Джек и Китти никак не отреагировали на то, что Эдвард был благодарен моему появлению в его жизни. Это удивило меня, несмотря на то, что я и сама не знала, чего ожидала. Как только мы уселись на мой диван, чтобы посмотреть «Эту замечательную жизнь», на чем настоял Эдвард, назвав это обязательным праздничным ритуалом, я поспешила прокомментировать эту ситуацию.

- У вас слишком странные традиции. Сначала меня заставили помолиться, затем – сказать, за что я благодарна, а теперь – фильмы с Джеймсом Стюартом?

- Не издевайся над ним, он выпускник Принстона.

- Мне следовало догадаться, - закатила глаза я.

- И все произносят молитвы на день Благодарения. Это, вроде как, и есть цель праздника. А что же ты? Высказала благодарность маркерам без колпачков, которые можно закручивать и выкручивать?

- Они облегчают мне работу.

Эдвард лишь покачал головой:

- Ты не уловила сути.

- Поверь, уловила. Ты говоришь, что я сказала что-то не то. Но ты правда ожидал, что я скажу, как благодарна иметь дом, когда многие вокруг теряют свои? Честно говоря, твой дед наверняка подумал бы, что ты встречаешься непонятно с кем. А ты, тем временем, признался мне в любви перед всей своей семьей, и я действительно ценю то, что ты вложил в эти слова, но я не имела ни малейшего понятия, как отреагируют твои бабушка с дедушкой. Я ожидала драмы и чувствовала, что мне следует исправить ситуацию, подняв всем настроение.

- Я же сказал тебе, что они принимают наши отношения, когда приглашал тебя на ужин.

Я только вздохнула.

- Да, но тем не менее я ждала худшего. Не знаю… может, потому что это был праздник.

- Проблемы на праздники частое явление в твоей семье?

С губ сорвался горький смешок:

- Можно и так сказать.

- И как это происходило? Вас же было только двое, да?

- Да, но именно в день Благодарения мама ушла от нас. Она сказала, что у нее закончилось масло, и так и не вернулась. Во всяком случае, так рассказывали мне. Я ничего не помню, мне было всего шесть недель.

- Наверное, это было ужасно для твоего отца. Я даже не могу представить… - Эдвард притянул меня к себе.

- Да уж, ему пришлось несладко. Мама была молодой и капризной, но папа действительно любил ее. С тех пор он ни с кем не встречался: не смог оправиться после ее ухода. Не думаю, что он доверяет своим суждениям об отношениях. Он не имел ни малейшего понятия, что она была так несчастна, и ему было трудно поверить, что она оставила нас. Он был уверен, что ее похитили, или она попала в аварию. Тогда он оставил меня с нашей соседкой, Сью, и пошел искать ее. Мне же было только шесть недель, и я не переставала кричать. Сью говорит, что до того момента я никогда не пила из бутылочки, раз продолжала отказываться от нее. Она почти доставила меня в пункт первой помощи, когда я в конце концов сдалась. Полагаю, я поняла, что бутылочка от незнакомки была лучше, чем вообще ничего.

Захват Эдвард вокруг меня усилился:

- Это должно было быть ужасным и для тебя.

- Да нет. Я даже вспомнить этого не могу. Лишь знаю все по рассказам Сью. В любом случае, праздники никогда не были легкими для отца. Поэтому меня поражает, что для всех остальных это не так.

- Ну, знаешь, в каждой семье периодически случаются плохие моменты. Однажды на Рождество у нас закончилась водка…

Я громко рассмеялась, не сдержавшись.

- Ах, тебя, значит, забавляют мои несчастья? Китти совершенно невыносима, когда трезва.

- Она могла бы выпить что-нибудь другое…

- О-о-о, Китти не пьет ничего другого. В наступившем тогда году на день Благодарения, когда пришла ее очередь произносить слова благодарности, она углубилась в двадцатиминутную лекцию о том, как она благодарна, что множество винных магазинов было открыто на праздниках.

- Так твои слова обо мне сегодня не были самой странной вещью в семье Калленов?

Эдвард рассмеялся.

- Вовсе нет. Кроме того, нет ничего такого в том, чтобы быть благодарным за любовь. Я невероятный счастливчик, и я знаю это. Кстати об этом, пока не забыл… Пищевой клуб, к которому я думаю присоединиться в следующем году, устраивает несколько знаменательных вечеров каждый семестр. Они даже пытаются привлечь действительно известные группы. По слухам, в следующие выходные приедут Vampire Weekend.

