Сцены сменяли друг друга, как ночной кошмар, проигрывающийся в свете стробоскопа. Время шло, в этом он был точно уверен, но вот чего он не знал, так это сколько всего происходило в те темные моменты времени между вспышками яркого света.
Снова и снова эта сцена проигрывалась в его голове. Он помнил, как бросался в дом, видел кровь и битое стекло, рассыпанное по всему полу. Лицо Эмили Улей было покрыто глубокими порезами, хотя ее стоны подсказывали, что она жива. Джейкоб Блэк был мертв, его тело растянулось между задним крыльцом и гостиной дома Улеев, с гигантским осколком стекла, торчащим из горла. Напарник Эдварда уже позвонил в скорую и потребовал подкрепление.
Все это отошло на задний план, когда Эдвард сбежал по ступенькам, отчаянно оглядываясь.
- Белла! – голос Сэма Улея полуумолял-полурычал, привлекая внимание Эдварда к лесу. Он побежал. Он бежал и молился, хотя даже не был уверен, что верит в кого-то там сверхсильного, который помог бы не опоздать. Эдвард вылетел из-за линии деревьев, оказавшись опасно близко от скалы. Один взгляд вниз отсюда, и он смог заметить свою добычу.
- Белла, пожалуйста! Позволь мне объяснить! – Обезумевший, в белой рубашке, заляпанной кровью, Сэм шел к Белле, но ей уже некуда было отступать.
- Белла! – прокричал Эдвард, направляясь к ним.
Девушка вскинула взгляд, ее испуганные, яростные глаза нашли его на одно, два, три биения сердца, пока он бежал к ним. Затем ее ноги стали искать опору, когда она отступила на шаг назад, и Белла упала, выкрикивая его имя, когда ушла под воду.
- Белла! – вновь прокричал он и бросился с обрыва за ней, игнорируя мужчину, за которым охотился столько долгих месяцев.
Бурное море сомкнулось над ними, поглощая Беллу и ее крик за мгновение до того, как ледяная вода ударила его в грудь. Вот где начиналась и заканчивалась эта сцена. Он помнил, как заставил себя цепляться за остатки сознания, которое хотело захлопнуться, как лепестки цветка в сумерках уходящего дня. Как-то ему удалось справиться с этой задачей, несмотря на волны, угрожающие прибить его и его подопечную к скалам. Его руки обхватили Беллу, он вытащил ее на скалистый берег, прежде чем потерял сознание.
Казалось, всего лишь мгновение спустя он услышал крики своего напарника.
- Не смей умирать, ублюдок. Я не собираюсь заниматься всей этой бумажной работой в одиночку!
Эдвард несколько раз помотал головой, потеревшись о грубую гальку, что усыпала пляж, и открыл глаза. И тогда он увидел еще одну картину, которую забудет не скоро. Его напарник склонился над Беллой, его губы прижались к ее. Эдвард приревновал бы, вот только он совершенно обезумел. Кожа Беллы была болезненно-серого цвета по сравнению с ярко-красным ручейком, который стекал с ее опасно выглядящей раны на лбу. Холодный озноб от воды был ничем – мягким солнечным днем по сравнению с тем, что он почувствовал, когда понял, что Белла не дышит. Он слабо прохрипел ее имя, прежде чем тьма вновь сомкнулась вокруг него.
Он очнулся уже в машине скорой помощи на достаточное время, чтобы выплюнуть то, что накопилось в его животе – соленую воду и отвратительное буррито из магазина на углу, которое заставил съесть его напарник – и увидеть, что Белла была с ним. Она дышала, или так предположил он, поскольку на ней была кислородная маска, а не черный мешок для трупа.
Он неоднократно говорил ей, что она всегда будет выглядеть красивой независимо от ситуации. Но сейчас даже он вынужден был признать, что она выглядела ужасно. Хотя он чувствовал слабость, настолько сильную, что у него даже не было сил злиться на все это, он протянул руку, ища ее.
- Полегче, приятель, - произнес медик. Должно быть, он понял, чего хочет Эдвард, так как соединил их руки. – Лучше?
Эдвард не стал отводить взгляда от Беллы, чтобы поблагодарить мужчину, хотя он был более чем благодарен. Тьма вновь посягнула на его сознание, и он не смог бороться с ней.
В следующий раз он очнулся на больничной койке. Все не могло быть так уж плохо – что бы там ни было не в порядке с ним. Он не был подключен ни к какому аппарату жизнеобеспечения. Его голова, казалось, грозилась свалиться с шеи, а напарник тыкал его в бок.
- Очнись, сукин сын, - бормотал он. – Ты не должен спать.
Эдвард застонал и облизал губы. Он повернул голову, заставив себя сосредоточиться, пока четко не увидел своего напарника и друга Джаспера Уитлока.
- Белла? – спросил он, на самом деле - даже потребовал. Он был слаб и все еще мерз, но в приоритете у него была она.
Джаспер сузил глаза.
