Вторая неделя сентября подходила к концу. Над Шотландией установилась пасмурная, туманная погода. Целыми днями небо застилали низкие белесые облака, похожие на рваный могильный саван. Ни один солнечный луч не мог пробиться сквозь эту мрачную пелену. Осень стремительно захватывала в свои владения все прилегающие к Хогвартсу земли: за одну ночь позолотился Запретный лес, трава на квиддичном поле и на лужайках вокруг замка поблекла и склонилась к земле, с озера то и дело наползал клочковатый серый туман, только к обеду превращающийся в серебристую россыпь холодной росы на траве. А в субботу с самого утра дул промозглый западный ветер. Под его порывами золотым дождем на землю обрушился листопад.
Джинни Уизли сидела на берегу Черного озера, притянув колени к подбородку, обхватила их одной рукой, а другой выводила на сыром песке какие-то линии. Ее влажная от тумана и росы мантия лежала поблизости, усыпанная ворохом ярко-желтых и огненно-рыжих листьев клена. Длинные медные волосы упали Джинни на лицо, но она не обращала на них внимания, продолжая рисовать какие-то одной ей понятные символы. Больше всего на свете Джинни не хотелось возвращаться в замок, хотя она и знала, что ее ждет наказание за побег к озеру. Сегодняшнее утро было одним из самых неприятных в ее жизни, и Джинни решила – будь, что будет. Хуже уже все равно быть не могло. Так пусть уж лучшее ее накажут за то, что она прогулялась по опушке леса, собирая яркий осенний букет, вдыхая полной грудью терпкий осенний воздух, наполненный запахами мокрой земли, высохшей травы, прелых листьев и настоящей свободы.
Вздохнув, Джинни заправила одну прядь за ухо и устремила взгляд на стальную гладь озера. Она нарочно выбралась из замка рано утром, когда большинство студентов еще нежились в своих теплых постельках, и почти два часа бродила по окрестностям, промочила насквозь мантию и туфли, но зато собрала такой изумительно яркий, солнечный букет. Она обязательно поставит его в вазу в своей спальне рядом с кроватью, чтобы он хоть немного рассеял тот серый сумрак, который захватил ее любимую школу. Все вокруг казалось Джинни настолько мрачным и беспросветным, что она от отчаяния решилась на такой, по сути, детский поступок. Наверное, Гермиона сказала бы, что Джинни поступила глупо, нарвавшись на наказание из-за какой-то ерунды, да к тому же промокнув насквозь. «Еще простуду подхватишь!», - явственно прозвучал в голове Джинни голос ее лучшей подруги, и рыжая ведьмочка невесело улыбнулась. Верно, раньше Гермиона именно так и сказала бы. Но теперь, кто знает, может, она сама скитается где-то по холодным лесам или полям, голодная, замерзшая и чертовски уставшая?
«Главное, чтобы с ними ничего не случилось, - подумала Джинни, вытащив из кучи листьев самый большой и яркий, и начала вертеть его в руках. – Гарри позаботится о них, я думаю… Вот только кто позаботится о Гарри?»
Размышления Джинни прервал звук приближающихся шагов. Девушка тут же напряглась, приготовившись к тому, что сейчас кто-то из преподавателей или старост окликнет ее и заставит идти в школу, отрабатывать наказание. Однако, на удивление, ничего подобного не произошло. Шаги прошуршали по песку и затихли в паре метров за спиной девушки. Джинни резко обернулась, порыв ветра подхватил ее волосы и бросил ей в лицо. Раздраженно откинув волосы назад, Джинни взглянула на подошедшего и в оцепенении замерла.
- Привет, малявка Уизли, - лениво растягивая звуки, произнес белобрысый староста школы, скрестил руки на груди и прислонился спиной к стволу старой кряжистой ивы.
- Малфой? – сквозь зубы процедила Джинни. – А я все думала, кто первый меня найдет? – она нахмурилась, поднялась с земли и принялась отряхивать налипший на юбку песок, стараясь не смотреть Малфою в глаза.
– Ну, почему мне так не везет? – пробормотала она. – Почему именно ты, а, Малфой?
- Почему бы и нет? – безразличным тоном проговорил слизеринец.
- Ладно, назначай свое чертово наказание, и я пойду, - Джинни выпрямилась, глянула на Малфоя выжидающе, но он молчал. Молча сверлил ее взглядом своих холодных серых глаз, будто пытался залезть к ней в голову. От его взгляда Джинни стало не по себе.
- Ты меня бесишь, Малфой, - сказала она нарочито спокойно. – Не можешь хоть пять минут побыть нормальным человеком. Наверное, это у вас, слизеринцев, в крови.
Малфой снова не ответил, продолжая смотреть на Джинни с каким-то странным выражением. В душе девушки зашевелилось недоброе предчувствие. Чтобы отогнать наваждение, Джинни отвернулась и начала собирать с мантии листья и составлять из них букет.
- Это ты собрала? – вдруг спросил Малфой.
От неожиданности Джинни вздрогнула и выронила часть букета. Подхваченные ветром листья разлетелись во все стороны вокруг мантии. Чертыхнувшись, Джинни начала их подбирать.
- Какое тебе дело? – огрызнулась она, не глядя на Малфоя.
- Зачем? – снова задал вопрос слизеринец.
- На завтрак, - еще более озлобленно отозвалась Джинни. – Что-то листьев поесть захотелось! Твои дружки-Пожиратели скоро меня на хлеб и воду посадят, вот и решила запастись пропитанием.
Малфой хмыкнул, продолжая наблюдать за тем, как Джинни возится со своим букетом. Наконец, девушка собрала все листья, перевязала черешки травинкой и подобрала мантию с земли.
- Допрос окончен? – спросила она с вызовом. – Я могу идти?
- Нет, - ответил Малфой и, оттолкнувшись от дерева, шагнул к девушке.
Джинни инстинктивно отпрянула и потянулась в карман мантии за волшебной палочкой.
- Не дури, Уизли, - протянул Малфой. – Ничего я с тобой не сделаю.
- Как говорит наш любимый профессор Кэрроу, никому нельзя доверять! – выпалила Джинни и, несмотря на замечание Малфоя, все же достала палочку.
Малфой вздохнул, покачал головой и, ухмыльнувшись, сказал:
- Я – не Кэрроу.
- И что бы это могло значить? – язвительно усмехнулась Джинни. – Может, ты еще и не Пожиратель вовсе?
Усмешка мгновенно исчезла с лица слизеринца. Стремительно шагнув к Джинни, не дав ей и секунды опомниться, Малфой схватил ее за локоть и выхватил палочку из ее внезапно ослабевшей руки.
- Вы, гриффиндорцы, вообще не умеете держать язык за зубами?! – прошипел он сквозь зубы. – Жизнь вас ничему не учит, чертовы тупицы!
- Зато вы много понимаете в жизни, самовлюбленные сволочи! – не растерялась Джинни. – Верни мне палочку, Малфой! Я тебе не Гермиона, могу и голыми руками врезать так, что до свадьбы не оклемаешься!
Малфой дернулся, по лицу его пробежала странная судорога. Оттолкнув Джинни, он бросил ее палочку на песок.
- В следующий раз предупреждать не буду, - процедила Джинни, наклоняясь за палочкой.
- Следующего раза не будет, - скрипнул зубами Малфой. – И вообще, какого черта ты тут делаешь, Уизли? Ты что, не в курсе? Согласно новому Уставу гулять без сопровождения преподавателя запрещено. Или это ваше любимое гриффиндорское развлечение – правила нарушать?
- Повторяю вопрос: какое тебе дело? Положено наказать – наказывай. Только не заставляй наблюдать твою физиономию и слушать тебя, Малфой.
Староста усмехнулся:
- Может, твое наказание в том и заключается, Уизли, чтобы смотреть на меня и слушать все, что я скажу, - тут он подался вперед и слегка наклонился, так что его серые глаза оказались на одном уровне с теплыми, коньячного цвета глазами Джинни, и, понизив голос, сказал. – Наверное, для вас, друзей Поттера, это самое невыносимое наказание – видеть меня каждый день, знать, что я живу припеваючи и могу в любую минуту наказать любого из вас, и понимать, что из-за меня погиб ваш драгоценный маразматичный старикашка Дамблдор…
Хлоп! В прохладном воздухе сентябрьского утра раздалась звонкая пощечина.
Драко схватился за горящую огнем щеку и с выражением безумной ярости глянул на Джинни. В этот миг ей показалось, что сейчас он ее убьет. Отскочив от Малфоя, Джинни прижала мантию к животу и выставила вперед волшебную палочку.
- Только попробуй! – неестественно тонким голосом воскликнула она. – Не подходи!
Малфой выпрямился, опустил руки – Джинни сразу увидела алый отпечаток на его аристократически бледной щеке и довольно усмехнулась про себя. Глубоко вздохнув, Малфой на секунду закрыл глаза, а когда снова открыл, то Джинни слегка удивилась – таким спокойным и хладнокровным он выглядел. Ей самой никогда не удавалось так запросто совладать со своим буйным нравом. В способностях к самоконтролю Малфою можно было позавидовать.
- Опусти свою палочку, Уизли, - холодно произнес Малфой. – Я не собираюсь на тебя нападать. Правда, если у тебя хватит тупости сделать такое еще раз, клянусь, я порву тебя на мелкие клочки и пошлю Поттеру в подарочной коробочке.
Джинни сглотнула – настолько правдоподобной сейчас казалась его угроза. Повинуясь странному чувству, она медленно опустила палочку и, продолжая смотреть Малфою в глаза, произнесла:
- Ты сам нарвался.
- Я знаю, - вдруг сказал он. – Вы, гриффиндорцы, не способны адекватно воспринимать меня, пока не почешете свои кулаки об мое лицо. Теперь полегчало?
Джинни медленно кивнула.
- Слава Мерлину, ты не такая тупая, как твой дылда-братец. Этим стоит гордиться, Уизли… Тебя даже наказывать неинтересно. Правда, я не за этим здесь.
- В смысле? – непонимающе спросила Джинни.
- Я не собираюсь назначать тебе наказание, - пояснил Малфой и машинально потер щеку, на которой отчетливо виднелся след от ладони девушки. – Хотя, если тебе очень хочется, тогда – пожалуйста.
- Ты издеваешься надо мной, Малфой? – с неуверенной усмешкой спросила Джинни. – Что значит «не собираюсь назначать наказание»?
- Думал, ты понимаешь по-английски, - хмыкнул Драко и спрятал руки в карманы мантии. – Не собираюсь – значит, не собираюсь. У меня сегодня не то настроение.
Джинни оторопело смотрела на старосту школы. То, что он говорил, не укладывалось в ее голове.
- Это какой-то хитрый подвох, да, Малфой? – подозрительно прищурилась Джинни. – Ты хочешь меня подставить? Ничего у тебя не получится!
- Кто такой фестрал? – вдруг спросил Драко, не гладя на Джинни.
Вопрос привел Джинни в замешательство. Она с недоверием посмотрела на слизеринца – он глядел куда-то вдаль в ожидании ответа.
- Что? – спросила Джинни.
- Кто такой фестрал? – повторил Драко. – Ты сказала «Это фестрал», когда мы столкнулись в воротах школы первого сентября.
- Я?! – Джинни с недоумением и возмущением округлила глаза.
- Не притворяйся тупой блондинкой, Уизли, у тебя это плохо получается, - раздраженно сказал Драко. – Я прекрасно помню, как ты толкнула меня, а потом сказала «это фестрал». Кто такой фестрал? Это тот уродливый конь, который вез нашу карету в Хогвартс?
- Да уж, Малфой, по-моему, у тебя от избытка власти немного крыша покосилась, - усмехнулась Джинни. – Только вот меня не надо сюда впутывать!
Драко скрипнул зубами:
- Упрямая овца! Так и знал, что это бесполезно.
- Так я, по-твоему, овца?! – вспыхнула Джинни. – От хорька слышу!
- Катись к черту, Уизли, - бросил Малфой. – А лучше беги-ка поскорее в свою гостиную, пока кто-нибудь из преподавателей тебя не поймал.
- И не назначил тебе наказание за то, что отпустил нарушительницу? – злорадно усмехнулась Джинни. – Спасибо за совет, пожалуй, именно так я и поступлю – пойду прямиком в свою гостиную через парадный вход… и еще, наверное, загляну к Филчу… или к Макгонагалл… Расскажу, какой примерный у нас староста школы, какой он добрый и отзывчивый, забывает назначать наказания за прогулки.
Драко бросил на Джинни странный взгляд – не злобный, не предупреждающий, а какой-то опустошенный и тоскливый, - развернулся и, не сказав ни слова, зашагал прочь.
Джинни несколько мгновений не могла собраться с мыслями. Малфой просто так ушел, не назначив ей наказания, не ответив на ее откровенную издевку! Ушел, зная, что его самого ждет взыскание, если кто-то другой увидит Джинни на улице и узнает, что староста школы отпустил нарушительницу Устава без наказания… Это было так странно, что Джинни на мгновение показалось, будто это кто-то другой принял облик Драко Малфоя. «Черт! – подумала она, глядя вслед удаляющейся фигуре. – Черт тебя дери, Малфой! И почему именно ты?! Ох, Джинни, не стоит этого делать… Совсем-совсем не стоит… Я об этом пожалею! Я об этом сильно пожалею! Вот черт!!!»
Запихнув волшебную палочку в карман, Джинни бросилась догонять уходящего слизеринца.
- Малфой!
Услышав ее оклик, Драко остановился и обернулся.