- Поразительно. Не могу себе представить такой вечер, когда привлекаются отличные рок-группы. У нас, как правило, были совершенно неизвестные и отвратительные группы. Я пойму, если ты захочешь остаться на кампусе на выходные. Я буду скучать, но думаю, что справлюсь с этим.

- Я вообще-то надеялся, что я ты пойдешь со мной.

- И как это получится?

- Люди постоянно приводят гостей.

- Нет, я не про это. Будет ли там выпивка для несовершеннолетних?

- Естественно! Это же кампус.

- Я не имею в виду разогрев в ваших комнатах даже до начала вечера. Там, где я училась, колледж нанимал специальных работников, которые спрашивали документы и давали специальные браслеты тем, кому уже можно было пить. Без браслетов же ты был в пролете.

- Не уверен, как все устроено, но сильно сомневаюсь, что наш возраст будут контролировать так сильно. Это всего лишь клуб, который организован не самим университетом. Да и какая разница? Попытаешься напоить меня, чтобы воспользоваться мной?

- Будто бы такого не случилось, будь ты трезвым, - рассмеялась я. – Просто дело в том, что я не могу пойти туда, где будет нелегальный алкоголь. Если это всплывет, я могу потерять работу учителя. Слишком рискованно. Ты иди один и повеселись. Сможешь рассказать мне обо всем после. Эта группа одна из моих любимых. Уверена, вживую они просто фантастика!

Эдвард отодвинулся.

- Я, вообще-то, отчетливо помню, как ты говорила, что с радостью будешь моей парой на всех мероприятиях, на которые я захочу с тобой пойти.

- Это другое: тут вовлечен алкоголь.

- Он всегда будет там. Ты серьезно говоришь, что не пойдешь ни на одно мероприятие, где он будет?

- Полагаю, это зависит от разных обстоятельств, но я не могу нарушить закон.

- Да прекрати! Это никак не касается нелегальных развлечений: ты уже спала в моей постели, пока Майк с Тайлером употребляли травку в соседней комнате. Это касается нас. Ты все еще не можешь принять мой возраст.

- Подожди, как с моего беспокойства о возможной потери работы ты дошел до этого? Беспокойство, к слову, которое все, кроме тебя, посчитали бы веским.

- Ты проводишь со мной время за закрытыми дверьми даже тогда, когда нет ни малейшей возможности столкнуться с кем-то из школы.

- Неправда. Мы были на свадьбе Элис, а это весьма публичное событие.

- Да, только вот ты не попросила меня пойти туда с тобой. Элис пригласила меня лишь из-за моей матери. Я приезжаю к тебе каждые выходные, а ты была на кампусе лишь дважды за последние три месяца.

Я вздохнула.

- Я просто не чувствую себя комфортно в кампусе, где полно студентов. Я слишком стара для этого. Те времена были веселыми, но они закончились. Я рада, что ты наслаждаешься колледжем и находишь свое место, ты заслужил все это. Я не хочу удерживать тебя.

- Ты не удерживаешь, - он сжал челюсть, явно отчаявшись.

- Так езжай туда, веселись, будь семнадцатилетним парнем. Это замечательное время в твоей жизни, наслаждайся им. А когда ты придешь домой, моя кровать будет ждать тебя.

- Я не вижу смысла делать что-либо из этого, если тебя нет рядом. Как я могу радоваться происходящему, зная, что ты сидишь дома, скучая?

- Я не могу быть рядом, пока ты нарушаешь закон. Не могу. Не у всех есть возможность наплевательски относиться к своей карьере. Некоторым она и правда нужна, чтобы содержать себя. И я нуждаюсь в своей работе. Я не смогу оплатить кредит без денег.

- Ты всегда используешь оправдание о страхе потерять работу, когда я прошу тебя открыться мне хоть немного, но на самом деле работа тут не причем. Ты стыдишься меня.

- Я никогда не стыдилась тебя.

Однако стыдилась саму себя.

- Может, не меня конкретно, но моего возраста – совершенно точно. Я понимаю твой страх о потере работы. Это нормально. Но тут явно замешано нечто большее. Ты же никогда не приедешь на кампус, даже если там не будет алкоголя.

Я ненавидела слышать боль в его голосе и мне хотелось исправить ситуацию. Сказать ему, что люблю его, что пойду с ним куда угодно, что изменю статус на Фейсбуке и наплюю на последствия. Но я не могла этого сделать: мне было что терять.

