Я вздрогнул, почувствовав руку на своем колене, и, открыв глаза, увидел слабую улыбку моей мамы.
- Вот, - сказала она, протягивая мне какую-то белую ткань, - не бойся высвободить это, милый.
Растерявшись, я взял эту ткань и сжал ее в руке. А когда посмотрел на свой айфон, чтобы поменять песню, то увидел на его экране капли. Нерешительно я прикоснулся к своей щеке и удивился, почувствовав влагу. Как долго я плакал? Подняв взгляд, я увидел Элис, сидевшую на таком же стуле, как и у меня, с залитым слезами лицом. Руками она обхватила свои ноги, а подбородком уткнулась в колени. Я подумал, что должен быть смущен тем, что плакал перед ней и родителями Эдварда, но почему-то этого не было. Когда она увидела, что я смотрел на нее, то послала мне небольшую ободряющую улыбку. Я попытался улыбнуться в ответ, попытался заставить уголки своих губ приподняться вверх, но они просто не двигались.

В этот момент раздался стук, и открылась дверь. В нее вошел врач, одетый буквально с ног до головы во все синее, а с его шеи свисала такая же маска.
- Доктор Каллен? - спросил он, протягивая руку, когда отец Эдварда встал и поприветствовал хирурга.
Вытащив наушники, я глубоко вздохнул.

Вот оно.
В ближайшие несколько секунд моя жизнь или будет в порядке, или ей придет конец.

Взглянув на всех нас, хирург спросил, может ли он говорить в нашем присутствии, на что доктор Каллен кивнул и сказал:
- Они как семья.
Тогда врач снял с себя хирургический колпак, подошел к стулу и сел:
- Сейчас Эдварда увезли из хирургии в реабилитационное отделение. Были некоторые осложнения, но мы смогли с ними справиться. Травма оказалась намного серьезней, чем поначалу решили…

Он продолжал еще что-то говорить, но я услышал то, что мне было нужно.
Эдвард выжил.

Интересно, что бы мне сказать, когда я увижу его: как-то пошутить по поводу этой аварии и не привезенного мне сандвича или должен быть более серьезным и сочувствующим? Я знал, что мне захочется прикоснуться к нему и прижать к себе, но был уверен, что его родители сочтут это странным, даже если бы я просто держал его за руку.

Находясь в своем беззвучном мире, я увидел, как миссис Каллен почему-то вдруг разрыдалась еще сильней и стала яростно мотать головой из стороны в сторону. Элис же сидела все также неподвижно, только поток слез на ее лице усилился.
Растерявшись, я посмотрел на свою маму и увидел, как она запустила руку себе в волосы, а по ее щекам непрерывно заструились слезы.

Да что еще, блин, я пропустил?

Я продолжал твердить себе сосредоточиться, чтобы узнать, в чем тут дело, но все, что слышал, было похоже на «бу-бу-бу», словно, когда сидишь на уроке и не понимаешь, о чем говорит учитель, то слышишь вместо слов только какой-то гул.
Моя голова прояснилась только в тот момент, когда хирург сказал:
- Мне очень жаль.
Затем, мягко похлопав по плечу доктора Каллена, он встал и вышел, закрыв за собой дверь. И тут внезапно отец Эдварда, самый сильный и самый умный человек из всех, кого я знал, закрыл лицо руками и разразился громкими, безудержными рыданиями.
- Мама? - пробормотал я неуверенно, и мое сердце забилось сильнее. Видимо, мои мысли, что с Эдвардом все хорошо, преждевременны. - Что случилось?
Она не ответила, а вместо этого подошла к миссис Каллен и обняла ее.
- Все будет хорошо, Эсме, шшш… - утешала она ее.
Глядя на всю эту картину, я начал все больше бояться, что действительно поспешил радоваться, и снова почувствовал, как мои щеки увлажнились, даже не зная почему. Но одно я знал точно – случилось реально что-то очень серьезное.
- Доктор Каллен? – спросил я дрожащим голосом, когда моя мать не смогла ответить. Вытирая глаза, он посмотрел на меня. - Что случилось с Эдвардом?

