Аро вывел меня из задумчивости, изливая свои чувства:
- Ах, как же скучал по своему другу Карлайлу! Ты напоминаешь мне его – только он не был так зол.
Он был прав; Карлайл всегда был лучше, чем я когда-либо смогу стать, и я знал, что он был самым лучшим в любом случае. Если бы нас поменяли ролями, Карлайл остановился бы и спокойно все обдумал прежде, чем опрометчиво кинуться к какому-то решению. Он бы никогда не доставил Белле печали или опасности. На самом деле, он, в первую очередь, никогда бы не оставил Беллу. Я должен был послушать его, когда он предупреждал, что я совершаю ошибку.
- Карлайл превосходит меня во многих вещах.
- Конечно, я никогда и подумать не мог, что увижу кого-то, превосходящего самоконтролем Карлайла, но ты посрамил его.
- Вряд ли. - Я устал от насмешек, Аро привел нас сюда по причине, и я хотел ее знать. Я хотел – нет – нуждался в том, чтобы знать, были ли у нас шансы уйти отсюда целыми – все троим. Не чувствовалось правильным находиться здесь, ощущалась угроза. Никто в комнате не чувствовал себя нормально, и было очень неправильно для Беллы находиться здесь. Единственной правильной вещью было то, что Белла находилась рядом со мной, и мои руки были обернуты вокруг ее нежного тела в защитном жесте. Я только хотел бы иметь возможность согреть ее, так как чувствовал, что она слегка дрожит в моих руках, пока я держал ее.
- Я удовлетворен его успехом. Твои воспоминания о нем, словно подарок для меня, хоть они и чрезмерно поражают меня. Я удивлен тому, как это… радует меня, его успех на неортодоксальном пути, что он выбрал. Я ожидал, что он потеряет интерес, сдастся со временем. Я издевался над его планом найти тех, кто разделял бы его своеобразное видение. Тем не менее, почему-то, я рад, что ошибся.
Я хотел узнать, как бы Карлайл себя чувствовал после комментариев Аро. Будет ли он польщен или засмеется, считая, что Аро ведет себя подобострастно, стараясь заставить меня увидеть бытие вампира со своей точки зрения, а не Карлайла. Глубоко в душе, Аро было интересно, как долго мы с Элис будем придерживаться образа жизни Карлайла – он хотел оставить приглашение открытым для нас двоих, на случай, если бы мы изменили свою точку зрения и решили начать вести «нормальный» вампирский образ жизни. Может быть, думал я, Аро не знал, что значит преданность семье. Что означает стоять рядом друг с другом, следить за интересами друг друга или рисковать своей жизнью, чтобы остановить своего брата от совершения большой ошибки – как сделала Элис, придя сюда. Нет, я бы никогда не рассмотрел вариант оставить свою семью ради холодных бесчувственных Вольтури.
Я начал уставать от этой игры; мое терпение было на исходе, и я прикладывал силы, чтобы сохранять выражение своего лица бесстрастным. Эти шутки не были ответом на вопрос, в котором я нуждался, так что я просто смотрел на него в ожидании; в конце концов, он заговорит (или подумает) о причине того, зачем привел нас сюда.
- Но твоя сдержанность! – Он глубоко вздохнул, словно продлевая мою агонию. – Я не знаю силы, способной воздержаться от соблазна против такого зова, причем не единожды, а снова и снова. Если бы я не ощутил этого сам, я бы никогда не поверил. - «Почему она сдерживает его? Почему он просто не поддастся своим желаниям? Любовь не могла стать мотивацией, чтобы противостоять силе ее зова».
«Поверь уж», - подумал я с сарказмом. Проблема была в том, что он не знал ничего о настоящей любви, поэтому он никогда не сможет постичь аффект любви, что я испытываю к Белле. Я выпрямился, слушая его нетерпеливые мысли о том, как заманчива и сладка была бы ее кровь. Соблазн и так был достаточно велик, без его дополнительных искушений.
- Просто памятуя о том, как она взывает к тебе… - засмеялся он. - Это заставляет меня испытывать жажду.
Я застыл от его слов и воспоминаний о сладости ее крови, потому что они только подливали масло в огонь, что я ранее сдерживал; а затем я задался вопросом, не планирует ли он отнять ее кровь у меня. Эта мысль вернула монстра, что тут же зашевелился; он хотел защитить ее из чувства собственничества, а не из-за любви. Белла, в моем диком разуме, была собственностью, и я не был готов делить ее с кем-то еще. Собственнический инстинкт рос быстро, но прежде, чем рычание могло вырваться наружу, Аро продолжил говорить.