Джинни подбежала к нему, запыхавшаяся.
- Чего тебе, Уизли? – безразличным тоном спросил Драко, не глядя на девушку.
- Не знаю, - выдохнула Джинни. – Сама не знаю! Просто подумала, что лучше нам вместе вернуться, чтобы вопросов было меньше. Преподаватели могут подумать, что ты водил меня на отработку… например, опушку леса расчищать от веток и листьев, - тут Джинни помахала перед носом Малфоя своим порядком растрепавшимся букетом. – Тебя не накажут.
- И тебя – тоже, - заметил Малфой и с долей удивления посмотрел на Джинни. – Напомни, почему тебя не взяли в Слизерин?
- Заткнись, Малфой! – Джинни, забывшись, совсем по-дружески пихнула Драко в плечо, но тут же опомнилась и со страхом попятилась.
Однако Малфой будто не обратил на это внимания. Повернувшись, он сказал через плечо:
- Пошли.
Джинни поежилась, накинула влажную мантию на плечи и поплелась следом за слизеринцем к дверям замка.
- Фестрал – это магическое животное, - вдруг сказала она, глядя под ноги. – Тот самый конь, которого ты видел. Фестралы возят школьные кареты.
Малфой не остановился, и было не ясно, услышал ли он ее вообще. Но через пару мгновений стало понятно, что услышал.
- Почему я раньше его не видел? – спросил он глухо, не оборачиваясь.
- Фестралов видят только те, кто видел смерть, - ответила Джинни. – Я тоже раньше о них ничего не знала. Сначала их видели только Гарри, Невилл и Луна. А потом… Когда мы все были в Министерстве Магии и Беллатрикс Лестрейндж… убила крестного Гарри…
Джинни замолчала. Говорить о потерях ей было тяжело, еще и потому, что Малфой был последним, кто смог бы понять ее чувства. Он, скорее, заступится за свою сумасшедшую тетушку…
- Мне жаль, - сказал он вдруг.
Джинни остановилась, как вкопанная, в недоумении глядя в спину слизеринца. Он тоже остановился и обернулся. По его лицу невозможно было понять, шутит он или говорит правду, издевается или пытается по-настоящему выразить сочувствие.
- Ни черта тебе не жаль, Малфой, - мрачно произнесла Джинни. – Тебе не понять этого. Ты видел смерть человека, которого и так собирался убить. Это совсем другое. Ты хоть раз терял кого-то, кто был тебе дорог? Хоть раз на твоих глазах кто-нибудь отнял жизнь у твоих близких, друзей? Ты хоть раз почувствовал настоящую боль утраты, Малфой?
Драко не ответил, глядя куда-то вдаль, за верхушки Запретного леса.
- Пока ты не почувствуешь этого, не смей говорить, что тебе жаль! – сказала Джинни. – Ты не знаешь, что значит жалеть о чем-то или кого-то по-настоящему. Дальше я сама найду дорогу, провожать меня не надо. И не беспокойся, - предупредила она вопрос Драко, - я умею не попадаться на глаза.
Опустив взгляд, Джинни прошагала мимо Малфоя и скрылась за углом. Драко еще некоторое время стоял посреди лужайки и все так же неотрывно глядел вдаль, о чем-то думая.
- Я знаю, - вдруг прошептал он с горечью.
Круто развернувшись, Драко торопливо зашагал к парадному входу в замок.
Серые облака на горизонте расступились. В крохотный просвет тут же хлынуло солнце, залив золотом шпили башен Хогвартса. Начало осени выдалось щедрым на краски.

***

Для Гарри, Рона и Гермионы сентябрь начался с нескольких больших перемен. Во-первых, им троим пришлось покинуть ставший почти родным дом на Гриммолд-плейс и начать скитаться по лесам и долам, прячась от дождя и ночного холода в старенькой, пропахшей кошками палатке. Это было занятие не из приятных, но им ничего не оставалось, кроме как без конца перемещаться по просторам Британии, чтобы не быть пойманными приспешниками Волдеморта. Тем более после того, как им удалось совершить самую настоящую «кражу века».
И это было второй значительной переменой. Наконец-то Гарри и его друзьям удалось-таки раздобыть один из крестражей Волдеморта. По общим подсчетам, оставалось найти не так уж много: чашу Хаффлпафф, нечто, принадлежавшее Ровене Равенкло или Годрику Гриффиндору, и, наконец, Нагайну, змею Волдеморта. Однако, ни где искать крестражи, ни тем более, как их уничтожить, они по-прежнему не имели ни малейшего представления. Дамблдор не дал даже намека на то, как им поступить в случае, если удастся найти крестраж, и этот факт несказанно бесил Гарри. Он злился на старого волшебника за то, что тот оставил их практически с пустыми руками.
Однако даже это было не самой главной их заботой. Ребята очень скоро познакомились с тем фактом, что полный желудок равен хорошему настроению, а пустой – унынию и ссорам. Гарри, которому у Дурслей временами приходилось едва ли не голодать, был подвержен перепадам настроения меньше других. Гермиона в те вечера, когда им приходилось довольствоваться лишь ягодами да заплесневелым печеньем, тоже вела себя достаточно прилично, разве что становилась немного вспыльчивее или погружалась в мрачное молчание. Рона же, который благодаря матери и домовым эльфам Хогвартса всю жизнь получал наивкуснейшую еду три раза в день, голод обращал в человека неразумного и вздорного.
- Ну и куда теперь? – таков был его постоянный припев. Собственных идей он, судя по всему, не имел и ожидал, что, пока он будет мрачно скорбеть по поводу скудости их рациона, Гарри с Гермионой соорудят какой-нибудь план. Они проводили бесплодные часы, решая, где следует искать другие крестражи и как уничтожить тот единственный, что у них имелся. Разговоры начинали все чаще ходить по кругу, поскольку новую информацию получить им было неоткуда.
Дамблдор считал – как он сообщил об этом Гарри, – что Волдеморт спрятал крестражи в местах, чем-то для него важных, и Гарри с Гермионой перебирали, словно читая скучную мантру, те места, в которых он жил и которые навещал. Сиротский приют, где он родился и вырос, Хогвартс, где учился, магазин «Боргин и Бэркс», где работал по окончании школы, и Албания, где провел годы изгнания, — вот это и составляло основу для их рассуждений.
- Ага, поехали в Албанию. Страна маленькая, мы ее за полдня обшарим, — саркастически предложил как-то Рон.
- Там может ничего не оказаться. Он еще до изгнания изготовил шесть крестражей, а Дамблдор был уверен, что шестой – это змея, – ответила Гермиона. – Змея не в Албании, это мы знаем, она обычно состоит при Вол…
- Я же просил тебя не называть его имени, разве нет?
- Хорошо! Змея обычно состоит при Сам-Знаешь-Ком, доволен?
- Не так чтобы очень.
- Я не представляю себе, как бы он мог спрятать что-нибудь в «Боргине и Бэрксе», – сказал Гарри. – И Боргин, и Бэркс были знатоками Темных объектов, они узнали бы крестраж с первого взгляда.
Рон демонстративно зевнул, перебирая цепочку медальона, висящего на шее. Едва не заскрипев зубами, Гарри продолжал:
- И все же, по-моему, он мог спрятать что-то в Хогвартсе.
Гермиона вздохнула:
- Но Дамблдор нашел бы спрятанное, Гарри!
Гарри возразил:
- Дамблдор сам сказал мне, что никогда и не думал, будто знает все тайны Хогвартса. Говорю вам, если и существует место, которое важно для Вол…
- Ой-й-й!
- Ладно, для САМИ-ЗНАЕТЕ-КОГО! – крикнул доведенный до бешенства Гарри. – Если и существует место, которое важно для Сами-Знаете-Кого, так это Хогвартс.
- Да брось ты, – скривился Рон. – Это школа-то?
- Да, его школа! Первый его настоящий дом, место, в котором он понял, что отличается от других, а для него это самое главное. И даже после того, как он покинул…
- Мы тут о Сами-Знаете-Ком говорим, так? Не о тебе? – осведомился Рон.
- Ты говорил, что после окончания школы Сам-Знаешь-Кто просил Дамблдора дать ему работу в Хогвартсе, – поспешила вмешаться Гермиона.
- Просил, – подтвердил Гарри.
- А Дамблдор думал, что он хочет вернуться в школу только для того, чтобы попытаться найти что-то, возможно, еще одну вещь, которая принадлежала одному из Основателей, и сделать из нее новый крестраж, так?
- Так, – сказал Гарри.
- Однако работы он не получил, правильно? – продолжала Гермиона. – Значит, возможности отыскать эту вещь и спрятать ее в школе у него не было.
- Ну, хорошо, ладно, – сказал, признавая свое поражение, Гарри. – Забудем о Хогвартсе.
Так ничего и не придумав, они отправились в Лондон и под прикрытием мантии-невидимки попытались отыскать сиротский приют, в котором воспитывался Волдеморт. Гермиона пробралась в библиотеку и, порывшись в документах, которые там хранились, выяснила, что здание приюта уже много лет как снесено. Они навестили место, где стоял приют, и обнаружили, что теперь его занимает набитая офисами башня. Честно говоря, они и особо и не надеялись на успех – Волдеморт вряд ли стал бы прятать крестраж в таком ненадежном месте. По крайней мере, одной загадкой стало меньше, и теперь друзьям необходимо было решить, куда двигаться дальше.

Утро едва забрезжило над кронами леса, а трое друзей-беглецов уже спешно сворачивали свои скромные пожитки, готовясь трансгрессировать на новое место. Гарри и Рон собирали палатку, Гермиона снимала с местности защитные заклинания.
- Ты уверена, что это необходимо? – пробормотал Гарри, когда все было готово.
- Конечно, - кивнула Гермиона. – Чем меньше следов – в том числе, магических, – мы оставим, тем меньше шансов у Пожирателей вычислить наше местонахождение.
- По-моему, даже у меня нет шансов это сделать, ведь новое место каждый раз выбираешь ты, – попытался пошутить Гарри, но Гермиона даже не улыбнулась.
- Если хочешь знать, это не доставляет мне ни малейшего удовольствия, – процедила она. – Можешь на этот раз сам напрячься и перенести нас в достаточно надежное место.
- Ты же знаешь, я еще не очень хорошо владею трансгрессией, - виновато пробормотал Гарри.
- Гермиона сегодня не в настроении, - с издевкой усмехнулся подошедший Рон. – Ты уж прости нас, дорогая, мы не хотели тебя обидеть. Мы полностью полагаемся на тебя, о, разумнейшая из всех ведьм современности!
- Может, хватит, Рон? – шикнул на друга Гарри, но Гермиона, кажется, пропустила слова Рона мимо ушей.
- Не забудь, - вздернув носик, произнесла она чрезвычайно «гермионистым» тоном, – сегодня твоя очередь добывать нам провизию.
- Давайте сначала уберемся отсюда, - вмешался Гарри и взял Гермиону за руку.
- Хорошая мысль, - согласился Рон, взяв подругу за другую руку.
Раздался хлопок. Поляна посреди букового леса окончательно опустела.
В то же мгновение с тем же хлопком трое друзей очутились на скалистой возвышенности над морем где-то ощутимо севернее предыдущего укрытия. С моря дул промозглый порывистый ветер, в ноздри сразу ударил запах морской соли и водорослей. Солнца было не видно из-за серого марева, растянувшегося по небу до самого горизонта. Поеживаясь на пронизывающем ветру, друзья огляделись. Гарри заметил невдалеке едва различимое отверстие в скале, похожее на вход в пещеру.
- Может, туда? – спросил он, указав на свою находку.
Рон и Гермиона согласно кивнули. Все трое устремились вниз по каменистому склону, прыгая с камня на камень. Вдруг Гермиона оступилась и чуть не упала. Гарри успел подхватить ее за локоть.
- Ты в порядке? – участливо спросил он.
Гермиона кивнула.
- Что-то голова закружилась, - ответила она и усмехнулась. – Ежедневная трансгрессия не идет мне на пользу.
- Может, присядешь?
- Да, - кивнула Гермиона. – Надо перевести дух.
Гарри скинул с себя куртку и постелил на один из крупных серых валунов, по которым они спускались к пещере. Гермиона благодарно улыбнулась и села, устало вытянув ноги.
Рон, успевший спуститься почти к самой пещере, обернулся и увидел друзей далеко позади.
- Эй! – крикнул он. – Чего вы там?
Гарри махнул рукой:
- Сейчас! Минутная передышка.
Рон кивнул и, держа наготове волшебную палочку, отправился изучать пещеру.
Гарри обернулся к Гермионе и строго спросил:
- Ты собираешься ему рассказать?
Гермиона вскинула голову, смущенно глянула на Гарри.
- Ты не сможешь скрывать это вечно, - Гарри покосился на живот подруги, начавший потихоньку округляться. Пока она еще пыталась скрыть его под широким растянутым свитером и плащом, но скоро это будет уже невозможно сделать.
Гермиона потупилась, ничего не ответив. Гарри повернулся к ней боком, засунул руки глубоко в карманы старых потертых джинсов.
- Я не представляю, что нам со всем этим делать, - глухо произнес он. – Неизвестно, сколько еще нам придется скитаться, а тебе, определенно, нужна помощь колдомедиков и нормальная домашняя обстановка, а не постоянные тревоги и игра в прятки со смертью. Черт побери, у нас даже нормальной еды нет! Это тебя не тревожит?
- Гарри, мы это уже обсуждали, - вымученно протянула Гермиона.