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Он пересел рядом со мной и положил ладонь мне на колено.
- Джаспер, - начал он, сделав глубокий вдох, - Эдвард попал в лобовое столкновение. Сила удара вызвала обширный перелом в районе первого поясничного позвонка…
- Ремень безопасности… - ляпнул я бездумно, а затем облегченно улыбнулся от своего озарения. Все должно быть прекрасно, с Эдвардом все должно быть в порядке, потому что он всегда, всегда пристегивался.
Смутившись на несколько секунд, он наконец понял, о чем я:
- Да, на нем был ремень безопасности. Но от удара в лоб верхнюю часть его тела подбросило вперед, при этом нижняя была зафиксирована на месте. И хоть благодаря ремню безопасности его не выбросило из машины, он все же частично стал причиной этой травмы.
Моя надежда стала уменьшаться. Я кивнул ему, как будто понял, о чем он сказал, и доктор продолжил:
- На месте происшествия ему надели шейный воротник, а под спину положили спинодержатель, но как только его доставили в больницу, с помощью компьютерной томографии, МРТ и рентгена у него обнаружили травму спинного мозга. Ему сразу вкололи Метилпреднизолон, который помог снять отеки, но связки и сухожилия вокруг перелома были разорваны, поэтому они не оказывали никакой поддержки. И для того чтобы попытаться стабилизировать позвоночник, ему сделали операцию, чтобы вставить пластины и костные винты. Но когда врачи добрались туда, то поняли, что травма оказалась более обширной, чем поначалу думали, потому что выше на его спинном хребте была обнаружена микротрещина…

Я видел, как его рот двигался, я даже слышал слова, но они не имели для меня никакого смысла. Почему мать Эдварда плачет? Я взглянул на нее, стоявшую в объятиях моей мамы, и смотрел, как они утешали друг друга.

- … коллапс легкого, перелом ребер, сотрясение мозга, множество рваных ран и ушибов. Но их главное беспокойство – это травма спинного мозга. И мы не будем знать наверняка всю степень повреждения, пока он не очнется и не пройдет несколько тестов…

Тесты… очнется… переломы… слова я узнавал, но они ничего для меня не значили в той мешанине всего, что он только что мне сказал. Поэтому, когда он остановился, чтобы перевести дух и вытереть лицо, я перебил его.

- Но, доктор Каллен, что же все это значит? Я не понимаю, - прошептал я отчаянно.

Пожалуйста, скажите мне.

За плечом отца Эдварда полными горя глазами на меня смотрела моя мать. Я видел, что ей хотелось отпустить миссис Каллен и подойти, чтобы успокоить меня. Зачем ей нужно успокаивать меня?
Ведь Эдвард был в порядке.
- Джаспер, Эдвард… - начал доктор Каллен, а затем снова зарыдал, словно боясь произнести что-то и сделать это более реальным.
Я стал качать головой, схватившись руками за волосы, и, крепко зажмурившись, отказывался дальше слушать.

Нет… нет… нет… он в порядке… он должно быть… в порядке…

Затем я почувствовал сильные руки на своих запястьях и то, как доктор Каллен, схватив их, потянул от моих волос. А когда он опустил их на мои колени, я открыл глаза и увидел на своих пальцах намотанные нити длинных светлых волос.
- Джаспер, послушай меня, - его голос поменялся со взволнованного отцовского на официальный врачебный. Сейчас он был спокойным и уверенным, сильно отличаясь от того, каким был всего несколько секунд назад.
Эх, если бы закрыть глаза и наотрез отказаться слушать, и тогда все это не было бы правдой.
Я видел, как он посмотрел назад через плечо на мою маму – видимо, она о чем-то спросила его – и сказал ей, что все под контролем. Кусая свою нижнюю губу, я умоляюще посмотрел на нее.

Помогите мне.

Внезапно я почувствовал на языке странный резкий привкус и рефлекторно сглотнул, а затем услышал голос доктора Каллена:
- Проклятье, Джаспер…
Но я не понимал, что сделал не так. А потом к моей губе была прижата ткань, и другой рукой доктор обнял мое плечо. - Вот, придерживай, - поручил он, поднеся к куску ткани мою руку и убирая свою.
Почувствовав пальцами какую-то влагу, я отнял от себя эту тряпочку и увидел, как по ее волокнам разрастался малиновый круг. Затем облизал губу и почувствовал на ней ранку, которую проделали мои зубы.
Очевидно, это должно было быть больно или хотя бы печь, или еще что, но я ничего не чувствовал.
Мама наконец отпустила миссис Каллен и, сев рядом со мной, положила свою руку поверх моей на моем колене.
- Все в порядке, Джаспер, - произнесла она, но ее голос говорил мне совсем другое: «Бойся, все ужасно». Он был полон печали.
- Доктор Каллен? – хрипло прошептал я.
Свесив голову на долгую минуту, он собрал в себе, сколько мог, мужества, а затем посмотрел на очень заплаканную миссис Каллен. Я никогда не видел, чтобы он выглядел таким… выдохшимся, вымотанным до предела… словно он постарел за одну ночь.
- Джаспер, сынок, Эдвард… - еще один глубокий вдох, - Эдвард парализован ниже пояса.

Моргая, я уставился на него, переводя взгляд то на его губы, сказавшие эти слова, то на его глаза, чтобы найти там истину.
И она там была.
Мой Эдвард, мой прекрасный, сильный мальчик был парализован.
У меня была только одна мысль.

Нет.