Так же, как и Эдварду. Пока мы не расстанемся, он будет приезжать домой каждые выходные и совсем не испытает жизни в колледже. Для него буду существовать лишь я одна: сломленная, запутавшаяся и эмоционально нестабильная девица. Я не могла сделать это с ним. Я любила его слишком сильно.

Голос пришел из ниоткуда, и я не узнала саму себя, пока говорила:

- Ты прав. Прости… Я думала, что смогу преодолеть все, мне хотелось этого больше всего на свете, но… я не могу. У меня не получается.

- Я переведусь в Пенсильванский университет. Мы можем жить с тобой вдвоем либо здесь, либо в городе. Мне необязательно жить на кампусе. Мне лишь нужна ты.

Вот в этом и была проблема. Он был готов бросить все ради меня, а я того не стоила.

- Эдвард, нет. Ты не понял. Ничего не работает, мы не работаем. Думаю, будет лучше, если мы расстанемся.

Я уставилась на колени. Не могла заставить себя посмотреть на него. Не хотела видеть его боль и не хотела показывать ему свою. Увидь он ее, никогда бы не поверил, что я серьезно…

Я встала, начав собирать его вещи. Бритва, зубная щетка, одежда – я убедилась, что ничего не забыла. Все влезло в сумку, которую я внесла в гостиную и поставила ему на ноги.

- Что это?

- Тут должно быть все. Я никогда не оставляла своих вещей в доме твоих родителей или у тебя на кампусе, так что растягивать это не придется. Нам больше не надо будет видеть друг друга.

- И все? Вот так вот просто?

Я не могла посмотреть на него, но знала, что Эдвард плакал. Его голос надломился дважды.

- Да, - мой взгляд был направлен прямо в окно.

- Ты говорила, что любишь меня.

- Я любила быть с тобой, да и секс был потрясающим. Но любовь? – Я пожала плечами. – Я на нее не способна. Мне казалось, ты знал это.

- Ты врешь.

- Нет, не вру.

- Тогда посмотри на меня и скажи это!

Я не могла. Тогда он вскочил и схватил меня за плечи, поворачивая к себе. По его щекам струились слезы, и глаза были красными.

Это сделала с ним я, да и не в первый раз. Более того, я буду делать это с ним снова и снова до тех пор, пока он не будет свободным от меня.

- Я не хочу тебя.

Эдвард отступил назад, взгляд был потуплен. Он схватил сумку и сбежал по ступенькам вниз к входной двери. Я поспешила за ним, желая остановить его, как бы эгоистично это ни было с моей стороны.

Открыв дверь, он притормозил.

- Я всегда буду хотеть тебя, - от рыданий его голос надрывался. – Никогда не перестану тебя любить.

Звук защелкивания антикварной дверной ручки стал концом. Каким-то образом за две минуты я умудрилась перечеркнуть последние пять месяцев.

Услышав, как он выезжает с подъездной дорожки, я запаниковала: он не был в состоянии вести машину. Лишь после этого я поняла, что натворила.

Я сломала его, чтобы спасти.

Эта вещь была как самой эгоистичной, так и самой бескорыстной, что я сделала за свое жалкое подобие жизни. Наша с Эдвардом история закончилась. Никогда больше я не услышу его голос или смех. Никогда не коснусь волос или глаз. Как и другие до него, он перестанет существовать для меня, останется лишь в моей памяти.

Понимание этого ударило по мне с такой силой, что я рухнула на пол, чувствуя физическую боль. Мне хотелось плакать или кричать. Я хотела истекать в мучительной агонии, чувствовать хоть что-то, что доказало бы, что я еще жива.

Но ничего не пришло.

---

Не знаю, как долго лежала на полу прежде, чем встать. Знаю лишь то, что в конце концов сделала это. После чего разделась, сходила в душ и легла на кровать. Не спала: не могла. Простыни все еще пахли Эдвардом. Я кинула взгляд на часы. С того момента, как он ушел, прошло три часа. А казалось – вечность. Я никогда не смогу прожить остаток жизни без него, если даже не могла сделать этого в первую ночь.

Вся жизнь без Эдварда.

Я сделала это. Закончила с нами. Это было правильным поступком, но легче не становилось.

Где-то в середине ночи приехала Элис. Она не сказала ни слова, поднимаясь наверх и забираясь ко мне в постель. Мы просто сидели, уставившись в пространство, пока за окном не начали ворковать голуби.