- «Обсуждали» – не значит «обсудили», - Гарри резко обернулся. – Пойми, мы находимся в слишком большой опасности, чтобы быть уверенными в завтрашнем дне. Мы не можем взять на себя ответственность такого рода… Гермиона, я беспокоюсь за твою жизнь, пойми, наконец! Ты сама прекрасно знаешь, чем мы рискуем каждый день, каждую минуту! Мы не имеем права подвергать этому риску еще и… его, - тут Гарри сделал неопределенный жест в сторону гермиониного живота.
- И что ты предлагаешь?
- Нужно найти какое-то достаточно безопасное место, где ты смогла бы переждать… где смогла бы быть под присмотром, где тебе могли бы помочь…
- Я знаю только одно такое место, - слабо улыбнулась Гермиона. – Рядом с тобой и Роном. Никто лучше вас не сможет обо мне позаботиться.
- Однако же, кое-кто смог, - вдруг озлобленно бросил Гарри.
Гермиона зажмурилась, сжала плечи руками, будто ее лучший друг только что отвесил ей пощечину.
- Прости, - сразу пошел на попятную Гарри, присел рядом с подругой на корточки, взял ее за плечи. – Прости, я не хотел тебя обидеть… Это все слишком сложно для меня, пойми. Я стараюсь, Гермиона, честное слово, я стараюсь понять тебя и не осуждать. И, наверное, когда-нибудь мне это удастся. Просто дай мне время, хорошо?
Гермиона кивнула.
- Тебе очень опасно оставаться с нами, - продолжал Гарри. – Ты понимаешь это? Если ты не боишься за себя, подумай хотя бы о ребенке. Какому риску ты готова подвергнуть ЕГО жизнь? Тебя это совсем не волнует?
- Гарри! – всхлипнула Гермиона. – Конечно, меня это волнует! Я не сплю ночами, думая о том, как мне защитить его… Но я не вижу другого выхода. Мы должны найти все крестражи, должны покончить со всеми проклятыми частицами души Сам-Знаешь-Кого, чтобы мой ребенок смог родиться в безопасном мире. А для этого вам могут понадобиться мои знания. Не зря же профессор Дамблдор позволил тебе посвятить нас с Роном в подробности этого дела. Заметь – не одного только Рона, а его и меня! Значит, это было важно. Значит, я смогу чем-то помочь. А если на это есть хоть призрачная надежда, то я должна остаться с вами.
- По-моему, ты переоцениваешь всеведение Дамблдора, - с некой отстраненностью во взгляде произнес Гарри. – Я начинаю думать, что мы все слишком переоценили его могущество… и видим то, чего нет. Не думаю, что Дамблдор мог знать все наперед.
- О, - протянула Гермиона с таинственным выражением. – Ты бы удивился, если бы узнал…
- О чем это ты? – настороженно спросил Гарри.
- Не важно, - покачала головой Гермиона. – Я только хотела сказать, что должна остаться с вами ради блага всей нашей кампании по уничтожению крестражей. И потом, я не знаю ни одного достаточно надежного места, где я могла бы не опасаться за свою жизнь. Не забывай, я – грязнокровка, ближайшая подруга и сподвижница Гарри Поттера. Что со мной сделают Пожиратели, если вдруг обнаружат? Пожалеют и отпустят на все четыре стороны?
- Нет, - нахмурившись, ответил Гарри. – Но где гарантия, что они не найдут и не схватят нас троих вместе?
- Пока не нашли, - одним уголком губ улыбнулась Гермиона. – А там увидим.
- И это не самое страшное, - продолжал настаивать Гарри. – Тебе ведь рано или поздно придется… ну… сама знаешь…
- Рожать? – с хитрецой прищурилась Гермиона. – Да, придется. По моим подсчетам, примерно в феврале.
- Так скоро? – растерянно спросил Гарри.
- Я бы не сказала, - возразила Гермиона.
- И все равно, ведь этот день наступит! И что тогда? Что мы будем делать? Трансгрессируем в Святого Мунго и скажем: «Привет, тут у нас незарегистрированная магглорожденная преступница в министерском розыске рожает, не могли бы вы ей помочь»?!
- Что-то вроде того, - еще шире улыбнулась Гермиона и положила свою маленькую теплую ладошку Гарри на щеку. – Не беспокойся, Гарри. Все будет хорошо. Я это чувствую.
Тут их разговор был прерван недовольным окликом Рона:
- Вы, что, заснули там, что ли?
Гермиона встрепенулась, смущенно спрятала руки. Гарри встал, помог подруге подняться, и они вдвоем поспешили к пещере.
- Извини, - пробормотала Гермиона, подойдя к Рону. – Сейчас поставлю защиту. Гарри, займешься палаткой? – девушка сняла с плеча ремешок бисерной сумочки и протянула ее Гарри.
- Конечно, - кивнул Гарри, извлекая из кармана джинсов волшебную палочку и направляя ее в недра бездонной гермиониной сумочки. – Акцио, палатка!
- Рон, может, поможешь мне? – спросила Гермиона.
- Ну, уж нет, - фыркнул Рон. – Сегодня, как мне кое-кто вежливо подсказал, моя очередь добывать нам провизию. Так что мне пора отправляться на разведку. Судя по местности, тут вряд ли растет что-нибудь съестное.
- Может, неподалеку есть какая-нибудь деревушка? – предположил Гарри.
- Было бы отлично, - Гермиона поспешила достать из сумочки несколько маггловских банкнот и монет и протянула их Рону. – Вот, держи. Если что, оставишь их в качестве оплаты.
Рон взял деньги и небрежно засунул в карман куртки.
- Возьми мантию, - Гарри перебросил Рону тускло серебрящийся сверток ткани. – И сними крестраж.
- Да, - тут же подхватила Гермиона. – Сегодня моя очередь его носить.
В первый же день своего изгнания ребята сделали для себя весьма неприятное открытие: крестраж, оказывается, был способен влиять на их самочувствие и настроение. Для того чтобы часть души Волдеморта не смогла распространить свое пагубное влияние на кого-то одного (как это, например, случилось с Джинни, попавшей во власть дневника Реддла), было решено носить крестраж по очереди. Каждое утро после трансгрессии на новое место ребята передавали друг другу эту страшную бесконечную эстафету, будто бомбу замедленного действия, но другого выхода у них не было – оставлять крестраж без присмотра, равно как и носить его кому-то одному, было чрезвычайно опасно.
Рон что-то пробормотал в ответ, но спорить не стал. Сняв с шеи цепочку с тяжелым золотым медальоном, инкрустированным изумрудами, Рон передал ее Гермионе и торопливо покинул пещеру.
Как только его шаги стихли вдалеке, Гарри озабоченно спросил:
- Ты уверена, что это безопасно? Может, лучше я его надену?
Гермиона покачала головой:
- Нет. Мы условились носить крестраж по очереди. Так вероятность того, что он овладеет чьим-нибудь сознанием, будет минимальной. Даже за двадцать четыре часа крестраж способен изменить наше поведение до неузнаваемости, что же будет, если начать носить его постоянно!
- Я знаю, - отмахнулся Гарри. – Но я не о том беспокоюсь. Ты уверена, что крестраж… Что все это не повредит ребенку?
Гермиона на мгновение задумалась, прежде чем повесить медальон на шею, а затем ответила с беззаботной улыбкой:
- Не думаю, что часть души одного слизеринца может повредить другому.
Гарри эта шутка не показалась смешной.
- Во-первых, с чего ты взяла, что он будет слизеринцем? Это глупо. Он будет гриффиндорцем, как все мы! И то, что его папаша учится в Слизерине, еще не означает, что он…
- Гарри!
Юноша смолк, нервно перебирая в руках собственную куртку.
- Мне совершенно все равно, на каком факультете Хогвартса будет учиться мой ребенок, - с нажимом произнесла Гермиона. – Главное, чтобы он родился здоровым и сильным. А уж то, какое воспитание он получит и какие качества приобретет, зависит от меня, разве нет? И не имеет значения, кем были его предки со стороны… - тут она запнулась. – …С другой стороны.
- Ты права, - кивнул Гарри. – Извини.
Гермиона только кивнула в ответ, ни слова не говоря, взяла пустую фляжку и вышла из пещеры, чтобы поискать источник пресной воды.
На самом деле ей просто хотелось побыть одной. Не видеть осуждающего взгляда Гарри, не чувствовать, с каким трудом ему удается сдерживать копящееся в душе негодование. Да, он честно старался не упрекать Гермиону, даже переживал за ее ребенка сильнее, чем она могла ожидать. Однако в глубине души, Гермиона остро ощущала это, Гарри был не способен понять и принять тот факт, что его лучшая подруга беременна от Пожирателя Смерти, от того человека, по вине которого погиб профессор Дамблдор. Чтобы не нагнетать и без того напряженную обстановку, Гермиона предпочитала как можно реже находиться с Гарри наедине.
О том, как рассказать всю правду Рону, она боялась даже думать. Гарри настаивал на том, чтобы она не затягивала с признанием, да и сама Гермиона прекрасно понимала, что сделать это нужно как можно скорее. Но после того, как Рон узнал о ее романе с Малфоем, она не могла чувствовать себя спокойно. В каждом его слове, в каждом взгляде она ощущала затаившуюся обиду, мрачное непонимание. С каждым днем трое друзей начали все больше отдаляться друг от друга, и Гермионе стало казаться, что, открой она свой маленький «секрет» Рону, он тут же уйдет, оставив Гарри и Гермиону одних. Потому-то она и оттягивала разговор, пока это было возможно. Однако, как сказал Гарри, это не может продолжаться вечно.
Запыхавшись от быстрой ходьбы, Гермиона остановилась и присела на обломок древесного ствола, когда-то давным-давно выброшенный на берег и намертво застрявший между серыми валунами. Здесь было довольно тихо, ветер не набрасывался на девушку так яростно, как на вершине холма. В вышине кружили, пронзительно крича, белокрылые чайки.
В какое-то мгновение Гермионе показалось, что чайки кричат уж слишком громко, а потом наступила внезапная оглушительная тишина. Девушка в ужасе прижала ладони к ушам, пытаясь понять, что за странная глухота напала на нее, а в следующий миг Гермиона провалилась в пугающую черноту.
Из тьмы начали проступать расплывчатые, нечеткие контуры. Пятна света, мерцающие, золотистые. Вокруг было тихо и безлюдно, но вот по левую руку от Гермионы из полумрака выткались три призрачные фигуры, бегущие друг за другом. Когда они поравнялись с девушкой, она с изумлением узнала в них своих школьных товарищей – Невилла, Джинни и Луну. В полном молчании они пронеслись мимо, не заметив Гермиону, а вернее, вовсе не видя ее.
«Это снова происходит, - подумала она, ощутив, как отвратительный липкий холод разливается по внутренностям. – Я снова это вижу… Неужели кого-то из них сейчас…»
Но додумать она не успела. Из темноты прямо перед ней вдруг возник мерцающий силуэт, окруженный ярким пульсирующим ореолом, похожим на заклинание. За сияющей дымкой магии Гермиона разглядела до боли знакомые черты: бледное лицо с узким подбородком, светлые, почти белые, волосы, серебристо-серые горящие глаза…
- Драко… - прошептала Гермиона с дрожью в голосе, чувствуя, как подгибаются колени.
Он не услышал – да и не мог услышать, ведь она была лишь призраком, не способным влиять на ход событий. Драко прошел мимо, под прикрытием заклинания преследуя трех дамблдоровцев. Гермиона поспешила за ним.
Вскоре она поняла, где находится. Пространство, наконец, приобрело достаточно четкие очертания, и девушка узнала один из коридоров Хогвартса, освещенный мерцающими факелами и тусклым светом, льющимся из узких арочных окон. В конце коридора показалась знакомая статуя – каменная горгулья, скрывающая вход в кабинет директора. Невилл, Луна и Джинни остановились и спрятались неподалеку – за статуей, изображающей мрачного длиннобородого волшебника. Драко подошел к ним почти вплотную (должно быть, окружающее его заклинание делало его невидимым) и тоже замер, ожидая чего-то.
Гермиона остановилась посреди коридора, зная, что участники разворачивающихся событий не могут ни увидеть, ни услышать ее. Это было похоже на то, будто она погрузилась в чьи-то воспоминания. Вот только, как такое возможно без Омута Памяти, да и без самих воспоминаний?..
Вдруг факелы вспыхнули и замерцали, потрескивая и испуская черную копоть, а затем погасли один за другим. Свет за окнами тоже померк, и коридор погрузился в кромешную тьму. У Гермионы от ужаса сердце замерло, а по телу побежали мурашки. Оглядевшись вокруг, она увидела слабое свечение неподалеку и сделала несколько неуверенных шагов в его сторону. С каждой секундой свечение приобретало все более знакомые очертания. Наконец, стало ясно, что это – свет от заклинания Люмос, горящий на конце чьей-то волшебной палочки. Гермиона подошла ближе и остановилась в паре шагов от волшебного огонька.
- Кто здесь? – спросила она тихо, не надеясь на ответ.
Во тьме, окружающей светящийся шарик заклинания, всколыхнулась какая-то тень, и вдруг гулкий голос, будто принадлежащий камню, произнес:
- Смотри внимательно.