- Не волнуйся. Я не хочу причинять ей никакого вреда. Но мне так любопытна одна вещь. - Его мысли убежали вперед. «Как бы ни был интересен возможный вкус ее крови, сейчас меня интересует другой вопрос». Его глаза задержались на Белле. «Смогу ли я проникнуть в ее разум, если ты не можешь?» Он осторожно поднял руку, смотря на меня и спрашивая: - Могу ли я?
Как будто мое мнение имело значение; «как будто я могу контролировать Беллу», - хотел сказать я, но вместо этого просто ответил:
- Спроси у нее.
- Конечно же, как грубо с моей стороны! Белла, я очарован, ты исключение для впечатляющего таланта Эдварда – тем интереснее, что такое случилось! И мне интересно, так как наши таланты во многом похожи, не будешь ли так любезна и позволишь мне попробовать… увидеть, что ты являешься исключением так же и для меня.
Ужас в глазах Беллы заставил мое сердце подскочить. Я знал, что она посмотрела на меня для уверенности и совета, и как бы сильно я не хотел покинуть с ней эту комнату с монстрами, я знал, что это не выход, так что я просто кивнул. Кроме того, какой бы выбор я ни сделал, Аро просто мог физически коснуться ее, не спрашивая разрешения ни у кого.
Белла медленно повернулась к Аро, протягивая руку. Я заметил, что ее рука дрожала, на этот раз от страха, а не от холода. Я почувствовал, как мое сердце сжалось от осознания, что я не мог защитить ее – я ненавидел себя за то, что не сдержал обещания быть там, где она нуждалась во мне. Она нуждалась во мне сейчас, и я не мог ничего сделать для нее. Как мог я позволить этому случиться – разрешить ей прийти в это место и оказаться перед этим монстром? Единственное, что оставалось мне, это обернуть свои руки в защитном жесте вокруг нее. Аро медленно к ней подошел и потом, не нарушая зрительный контакт, коснулся ее руки.
Тотчас же я понял, если он услышит ее мысли, то и я тоже смогу иметь возможность слышать их через его разум, и я смогу обнаружить, хранит ли она по-прежнему в своем сердце любовь ко мне. Этот маленький лучик надежды заставил мое сердце радостно забиться. Так же быстро, как мысль, дающая надежду, другая раздавила ее. «Что, если она сейчас видит меня тем монстром, каким я был? Что, если она никогда не простит меня или не полюбит снова?» Эти мысли сковали мое сердце, но я отчаянно умолял высшие силы, чтобы разум Беллы остался таким же непроницаемым для его мыслей, как было со мной.
Я ждал с возрастающим страхом, что я могу узнать, но потом заметил, что его улыбка медленно исчезла, сменяясь сомнением и, наконец, неверием. Все это время он пытался дотянуться до ее разума, но все, с чем он столкнулся, это пустота. Его ум отметил тот факт, что она стояла перед ним, что его рука касалась ее плоти и кости, но, не считая всего этого, она словно не существовала. Натянутая улыбка в итоге сменила его недоверчивый взгляд, а его мысли наполнились недовольством.
- Очень интересно, - наконец сказал он в задумчивости, отпуская ее руку и медленно отходя.
Его мысли были крайне очевидными. Он никогда не сталкивался с кем-либо, вампиром или человеком, который мог полностью закрывать от него свой разум. Он взглянул на Элис и меня, размышляя, могли ли мы научить ее закрывать разум от него, но потом понял, что такой подвиг невозможен для человека. «Нет, - подумал он, - здесь есть что-то, с чем я не сталкивался прежде. Мне интересно, насколько непроницаем ее разум на самом деле».
- В первую очередь, - пробормотал он себе под нос, будучи по-настоящему удивленным, что такое вообще возможно. Он считал непроницаемость разума Беллы удивительной, а затем задался вопросом, было ли он недоступен для других, как это было с ним. Эта мысль возродила его интерес; он остановился, смотря на меня, а затем решил реализовать свою идею. Он произнес: - Мне интересно, есть ли у нее иммунитет к другим нашим талантам… Джейн, дорогая?
Я мгновенно отреагировал на его план проверить Беллу и без раздумий взревел: - Нет!