- Тебе следует одеться.

Я опустила глаза. До этого момента и не осознавала, что была голой. Также я поняла, что пусть Элис и была здесь, я ей не звонила.

- Кто сказал тебе?

- Это имеет значение? – она приблизилась к комоду и вытянула штаны с футболкой: - На, надень.

- Зачем? Чтобы ты вытянула меня на шоппинг? Новые туфли не заставят меня чувствовать себя лучше.

Она вздохнула.

- Я и не надеялась, что это поможет, но валяться голой в постели я тебе тоже не позволю.

Я встала. Начала одеваться.

- И здесь наступает момент твоей фразы «я же говорила»?

- Я бы так не сказала, - покачала головой она.

- Но ты об этом думаешь?

Она на секунду замерла, прежде чем ответить:

- Нет.

В данный момент я не хотела выяснять с ней отношения, поэтому спустилась вниз и сделала кофе. Элис последовала за мной, задержавшись в проходе между кухней и обеденной комнатой. Одно ее присутствие здесь заставляло меня нервничать.

- В любом случае, как ты, на хрен, сюда попала? – со стуком поставила я банку кофе на стойку.

- Ты оставила дверь незапертой. Белла, тебе стоит быть более осторожной. Это, может, и не центр города, но уж точно и не Уэйн в Огайо. Мы больше не колледже, и ты должна закрывать дверь. – Она притормозила, вздыхая: - Что ты будешь делать?

- То же, что и всегда. Работать. Готовить. Существовать.

- Ты не можешь избегать этого вечно…

- Вечно! Боже мой! Вечность… - наружу вырвался нервный смех. – Вечно, вечно, вечно… Что ж, придется как-то с этим смириться.

- Так. Я не уверена, что делать. Ты вымещаешь все на мне, что я понимаю и вроде как заслуживаю. Ты говоришь, что ты в порядке, но при этом цитируешь Сартра. Кажется, я делаю ситуацию хуже, но при этом боюсь оставить тебя одну.

- Я не собираюсь вредить себе.

- Ты что, не видишь? Ты уже это сделала.

- Нет. Я сделала правильную вещь и сумею справиться с болью, я к ней привыкла. А вот Эдвард – нет. Так будет лучше. Он упустил не так много. Он все еще может насладиться колледжем и своим возрастом без меня, мешающей ему. Он сможет заново влюбиться, в кого-то, кто стоит его, в кого-то, кто не так сломан. Ты сама говорила: мне не следовало быть с ним.

- Да, говорила, и мне очень жаль. Это было чертовски неправильно и мелочно с моей стороны. Я бы отдала все, чтобы забрать эти слова назад.

- Ты говоришь так сейчас, только сама отдалилась от меня. Даже после твоей свадьбы я почти не слышала о тебе. Сегодня ты впервые потрудилась приехать ко мне с тех пор, как узнала, что я встречалась с Эдвардом.

- Неправда. На следующий день я приехала просить прощения. И, если помнишь, ты не пустила меня. К тому же, он был не единственным, я пыталась еще несколько раз. Садилась на поезд и бродила по городу, пытаясь набраться храбрости, чтобы прийти к тебе, надеясь, что ты меня выслушаешь. Но всегда все заканчивалось тем, что я уезжала на поезде, рыдая, как не знаю кто.

- А после свадьбы?

- Я знала, что ты не простила меня до конца, поэтому давала тебе немного пространства.

- И где же оно сейчас? Не ты ли оказалась в моем доме прошлой ночью без всякого предупреждения?

- Я знала, что была нужна тебе.

Наконец-то появились слезы. Я рухнула на пол, рыдая. Элис присела рядом и притянула меня к себе.

- Ш-ш-ш. Все наладится.

- Он ушел. Я сказала, что не люблю его.

- Знаю.

- Я соврала.

- Это я тоже знаю. Один вопрос: зачем?

- Просто… Я люблю его слишком сильно, чтобы мешать ему… И если бы он ушел… если бы он ушел, а я не знала, что грядет разрыв, думаю, это сломало бы меня.

- Все будет хорошо. - Укачивая меня, прошептала Элис.

Я прижималась к ней, плача, пока не выплакала все слезы.

- У тебя есть план?

- Работа. Терапия. Буду чем-то занимать себя. Как-нибудь проживать каждый день.

- Я не знала, что ты ходишь на терапию.