Гермиона содрогнулась с головы до пят, а в следующий миг тьма рассеялась, и девушка вновь оказалась в коридоре Хогвартса прямо перед дверью в кабинет директора. Невилл, Луна и Джинни куда-то исчезли, а Драко, по-прежнему скрытый заклинанием, притаился за статуей у входа. Он был явно напряжен, между бровей у него пролегла тревожная складка. Взволнованно проведя ладонью по лицу, Драко прошипел сквозь зубы:
- Черт! Почему так долго? Эти тупицы, что, не могут его найти?
Гермиона поняла, что речь идет о ее друзьях. Они, по всей видимости, проникли в кабинет директора и что-то там ищут, а Драко… А вот что тут делает Малфой, Гермиона не могла понять. Следит за друзьями Гарри Поттера? Стоит настороже? Какое отношение ОН имеет к происходящему?
Вдруг со стороны послышались шаги и голоса. Драко обернулся и замер, глядя куда-то сквозь девушку. Она заметила промелькнувшее на его лице паническое выражение. Оглянувшись, Гермиона похолодела от ужаса: по коридору прямо на них двигался профессор Снейп в своей извечной черной мантии, а за ним следовали мистер Филч с донельзя довольным выражением на морщинистой физиономии и разъяренный Пожиратель Смерти, которого Гермиона видела лишь однажды, да и то мельком – в ту ночь, когда погиб Дамблдор. Снейп решительным шагом направлялся в собственный кабинет, где сейчас, как думала Гермиона, должны были находиться Невилл, Луна и Джинни, проникшие туда, безусловно, незаконно. Снейпа нужно было немедленно остановить, но как это сделать, если ты призрак?..
Краем глаза Гермиона заметила движение и обернулась. Драко, все это время прятавшийся в безопасной нише за статуей, поднял волшебную палочку и что-то прошептал. В тот же миг свечение заклинания вокруг слизеринца исчезло. Напустив на себя привычный высокомерно-скучающий вид, Драко шагнул из-за статуи наперерез Снейпу.
- Добрый день, профессор, - манерно растягивая слова, громко произнес Драко.
Сердце Гермионы забилось чаще. «Он пытается задержать Снейпа… Пытается помочь им… Неужели…»
- Мистер Малфой? – Снейп нетерпеливо шагнул в сторону, желая обойти слизеринца.
- Профессор, я хотел рассказать Вам кое-что важное, - торопливо заговорил Драко, пытаясь преградить Снейпу путь.
- Сейчас у меня нет времени, мистер Малфой, - раздраженно ответил Снейп. – Зайдите ко мне после занятий.
- Не мешайся под ногами, мальчишка! – прорычал Пожиратель и грубо отпихнул Драко в сторону.
- Это касается участников Армии Дамблдора! – с отчаяньем выкрикнул Драко в спину Снейпу.
«Нет…- Гермиона в ужасе зажала рот ладонью, будто боялась закричать. – Нет, он не может… он же не станет их выдавать?»
Снейп остановился и медленно обернулся.
- И что же такого важного об участниках этой так называемой Армии вы хотите мне сообщить, Драко? – спросил директор полушепотом, от которого волосы на затылке вставали дыбом.
- Я хотел сказать, - охотно откликнулся Драко, - что подслушал их разговор. Вчера после занятий. Думаю, они намереваются что-то украсть у Вас, профессор. Этот Лонгботтом и…
- Украсть? – перебил Снейп, приблизившись к Драко. – Что они собираются украсть?
- Я н-не… - Драко сглотнул. – Кажется, они хотели… Они что-то говорили про…
- Что ты мямлишь, щенок?! – рявкнул Пожиратель. – Хочешь на их месте оказаться?
- Нет! – вскрикнул Драко, бледнея. – Они хотели украсть Меч Гриффиндора!
- Меч Гриффиндора?! – глаза Снейпа сузились, превратившись в щелочки. – Так вот почему… - директор замолчал на несколько секунд, явно что-то обдумывая. – Интересно. Очень интересно! Мистер Филч! Скорее! Зовите учителей и старост!.. Профессор Кэрроу, мистер Малфой, вам поручается срочно начать поиск тех, кто участвовал в заговоре против директора Хогвартса!
- Не надо никого искать, - вдруг проскрипел Филч и вытянул свой узловатый палец в сторону горгульи. – Вот они!
Гермиона обернулась и увидела, как из-за статуи показались трое дамблдоровцев, старательно прячущих в темную тряпицу какой-то продолговатый предмет. Сверкнуло серебро и алый рубиновый отблеск. Меч Гриффиндора.
- Держи их! – взревел Пожиратель.
- Нет! – не сдержала крика Гермиона. – Нет!!! Зачем ты рассказал им?! Драко! Зачем?! Ненавижу тебя!!! Драко!!!
Крик зазвенел в ушах. Все громче, громче, громче. Нарастая, оглушая. Гермиона схватилась за голову и зажмурилась. Вдруг в сознании вспыхнул тот самый волшебный огонек, который она увидела во тьме, а вместе с ним и еще что-то. Что-то там было… какой-то блик… будто отражение. Будто отблеск в зеркальных стеклах очков…
«Не может быть», - подумала Гермиона, прежде чем ее сознание окончательно погрузилось в бездонную пропасть спасительного обморока.

***

- Дамблдор!
Гарри вздрогнул и выронил спичку, с помощью которой пытался разжечь горелку под чайником. Маггловский метод добывания огня, почему-то, нравился ему больше, чем магический. Пробормотав что-то неразборчивое, Гарри достал новую спичку, чиркнул о коробок и разжег, наконец, горелку. Облегченно вздохнув, он покинул часть палатки, служившую кухней, и подошел к двухъярусной койке, на нижнем ярусе которой лежала Гермиона.
- Привет, - улыбнулся Гарри. – Очнулась?
- Привет, - хрипловато ответила Гермиона, приподнимаясь на локтях. – Давно я тут? В смысле, я, кажется, пошла за водой, а потом…
- Тебя долго не было, - ответил Гарри, присаживаясь рядом с подругой. – Я забеспокоился и пошел тебя искать. И сразу нашел, по правде говоря. Ты была без сознания. Я перенес тебя в палатку, уложил здесь и отошел, чтобы поставить на огонь чайник, и вот, ты уже очнулась.
- И долго я была в обмороке?
- Зависит от того, когда он начался, - пожал плечами Гарри. – Во всяком случае, не больше получаса.
- И я… - Гермиона замялась, пытаясь подобрать слова. – Я все это время просто была без сознания? То есть, я ничего такого не…
- Если ты хочешь знать, не кричала ли ты или что-нибудь в этом роде, то придется тебя огорчить, - ответил Гарри. – Ты была будто в бреду. Или видела какой-то кошмар. Почти все время стонала и звала кого-то. Кажется, Малфоя. А еще Дамблдора. Его имя ты отчетливо выкрикнула, прежде чем очнуться.
Гермиона закрыла лицо руками и надолго замолчала, пытаясь собраться с мыслями. Ей опять привиделось что-то очень странное. События, участником которых она не была и не могла быть. Это очень пугало и угнетало ее. Она должна во всем разобраться!
- Я кое-что видела, Гарри, - наконец, глухо произнесла Гермиона, отняв руки от лица. – Думаю, тебе нужно это знать. В последнее время… даже не знаю точно, когда все это началось… я вижу странные вещи. Не могу понять, каким образом, но я вижу то, что происходит далеко от меня с теми людьми, которых я знаю. Я видела, как погиб Дамблдор. Видела, как Сам-Знаешь-Кто убил Руфуса Скримджера. Сначала я думала, что это какое-то помешательство… Но теперь понимаю, что это не так. Я могу видеть события, не присутствуя при них.
- Как это? – недоверчиво нахмурился Гарри.
- Сама не знаю, - пожала плечами Гермиона. – Я просто будто проваливаюсь в какой-то сон, становлюсь призраком, которого никто не видит и не слышит. И наблюдаю за тем, что происходит вокруг. Это как… как погружение в чьи-то воспоминания. Но это невозможно, потому что я вижу то, чего еще не было. То, что только должно случиться.
Гарри с сомнением и недоумением смотрел на Гермиону и молчал, ожидая продолжения.
- Знаю, это звучит совершенно безумно, но мне кажется, - Гермиона набрала в грудь воздуха и выдохнула. – Мне кажется, я могу видеть будущее.
Гарри едва сдержал смешок.
- Помнится, ты говорила, что прорицания – это полный бред и не стоят того, чтобы всерьез ими заниматься, - сказал он. – И даже перестала посещать курс Трелони в середине года.
- Я знаю, - нахмурилась Гермиона и скрестила руки на груди. – Но это совсем другое! Профессор Трелони – откровенная шарлатанка, тебе это должно быть хорошо известно! Я же не гадаю на чаинках и не занимаюсь всей той мистической ерундой, которую она нам преподавала! Я просто… просто проваливаюсь в странные обмороки и вижу то, чего видеть не могу. Как ты это объяснишь?
- Не знаю, - пожал плечами Гарри. – Может, ты и в правду ясновидящая?
- Не говори ерунды, - обиженно фыркнула Гермиона. – Нет, дело в чем-то другом, и я обязательно выясню, в чем. А пока я должна постараться извлечь из этого как можно больше полезной информации. Начать с того, что на этот раз я не видела никаких смертей.
- И на том спасибо, - хихикнул Гарри.
- Гарри! Отнесись к этому серьезнее, пожалуйста! Я видела Хогвартс. И кое-кого из наших друзей, между прочим.
Гарри сразу насторожился.
- Кого?
- Невилла и Луну. И Джинни.
Гарри заметно напрягся и спросил, отведя взгляд:
- Они в порядке?
- Не знаю, - сердито ответила Гермиона. – По крайней мере, в моем видении они были живы и, кажется, здоровы. Но они были в опасности. Там был Снейп. Он схватил их. Вернее, собирался схватить. Они проникли в его кабинет, и он…
- В кабинет Снейпа? – Гарри не поверил своим ушам. – Для чего?! Они совсем спятили?!
- Они хотели выкрасть Меч Гриффиндора, - ответила Гермиона. – Во всяком случае, это то, что я увидела.
- И Снейп… - Гарри запнулся. – Он поймал их? Что он с ними сделал?
- Я не знаю, Гарри. Он увидел, как они выходят из кабинета, это точно… Там был еще Филч и какой-то Пожиратель Смерти, кажется, Кэрроу… и… Малфой.
Гермиона отвернулась и замолчала. Гарри бросил на нее встревоженный взгляд.
- Потому ты и звала его? – спросил он. – Потому что встретила там, в твоем видении?
- Он был заодно с ними, - глухо произнесла Гермиона, не оборачиваясь. – Со Снейпом и Пожирателем. Он рассказал им, что Джинни и остальные собираются украсть Меч. Он просто рассказал… он… не задумываясь рассказал все Снейпу…
- Что еще можно от него ожидать? – со злостью хмыкнул Гарри. – Он ведь один из них. Конечно, он заодно с ними. Не представляю, как он сумел одурманить тебя, ведь ты всегда была такой рассудительной…
- Гарри!
- Хорошо, хорошо, - отмахнулся Гарри. – Я не буду говорить о нем. Просто ты сама начала, и я…
- Гарри! – вновь воскликнула Гермиона, повернувшись к другу, выпрямилась и замерла. Глаза ее засияли взволнованно, радостно и удивленно. Гарри заметил, какой красивой она вдруг стала, будто не скиталась с друзьями по полям и лесам, не голодала и не мерзла в последние пару недель. Странный свет, озаривший ее лицо, стер с него отпечаток грусти и тревог, скрыл темные тени под глазами, наполнил щеки румянцем.
- Что? – осторожно спросил Гарри. – Что случилось?
- Он… - прошептала Гермиона и широко заулыбалась. – Он шевельнулся!
- Что?!
- Мой ребенок! Он шевельнулся! – завопила Гермиона с восторгом, схватившись за живот. – Я почувствовала, как он только что толкнул меня! Вот здесь!
- О-о-о… - неопределенно протянул Гарри, не зная, радоваться ему или беспокоиться.
- Скорее! – Гермиона схватила Гарри за руку и прижала его ладонь к своему животу. – Вот! Чувствуешь?! Он толкается! Мой малыш толкается!!! О, Мерлин! – от волнения из глаз девушки брызнули слезы.
Гарри с умилением смотрел на нее, прижимая руку к ее животу, и, хотя он совершенно ничего не чувствовал, кроме мягкости ее вязаного свитера, он тоже заулыбался. А Гермиона, поглаживая живот, смотрела на руки и продолжала бормотать:
- Мой маленький, он шевелится… Это так чудесно! Так здорово! Это просто невероятное ощущение… О, Мерлин, я даже не могу подобрать слов, чтобы объяснить… О! Вот опять! Чувствуешь?! Ты чувствуешь это? Он толкается, мой мальчик толкается! Драко, ты это чувст…
Гарри одернул руку. Улыбка улетучилась с его лица. Гермиона подняла на него взгляд, полный ужаса и раскаяния. Гарри отвернулся.
- Прости… - прошептала Гермиона и попыталась положить руку Гарри на плечо, но он резко поднялся с кровати.
- Кажется, чайник закипел, - сухо произнес он и направился на кухню.
Гермиона всхлипнула, завернулась в одеяло и, свернувшись на кровати калачиком, уставилась в стену. Она слышала, как Гарри возится с чайником и кружками, нарочито шумно переставляя кухонные приборы, и ощущала острую тоску и жалость к самой себе. Кажется, скоро у нее совсем никого не останется, кроме ее малыша. И, похоже, в этом виновата только она. Сама. Одна. Лишь она, и больше никто.