Мысль о Джейн, использующей свою силу против моей милой, драгоценной Беллы, обрушивая сокрушительную боль просто для проверки степени непроницаемости ее разума, переполнили мою и без того колеблющуюся сдержанность. Я был удивлен, когда Элис схватила меня за руку в попытке удержать, но я просто стряхнул ее. Я не мог – я не должен был позволить Джейн нанести Белле вред, и растущее удовольствие Джейн от того, что Аро позволит ей «этого досадного человечка покалечить невыносимой болью», лишь усилило мой гнев. Ее стремление проявилось в голосе, когда она ответила:
- Да, хозяин?
Я ничего не хотел сильнее, чем стереть эту самодовольную ухмылку с ее лица, и слышал дикое рычание, рвущееся из глубины моей груди. В комнате повисла мертвая тишина, я увидел готового напасть на меня Феликса – его разум радовался тому, что, в конце концов, он уничтожит меня, но один взгляд Аро остановил его попытки. И вновь, гнев Феликса вспыхнул, когда он увидел, что у него есть право уничтожить меня.
- Я хотел бы узнать, моя дорогая, есть ли у Беллы иммунитет к тебе, - сказал Аро Джейн, а его мысли предупредили меня не мешать.
«Не вмешивайся!»
Я стоял в раздумьях, рыча, пытаясь оградить Беллу своими руками и крепкими объятиями. Он хотел, чтобы Джейн проверила свои силы на Белле, а Джейн собиралась нанести вред Белле, какой смогла бы, и он ожидал от меня невмешательства. Даже если Аро собирался провести небольшую проверку, я-то знал, что Джейн хотела большего. Исходя из мыслей Джейн, я понял, что она видела угрозу в лице Беллы, но я все же задавался вопросом, по какой причине Джейн могла бы бояться человека.
Как только Джейн с волнением последовала приказу Аро, мой гнев вырвался на свободу из-за того, что я знал, что будет происходить, и все мои мысли вернулись к защите Беллы любой ценой. Я быстро разорвал наши объятия и двинулся вперед для защиты ее от Джейн и Аро. Я заметил Кая и других, кто был с ним рядом, переместившихся ближе, чтобы видеть развернувшийся спектакль. Это претило мне, но их мысли были сосредоточены на том, насколько хорошим будет шоу – словно они собрались, чтобы посмотреть спортивную программу по телевизору. Джейн повернулась к нам с вредной улыбкой, что делала ее похожей на монстра, каким она действительно была; ее озлобленный разум быстро заполнился мыслями о сильной боли, что она способна нанести. Ярость и отвращение стали моими эмоциями, руша самоконтроль, и я импульсивно бросился к мелкой твари, которая намеревалась мучить самого нежного, самого драгоценного человека в мире, и когда прыгнул, я услышал крик Элис: - Нет.
Сила Джейн ударила быстро и с такой мощью, что я обнаружил себя корчащимся на полу прежде, чем понял, что вновь не в состоянии защитить Беллу. Я потерял все связи с окружающим миром, потому что жгучая боль разрывала мое тело и ум. Мучительная боль истощила меня, и все мои мысли о защите Беллы мгновенно испарились, как только страдание пронзило мое тело. Этот момент я бы с радостью стер из памяти, как только боль исчезла, но поскольку наш разум сохранял все воспоминания и знания, я понял, что единственный выход для меня - похоронить это где-то глубоко.
Затем, так же быстро, как боль настигла меня, она отступила. Я больше не был прижат к земле жгучей болью, поэтому быстро вскочил и начал искать Беллу взглядом. Я заметил Элис и Беллу. Сначала я подумал, что она обнимает Беллу, но потом пригляделся и понял, что она сдерживает Беллу, взирающей на меня с тревогой, не заботясь о своем положении, но беспокоясь о моем. Мне хотелось сказать ей, чтоб не волновалась обо мне, потому она была в большей опасности, чем я. Я знал, сила Джейн легко могла убить Беллу.
«Белла», - подумал я, прежде чем посмотрел в сторону Джейн. Я успел поймать момент, как ее мысли перешли от меня и сосредоточились на Белле. Мой взгляд метнулся обратно к Белле, словно я уже наблюдал за страшными страданиями, терзающими ее хрупкое тело, но заметил только обеспокоенный взгляд на ее лице.
Удивительно, но не было даже небольшого намека на боль на ее нежном лице. «Может быть, у Беллы иммунитет и на дар Джейн», - подумал я. А что, если она еще не начала? Я быстро посмотрел на Джейн с интересом, но когда мысли Джейн ворвались в мою голову, я тут же понял, что она не только старалась сосредоточить весь свой дар на Белле, но так же собиралась заставить Беллу вопить, когда та корчилась бы на полу от колоссальной боли. Посмотрев вновь на Беллу, к счастью, я не увидел муки на ее лице, но зато неудача повлияла на Джейн, это было очевидно. Ненависть и обида были ясно видны в ее глазах и готовы сорваться с губ.