- С недавних пор. Я начала в том месяце. Не думаю, что она помогает…

- Она поможет, не сомневайся. Просто не так, как это видишь ты сама, и не сразу. Джаспер может убедить тебя.

- Он тоже?..

- Нет. Это я. Уже около трех лет. Мне самой разница не видна, но он говорит, что видит ее отчетливо.

Это стало шоком.

- Я и не знала.

Элис пожала плечами.

И хоть я все еще злилась на нее, она была моей единственной семьей.

- Спасибо, что ты рядом.

Она крепче прижала меня к себе.

- По другому и быть не может.

Позже днем Элис позвонила Роуз, и они обе провели остаток выходных в моем доме. Если Роуз и не одобряла моего решения, то держала свои мысли при себе. Когда наступил понедельник, я оделась и пошла на работу, как делала всегда.

Эдвард мне мерещился везде. Было так глупо предполагать, что если я собрала его вещи, то не осталось совсем никаких напоминаний о нем. От воспоминаний было не избавиться.

В среду у меня был сеанс с Таней. Я сказала ей, что порвала с Эдвардом, но не хотела обсуждать это. Однако она получала от моей страховой компании слишком много денег, чтобы принять «нет» за ответ.

- Это неважно, - настаивала я.

- А я считаю как раз-таки наоборот. Вы расстались со своим парнем, которого, как вы говорите, вы все еще очень любите, в день Благодарения, тот самый день, когда вас бросила мать, когда вы были совсем малышкой.

- Праздники – дерьмо.

- Вы не считаете это совпадением? Что в каком-то смысле вы оттолкнули его и закончили эти отношения на ваших условиях вместо того, чтобы рисковать другим развитием событий?

- Про какое другое развитие вы говорите?

- Про то, где он бросает вас. Вам проще расстаться с ним, нежели жить со страхом, что он уйдет.

Раздраженная, я распустила хвостик:

- Он в конце конов так бы и сделал, после того, как пропустил бы часть своей жизни, которую никогда не смог бы вернуть. Неужели это не понятно?

- Вы не можете этого знать.

- Я знаю.

- Откуда?

- А почему бы кто-то, не говоря уж о кого-то вроде него, хоть когда-то захотел быть с кем-то вроде меня? Моя собственная мать не смогла остаться рядом со мной. Рене хотела бы, чтобы меня никогда не было – она сказала мне это однажды. Безусловно, безграничная материнская любовь.

- Рождение ребенка не делает женщину матерью.

- Спасибо, Марло Томас. – Я закатила глаза.

- Вы не можете винить себя за ее поступки.

- Почему же?

- Ваша мать сделала ужасную вещь, в этом нет никаких сомнений. Вы не можешь изменить этого, но чем дольше вы позволяете этому влиять на вас, тем больше власти вы ей даете. Вы даете ей власть над своим счастьем. Заслуживает ли она этого?

Гм.

- Нет.

- Вот и ответ. Теперь я хочу, чтобы вы сделала две вещи на этой неделе. Напишите письмо своей матери. Скажите ей, что чувствуете. Вам не обязательно отправлять его, но изложение слов на бумагу может помочь. Когда сделаете это, я хочу, чтобы вы составили список вещей, которые вам в себе нравятся. Можете включить в него что угодно, главное, чтобы это были ваши качества, а не то, что вы умеете делать.

Я фыркнула:

- Он будет очень коротким.

- Именно поэтому важно это сделать. - Оа повела правой рукой, потягиваясь и держа карандаш. Ее длинные пальцы были тонкими и изящными, совсем как у Эдварда. – Вы справитесь с этим, Белла.

- Я ситуацией владею. Намерена совладать с ней, встретить лицом к лицу, так сказать, - процитировала я. (цитата Жан-Поля Сартра, «Нет выхода» - прим.пер.)

- Правда? – она опустила ручку. – Если вы такая смелая перед лицом ада, то почему же убегаете?

Когда сеанс закончился, я поехала домой и просто отключилась. Дни переходили в недели, но ничего важного не происходило. Каждое утро я одевалась, каждый вечер ложилась в кровать. Иногда спала. В течение недели работала, а по пятницам виделась с Джаспером и Элис в баре, где мужчины проявляли ко мне интерес. С одним из них я пошла домой, но когда его руки коснулись кожи, я не ощутила ни напряжения, как раньше во время случайных связей, ни электричества, которое пронзало меня при прикосновениях Эдварда. Я не почувствовала ничего. Я могла переспать с ним, и временно это могло бы заполнить мою дыру, но пустоту – ни за что. Я попрощалась с ним и вернулась к Элис и Джасперу.