Горячие соленые слезы текли по ее лицу, теряясь в каштановых завитках волос. Гермиона не решалась всхлипывать, молча давилась рыданиями. Как ей хотелось, чтобы хоть кто-нибудь сейчас подошел к ней, обнял ее, утешил. Сказал что-нибудь доброе, успокаивающее, как это делала мама, когда Гермионе было тоскливо в детстве. Мерлин, как же ей одиноко! Как ей не хватает любящего взгляда… теплоты родных рук… успокаивающего волшебного шепота, прогоняющего ночные кошмары…
- Ненавижу, - прошептала Гермиона в подушку. – Все из-за тебя! Ненавижу тебя, Драко Малфой! И буду ненавидеть до конца своих дней! Клянусь!

***

Бывало ли у Вас когда-нибудь странное чувство тоски, непонимания и обиды, когда внезапно те вещи и те люди, которых Вы давно знаете и к которым привыкли, становятся для Вас совершенно чужими и отстраненными? Когда знакомые до последней пылинки любимые комнаты кажутся поблекшими, холодными и от того ненавистными? Когда лучшие друзья, о которых Вы знаете всё и даже можете предугадать их следующее слово или поступок, вдруг становятся до странности непонятными людьми? Когда весь уклад жизни начинает казаться устаревшим, неправильным и ненужным? Когда Вы остро ощущаете одиночество и боль, потому что старое время, когда Вы могли хотя бы примерно предсказать, что будет завтра, и на следующей неделе, и через месяц – это время безвозвратно утеряно. А потом Вы вдруг понимаете, что всё кажется Вам таким безликим и чуждым вовсе не потому, что изменился мир вокруг Вас, а потому, что другим человеком стали Вы сами…
Примерно такие чувства обуревали молодого человека семнадцати лет, сидящего на широком подоконнике в пустом классе Трансфигурации. Прислонившись лбом к холодному оконному стеклу, юноша устремил взгляд своих серебристо-серых глаз вдаль, за окно, туда, где над озером и горными склонами висела серая пелена дождя. Капли барабанили по стеклу, по подоконнику, по крышам замка, и в этом неровном шуме тонули все другие звуки.
На душе у Драко было невероятно тоскливо. Отчего-то в последнее время вся жизнь начала казаться ему такой же серой и беспросветной, как стена дождя за окном. Каждое утро он просыпался с одной и той же мыслью: «Ещё один день… Серый день…» Друзья никак не могли понять, что творится с ним, и безуспешно пытались расшевелить Драко, но он настолько глубоко ушел в свою скорлупу, что выскрести его оттуда не смогла ни Астория, ни Пэнси. Пожалуй, во всем мире существовал лишь один человек, способный вернуть Драко к жизни. Но этот человек, увы, был сейчас невероятно далеко от Драко, от Хогвартса и от всего волшебного мира.
Вздохнув, Драко решительно расправил опущенные плечи и соскочил с подоконника. Пора было приступать к выполнению обязанностей старосты. Как ни странно, именно это занятие больше всего тяготило юного Малфоя и вызывало в его сознании стойкое чувство отвращения. А ведь совсем недавно, всего каких-то полтора года назад, он был готов отдать всё, чтобы только заполучить кусочек власти, чтобы приблизиться к тому, о чём он мечтал всю сознательную жизнь. Быть кем-то большим, чем просто сын Люциуса Малфоя. Быть, как отец. Быть сильнее, чем отец. Превзойти, стать выше. Это всегда было целью номер один. Стать значимым, чтобы поддержать честь семьи. Чтобы отец гордился сыном. Чтобы чувствовать себя Человеком…
Почему же теперь, когда в его руках была сосредоточенна огромная по меркам Хогвартса власть, когда он мог безнаказанно вершить суд над теми, кого он всю жизнь презирал и ненавидел, меньше всего ему хочется делать именно это? Почему он не получает, как прежде, настоящего удовольствия от того, что может наказывать и изводить тех, кто ему не по душе? Как могло получиться, что Драко Малфой перестал быть самим собой?
«Это всё чертов старикан, – со злостью подумал Драко. – И его чертово зелье. Даже с того света он преследует меня! И что плохого я ему сделал?!»
Скрипнув зубами, Драко отвернулся от окна и собрался уходить, как вдруг услышал тихий щелчок дверной ручки. По старой ли привычке, а может, из любопытства Драко тут же шмыгнул за пыльную темную гардину и замер, почти не дыша.
Дверь открылась, и в класс кто-то осторожно шагнул. Сквозь шторы Драко было не видно визитера, но вот раздался голос, и слизеринец тут же узнал Лонгботтома:
– Кажется, никого.
– Отлично,– откликнулся другой голос, до ужаса знакомый. «Финниган, – подумал Драко. – Интересно, что им здесь нужно?»
– Заходи, – сказал Лонгботтом.
Послышались шаги, а затем прозвучал третий голос, настороженный и тихий, и принадлежал он Джинни Уизли:
– Вы уверенны, что здесь никого нет?
- Сейчас проверим, - откликнулся Финниган.
- Думаю, придется делать это вручную, Симус, - прозвучал четвертый голос, размеренный, едва слышимый, но при этом весьма убедительный. Обладателем этого голоса была, без сомнений, равенкловка Лавгуд.
- Почему это? – спросил Финниган.
- В школе полно чар, - ответила Лавгуд так, будто Симус спросил полнейшую глупость. – В каждом классе, здесь же студенты занимаются. А «Гоменум Ревелио» только собьет нас с толку, ведь мы в замке, полном учеников и преподавателей. Лучше проверить все собственными глазами.
- Хорошо, - откликнулся Лонгботтом. – В конце концов, класс не такой уж большой.
Договорившись, четверо друзей разошлись в разные стороны и принялись обшаривать кабинет Трансфигурации в поисках нежелательных слушателей.
Драко ощутил беспокойство. Ему совсем не хотелось быть найденным кем-нибудь из гриффиндорцев, к тому же в таком нелепом положении – спрятавшимся за гардиной. Кроме того, ему было весьма любопытно узнать, что эти четверо затевают. Осторожно вынув волшебную палочку из кармана, Драко направил ее на себя и едва слышно пошевелил губами:
- Инвизибилис!
Недаром он провел остаток лета, штудируя «Искусство наведения маскирующих чар и Дезиллюминации». Едва заклинание прозвучало, как тело слизеринца сначала поблекло и стало прозрачным, а затем и вовсе растворилось в пространстве. «Ничего себе! - с восторгом подумал Драко, пытаясь разглядеть собственную руку и видя только пустоту. – И почему я раньше этим не пользовался?»
Внезапно гардина отдернулась, и Драко с ужасом увидел перед собой сосредоточенное лицо Лонгботтома. Староста инстинктивно вскинул палочку, но Невилл, скользнув взглядом по невидимому слизеринцу, отпустил гардину (та, покачнувшись, вернулась на место) и сказал:
- Чисто.
- И у меня, - откликнулся Финниган.
- У меня тоже, - добавила Уизли.
- Никого, - подала голос Лавгуд.
- Отлично! Значит, можно спокойно все обсудить, - произнес Лонгботтом и прошел в начало класса.
- Еще не все, - возразила Уизли. – Оглохни!
- Это еще что? – с интересом спросил Финниган.
- Да так, - ответила Джинни. – Одно полезное заклинание. Так нас никто не подслушает.
- Хорошо, - удовлетворенно произнес Лонгботтом. – Садитесь.
Заскрипели стулья. Драко, почти не дыша, сделал осторожный шаг в сторону и выглянул из своего укрытия. Четверо заговорщиков сидели за партой в первом ряду. Невилл, опершись о столешницу, мрачно разглядывал собственные руки; Симус, закинув ноги на соседнюю парту, нарочито расслабленно покачивался на стуле; Джинни, скрестив руки на груди, задумчиво смотрела на ребят, а Луна меланхолично накручивала на палец прядь своих пепельно-белых волос и отрешенно глядела куда-то за окно.
- Итак, - сказал Невилл, - зачем мы здесь?
Джинни вздохнула, огляделась, будто все еще сомневаясь в безопасности разговора, и хотела что-то сказать, но Луна опередила ее:
- Мы же собираемся возродить Армию Дамблдора, не так ли?
Остальные трое с легким недоумением посмотрели на нее.
- Ну, как же, - невозмутимо продолжала Луна, - ведь теперь, когда профессор Дамблдор погиб, а Гарри Поттер куда-то пропал, мы – единственные, кто может защитить школу и остальных студентов от Сами-Знаете-Кого и его приспешников.
- По-моему, ты несколько преувеличиваешь, - хмыкнул Симус. – Что мы четверо можем сделать? Побьем Кэрроу?
- Нет, - Луна едва заметно усмехнулась. – Мы можем сделать так, чтобы нас стало больше, чем четверо. Соберем остальных членов Армии Дамблдора, привлечем новых. Думаю, в Хогвартсе найдется немало тех, кто не согласен с новым режимом и несправедливым Уставом.
Ребята задумались. Наконец, Невилл спросил с сомнением:
- Думаешь, получится?
Луна пожала плечами:
- Не знаю. Но попробовать стоит. Терять нам, все равно, уже нечего. Мы ведь его друзья. В смысле, друзья Гарри Поттера. За одно это Кэрроу готовы растерзать нас на части. Почему бы не попытаться ответить?
Симус довольно усмехнулся, а Невилл нахмурился сильнее прежнего. Вдруг заговорила до того молчавшая Джинни:
- Все это следует обдумать, и очень хорошо обдумать. Это уже совсем не игрушки. И Кэрроу – не Амбридж. Даже не представляю, что они с нами сделают, если узнают, что мы создали тайную организацию в поддержку Гарри. Нет, постой, - заметив, что Невилл хочет что-то сказать, торопливо добавила она. – Я не говорю, что я боюсь. По крайней мере, не за себя. Но подвергать опасности других студентов мы не имеем права.
- Мне кажется, или что-то случилось с нашей «сорвиголовой» Уизли? – с сарказмом спросил Симус. – Куда делась отчаянная девчонка, бросающаяся на передовую?
Джинни смущенно опустила взгляд.
- Такие события, как Война, заставляют пересмотреть некоторые приоритеты, - пробормотала она.
- Однако это не значит, что стоит совсем отказаться от идеи создания Сопротивления, - вдруг твердо заявил Невилл.
Джинни вздохнула:
- На самом деле я хотела поговорить совсем не об этом.
- А о чем же? – спросил Невилл.
- Мне нужна ваша помощь, - ответил Джинни тихо.
- В чем именно? - хмыкнул Невилл.
Джинни несколько мгновений собиралась с мыслями, а затем наклонилась к мальчишкам и заговорила полушепотом:
- Это может быть опасно. Да нет, это, скорее всего, и БУДЕТ опасно. Придется нарушить добрый десяток новых правил. И, кроме того, мы можем нарваться на Снейпа.
- Давно об этом мечтаю, - усмехнулся Симус.
- Нам это не впервой, верно? – сказал Невилл. – Главное – знать, в чем наша цель, а уж бояться последствий будем как-нибудь потом.
- Хорошо, тогда слушайте, - кивнула Джинни. – Мне нужно пробраться в кабинет Снейпа и забрать меч Гриффиндора.
Ребята ошарашенно уставились на Джинни. Симус даже присвистнул от удивления. «Уизли, ты рехнулась? – подумал Драко в изумлении. – Кажется, отсутствие бойфренда в поле видимости плохо на тебя влияет…»
- Зачем? – задал Невилл резонный вопрос.
- Он нужен Гарри, - ответила Джинни.
- Для чего? – снова спросил Невилл. – Не обижайся, Джинни, но я хочу знать, ради чего придется рисковать своей шкурой. Конечно, мы все поддерживаем Гарри и тебя, мы всегда в центре сопротивления и сделаем все, чтобы Снейпу и Кэрроу жизнь медом не казалась. Но просто так, бессмысленно, лезть на рожон не очень хочется.
«Ну, надо же! – подумал Драко с сарказмом. – Неужели хоть у кого-то из гриффиндорцев в голове завелись мозги?»
- Я понимаю, - кивнула Джинни. – правда, я и сама не знаю всех подробностей, но… Дело в том, что Дамблдор в своем завещании оставил меч Гриффиндора Гарри. Наверное, меч нужен для чего-то очень важного. Министерство не позволило забрать меч, потому что, вроде бы, это древняя реликвия, он не может принадлежать одному только Гарри, а должен принадлежать всему Хогвартсу, меч – это историческая ценность и все такое… Но я точно знаю, ктó на самом деле должен быть владельцем меча. Уж во всяком случае, не убийца Дамблдора! Снейп не имеет права прикасаться к гриффиндорскому мечу, да даже смотреть на него, черт возьми! – Джинни в сердцах хлопнула ладонью по столу.
- Это верно, - поддержал Симус. – Мы должны забрать меч, даже если не ради Гарри, а просто потому, что это противоестественно – меч не должен принадлежать Пожирателю Смерти! А еще, воображаю, какой переполох начнется, когда Снейп не обнаружит меча! – в глазах Симуса мелькнул лихой огонек.
- Допустим, - с серьезным видом произнес Невилл, - мы его выкрадем…
- Не выкрадем, а заберем то, что принадлежит всем гриффиндорцам по праву! – возмущенно воскликнула Джинни.
- Хорошо, - согласно кивнул Невилл. – Допустим, мы заберем меч из кабинета Снейпа. Что нам делать с ним дальше?
«Хороший вопрос, Лонгботтом», - усмехнулся про себя Драко, продолжая вслушиваться в разговор.