– Ее отец здесь и отец Блэка тоже. А что касается Свон… на самом деле... я не знаю.
С еще одним стоном Эдвард попытался подняться с кровати, но только затем, чтобы Джаспер толкнул его обратно.
- Ты должен отдыхать. Но не спать, запомни. Отдыхать. Согреваться. Ты не можешь отправиться туда, где находится семья... но ты ведь и так знаешь это. Так что остуди свой пыл и поговори со мной.
Эдвард прижал ладони к глазам, пытаясь хотя бы немного утихомирить тот товарный поезд, который, казалось, грохотал у него в голове.
– О чем? – спросил он, на самом деле желая знать, черт возьми, была ли Белла в порядке.
Она не выглядела так, будто с ней все в порядке.
Опять Джаспер толкнул его на кровать. Он наклонился к лицу Эдварда:
- Между тобой и Беллой Свон что-то есть, - обвинил он. Это не было вопросом.
Эдвард вздохнул, поскольку он всегда знал, что именно Джаспер будет тем, кто первым все поймет. В другой день, возможно, это и взволновало бы его, но сегодня он отдал бы что угодно, лишь бы просто узнать, что Белла выживет.
Он тяжело сглотнул, смотря прямо перед собой в потолок.
– Да, - наконец-то пробормотал он.
- Твою мать, - выругался Джаспер. Он молчал несколько долгих минут, прежде чем выдохнул: – Это не похоже на тебя.
- Ты не понимаешь, - произнес Эдвард, находясь на грани отчаяния, и это было слышно по его голосу. – Я знаю, на что это похоже, но ты не осознаешь, что она значит для меня. Мне нужно увидеть ее, Джаспер. Мне нужно знать, что с ней все будет хорошо. Я не могу…
- Ладно-ладно, я понял, - проговорил напарник, вновь толкая его на кровать. – Господи, все это катится к черту быстрее, чем стоило бы.
- Эдвард, хорошо, что ты пришел в себя, - голос из-за двери прервал их. Двое мужчин посмотрели в этом направлении и увидели миниатюрную медсестру с угольно-черными волосами, направляющуюся к ним.
- Элис, - выдохнул Эдвард, с облегчением увидев знакомое лицо. – Пожалуйста, скажи мне, что происходит.
- Что ж, у тебя…
- Не со мной! – прервал ее Эдвард.
Элис пристально смотрела на него мгновение, а затем кивнула.
– Твой отец в хирургии с Эмили Улей.
- А Белла? – спросил Эдвард.
- Критическое, но стабильное состояние. Вот и все, что я знаю, - сказала она, прерывая его, прежде чем он смог спросить. – Я должна беспокоиться сейчас только о тебе… но Бретт сказал, что ты волновался в машине скорой помощи до тех пор, пока не смог сжать ее ладонь в своей.
- Я в порядке, - настаивал я. – Элис, мне нужно увидеть ее. Мне нужно быть там.
Она вздохнула, закатывая глаза.
– Что тебе нужно, так это поездка на МРТ с целью убедиться в отсутствии трещин в твоей толстой черепушке. Но… учитывая, что я не смогу запихнуть тебе в магнитную камеру по крайней мере в ближайший час… я собираюсь закрыть глаза на этот факт. Ее отец в комнате ожидания. Если тебе станет хуже, твоей заднице лучше сказать медсестре или я убью тебя собственными руками, понял? – строго произнесла она.
- Спасибо тебе, Элис, - ответил Эдвард, уже свешивая ноги с края кровати.
Элис только покачала головой. Она слегка повернулась, смотря на Джаспера.
– Вы, должно быть, его напарник. Я Элис Брэндон.
- Джаспер Уитлок, - подтвердил Джаспер, пожимая ее руку.
- Что ж, уверена, вы заслуживаете вдвое больше того, что они платят. Присматривать за ним целый день - только одно это стоит всей вашей зарплаты, - проворчала она, кивая на Эдварда.
- Говоря о… - Джаспер вытащил телефон и вздохнул. – Это Баннер. Давай, упрямая задница. Я введу тебя в курс дела, когда ты вернешься.
Благодарно кивнув, Эдвард поднялся, сражаясь с головокружением, которое угрожало отправить его обратно в кровать. Элис наблюдала… если он подаст хотя бы какие-то признаки слабости, она, вероятно, просто привяжет его к кровати, если не придумает что-то другое.
Как только поднялся на ноги, Эдвард вышел из палаты настолько быстро, насколько его могли нести подворачивающиеся ноги. Пытаясь сдержать все интенсивнее возрастающую панику, он представил, как будет разбираться с этой ситуацией.
Он уже решил рассказать правду о том, что значит Белла для него. Не было ничего более важного, чем быть с ней и видеть ее. Он хотел иметь возможность сидеть у ее постели вместе с ее отцом.
Чарли Свон, вероятно, прогонит его. Черт, Чарли Свон, скорее всего, надерет ему задницу. Эдвард знал, что позволит ему это, но все еще надеялся, что подобные тумаки позволят ему купить себе право находиться рядом с ней.