Мгновенно облегчение захлестнуло меня, когда я понял, что у Джейн не было никакого власти над Беллой, и я быстро присоединился к Белле, указывая Элис, что она может уже перестать защищать Беллу.
Аро рассмеялся, провозглашая: - Это замечательно!
Я хотел понять, куда приведут мысли Аро. Я искал любую подсказку в его разуме, что могла помочь нам покинуть это место как можно скорее.
«Джейн не произвела абсолютно никакого эффекта на этого человека. Поистине удивительно и поистине уникально... Думаю...» - и его мысль резко остановилась, как только он посмотрел на Джейн.
Джейн разочарованно зашипела сквозь зубы и встала в позу, что делала ее похожей на свирепого, но небольшого воина, готового к прыжку, и все ее отвращение и раздражение были очень заметны на лице.
Аро был единственным в комнате, кто был спокоен. Для него это была просто еще одна попытка, чтобы добавить немного волнения и удовольствия, которые могли бы разрядить скучное и долгое существование. Он равнодушно протянул руку и положил ее на плечо Джейн, убеждая ее:
- Не нужно, дорогая моя. Она всех нас сбивает с толку.
Он говорил на полном серьезе о таинственности Беллы; он видел в ней загадку, с которой никогда не сталкивался за многие годы существования на земле. Его разум наполнился мыслями типа: «Как, почему, и чем она отличается». Он старался определить, почему один маленький человеческий разум непроницаем для ума вампира, но постоянно бился о кирпичную стену, ту самую кирпичную стену, с которой я сталкивался каждый раз, когда пытался прочитать мысли Беллы. Она заинтересовала его гораздо больше, чем многие другие люди, которых он встречал. Его интерес подстегивал меня, и моя решимость защитить ее возрастала. Я старался помочь и не смог защитить ее от вреда; для меня стало очевидно, с моим присутствием или без, Белла всегда притягивала опасность; просто так уж вышло, что все мои действия привели к тому, что она лицом к лицу столкнулась с самой опасной группой вампиров на планете. Еще я ругал себя за то, что не проверил факты – я нуждался в ментальной подсказке для моего мозга, чтобы понять: «Когда речь идет о Белле, надо проверить все лично. Никогда ничего не предполагай».
Несмотря на то, что Аро был отстранен от разума Беллы, а Джейн не имела над ней власти, ненависть все же вспыхнула во мне. Он пытался навредить самому дорогому, самому любимому человеческому созданию в моей жалкой жизни. Он осмелился позволить Джейн мучить моего ангела, мою жизнь, мою любовь, и я не собирался прощать его за это.
Вдруг Аро рассмеялся: - Аха-ха-ха. Ты очень смел, Эдвард, что молчаливо терпел это. Один раз я попросил Джейн испытать это на мне – просто из любопытства.
Я не мог поверить в то, что кто-то захотел намеренно ощутить такую сильную боль, но потом понял из его мыслей, что его больше интересовали возможные ощущения. Тот, кто желал ощутить такую боль на себе намеренно, был глупцом, на мой взгляд, но я знал, что Аро не был дураком. Похоже, он стремился собрать каждый бит информации от людей, что мог получить, так что, возможно, это был один из его способов сбора информации о способности Джейн. Когда он коснулся меня вчера, он получил много знаний о моей семье, но я был очень счастлив, что он был не в состоянии собрать какую-либо информацию или знания от Беллы. Белла была загадкой, которую он будет пытаться разгадать в течение некоторого времени в будущем; я мог четко слышать все это в его мыслях.
Как только он покачал головой по поводу моей выносливости, его мысли наполнились изумлением и радостью, что я охотно прилагал усилия, чтобы защитить одного хрупкого незначительного человека, и все же он начинал задумываться, такая ли она незначительная на самом деле. По его мнению, здесь был первый встретившийся ему человек, который был неприкасаем для дара Джейн и его собственного; без видимого влияния на Беллу. На самом деле, он зашел так далеко, что признался себе - и мне, так как я мог слышать его – что он никогда не встречал вампира или человека, за все свое время, кто был бы устойчив к его или Джейн способностям.
Набрав воздуха в легкие, Аро спросил: - Что же нам делать с тобой теперь?