- Ну… - замялась Джинни. – Для начала нам нужно будет его где-нибудь спрятать, чтобы Снейп не нашел. А потом, когда шум уляжется, переслать Гарри.
- Каким образом? – хмыкнул Симус. – Может, тебе известен адрес, по которому надо отправить сову?
- Может, и известен, - нахмурилась Джинни. – В конце концов, совы сами находят адресата, разве нет? В любом случае, вопрос о передаче меча Гарри можно продумать и после, а сначала…
- Сначала нужно понять, где его спрятать, - вставила Луна.
- Верно, - кивнул Симус. – В гриффиндорской башне его будут искать в первую очередь. В другом месте меч прятать опасно, его может найти кто-нибудь из подручных Снейпа или просто какой-нибудь студент… Тогда все наши старания пойдут насмарку.
- Выручай-комната, - тихо произнесла Луна.
Остальные трое взглянули на равенкловку с удивлением и восторгом.
- Конечно! – Невилл хлопнул себя по колену. – В чью-то выручай-комнату можно войти, только в точности зная, как ее использует другой человек! Мы можем пожелать, чтобы комната стала тайным убежищем, как в позапрошлом году, и спрятать там меч!
- А при необходимости спрятаться сами, - добавил Симус. – Главное, чтобы об этом не узнал ни один слизеринский выродок вроде Малфоя.
Драко почувствовал, как кровь приливает к лицу. Старосту охватило дикое желание как следует заклясть наглого гриффиндорца. Стиснув зубы, Драко постарался взять себя в руки и на всякий случай даже спрятал палочку в карман.
- Хорошо, - тем временем продолжал Невилл. – С одним вопросом разобрались. Теперь о главном: как нам пробраться в кабинет директора? Снейп редко выходит из своего убежища в последнее время, будто опасается нарваться на неприятности.
- И правильно делает, - мстительно пробормотал Симус.
- Нужно как-то выманить его из кабинета, - продолжал рассуждать Невилл. – Причем на довольно продолжительное время, ведь нужно будет незамеченными попасть в кабинет, а потом выйти из него.
- Нужно узнать пароль, - вставила Луна. – На входе в директорский кабинет стоит каменная горгулья, которая требует пароль.
- Нужно проследить за входом, дождаться, пока Снейп будет заходить в кабинет, и подслушать, - предложила Джинни.
- Это проще простого, - усмехнулся Невилл. – Можно даже не выслеживать Снейпа. Достаточно нарушить Устав и дождаться вызова к директору.
- Ни в коем случае! – воскликнула Джинни. – Хватит с нас и того, что творят Кэрроу! Зачем нарываться на наказания? Можно обойтись и без этого. И потом, если нас поймают…
- Не настраивай себя заранее, - сердито пробормотал Невилл.
- И все равно, я считаю, что лучше проследить за Снейпом, чем нарушать Устав, - продолжала стоять на своем Джинни.
- Я это сделаю, - подала голос Луна. – Мне, правда, не трудно.
- Отлично, с паролем решили, - вмешался Симус. – Как быть со Снейпом? Как его выманить?
Ребята задумались на несколько минут. В тишине класса было слышно только поскрипывание стула, на котором раскачивался Финниган. Драко с интересом и странным волнением ждал, что же придумают друзья Поттера для благополучного проведения своей безумной операции. Наконец, Симус сказал:
- Похоже, без нарушения правил не обойтись.
- Но может… - начала, было, Джинни, но Симус решительно перебил:
- Не может, Джинни. Я не вижу другого способа заставить Снейпа покинуть кабинет, кроме дуэли с каким-нибудь слизеринцем.
- Нет, Симус! – воскликнула Джинни. – За это тебя отдадут на растерзание Кэрроу!
- Я знаю, - усмехнулся Финниган. – Но это не важно. Если нас поймают, мы все попадем к нему в лапы.
- Мерлин, неужели нельзя обойтись без этого? – Джинни сжала руками виски и опустила взгляд.
- Твои предложения? – с вызовом спросил Симус.
- Ты прав, - поддержал друга Невилл. – Нарушение правил, тем более, дуэль – лучший способ выманить Снейпа из кабинета. Это будет опасно. Справишься?
Симус самоуверенно усмехнулся:
- Еще бы! Дайте мне только возможность, и я выбью из паршивого слизняка Нотта все его дерьмо!
- Я не об этом говорю, - нахмурился Невилл. – Тебе придется отрабатывать наказание.
- Не впервой, - буркнул Симус, отводя взгляд.
- Кстати, о Кэрроу, - вдруг спохватился Невилл. – Если он узнает о дуэли первым, то, пиши пропало, весь наш план развалится к чертям. Этот гнусный Пожиратель сам разберется с нарушителями, а Снейпу не придется даже пальцем шевелить!
Снова наступило напряженное молчание. Спустя пару минут Невилл произнес:
- Думаю, с этим придется разбираться мне. И я, кажется, уже кое-что придумал. А с его сестрицей…
- С его сестрицей можно сыграть одну интересную шутку, - с улыбкой произнесла Луна. – Позвольте мне.
- Хорошо, - кивнул Невилл, серьезно глядя на девчонок. – Ваша основная задача – отвлечь Алекто, проследить за Снейпом и ждать нас у входа в его кабинет.
- Оставляешь нам самую безопасную работу? – фыркнула Джинни. – Я, между прочим, тоже могла бы попробовать разобраться с Кэрроу. Или, скажем, вызвать кого-нибудь на дуэль.
- Могла бы, - кивнул Невилл. – Но мы отложим это до следующего раза. Да и, в конце концов, кто сказал, что следить за Снейпом – самая легкая и безопасная работа? Если он обнаружит слежку, в первую очередь достанется вам двоим.
Джинни с сарказмом хмыкнула, а Луна лишь отрешенно улыбнулась.
Ребята погрузились каждый в свои мысли, и, судя по выражению лиц, мысли эти были отнюдь не из приятных. Наконец, Джинни глухо произнесла:
- Нужно сделать это, чтобы Гарри поскорее разобрался с Сами-Знаете-Кем. Чтобы эти чертовы Кэрроу вместе со Снейпом сели в Азкабан на веки вечные!
В классе снова наступила тишина. В воздухе почти физически ощущалась отчаянная решимость друзей Поттера, и Драко на краткий миг ощутил нечто похожее на уважение к тем четверым, которые решились пожертвовать собственной безопасностью ради призрачной надежды на лучшее.
- Отлично, - произнес Невилл. – Осталось условиться о времени. Предлагаю не откладывать дело надолго.
- Завтра? – тихо спросил Симус. Впервые за все время разговора в его голосе кроме насмешливости и бравады послышался страх.
- Завтра, - эхом повторила Джинни. – Мы с Луной с утра будем дежурить возле кабинета Снейпа. Надеюсь, директор спустится позавтракать, и нам удастся узнать пароль… Луна, ты сможешь прийти пораньше, скажем, часам к семи?
- Конечно, - кивнула Луна.
- Хорошо. Как только узнаем пароль, мы дадим вам об этом знать.
- А уж мы решим, когда начать наше дело, - подхватил Невилл. – Будем ориентироваться по ситуации. Я буду поджидать Кэрроу возле класса Защиты от Темных Искусств. Симус, ты…
- Я постараюсь быть как можно дальше от кабинета директора, чтоб Снейпу пришлось побегать по школе, - усмехнулся Симус.
- Будь осторожен, - тихо сказала Джинни.
- До сих пор ни одному слизеринцу не удалось меня одолеть, - с долей бахвальства ответил Симус. – С Ноттом я справлюсь. Да и с Забини – тоже.
«Я бы на твоем месте не был так уверен», - подумал Драко. Ему был хорошо известен характер названных слизеринцев. И если Блейз Забини был относительно безопасен для гриффиндорцев и предпочитал словесные баталии магическим дуэлям, то Теодор Нотт подобной миролюбивостью не отличался, да и вообще, обладал весьма злобным, вздорным и мстительным характером.
- Не стоит их недооценивать, - будто прочитав мысли Драко, сказал Невилл. – В любом случае, нам придется рассчитывать, прежде всего, на удачу. Вот если бы у нас было зелье, «Феликс Фелицис»…
- Что толку об этом говорить? – Джинни тряхнула головой и резко встала. – Все, что у нас есть – это наши волшебные палочки, наша воля и наш план.
«Никуда не годный план! – с негодованием подумал Драко. – Ничего толком не продумано, не оговорены детали… Что, если на самой двери кабинета тоже стоит пароль? Или меч окружен защитными заклинаниями? Что, если Снейп вернется раньше? Или Кэрроу успеет перехватить дуэлянтов? Мерлин, эти гриффиндорцы не видят дальше своего носа! И почему Лавгуд не возражает против такой чудовищной бессмыслицы?!»
- Значит, завтра, - уверенно произнес Невилл и тоже встал из-за стола. – Идем?
Джинни кивнула. Симус громыхнул стулом и поднялся вслед за друзьями. Подал руку Луне, она отрешенно взяла его за руку и тоже встала. Ни о чем больше не говоря, все четверо вышли из класса.
Драко достал из кармана волшебную палочку, направил ее на себя и произнес:
- Фините!
В пустом классе звук его голоса отразился неестественным эхом. За пару секунд тело Драко, соткавшись из зыбкого марева, приобрело свои привычные очертания. Слизеринец вздохнул с облегчением, увидев собственные руки и ноги. Подождав пару минут, Драко подошел к двери и осторожно выглянул в коридор. Друзей Поттера уже и след простыл. Усмехнувшись, Драко вышел из класса и направился в комнату старост.
В голове слизеринца роились странные, беспокойные мысли. Подслушанный разговор укрепил Драко в вере в то, что все гриффиндорцы – чокнутые. Если бы ему пришлось составлять план по проникновению в директорский кабинет, он потратил бы на это гораздо больше, чем десять минут! «Ничего странного в том, что они вечно попадают в переделки, - подумал Драко со злорадством, - если приходится недостаток мозгов компенсировать надеждами на удачу. И как это Поттер с таким отношением к жизни до сих пор не на том свете? Хотя, ему повезло больше, чем остальным придуркам-гриффиндорцам, у него есть Гермиона…»
Драко внезапно остановился, почувствовав болезненный укол в области сердца. Подошел к залитому дождем окну и прислонился плечом к стене. «Нет, это невыносимо! – пронеслась в его голове страдальческая мысль. – Просто невыносимо!»
Каждый раз, когда он сталкивался с друзьями Поттера или слышал о Золотом Мальчике какие-нибудь вести, в сознание тут же врывался, бесцеремонно и мучительно, образ Гермионы. Как Драко ни пытался бороться с этим, как ни заставлял себя не думать о ней, как ни изворачивался, стараясь как можно реже пересекаться с гриффиндорцами – все было бесполезно. Даже постоянное присутствие Астории поблизости от него и осознание того факта, что в будущем эта девушка станет его женой, не помогало Драко избавиться от гнетущего, всепоглощающего чувства дикой тоски по той, которой навсегда принадлежало его сердце.
Где она сейчас? Жива ли? Здорова? Скитается где-нибудь в компании Поттера и Уизли или прячется в тайном месте вдали от всего волшебного мира? Может быть, Пожиратели или министерские ищейки схватили ее и держат в плену? Или отправили в Азкабан? А, может, сам Темный Лорд пытает ее, чтобы выведать местонахождение Поттера?..
От этих мыслей у Драко перед глазами все поплыло, кровь загудела в ушах, а руки задрожали. Шумно втянув носом воздух, слизеринец прошипел:
- Возьми себя в руки, Драко Малфой! Что за паника?
Это мало помогло. Чертыхнувшись, Драко круто развернулся и решительно зашагал в противоположную сторону, по направлению к подземелью и гостиной Слизерина. Сейчас ему меньше всего хотелось быть одному. К тому же, насколько ему было известно, некоторые его факультетские товарищи тайно держали у себя в комнатах крепкий огневиски на случай неожиданной вечеринки. Сейчас был самый подходящий момент, чтобы пропустить пару стаканчиков и успокоить нервы. Поболтать с Блейзом, посмеяться с Пэнси, позаигрывать с Асторией. Лишь бы не думать ни о Поттере, ни о Гермионе, ни о том, где они могут быть и что с ними происходит.
Теперь еще и этот гриффиндорский заговор… Судьба будто нарочно играет с Драко, насмешливо швыряя ему в лицо его новые обязанности, к которым он когда-то так стремился и которые теперь люто ненавидел. Как староста школы он обязан был сейчас же идти к Снейпу и рассказать тому все, что услышал в кабинете Трансфигурации. Года два назад Драко так бы и поступил, причем, не задумываясь, да еще и добавил бы от себя пару компрометирующих подробностей о мерзких гриффиндорцах, и получил бы неподдельное удовольствие от их разоблачения. Раньше – да. Но не теперь. Теперь, когда он подумал о том, что должен известить Снейпа, его вдруг охватило чувство крайнего отвращения к самому себе. Такое случалось с Драко Малфоем редко, если случалось вообще. Это было непривычно, противоестественно, но удивительно ожидаемо.
«Чертовы гриффиндорцы! – со злостью подумал Драко, спускаясь в подземелье. – Чертов Снейп! Чертов Дамблдор!!! Как же я вас ненавижу!!!»
- О, гляди-ка, кто почтил нас своим присутствием!
У входа в слизеринскую гостиную стояли Забини и Нотт. Тед глумливо усмехнулся:
- Сам староста всея Хогвартса снизошел до нас, простых смертных!