Сильно нервничая, Эдвард поднял руку, чтобы провести по своим волосам и поморщился. Пряди были грязной и слипшейся массой после океанической воды. Как будто первое впечатление может быть еще хуже…
Он остановился неподалеку от комнаты ожидания, услышав приглушенные голоса, которые ассоциировались у него с докторами. Он быстро прижался спиной к стене, скользя как можно ближе, чтобы слышать, что там происходит.
- …на вентиляции легких пока. Она вдохнула слишком много соленой воды.
- Ей будет неудобно, - произнес грубый голос, и Эдвард предположил, что это Чарли. Он мог слышать все эмоции в его тоне. Он закрыл глаза, вспоминая звук ее голоса, когда она говорила о своем отце. В нем было столько нежности, любви, о которой она прямо не говорила, но которая ощущалась в ее голосе, когда она говорила о нем.
Очевидно, что подобное можно было сказать и о нем.
Доктор прочистила горло.
- Ее легкие восстановятся… но что больше всего беспокоит нас – удар по голове, от которого она пострадала. Изабелла в коме.
Глаза Эдвард распахнулись, и он едва смог сдержать крик, который грозился выдать его укрытие. Он услышал, как Чарли пробормотал:
- О боже.
- Головной мозг значительно увеличился. Мы стараемся справиться с опухолью, но пока она не очнется, сложно говорить, каким или насколько долгосрочным будет ущерб, - продолжила доктор. – Мне жаль. Я знаю, что это тяжело, - сказала она. - У меня есть вопрос к вам, касающийся лечения Изабеллы. Я не уверена, знала ли она, но Изабелла беременна.
- Что?
Весь масштаб реакции Чарли был перекрыт шумом, когда Эдвард упал на колени в коридоре. Он наклонился вперед, прижимая тыльную сторону ладони ко рту. Его голова закружилась.
- Какой вопрос? – сдавленно спросил Чарли.
- Опять же, мне очень жаль. Никто не должен принимать подобных решений. Но нам нужно знать, как действовать. Если мы попытаемся спасти беременность, нам нужно принимать совершенно другие решения насчет лекарств, которые мы используем, - продолжила доктор. – И все же никаких гарантий не будет. Пока еще рано говорить, как повлияли травмы Изабеллы на плод.
- Спасение беременности не поставит под угрозу ее саму?
- Нет. Мы просто вынуждены будем поменять схему лечения, - заверила доктор.
- Тогда, пожалуйста, делайте все, что можете. Это то, чего хотела бы она.
- Хорошо, - ответила доктор, и с той стороны донесся шум. Эдвард представил, как она поднимается на ноги. – Вы сможете увидеть Изабеллу где-то через час. Мы переведем ее в отделение интенсивной терапии. Я пришлю медсестру за вами.
Тишина, которая воцарила в коридоре, была оглушительной. Это ведь больница, ради всего святого. Где все люди?
Всего этого было слишком много для одного раза. Он начал опасаться за свой разум. Мысль о том, что Белла никогда не придет в себя, была очень реальной… слишком реальной. Это было тем, с чем он не смог бы справиться. Он ведь едва нашел ее. Она не заслуживала умереть вот так.
Но поверх всего этого страха и горя, что он чувствовал, именно вина парализовала его. Стоя на коленях на полу больницы, мужчина склонил голову почти к плитке, сжимая кулаками волосы. Сколько раз он заверял ее, что то, что делает она, что делает Джейкоб Блэк, не опасно? Он убедил ее остаться, когда она захотела уйти. Теперь она умирает, а Джейкоб мертв.
А затем еще этот ребенок. Эдвард знал, что он должен быть его. У Беллы не было секса с Джейкобом уже почти год. Он был уверен, что она сказала бы ему, если бы это изменилось. Но была одна проблема.
- Это… правильно, Чарли, - раздался другой голос из комнаты ожидания. Эдварду понадобилось мгновение, чтобы вспомнить, Джаспер говорил, что отец Джейкоба был с Чарли. Должно быть, это и есть Билли Блэк. – Это правильно, что часть моего сына будет жить.
Снова заставив себя подняться, Эдвард потер глаза, вытирая слезы.
Насколько он знал, единственными людьми, которые знали, что отношения Джейкоба и Беллы закончились пять месяцев назад, была Белла и он сам. Как он должен был поступить? Взять на себя ответственность за убийство единственного сына Билли Блэка и сразу же сказать ему, что отношения Джейкоба в последние пять месяцев были обманом? Поймут ли они… или подумают, что она изменница? Она не могла даже защитить себя. Джейкоб знал о них, но у них будет только слово Эдварда.
Слово человека, который виновен в смерти Джейкоба Блэка.
Слово агента ФБР, который спал с женщиной, которая являлась частью его расследования, которую ему вверили защищать.
Эдвард смотрел на яркие огни люминесцентных ламп над головой, совершенно не представляя, что делать.