Об этом же мы с Элис молчаливо спрашивали сами себя, но слышать его слова - это заставило меня ужасно обеспокоиться, и я видел ту же реакцию от Элис. Даже если Элис молчала, ее разум говорил мне: «Он может сделать все с нами, что ему вздумается. С Джейн на его стороне, у нас нет ни единого шанса, что мы сможем уйти отсюда». Потом ее мысли изменились. «Пожалуйста, Эдвард; я не хочу, чтобы Джаспер страдал так же, как и ты, когда лишился Беллы».
Больше всего я хотел сказать ей, что все будет хорошо, проблема заключалась в том, что она была права. Все зависело от того, что Аро собрался делать. Все в комнате ждали, каково будет решение Аро. Все было не так, как вчера, когда он и его «братья» обсуждали свое решение. Сейчас мысли Аро были сосредоточены на том, что он хочет сделать, и для этого он не собирался спрашивать разрешения.
- Я же не думаю, что есть какой-либо шанс, что ты изменишь свое решение? – Он снова предлагал мне место в своей «семье», но в душе знал, что я отвечу отрицательно. Он ошибочно считал, что делал нам предложение, от которого мы не могли отказаться, предложение, что было способно изменить наши мнения. Его желание добавить наши способности к своей коллекции было безграничным, и я знал, что он не просил бы кого-то из нас присоединиться, если бы не наши невероятные дарования.
- Ваши таланты будут отличными дополнениями к нашей маленькой компании.
Мой ответ, однако, никогда не изменится, и внутренне я был готов к сражению, если будет необходимо вытащить Беллу из этого ада, в который я же ее и затащил, но так же я напомнил себе, что не должен начинать драку, если можно ее избежать, поэтому я медленно и осторожно, стараясь оставаться спокойным, ответил:
- Я… скорее… откажусь. - Я произносил каждое слово медленно, чтобы мои намерения были ясны.
Не было никакого шанса, когда я отвечал ему, что я собираюсь присоединиться к его ужасным друзьям. На данный момент я решил, что одной из подкупающих черт Аро являлось то, что он не мог услышать, что я искренне думал, не касаясь меня. Кроме того, я даже представить не мог, что буду ограничен в этом большом здании. Это было похоже на тюрьму, а не на дом. Я бы упустил возможность находиться на свежем воздухе и охотиться в лесу, чтобы бегать так далеко и так часто, как мне вздумается, и даже бороться с Эмметом и играть с семьей в бейсбол. Я бы на самом деле скучал по своей семье – я ощутил укол вины за все те вещи, через которые заставил их пройти за последние несколько месяцев.
- Элис? – Он ожидал отрицательный ответ, но будучи не готовым полностью отказаться, он спросил: - Может, ты заинтересована присоединиться к нам?
- Нет, благодарю. – «Это будет похоже на потерю Джаспера или семьи», - согласилась она со мной.
Аро посмотрел на Беллу и очень неожиданно спросил: - А ты, Белла?
Я не мог поверить, что он имел наглость спросить подобное. Не было никакого шанса, что я согласился бы жить без нее, и определенно я никогда бы не смог оставить ее здесь, зная, как опасно было в комнате. Моя жажда оказалась сильнее, чем раньше, что было из-за неослабевающей жеребьевки за кровь Беллы, но мои защитные рефлексы отреагировали мгновенно, и они в значительной степени перевесили мою жажду. В случае необходимости, я бы мог натравить своего монстра на всех в этой комнате прежде, чем я смог бы навредить и подойти к Белле.
Если я не хочу обращать Беллу, почему я должен оставлять ее с ним ради ее обращения? Возможно ли то, что она захочет остаться, позволив кому-то еще увести ее подальше от меня? Не было так, словно она чем-то обязана мне; она пришла, чтобы уберечь меня от гибели, это не означало, что она по-прежнему любит меня. С другой стороны, я любил ее; я отчаянно люблю ее, и я не позволю никому из присутствующих здесь монстров прикоснуться губами к любой части тела Беллы, чтобы изменить ее. Кроме того, она никогда не будет в состоянии вести этот чудовищный образ жизни. Ее забота и помощь другим всегда будут находиться в постоянной борьбе с монстром внутри; монстр должен убивать людей для существования. Ее разум не сможет принять такую неизбежность, и в конечном итоге одна ее часть раздавит другую – только одна сможет выжить. Я не смог бы смотреть на то, что произойдет с Беллой, я слишком сильно люблю ее, чтобы уничтожить ее сущность. «Прошу, Белла, - умолял мой разум, - скажи «нет». Но что я буду делать, если она ответит да?