Драко вздернул подбородок и холодно бросил:
- Тебе ли об этом беспокоиться, Тед? Лучше займись собственной карьерой.
- Мне это ни к чему, Драко, - с той же усмешкой парировал Нотт. – Зачем лезть из кожи вон, если у меня и так все в порядке с репутацией?
Губы Драко дернулись, но юноша быстро справился с собой.
- Чистой репутацией кичится тот, кому похвастаться больше нечем, - глядя в глаза Нотту, ядовито протянул Драко.
Тед сжал губы, ноздри его раздулись от злости. Не успел он произнести ни слова в ответ, как в спор вклинился Блейз:
- Есть какие-то новости, Драко, или ты просто по нам соскучился?
- Да, вот, - ответил Драко расслабленно, - решил проверить, как вы ревностно соблюдаете наш незыблемый Устав. Может быть, найду, к чему придраться.
- А как же неписанное правило: «своих не обижать»? – хохотнул Блейз.
- Ох, Блейз, жизнь так сложна, - хмыкнул Драко. – Уж и не знаю, кого можно считать своими, а кого – чужими…
- Ладно, мистер «Я всех выведу на чистую воду»! Будет и на нашей улице праздник!
- Ну, хватит, - вдруг посерьезнел Драко. – Шутки в сторону. Мне на самом деле нужно попасть в общую гостиную.
- Какая жалость, что теперь тебя так редко туда приглашают, - съехидничал Нотт.
- Пошли, - хлопнув Драко по плечу, сказал Блейз. – А ты, Тед, не зарывайся. Драко у нас теперь большой начальник, смотри, как бы не послал тебя на отработку!
- Засохни, Блейз, - сквозь зубы процедил Драко.
Тед, наконец, улыбнулся без злобы. Все втроем они ввалились в слизеринскую гостиную.
- Смотрите, кого я привел! – воскликнул Блейз, едва переступив порог.
- Драко! – тут же раздался сводящий челюсти кукольный голосок.
- Вот черт, - едва слышно прошептал Драко.
Блейз хмыкнул.
- Астория! – через силу улыбнулся Драко. – Мы не виделись целых… полчаса, кажется? Уже соскучилась?
Астория не обратила внимания на плохо прикрытый сарказм своего нареченного жениха. Подойдя к Драко, она повисла у него на шее и поцеловала его в щеку.
- Привет, отщепенец, - с усмешкой поздоровалась подошедшая Пэнси. – Давненько ты к нам не заглядывал.
- И не сказать, чтобы соскучился, - в ответ усмехнулся Драко. – Новые обязанности так утомляют! Решил немного расслабиться в вашей компании.
- Расслабляйся, - Пэнси махнула рукой в сторону кожаного дивана перед камином.
- Спасибо за предложение, - хмыкнул Драко. Вместе с Асторией прошествовал к дивану и сел. Астория тут же юркнула к нему на колени.
- Хочешь тыквенного сока? – с издевкой спросила Пэнси, усаживаясь на диван напротив.
- Честно говоря, я предпочел бы что-нибудь покрепче, - ответил Драко. Обернулся, ища кого-то взглядом, а затем воскликнул: - Эй, Гойл! У тебя еще осталась та бутылка, что ты приберег для особого случая?
Грегори Гойл, почесав в затылке, ответил:
- Кажется, осталась. А что, есть повод?
- Очень весомый повод, Грег, - ответил Драко, посерьезнев. – Нужно срочно забыться, пока мой мозг не отказался работать окончательно.
- Это… Типа, напиться, что ли? – пробасил Гойл. – Ха! Давненько мы не собирались все вместе. Пойду, поищу что-нибудь в комнате. Кажется, у Винса была еще одна, так что на всех хватит!
- Отлично, - кивнул Драко. – Пошевелись.
Гойл торопливо покинул гостиную.
- Ну и дела, - сощурившись, изрек Тед. – Сам староста школы нарушает Устав в гостиной своего факультета на глазах у сокурсников!
- Когда тебе это надоест, Тед? – усмехнулся Блейз.
- О, это доставляет мне массу удовольствия, - откинувшись на спинку кресла, ответил Тед.
- Оставь его, Блейз, - устало произнес Драко. – Пусть себе развлекается.
- И все-таки, это странно, Драко, - заметила Пэнси. – Ты в последнее время совсем отдалился от нас, увяз в своих обязанностях, а теперь вдруг появляешься из ниоткуда и предлагаешь устроить попойку. Что случилось?
- Ничего сверхъестественного, - ответил Драко. – Просто смертельно устал от всего того идиотизма, что творится вокруг.
- Ты здоров, дорогой? – заворковала Астория и заботливо положила свою маленькую прохладную ручку Драко на лоб. – У тебя нет жара? Может, тебе нужна помощь?
- Со мной все в порядке, Астория, - терпеливо ответил Драко, убирая руку девушки со лба.
- Нашли! – раздался радостный возглас из двери спальни для мальчиков, и в гостиную вышли Крэбб и Гойл с двумя запыленными бутылками огневиски в руках.
- Отлично! – воскликнул Блейз, потирая руки. Взмахнул волшебной палочкой и придвинул кофейный столик к дивану.
Несколько второкурсников, писавших за столиком домашнее задание, возмущенно завопили.
- Цыц! – гаркнул на них Крэбб. – Пошли отсюда!
- Позанимаетесь за письменным столом! – Пэнси взмахом палочки перенесла свитки пергамента и письменные принадлежности в другой конец гостиной. Второкурсники, ворча, поднялись с ковра и поплелись за письменный стол.
Довольно усмехаясь, Блейз создал прямо из воздуха семь искрящихся хрустальных бокалов с фамильной гравировкой Забини.
- Позер, - фыркнула Пэнси и, дернув Блейза за руку, усадила его рядом с собой на диван.
Крэбб откупорил первую бутылку и разлил по бокалам золотисто-янтарную жидкость с терпким ароматом.
- За что выпьем? – спросил Тед.
- За Слизерин? – предложила Пэнси.
- Банально, - покачал головой Блейз. – За победу Темного Лорда?
- За будущее не пьют, - возразил Гойл. – Давайте за нас. За дружбу.
- За несуществующие вещи тоже не пьют, Грег, - хохотнула Пэнси.
- За судьбу, - тихо произнес Драко, но все сразу услышали его.
Переглянувшись со странным выражением во взглядах, слизеринцы дружно подняли бокалы и чокнулись.
- За судьбу, - нестройным хором повторили они и залпом выпили налитое огневиски.
Драко почувствовал, как напиток обжигает горло, медленно проваливается в желудок. Тут же по телу разлилось блаженное тепло, а на глазах выступили слезы.
- Ох! – крякнул Блейз, прикрыв рукой рот. – Хорошая штука!
Пэнси и Астория на мгновение задохнулись от крепкого алкоголя, Астория даже прослезилась. Грэг хмыкнул:
- Продолжим?
Слизеринцы дружно закивали. Бокалы снова наполнились янтарной жидкостью, прозвучал новый тост, звякнул хрусталь, и все началось сначала.

***
Вечеринка продолжалась до поздней ночи. Очень быстро все семь старшекурсников пришли в хорошее расположение духа. Тед настроил волшебное радио, зазвучала громкая ритмичная музыка, время от времени заглушаемая взрывами хохота подвыпивших студентов. Вскоре все остальные слизеринцы с возмущенным бормотанием покинули гостиную, оставив загулявших старшекурсников одних. Блейз и Пэнси порылись в своих закромах и притащили нехитрую закуску: пару шоколадок, несколько пакетиков крекеров и целую россыпь слегка подтаявших драже Берти Боттс. Откуда-то появилась еще одна бутылка огневиски и несколько банок сливочного пива. Импровизированное застолье получилось веселым и немного сумбурным. Ребята пили, ели, смеялись, а к концу вечеринки даже начали подпевать звучащим по радио мелодиям. За вечер было выпито чуть больше, чем следовало, и лишь во втором часу ночи студенты, пьяные, уставшие и довольные, поочередно разбрелись по своим спальням.
В гостиной остались только Драко, Астория и Пэнси.
- Здорово повеселились, хик! – заплетающимся языком пробормотала Паркинсон. – Кажется, мне пора в кроватку…
- Эй, Пэнс! – безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд на лице подруги, произнес Драко. – Ты знаешь, что ты – отличная девчонка? Ты – просто супер, Пэнс! Я всегда тебе говорил… Ты – моя лучшая подруга!
- Знаю, Малфой, - усмехнулась Пэнси, покачнулась и ухватилась за ручку двери, чтобы не упасть. – И ты – мой лучший друг!
- Черт, я еще никогда не чувствовал себя так отвар… отрав… отварати… - забормотал Драко и затряс головой, пытаясь собрать воедино рассыпающееся, убегающее сознание.
- О-о-о, - протянула Пэнси и смешно хрюкнула. – Да ты в стельку пьян, - хик! – мистер Малфой!
- Кто бы говорил, - Драко поднял бровь и, скрестив руки на груди, уставился на Паркинсон.
- Астория, - обратилась Пэнси к невесте Драко. – Тебе придется сделать доброе дело. Хик! Проводи мистера старосту в его спальню, а не то, боюсь, он по дороге заблудится!
- С удовольствием! – промурлыкала Астория, подхватив Драко под руку.
- О, я вас умоляю! – скривился Драко.
- Даже не умоляй, - засмеялась Пэнси. – Так я буду уверена, что ты спишь в своей кровати, а не в пустом классе за столом.
- Я не настолько пьян, Паркинсон, - пошатываясь, возмущенно сказал Драко.
- Позаботься о нем, - с заговорщицким видом прошептала Пэнси Астории, и та кивнула. – Спокойной ночи! – махнув рукой, Пэнси скрылась за дверью своей спальни.
Драко вздохнул. Астория настойчиво потянула его к выходу из гостиной. Он не сопротивлялся. Алкоголь притупил его чувства, затуманил разум. Драко расслабленно приобнял Асторию за талию и вместе со своей невестой зашагал по темным школьным коридорам, время от времени останавливаясь, чтобы привести мысли в порядок и скорректировать положение тела в пространстве.
Всю дорогу Астория что-то безостановочно говорила, ее тихий кукольный голосок даже перестал вызывать тошнотворное чувство раздражения. Правда, Драко не мог вспомнить ни слова из разговора, хотя пытался даже что-то отвечать. Несчастное, измученное самокопанием, чувством тоски и отчаяния сознание слизеринца под действием алкоголя, похоже, решило покинуть хозяина. Драко тщетно пытался заставить себя очнуться, сосредоточиться. В голове царила приятная пустота.
Наконец, двое полуночных гуляк оказались в тупичке одного из коридоров западного крыла. Здесь находился вход в отдельную комнату старост Хогвартса. Вместе с Драко в этой комнате обитала тихая, погруженная в учебу студентка Хаффлпаффа Ханна Аббот, ставшая в этом году старостой девочек. Ханна постоянно пропадала где-то в библиотеке, в теплицах или в гостиной своего факультета, так что Драко редко видел ее в их общей комнате, разве что, по утрам или поздно вечером. «Привет» - говорили они друг другу, встречаясь утром, и на этом их общение заканчивалось. Драко даже не мог в точности сказать, как выглядит Ханна, поскольку никогда не заострял на этом внимания.
Сейчас «малышка Аббот», как Драко ее называл, должно быть, уже видела десятый сон. Это было весьма кстати. Драко совсем не хотелось предстать перед соседкой в пьяном виде. Друзья-слизеринцы – это одно, они никогда не станут трепаться о том, что происходит в слизеринских подземельях. А вот хаффлпаффцы – это совсем другое. Они слишком любопытны и, так же, как гриффиндорцы, не умеют держать язык за зубами. Удержать Аббот от распускания слухов будет довольно сложно. Не невозможно, конечно. Но зачем же лишний раз напрягаться?
- Мы пришли, - зашептала Астория.
Драко прислонился плечом к стене и с трудом сфокусировал взгляд на лице девушки.
- Тс-с-с! – прошептал он с глуповатой усмешкой, прижав палец к губам. – Тут закрыто.
- Конечно, - кивнула Астория. – И будет закрыто, пока ты не скажешь пароль.
Драко поднял брови, почти с недоумением глядя на Асторию, а затем тряхнул головой:
- А-а-а… пароль? Ну, да, пароль… Непр… Непрщ… Непорочность, - наконец, изрек он. – И какой идиот придумал этот пароль?
Астория усмехнулась. Повернув появившуюся в стене дверную ручку, сказала:
- Не думала, что ты считаешь себя идиотом, Драко. Это ведь комната старост, и пароли придумываете вы сами.
- Верно, - кивнул Драко. Светлая челка упала ему на глаза, от чего он стал казаться по-детски беззащитным и наивным. – Значит, это Аббот придумала.
- Аббот? – сощурилась Астория. – Я плохо ее знаю. Вы живете здесь вместе?
Драко торопливо толкнул дверь, пропихнул в комнату Асторию и ввалился сам.
- Не живем, Астория, - при этом довольно громко и с явной насмешливостью сказал он. – Выживаем!
- Надеюсь, она не пристает к тебе? – сурово сдвинув брови, спросила Астория.
Драко засмеялся. Взяв в ладони ее личико, он приблизился к ней и с выражением крайнего умиления забормотал:
- О, посмотри на себя, персик! Когда ты злишься, ты так забавно морщишь свой маленький носик и хмуришь брови, будто, и правда, хочешь кого-то напугать!
