в смокинге, если ты придешь в этом, – пошутил он. На ней было надето неброское красное вечернее платье, но оно все равно не подходило для поимки преступников.

Он пожал руки Ригсби и Чо, прощаясь с ними, глазами обыскивая толпу в поисках пропавшего босса.

– Видели Лисбон?

Все трое покачали головой.

– Наверное, уже уехала, – предположил Ригсби.

Но Джейн сомневался в этом: Лисбон бы никогда не уехала, не сказав «до свидания». Даже если она избегала его из-за танца, то ребят игнорировать бы не стала.

Он продолжил искать ее, но оставался спокойным: может, она все еще дышала воздухом или зашла в женскую комнату. В конце концов, он увидит ее.



Он ушел.

Лисбон не знала, когда. В один момент она все еще чувствовала его горячее дыхание на своем лице, а в другой – оказалась одна. Сколько она лежала на земле? Это не имело значения. Он ушел.

Она перекатилась на живот, готовая встать, но она не смогла пошевелить левой рукой. Тогда она ухватилась за стену и медленно подняла себя с ее помощью.

Парковка была рядом. Ей надо было найти свою машину. Она могла поехать домой и привести себя в порядок. Найти машину – это все, что ей было нужно.

Она сделала шаг вперед, но колени подогнулись, и ей снова пришлось ухватиться за стену. С ней что-то было не так. Но все не могло быть плохо. Она больше не чувствовала боли. Вообще-то, она не чувствовала ничего.

Она сделала очередной маленький шаг вперед и в этот раз удержалась на ногах.

Машина. Она была ей нужна. Домой.



Джейн вышел из помещения на улицу, наслаждаясь отсутствием толпы. Уже было поздно, и через час-другой все бы собрались уезжать. Он не сумел найти Лисбон, чтобы попрощаться, но он знал, что уже завтра увидит ее, поэтому не было причин беспокоиться. Им было необходимо установить новые границы дозволенного: он совсем не хотел никаких неловкостей.

Джейн оказался на стоянке, ища ключи от машины. Но остановился, увидев кровь на асфальте.

Она была свежей.

На машине, припаркованной рядом, он увидел еще один след. Четкий отпечаток ладони был явственно виден на лобовом стекле. Кто-то сильно истекал кровью и использовал машину, чтобы удержать себя на ногах. Красное пятно еще не успело засохнуть. Тот человек был близко.
Джейн последовал за дорожкой из капель крови. Поворачивая, он увидел еще один след на крыше другой машины.

Тогда-то он и заметил женщину, споткнувшуюся около БМВ. На ней не было одной туфли, а вечернее платье было разодрано. Джейн поспешил, чтобы нагнать ее. Когда он сделал это, его сердце упало, и он ощутил тошноту.

– Лисбон?

Она все еще пыталась найти машину, но не могла вспомнить, где припарковала ее. Все выглядело абсолютно одинаковым через неясную дымку, застилающую ее глаза. Но ей надо было попасть домой. Как только она сделает это, все станет лучше.

Она услышала шаги и подумала, что он вернулся. Она не прекратила идти, но знала, что он снова выиграет. У нее не было сил бороться. Она просто устала.

– Лисбон?

Голос Джейна эхом отозвался в ушах. Это было плохо. Она не хотела, чтобы он видел ее такой. Ей надо было поехать домой и привести себя в порядок.

Но она повернулась к нему.

Болезненный узел в животе Джейна сжался еще сильнее, когда он увидел ее.

Одна бретелька платья была порвана и свисала с груди. Левая рука безжизненно висела вдоль тела, изуродованная темными синяками. Лицо было покрыто кровью и влажными слипшимися волосами. Правый глаз заплыл и вскоре, в этом не было сомнений, вообще перестанет открываться. Ее волосы выбились из резинки и представляли полный кошмар. Месиво, украшенное кровью. Но ее глаза… были широко распахнуты, и в них не было ничего. Он никогда не видел настолько пустого взгляда.

– Джейн… мне… я… надо найти… машину, – едва слышно прошептала она, вновь делая нетвердый шаг. Она начала озираться.

Он стоял, полностью ошарашенный, и его рот открылся в безмолвном крике ужаса. Ей не нравилось, что он видел ее такой. Что смотрел на нее так.

– Домой, – сказала она, – мне просто… надо… уехать.

Она сделала шаг, но оступилась. Попыталась схватиться за ближайшую машину, чтобы избежать падения, но вместо этого ощутила теплые руки. Джейн начал убаюкивать ее, обхватывая под коленями одной рукой. Она уплывала и не знала, где находится. Ей было все равно.

Ее голова касалась его шеи, и она снова понюхала его. Тот же приятный аромат одеколона и его кожи. Он пах хорошо. Как комфорт.

Он ушел с парковки обратно на тротуар. Ему надо было забрать ее с той улицы. Когда это было сделано, он присел, но не прекратил обнимать ее, залезая в карман, чтобы найти мобильный. Он набрал девять-один-один и терпеливо ждал ответа. Как только оператор взяла трубку, он сказал:

– На мою подругу напали. Срочно скорую в отель Capitol Plaza.

И тут же завершил вызов, ничего не желая слышать.

– О боже! – Джейн обернулся и увидел Бренду Шеттрик, раскрывшую рот.

Она умела распространять все сплетни с бешеной скоростью, и в этот раз он мог извлечь из этого выгоду.

– Вызовите охрану, – грубо приказал он.

– Это Агент Лисбон?

– Просто вызовете охрану, – прервал ее он, его голос был резким и прерывистым. – И расскажите ее команде. – Она продолжала смотреть на Лисбон, которая затихла в его руках. – Живо!

Это привело Бренду в действие. Она бросилась обратно к зданию. Через несколько мгновений здесь будет уйма народа, высыпавшая посмотреть, что случилось. Скоро прибудут врачи, и это привлечет много внимания.

Но прямо сейчас они были одни.

Лисбон цеплялась за него, сжимая руки вокруг шеи слабо, но уверенно. Тихий всхлип слетел с ее губ.

– Джейн?

Он прижал ее ближе к себе и тихо зашептал ей в волосы:

– Ш-ш-ш, все хорошо. Все будет в порядке.

Это была ложь.

Больше ничего не будет в порядке.