Художественного музея я избегала. Слишком много воспоминаний. Дни, когда я не позволяла своей потребности в Эдварде поглотить меня, я воспринимала как успех. Дни, когда я падала на кровать, рыдая и ощущая одиночество, я воспринимала как неудачные, несмотря на то, что это случалось только тогда, когда я позволяла ощутить себе хоть что-то. В такие моменты я чувствовала себя, словно умирала, но в то же время они были напоминание того, что я была жива. Я цеплялась за это как могла.

Наступило Рождество, за ним – Новый год. Я не обратила внимания. Все начало таять, и в один вечер мне позвонил Эмметт, крича, что у Роуз начались роды. Мы с Элис оказались в больнице как раз вовремя, чтобы поприветствовать Дэвида Уильяма МакКарти в этом мире. Он уже был здоровяком, как и его отец, с пухлыми щечками и темными кудрявыми волосами. Никогда до этого я не видела Роуз такой счастливой.

- И уже любит женскую грудь, - пошутила я, когда она кормила сына.

- Он любит кушать. Что я могу сказать?

- Как так? – поинтересовалась Элис. – Импланты никак не повлияли на кормление грудью?

Мы с Роуз посмотрели на нее, рассмеявшись.

- У меня их никогда не было, а даже если бы и были, то все было бы нормально.

- Хах? – Элис была поставлена в тупик.

- Объясню позже, - пообещала я. – Тебе пора отдохнуть.

- Да, - согласилась Элис. – Кроме того, у меня есть целая детская, которую мне надо обустроить, и всего лишь тридцать шесть часов, чтобы это сделать. Все еще не могу поверить, что ты не дала мне провести беби-шауэр, но кто я такая, чтобы спорить с традициями? (прим. пер.: Baby shower - Посиделки, на которые гости приносят подарки для еще не родившегося ребенка).

Мы с Элис двинулись к выходу.

- Стойте! – окликнула Роуз. – Отметьте в календарях церемонию обрезания. Она будет через восемь дней.

- Поняла, - кивнула Элис, выходя из комнаты.

Роуз схватила меня за руку:

- Просто чтобы ты знала, Эм приглашает Эдварда. Не уверена, придет ли он, но постараюсь сообщить тебе об этом заранее. Просто приготовься к тому, что он может там быть.

- Ты ожидаешь драки?

- Честно говоря, не знаю, чего ожидать. Я знаю, как тебе было трудно, и подумала, что ты заслуживаешь знать заранее. Я пойму, если ты еще не готова и решишь не прийти, но я не собиралась просить Эмметта не приглашать Эдварда. Они очень сблизились…

Я не хотела слышать о жизни Эдварда без меня:

- Я ценю это и дам тебе знать.

Я вышла из палаты Роуз и врезалась в Элис, которая преграждала путь к лифту.

- Что ты делаешь? Выход прямо за тобой.

- Ты не захочешь пойти туда.

- Почему же?

- На посту медсестер просто отвратительная подделка сумки Луи Витон.

Я закатила глаза:

- Будто бы я заметила. Умоляю, у нас целая детская, которой стоит заняться, а времени почти нет…

Я замолчала, как только увидела его около лифта. Эти волосы узнала бы где угодно. Эдвард стоял спиной ко мне и говорил с Эмметтом.

- Пойдем.

Мы поспешили по коридору и протиснулись мимо Эмметта с Эдвардом. Я коснулась руки Эма, но не остановилась, чтобы поздороваться. На краткий миг глаза Эдварда встретились с моими, когда я повернулась, чтобы нажать на кнопку. В них была пустота.

Ожидая, пока двери закроются, я смотрела в пол.

Спустя, как мне показалось, вечность я наконец осталась наедине с Элис.

- Он не изменился, - прошептала я скорее себе, чей ей.

- А чего ты ожидала?

- Не знаю. Может того, что он будет выглядеть так же, как я себя чувствую?

- Прошло четыре месяца. Люди оправляются от таких ситуаций. Ты хотела, чтобы он топил себя в горе? Теперь у него своя жизнь, не этого ли ты добивалась?

Я вздохнула. Элис была права. Я надеялась, что будет именно так. Мозгом я понимала это. А сердце, в конце концов, излечится.

---

Перевод: Winee
Редакция: Aelitka