Я собирался сделать единственное, что мне оставалось – я собирался драться. Сражаться, чтобы спасти ее от этой формы существования; спасти ее от ошибки, о которой она будет сожалеть вечность. На самом деле, мне понравилась эта мысль, потому что я бы смог тогда разорвать Феликса на части; его размышления были наиболее невыносимы: он рассматривал Беллу только в одном аспекте - как аппетитную закуску. Стереть эту неприятную усмешку с его лица было бы в радость мне. Поскольку мысли в моей голове весьма быстро сменялись, я вдруг понял, что ярость вынуждает меня шипеть сквозь зубы от невыносимой идеи, что Белла станет одной из этого невыразительного окружения.
Белла, Элис и я были не единственными удивленными его предложением, шок от того, что он предложил, поразил многих в этой комнате. Его удивительное предложение малоизвестному человеку вызвало возмущение и удивление в умах других вампиров, но самым активным оказался Кай.
Раздраженный Кай взорвался и нарушил молчание, которое окутало комнату после предложения Аро.
- Что?
- Кай, безусловно, ты же видишь ее потенциал, - ответил с легкой улыбкой Аро. – Я не видел таланта такого перспективного и многообещающего с того момента, как мы нашли Джейн и Алека. Можешь вообразить себе те возможности, когда она станет одной из нас?
Он уже мысленно рассчитывал незаменимость Беллы для своей армии. Если ее разум недоступен для других, то он хотел бы узнать: «На какие другие таланты она может быть способна после того, как я обращу ее».
Его смелые мысли о том, что я должен быть изменить ее, переполнили чашу, и снова моя ярость почти достигла точки кипения. Если мы не покинем это место в ближайшее время, не о чем и говорить, что я мог бы сделать, подвергнув нас еще большей опасности, нежели мы уже оказались.
Его разум не был единственным, что сосредоточился на потенциале Беллы после изменения. Кай и Джейн так же мысленно выражали свои мысли на текущие и будущие способности Беллы. Ни одному из них идея не пришлась по вкусу, что объединяло их. Если бы им выпал шанс, они бы сразу удостоверились, дабы она оказалась мертва прежде, чем кто-то смог бы ее изменить. Я нашел их мысли более чем агрессивными. Я пытался изо всех сил контролировать свою ярость в ответ на их отвращение к Белле, и их идея была для меня еще один пунктом ненависти к ним.
Оглядываясь назад, я тоже был бы против присоединения Беллы к их группе. Конечно же, ни один из них не хотел прибавления, которое они не могли контролировать и манипулировать, когда нужно. Меня заставляла закипать только одна мысль о Белле, имеющей нечто общего с этими монстрами. Элис, должно быть, увидела что-то о том, как я отреагировал на мысли, атакующие меня, или увидела что-то на моем лице, потому что она очень спокойно, но строго приказала мне успокоиться, добавив при этом: «Если только не по причине, чтобы защитить и обезопасить Беллу. Мы не можем позволить себе сделать что-то неосторожное, что может угрожать ей большей опасностью. Проглоти свой гнев, чтобы мы могли выбраться отсюда».
Когда я переключил свои мысли на Беллу, я понял, что она дрожала, а затем чуть громче шепота она ответила Аро: - Нет, спасибо.
Аро тут же произнес: - Это прискорбно. Такое расточительство. - Разочарование от наших отказов промелькнуло в его мыслях.
Пока я стоял, с Беллой в моих объятьях, я посмотрел на враждебные лица вокруг нас, ощутив жажду каждого присутствующего в этой комнате. Феликс, Джейн и Кай были в авангарде кампании по уничтожению, и я бы хотел сделать все возможное, чтобы защитить Элис и Беллу, если дойдет до драки. Элис рискнула всем, чтобы остановить меня от роковой ошибки, поэтому позволить Джасперу потерять ее я не мог – это уничтожит его. Если бы у нас был шанс, то моей первой целью была бы Джейн, и я как-то должен был донести эту информацию до Элис. Я никогда не сталкивался с такими вещами раньше, но у меня были два человека, которых я очень любил и собирался вернуть их домой живыми, и я не имел права проиграть. Сейчас все зависело от следующих слов Аро, и я чувствовал, что мы словно находились на краю вулкана, готового извергнуться, и я уже не был уверен, что кто-то из нас выживет.