- Я не шучу, Драко, - Астория решительно отстранила его руки от своего лица. – Посмотри мне в глаза и ответь: у тебя что-то с ней было?
- Ну, персик, - протянул Драко, делая шаг в сторону мягкого дивана. – Опять ты дуешься. Ты такая некрасивая, когда дуешься. Тебе так не идет…
- Драко! – Астория схватила Драко за руку, не позволив ему сесть. – Ответь мне сейчас же! У тебя что-то было с Аббот?!
Усмехаясь, Драко все же подошел к дивану, плюхнулся на мягкие подушки и потянул за собой Асторию. Не удержав равновесия, девушка споткнулась и упала на Драко сверху, стукнувшись лбом о его нос.
- Ай! – вскрикнул Драко, схватившись за нос. – За что?
- За то, что не говоришь мне правду, - потирая лоб, ответила Астория и, поудобней усевшись на коленях Драко, положила руки ему на плечи и заглянула в его серые, подернутые дымкой опьянения глаза.
- Какая правда тебе нужна? – с хрипотцой спросил Драко, обнимая Асторию за талию.
- Ты спишь с Аббот? – спросила Астория едва слышно, наклонившись к самому лицу Драко.
- Конечно, - кивнул он. – Мы спим в соседних комнатах.
- Я не об этом говорю! – заскрипела зубами Астория.
Драко засмеялся.
- Как забавно наблюдать за тобой, когда ты злишься! Ты ревнива, Астория! Ты чертова ревнивая сучка, верно?
Астория схватила Драко за воротник рубашки:
- Не смей так говорить обо мне, Драко Малфой!
- А не то - что? – с вызовом спросил он, отдирая ее руки от воротника.
Астория несколько минут отчаянно сопротивлялась, а затем в бессилии замерла. Посмотрев на Драко исподлобья, она пробормотала обиженным голоском:
- Ты ничего мне не рассказываешь, Драко. Скажи, как я могу доверять тебе, если ты вечно скрытничаешь? Мы подписали Контракт, и…
- Вот именно, - перебил Драко с какой-то новой интонацией.
Астория замолчала на полуслове, отчетливо расслышав угрозу в его голосе.
- Мы подписали Контракт, Астория. Ты не думала, что такие вещи обычно принято выполнять, если не хочешь умереть страшной смертью? Как, по-твоему, я могу с кем бы то ни было спать, если, по условиям Контракта, должен хранить тебе верность?!
Астория закусила губу и пристыженно опустила взгляд.
- Я просто не хочу потерять тебя, Драко, - прошептала она.
- У тебя и не получится, - с усмешкой произнес он в ответ. – Чтобы потерять меня, сначала тебе стоило бы меня найти.
- Что это значит? – нахмурилась Астория.
- Ничего, - покачал головой Драко. – Не бери в голову. Это огневиски говорит, не я.
- Кажется, тебе пора спать, - решительно сказала Астория.
- Мне и тут хорошо, - полузакрыв глаза, откликнулся Драко. – Диван такой мягкий… так и манит прилечь…
- Ну, уж нет! – фыркнула Астория. – Я обещала Пэнси, что доведу тебя до твоей спальни и прослежу, чтобы ты лег в свою кровать.
- Не будь занудой, персик! – страдальчески изогнув брови, протянул Драко. – Иди в свою спальню и не волнуйся за меня. Я никуда не испарюсь, - тут он устало откинулся на спинку дивана, запрокинул голову и окончательно закрыл глаза.
Несколько мгновений Астория смотрела на него со странным блеском во взгляде, а затем протянула руку и прикоснулась к бледному, исхудавшему лицу Драко. Он никак не отреагировал на прикосновение, даже не открыл глаза.
- Ты такой сильный, Драко, - проговорила Астория едва слышно. – Мне не важно, что другие говорят, будто бы ты слабохарактерный нытик и трус. Я знаю, что ты не такой. Я вижу, за твоим хладнокровием прячется что-то большее, чем просто самовлюбленный папенькин сынок. Я не могу понять, что именно, но чувствую, как тебе трудно сдерживать это внутри себя и прикрываться привычной маской. Чтобы так жить, нужно быть очень сильным человеком… За это ты и нравишься мне, Драко. Ты не такой, как все остальные…
Подавшись вперед, Астория прикоснулась своими губами к его приоткрытым губам.
Драко вздрогнул. Не открывая глаз, обнял Асторию, прижал к себе. Она на секунду задохнулась от неожиданности, а затем обвила руками шею Драко и углубила поцелуй.
Драко ответил ей настоящим взрывом возбуждения. Поцелуй из робкого превратился в обжигающе-бурный. В тихой комнате отчетливо зазвучали слившиеся воедино шумные дыхания двух слизеринцев. Руки Драко начали беспорядочно блуждать по телу Астории, и девушка даже сквозь одежду почувствовала, какими горячими они были. Асторию охватила дрожь. Девушка прижалась к юноше всем телом, почувствовав при этом, как неистово колотится его сердце. А в следующее мгновение она отчетливо ощутила кое-что еще.
Прервав поцелуй, Астория жарко прошептала Драко на ухо:
- Это ведь не волшебная палочка у тебя в кармане?
Драко усмехнулся, не открывая глаза, притянул Асторию к себе, и приник к ее губам своими. Руки его скользнули на ее бедра, забрались под юбку, обжигая своими прикосновениями. Астория почувствовала, как сердце сразу забилось чаще, а тело обдало жаром. В голове стоял туман, и весь мир исчез, растворившись под натиском одного страстного поцелуя. Астория не осознавала больше ничего, кроме прикосновений его рук и его губ, слышала только его частое дыхание, ощущала только болезненное учащенное биение собственного сердца. Целиком отдавшись безумному порыву страсти, девушка потеряла связь с реальностью. Все, чего она хотела в эти мгновения – быть с ним, целовать его, чувствовать его тело рядом со своим. Быть его. Принадлежать ему…
Вдруг на краткий миг Драко прервал поцелуй, чтобы перевести дыхание, и в полузабытьи прошептал:
- Гермиона…
Асторию будто молнией ударило. Распахнув глаза и резко отстранившись от Драко, она взглянула на него с выражением неописуемого гнева на лице. Драко тоже открыл глаза и с легким недоумением посмотрел на Асторию.
- Что?! – вскрикнула девушка в ярости. – Что ты сказал?!
- А что я сказал? – переспросил Драко, мучительно пытаясь понять, что происходит.
- Ты… - Астория задохнулась от негодования. – Ты назвал меня чужим именем!!!
- Да нет, - Драко неуверенно покачал головой. – Нет, я просто… Я хотел сказать, «ты моя…» Хм, «ты – мой персик…»
- Не лги мне, Драко! – Астория с силой толкнула Малфоя в грудь и вскочила с его колен. Взгляд ее метал молнии. – Я прекрасно слышала, чтó ты сказал! Ты назвал меня именем грязнокровки Грейнджер с Гриффиндора, подружки Гарри Поттера!
- Это не так, Астория, - Драко попытался подняться с дивана, но алкогольный градус ударил в голову. Юноша пошатнулся и плюхнулся обратно на диван. – Успокойся, персик! Ты все не так поняла…
- Не держи меня за дурочку! – вскрикнула Астория. – Признавайся, какое отношение к тебе имеет эта грязнокровка?!
Драко поморщился:
- Прекрати, Астория. Не хочу слышать это слово.
- О, теперь ты решил поиграть в хорошие манеры? Очень вовремя, нечего сказать! Отвечай сейчас же, что у тебя было с этой Грейнджер, или, я клянусь, ты пожалеешь!
Драко тяжело вздохнул, наклонился вперед, опершись локтями о колени, и сжал в ладонях виски. Ситуация складывалась аховая, еще и потому, что Драко вдруг ощутил смертельную усталость и дикое желание провалиться в сон. На спор с Асторией сил у него не осталось.
- Ты мне ответишь?! – еще громче завопила Астория. – Мне можно считать это изменой?
- Астория, да как же ты, черт побери, не поймешь?! – прошипел сквозь зубы Драко, не поднимая головы. – Тебе послышалось!
- Драко Люциус Малфой!!! – взвизгнула Астория и в ярости топнула ногой. – Отвечай сейчас же, или я…
- Что здесь происходит? – раздался тихий, немного хриплый и заспанный голос за спиной Драко.
Слизеринец обернулся и увидел Ханну Аббот, застывшую в дверях спальни с волшебной палочкой в руках. На Ханне была ночная рубашка, поверх которой был небрежно наброшен темно-розовый халат; волосы, заплетенные в косу, растрепались. Очевидно, Ханна только что поднялась с постели, разбуженная криками Астории.
«Слава Мерлину!» - пронеслось в голове у Драко, и, старательно следя за неслушающимся языком, юноша произнес:
- Ничего особенного, Аббот. Видишь ли, жених и невеста решили немного повздорить. Но это ерунда. Мы обязательно помиримся, правда, персик? – Драко посмотрел на Асторию слегка осоловелым взглядом и растянул губы в подобие улыбки.
- О, простите, что помешала семейной сцене, - негодующе произнесла Ханна, - но я тут пытаюсь уснуть! Завтра, все-таки, на учебу рано вставать. Не могли бы вы выяснять отношения чуточку тише?
- Шла бы ты спать, Аббот! – сверкая глазами, процедила Астория.
Ханна хмыкнула:
- Мне кажется, или гостиная Слизерина дальше по коридору?
Щеки Астории запылали гневным румянцем.
- Да что ты себе позволяешь, наглая полукровка?!
- Попрошу без оскорблений, - Ханна предостерегающе подняла волшебную палочку повыше. – А не то, гляди, как бы полукровка не назначила тебе отработку!
Драко невольно усмехнулся, наблюдая за разгорающейся склокой. Ханна, оказывается, не такая уж и размазня, как он о ней думал. Умеет кусаться. «Жизнь в Хогвартсе и не такому научит», - подумал он при этом.
- Я тебе это припомню! – вспыхнула Астория и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. – Завтра же ты вылетишь с поста старосты, а может и вообще из школы!
- Хорошо, но пока завтра не наступило, позволь тебе напомнить, что в комнате старост кричать имеют право только старосты, - невозмутимо ответила Ханна. – Если не возражаешь, Малфой, я бы попросила твою невесту проявить немного уважения и прикрыть рот, а если не получается – значит, проваливать восвояси!
Драко едва сдержал восторженную улыбку. Еще никто не осмеливался так нахально отбрить Асторию, и это, определенно, заслуживало восхищения. Однако, видя, что Астория вот-вот разразится новым потоком ругани, Драко собрал все силы, чтобы подняться. Подойдя к невесте, он взял ее за руку и, обернувшись, обратился к Ханне:
- Извини, Аббот, она не нарочно. Мы уже закончили, правда, персик? Беги скорее в свою спальню, мы продолжим разговор завтра. Тебе тоже лучше идти спать, Аббот, ты верно подметила – завтра рано вставать. Я и сам, честно говоря, с ног валюсь, - тут Драко демонстративно зевнул и подтолкнул упирающуюся невесту к выходу. – Спокойной ночи, Астория! Сладких снов! Не хмурься так, у тебя морщинки появятся. Целую! – с этими словами Драко бесцеремонно выпихнул Асторию за дверь. Слегка покачиваясь, вернулся к дивану и, достав из школьной сумки волшебную палочку, направил ее на дверь: - Пароль «Верность».
Ханна усмехнулась и произнесла:
- Сменил пароль? Интересно. Она слышала старый, да? Можешь не отвечать, это и так понятно, - тут Ханна задумалась на пару мгновений. - Верность? Впечатляет. Спокойной ночи, Малфой.
Не дожидаясь ответа, Ханна повернулась и скрылась за дверью своей спальни.
- Спокойной ночи, Аббот, - пробормотал Драко и навзничь рухнул на диван.
«Верность? Впечатляет…»
Нет, малышка Аббот. Верность не впечатляет. Она мучает. Она заставляет совершать безумные, противоестественные поступки. Особенно тогда, когда разум кричит о верности одному, а сердце по-прежнему хранит верность другому… Знала бы ты, малышка Аббот, как это трудно, как невыносимо заставлять себя забыть, не чувствовать, не думать. Позволять целовать себя и отвечать на поцелуи, которых не должно быть! Как это больно – знать, что все кончено. Что не на что надеяться. Кажется, это так просто! Ни черта это не просто. Но по-другому уже не получится.
Драко почувствовал болезненное томление в груди. Сердце сжалось от непередаваемой тоски и сожаления, от чувства вины и обиды. Неужели это никогда не кончится? Неужели он обречен всю оставшуюся жизнь мучиться, думая о НЕЙ, вспоминая мягкость ее волос, бархат ее кожи, сладость ее губ, теплый огонек в ее карих глазах? Неужели нет никакого способа забыть о ней, вырвать ее из сердца? Сам он уже не в силах это сделать, раз уж даже Нерушимый Контракт не способен помочь… За что ему все это? За какие прегрешения?
Непрошенные слезы навернулись на глаза. Драко моргнул и почувствовал, как горячие соленые капли скатываются по лицу и запутываются в волосах. «Слабак! Трус! Ты – просто жалкий, никчемный трус, Драко Малфой! – подумал он с горечью. – Ты не достоин того, чтобы она любила тебя. Ты ее не достоин. Смирись, чертов трус, и живи дальше!»
Судорожно вздохнув и шмыгнув носом, Драко повернулся, уткнувшись в спинку дивана, и закрыл глаза. Спустя несколько минут он провалился в спасительный сон без сновидений.